The Night Dragons

Глава 37: Союз Льда и Огня

Джон

Пришло время для величайшего момента в его жизни. Джон боролся с воротником костюма, который сшила для него Санса. Он чувствовал себя в нем совершенно нелепо. Но нужно было отдать должное — сам костюм выглядел великолепно. В нем отражалась вся его история. Основной цвет был черным, покрытым узором, напоминающим перья, что символизировало его службу в Ночном Дозоре. На левой стороне груди был вышит белый лютоволк Старков, а на правой — дракон Таргариенов. По обеим сторонам воротника красовались два дракона: один белый, другой синий. Последним штрихом оставались перчатки и плащ. Сэм вошел в комнату, окинув взглядом Джона: — Ты выглядишь потрясающе, — сказал он, поправляя свою униформу стюарда Ночного Дозора. Его волосы были аккуратно зачесаны назад. — Чешется сильнее, чем я думал, — признался Джон. — Не может быть, чтобы все было так плохо. Тебе придется носить это только сегодня. Сэму было легко говорить: его одежда не сдавливала тело так плотно. Хотя, учитывая, как сидела форма на его габаритах, он, вероятно, знал, о чем говорит. — Слава богам за это, — буркнул Джон, натягивая перчатки и завязывая волосы в узел. Если южане так одевались, как они вообще могли двигаться? Рубашка заставляла его стоять прямо, не позволяя сутулиться. — Ты нервничаешь? — спросил Сэм. — Нет, я не нервничаю. Я нервничал, когда присоединился к Ночному Дозору, нервничал в битве за Черный Замок, нервничал, когда вылупились драконы. Но сейчас я в полном ужасе. — Любовь часто делает это с людьми. Ты ведь любишь ее, не так ли? — Больше всего на свете. — Тогда чего бояться? Просто живи по одному дню за раз. Джон усмехнулся: — Сэмвелл Тарли, где бы я оказался без тебя? — Прибереги лесть для своей невесты, — ответил Сэм, пытаясь скрыть за шуткой свои чувства. — Сэм, — начал Джон серьезно, — Дейенерис сказала мне, что вчера говорила с тобой. Улыбка Сэма угасла: — Да, говорила. — Мне жаль, что так случилось с твоим отцом. — Я не злюсь на нее, — неожиданно ответил Сэм. — Мой отец всегда был ослом. Отправить меня умирать в Ночной Дозор было его последним актом «милосердия». Мне не жаль, что он погиб. Я злюсь на брата. У него была жизнь впереди, но он все выбросил, лишь бы потакать гордости отца. Джон молчал, понимая, как чувствует себя Сэм. Он сам часто злился на Робба за его ошибки в Войне Пяти Королей. Наконец он сказал: — Тогда покажи им, что они ошибались. Дай им понять, что ты сильнее, чем они считали. Ты больше не тот слабак, каким тебя видел твой отец. Сэм слегка улыбнулся: — Джон Сноу, куда бы я попал без тебя? Они оба рассмеялись, и Джон накинул на плечи плащ с гербом Старков. Хотя он собирался взять имя Таргариенов, Дейенерис настояла, чтобы признали и его связь со Старками. Пришло время. — Ты готов? — спросил Сэм. — Как никогда. Они вышли из комнаты Джона, направляясь через коридоры Винтерфелла. Снаружи их встретил мягкий снегопад. Свет факелов отражался от снежного покрова, создавая уютное свечение. Путь к Богорощу был освещен, а вокруг собрались стражники и жители замка. Северные лорды, леди, спутники Дейенерис, Тормунд и даже несколько вольных людей ожидали начала церемонии. Рикон стоял перед чардревом, готовясь провести свадьбу. Он выглядел более нервным, чем сам Джон. Бран отказался проводить церемонию, сославшись на важные дела, но он находился неподалеку. Джон занял свое место у прохода. Сэм отошел к Тормунду, который стоял рядом с Давосом, Сансой и Арьей. Санса гордо улыбалась, радуясь скорее своему шитью, чем самому событию. Все сомнения и страхи Джона исчезли, когда он увидел свою невесту — самое прекрасное зрелище в его жизни.

Дейенерис

Ее руки дрожали. Не только от холода, но и от страха. Миссандея только что ушла, помогая ей надеть свадебное платье. Это было самое теплое платье, которое она когда-либо носила, но и самое красивое. Санса Старк творила чудеса с иглой. Белый цвет ткани напоминал снег, а в рукава были вплетены драконы, словно танцующие друг с другом. Плащ же выглядел куда проще — простой черный с изображением дракона дома Таргариенов. Она села в кресло в своих покоях, размышляя, действительно ли это лучшее решение. Она не могла иметь детей, но всем сердцем желала провести жизнь с Джоном. В дверь постучали. Она встала, приняв королевскую осанку. — Кто там? — спросила она. — Это я, ваша светлость, — ответил сир Джорах. — Войдите. Дверь открылась, и вошел сир Джорах в северной одежде. На плечах у него был накинут медвежий плащ, а на лямках виднелась булавка с символом дома Мормонтов — медведем. — Твоя кузена разрешил тебе одеваться в цвета Мормонтов? — спросила Дейенерис с удивлением. Из того, что она знала о молодой Лианне Мормонт, леди Медвежьего острова была суровой и вспыльчивой, особенно по отношению к Джораху. — Только на сегодня, ваша светлость. Она сказала, что этот вечер для кого-то другого и мне позволено быть тем, кем я был когда-то. Дейенерис улыбнулась, радуясь, что даже такая суровая леди способна на сострадание. Но ее улыбка быстро угасла. — Я не уверена, что смогу это пережить. — Ваша светлость, что вас беспокоит? — Если мы с Джоном победим в грядущих войнах и будем править Вестеросом до конца своих дней, что тогда? Я не могу иметь детей. Придется ли мне навечно связать Джона с этим проклятием? После нашей смерти дом Таргариенов действительно исчезнет. — Могу ли я говорить откровенно, ваша светлость? — Конечно. — Если бы я был на вашем месте, я бы послал к черту будущее. Просто сосредоточьтесь на сегодняшнем вечере. Сделайте что-то для себя. Наслаждайтесь этим моментом, ведь сейчас неважно, сможете ли вы иметь детей или сохранить династию. Важно только то, чего вы хотите. Он протянул ей руку. Дейенерис колебалась, но, наконец, взяла ее, обняв Джораха. Он улыбнулся и повел ее из комнаты. Путь к Богорощу был напряженным. Дейенерис хотела, чтобы свадьба состоялась, но сомнения все еще терзали ее. Однако все изменилось, когда она увидела церемонию. Фонари освещали путь к чардреву. Все лорды и леди Севера собрались здесь, наблюдая за ее шествием. Джон стоял рядом с Риконом перед деревом. За ними виднелись Бран, Миссандея, Тирион и Варис. Когда Дейенерис подошла ближе, тревога уступила место решимости. Сир Джорах шагнул вперед. — Дейенерис Бурерожденная из дома Таргариенов, законная королева Семи Королевств, приходит сюда, чтобы выйти замуж. Джон подошел к ней. — Джон Сноу из дома Старков и дома Таргариенов, король Севера и лорд Дредфорта. Церемония продолжилась, и Дейенерис, глядя в глаза Джону, произнесла: — Я беру этого человека. После короткой молитвы перед чардревом Джон снял с нее плащ Таргариенов, заменив его плащом Старков. Союз был заключен. Когда они встали, Джон наклонился к ней и прошептал: — Есть кое-что, что я хочу тебе показать. Они направились в подземелья Винтерфелла. Стены коридора освещались факелами. По обеим сторонам стояли гробницы с высеченными статуями Старков. — Это моя мать, а это мой отец, — сказал Джон, указывая на две статуи. Она уже догадалась, но, услышав это, она немного испугалась. Она чувствовала, что ей не следует быть здесь. Все эти люди пострадали из-за того, что сделала её семья. Джон заметил её и прижал к себе. — Я хочу, чтобы они увидели тебя. Я хочу, чтобы они увидели, что ты не твой отец, как все остальные хотят тебя считать. Ты хорошая женщина, моя жена, моя любовь. Услышав эти слова, она улыбнулась, глядя в каменные глаза своей доброй сестры. Теперь она не чувствовала стыда так сильно. Вместо этого она чувствовала покой. Она посмотрела на другую сторону и заметила, что могила рядом с Лианной Старк была помечена как «Брэндон». Она подошла к его могиле и увидела, что следующая была помечена как «Рикард». Она посмотрела на обоих мужчин. Их убил её отец из-за лжи, которую он распространял. — Мне жаль, — прошептала она, прежде чем вернуться к Джону. — Спасибо, что привёл меня сюда.

Джон

Большой зал был полон шума. Играла северная музыка, и звуки разговоров и смеха наполняли комнату. Была подана вкусная еда, и компания друзей делала её ещё вкуснее. Джон сидел с Дейенерис за главным столом, пируя вместе с семьёй и наслаждаясь каждым мгновением ночи. Его забавляло то, как его взгляд постоянно находил Тормунда, пытавшегося добиться расположения Бриенны Тарт. Тирион сидел с Миссандеей и Давосом, либо делая мудрые замечания, либо рассказывая шутки, учитывая, как много они смеялись. Дейенерис в какой-то момент спросила об оруженосце Бриенны, который был окружён множеством молодых леди, выглядящих испуганными, но также и нетерпеливыми. Зал затих, когда Джендри вошёл в комнату, двое мужчин следовали за ним, неся предметы, каждый из которых был покрыт тканью, и один из них был определённо ящиком. Человек, который нёс ящик, подошёл к Тириону и Давосу, что-то шепча им. Они оба встали со своих мест и последовали за мужчиной к подножию Высокого стола рядом с Джендри. Вблизи Джон заметил всю сажу и пепел, которыми был покрыт Джендри. Он проводил почти всё своё время в кузнице. С тех пор, как Дейенерис смогла получить кровь от Дрогона, он был настроен на изготовление валирийской стали. — Мой король, моя королева, — сказал Джендри, склонив голову, — после двух дней без сна и многих часов в самой жаркой кузнице, в которой я когда-либо был, я хотел бы показать вам результат своей работы. Джендри кивнул одному из мужчин, который раскрыл свой предмет, показав, что это меч Рикона. — Что касается твоей просьбы, — сказал он Джону, — я использовал сталь разбитого клинка в качестве материала, и должен сказать, что никогда не делал ничего подобного. Джон встал, глядя на Рикона, который широко раскрыл глаза. — Валирийский меч дома Старков, Лед, был перекован в два меча Тайвином Ланнистером. Думаю, пришло время новому мечу занять его место. Джон кивнул Рикону, который поднялся со своего места так быстро, как только мог. Человек, несший меч, направил рукоять в сторону Рикона. Он обхватил пальцами рукоять и вытащил меч из ножен. Металл запел, когда клинок обнажился. На доле были такие же рябящие звёзды, как и на Длинном Когте, но сам меч был немного темнее. — Новый меч заслуживает нового имени! — заявил Джон. — Так как же лорд Винтерфелла назовёт свой клинок? Рикон продолжал поглядывать на меч. Наконец он смог держать его одной рукой и легко размахивать им. Он посмотрел на Джона, улыбаясь. — Снег! Лёд можно растопить, но ничто не остановит приход зимних снегов. Джону понравилось. Оно было простым, как лед, но в названии была некая цепкость. Все подняли бокалы, приветствуя название: — Снег! Рикон вложил меч в ножны, взял их с собой и снова сел за стол. Джендри сошел с подножия Высокого стола, а Тирион и Давос заняли его место. — Ваши Величества, — сказал Давос, — если вы не возражаете. Он жестом пригласил Джона и Дейенерис присоединиться к ним перед столом. Они подчинились и встали, Джон галантно сопровождал Дейенерис. Тирион и Давос позволили им занять свои места напротив всех, в центре Большого зала. Человек, который пришел с Джендри, открыл ящик, оказавшийся простым сундуком. Давос и Тирион закрыли собой его содержимое от взоров Джона и Дейенерис. Послышался щелчок закрывающегося ящика, и советники обернулись, держа по короне в руках. Корона в руках Тириона была сделана из серебра. Простая по форме, но прекрасная, она была украшена пятью рубинами, центральный из которых — самый крупный — отбрасывал отблеск, за которым можно было разглядеть дракона дома Таргариенов. Тирион шагнул к Дейенерис, улыбаясь, и она слегка наклонилась к нему. Он поднял корону над её головой и торжественно произнёс: — Я провозглашаю Дейенерис из дома Таргариенов, первую этого имени, Королевой Андалов и Первых Людей, Защитницей Семи Королевств! Он возложил корону на её голову. Дейенерис выпрямилась, величественная и гордая. Тирион отступил, и вперед шагнул Давос с короной для Джона. Она застала Джона врасплох: вместо того чтобы быть выполненной в стиле Таргариенов или Старков, корона была сделана из стали. В её центре находился символ, созданный для него Риконом и Сансой. Джон не смог сдержать улыбки, разглядев её. Давос поднял корону над его головой и громко объявил: — Я провозглашаю Джона из дома Таргариенов, первого этого имени, Королём Андалов и Первых Людей, Защитником Семи Королевств! Давос с гордостью возложил корону на голову Джона. Лорды Севера восхищённо смотрели на своего Короля и Королеву. — Да будут они править долго! — прокричал кто-то. — Долго им царствовать! — подхватили все, высоко подняв бокалы. Джон взял руку Дейенерис, и они подняли её вместе, принимая свою победу. Пир продолжался. Дейенерис смешалась с гостями, а Джон остался за главным столом. Тормунд заметил это и подошёл к нему. — Ты выглядишь скучающим для человека, который только что женился и стал королём, — сказал он. — У меня много мыслей, — ответил Джон. — А твоя женщина не такая? Ради всего святого, Джон, вы, южане, действительно скучны. Тормунд бросил взгляд на Дейенерис и снова посмотрел на Джона. — Если ты к ней сейчас же не спустишься, я, может, и украду её у тебя. Джон не был уверен, шутит он или нет, но решил не рисковать. Он поднялся и направился к Дейенерис. — Помни, ворона, — крикнул ему Тормунд, — она скользкая, как тюленёнок! Джон смущённо обернулся, но затем сосредоточил внимание на жене. Подойдя к ней, он положил руку на её плечо. Она повернулась и наклонилась к его уху. — Пойдём спать, — прошептала она. Дейенерис взяла его за руку, и они направились к выходу, надеясь незаметно уйти. — Ваши милости! Куда это вы в такой час? — раздался голос Арьи. Джон обернулся. В руках сестры была большая кружка. — Ты выпила? — спросил он. Арья рассмеялась и залпом осушила кружку, затем хлопнула её о стол. — Не особо. Эта сцена вызвала смех у окружающих и у самого Джона. — Мы с Дейенерис идём спать, — пояснил он. — Повеселитесь! — крикнула Арья и вновь присоединилась к компании Дикарей. В этот момент Джон поклялся больше никогда не позволять Арье напиваться. Наконец, они вышли из Большого зала и направились в покои Джона. Открыв дверь, они оба замерли от удивления. Очаг весело пылал, а на месте прежней кровати Джона стояла новая, гораздо больше. — Когда… — начал Джон, но не смог закончить, поражённый увиденным. На столе аккуратно лежали сшитые для Дейенерис наряды и кувшин Arbor Gold. На маленьком столике стояли две чёрные шёлковые подушки, предназначенные для корон. — Это, должно быть, дело рук Сансы, — заметил Джон. — Чудесно, — тихо сказала Дейенерис, снимая корону и кладя её на одну из подушек. Джон последовал её примеру. Затем он заметил, как она замерла, глядя в огонь. Танцующий свет отбрасывал отблески в её серебряных волосах. — Я бы хотела, чтобы ты не уходил, — сказала она, не поворачиваясь к нему. — Я не хочу ждать, пока ты вернёшься. Джон хотел ответить, но она мягко приложила палец к его губам. — Но пока ты здесь, ты весь мой и ничей больше. Она убрала палец, расстегнула плащ и позволила ему упасть на пол. — Как прикажет моя королева, — сказал Джон, притягивая её за талию и целуя. Её руки потянулись к его тунике, стягивая её с груди, пока он возился со шнурками её платья. — Нам, наверное, пора в кровать, — прошептал он. — Да, мы должны, — ответила она с улыбкой, толкая его на кровать и падая сверху. На мгновение Джон просто смотрел на неё, любуясь. Он был её, а она — его. Он втянул её в новый поцелуй, освобождая шнурки. — Как детёныши тюленей, — напомнил себе Джон с улыбкой.

Утро

Утренний свет залил комнату, заставляя Дейенерис зажмуриться. Её рука лежала на груди Джона, а его рука — на её талии. Под пальцами она ощущала его шрамы, вновь вспоминая всё, через что ему пришлось пройти. Она осторожно провела пальцем по одному из них. — Доброе утро, — сказал он хрипловатым голосом. — Учитывая, как долго мы этим занимались, я почти не спала, — пошутила она. Но её улыбка быстро исчезла, когда она вспомнила, что сегодня он уедет. — Когда ты уезжаешь? — Как только все будут готовы. Дейенерис повернулась к нему: — Джон, пожалуйста, не уходи. — Я должен, Дейенерис. — Нет, не должен. Ты просто пытаешься быть героем. Герои всегда делают глупости и оказываются на грани смерти. Джон усмехнулся: — Хочешь перечислить этих героев? Она замялась, понимая, что загнала себя в угол: — Мой первый муж Дрого, любовник Даарио в Миэрине, даже Джорах. И ты. Вы все будто пытаетесь превзойти друг друга в глупости и храбрости. Джон рассмеялся: — Забавно. Все эти мужчины, которых ты перечислила, любили тебя. Любовь заставляет делать глупости. Она игриво шлёпнула его: — Если ты это знаешь, зачем идти на глупости? Он вздохнул: — Потому что я должен. Это чувство, которое нельзя игнорировать. Как будто на моих плечах груз, и только так я смогу освободиться. Дейенерис опустила взгляд. — Проклятый ты, Джон. Если ты не вернёшься, я сожгу всю Стену. — Я позабочусь, чтобы этого не случилось. Прощание Они вышли из покоев через час. Джон вместе с отрядом — Джорахом, Бриенной, Тормундом и Давосом — готовился к отъезду. Дейенерис стояла на зубчатой стене Винтерфелла, глядя, как они отправляются. Джон остановился, повернулся к ней и улыбнулся. Она подняла руку, махнув ему в ответ. Он ехал дальше, а она продолжала смотреть, пока они не исчезли из виду. — Не волнуйся, он вернётся, — раздался голос Сэмвелла за её спиной. — Джон всегда возвращается. — Ему бы лучше, — тихо сказала она.