The Night Dragons

Глава 4: Отец драконов

Джон

Прошел месяц с момента вылупления драконов, и они уже выросли более чем в два раза. Некоторые из Вольного Народа, ставшие свидетелями произошедшего, передавали эту историю тем, кто пришел с ними. Это либо заставит остальных еще больше беспокоиться о своей новой жизни. Братья же, с другой стороны, боялись Джона. Они боялись, что если бросят ему вызов, то им придется иметь дело с драконами. Казалось странным, что они так себя ведут, когда драконы только вылупились и не умеют даже дым пускать, не говоря уже о том, чтобы искру высекать. Драконы, конечно, изменят положение вещей. И слух о них вскоре распространится по всему Северу, и как только Корона узнает, боги знают, как они отреагируют. Чтобы этого не произошло, Джон приказал, чтобы ни одно слово о драконах не покидало замок. И все же за все это время Джон даже забыл назвать их. Этот вопрос постоянно поднимался Сэмом и Эддом. Однако Сэм нашел несколько дополнительных книг, которые мейстер хранил в своей личной коллекции книг, спрятанных в сундуке. Одна из них была рассказом о Трагедии в Летнем Замке, а другая была каким-то текстом, написанным на высоком валирийском. В последнем были рукописные заметки и даже несколько ключей перевода на страницах, скорее всего, сделанные мейстером Эймоном. Джон прочитал только несколько страниц текстов после того, как Сэм просмотрел их и добавил свои собственные заметки. Это было самое меньшее, что мог сделать его друг перед тем, как отправиться в Цитадель и стать мейстером. Он искал любые подсказки, которые могли бы помочь ему понять, что ему нужно сделать. Он не хотел драконов, но и не мог позволить таким легендарным созданиям исчезнуть из мира. К сожалению, единственной информацией, которую он узнал, были несколько слов на высоком валирийском, относящихся к драконам, и пример того, как НЕ следует высиживать драконьи яйца. Сэм и Эдд присоединились к Джону в его соляри, пока он просматривал документы, отправленные из Башни Теней и Восточного Дозора у Моря. Деннис Маллистер информировал своего лорда-командующего, что некоторые из Вольного Народа просят, чтобы их пропустили через Стену, а Коттер Пайк написал, что в замок прибывают люди из Эссоса. — Я не буду называть их, они не мои драконы! — воскликнул Джон. Он откинулся на спинку стула, прикрыв глаза рукой. Он был измотан всей своей работой. Хотя он не хотел иметь никаких дел с драконами, у него не было выбора, кроме как заботиться о них. Он держал их в своем кабинете большую часть времени. Прямо сейчас белый прятался под столом Джона, а синий спал с Призраком. — И все же, — начал Эдд, — похоже, они любят тебя больше, чем нас. Сэм вмешался между ними. — Может быть, это потому, что ты первый, кого они увидели. — Джон посмотрел на него в замешательстве, ожидая теории Сэма. — Некоторые животные, когда рождаются, запечатлевают первое существо, которое видят, того, кого считают своим родителем. В этом случае девочки, похоже, выбрали тебя своим отцом. Сэм все время говорил с застывшей ухмылкой на лице. — Девочки? — спросил Эдд. — Откуда ты знаешь, что это девочки? Сэм слегка покраснел, прежде чем ответить: — Я был рядом с ними достаточно долго, чтобы они теперь подпустили меня поближе. Так вот, сегодня утром я заглянул им между ног и... посмотрел, что там было, или, вернее, чего там не было. Эдд высоко поднял бровь, удивленный, что Сэм сделал такое наблюдение. И все же, тем, кто смеялся, был Джон. С тех пор, как он вернулся из-за Стены, он довольно часто предавался размышлениям. Белый дракон выполз из-под стола Джона и забрался на него. Он издал рычание, больше похожее на кошачье мурлыканье, словно требуя, чтобы он погладил его. Джон положил руку ей под подбородок и начал медленно чесать его. Джон встретился взглядом с маленьким белым драконом. Огненный цвет был тем, что он знал и любил когда-то раньше. Он почти мог слышать слова Игритт, как будто она была сейчас с ним. — Ты ничего не знаешь, Джон Сноу. Именно в этот момент он достиг своей критической точки. — Игрис, — прошептал он. — Что? — спросил Сэм. — Ее будут звать Игрис. Ее глаза того же цвета, что и волосы Игритт. — А другого Эм... другую? — спросил Эдд, не отпуская пока Джона. Джон посмотрел на синего дракона, который спал рядом с Призраком у его очага. Синева ее крыльев все время напоминала ему о зимней розе. Он вспомнил, что был кто-то, кому его отец всегда дарил зимнюю розу. Кто-то в склепах Винтерфелла. Его тетя Лианна. — Лиаррас, в честь моей тети Лианны. Принц Рейегар короновал ее на турнире в Харренхолле зимними розами. — Когда Лиаррас услышал ее имя, она подняла голову и посмотрела на Джона так, словно это было ее имя все время. Джон встал и надел плащ. — Я иду на Караул, мне нужно кое-что обдумать, — сказал он, выходя. Игрис быстро спрыгнула со стола и попыталась полететь за Джоном, но у нее не было сил даже высоко подняться с земли. Джон закрыл за собой дверь и направился на вершину Стены, услышав крик Игрис из комнаты. Он не хотел брать ее с собой. Часть его хотела принять драконов, но он не мог себе этого позволить. В месяц их вылупления это было похоже на то, как если бы у Стены были двое детей. Но эти дети не понимали всей борьбы и препирательств людей. Они просто относились к окружающим с удивлением и благоговением, то, что сама Стена сделала с Джоном, когда он впервые взглянул на ее структуру. Он не хотел привязываться к ним. Он любил что-то однажды и потерял это. Они просто потеряют больше, если придут мертвецы. И если корона узнает, они либо заберут драконов, либо убьют их. Джон не хотел думать об этом после того, как уже потерял так много. Наверху Джон подошел к кому-то, кто был более задумчив, чем он. — Ты был отстраненным в последнее время, Гренн. —Гренн даже не повернул голову, чтобы встретиться с Джоном, он продолжал смотреть поверх Стены. Он держался на расстоянии от остальных с тех пор, как вернулся. Его что-то беспокоило, но он не думал делиться этим ни с кем. — Эдд и Сэм добились какого-нибудь прогресса в общении с тобой и твоими драконами? — спросил Гренн. — Они не мои драконы, я никогда не просил их, я никогда не хотел их. — Так же, как он никогда не просил и не хотел Призрака, когда он и его братья нашли щенков. Но Джон научился любить своего лютоволка больше, чем представлял. Но со временем помет начал вымирать. Сначала Леди, потом Серый Ветер. Кто из щенков должен был умереть следующим? — Это не ответ на вопрос, — Гренн повернул голову к Джону, изогнув бровь, словно он уже знал ответ. Джон вздохнул, глядя на Гренна. — Белая будет называется Игрис, а синия— Лиаррас. — Джон посмотрел на север. Вдалеке он увидел снежную бурю, направляющуюся в их сторону. К счастью, это была не та, которой они все боялись. — Я получил сообщение от Восточного дозора, что несколько кораблей Эссоси переправили большую группу людей, желающих присоединиться к Дозору. Губы Гренна изогнулись в легкой улыбке. — Сколько? — Около ста пятидесяти. Двенадцать из них — заключенные, которые предпочли черное правосудию королевы Миэрина... Остальные добровольно пришли, чтобы принять черное. Мне также сказали, что их будет больше, но сто пятьдесят — это все, что можно переправить за один раз. — Кажется, она справилась, — сказал Гренн. — Кто ? Улыбка Гренна превратилась в ухмылку. — Женщина, которую я встретил в Мирине. — Королева Дейенерис? Гренн кивнул и наконец повернулся к Джону. — Какая она была? —'Она самая красивая женщина в мире. Ее волосы были как серебро, но с небольшим отливом золота. А ее глаза были словно из сказки. Джон мало что слышал о ней, но пока что она казалась далекой от того, чем был Безумный Король. — А как насчет ее драконов? Ты тоже успел их рассмотреть? Гренн покачал головой и перевел взгляд обратно за Стену. — Я только слышал истории, но она приковала двоих из них цепями под Великой Пирамидой. Что-то о том, что большая из них сожгла ребенка. После этого ее никто не видел. Это было еще одной вещью, которая беспокоила Джона. Ему повезло, что Призрак был довольно ручным, когда он его вырастил. Но драконы — это другие существа. И из того, что только что сказал Гренн, даже потомок людей, которые ездили на них, не мог полностью контролировать своих драконов. Что произойдет, если Игрис и Лиаррас сожгут деревню или подожгут один из замков, когда они достаточно вырастут? У него было так много вопросов, и некому было на них ответить. Но подобные вещи пришлось отложить, когда Джон заметил приближающееся знакомое лицо. — Сир Давос, что вы здесь делаете? Луковый рыцарь стоял перед двумя братьями как можно более презентабельно. — Я пришел по просьбе Станниса. Наш лагерь недавно подвергся нападению и разграблению, и наши припасы почти истощены. Нам нужна ваша помощь Джон посмотрел на Гренна, прежде чем снова посмотреть на сира Давоса. — Идите со мной.— Гренн и сир Давос последовали за Джоном к лифту, и все они сели в него. Пока он спускался, Джон дал свой ответ на просьбу короля. — Мне жаль слышать о том, что произошло, но с нашей скудной едой и пайками мы не можем позволить себе ничего лишнего. Если бы солдаты Баратеона поспособствовали их пребыванию здесь, у нас, возможно, было бы что дать. — Ты помог нам поймать Манса Налетчика и победить Одичалых к северу от Стены. — Гренн заявил: — Даже тогда Станнис помог нам только для того, чтобы использовать Ночной Дозор как щит от войны. Сир Давос не отступил от своей позиции в обсуждении. — Если вы сможете послать Станнису то, что ему нужно для одной битвы, это может переломить ход всей войны. После взятия Винтерфелла и ухода Болтонов Станнис получит поддержку Севера для победы над семьей, убившей их короля. Он может отплатить за то, что было дано, в десятикратном размере и обещал дать вам столько же людей. — Мне жаль, сир Давос, но это слишком большой риск. У нас едва хватает людей, чтобы собрать все необходимое, а из Эссоса прибывает еще больше. — Эссос? Зачем кому-то из Эссоса приходить в Ночной Дозор? — Это была плата за доставленное сообщение, — сообщил Гренн. — Должно быть, это было чертовски хорошее послание, — прокомментировал сир Давос. — Корабли также привозят припасы, но нам нужны они все, — сказал Джон. — Если я скажу, что твоя сестра Санса в Винтерфелле, это поможет тебе изменить свое мнение? Голова Джона тут же повернулась к сиру Давосу. Он не был уверен, был ли этот человек настолько отчаянным, что пытался играть с Джоном, или настолько отчаянным, что у него не было других рычагов воздействия. — Что ты имеешь в виду? — Из того, что мы слышали, твою сестру кто-то продал Болтонам, и теперь она замужем за бастардом Русе, Рамси. Мы мало что о нем слышали, но то, что у нас есть, не очень хорошее. Это меняло ситуацию. Джон когда-то сделал выбор остаться в дозоре вместо того, чтобы сражаться за семью, и теперь тот же вопрос, за кого сражаться, был навязан ему. Он вспомнил, о чем давно его спросил лорд-командующий Мормонт. — Ты мальчик, который хочет поиграть в войну, или человек Ночного Дозора? Его сестра была в руках человека, который убил их брата и ее мать. Но она была дома и вдали от Королевской Гавани. — Я хочу помочь Сансе, я хочу. Но я не могу. У нас просто нет припасов, — признался Джон. Теперь, когда он знал, что он так близко, он хотел что-то сделать, но он не мог пойти и отказаться от своих обетов. Он хотел сделать то, что было бы правильным, но он не был уверен, что именно это значит. Принять участие в Королевской войне, чтобы сражаться за свою семью, или подготовиться к войне и сражаться за мир. Но, может быть, он мог бы что-то сделать. Ему просто нужно было время, чтобы подумать, что именно. Лифт приближался к низу. — А как насчет людей? Наши силы почти сломлены, Станнис просто отказывается это признавать. Мы пришли к вам на помощь. Станнис пришел, и теперь он нуждается в вас. Джона начинала раздражать настойчивость. У нас недостаточно людей, чтобы что-то изменить». — Одичалые изменят ситуацию! — Тон сира Давоса становился все резче с каждым словом, которое Джон ему выплевывал. — Одичалые никогда не будут сражаться за Станниса. Я уже говорил тебе об этом... — Ты спас их чертовы жизни! Если они собираются жить в Семи Королевствах, в безопасности за нашей стеной, они должны сражаться за это чертово место! — Это не их борьба! — Лифт остановился, и все трое вышли из лифта. — Если бы я мог, — вмешался Гренн, чувствуя, что если это продолжится, то будут обнажены мечи. — Ночной Дозор был должен Станнису, когда он пришел нам на помощь, но этот долг был погашен тем, что мы поделились с ним нашими ресурсами. Дозор поклялся не принимать участия в войнах людей, и мы нарушили эту клятву, когда Станнис разместил здесь свою армию. Прежде чем кто-либо смог продолжить, все услышали шум у ворот. Они открылись, и жрица Мелисандра въехала на коне. Ее лицо было поражено горем, когда они приблизились. Джон поспешил, желая узнать, что произошло. Станнис ему совсем не нравился, но Болтонов он ненавидел. — Станнис? — спросил Джон. Мелисандра едва взглянула на него, ее взгляд был устремлен в землю под собой, полный стыда. Прежде чем она успела уйти, сир Давос остановил ее. — Ширен, принцесса?Достаточно было одного взгляда Мелисандры, чтобы понять, что то, о чем он умолял, было неправдой. Она отошла от них, когда Джон приблизился к сиру Давосу. Он положил руку на плечо рыцаря, думая, что это его утешит. «Мне жаль». — Она была всего лишь девчонкой, — прохрипел сир Давос. — Она была всего лишь девчонкой, и они убили ее. Было ужасно думать, что Болтоны способны на такое, и это заставило Джона еще больше беспокоиться за Сансу. — Давай, тебе нужно выпить. — Нет, но я хочу. Сир Давос последовал за Джоном обратно в его кабинет, но когда они вошли, он вышел из своей печали и был совершенно потрясен, увидев две пары драконьих глаз, наблюдавших за ними. — Какого черта, где ты взял драконов? — Он застыл на месте. — Их оставил нам в виде яиц мейстер Эймон. Но мы высидели их, не зная об этом . — сказал ему Джон, доставая рога с элем. — Сэм, ты не мог бы принести нам чего-нибудь выпить? Сэм поднял голову. — Чего бы ты хотел? — То, что сильнее. — Эдд помог сиру Давосу войти в комнату и закрыл за ним дверь. — Не говори Мелиссандре, — приказал Джон. — Я не хочу, чтобы здесь несли всякую чушь о том, что драконы связаны с Владыкой Света или что-то в этом роде. — Судя по ее виду, я не думаю, что ее это вообще волновало, — сказал сир Давос. Солнце почти садилось, и зажигались факелы Черного замка. Сиру Давосу и Мелисандре отдали их старые комнаты, пока они не решат, куда идти. Мелисандра заперлась в себе, не принимая ни еды, ни питья. Сэм и Джилли расположились в своем фургоне, готовые отправиться в Олдтаун. Джон, Эдд и Гренн стояли рядом с сиденьем со стороны Сэма. — Ты же знаешь, что в Цитадели тебя заставят отказаться от женщин, да? — напомнил Джон Сэму. — Они могут попытаться. —Слова Сэма вылетели из его рта, даже не подумав. Рядом с ним Джилли слегка покраснела от его комментария. — Сэм, — сказал Джон, несомненно гордясь своим братом. — Что? — У Сэма был невинный, но самоуверенный вид. Взгляд человека, который знал, куда это направить. — СЭМ. — Джон и Сэм рассмеялись, а затем обнялись. Эдд подошел, так как настала его очередь прощаться. — В следующий раз, когда мы увидимся, у тебя будет одна из тех причудливых цепей. И если они читаются хотя бы наполовину так же хорошо, как ты, твоя цепь должна быть неподъемной. — Эдд обнял Сэма за руку и позволил Гренну сделать то же самое. — Ну, Сэм, если ты когда-нибудь устанешь читать о Белых Ходоках, попробуй изучить драконов. — Гренн пожал руку Сэму и одновременно сунул ему записку. Сэм с любопытством посмотрел на него, но ничего не сказал. Все трое наблюдали, как Сэм взмахнул поводьями и покинул Черный замок. После того, как Сэм ушел, Джон обратился к Гренну. — Я знаю, что ты только что вернулся, но не мог бы ты вернуться в Эссос ради меня? Гренн был потрясен, услышав просьбу Джона. — Зачем? — Я хочу, чтобы ты забрал драконов с Севера и отдал их Дейенерис Таргариен. Она понимает в драконах больше, чем я когда-либо смогу, и им здесь не место». Эдд был удивлен не меньше Гренна. — Джон, ты им нужен. Ты не можешь их бросить. — Я понятия не имею, что с ними делать! Допустим, я их вырастил. Когда они начнут летать и дышать огнем, как мне помешать им сжечь весь лес? Как мне помешать им нападать на невинных людей?» Эдд и Гренн оба посмотрели друг на друга, понимая, что в словах Джона была правда. Гренн не проводил много времени с драконами, как другие, но он чувствовал привязанность к ним. — Хорошо. — Джон посмотрел на него, удивленный его быстрой реакцией. — Но у меня есть одно условие. — Джон был озадачен. — Когда они будут готовы вернуться, ты должен быть тем, кто их получит. — Неважно, какие клятвы ты принял или что ты себе говоришь. Они твои дочери, а ты их отец. Джон не мог не злиться на него. Он никогда не просил их, но, похоже, у него не было выбора. — Хорошо. Джон указал на другую повозку, которая использовалась в Черном Замке. Внутри нее были две очень большие клетки, построенные на случай, если драконы вырастут еще больше. — Вы уйдете примерно через два часа. Возьмите свое оружие, снаряжение и немного пайков у Хобба. Я посажу Игриса и Лиарраса в их клетки. — Гренн кивнул и направился в казармы. Эдд пошел с Джоном к его солярию. — Ты уверен? Джон остановился, подошел и повернулся к Эдду. — Нет, но это лучшее, что я могу придумать. — Я не хотел, чтобы ты привел Одичалых на юг. Я знал, что это правильно, но я не хотел этого принимать. Я не знаю многого о драконах и даже малой части того, что знает Сэм, но я не могу избавиться от ощущения, что это не кончится хорошо. Джон продолжил идти к своему солярию. — Когда это когда-нибудь заканчивалось хорошо? Потребовалось около часа, чтобы погрузить драконов в клетки. К тому времени, как Гренн был готов уйти, Джон оказался с драконами, а не с Гренном. Игрис и Лиаррас оба смотрели на него своими мистическими глазами. По правде говоря, он не хотел, чтобы они уходили. Его отрицание было всего лишь фасадом, чтобы скрыть свой страх. — Мне жаль. Мне правда жаль, но вы не в безопасности на Севере. Если придут Белые Ходоки... Я не вынесу, если вас убьют. Повозка качнулась, когда Гренн забрался на борт. — Это не прощание, я увижу вас снова. Джон оставил драконов в их клетках и подошел к Гренну. — Правильно ли я понимаю, что единственное, чего ты ждешь, — это выбраться из холода? Гренн немного усмехнулся, услышав это. — Есть еще одна вещь, которую я с нетерпением жду. Джон улыбнулся и вытащил запечатанный свиток. — Это для королевы Дейенерис, подробности того, как и почему она получает еще двух драконов. Убедитесь, что она это получит. — Гренн кивнул, взяв свиток, и попрощался. Джон натянул большое покрывало на клетки, чтобы скрыть их от посторонних глаз. Гренн взмахнул поводьями и покинул ворота Черного замка, направляясь в Восточный дозор. Звезды уже начали появляться, а Джону еще предстояло много работы в качестве лорда-командующего. Он снова оказался в своем соляре за столом, просматривая различные свитки воронов. Все они были ответами на его просьбы о людях для Стены, и все они отклоняли его просьбы. Он не спал уже несколько часов, пока наконец не прочитал свой последний свиток. — Семь адов… он опустился в кресло и подумал о том, чтобы сделать перерыв. Без предупреждения Олли ворвался в его дверь. — Лорд-командующий! Это один из одичалых, которых вы вернули. Говорит, что знает вашего дядю Бенджена. Говорит, что он все еще жив. Усталость Джона оставила его, и он был полностью сосредоточен. Он резко вскочил со своего места, его сонливость полностью прошла. — Ты уверен, что он говорит о Бенджене? — Сказал, что он Первый Рейнджер. _ Джон выскочил из-за стола и выбежал за дверь. — Сказал, что знает, где его найти. Джон спустился по нескольким ступенькам, чтобы встретиться с сиром Аллисером на тренировочном дворе. «Этот человек говорит, что видел твоего дядю в Суровом Доме в прошлую полнолуние». Они оба направились к собранию братьев, окруживших Одичалого. — Может быть, лжет. — Может быть, есть способы это выяснить. Если сир Аллисер имел в виду пытки, Джон был в той точке, когда он действительно мог прибегнуть к ним, чтобы найти своего дядю. — Где он? — Там. — Джон протиснулся мимо братьев и увидел, что там нет Одичалого, а есть только табличка с надписью: ПРЕДАТЕЛЬ. Он обернулся и без предупреждения получил удар кинжалом в грудь от сира Аллисера. — За Дозор!. Он вытащил клинок из Джона и отступил назад. Джон не успел кашлять кровью, как несколько человек, собравшихся вокруг него, принялись колоть его тело, бормоча одно и то же: «За Дозор». К пятому удару Джон оказался на коленях, его дыхание было тяжелым и прерывистым. Его тело холодело и слабело. Мужчины расступились, и Олли шагнул вперед, держа кинжал. Джон посмотрел на него с отчаянием в глазах, умоляя, чтобы он не делал того, что сделали другие. Он видел, что Олли был напуган, но его страх превращался в гнев. — Олли, — прохрипел Джон. Олли вонзил свой клинок прямо в сердце Джона и глубоко пронзил его. Он вытащил его и пробормотал те же слова, что и остальные. — За Дозор. В глазах Олли было удовлетворение, словно он отомстил. Джон упал навзничь в снег, и холод охватил его быстрее, чем холодная тьма.