Всё в наших руках

Зависит всё, что в мире есть, От поднебесной выси. Но наша честь, но наша честь – От нас одних зависит. © Наджиев «Наша честь» — Сэр! Сэр! — голос долетел из-за скособоченной двери. Следом за окликом протиснулся и говоривший. Рядовой гвардии, а по фигуре и движениям судя — так еще и зеленый новобранец. Зак передернул плечами и прекратил оглядываться, все уже ясно — Анжил как появился неожиданно, так и улетел. Наговорив непонятных вещей и окончательно запутав своего и так растерянного ученика! Наглой рыжей морды — Генезиса — тоже нигде не видно… — Меня зовешь? — Д-да! — мальчишка поправил шлем, но снимать не стал, и торопливо продолжил: — У вас телефон не отвечал, а видели последний раз на научном этаже, и меня послали… — Уж послали, так послали, — Зак невесело хмыкнул, поправил меч за плечами. — Идем, что ли. Телефон перед боем точно был, он еще на звонок ответил. Аэрис посчитала, что нападение отбито, так оно и было бы… если бы не Генезис со своими саммонами! А вот куда удобный черный гаджет задевался после, Зак не помнил совсем. И тем более — когда это произошло. Мелькнула мысль про то, что номер восстановят старый, и милой девушке-цветочнице не придется его долго искать — и ушла, уступив место привычной сосредоточенности. Возвращаться с вертолетной площадки придется через научный этаж, не иначе. Зак, когда бежал к ученым в первый раз, краем уха услышал о том, что с лестницами проблемы… а даже если не придется — мало ли что могло шастать по этажам! От недобитых клонов до всяких… научных образцов. — Патрули?.. — Зак машинально почесал затылок. — Да, сэр, — тут же отозвался его сопровождающий, бдительно зыркающий из-под шлема и не выпускающий из рук автомат. — Система видеонаблюдения выведена из строя, приходится… так. — И резервная? — Даже секретная, — подтвердил рядовой. — Вообще ничего не работает… На лестнице, ведущей с вертолетной площадки вниз, аварийные лампы горели через одну. Выбоины от пуль в стенах, кое-где — следы крови… Тела и своих, и чужих уже успели убрать. Сюда не слишком-то рвались, больше внимание отвлекали. Штаб-квартира Корпорации, всегда такая нарядная, аккуратная, прибранная, сейчас изрядно-таки напоминала Заку пресловутый форт Таблин после захвата. С той разницей, что они, в отличие от вутайцев, отбились. Солджер покосился на своего спутника и едва сдержал усмешку. Переживший нападение парнишка, без сомнений, чувствовал себя героем… ну, значит, повезло ему. Странно понимать, что сам Зак совсем недавно испытывал нечто похожее. Герой войны! Лучший среди Второго класса! А теперь все поблекло, выцвело, и даже черная форма Первого не радует — да он не то, что обратно в Третий пошел, в гвардейцы бы с радостью записался, если бы это могло Анжила вернуть. Тем временем рядовой соскочил с лестницы на площадку (именно соскочил, старательно перепрыгнув кровавое пятно на последней ступеньке), и опасливо приблизился к двери, ведущей на научный этаж. «Не разгребли, значит» — скривился Зак, понимая, что им придется идти через весь научный центр к другой лестнице. В два широких шага пересек просторную площадку и решительно отодвинул рядового себе за спину. — Прикрывай! Тот обрадовано кивнул и преисполнился важности. Еще бы — в паре с солджером, да не каким-то там третьеклашкой! Смешной такой. Зак ощутил, как сосущая тоска отступила, и захотелось… ну, не то, чтобы подурачиться, а сделать что-то такое, чтобы этот парень запомнил не просто солджера Первого класса, а именно его, Зака Фэйра! …Позади осталась опустевшая лаборатория, по которой ветер недоуменно гонял черные перья. Рабочих, чтобы хоть как-то заделать пробоину в стене, еще не вызвали, Ходжо, бранясь, ушел, а «образцы» были надежно заперты в клетках. Генезис явно не рвался освобождать товарищей по несчастью, интересуясь только главой Научного Департамента. И удрал, как только понял, что Ходжо ему просто так, за красивые глаза, не отдадут. Лифт между двумя уровнями он, впрочем, не повредил, и двое парней — один постарше, в черном и без шлема, другой в синей форме рядового — спокойно спустились на нижний. Шаги гулко отдавались в просторном тихом зале, наполовину заставленном исследовательским оборудованием. Мимо прозрачного цилиндра, близнеца разрушенного, мимо пустого бронированного контейнера, мимо загромоздивших проход ящиков с материалами, в коридор… — Стой! — Зак предупреждающе вскинул руку. Едва ли не раньше, чем сообразил. …Дверь, укрепленная ничуть не хуже, чем массивный контейнер, вела (если судить по плану этажа) в короткий коридорчик, отросток основного. А там — еще двери, точно такие же, ведущие в маленькие камеры-клетки… и не только они… краткое, но очень внятное пояснение: «Содержание биологических образцов». Очень не хотелось думать, что же там сидит и что будет, если неведомое «оно» вырвется на волю. А дверь была перекорежена и сбита с петель, как многие её товарки по всему небоскребу. Все-таки, на взрывчатку она рассчитана не была, вряд ли у «биологических образцов» нашлась бы при себе хоть плохонькая граната. — Надо проверить, — мало ли чего Заку не хотелось, тут его парни, его солджеры бегают, да и мальчишки-рядовые, вроде этого вот. Спросить бы, кстати, как зовут, но на научном этаже даже разговаривать не хотелось. «Уйдем отсюда — сразу же спрошу» — решил солджер про себя. И храбро устремился в обгорелую пробоину. Рядовой, впрочем, не отставал, ответственно относясь к обязанности огневого прикрытия. — Ох, м-м-мать! …моя честная женщина! — Сэр, это… как?! Два возгласа слились в один. Нет, за дверью не сидел голодный монстр с дружелюбным оскалом во все клыки. И даже внутренние двери были в полнейшем порядке, и мирно, ровно горящие лампы утверждали, что все камеры заперты. Но в дальнем конце коридора, в нише… или в подсобке со снятой дверью? — там, откуда сочилось слабое зеленое мерцание, куда Зак заглянул, чтобы удостовериться, что все точно в полном порядке… Цилиндр. Прозрачный, надежно закупоренный что сверху, что снизу, очень похожий на те, в больших залах, только куда уже и компактней. Чтобы только человеку в полный рост поместиться. Зеленый раствор Мако заполнял его сверху донизу, совсем прозрачный, насыщенный кислородом раствор, в котором, Зак прекрасно знал, можно дышать. Он позволял во всех подробностях разглядеть заключенного в стеклянный цилиндр человека. Это вам не оборудование прошлого поколения, давно списанное, которые ухитрился где-то добыть Холландер! Тут не приходилось корячиться у крохотного окошка, чтобы разглядеть внутренности. Хотя лучше бы приходилось. - Охренительные образцы у наших научников! — высказался, наконец, солджер. И, не иначе, убедиться, что ему это не мерещится — постучал согнутым пальцем по стеклу. Звук из-за перчатки вышел глухим, ненастоящим, но его услышали. Ресницы «образца» дрогнули и медленно поднялись. Какое-то время они смотрели друг на друга — солджер и жертва научных разработок — а потом голова «образца» медленно и плавно опустилась. Жидкое Мако не позволяло делать резких движений… Зак долго потом думал, что заставило его принять решение. Честь солджера, которую через слово поминал Анжил? Неписанные правила поведения настоящих мужчин, которые в Гонгаге не совсем забыли? А может, виноваты те мысли, которые верный солдат Корпорации должен не то, что гнать — просто не допускать, чтобы не разувериться в своей правоте? Или слова зеленоглазой девушки из-под Плиты, которая считала солджеров жестокими? Он не разобрался после и не задумался тогда — просто развернулся к гвардейцу, лихорадочно прикидывая, как отделаться от парня, чтобы ни его, ни себя не подставить. И увидел, что тот успел снять шлем, и смотрел на старшего по званию недоуменно распахнутыми синими глазищами. В самом деле, мальчишка, едва перешагнувший подростковый возраст, кожа чистая совсем, как у девчонки. А соломенные волосы, даже слипшиеся от пота в сосульки, продолжали упрямо торчать во все стороны. — Сэр, я… я могу чем-нибудь… помочь? Вот вам. Не узнал он этот «образец», что ли? Да вряд ли, чтобы такой старательный мальчик — и ориентировки не читал? — Угу. Тебя как зовут-то? — Клауд Страйф, сэр… — Отлично. Рядовой гвардии Страйф, постоять на стреме разрешаю! — солджер примерился, как ударить мечом, и добавил уже в спину воодушевленному мальчишке: — Меня, кстати, Заком зовут. А не «сэром», — и улыбнулся с бесшабашной лихостью человека, готового сжечь за собою все мосты. Даже если Клауд что-то ответил, Зак его уже не услышал, потому что от души шарахнул по стеклу клинком. Отключить, конечно, и проще, и безопасней, но намеренное отключение за последствия боя не выдать. А так пусть на Генезиса и его армию думают. Стекло разлетелось вдребезги от первого же удара. Вспыхнула предупреждающая красная лампа, и многочисленные провода, опутавшие «образец», отключились за пару секунд — умное оборудование само прекращало работу. Хрупкое тело безвольно упало в подставленные руки. Вот так. И честные солджеры тут ну совсем ни при чем! Шум у развороченной двери заставил его вскинуться. — Между прочим, Зак, освобождение из плена лидера повстанцев расценивается как тягчайше военное преступление и наказывается соответственно. В дверях стоял Кансель собственной всезнающей персоной. Бедняга Клауд не успел даже подать голос — его профессионально скрутили и легко удерживали одной рукой. Второй Кансель на всякий случай запечатал рядовому рот. Клауд не сдавался, извиваясь и пытаясь кусаться, но солджер-второклашка держал пленника умело. — Ты ему не рот, ты ему уши зажми, — мрачно посоветовал Фэйр. — Я сейчас выражаться буду, — перехватил бессознательную добычу поудобнее и не спеша направился к выходу. — Пленники в тюрьме сидят, а не в колбочках. — Согласен, — неожиданно покладисто кивнул Кансель и выпустил закашлявшегося Клауда из захвата. — Ну и куда ты её теперь? — К себе, — без колебаний ответил Зак. — Мне ж целая квартира теперь положена, забыл? Сейчас быстренько спрячем… — Так, давай сюда эту… Эльфи, или как там её… а еще ключ-карту и своего адъютанта! — прервал друг его размышления вслух. Забрало шлема Канселя было поднято, и Зак видел рыжую прядку, неуставно выбившуюся на лоб. — Пока тебя высокое начальство не потеряло. Не будь у него на руках девушки, Зак точно бы хлопнул по лбу, не удержался. В самом деле, Клауда на поиски уже послали, не дождутся, еще кого-нибудь отрядят. — А Клауд тебе зачем? — На стреме постоять! — хмыкнул Кансель.