Всё в наших руках

Карты легли на такую наклонную плоскость, Что мне удержаться непросто На тормозах. (с) Сплин Шин-Ра Билдинг стояла на ушах. Не сам небоскреб, конечно, но все его обитатели – точно. Не шутка – подсчитать ущерб от нежданной атаки, выяснить имена всех погибших, разместить в госпиталях раненых, восстановить системы слежения, а кое-где даже жизнеобеспечения, привести хотя бы в относительный порядок помещения… Люди который день работали, не поднимая головы, не глядя на время. - Но… сэр? – Клауд с трудом допивал положенное молоко, к счастью, поделенное с Канселем пополам. Пребывание рядового в комнатах солджера Первого Класса объяснили схваченным на научном этаже Мако-отравлением, а при таком отравлении положено пить молоко. Много. Замученные медработники лазарета от легкого отравления с благодарностью отмахнулись, выдав прописанное, но для обеспечения алиби молоко просто необходимо было выпить. И Клауд, и Кансель молоко любили, но не в таких же количествах. Солджер-второклашка меланхолично прикидывал, сколько еще он не сможет смотреть на белые тетрапаки. - Чего тебе? - Сэр, мы же теперь… мы, получается, предатели? – рядовой поежился и сглотнул. – Нет, вы не думайте, я не жалею, мы правильно поступили, но ведь мы же… мы против Корпорации пошли? - Ага, - мрачно откликнулся солджер. – Секретная повстанческая опергруппа «три придурка»… Рядовой неуверенно улыбнулся и замолк. Сморщился, в два глотка допил оставшееся в стакане, и ушел на кухню, мыть. Давать это безусловно полезное питье незарегистрированной «гостье» Зака они не рисковали – ведь девушка не просто облучена, кто знает, что с ней там делали и как на молоко отреагирует её потрепанный организм? Посовещавшись, парни решили, что пока обойдутся стандартной пищей для тяжелораненых (а следы серьезных ранений на ней после тщательного осмотра обнаружились), вот придет в себя – видно будет, что дальше. До сих пор им везло. Турки на Зака обращали внимания не больше обычного, на Канселя – почти никакого, все привыкли, что он пропадает у друга большую часть свободного времени. Клаудом могли бы заинтересоваться, но гвардеец честно разыгрывал пострадавшего и за пределы «квартиры» Первого Класса нос не высовывал. Но Кансель все равно был настороже. Не могли Турки, да и Ходжо, если на то пошло, пропустить исчезновение столь ценного… экземпляра! И, если не врут слухи о Департаменте Административных Расследований, рано или поздно они докопаются, что не Генезис тут замешан. И что тогда?.. * * * - Вольно, Фэйр, вольно, - Лазард едва заметно поморщился, тоскливо глядя на Зака из-под очков. Президент сегодня был занят тем, что собачился с Вельдом, поэтому распекать директора за недогляд поручили Руфусу. А хорошего настроения это не прибавляло. Не слишком получить нагоняй от молокососа, куда младше себя и ничем пока, кроме происхождения, не отличившегося. Это для солджеров он – истина в последней инстанции а для семьи Шинра всего лишь разменная монета. Все-таки Лазард любил своих мальчишек, поневоле привязался к ним – таким честным, искренним, молодым… И не приветствовал, в отличие от Хайдеггера, муштру и железобетонную субординацию. С чего это Зак, самый непосредственный и веселый из корпуса, взялся перед ним на вытяжку стоять? - Так, прошение, значит… да, ты прав, солджеру Первого Класса положен адъютант, я думал, ты выберешь кого-то раньше, - директор быстро пробежался глазами по идеально (надо же!) заполненному бланку. Вообще-то из всего Первого Класса положенным адъютантом регулярно обзаводился только Анжил Хьюли. Ледяному Сефироту присутствие восторженно глазеющего юнца явно было поперек горла, Генезису гордость не позволяла – как же, Сефирот обходится, а он неужели не сможет?! И только Анжил раз за разом брал к себе мальчишек Третьего Класса, обучая их премудростям вроде солджерской чести и гордости. И полному курсу офицерской подготовки – так, заодно. Зак был последним и лучшим, единственным, кто дотянулся до Первого Класса. Не стоило удивляться, что он пошел по стопам учителя. «Так-так, и кому же у нас так повезло?..» - Лазард дочитал до конца, до имени того, кого Фэйр требовал себе в подчинение. - Гвардеец?! – опешил директор. - Ну да, - Зак оттаял и улыбнулся, разведя руками. – Мне он нравится, хороший парнишка. Попробуем до солджера воспитать. - Попробуем, - выразительно повторил Лазард. – Пробовать вместе со своим Канселем будешь? Зак, солджеры не берут себе в адъютанты гвардейцев. - Почему? Где в Уставе это сказано? – Фэйр был настроен воинственно. - Нигде… ты прав, - Лазард сложил руки, оперся на них подбородком. – Это просто не принято. Зак, почему? – когда-то он тем же тоном спросил, о чем Фэйр мечтает. Предсказуемый был ответ. - Почему… - солджер взлохматил непослушные волосы. – Да просто не хочу его видеть пушечным мясом, вот почему. Директор, ну вам ли не знать, что у нас за гвардия… Улыбка Лазарда застыла. Пушечное мясо… знал бы этот мальчик, что солджеры то же самое мясо, просто деликатесное. И рано или поздно их съедят, не задумавшись и не поколебавшись, да еще общественности это преподнесут в самом выгодном свете. - Хорошо, - он небрежно подписал прошение. – Забирай своего… Страйфа, может, в самом деле получится солджер. Первого Класса, как думаешь? - Мы постараемся, - Зак расплылся в улыбке, отдал честь и быстро слинял. Не забыв подписанное прошение прихватить. * * * - Да что такое, для них солджеру гадость сделать – все равно, что премию получить! Внеочередную… - пожаловался Зак, закончив рассказ. В отличие от Лазарда, капитан гвардии так просто не сдался, встретив Зака отнюдь не ласково, и отпустил к нему Клауда, только прогнав прошение через все бюрократические процедуры. Одну только анкету пришлось в трех экземплярах заполнять – от руки, и чтобы без помарок! Под конец Зак тихо озверел и подумывал, а не дать ли этому капитану пару уроков, в качестве жеста доброй воли, пригласив его в тренировочную комнату. Ну, подумаешь, полежал бы в госпитале пару месяцев, приходя в себя, ему бы полезно было поразмышлять в покое. Но теперь все осталось позади. В комнате тихо, никто не зудит под ухом, друг смотрит насмешливо и понимающе, Клауд – с благоговейным восхищением, и даже меч не оттягивает плечи. Хорошо, диван мягкий, молоко холодное… Зак с сомнением поглядел на ополовиненный стакан. Кансель злорадно подлил до полного: - Давай-давай, допивай. Выдумка удачная, но в нас уже не лезет! - Погоди, может, этой еще пригодится… она там как? - Сходи да взгляни. Мы смотрели – лежит и не шевелится… Привычно, мимоходом, проверив, как там меч на подставке, Зак открыл дверь в спаленку. Окинул пристальным взглядом – как тут его «гостья», жива ли? …Жива. Более того – пришла в себя, и смотрит на Зака осмысленно, впервые за эти дни. - И нечего на меня глазами светить, я сам так умею. Лидер повстанцев на контакт не пошла, просто молчала и смотрела не то мимо Зака, не то сквозь, а глаза у неё, в самом деле, светились не хуже, чем у солджера. Конечно, не доверяла, и повод у неё был веский. Солджер вздохнул и огорченно покачал головой – ему было стыдно за всю Шин-Ра разом. - Так, давай разберемся, - он прикрыл дверь, подошел и осторожно, не делая резких движений, опустился на край кровати у девушки в ногах. – Ты тут не пленница, а моя, кхм, гостья. За пределы комнат, понятно, высовываться не рекомендую, но потом… - До потом дожить надо… - у Эльфи хватило сил заговорить. Голос оказался состоянию под стать – тихий, прерывистый и совсем слабый. Зак и этому был рад. Говорит – значит, выздоравливает! Значит, не превратилась стараниями Ходжо в «овощ», сохранила разум. В комнате стало тихо-тихо, если не считать доносившихся из-за двери шорохов. Зак легко вычислил звуки – Кансель полировал свой клинок, а вот едва слышно скрипнул кожзам дивана – Клауд заинтересованно пересел поближе. Эльфи устало прикрыла глаза. Свет Зак так и не включил, и в спальню медленно заползали зеленоватые сумерки позднего мидгарского вечера, смягчая, скрадывая очертания мебели, людей… Контур окна обрисовывали те же зеленые отблески, что сочились из-под ресниц обессиленной женщины и из глаз самого Зака. Солджерский этаж высоко, а квартирка выходит окнами прямиком на реактор. - Зачем? - А? – задумавшийся Зак сначала не понял вопроса. - Зачем ты… это сделал? – теперь Эльфи смотрела прямо на него, требовательно. - Так, знаешь ли… - он почесал затылок, взъерошив волосы. – Честь солджера, всякое такое. Девушка закрыла глаза, почти беззвучно шевельнув губами: «Ясно…». Зак кашлянул и развел руками – ну, раз ясно… Позже, когда Клауд под присмотром своего нового непосредственного начальства с ложечки кормил «гостью» полезным бульоном, остуженным до приемлемой температуры, Эльфи между ложками поинтересовалась: - У него – честь солджера… а ты? - Я? – мальчишка, было, растерялся, но тут же нашел слова: - А у меня – солджерские мечты! – и быстро зачерпнул новую ложку, пока его еще о чем-нибудь не спросили. Зак довольно улыбнулся и одобрительно адъютанту поморгал. Руки были заняты – Эльфи поддерживал. * * * Научный этаж привели в порядок одним из первых. Ходжо у президента был на хорошем счету, ученым благоволили, а потому Туркам приходилось осматривать место атаки и выискивать вещественные доказательства в темпе рок-н-ролла, по поводу чего весь отдел рычал и шипел. А злее всех был шеф. - Профессор, - цедил он сквозь зубы, без страха глядя в глаза самому зловещему человеку Научного Департамента. – Вы понимаете, что мы лишились ключа к «Лавине»? Того элемента паззла, на который можно собрать всю мозаику и отправить в реактор ко всем саммонам?! - И причем здесь я, Вельд? Это ваше непосредственная задача – обеспечивать мне спокойную атмосферу для моих исследований, и если вы допустили… - Допустили не мы, а армейские части, - перебил Турк. Ценг привычно стоял за его плечом, старательно разглядывал остатки покореженной мако-колбы и молча восхищался. Так спорить с Ходжо мог только бесподобный и неподражаемый шеф. - А вы, профессор, - продолжил наседать Турк, - должны были вылечить её как можно скорее! Если бы ваши лаборанты активней шевелили задницами, мы бы давно её допросили, а дальше – хоть на запчасти разберите! - Вы бы мне еще одну голову приволокли и потребовали вылечить, - взбесившийся Ходжо так взмахнул рукой, что едва не заехал Вельду по носу. – Я такого поврежденного образца в жизни не видел! Ценг не выдержал, хмыкнул – громко и выразительно. Ходжо поперхнулся и снизил тон: - Хорошо, видел. И более поврежденные. Но этот косорукий самоучка! Этот их… - Фухито, - подсказал Вельд. - Неумеха! Щенок! Кто так проводит опыты! Чтобы я мог вылечить – я должен хотя бы разобраться в её особенностях! – ученый выдохнул и отвернулся: - Теперь ищите сами. Вам же проще – две недоделки вместе! Вельд недобро посмотрел вслед главе Департамента. Раздраженно дернул головой вместо кивка – Ценг послушно пошел следом за ним. Лифты уже работали, но шеф почему-то предпочел лестницу, благо этаж Турков был куда ниже, чем ученых. - Шеф, - они спустили на три пролета, когда вутаец осмелился заговорить. – Я рискну предположить… - Быстрее, - сквозь зубы бросил старший. - Профессор Ходжо слишком часто вспоминает ученого повстанцев. Как будто хочет нас убедить в чем-то, что с ним связано… - Ходжо на дерьмо исходит, что его кто-то обставить смог, - отрезал шеф. Ценг кивнул и замолчал. Если бы он осмелился на второе замечание, то сказал бы, что Вельд всегда обрывает разговоры на эту тему. Но ведь это Вельд! Если он захочет поделиться информацией, он поделится. Нет – спрашивать бесполезно. К тому же Ходжо в чем-то был прав… «образец» ему достался действительно, хм, пострадавший. Стрелять с двух рук Ценг хоть и умел, но не любил, считая это пижонством. Если Рафаэль любит красоваться – его дело, а вутаец предпочтет ювелирную точность. Но сейчас выбирать не приходилось, было слишком жарко. «Лавину» удалось перехватить слишком поздно – повстанцы, по своему обыкновению, «нашкодили и смылись» то есть организованно отступали. Если бы они были у очередного реактора, Шин-Ра его уже лишилась бы, но повстанцы грамотно разнесли удаленный арсенал – совместили, мерзавцы, приятное с полезным. Нельзя было их упускать, нельзя! И Ценг, подхватив у кого-то второй пистолет, стрелял, делая передышку только для перезарядки оружия. «Лавина» безнадежно опережала… Турк пробирался по заваленному трупами двору, привычно подмечая все профессиональным взглядом, и потому не удивился, когда столкнулся нос к носу с пресловутой Эльфи. Соотношение мертвецов в синей и коричневой форме, а так же характер ранений, позволяли предсказать эту встречу. Что ей понадобилось на рядовой операции?! «Конец» - отчетливо понял Турк. Их Департамент в «Лавине» не любили, а лидер вообще имела какой-то глубоко личный клык. Пока так и не удалось узнать, где она его наточила, и, похоже, узнавать это будут уже без Ценга. По глазам противницы было понятно – отпускать его Эльфи не намерена. И Сефирота, так вовремя выручившего коллегу в Джуноне, здесь нет… Сдаваться без боя не учили ни в Вутае, ни в Турках. Ценг все равно пытался отстреливаться, но пули вязли в слабо мерцающей защите повстанки. Какая Материя позволяла создать столь совершенную защиту? «Не время, не время…» - Ценг прижался к стене и тщательно прицелился из любимого оружия. В бою решают секунды – пару из них потратить можно, ведь она уже близко, вдруг… «Вдруг» случился настолько неожиданно, что Турк едва поверил глазам. Защита резко потускнела, и, как он потом вспомнил, Эльфи споткнулась гораздо раньше, чем её зеленая куртка покраснела справа. Ценг целился в сердце, но угасающая защита в последний момент все-таки отвела несущуюся смерть… Девушку швырнуло на землю. Выдохнуть Ценг не успел – Эльфи сплюнула кровью и попыталась подняться хотя бы на колени, но Турк ей этой возможности не дал. Еще два выстрела – из разжавшейся руки выпал меч, его не удержать с пробитым запястьем. Вторая пуля пришлась в ногу – Ценг постарался себя обезопасить. Выждал пару секунд… не шевелится. - Шеф, - когда он набирал номер, рука дрожала, но Ценг с собой справился. – Высылайте наш вертолет и реанимацию. Нет, не я, и никто из наших. Мы захватили командира мятежников. Только когда выговорил, смог поверить, что – да. Вот она, лежит, и по асфальту внутреннего двора ползут ручейки крови. …Шеф раздраженно посмотрел на не ко времени задумавшегося ученика. Впрочем, Ценг был не виноват, в последнее время Вельда бесило все, просто он, как сдержанный человек, никому этого не показывал. И причины были куда как веские. Буркнув пару необходимых указаний (до остального сами додумаются, не детский сад!), он заперся в кабинете, заявив, чтобы беспокоили только в случае крайней необходимости. Покосился на бар. Решил, что пить на работе нельзя, даже если пришел от Ходжо. «Ифритов научник!». Казалось бы, великая победа. Захвачен лидер самой серьезной группировки, когда-либо противостоящей Корпорации. Но с самого начала ошеломительный успех оказался подпорчен, с самого… да что врать себе? Вельду еще оперативная съемка не понравилась в своё время. Как эта дрянь посмела быть похожей на его дочь?! Лазарет, куда быстренько определили лавинницу, был до такой степени пропитан запахом лекарств, что ему уже не мог помочь никакой свежий воздух, никакой сквозняк. Вельд ненавидел этот запах с тех самых пор, как лежал здесь и ждал протеза для руки. Протез-то ему сделали, великолепный, позволяющий делать все, что делает живая рука, и даже подключили к нервной системе… но другие потери никто не мог возместить, и он старательно гнал из памяти то время. А оно не прогонялось. Эльфи лежала чуть ли не в той, «его» палате, под бдительной охраной пары солджеров и Турка. А как иначе? Джунон все помнили. Но вошел Вельд один. Сел рядом, старательно отодвинув провода датчиков, пристально вгляделся в землистое лицо. Что-то тихо пищало, капельница подавала в вены раненой какие-то лекарства, а может, и не лекарства вовсе, а стимуляторы… Вельд очень настаивал, чтобы повстанку привели в чувство как можно скорее и не считаясь с состоянием, лишь бы после жива осталась. Отказать шефу Турков не смогли. - Будем разговаривать? Эльфи, до того безразлично смотрящая в потолок, скосила взгляд и опять уставилась вверх, с прежним равнодушием. Словно её собственная судьба не волнует. - Я бы рекомендовал вам добровольно сотрудничать, - шеф уже понимал, что ничего из этого не выйдет, но говорил для очистки совести, профессионально сдерживая закипающий гнев. - Чего ради? – хрипло выдохнула девушка, кашлянула. – Облегчить свою участь? – она брезгливо скривила губы. – Я прошла через подвалы Нибельхейма, а вы хотите меня чем-то запугать. Не смешно. И закрыла глаза, показывая, что больше разговаривать с Турком не желает. Или сознание потеряла? Датчики и приборы запищали активней и пронзительней, подтверждая второе предположение. В палату сунул нос испуганный врач, и Вельд встал, пропуская его к койке. Пока явно придется прервать допрос, тем более появилась такая любопытная оговорка… значит, Нибельхейм?.. В доступный Вельду архивах ничего не нашлось. Надо лететь туда самому, либо запрашивать нужное у Ходжо… а делать это с некоторых пор совершенно не хотелось. Конечно, это бред. Простое совпадение времени и места, и то, что жертвы бомбардировки Кальма отправляли в Нибельхейм незадолго до того, как там объявилась Эльфи – ничего еще не значит. А сходство лидера повстанцев с давно погибшей девочкой вообще не является для Турка веским доводом. Не должно являться! Вельду долго удавалось себя уговаривать. Даже когда не справляющиеся со странным, очень тяжелым состоянием пациентки врачи затребовали помощи у Научного Департамента – и Ходжо, против всякого обыкновения, охотно забрал раненую к себе, не став скандалить. И когда он отмахивался от запросов, дескать, все равно не поймете научной терминологии. И когда заявил, что вылечить её может только Мако… Ценг верно заметил, слишком уж ретиво «добрый доктор» переводит стрелки. Вельд заметил это еще раньше, и скопившиеся мелочи перевесили доводы рассудка. Для Турка нетрудно тайно от Ходжо запросить генетический анализ, тем более окровавленная одежда пленницы у них оставалась. Пусть глупые подозрения больше не мешают работать, сбивая мысль. Пусть больше не снится по ночам плачущая дочка.