Замëрзшие

      Раздражëнно сдув со лба выбившийся из пучка локон, Гермиона поднялась на ноги и тут же поморщилась от боли.       — Что я говорил про защиту? — рявкнул Ривз.       Он выглядел недовольным, но на деле — переживал, что может покалечить свою ученицу, хотя она сама настояла на тренировочном поединке.       — Следить за ногами, помню, — прорычала ведьма и бросилась вперëд.       Профессор одним движением руки отразил атаку, кажется, даже не сдвинувшись с места.       — Собьют с ног, считай, ты покойница, — уже спокойнее разъяснил мужчина, — Достаточно на сегодня.       Гермиона отбросила посох в сторону и со стоном опустилась на пол.       — По-моему, я так и так покойница. Не представляю, как смогу сражаться с этими упырями, стоя по пояс в сугробе!       — Повезёт, если в сугробе, — усмехнулся Адам, но тут же понял свою ошибку: девушка подняла на него испуганный взгляд.       — Думаете, у меня получится дойти до финиша? — осторожно спросила она.       Мужчина опустился на корточки, чтобы студентка точно его услышала:       — Главное, ни при каких обстоятельствах не выпускай из рук посох. Он — твоё единственное спасение. Если поймëшь, что не справляешься, если попадëшь в беду, сразу посылай тревожный сигнал. Я не хочу, чтобы ты надеялась на удачу. Только на себя и своё оружие. Поняла?       Тяжело сглотнув, ведьма кивнула.       Ривз поднялся на ноги и как обычно протянул ученице руку, лишь по-джентльменски и без надежды, что она примет помощь, но холодные тонкие пальчики вдруг коснулись его ладони.       — Если бы вы не согласились меня тренировать, у меня бы не было шансов, — тихо произнесла Гермиона.       Ей было неловко это говорить, но ужасно хотелось хоть как-то выразить благодарность. Адам сжал её руку, помогая подняться, но отпускать не торопился, даже когда когда студентка встала.       — Ты не должна чувствовать себя обязанной, — почти прошептал Ривз, — Я сам предложил тебе помощь. И сам захотел, чтобы ты пережила этот чëртов турнир.       Дыхание на мгновение прервалось. Как бы девушка ни пыталась не придавать словам этого мужчины большое значение, всё же они отзывались в её мозгу долгим эхом.       — Почему вы так поступили? — неожиданно для себя решилась она на вопрос, — Почему встали на сторону Хансена?       Ривз приоткрыл рот, намереваясь ответить, но на мгновение замешкался, подбирая слова. Этой заминки хватило, чтобы настроение ведьмы переменилось. Она вырвала руку из его хватки и отступила на шаг.       — Вы говорили, что хотите защитить своих учеников, но как быть, если ваши ученики — хладнокровные убийцы? Настоящие отморозки. А Малфой? Разве он не ваш ученик?       От упоминания белобрысого засранца Адам слегка поморщился. Он снова попытался заговорить, но Гермиона окончательно разозлилась:       — Я совершенно вас не понимаю! Вы столько делаете для меня, и это никак не вяжется с вашим отношением к другим студентам. Мне всё чаще кажется, что на мой счëт у вас какой-то отдельный интерес, и это пугает!       Ведьма почти перешла на крик. Профессор шумно выдохнул, снова сократил расстояние между ними, схватил её за плечи и встряхнул, вынуждая посмотреть в глаза:       — Я поступил так ради Малфоя! Только представь, что бы с ним сделали остальные студенты, если бы их названых братьев исключили из-за какого-то заносчивого чужака? А ты? Ты бы уже не отделалась простыми издëвками. Вас обоих порвали бы на куски, а Хансен начеркал вашим родным отписку про несчастный случай.       Выплюнув последнюю фразу, Адам оттолкнул девушку и отвернулся к окну. Продолжил на пару тонов тише:       — Ты права, к тебе у меня особый интерес. Не стоит пугаться. Надеюсь, ты не считаешь меня таким же «отморозком» и не боишься, что я причиню тебе вред, — снова взглянув на Гермиону, он почти перешёл на шëпот, —Я не считаю их своими учениками. Жестокость и ненависть вложили в них задолго до того, как я стал здесь преподавать. Ты другая.       «Не особенная. Просто другая. Поэтому он захотел меня учить». Ведьма смотрела на него во все глаза. Теперь это был не тот Адам Ривз, каким он казался до этого момента. Не осталось непробиваемого льда в глазах и голосе. Лицо оказалось вовсе не фарфоровым, а живым, человеческим, способным хмуриться и улыбаться.       Гермиона несмело протянула руку.       — Я рада, что могу у вас учиться, — робко произнесла она.       Профессор усмехнулся и вновь обхватил маленькую холодную ладонь:       — Довольна? Вывела меня на эмоции.       Ведьма растянула губы в ухмылке:       — Может, у меня тоже появился особый интерес?       Адам покачал головой и отвесил ученице лëгкий щелбан.       — Ну ты и дурочка, Грейнджер.

***

      Под пристальным взором серых глаз, Гермиона просеменила к своему столу и спряталась за колонной. Ей порядком надоело ловить на себе хмурые взгляды Малфоя, но сказать ему об этом девушка не могла.       Драко нервничал. До соревнований осталось немногим больше суток, но в голове у него не наметилось хоть какого-то, даже паршивенького плана мести. Все мысли заняла кудрявая девчонка, так беспечно снующая по замку, словно не знает, что вскоре может умереть. Неужели не замечает хищных взглядов, посылаемых однокурсниками? Не слышит прямых угроз? Слизеринец в который раз оглядел столовую, чтобы убедиться: здесь нет ни одного человека, не обсуждающего сейчас судьбу грязнокровки. Однако, мельком взглянув на стол преподавателей, Малой замер.       Ривз, не отрываясь, смотрел в сторону Грейнджер: с его места, должно быть, студентку было видно. Уголки рта профессора были приподняты в намëке на улыбку. Вот он прячет её за чашкой и вдруг — встречается с Драко глазами. Лицо его становится холодным, даже враждебным.       «Третий этаж. Неожиданные успехи на тренировках. Улыбочки Ривза» — пазл в голове сложился. Драко криво усмехнулся и незаметно кивнул профессору, — «Какая мерзость».

***

      Порыв ледяного ветра заставил прищуриться. Гермиона придержала пальцами шапку, норовящую слететь, и взглянула на профессора:       — Здесь всегда так?       Адам качнул головой.       — Надеюсь, к турниру ветер немного утихнет.       Они стояли посреди узкой заснеженной тропы, почти у самого края скалистого обрыва. Где-то внизу должно было виднеться озеро, но в полночной тьме оно смотрелось просто огромной чëрной пропастью.       «Наверное, отсюда и столкнули прошлого жильца моей комнаты»       От промелькнувшей мысли ведьма поëжилась.       — Есть какое-то территориальное ограничение, красная линия, куда нельзя заходить?       — Будто бы кто-то сможет уйти далеко, — глухо усмехнулся мужчина, — Нет, никаких красных линий. Но мой тебе совет: держись подальше от воды.       Гермиона кивнула. Ривз привëл её сюда, чтобы она сумела хотя бы морально подготовиться к испытанию местным климатом. Вблизи стен замка здешняя зима ощущается совсем иначе, нежели в горах. Порывы ледяного ветра нещадно трепали выбившиеся из под шапки кудри и, казалось, рвали одежду. Даже глотка промерзала от каждого вдоха.       — Послушай, — из-за ветра было трудно что-либо расслышать, и Адам наклонился к самому уху ученицы, чтобы не приходилось кричать, — Я знаю, ты у нас дама храбрая, но... Я хочу, чтобы твоей стратегией стала скрытность. Как только прозвучит гонг, эти остолопы бросятся в драку, желая заполучить как можно больше нашивок сразу. Ты должна будешь бежать. Так долго, насколько хватит дыхания. Затем затаиться и выждать некоторое время. Ближе к сумеркам выдвигайся к финишу и постарайся никому не попасться на глаза.       Ведьма нахмурилась. План, что предлагал ей профессор, несомненно был для неё самым правильным, самым безопасным, но слишком уж трусливым и будто бы ненадëжным: встретит ли ведьма кого-то на своëм пути — зависело не от неё. К тому же, оказаться на последнем месте было для неё сродни самого страшного кошмара. Она ухватила мужчину за ворот шубы и потянула на себя, чтобы произнести ему на ухо:       — Если последую вашему совету, не смогу заработать баллы. Я хочу заполучить хотя бы пару нашивок!       От её горячего дыхания по спине Адама поползли мурашки. На секунду ему захотелось, чтобы этот разговор был просто пустой болтовнёй, чтобы позволить себе хоть малейшую вольность, но груз ответственности давил слишком сильно, а непробиваемое упрямство студентки вызывало тревогу. Не желая больше отвлекаться от важной беседы, он сжал ладонь Гермионы и переместил их обратно в кабинет. Покачнувшись, девушка тут же уселась на ближайшую скамью. Ривз присел на корточки и заглянул в глаза строптивой ведьмы:       — Я не предлагаю тебе убегать. С великой долей вероятности тебе придëтся столкнуться с кем-то в поединке: тогда и попытаешься заработать свои баллы. Но на рожон не лезь. Поняла?       Грейнджер надулась и отвела взгляд.       — Я не так слаба, как вы рисуете.       — Переоценить свои возможности гораздо опаснее, чем недооценить. Меня не будет рядом, чтобы предостеречь, подсказать и защитить. А твои однокурсники не станут раздумывать, прежде чем напасть, — Адам дëрнул ученицу за рукав, призывая послушать, — Просто дойди до финиша. И помни, не справиться с этим — не стыдно. Есть тревожный сигнал.       Она не хотела это слышать. Знала, что всё сказанное профессором, — правдиво и правильно, но старая привычка выкладываться по полной в любом деле не позволяла Гермионе даже мысль допустить о том, чтобы трусливо прятаться, и уж тем более — сдаться.       — Хорошо, я буду об этом помнить, — только ради успокоения учителя, пробурчала она.       Позже, возвращаясь в свою комнату, девушка твëрдо для себя решила: она постарается заработать баллы, чего бы ей это ни стоило.