Замëрзшие

      Была уже глубокая ночь, когда Гермиона закончила залечивать раны на спине Малфоя. Всё прошло бы куда быстрее, если бы перед ней сидел кто угодно другой. Касаться человека, которого сторонилась столько лет, было странно и даже пугающе. Но больше всего её напугало иное: бархатная кожа аристократа была покрыта бледными длинными шрамами, уже давно зажившими, но всё ещё заметно выступающими. Она не стала задавать вопросов. В её голове набатом стучали слова блондина: «Ты мне никто».       Драко едва заметно вздрагивал каждый раз, когда ощущал на коже холодные тонкие пальцы кудрявой ведьмы. За всё это время он не издал ни звука, лишь шумно втягивал воздух сквозь зубы, пока Гермиона неумело вправляла его переносицу. Чтобы хоть как-то отвлечься, когда девушка приступила к царапинам на спине, он взял в руки пособие, за которым, собственно, и пришёл, но прочитать сумел лишь пару строк.       Расправившись со следами драки и остальным беспорядком, сокурсники разошлись по разным углам крошечной комнаты. Слизеринец не торопился уходить. Ему казалось, над головами обоих повисла странная незавершëнность. Но Гермиона молчала, будто совсем не собиралась выяснять отношения до конца. Залезла с ногами на постель, обняв подушку, и как-то слишком печально всматривалась в кромешно-тëмное небо за окном. Драко тоже перевëл взгляд туда, но увидел только блеклое отражение ведьмы.       Замок уснул. Казалось, на много сотен миль вокруг не спали сейчас только двое. В тишине было слышно лишь едва различимое дыхание скалистых гор: вой ветра и грохот снежных глыб, сползающих по неровным склонам.       — Как вообще можно спать под эти звуки, — вдруг нарушила молчание Гермиона.       Драко оторвал взгляд от отражения и перевел на девушку. Сам не ожидая, отозвался:       — Меня они тоже пугают.       Гермиона вздохнула. Неужели есть теперь хоть что-то, что действительно пугает человека с такими глазами? Холодными, злыми. Опасными. Он вырос, а она и не заметила. Теперь Драко Малфой стал сильным сам по себе. А она так и осталась кусочком своего трио. Здесь, без поддержки друзей, за неимением даже крошечной возможности хотя бы просто поговорить с ними, она чувствовала себя как никогда слабой и одинокой.       — Уже два часа, тебя сосед не хватится? — осторожно спросила Грейнджер.       Драко пожал плечами:       — Думаю, он спит, — и, ощутив теперь всю неловкость своего положения, вдруг произнёс, — Ты меня покалечила, чем за это заплатишь?       Гермиона скептично приподняла брови:       — Я покалечила, я и вылечила. Вышла в ноль.       — Нет уж, этого маловато, — мотнул головой блондин и поднялся с перины, — Пошли, покараулишь, пока я буду в душе.       — Зачем? Тут одни мужчины, — искренне недоумевала девушка, пока Малфой направлялся на выход.       Он закатил глаза и, прежде чем исчезнуть за дверью, бросил через плечо:       — Предпочитаю уединение. Пять минут.

***

      Удивлению Гермионы не было предела. Малфой не только пустил её в душевую первой и совершенно по-честному дождался снаружи, но и отпустил спать, когда она вышла. Правда, всё же бросил вслед гадость: мол, с мокрыми волосами похожа на Филча. До рассвета оба не смогли сомкнуть глаз, обдумывая произошедшее, а утром, столкнувшись у входа в столовую, сделали вид, что просто друг друга не заметили.       Тренировка у Босстрома с самого начала пошла не особо гладко. Оба новых студента впервые пытались применять боевые заклинания с помощью посоха, но выходило у них неважно, и если Драко достался не слишком серьёзный партнëр, нападения которого даже цели зачастую не достигали, то Гермиона, оказавшись напротив широченного однокурсника с суровым взглядом, почти сразу стала прощаться с жизнью. Парень решил не церемониться и яростно бросился в отаку. Уже через двадцать минут от начала занятия кудрявая ведьма едва стояла на ногах и сплëвывала на снег кровавую слюну.       — Мисс Грейнджер, вы не на бал пришли, а драться! — орал профессор на весь стадион, — Отражайте удары, иначе совсем без зубов останетесь!       Услышав последнюю фразу, девушка провела языком по зубным рядам — пока все на месте. Эта заминка сыграла с ней злую шутку: противник ударил посохом, отбрасывая хрупкое тело на несколько метров. Приземлившись спиной на заледеневшую снежную бровку, Гермиона вскрикнула и зажмурилась от резкой боли в районе поясницы.       Драко, повинуясь неведомым инстинктам, дëрнулся в сторону распластавшейся гриффиндорки, и тут же получил посохом в затылок. Зрение поплыло. «Сдалась она тебе, кретин» — взвыл голос в голове блондина, возвращая его внимание спарринг-партнёру. Однако, желание повернуться и посмотреть, поднялась ли Грейнджер на ноги, застряло где-то в рëбрах.       — Профессор Босстром, — вдруг послышался баритон Ривза.       Преподаватель Тëмных Искусств торопливо приближался к стадиону.       — Адам? Вы решили к тренировке присоединиться? — не слишком вежливо, даже надменно бросил тренер.       — Упаси Мерлин, — приподнял бровь Ривз, — Мне нужна Грейнджер.       Студенты замерли, уставившись на профессоров в немом недоумении, а Гермиона, едва успевшая оторвать пятую точку от земли, снова рухнула в снег.       — Едва ли я позволю студентке пропустить столь важное занятие, тем более, что тренироваться ей нужно как никому иному, — неприятно ухмыльнувшись, протянул Босстром, — Но позвольте хотя бы узнать, зачем она вам понадобилась?       — Её вызывает директор по поводу одного инцидента, — отчеканил высокий мужчина, бросив тяжëлый взгляд на предмет беседы.       Тренер явно стушевался: претить воле Хансена было не в его полномочиях. Кивнув собственным мыслям, он ткнул указательным пальцем в сторону Гермионы, отчего та вздрогнула всем телом, и мотнул головой, безмолвно приказывая следовать за Ривзом.       Пока пыталась угнаться за широким шагом преподавателя, Гермиона всё не решалась подать голос. Ей было до ужаса интересно, о каком именно инциденте шла речь и чего от неё хочет директор, но заговорить боялась, тем более, насколько она помнила, по правилам Дурмстранга это было запрещено. Однако, остановившись у дверей кабинета Ривза, ведьма не удержалась:       — А как же директор? Он ждëт здесь?       Профессор сверкнул через плечо зелëными глазами и дëрнул резную ручку:       — Я солгал.       Гриффиндорка поëжилась, точно от холода, а когда ладонь мужчины коснулась её лопаток, подталкивая в открытый кабинет, и вовсе чуть не потеряла сознание.       — З-зачем? — проблеяла она, чувствуя себя как никогда в опасности.       Но паника была излешней, ведь стоило Гермионе перешагнуть порог, как Ривз отстранился, убрав руку в карман бурой мантии, и будто осторожно проговорил:       — Мне показалось, вам нужна помощь, мисс Грейнджер. По крайней мере, чтобы пережить эту тренировку.       С этими словами профессор вытащил из кармана шëлковый чëрный платок и протянул его студентке. Та в растерянности коснулась пальцами окровавленных губ и скосила взгляд в сторону окна. Вид из него как раз открывался на стадион, где ещё несколько минут назад Гермиону нещадно избивал в неравном поединке однокурсник.       Встряхнув головой, она подняла глаза:       — Спасибо, сэр, но... Профессор Босстром прав: мне, как никому иному, эти тренировки необходимы. Чтобы пережить учебный год.       Ривз бросил на ближайшую парту непринятый платок и двинулся к своему креслу, попутно размышляя вслух:       — Сдаётся мне, вы, Гермиона, не из робкого десятка, да и умны не по годам. Неужели такой метод вам по душе?       Не ожидав услышать своё имя из уст профессора, ведьма окончательно растерялась:       — Какой метод?       — Насилие, — пожал плечами мужчина и вальяжно расселся в кресле, — Ведь опыт ведения боя можно получить и не таким варварским способом. Тем более, я уверен, бессильно подставляясь под удары вы мало чему научитесь.       Под внимательным взором профессора Гермиона чувствовала себя неуютно, ко всему прочему, стояла она перед ним, словно провинившаяся. Прикусив изнутри щëку, игнорируя железный привкус на языке, юная ведьма подняла подбородок повыше и опустилась за парту напротив преподавательского стола.       — У меня есть выбор, профессор? — уже смелее поинтересовалась она.       Ривз, наконец, оторвал взгляд от студенки, задумчиво уставившись в окно:       — Я могу помочь. Могу научить вас.       — Тëмной магии? — прищурилась девушка.       Мужчина вздохнул.       — Хотелось бы, но, раз вы так противитесь... Я просто научу вас выживать.       Гермиона всматривалась в его лицо, но никак не могла понять, есть ли у этого человека скрытый мотив, или же он просто сжалился над слабой девушкой. Кроме этого, сама того не желая, она отметила про себя: Адам Ривз — невероятно красивый мужчина. Служи он преподавателем в обычной школе, ни одна студентка бы и не подумала прогуливать его занятия. Точно прочитав её мысли, профессор улыбнулся краешком губ, а Гермиона, вздрогнув, опустила глаза к сжатым в замок пальцам.       — Вижу, вам трудно решиться, — на удивление мягко произнёс Ривз, — Но вы должны понять: я вам не враг.       — Но и не друг, — буркнула студентка себе под нос, отчего профессор улыбнулся ещё шире.       — О, вы удивитесь, — протянул он загадочно.       — Я не первая ваша студентка, кому вы предлагаете дружбу? — собрав в кулак всё мужество, спросила Гермиона.       Казалось, как бы она ни старалась выглядеть стойкой и гордой, мужчина, сидящий напротив, лишь сильнее убеждался в её беспомощности.       — Вы единственная, кому я её предложу.       В его глазах будто сверкнули искры. Из безэмоционального, сурового педанта он вдруг превратился в пытливого игрока, что изучает оппонента с концентрацией хирурга. Поняв, насколько первое впечатление о нём было обманчивым, Гермиона ужаснулась. Всё же смотрел на неё Ривз уж слишком внимательно.       Поëжившись, девушка вскочила на ноги, не в силах больше сдерживать натиск. Она не понимала, что им движет. Что такого он увидел в ней и что заставило его сбросить маску строгого профессора.       — Мне пора! — провозгласила Гермиона и почти бегом бросилась к выходу.       За спиной она услышала хриплый смешок и одно единственное слово:       дурочка.

***

      Гермиона ураганом влетела в свою комнату, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Сердце бешено грохотало в горле, а мысли в голове спутались в тугой колтун. Девушке казалось, что за пределами этой комнаты настоящий Ад, где каждый хочет над ней поиздеваться. Вдруг, краем глаза она заметила какое-то движение. Паника, засевшая на подкорке мозга, вырвалась наружу отрывистым криком.       Драко с трудом поднялся с голой перины и поморщился от аккомпанимента: скрип старой койки смешался с визгом вошедшей девушки.       — Чего ты орëшь? — рявкнул блондин, потирая и без того ноющий затылок, — Сама же дверь не заперла.       Ведьма, схватившись за сердце, сползла на пол и зажмурилась:       — Сраный дурак, я чуть не померла, — пробормотала она на вдохе, а затем нахмурилась, — Какого чëрта ты здесь забыл?!       Драко тоже сдвинул брови к переносице. Теперь он и сам не до конца понимал, зачем пришёл сюда, но признавать свой промах не собирался.       — Я зашёл спросить, зачем тебя вызывал Хансен. Вдруг это и меня касается.       — И? Зашёл, меня нет. Кто тебе разрешал тут валяться?       С этими словами ведьма вскочила на ноги и, бросив свой посох в угол, упëрла кулаки в бока. Её воинственный настрой окончательно выбил Малфоя из колеи. Тот тоже поднялся, намереваясь в очередной раз облить зазнайку помоями, но, стоило ему принять горизонтальное положение, как из-за сцепленных зубов вырвалось болезненное шипение — рëбра будто обожгло огнëм.       — Дерьмо! — выплюнул блондин и рухнул обратно на скрипучую койку.       Гермиона растерялась. Бранное слово явно предназначалось не ей. Неловко переступив с ноги на ногу, она уселась на свою постель.       — Тренировка прошла не очень? — уже без прежней агрессии тихо спросила ведьма.       Драко прикусил губу и осторожно потянул вверх край мантии. Увидев огромную тëмно-фиолетовую гематому, берущую начало под грудью слева и уходящую под резинку штанов, он снова поморщился и выругался:       — Сучка грязнокровая, из-за тебя всё.       Девушка, засмотревшись на рельеф бледного торса, не сразу распознала упрëк, но обработав услышанное едва не задохнулась от возмущения:       — Снова я виновата? И в чëм, позволь узнать?!       — Ты отвлекла меня! — рявкнул Малфой, хотя в действительности винил в этих увечиях только себя.       — Меня там даже не было, я ушла в самом начале урока!       — Вот именно! — ещё громче крикнул блондин.       Сокурсники уставились друг на друга полными гнева глазами, но почти сразу отвернулись, недовольно пыхтя. Лишь через несколько минут, окончательно убедившись, что Малфой опять прирос к этой несчастной койке, Гермиона решилась заговорить:       — Ривз забрал меня с занятия, чтобы побеседовать. У директора я не была, так что... Тебя это не коснëтся.       Драко поднял глаза. Гриффиндорка сидела напротив, опустив голову и нервно теребя выскочившую из рукава мантии нитку. Вид у неё был встревоженный. Слизеринец собрался было поинтересоваться, в чëм дело, но вовремя себя остановил.       — У тебя осталось снадобье, которым ты вчера мой нос намазала? — потупив от неловкости взгляд, спросил он.       Просить о помощи было сейчас как никогда странно, ведь буквально только что Драко назвал её самым отвратительным словом из всех существующих, и он ждал, что противная ведьма упрекнëт его как минимум в невежестве. Гермиона его удивила.       — Оно здесь не поможет, но у меня есть другое. С синяком не справится, зато уменьшит боль.       С этими словами девушка принялась торопливо копошиться в ящике прикроватной тумбы, а Малфой, со всей силы прикусив язык, мысленно проклинал себя за то, что вообще явился в комнату Грейнджер.