Замëрзшие

      — Мышь ты паскудная, я убью тебя! Прямо сейчас прикончу!!! — Малфой ворвался в комнату ещё спящей сокурсницы и сдëрнул с неё одеяло, — Поднимайся, овца!       Гермиона распахнула глаза, вскрикнула и натянула до самых щиколоток задравшуюся ночную рубаху:       — Ты с ума сошëл, что ли? — едва наладив связь с реальностью, сонно пробормотала девушка.       — Это я-то с ума сошëл?! Ты чë наделала? — ещё громче завопил разъярëнный Драко и, смахнув со лба отросшую чëлку, ткнул пальцем в чëрные буквы, — Объясняй, сука!       Девушка прищурилась и прочитала вслух: «Я — болван!» Зря парень задремал в её комнате. Из глотки вырвался сдавленный смешок.       — Упс...       Глаз Драко заметно дëрнулся.       — Упс? Это всё? — прорычал он.       Гермиона зажала рот ладонью и зажмурилась, но плечи её содрогались от смеха. Блондин окончательно рассвирепел.       — Грейнджер, ты слабоумная? Если не ототрëшь это дерьмо, я точно тебя задушу! Хватит ржать!       — Не могу, это перманентный маркер, — ведьма уже плакала от смеха.       — Пре-ма... Чего?! — продолжал бушевать слизеринец, — Живо стëрла!       Немного отдышавшись, девушка состряпала серьёзное, насколько могла, выражение лица, и вкрадчиво проговорила:       — Маркер пер-ма-нентный. Он не смоется. Будешь ходить так до скончания веков.       Гермиона слукавила, но растерянность слизеринца доставляла ей столько удовольствия, что на правду она не решилась. Драко застыл, в ужасе уставившись на сокурсницу.       — Что значит...       — То и значит! — вздëрнула нос ведьма, — Это тебе за «грязнокровку».       Глупо моргнув, Малфой нервно рассмеялся.       — Нет, я предполагал, что ты не доживёшь до конца семестра, но вот что сгинешь так по-дурацки... — покачал он головой, словно сам не верил в эти слова, а затем кинулся к беззащитной Гермионе, — Пизда тебе.       Оглушительно взвизгнув, девушка вскочила на ноги прямо на кровати, увернувшись от цепкой хватки блондина, и перепрыгнула на тумбу у окна. На пол полетели склянки с зельями, книги и подсвечник.       — Не скачи, сюда иди! — рявкнул Драко и снова потянулся за Грейнджер, намереваясь немедленно её придушить.       Гермиона снова захохотала, но вдруг неустойчиво покачнулась, рискуя упасть прямо на оконное стекло за спиной. На её запястье сомкнулись холодные пальцы и потянули вперëд. Секунда — и ведьма повисла на шее Драко. Тот тяжело дышал и явно не осознавал, зачем это сделал. Лишь смотрел широко распахнутыми глазами в серое небо за окном. Тëмные кудри щекотали висок, а подушечки пальцев согревала тëплая ото сна кожа девушки.       Гермионе потребовалось время, чтобы понять, в каком положении она оказалась. Настолько близко к слизеринцу, что могла нащупать его бешеный пульс. Брыкнувшись в руках Малфоя, она свалилась на пол, больно ударившись затылком о злосчастную тумбу, и снова поправила подол ночной рубахи. Драко растерянно посмотрел на ладони, в которых только что крепко сжимал всегда ненавистное хрупкое туловище. Не в силах даже взгляда бросить на растерянную ведьму, он развернулся на пятках и вылетел из комнаты столь же стремительно, что и вошёл, но на этот раз — абсолютно молча.

***

      Очередная тренировка у Босстрома вызвала в голове Гермионы натуральную панику: до ежегодного состязания в горах оставалось меньше месяца, а бывшая лучшая студентка Хогвартса была совершенно не готова. В то время как другие старшекурсники искусно колдовали, нападали и отражали атаки, ведьма старалась хотя бы держаться на ногах, жадно всасывая пересохшей глоткой ледяной воздух. Её соперником, на этот раз, оказался сосед Драко — Хемминг Борг. После встречи в библиотеке он пугал гриффиндорку одним только видом, но сейчас, что странно, вёл себя совсем не агрессивно, даже по-джентльменски. Заметив, что его соперница уже изрядно выдохлась, он бросил вполголоса:       — Отдышись, я пока в уборную отпрошусь.       С этими словами Борг направился к тренеру, а Гермиона, не в силах оценить сей благородный жест, покачнулась и рухнула в снег.       Сделав несколько глубоких вдохов, девушка окинула печальным взглядом стадион и почти сразу наткнулась на знакомую долговязую фигуру. Серые глаза Драко едва виднелись из под надвинутой на брови меховой шапки и с нескрываемой злобой смотрели прямо на неё. Оппонент Малфоя лежал на спине и что-то неразборчиво бормотал. Гермиона поëжилась: ещё на одного потенциального убийцу стало больше. Казалось, ещё вчера слизеринец не блистал боевыми талантами, а сегодня в прямом смысле уложил противника на лопатки. Ей нужно было что-то предпринять, чтобы пережить битву с этими маньяками, и срочно. В голове всплыли слова Ривза: он может помочь. Припомнив расписание, ведьма вскочила на ноги и громко крикнула:       — Мистер Босстром, я тоже в туалет!       Невзирая на несколько десятков косых взглядов и недовольное лицо тренера, девушка почти бегом устремилась в замок. У профессора Тёмных Искусств никогда не было утренних занятий — лучшего времени для приватного разговора с ним было просто не найти. Уже в дверях Гермиона столкнулась нос к носу с Хеммингом, но объяснять ничего не стала, просто прошмыгнула мимо.       — Эй, гряз... Грейнджер! — рявкнул парень ей в спину, но ответа не получил.

***

      Не давая себе шанса передумать, Гермиона ворвалась в кабинет, споткнувшись о каменный порог. Тяжело дыша, она выпрямилась и тут же уткнулась в удивлëнные зелёные глаза. Ривз оторвался от чтения потрëпанной книжки и уставился на влетевший в помещение кудрявый ураган. Девушка кашлянула и громко заговорила:       — Профессор, я прошу прощ...       Мужчина оборвал её строгим жестом, подняв вверх раскрытую ладонь, но проговорил уж слишком лениво, по сравнению с предшествующей реакцией:       — Выйдете, мисс Грейнджер, и зайдите как подобает.       Ведьма глупо моргнула, застыв в растерянности, но быстро взяла себя в руки и выскочила обратно в коридор. «Боже, как по-идиотски. Это ж надо было...» — корила себя девушка, торопливо поправляя мокрые от пота и снега волосы и съехавшую набекрень мантию. Сделав глубокий вдох, она несмело постучала в деревянный откос.       — Входите, — незамедлительно отозвался голос за дверью.       Со второй попытки гриффиндорке всё же удалось завершить свою речь. Стараясь не выглядеть напуганной или слишком утомлëнной, она прошагала к столу преподавателя и остановилась напротив. Правда, смотреть в насмешливые глаза профессора отказалась напрочь.       — Сэр, я прошу прощения, что врываюсь к вам вот так, но... Я поразмыслила над вашими словами. Вы правы, мне действительно необходима помощь.       Вытолкнув из себя последнее слово, Гермиона нервно прикусила губу и крепко сжала грубую ткань кроваво-красной мантии. Ривз молчал. Тишина стояла слишком долго, заставляя студентку нервничать сильнее с каждой длинной секундой. В конце концов, не выдержав гнетущего молчания, ведьма оторвала взгляд от носов своих сапог и подняла на профессора, а точнее — на его ухмылку. Хрупкое тело пробило током, но Гермиона постаралась это скрыть, сильнее стиснув мантию в ладонях.       Ривз вальяжно откинулся на спинку стула и слегка склонил голову вбок. Лишь когда студентка наконец смотрела ему в лицо, он соизволил ответить:       — Выдохните, Гермиона. Вам не за чем так переживать. Не в моём присутствии.       Неоднозначная фраза смутила ведьму ещё пуще, как и неформальное обращение, но профессор всем своим видом показывал, что не желает видеть её в таком напряжëнном состоянии. Сделав над собой усилие, Гермиона постаралась расслабить плечи и отпустила уже изрядно помятую ткань мантии. Ухмылка Ривза стала чуть шире. Он мотнул головой в сторону стула, стоявшего рядом с профессорским столом, и девушке ничего не оставалось, кроме как послушно занять предложенное место.       Только теперь, когда Гермиона оказалась с ним на одном зрительном уровне, она обратила внимание на непривычно-вольный внешний вид всегда аккуратного мужчины. Волосы его густыми волнами были разбросаны по широким плечам, шёлковая рубашка, расстëгнутая на целых три пуговицы, оголяла острые ключицы. Он сидел закинув ногу на ногу и потирал между тонких пальцев шершавую страницу старой книги. Девушка тяжело сглотнула и снова отвела глаза, уставившись в стопку пергамента на краю стола. Послышался короткий хриплый смешок, но далее голос Ривза звучал вполне серьëзно:       — Теперь говорите.       Гермиона вновь протолкнула в глотку вязкую слюну и повиновалась:       — Мне нужна помощь, мистер Ривз, — осторожно проговорила она, но снова повисла пауза. Девушка подняла на профессора взгляд и обнаружила, что тот смотрит на неё выжидающе. Она решила уточнить, — Очень нужна.       Было ясно: промахнулась. Мужчина подался вперёд и решил дать подсказку:       — Чья помощь вам очень нужна?       Он играл. Играл с ней, точно с малолеткой — глупой девочкой, наивной и слабой, что прибежала к папочке жаловаться на жестокий мир вокруг. В его глазах плескался азарт. Гермиона нервно повела плечами: настрой профессора её не просто настораживал — пугал. Не желая поддаваться, она выпрямила спину и задрала подбородок:       — Ваша, сэр. Мне нужна ваша помощь.       Едва заметная ухмылка превратилась в столь же незаметную, но искреннюю улыбку. Теперь уже Ривз смотрелся мальчишкой, получившим долгожданный подарок на Рождество.       — Я с удовольствием окажу её вам, Гермиона, — почти промурлыкал, утробно и ласково, преподаватель, — Но сперва вам стоит согреться.       Теперь Гермиона ощущала двойной подтекст буквально в каждом слоге, сказанном этим странным мужчиной, потому удивлëнно вскинула брови. Но Ривз лишь поднялся с места и вытащил из неприметного шкафа пару изящных фарфоровых чашек. Они так сильно выбивались на фоне грубо сколоченной мебели и старых каменных стен, что девушка невольно усмехнулась, однако тут же была поймана.       — Мне всё ещё чужд здешний... стиль, — пожал плечами Ривз, — В Англии за подобный интерьер принято казнить.       Автоматически кивнув, девушка не сразу уловила суть сказанного: профессор Ривз родом из Англии. Вот почему его речи так легко проскальзывали в мозг Гермионы — мужчина говорил без режущего норвежского или русского акцента.       Когда чашки наполнились ароматной жидкостью, профессор придвинулся ближе, но теперь не ждал от своей ученицы каких-либо слов. Она сжала пальчиками горячее фарфоровое ушко, и лицо мужчины приняло выражение полного удовлетворения. Девушка, хотя и приложила ради этого немалых усилий, даже не поморщилась, когда ощутила на подушечках пальцев нестерпимый жар.       Гермиона и предположить не могла, что суровый профессор окажется таким шутником. Ривз заколдовал её чашку, нагрев ручку до немыслимой температуры. Ведьма не подала виду и прислонилась губами к обжигающей каëмке. Проглотив ужасно горький отвар, она не выдержала и с грохотом опустила чашку на стол.       — Зачем вы это делаете? — хмуро спросила девушка, не в силах больше терпеть этой странной издëвки.       Ривз, в отличие от Гермионы, опустил свою чашку на стол осторожно.       — Мне интересно, насколько вы, мисс Грейнджер, терпеливы, — будто с вызовом в голосе проговорил профессор.       — Почему-то мне кажется, что вы и так знаете, насколько, — отчеканила ведьма.       Ривз поймал её взгляд, безмолвно подтверждая все предположения. Он не мог не знать. Прожив столько лет под гнётом дискриминации, молодая волшебница просто не могла не развить в себе стоического терпения. Если и могла, то не сидела бы сейчас перед ним. Это его и подкупало: несгибаемый характер, решимость, умение держать лицо и, совсем немного, мягкая девичья улыбка, украшавшая её лицо слишком редко.       На сей раз, именно мужчина прервал зрительный контакт, давая понять, что игры закончились. Он поднялся, неспешно прошествовал в дальний угол кабинета и достал из тëмной ниши свой посох. Гермиона тут же отметила, что волшебный инструмент Ривза также отличался изяществом. Он был тоньше обычного посоха, например того, что принадлежал Гермионе, потому отлично умещался в руке. Покрытый резными узорами, походил скорее на длинную элегантную трость с фигурным наконечником сверху. Присмотревшись, девушка разглядела голову филина с тëмными рубинами вместо глаз.       Профессор заметил, с каким любопытством студентка всматривается в его орудие, подошëл ближе и легко ударил посохом в пол. Тело Гермионы окутало долгожданным теплом, а мокрые волосы перестали липнуть к лицу и шее, превратившись в абсолютно сухие аккуратные завитки.       — Как и волшебная палочка, посох отражает привычки и даже саму суть своего владельца, — тихо протянул мужчина и, не дав девушке выказать благодарность, продолжил, — Ваш посох пока ещё вам не принадлежит. Мы это исправим.       — Вы станете меня тренировать? — решила не тянуть время Гермиона.       Профессор кивнул:       — Стану. Но вы, Гермиона, мне кое-что пообещаете, — сверкнул он глазами.       Девушка вновь напряглась всем телом, но отступать было поздно.       — Что угодно, — несмело произнесла ведьма.       Ривз ухмыльнулся слишком хищно. Шагнул ближе и навис над ученицей.       — Вы должны меня слушаться. Должны быть прилежной, терпеливой и сильной. И самое главное: выполнять все указания без лишних вопросов.       Чтобы не выглядеть загнонной в угол, Гермиона задрала подбородок выше и расправила плечи,       — Да, сэр. Я обещаю.