Замëрзшие

      Двое студентов стояли бок о бок, сверля взглядом выцарапанный на стене много лет назад символ Даров Смерти, перечëркнутый красной полосой. Кудрявая девушка ëжилась то ли от холода, то ли из-за непосредственной близости своего вечного недруга, но никак не могла отстраниться — МакГонагалл, стоявшая позади, крепко вцепилась пальцами в их плечи.       — ... И помните: вы — лицо Хогвартса! Не запятнайте репутацию нашей школы, и, что бы ни случилось, помогайте друг другу, — тихо, но строго произнесла женщина, — Директора зовут Александр Хансен. Мне ещё не доводилось с ним общаться, но поговаривают — человек он сложный. Будьте вежливы и... Ах, вот и он.       Из полумрака коридора показалась могучая фигура директора. Он широкими шагами приближался к гостям, громко стуча посохом о каменный пол. То был огромный мужчина с ястребиным взглядом, светлыми, рыжеватыми волосами и жëсткой щетиной. Смотрел он свысока, даже пренебрежительно, отчего профессор Хогвартса нахмурилась и сжала губы в тонкую полосу.       — Приветствую, — сухо поздоровался великан, подойдя ближе, — Как добрались?       — Двенадцать с половиной часов с завязанными глазами в неизвестном направлении, — отчеканила Минерва, — А в остальном, чудесно.       Гермиона зажмурилась: неужели просьба декана «не запятнать репутацию» не распространилась на неё саму?       Хансен лишь зловеще усмехнулся.       — Вы ведь знаете, расположение Дурмстранга строго засекречено. Мы сделали огромное одолжение, приняв в своих стенах ваших студентов.       — Не забывайте, что они здесь находятся не по чьей-либо прихоти, а по обмену. Двое ваших студентов, к слову, уже давно добрались и замечательно расположились на новом месте, — сделав акцент на последней реплике, проскрипела МакГонагалл.       — Что ж, я провожу наших гостей к их новому месту. А их новые сокурсники подробно разъяснят правила нашего института.       — Дайте нам ещё минуту, — кивнула декан, утягивая своих подопечных в сторонку.       Пока профессор раздавала последние наставления, то и дело косилась на директора Дурмстранга. Драко и Гермиона не могли этого не заметить, и оба для себя отметили: если уж МакГонагалл ему не доверяет, то и им не стоит. Спустя несколько минут женщина крепко пожала руки своих лучших студентов и подтолкнула навстречу неизбежному — в прямом смысле.       Хансен махнул рукой, призывая новоприбывших следовать за ним. Драко шёл чуть позади сокурсницы и всё гадал, как её крошечное неуклюжее тельце ещё не развалилось под гнëтом тяжëлой меховой шубы. Он уже предвкушал, как его чистокровное величество возымеет небывалый авторитет среди тëмных магов, и насколько усложнится в их кругу жизнь ненавистной маглорождëнной выскочки. А самым упоительным в этой ситуации был один простой факт: на данный момент среди студентов Дурмстранга Грейнджер оказалась единственной девушкой, а это значило — прежнего положения «лучшей ученицы» ей не видать.       — Уже набросала план побега, грязнокровка? — с гадкой усмешкой шепнул блондин, намеренно наступив на полы кроваво-красной мантии, которую Гермиона ещё не успела подогнать под свой рост.       В гробовой тишине раздался треск рвущихся ниток. Только девушка собралась дать словесный отпор негодяю, Хансен грохнул посохом и резко остановился.       — Открывать рот в присутствии директора и преподавателей можно только после их распоряжения, — прорычал мужчина и тряхнул светлой шевелюрой, разворачиваясь к студентам, — И ещё... Если у грязнокровки действительно созреет план побега, пусть она нарисует карту. Так мы будем знать, где искать её промëрзшее до костей мëртвое тело.       Гермиона застыла с вытаращенными глазами. Она даже сообразить не успела, на что реагировать: на явную угрозу со стороны директора, оскорбление из его уст, или же вернуться к мерзкой выходке Малфоя? Хотя блондину тоже стало не до смеха — он не ожидал, что в Дурмстранге настолько суровые правила.       Оставшийся путь к спальням прошëл в тишине. Как старшекурсников, студентов Хогвартса разместили на четвëртом этаже, хотя Гермионе показалось, что они протопали все восемь — уж слишком длинными были лестничные пролëты.       — Тебе повезло, девчонка, — пренебрежительно бросил Хансен, остановившись у одной из дверей и растянув губы в неприятной ухмылке, — Комнаты рассчитаны на двух человек, но ты будешь жить одна. Хотя, не сильно этому радуйся. Когда узнаешь, почему твой сосед здесь больше не живёт, тебе действительно захочется сбежать.       Директор подтолкнул девушку к двери, велел осмотреться и выйти через полчаса. Совсем скоро им должны будут провести «экскурсию» по замку. Часы указывали на четыре утра, а это значило, что поспать новым студентам сегодня не суждено.       В крохотной комнатке стояло две кровати, один вещевой шкаф и тумба. Камина не было — как сказала МакГонагалл, замок отапливается при помощи магии, оттого здесь всегда довольно прохладно. Каменные стены были увешаны шкурами, ещё одна валялась на полу, вместо ковра. Обстановка была крайне мрачной, но самое страшное открытие ждало Гермиону впереди: ванные были общими, одна на пять спален.       На осмотр нового места жительства у девушки ушло всего три минуты, остальное время она решила потратить с пользой и разложить свои вещи.       Тем временем, Драко тоже добрался до своей спальни. Интерьер его не впечатлил: по убранству Дурмстранг и рядом не стоял с Хогвартсом, а уж с его фамильным поместьем — тем более. Зато новый сосед, которого Хансен представил Хеммингом Боргом, разу произвëл мощное впечатление, сделав блондину замечание, как только тот переступил порог.       — На ковëр в обуви не наступать, — произнëс крепкий парень, в свои восемнадцать выглядевший на все сорок, — И всегда стучись, прежде чем войти.       Подобное приветствие Малфою пришлось не по душе. Он дождался, когда шаги директора стихнут в коридоре, и окинул соседа ледяным взглядом. Кучерявый брюнет был на целую голову ниже слизеринца, зато в плечах — будто бы раза в два шире. На его лице красовалась неопрятная короткая бородка, а широко расставленные карие глаза не отражали и доли интеллекта. Драко растянул губы в ухмылке.       — Стучаться? Должно быть, ты переживаешь, что я могу случайно застать тебя за каким-нибудь компрометирующим занятием, — протянул он, шагнув мокрым от снега ботинком на раскинутую по полу шкуру, — Учитывая, что ни одной студентки в этом замке нет, я могу застукать тебя только за... Рукоблудием?       Ноздри брюнета раздулись, словно капюшон кобры. Он шагнул навстречу.       — Нас предупредили, что из Хогвартса сюда прибудет чистокровный хлюпик на пару с грязнокровой заучкой. Не думай, что твой статус в этих стенах будет хоть чего-нибудь стоить, — тихо, с угрозой в голосе проговорил парень, — Мой первый и последний совет: не высовывайся, и тогда, может быть, доживëшь до конца учебного года.       Выплюнув последнюю фразу прямо в лицо Драко, Борг направился на выход, кивком головы приказывая следовать за ним. Впервые Малфой настолько отчëтливо ощутил дискомфорт в присутствии какого-то незнакомца, а не собственного отца. Ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться.       В коридоре их уже дожидалась Гермиона. Завидев брюнета, который должен был провести экскурсию по замку, она выпрямилась и вежливо улыбнулась:       — Привет, меня зовут...       — Грязнокровка, — закончил за девушку Хемминг, сморщив лицо, — За мной, и лучше — не зуди.       Грейнджер втянула голову в плечи. У неё буквально язык чесался ответить чем-нибудь колким в адрес нового сокурсника, но не хотелось ругаться в первый же час пребывания.       Борг повëл гостей извилистыми коридорами. Несмотря на ранний час, здесь было довольно людно. «Экскурсовод» хотя и был немногословен, но прояснил: студенты Дурмстранга поднимаются из постелей минимум за два часа до завтрака, чтобы успеть привести себя в порядок и размяться перед занятиями. Что касалось правил — их было чересчур много, и оба студента Хогвартса не потрудились их запоминать. По сути, здесь запрещалось абсолютно всё. Смотрителей не было, дежурных — тоже. При том, ученики свято чтили уставы института, потому нарушителей было совсем немного. Студенты сами следили за собой и друг за другом, не стыдясь докладывая о проступках соседей, друзей и однокурсников прямиком директору.       — Кучка подлых крыс, — буркнул себе под нос Малфой.       Гермиона, шедшая немного впереди него, покосилась на блондина через плечо и тут же встретилась с его холодным взглядом. По её спине пробежали мурашки. Гриффиндорка совершенно не ожидала, что чистокровный индюк когда-нибудь заговорит с ней просто так, а его оскорбления будут брошены вовсе не в её адрес.       — Вы в печальном положении, — вернул Борг в реальность студентов Хогвартса, — Через два месяца пройдут ежегодные соревнования среди учеников старшего курса. Результаты учитываются на выпускных экзаменах. У вас двоих крайне мало шансов вернуться из гор невредимыми, а уж заработать хорошие баллы — и того меньше.       Говорил Хемминг надменно, даже слегка злорадно, что заставило вечных врагов снова переглянуться.       — Не стоит недооценивать наши знания и дуэльный опыт. Хогвартс — одна из лучших магических школ! — в свойственной ей поучительной манере отчеканила Гермиона.       Брюнет остановился и развернулся к девушке лицом, растянув губы в неприятной ухмылке.       — Дуэльный опыт? Это тот, с жеманными жестами, поклонами и тотальным контролем преподавателей? — Борг качнул головой и глухо хохотнул, — Когда ваши тощие задницы окажутся в заледенелых горах с одним только посохом в руках, которым вы и пользоваться-то нормально не умеете, вы поймëте, насколько ваши «знания и опыт» бесполезны.       Под его хищным взором Грейнджер съëжилась. Экскурсия по Дурмстрангу уже подошла к концу, и стоять перед этим неприятным парнем не было никакого смысла. Гермиона отвела глаза и сделала полшага назад, намереваясь вернуться в свою спальню, но врезалась спиной в грудь Драко. Отшатнувшись, точно от огня, она отпрыгнула в сторону. Малфой же, закипающий от ярости, даже не заметил этого столкновения, хотя в былые времена уже во всю бы отряхивался и поливал маглорождëнную ведьму помоями.       — Я и не предполагал, что в Великом Дурмстранге учатся такие заносчивые, пустоголовые придурки. Считаешь меня хуже себя? — блондин шагнул навстречу новому соседу, свысока сверля его убийственным взглядом, — Ты может и здоровый, но по глазам вижу — тупой как горный тролль. Я тебе не по зубам, и не стоит портить со мной отношения ещё больше. Пожалеешь.       Хемминг вновь раздул ноздри и приблизился к Драко. Гермиона огляделась и с испугом отметила, что их незначительная перебранка привлекла внимание слишком многих свидетелей. Ей срочно нужно было что-то предпринять, ведь если Малфой в первый же день перейдëт черту, отвечать придëтся обоим новым ученикам. Недолго думая, она вцепилась в руку блондина и потащила его назад, к спальням. Лишь спустя пару поворотов Драко осознал, что произошло, и раздражëнно отпихнул сокурсницу, словно назойливую муху.       — Убери руки, мерзость, — зарычал он, отряхивая рукав.       — Ну ты и кретин, Малфой! — рявкнула Гермиона, сдула со лба выскочивший из хвоста локон и на небывалой скорости зашагала дальше.       Оскорблений с неё было достаточно на сегодня. Оставалось надеяться, что об этом происшествии никто из руководства института не узнает. Гермиона честно пыталась морально подготовиться к пребыванию в стенах Дурмстранга, где упивались тëмной магией и до сих пор не порицали деление волшебников по крови.       Ещё летом, когда МакГонагалл поставила девушку перед фактом, она взяла себя в руки и собрала всё оставшееся мужество в кулак, но к проблемам с порога Гермиона оказалась не готова. Сейчас она чётко почувствовала, что стоит одна против всех. Перед отъездом Дамблдор заверял ученицу, что сейчас в Дурмстранге отношение к маглорождëнным стало куда более лояльным, чем в былые времена, но судя по тому, что увидела Гермиона в первый час пребывания — со времëн Грин-де-Вальда здесь возненавидели лишь его имя и символ Даров Смерти, но никак не идею превосходства чистокровных магов над всеми остальными. Видимо, директор Хогвартса пытался лишь повлиять на противоречивый настрой гриффиндорки, которая до последней секунды сомневалась в рациональности отбора студентов для обмена.       Сейчас она была убеждена: профессора совершили огромную ошибку. Малфой, возможно, сможет хоть как-то приспособиться, если перестанет вести себя как павлин, но ей — маглорождëнной, хилой девушке — здесь точно делать нечего.       Драко проводил лохматый ураган в виде однокурсницы гневным взглядом. К своему ужасу он вдруг осознал, что злится вовсе не на Грейнджер. Из себя его вывел надменный тон Борга, а затем, выбило из колеи это странное прикосновение — мелкие пальчики грязнокровки, вцепившиеся в локоть. Он не почувствовал привычного омерзения, а в какой-то момент был даже благодарен, что кудрявая выскочка вмешалась. Это и пугало. Понятно, что на чужбине просто необходим соратник, но искать его в лице самого гадкого существа, которое даже девушкой назвать язык не поворачивался — было чересчур.       Слизеринец не горел желанием доучиваться последний год в Дурмстранге. Он считал, что завоëванный им в Хогвартсе авторитет нельзя просто так вычеркнуть, да и покидать привычную среду, заново приспосабливаться — было слишком трудозатратным делом. Но выбора не было: отца стали подозревать в преступлениях против маглорождëнных, потому Люциус принял решение отправить сына как можно дальше от возможных разбирательств. Тут и подвернулась возможность. Министерство магии, рьяно и глупо сражающееся за мир во всём Магическом мире, настояло на дружбе и обмене опытом между школами. Чертыхнувшись себе под нос, Драко побрëл по коридору вслед за лохматым недоразумением. К сожалению, их спальни находились буквально через дверь, и теперь придëтся видеться с Грейнджер слишком часто.