Нефритовые небеса

Царство теней состояло из оттенков, рассыпалось благородными камнями, таяло и дрожало. Ванъян никогда в жизни не смог бы налюбоваться этими красотами: лазурь, бирюза, малахит, яшма, изумруд. Он стоял меж горных гряд, острые пики которых пронзали облака, и те, словно убитые, падали вниз, к устьям извилистых рек, стелясь туманами. Вдали плескалось море, сшитое с небесами белесыми стежками рассеянного света. Тревожное возбуждение поднималось в груди каждый раз, как впервые, когда он оказывался здесь. О захватывающие дух пейзажи! Он еще словно бы пребывал меж двух миров, когда, придя в себя, открыл глаза. Молодой человек не мог узнать места, в котором очутился. Светлая комната без излишеств, чистая постель, горящие в углу на столе благовония, кувшин с водой, стопка полотенец и одинокая ширма. Нарисованные на ширме рыбы плыли в пустоте. Они плыли в синеве из ниоткуда в никуда, исчезая у одного края и появляясь у другого. Гипнотизировали, притягивали взгляд, принуждали смотреть. Способны ли на это нарисованные рыбы? Су Ванъян вздохнул и, собрав силы в кулак, приподнялся. Голова закружилась, но рыбы не шевельнулись, продолжая свой путь в бесконечности. Молодой человек, немного пошатываясь, подошел к окну и, открыв его, чуть не вскрикнул. Он был на постоялом дворе «Полной луны», кажется, на самом высоком этаже, но краб пробрался и сюда! Сбросив морского гада вниз, юноша проводил его взглядом. Какой бесславный финал. Щеку лизнул соленый морской бриз. Теплый сезон подходил к концу, вероятно, совсем скоро серость осени опустится на северо-западные земли, а небо смешается с морем в единое непроницаемое полотно. — Ты очнулся? — Ванъян вздрогнул, Ю Цишан вошел совершенно бесшумно. — Не стоило подниматься с постели. — Я… только что проснулся. Мужчина лишь улыбнулся в ответ. Так улыбаются боги давно позабытых пантеонов, сфинксы, лежащие на горячих песках пустынь. Смотрят спокойно и отрешенно на глупую человеческую суету и мелочные заботы. Две косы, отливающие глиняной рыжиной, были перекинуты на грудь. Часть волос подвязана в пучок аккуратной лентой, а остальные словно водопад, струились по спине. На синих рукавах ханьфу поблескивала вышивка в виде морской волны. Ю — лед и вода. Залюбовавшись чертами этой старинной статуи, что пришла откуда-то с каменных дорог востока, Ванъян не заметил, как бесцеремонно его схватили под руку и подтолкнули к постели. Сопротивление бесполезно. Его практически вынудили лечь обратно, но не спросить он не мог: — Что вообще случилось? В голове была неясная пустота. Вроде бы он помнил события ночи, но части не хотели складываться в отчетливую картину, рассыпаясь осколками разбитого витража. Кладбище, ожесточенный мертвец, четырехсторонняя печать. — А что последнее ты помнишь? — Кажется, я разрубил пылающего генерала, но отчего-то ощутил невозможную слабость, а дальше... дальше ничего, темнота. — Ты потерял сознание, — уверенно сказал мастер, — бой был изнурительный, ты израсходовал все силы и отключился. Мы доставили тебя в гостиницу. Это вполне походило на правду. — Ты проспал два дня, — добавил Цишан и улыбнулся. — Два дня?! — а вот Ванъян не улыбнулся, подскакивая на постели. — Тише-тише, ты чего, не перенапрягайся, — мужчина положил руки ему на плечи, вынуждая вновь принять горизонтальное положение. — Некуда спешить, тебе нужен покой, на тебе лица нет. Су Ванъян был конечно тронут такой заботой, но совершенно такого не ожидал. — Мы со всем разобрались с большего. Проклятие снято. Почти все крабы ушли со двора. Семейство Фаней вернулось на свои места. Фань Леминь упокоена. Фань Жуаня забрали те, кто занимается преступлениями против людей, скорее всего ему будет выдвинуто несколько обвинений. Молодой человек лишь кивнул, задумавшись. — Он не сказал, зачем пытался вскрыть склеп сестры? — Хотел сжечь, полагая, что это остановит проклятие. — Но разве это решило бы проблему? — Нет, очевидно, он этого не знал. — А что насчет третьего игрока? Удалось что-то выяснить? — К сожалению, нет. Фань Жуань рассказал слезливую историю о болеющей жене и каком-то незнакомце, что пришел к нему и предложил сделку: ее здоровье в обмен на проклятие. — И что же? Вы поговорили с его женой? — Да, все сходится. У нее чахотка и, кажется, сейчас ей куда лучше, но подробностей выяснить не удалось. Мы не знаем, кто прятался в тени, и возможно, никогда не узнаем. Ю Цишан мягко улыбнулся и протянул руку к лицу юноши, но тот избежал прикосновения. — Что вы делаете, господин? — нерешительно спросил Ванъян, но ему в ответ лишь тихо засмеялись. Ю Цишан покачал головой. — Тыковка — мой рыжий кот, ведет себя точно так же, когда я хочу его погладить, — усмехнулся мужчина и предприняв новую попытку преуспел, коснувшись горячего лба, — у тебя жар. Наверное, дисбаланс духовной энергии, но все будет хорошо. Юноша ощутил приятную прохладу чужой руки и еле удержался, чтобы не засопеть. Он заметил, что взгляд синих глаз заскользил по его телу, останавливаясь на метке на его груди. Ванъян тут же поправил одежду, но Ю Цишан благородно промолчал и продолжил о своем: — Мы вернемся в дом «Холодной ночи среди холмов», когда ты придешь в себя. — Ваше предложение еще в силе? Вы ведь не в одиночку принимаете такие ответственные решения. Су Ванъян не знал, что хочет услышать. Вновь стать частью клана — идея чрезвычайно заманчивая. Когда ты одинокий заклинатель, на тебя смотрят с пренебрежением даже клановые собаки. Когда ты в сообществе, можно во многом посвятить себя совершенствованию и учебе, избежав сражений за хлебные крошки. Однако это также влечет и ограничения: уставы, правила, традиции, подчинение приказам, старшинство. Нельзя просто так уйти и вернуться, когда вздумается. Отправиться в путь за новым артефактом или свитком, никого не предупредив, изучать то, что всеми остальными порицается. Стоило взвесить все за и против. — Конечно, я советуюсь с братьями, но я обещаю, что приложу все силы, чтобы добиться их одобрения. Терять такого заклинателя, как вы — верх глупости. Щек Ванъяна коснулся румянец. Неожиданная и такая приятная похвала от малознакомого благородного господина. Он все больше соблазнялся на сладкие речи. Кажется, именно этого в жизни и не хватало. — Есть ли у вас библиотека? — Да, и еще какая! Тысячи и тысячи книг со всего мира. Удар в самое сердце. — А горячие источники? — На севере без этого никак. У нас несколько бассейнов. Впадаешь в искушение, да? — усмехнулся Ю Цишан. — Не борись, — заговорщически зашептал он, наклонившись к самому лицу юноши, — как человек с большим опытом ты сможешь тренироваться, как пожелаешь, и изучать, что нравится. Господин заклинатель так сладко пел. Медовые уста. Может он демон какой? — А как насчет клановых одеяний? — Уверен, мы сможем договориться. Я не буду слишком настойчив в этом вопросе. Ну все, это последняя капля. Он бы и душу продал за такое, если бы она у него была. — Путь не близкий, я готов прямо сейчас выдвигаться! — воскликнул он, сев на постели. — Ну-ну, — тяжелая рука легла на грудь, — отдыхай. Как только почувствуешь себя лучше, мы отправимся через точку перехода. Су Ванъян посмотрел на заклинателя несколько пораженно. Прежде всего, карты для связывания точек перехода между собой стоили баснословных денег. Ю Цишан не последний человек в клане (что сразу было понятно), раз у него есть такой ценный артефакт. Но владеть картой — это лишь полдела, нужно обладать незаурядными духовными силами, чтобы открыть проход. Да кто черт возьми этот человек, и почему Ванъян не слышал о нем раньше? Или почему не предал значения? Появилось ощущение, что после всего произошедшего жизнь наконец вновь налаживается.