В пучине отчаяния

      Тиссае казалось, что она ступила куда-то не туда. Где именно в своей жизни она совершила адскую ошибку, что оказалась тут? Год назад она пыталась убедить себя, что она счастлива. Отличная работа, которую она по-настоящему любила. Интересные исследования. Любящий муж, исполняющий любые её пожелания.       И теперь это всё казалось оторванным от реальности, будто до этого на ней были надеты ярко-розовые очки, скрывающие унылую, безвкусную и печальную действительность.       Работа, изначально любимая, превратилась в ворох бесконечных документов, набивших оскомину. Она почти не читала лекции студентам, не взаимодействовала с людьми. Сейчас работа была попыткой сбежать от изнуряющего одиночества, которое стало чёрной дырой в груди. Все переработки были, потому что она просто не хотела возвращаться домой, а это… ну, это служило хорошим оправданием.       Отношения, сперва казавшиеся идеальными, сейчас вызывали леденящий душу ужас и подспудное чувство тошноты от воспоминаний. Виль… её бывший муж был не тем человеком. Просто не тем по разным параметрам, а список их был бесконечным.       А кроме него у Тиссаи, по сути, никого не было. Две подруги, у каждой из которых свои семьи. Ни родителей, ни сиблингов, ни детей. Совершенно никого не осталось, и от неё самой, настоящей, тоже ничего не осталось, даже чёртового имени.       Это был день, когда собирались директора всех институтов университета Аретузы. День, когда она снова почувствовала себя маленькой и незначительной. Нет, никто не смел оскорблять её, не в лицо. Но её жалели, что это было в стократ хуже. Бедная директриса, в разводе, без детей, одинокая, живущая с кошками.       Какое клише, бога ради.       От этого тошнота подбиралась к горлу и приходилось сдерживаться, чтобы не кривиться при каждом шепотке за спиной или мягком взгляде.       У неё был имидж. Она была сильной, непоколебимой женщиной со стальным характером и без капли жалости. Коллеги звали её Ледышкой, студенты величали Ведьмой. Бывший муж звал её кошкой, и это далеко не всегда был комплимент. Вильгефорц ненавидел кошек…       И вот она снова здесь, в луже одиночества. Каменные стены самоконтроля неминуемо начинали разрушаться, когда первые жалостливые взгляды полетели в её сторону от наименее бесящих коллег. Трисс попыталась поддерживающе улыбнуться, но вышло жалко. Ваниэль сжала её плечо без слов, проходя мимо на собрании. Стрегобор отпускал нелепые и местами мерзко сексистские шутки по поводу её отношений со всеми. И другие, чьи имена она знала слишком смутно. Она так паршиво выглядела?       Она и правда стала мало спать и есть в последнее время, но это скорее результат перегрузок и переработок. Конечно, она устала. Однако остановиться было невозможно, потому что каждый раз, как она тормозила, на голову обрушивался ворох тревоги, до того сильной, что привести её в порядок могла лишь чёртова работа. Это было ужасно, и Тиссая это осознавала.       Она не жаловалась. Просто приходила домой в пятницу и ложилась спать часов на пятнадцать. Это стало удручающей рутиной, на которую не хотелось обращать внимания.       Но сегодня она вернулась с собрания в среду и впереди было четыре дня выходных, выбивших её из колеи. Первым побуждением было всё равно пойти на работу, разобрать кабинет, пересмотреть документы, договора, проставить подписи в зачётках студентов. Но она усилием остановила себя от этого марафона, разумно решив, что ей на самом деле стоило немного отдохнуть. Попытаться найти способ, по крайней мере. Возможно, приготовить еду, сходить в магазин. Порадовать себя хоть чем-то.       Вместо этого вечером Тиссая обнаружила себя на полу собственной кухни, прислонившейся к батарее и пьющей из горла сухое красное вино, которое ей даже не нравилось на вкус. Оно кислое и горькое, но Тиссая смирилась с этим, как с непреложным фактом. Алкогольное опьянение не даровало облегчения, но притупляло восприятие настолько, что снова и снова прокручивать мысли не выходило.       Когда бутылка оказалась пуста наполовину, Тиссая позвонила Маргарите и вылила на неё свои тяготы, не шибко задумываясь, как та это будет воспринимать. Подруга ничуть не удивилась, просто тихо и монотонно объяснила Тиссае, почему она не права примерно во всём, начиная от собственной никчёмности и заканчивая идеей о заведении ребёнка. Это успокоило её примерно на сорок минут, пока она не включила какое-то странное видео на ютубе, продолжая сидеть на полу и гладит самого ласкового из своих котов, который, как верный друг, пришёл протянуть пушистую лапу поддержки. Марс мурлыкал как трактор, его чёрная шерсть потрясающе мягкая, а зелёные глаза внимательные. Тиссае хотелось бы думать, что это существо понимало её достаточно, чтобы посочувствовать.       Её мысли расходились и сходились снова. Она думала о себе, о том, как несколько лет брака изолировали её от общества, заставили занять более высокую, но менее социальную должность. Как раньше ей нравилось читать лекции разным курсам и направлениям, как её звали в другие университеты как приглашенного лектора. Сейчас ничего этого не было. Восемь лекций за семестр был её максимум, и то, не всегда даже удавалось прочитать их все из-за обязанностей директрисы.       Студенты, однако же, продолжали быть забавными. По большей части глупыми и наивными, но яркими, со своими стремлениями и идеями, которые многие не боялись выдвигать. Конечно, десять лет назад это были совершенно другие студенты, нежели теперь. Вся техника, которой они окружены, делала многие вещи проще, но и многие сложнее. Поиск информации упростился, но при этом определение достоверности стало задачей не из простых.       Хотя было забавно, что в сети можно найти что угодно. Книги, фильмы, музыку, любые статьи на любую тему. И можно было общаться! Коммуникации стали иными, но насколько же теперь они были доступны…       В сети можно было найти кого угодно. Или что угодно.       Одного из своих котов Тиссая нашла в соцсети, где выставляли найдёнышей — крохотных зверят, у которых не было дома. И с некоторыми коллегами и друзьями Тиссая тоже впервые столкнулась именно в сети.       В голове всплыли шутки Маргариты о соцсетях и общении. О том, как теперь молодёжь ищет друг друга не на улицах или танцах, а в онлайн-играх и приложениях для знакомств.       Тиссая отхлебнула ещё немного вина, к чьему горько-кислому вкусу она уже привыкла, и потянулась к телефону.       Из нескольких десятков приложений, представляющих собой примерно одно и то же, она выбрала три наугад и скачала на телефон. Ей приходилось много работать с техникой, так что это — та часть новой жизни, в которой она чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы не потратить слишком много времени на регистрацию и заполнение разного вида анкет.       Бутылка кончилась внезапно, Тиссая даже не сразу это заметила, увлечённая описанием своих желаний и интересов. Она без проблем написала о своей любви к кошкам, белому сладкому вину, мягкой одежде из флиса и кашемира. Рассказала о нелюбви к природе, ненависти к змеям, даже о нежелании заводить ребёнка. И наступил момент, когда она должна была загрузить несколько фотографий, что ввело её в ступор.       Аретуза — небольшой город, а она — личность относительно известная. В радиусе поиска также был Горс Велен, где, как она знала, находилось по меньшей мере семь корпусов общежития университета Аретузы, и многие студенты были оттуда. Это всё неутешительно лишало её возможности даже попытаться засветить себя. Но были… варианты.       Чуть шатаясь, она достала ещё одну бутылку вина и переместилась в зал, на один из диванов. На неё тут же запрыгнул Хаос. Крошечный бубенчик на синем ошейнике зазвенел слишком громко для абсолютной тишины комнаты. Тиссае оставалось только положить руку на его пушистую голову, чтобы немного почесать, на несколько долгих минут засмотревшись на мягкие чёрные кисточки ушей.       Итак, она пила и думала. Когда голова уже, казалось, набита ватой, ей пришла мысль, по меньшей мере гениальная. Она нашла три фотографии разных периодов, где она стояла спиной или боком и её лицо практически нельзя было рассмотреть. На одном из фото, самом давнем, у неё каштановое каре, на другом длинные тёмные, ближе к натуральным, волосы. Третье фото относительно недавнее. Марго фотографировала её на фоне заката. С тех пор она мало поменялась — холодный блонд, длина едва по плечи, никаких сложных причёсок, какими она развлекалась когда-то, будто в другой жизни. Она сознательно не указала настоящего имени, потому что на ближайшие несколько сотен миль существовала только одна Тиссая де Врие и её слишком легко узнать. Этот эксперимент, хоть и просто средство от тоски, наверняка временное и достаточно разочаровывающее, всё же не должно как-либо влиять на её реальную жизнь, и, упаси Милиетеле, на её работу. В конце концов, что у неё вообще осталось кроме работы?       Она написала «Скайларк» в графе имя и задумалась. Люди, знающие это имя, либо давно мертвы, либо слишком далеко, чтобы раскрыть её. А подруга ни за что в жизни не откроет её тайны, потому как являлась единственным её доверенным лицом.       И всё же… Она стёрла конец имени и оставила просто «Скай», после чего сохранила всё в трёх приложениях.       Тиссае было то весело, то скучно. Она листала анкеты других людей и поражалась не только разнообразию личностей, но и удручающей тупостью большинства из них. Она не исключала женщин из списка, потому что не искала ничего конкретного. Ей просто было любопытно, как это работает.       За час перелистывания разных аккаунтов она так и не поняла как. Ей предлагали разделить людей на понравившихся и непонравившихся, свайпнув в разные стороны, но она пользовалась только одной. В каждом была какая-то черта, которая её отталкивала с порога.       Может, Маргарита была права, сказав, что ей бы сначала со своей головой разобраться, прежде чем пытаться понять других людей? Но алкоголь в крови гудел всё сильнее, вызывая странные, нехарактерные похихикивания. Параллельно она записывала с десяток голосовых сообщений в чат Рите, но та была не в сети, чтобы послушать и отреагировать.       Отвлёкшись на пару минут, чтобы покормить котов, Тиссая со странным впечатлением обнаружила, что её анкету тоже кто-то посмотрел. И она этому кому-то понравилась.       Жестяные миски на десять минут остались без обновлённой воды, пока Тиссая жадно вчитывалась в строчки анкеты некой девушки.       Молодой женщины, справедливости ради. Тридцать лет, юрист по образованию. Любит шоппинг, косметику, сирень и крыжовник. Ненавидит спорт, но дважды в неделю ходит бегать в зал. Собирает кактусы на подоконниках и в восторге от кошек, собак и лошадей. Смотрит ситкомы, о которых готова говорить часами. Признаётся, что слишком сильно хочет заботиться о людях, которые ей нравятся, но постоянно боится перегнуть палку.       На последнем Тиссая остановилась обдумывая. Удивительно, что это был первый человек на её памяти, который боялся дать больше, а не меньше, чем было необходимо. Какое интересное чувство баланса.       Музыка, фильмы, сериалы, книги. Женщине нравились как классические, так и совсем недавно появившиеся произведения, большую часть из которых Тиссая никогда не видела. Всё это делало её любопытной. Помимо того, что к тому моменту она была пьяна вдребезги.       Поэтому она свайпнула женщину в нужную сторону и у них открылся чат. В эту же секунду Тиссая поняла, что облажалась. Она понятия не имела, как начать разговор, что говорить, как строить диалог. Она оказалась на грани истерики, когда женщина сама написала ей:       «Привет, Скай! У тебя правда три кота? Пожалуйста, покажи».       Тиссая улыбнулась и следом рассмеялась. Что ж, это было начало.