Наложник

Примечание автора: Тигнари борется с дилеммами и узнает кое-что интересное о себе Тигнари сидел на коленях, вытирая рукой пот и грязь со лба. Он был измотан. Он оглядел садовую комнату вокруг себя. Сначала он думал, что ему понадобится несколько дней, чтобы привести это место в порядок... на самом деле ему понадобится гораздо больше времени. Он не осознавал, насколько глубоко укоренились некоторые из этих корней, и очистка десятилетней растительности оказалась более сложной работой, чем он предполагал. Он проводил здесь по несколько часов каждый день в течение последних трех недель и был уверен, что закончил только половину. Он был в беспорядке; его одежда была покрыта грязью и землёй, а пот начал неприятно стекать по спине. Он поднял руку и откинул волосы назад, убирая их с шеи и лица. Он начал чувствовать себя намного более нормально после нескольких недель жизни во дворце. Он, наконец, начал привыкать, видеть это место своим домом, а не тюрьмой. Сюрприз Сайно удивил его таким количеством его собственных вещей из его деревни и очень помог. Он был благодарен, что он мог сидеть и заниматься садом в своей собственной одежде, не беспокоясь о том, что испачкает первозданную белизну своего наложнического одеяния. Он размышлял об этих последних нескольких неделях. Они с Сайно сблизились, и всякая тревога, которая когда-то наполняла грудь Тигнари от нахождения рядом с этим человеком, полностью исчезла. Он так беспокоился о том, что ему придется ходить на цыпочках рядом с ним, но теперь были времена, когда он полностью забывал, что он вообще принц, а не просто близкий друг. Они шутили, они дразнили друг друга, они говорили о ничего незначащих вещах. Сайно расспрашивал его о его детстве и его интересах, он даже слушал, как Тигнари бесконечно рассказывал о различных видах лекарственных растений и трав. Сайно рассказал ему о своем детстве, о том, как он рос единственным принцем, он поделился своими богатыми знаниями об истории Сумеру и своей любовью к пустыне. Иногда, когда Тигнари просыпался утром, а Сайно не было рядом, он подходил к окну и видел, как принц возвращается из песков. Он возвращался весь в поту и песке, и Тигнари почти сразу же заставлял его принять ванну. Хотя комната технически принадлежала Сайно, Тигнари категорически отказывался позволять ему засорять ее песком. Он гордился тем, что содержал покои принца в безупречной чистоте. Тигнари часто замечал, как служанки заходят в комнату Сайно, сбитые с толку тем, что им нечего делать. В конце концов, через несколько дней они просто перестали пытаться и доверили Тигнари поддерживать порядок в комнате. «Считай, что тебе повезло», — сказала ему однажды Айя, когда он бродил по дворцу и столкнулся с ней, когда она несла белье в корзине на нижний уровень дворца для стирки. «Большинство из нас, наложниц, не проводят много времени в покоях короля, обычно только одну-две ночи». Только тогда Тигнари понял, насколько странно, что Сайно решила оставить его жить с ним в его собственных покоях. Он спросил его об этом тем вечером, когда они готовились ко сну, и Тигнари только что вышел из ванны, его волосы все еще были мокрыми, когда он переодевался в ночную одежду. «Я могу рассказать, но ответ тебе не понравится». Сайно позвонил из-за стола, где он сидел, просматривая какие-то документы, которые ему передал отец. В них говорилось о беспорядках в восточной деревне. У них, по-видимому, были проблемы с бандитами, которые приходили и воровали их товары и скот. Тигнари вышел из ванной комнаты, полотенце все еще ворошило его волосы, чтобы полностью высушить их. «Что ты имеешь в виду?» — спросил он, его замешательство, вероятно, было видно на его лице. Сайно положил пергамент на стол, уделяя все свое внимание Тигнари, что он делал всякий раз, когда Тигнари разговаривал с ним. Он прислонился к дверному проему, ожидая объяснений Сайно. «Ну, королевская стража, хотя они и служат короне и клянутся защищать дворец, королевство и его граждан, часто дежурят месяцами, прежде чем получить хоть какой-то перерыв. У многих из них нет жен или любовниц, к которым можно вернуться, и они могут увидеть в… наложнике легкую возможность выпустить пар. Добавь к этому то, что ты мужчина и нет риска произвести на свет нежелательных детей, и для тебя будет безопаснее, если ты останешься здесь со мной». Тигнари не поправил его. Он действительно не знал, почему не раскрыл Сайно свою способность забеременеть, просто он считал, что сейчас неподходящее время. Тигнари встал и оглядел комнату. В углу были свалены мертвые лозы и листья, которые он намеревался превратить в удобрение, лопаты и мотыги были разбросаны, а по всей земле была грязь. Он схватил метлу и начал сметать грязь обратно на грядки, где ей и место, прежде чем собрать все мертвые листья и лозы и упаковать их в большой мешок, завязав его и положив обратно в угол. Он взял все инструменты и повесил их на место на прибитую к стене стойку, и когда он закончил, он был весьма горд своим прогрессом. Конечно, половина комнаты все еще была заросшей, но девять или около того грядок, которые ему удалось приручить, были безупречны. У него уже были некоторые ростки на его цветочном участке. Это были сумерские розы. Обычно они не очень хорошо себя чувствуют в пустыне, но с нужным количеством любви и времени он верил, что они будут прекрасны. Эта комната была его маленьким кусочком рая, его оазисом спокойствия в бурлящей жизни. Он посмотрел вверх через световые люки в потолке, небо уже начало приобретать прекрасный оттенок оранжевого, когда солнце садилось. Он, должно быть, был здесь уже несколько часов. Он задавался вопросом, вернулся ли уже Сайно. В тот день отец Сайно, король, вызвал его, и, несмотря на его нейтральное выражение лица, Тигнари мог сказать, что он был недоволен. Единственной причиной, по которой король Дешрет вызвал своего сына в эти дни, было обсуждение его прогресса в выборе жены, в котором Сайно не продвинулся ни на йоту. Он проводил по крайней мере час каждый день, глядя на список имен на своем столе, имена, которые включали место жительства девушки, ее семейные связи, ее статус как королевской или дворянской особы и несколько ее интересов. Тигнари представлял себе, что принц запомнил больше половины имен в этом списке, и каждый раз, когда он перечитывал их снова, он вздыхал. Тигнари мог сказать, что это действительно сказывается на нем, даже если он этого не показывал. Он хотел бы, чтобы был какой-то способ помочь ему, но не мог придумать никакого способа облегчить это. Сайно не хотел жениться, но он также понимал, почему тот должен был это сделать, и Тигнари полагал, что именно отсюда и исходит большая часть его стресса. Сайно, хотя и казался безэмоциональным и спокойным, был человеком, который чувствовал глубоко и имел большое сердце. Мысль о женитьбе на женщине, которую он не любил, сводила его с ума, и Тигнари не мог представить, какой внутренний хаос это ему приносило. Иногда, когда Сайно был действительно напряжен, Тигнари думал о разных вещах. Он задавался вопросом, поможет ли ему, если Тигнари будет по-настоящему будет свои обязанности как наложник. Позволит ли это Сайно выпустить пар. В такие дни он чувствовал легкую вину за то, что не был тем, кем должен был быть. Он чувствовал себя виноватым за то, что не дал Сайно использовать его по назначению. Но он также знал, что если он позволит Сайно иметь его таким образом, даже если Тигнари не будет полностью готов к этому и все равно заставит себя, то Сайно никогда не простит себя. Все было так сложно. Он знал, что Сайно будет нежным любовником, знал, что он будет добрым и внимательным, но Тигнари все еще был таким нерешительным. Он полагал, что это потому, что они с Сайно были так похожи, они оба жаждали чего-то настоящего, они оба жаждали связи, а не просто пустого брака или жизни грелки для постели. Это не значит, что Тигнари не был готов к возможности лечь с Сайно в конце концов. За последние несколько недель он сумел получить все необходимые ингредиенты, чтобы снова начать делать контрацептивы, и он принимал их регулярно... просто на всякий случай. Он хранил их в своем сундуке вместе с одеждой и дневниками, где, как он знал, Тигнари не найдет их и не задаст вопросов. Если они не спят вместе, то Тигнари не нужно знать, вот и все. Однако была одна вещь, которая терзала его разум. У Валуки Шуны был брачный сезон, и Тигнари не был уверен, как он собирается это объяснять, когда он наступит. К счастью, до этого момента у них было много месяцев, но все равно... он уже довольно нервничал из-за этого. Он мог стать... агрессивным. Тигнари отряхнулся. Лучше было просто не думать об этом. Как только он посчитал свое пространство достаточно чистым и опрятным, он направился к двери. Пришло время принять ванну, а затем почитать хорошую книгу, пока он лежал в постели, он не чувствовал себя особенно голодным к ужину. Он убедился, что плотно закрыл за собой старые деревянные двери, когда шел по рядам коридоров, ведущих к боковой лестнице. Он привык пользоваться менее известной лестницей, которой пользовались только слуги, просто чтобы избежать посторонних глаз. Даже во дворце он обнаружил, что его внешность чаще всего делала его центром внимания. Если бы он получал монету каждый раз, когда кто-то говорил ему, что не знает, что Валука Шуна бывают в его расцветке, он был бы очень богатым лисом. Тигнари начал снимать с себя одежду, как только закрылись тяжелые двери комнаты Сайно. Он бросил ее в кучу в углу ванной комнаты, чтобы позже ее забрать и постирать, прежде чем он подойдет и вытащит пробку, которая удерживала воду в трубе. Дома у семьи Тигнари была бадья на кухне, которую они наполняли горячей водой для купания, но здесь и у короля, и у Сайно были личные ванны в их покоях. Они были подключены к водопроводу, который проходил через стены дворца и к глубокому подземному колодцу. На одном из нижних уровней дворца была комната, где сжигали угли и дрова, чтобы нагреть каменную трубу и, в свою очередь, нагреть воду. Это было роскошно, и Тигнари наслаждался возможностью принимать теплые ванны каждый день, особенно когда ночи в пустыне становились холоднее. Тигнари опустился в воду и тут же почувствовал, как расслабляются его мышцы, все напряжение дня смягчилось теплом. Он вернул пробку на место, остановив поток воды, как только он достиг подходящей высоты. Он прижал уши к голове, прежде чем полностью погрузиться, откинув волосы с лица, когда снова вынырнул. Он не спеша намылил мыло между ладонями, тер под ногтями, по рукам, плечам и груди. Он был усерден, когда мыл волосы, тер вокруг ушей, от чего по спине пробежала приятная дрожь. Его разум представил, как руки Тигнари гладят о его уши, и он снова почувствовал дрожь, хотя на этот раз немного сильнее. Он вздрогнул, представив, как Сайно присоединяется к нему в ванне. Такие фантазии случались все чаще за последние несколько недель. Тигнари списал это на жизнь в непосредственной близости от кого-то, особенно с кем-то с такой внешностью, как у Сайно. Принц был красив, даже великолепен, с его сильным телом и мягкими чертами, его загорелой кожей и алыми глазами, которые, казалось, сверлили душу лиса. Тигнари был мужчиной, и в частности, он был сексуально зрелым мужчиной, конечно, он находил Сайно привлекательным. Было вполне естественно, что иногда его разум придумывал фантазии, образы голой груди Сайно или представлял, как его сильные руки сжимают бедра Тигнари. Он снова окунул голову в воду, его лицо горело. Он не мог сдержать стыд, который прилип к его сердцу, когда его кровь побежала вниз. Это был не первый раз, когда он обнаруживал себя таким возбужденным мыслями о принце, но это, безусловно, было более часиым событием, которое, по правде говоря, было главной причиной, по которой он снова начал принимать контрацептивы. Ему было легче возлагать ответственность на Сайно, говоря себе, что если он в конце концов и займется с ним сексом, то это будет только ради Сайно, а не ради него самого. Однако, когда он сидел один в теплой воде ванны, ему было труднее говорить себе это. Он знал, что Сайно привлекает его так же, как он предполагал, что Сайно находит его привлекательным... или часть его надеялась, что он привлекает Сайно. Он был в смятении, его тело и разум находились в противоречии. Его тело хотело секса, хотело прикосновений и поцелуев, однако его разум хотел оставаться сильным, и поэтому он сделал все возможное, чтобы выбросить образ Сайно из своей головы, когда он опустил руки под поверхность воды и прикоснулся к себе. Крепко сжав он сделал несколько равномерных движений, и удовольствие пронзало его позвоночник каждый раз. Он повернулся лицом к краю ванны, положив на неё руку и уткнувшись в ее лицом, стараясь изо всех сил заглушить свой голос. До недавнего времени Тигнари довольно редко испытывал потребность в разрядке, но жизнь в непосредственной близости от такого привлекательного парня, как Сайно, сделала это явление более частым. Он рефлекторно сжался вокруг ничего, его тело уже производило смазку между его ног, готовясь к чему-то гораздо большему, чем его собственные пальцы, чему-то, чего оно не получит. Он отпустил свой член, потянулся за собой, чтобы втиснуть два пальца в его скользкий вход, слегка зашипев от растяжения. Сайно, вероятно, не торопился бы, готовя его, растягивая его по одному пальцу за раз, пока он не достиг бы четырех. Пальцы Сайно были такими длинными, что он мог поспорить, что тот сможет найти все его точки удовольствия. Спина Тигнари выгнулась, когда он нашел эту точку, решив злоупотребить ей, преследуя собственное удовольствие. Его тело жаждало чего-то большего, чего-то более глубокого, жаждало быть заполненным и вытраханым. «Блядь». Тигнари промычал, когда оргазм обрушился на него, крепко сжимая его пальцы, пока отрывисто дышал. Собравшись с силами, Тигнари быстро помыл остальную часть тела, намылив свой пушистый хвост мылом, прежде чем ополоснуть его. Он слил воду из ванны и вышел, обернувшись полотенцем и вытирая волосы другим. Сайно еще не вернулся, и когда Тигнари выглянул в спальню в сторону окна, он увидел, что солнце село, и звезды заполнили ночное небо. Сайно никогда не опаздывал так поздно. Он начал беспокоиться. Зачем на столько долго его вызвал отец?

***

Тигнари спокойно читал одну из своих любимых книг, откинувшись на подушки кровати, его веки уже начали ощущаться тяжелыми, когда тяжелые двери комнаты Сайно распахнулись. Он немедленно оживился, его внимание переключилось со слов на странице на вид очень измученного Сайно, входящего в комнату. Его кожа блестела от пота, волосы были полны грязи и спутанных колтунов, беспорядочно лежащих на его плечах, в которых Тигнари мог распознать явные признаки разочарования. За последние несколько недель Тигнари усвоил, что Сайно редко открыто показывал то, что он чувствовал, и требовалось много внимательности, чтобы понять, что происходит у него в голове. Тот факт, что Тигнари мог так легко увидеть волнение по его языку тела, не предвещал ничего хорошего. Он был осторожен, когда обращался к нему. «Все в порядке?» — спросил Тигнари, закрывая книгу и кладя ее себе на колени. Глаза Сайно тут же нашли его, и на мгновение в них появилось что-то, чего Тигнари не мог распознать, но это быстро скрылось. Сайно на мгновение замер, прежде чем кивнул. "Да." «Лжец». Тигнари мог сразу понять. «Хочешь поговорить об этом?» Тигнари никогда не давил. Он понимал, что Сайно был скрытным, и он не любил делиться своими чувствами. Сайно, казалось, обдумывал на мгновение его слова, прежде чем покачать головой. «Я в порядке, Тигнари». Заверил он, пытаясь придать ответу немного больше уверенности. «Я просто устал. Я провел большую часть дня с Таджем, и он меня измотал». Тигнари кивнул. Определенно, тут было нечто большее, и он подозревал, что это как-то связано со встречей с отцом, однако, Сайно потратил время, чтобы заслужить доверие его, и Тигнари сделает то же самое. Когда Сайно будет готов говорить, он будет более чем счастлив слушать. Тем временем Тигнари положил книгу на кровать, стянул с себя покрывало и встал с кровати. Он посмотрел на Сайно, потребность заботится о нем глубоко поселилась в его груди. Он положил руку на спину Сайно, слегка подтолкнув его. «Ванна. Сейчас же». Приказал он. Сайно вздохнул. «Тигна…» «Не спорь со мной». Тигнари прервал его. Он представил, что если бы кто-то еще увидел их общение, они были бы ошеломлены вопиющим пренебрежением Тигнари к положению Сайно выше него. «Не думай, что только потому, что ты принц, я позволю тебе тащить пот и песок в кровать». Сайно не пытался снова спорить, вместо этого позволив загнать себя в ванну. Тигнари повторил свою рутину из прошлого, откупорив пробку, которая удерживала воду, наполнив ванну теплой водой, пока он принимался собирать мыло, которое, он точно знал, было любимым у Сайно. Большинство людей, вероятно, не заметили бы таких мелочей, но острое обоняние Тигнари всегда улавливало нотки сандалового дерева на коже Сайно и в его волосах. Тигнари отвернулся, пока Сайно раздевался, и только услышав звук того, как тот опустился в воду, он снова обернулся. Он быстро собрал одежду Сайно, бросив ее в кучу, где лежала его собственная, чтобы постирать ее позже. Он не мог сдержать легкий румянец, который покрыл его щеки при виде голой спины и плеч Сайно, когда он подошел сзади. Конечно, это был не первый раз, когда он видел Сайно в ванне, они жили в одной комнате и мылись в одной комнате, конечно, некоторые пересечения были. Тигнари нередко прислонялся к двери, пока Сайно мылся, и они просто разговаривали, и Тигнари размышлял о том, чтобы утопить принца каждый раз, когда тот рассказывал одну из своих глупых шуток. Однако это был первый раз, когда Тигнари действительно подошел к нему и активно участвовал в процессе купания. Он сел на пол, прямо позади Сайно и положил руку на его голову. «Окунись». Он приказал, и Сайно оглянулся на него. «Знаешь, я вполне способен помыться сам», — сказал он, и Тигнари закатил глаза. «Да, я знаю это, теперь ныряй». Он снова отдал приказ. Сайно просто повиновался, окунув голову в воду и вскоре вынырнув, откинув челку с лица. Тигнари прекрасно понимал, что Сайно может искупаться сам, но в груди Тигнари было что-то, что нуждалось в заботе о нем, желание облегчить его ношу и утешить. Он бы почти сказал, что это было родительское чувство. Тигнари потянулся, чтобы попытаться провести пальцами по волосам Сайно, но был остановлен многочисленными колтунами и спутанными волосами. Сайно поморщился, когда он потянул за один из них. «Ты что позволил Таджу кидать тебя как тряпичную куклу? Что произошло?» Он снова потянул Сайно за волосы, хотя на этот раз не так сильно. «Ветер был довольно... питающим... сегодня». — съязвил Сайно, и Тигнари просто снова дернул его за один из колтунов, на этот раз не чувствуя жалости к маленькому болезненному «ай», которое он вырвал из губ Сайно. «Что подумают слуги, если увидят, как ты так издеваешься над своим принцем?» — спросил он, когда Тигнари встал, чтобы схватить расческу. «Они бы подумали, что ты этого заслужил». Он легко ответил. Тигнари не спеша расчесывал волосы Сайно, начиная с кончиков и продвигаясь вверх, стараясь не тянуть слишком сильно. После паузы Сайно заговорил. «Кто знал, что я получу не только наложника, но и хвостатого няня». Его тон был лишь слегка дразнящим. Тигнари тихонько хихикнула. «Ну, полагаю, я не очень хорош в роли наложника, так что мне нужно быть хоть для чего-то полезным», — ответил он. «Тебе не обязательно быть полезным», — предложил Сайно. Казалось, он расслабился в ванне, как только Тигнари наконец смог расчесать все его волосы, не наткнувшись на узел. Некоторые из комплексов Тигнари всплыли на поверхность. Кто знал, что он будет чувствовать себя неуверенно из-за того, что не ложится в постель с принцем, с которым изначально не хотел иметь ничего общего. Это немного его грызло. «Что бы сказал на это твой отец?» — спросил Тигнари, обращаясь скорее к себе, чем к кому-либо другому. «Неважно, что он говорит. Важно, что говорю я», — уверенно ответил Сайно. «А я говорю, что тебе не нужно делать ничего, чего ты не хочешь». «А ты хочешь?» Слова вылетели прежде, чем Тигнари успел их как следует обдумать. Он почувствовал, как румянец заливает его лицо. Он действительно только что спросил принца, хочет ли тот заняться с ним сексом? Он надеялся, что вопрос был достаточно расплывчатым, и Сайно не поймет, о чем он говорит, но он знал, что Сайно слишком умен для этого. Сайно на мгновение замолчал, и Тигнари надеялся, что он останется таким, пока он намыливал руки мылом, уже начав расчесывать волосы Сайно пальцами. Его сердце колотилось в груди, кровь так громко шумела в ушах, что он едва уловил ответ Сайно. «Я хочу того, чего хочешь ты», — сказал он, и каким-то образом это совсем не помогло затруднительному положению Тигнари. Это был дипломатичный способ сказать «да», давая Тигнари полную свободу выбора. Однако это скрытое «да» громко звучало в голове Тигнари. Прежде чем он сказал что-то глупое, Тигнари сменил тему на что-то, что не заставляло его сердце биться чаще, а штаны казаться немного тесными. «Я почти наполовину очистил садовую комнату», — сказал Тигнари, толкая Сайно в плечо и молча приказывая ему снова окунуть голову под воду, чтобы смыть мыло. Сайно ответил, когда он вынорнул. «Правда? Я бы хотел скоро прийти посмотреть. Что ты посадил?» «Пока только несколько сумерийских роз, я не уверен, что делать с остальными участками». Тигнари уже начал успокаиваться. «Я узнал от одного из работников кухни, что они только что получили мешок грибов мацутакэ. Я слышал, что их довольно легко выращивать». Тигнари действительно любил грибы. «Это хорошая идея. Я спрошу о них завтра». Тигнари позволил Сайно закончить мыться самостоятельно, не желая соваться, если его руки были по всему телу Сайно. Не потому, что он не хотел, а потому, что он не доверял себе, чтобы не зайти дальше, чем он хотел. Тигнари чувствовал себя нелепо. Он был так расстроен тем, что изначально стал наложником Сайно, так зол на это, и вот он здесь, Сайно уважает его границы, и какая-то часть Тигнари, которя хотела, чтобы он этого не делал. Прошло всего несколько недель, и он уже в бесконечно далеко от того напуганного мальчишки, которым был до того, как попал во дворец. Он никогда бы не подумал, что достаточно будет красивого лица и нескольких ласковых слов, чтобы заставить Тигнари захотеть раздвинуть ноги. Он занял себя уборкой и без того опрятной комнаты, насколько мог, ему просто нужно было чем-то занять руки. Усталость, которую он чувствовал раньше, давно прошла, теперь ее заменили только нервозность и предвкушение. Он услышал звук сливаемой ванны и то, как Сайно вышел из воды. Тигнари не был уверен, как ему сегодня заснуть, он был слишком взволнован. Его мысли проносились со скоростью миллион километров в минуту. Он подошел к окну, уставившись на прохладную пустыню, наблюдая, как лунный свет танцует на песке. Он задавался вопросом, чем сейчас занимается его семья, вероятно, уже тоже отдыхала, если не уже в собиралась в постель. «Одевайся», — голос Сайно заставил Тигнари слегка подпрыгнуть. «Что?» — спросил он, отвернувшись от окна, чтобы посмотреть на принца позади себя, который уже был одет в повседневную выходную одежду, натянув поверх нее теплый плащ. Он посмотрел на Тигнари, прежде чем повторить свой приказ. «Одевайся. Мы уходим». Тигнари посмотрел на него, разинув рот, прежде чем раздражение начало оседать в его животе. «Уходим? Сайно, ты только что искупалися, почему мы...» «Мы не пойдем в пустыню». — перебил его Сайно, и Тигнари быстро закрыл рот. Куда же они тогда направлялись? Изначально Тигнари собирался переодеться в наложничный наряд, но его остановил Сайно. «Тебе понадобится что-нибудь потеплее». Сказал он, и Тигнари быстро оправился и переоделся в одину из своих одежд с длинными рукавами. Когда он вышел из ванной комнаты, Сайно встретил его в дверном проеме, накинув ему на плечи что-то, что Тигнари не мог не заметить пахло очень похоже на Сайно. Это был длинный тяжелый плащ, который завязывался спереди на ключице. Сайно сам закрепил его, убедившись, что ткань ровно лежала на его плечах. Он закинул руки на шею Тигнари и натянул капюшон плаща ему на голову. Тигнари инстинктивно прижал уши к голове и позволил капюшону ровно сидеть на голове. Плащ был толстым и достаточно свободным, чтобы полностью скрыть хвост Тигнари, и с натянутым капюшоном он представлял, что выглядит так же, как любой другой человек... ну, человек с немного более острыми зубами. «Вот», — начал Сайно, натягивая капюшон на голову. «Нам не нужно чтобы слух о темноволосом Валуке Шуне, бродящем поблизости, дойдет до моего отца, так что не снимай капюшон». Тигнари просто кивнул. «Куда мы идем?» — спросил он, когда Сайно осторожно открыл дверь своей спальни, стараясь производить как можно меньше шума. «В нижний город. Тебе не удалось много побывать там внизу, не так ли?» — спросил Сайно. Ну, в последний раз, когда Тигнари был в городе, он был едва без сознания и испытывал такую ​​боль, что хватило бы на всю жизнь. Он позволил Сайно провести его через залы и лестницы для слуг, пока они не достигли маленькой двери, которая вела к внешней стене дворца. Главный вход наверняка охранялся, и Сайно, очевидно, не хотел, чтобы его видели уходящим. Он приложил ухо к двери, прислушиваясь к любым признакам того, что с другой стороны находится стражник. Когда он ничего не услышал, Сайно толкнул дверь и вывел Тигнари на прохладный ночной воздух. Они держались близко к стенам дворца, прячась в тени, чтобы не привлекать внимания стражников, пока не нашли место, через которое можно было легко перелезть. Сайно потянул Тигнари вверх и затащил на стену. Он спрыгнул на землю с другой стороны, жестом давая понять Тигнари следовать за ним. Когда он тоже спрыгнул, Сайно крепко поймал его за талию, не давая ему приземлиться слишком жестко. Путь к нижнему городу был не слишком длинным, хотя, поскольку они шли не на прямую, местность была неровной. Тигнари понял, что они приближаются, когда услышал звук колоколов и музыку. Даже в эту позднюю ночь город был все еще оживлен, люди ходили по улицам, а родители звали детей домой. Во многих окнах магазинов и домов горели зажженные свечи, что указывало на то, что жители не спали внутри. Сайно взял руку Тигнари, что заставило его сердце немного ускориться, он в чем он категорически отказывался себе признаться, и потащил его по улицам города. Никто не обращал на них никакого внимания, не подозревая, что их собственный принц идет среди них. Никто из них не смотрел на Тигнари, его уши и хвост были надежно спрятаны. Он не мог вспомнить время в своей жизни, когда он чувствовал себя настолько незаметным, и ему это нравилось. Ему нравилось ходить и не быть объектом пристального внимания, не видеть глазеющих на него людей, которые считали его экзотичной зверушкой. Ему нравилось, когда ему не приставали с вопросами. Он позволил Сайно вести его, тот явно знал эти улицы гораздо лучше Тигнари. Они остановились у здания среднего размера, внутри все еще горел свет свечей, и изнутри доносился заметный звук лютни и барабанов. Таверна? Внутри таверны было тепло, огонь в очаге ярко горел и освещал песчаный кирпич, выстилающий пол и стены. Сайно повел их к бару, где стоял мужчина средних лет, который влажной тряпкой вытирал несколько глиняных кружек. Он поднял глаза, заметив приближающихся двоих. Это был красивый мужчина, немного неряшливый, но крепкий, с темной загорелой кожей и вьющимися темными волосами, спавшими на скулы. Его глаза были ярко-зелеными с вкраплениями коричневого и золотого, и он тепло улыбнулся, когда они приблизились. «Ну, это же мой любимый клиент», — подбодрил он, тут же достав две кружки с полки под стойкой и наполнив их каким-то алкоголем, которого Тигнари не узнал. Он никогда не был большим любителем выпить, как и его родители, так что его знания о местной выпивке были в лучшем случае отрывочными. «Прошло много времени, что удерживало тебя. Твой отец наконец-то заставил тебя работать?» У бармена был, похоже, восточный акцент, Тигнари на мгновение задумался, не из Лесного королевства ли он. «У него всегда есть для меня дела», — ответил Сайно, садясь за барную стойку, Тигнари сел рядом с ним. «Сегодня здесь тихо». «Последние две недели было немноголюдно». Бармен объяснил. Тигнари заглянул в кружку, которую ему протянул мужчина, темно-коричневая жидкость внутри пахла гораздо более горько, чем он думал ему понравится. «Из-за всей этой ситуации в Фатуи и набегов бандитов на торговые пути в город приезжает все меньше и меньше людей, а это значит, что все меньше людей хотят напиться». Сайно промычал. «Могу вас заверить, что работа над этим ведется, пока мы говорим». Заверил Сайно, отпивая из своей кружки. «Всем происходящим - бандиты, фатуи, охотники, дворец занимается». Ах, так этот бармен действительно знал, кто такой Cyno. Бармен переключил свое внимание на Тигнари. «Итак, что привело лесную лису в мое прекрасное заведение сегодня вечером?» Что? «Извините?» — спросил Тигнари, как будто не расслышав, что спросил мужчина. Сайно, казалось, посмотрел на него с тем же замешательством. «В городе Валука Шуна легко заметить, — пояснил бармен. — Даже если вы спрячете уши и хвост, глаза всегда выдадут вас. Они сияют на свету». «Вы сказали лесная лиса», — упомянул Тигнари. «Что вы имеете в виду?» «Я имею в виду именно то, что я...» Бармена прервал звук распахнувшихся дверей таверны, когда в нее ввалился явно пьяный мужчина, смеющейся как сумасшедший. Бармен крикнул на охраннику у двери. «Убери его отсюда, я не позволю пьянице нарушать покой!» Охранник схватил пьяного мужчину за руку и вытащил за дверь. «Извините, о чем мы говорили?» — спросил бармен, возвращаясь к разговору. «Ты сказал, что я похож на лесного лиса». Тигнари даже не думал, что существует такое существо, как Лесной Валука Шуна. Насколько ему было известно, его вид был исключительно пустынным. «Разве нет?» Тигнари покачал головой. Бармен на мгновение смутился, но, похоже, пожал плечами. «В Лесном королевстве есть своя версия Валука Шуна, где наши ведут путников через пустыни, а их ведут их через густые леса. Валука Шуна в Лесном королевстве выглядят так же, как пустынные, но у них темные волосы, чтобы сливаться с листьями и деревьями. Ты уверен, что не родился в лесу?» Тигнари кивнул. «Я из деревни, которая находится неподалёку отсюда, мои родители — пустынные лисы». «Хм». Бармен промычал. «Возможно, у тебя есть предки из леса». Тигнари придется спросить у матери, когда он в следующий раз увидит ее, есть ли у них родственники в лесу. Хотя он был уверен, что она сказала бы ему об этом раньше, если бы он был так похож на них. «В любом случае», — прервал ход мыслей Тигнари бармен. «Будь осторожен здесь, охотники Валука Шуна становятся все более распространенными, и такая шкура, как твоя, может стоить довольно дорого». «Он находился под королевской дворцовой защитой», — прервал его Сайно. «Они не подберутся достаточно близко». На этом тема была закрыта. Тигнари узнал, что именно сюда Сайно приходил, когда чувствовал беспокойство и не хотел охотиться. Он пришел в таверну и узнал местные сплетни от бармена, который был более чем счастлив немного напоить принца.