Рациональные люди

      Рин проснулась от холода. Её плечи затекли, а пальцы онемели, хотя спальный мешок был плотно застёгнут. Она поморщилась и потянулась к рюкзаку, стоявшему у изголовья. Нащупав запасную кофту, нехотя натянула её поверх своей, стараясь не шевелиться слишком резко.       — Холодно, — тихо пробормотала она, словно для себя.       Её движения были медленными и немного рассеянными. Она накинула ещё одну вещь, подтянула к себе мешок, проверила, не открыта ли палатка, но озноб не проходил. Казалось, холод исходил не снаружи, а изнутри.       Рин лежала, прислушиваясь к завыванию ветра за тонкими стенками палатки. Озноб, казалось, только усиливался, несмотря на все её попытки согреться. Наконец, ей это надоело. Она выбралась из спального мешка, чувствуя, как холод тут же пробирается к коже.       Накинув плащ, она выбралась наружу. Ночная мгла окутала её, пронизывая леденящим ветром. Палатки друзей стояли неподалёку, но всё было безмолвно, словно весь мир уснул, оставив её одну. Её шаги были тихими, неуверенными. Рин направилась к ближайшей — это была палатка Минами. Она слегка постучала по ткани.       — Минами... — шёпотом позвала она, чувствуя, как дрожь усиливается.       Через несколько секунд кто-то зашевелился внутри, и сонный голос откликнулся:       — Рин? Чего тебе?       — Можно к тебе? Очень холодно...       Ткань палатки шуршала, пока Минами, явно недовольная, двигалась, освобождая место.       — Ладно, залезай уже, — пробормотала она, отодвигая край входа.       Рин заползла внутрь и натянула на себя общий слой одеял. Минами повернулась к ней боком, прикрывая глаза.       — Ты как печка, — пробормотала она, снова засыпая.       Рин промолчала, чувствуя, как её сознание странно плывёт. Тепло от одеял казалось нереально мягким, но озноб не проходил. Её мысли спутались, и она начала проваливаться в забытье, чувствуя себя всё тяжелее.       Минами медленно приоткрыла глаза, глядя на Рин, которая лежала рядом, свернувшись клубком.       — Эй... Ты в порядке? — сонно, но уже с тревогой в голосе спросила она.       — Нормально, просто холодно, — ответила Рин тихо, но голос выдал её слабость.       Минами нахмурилась, дотронулась до её лба, потом к щекам.       — Ты горишь, — сказала она уже более резко, полностью просыпаясь. — Рин, ты заболела!       — Перестань, — слабо улыбнулась Рин, кутаясь в одеяло. — До утра подожди. Всё равно сейчас смысла нет.       — Но ты же… — Минами села, уже явно встревоженная. — Может, воду тебе принести? Или ребят разбудить?       Рин слегка помотала головой.       — Не надо никого будить. Мне так тепло. Просто надо поспать. Побудь рядом, ладно?       Минами замерла, глядя на неё. Рин старалась говорить спокойно, но выглядела бледной.       — Ну, хорошо, — сдалась Минами, ложась обратно. — Но если тебе станет хуже, говори, ясно?       — Ясно, ясно, — пробормотала Рин, укутываясь ещё плотнее. Она прикрыла глаза, ощущая рядом тепло подруги, которое хоть немного вытесняло ледяной холод изнутри.

***

      Сенку сидел за низким рабочим столом, внимательно склонившись над листом слюды. Его пальцы, покрытые тонкими перчатками, осторожно держали крошечный фрагмент минерала, который он закреплял между двумя пластинами. На его лице читалась концентрация, будто весь мир вокруг перестал существовать.       — Так… ещё немного… — пробормотал он себе под нос, прищурившись и ловко поддевая слюду иглой. Материал был тонким и хрупким, едва ли толще волоса. Одно неловкое движение — и всё насмарку.       Он уже почти закончил выравнивать края, когда входная дверь распахнулась с грохотом, будто кто-то решил ворваться сюда, как к себе домой.       — Эй, Сенку! — громко проговорила Минами, не обращая внимания на то, как он мгновенно замер.       — Не двигайся! — резко оборвал он, подняв руку, чтобы остановить её. — Если ты сейчас пошевелишься, всё пойдёт прахом.       Минами застыла и окинула его взглядом.       — Да ладно тебе со своей ерундой. Что ты там опять делаешь? — Она шагнула вперёд, но тут же отдёрнула ногу, когда Сенку смерил её взглядом, который мог бы пробуравить дыру в стене.       — Щепетильная работа, если ты не заметила, — буркнул он, снова сосредотачиваясь на слюде. — Что тебе вообще надо?       Минами немного помолчала, осматривая его, как бы раздумывая, а потом, слегка меняя тон, подошла ближе.       — Мне нужен градусник, — сказала она, словно что-то подспудно заметив. — И что-то от простуды.       Сенку удивлённо взглянул на неё, отрываясь от работы.       — Кто-то заболел? — спросил он, не сразу понимая, что происходит.       Минами нарочно замедлила свой рассказ, наслаждаясь тем, как Сенку начинал нервничать, хотя пытался это скрыть.       — Ну да. Простуда — дело такое… бывает. Тем более сейчас погода меняется, — она задумчиво поджала губы, словно размышляя, говорить ли дальше.       Сенку поднял на неё взгляд, отрываясь от своей работы.       — Конкретнее, Минами. Кто?       Она пожала плечами, продолжая тянуть паузу.       — Да… кто-то из наших. Ничего страшного. Просто чуть-чуть температуры, ну и общее недомогание…       — Кто именно? — теперь в его голосе звучала настойчивая нотка, а взгляд стал внимательнее.       — Рин, — сказала она, всматриваясь в полку, где аккуратно раздвигала бутылочки и искала градусник.       Сенку вздрогнул, моментально выпрямившись.       — Что? — удивление и тревога прорвались в его голосе.       В этот момент что-то хрустнуло. Едва слышный, но отрезвляющий звук. Он тут же опустил взгляд вниз: крошечная трещина пошла по краю слюды, над которой он так сосредоточенно трудился последние полчаса.       — Чёрт! — прошипел он сквозь зубы, отбросив повреждённый образец в сторону.       Минами, сделав вид, что не заметила его реакции, лишь весело усмехнулась.       — Ну, не волнуйся ты так. Я позабочусь о ней. Кто ещё, если не я? — она развернулась и, как ни в чём не бывало, направилась к выходу, продолжая перебирать в руках различные препараты. Уже на пороге она обернулась, бросив через плечо:       — А ты лучше сосредоточься, Сенку. У тебя ещё куча дел.       С этими словами она легко вышла, оставив его наедине с разбитыми планами и неожиданным вихрем мыслей.

***

      Рин, чуть облокотившись на подушки, зажмурила глаза от света, который пробивался сквозь ткань палатки. Её голова немного кружилась, а тело, казалось, горело, но было странно холодно одновременно.       — Да, температура 39. Ничего страшного, просто лёгкая простуда, — сказала она, стараясь говорить спокойно, несмотря на слабость.       Минами, не удивившись, с лёгкостью усадила её обратно в кровать, мягко поправив одеяло вокруг неё.       — Да лежи уже, не мучайся, — проговорила она, словно отмахиваясь от проблем. — Вечно ты такая упрямая. Температура — не шутки.       Рин не возразила. Было слишком комфортно просто лежать, пусть и немного жарко. Она не хотела спорить, а мысль о том, чтобы снова встать, казалась слишком утомительной.       Минами, сидя на стуле рядом, начала развлекать подругу разговорами.       — Сенку вообще не понял. Я ему сказала, что ты заболела, а он так странно на меня посмотрел.       — Зачем ты ему это сказала? — удивлённо спросила Рин, приподняв брови.       Минами ухмыльнулась, её взгляд стал немного хитрым.       — Пусть побегает немного, — произнесла она с улыбкой. — Поволнуется... а то всё время носом в свои штуки втыкается, а о тебе не так уж и заботится.       Рин коротко рассмеялась, несмотря на лёгкую головную боль.       — Зря ты так, — сказала она, слегка отмахнувшись. — Он же занят просто.       — Молчи, ещё больная будешь меня учить. Спи лучше, не думай об этом. Сенку потом поищет тебя, если надо.       Рин прикрыла глаза, всё ещё чувствуя тяжесть жара, но в тоже время её умиротворяло присутствие подруги.       Большую часть дня она провела в полудрёме, чувствуя, как время тянется медленно, а её собственное состояние будто висит на грани между облегчением и усталостью. Она всё время прислушивалась к звукам снаружи — шагам, голосам, шорохам. Каждый раз, когда ткань палатки слегка колыхалась, сердце замирало в ожидании.       "Может, это он?" — мелькало в её голове, но каждый раз вместо Сенку входил кто-то другой. Рин хмурилась и вновь закрывала глаза, пытаясь не обращать на это внимания.       К вечеру ткань снова зашевелилась. Появилась рука, протянувшая небольшой мешочек. Рин, заметив знакомый силуэт, на миг обрадовалась, но, разглядев довольное лицо, охнула:       — Ген?       Тот, не обращая внимания на её разочарование, с невозмутимой улыбкой поставил мешочек с мандаринами на небольшой столик, как будто выполнял важную миссию:       — Приветствую. Принёс немного витаминов для твоего исцеления.       Рин отвернулась, чтобы скрыть раздражение, но её тон выдал всё:       — Спасибо.       Ген сразу заметил её недовольство, но вместо того, чтобы отступить, заговорил с привычной лёгкостью:       — Что такое? Кого-то другого ждала?       — Нет, — коротко ответила она, стараясь не встречаться с ним взглядом.       — Да уж, — протянул он, слегка улыбнувшись, но в его взгляде мелькнула искра, будто он видел её насквозь. — Я-то думал, ты обрадуешься.       Она не ответила, молчание было красноречивее слов. Ген опустился на стул рядом, вздохнув с наигранным сожалением:       — Ладно-ладно. Знаешь, Сенку там со слюдой возится. Половину уже переломал, представляешь? Весь такой задумчивый, мрачный. Переживает, наверное.       Рин повернула голову чуть больше, чем намеревалась, её взгляд всё ещё оставался равнодушным, но Ген уловил едва заметное движение:       — Наверное.       Он усмехнулся, будто её короткий ответ был для него победой, и потянулся к мешочку, вытащив оттуда мандарин. Покрутив его в руках, он продолжил, теперь уже более мягким тоном:       — Ты знаешь, Рин, я тут подумал… — он улыбнулся, но на этот раз его взгляд был каким-то тёплым. — Ты ведь сделала такую важную вещь.       Рин бросила на него короткий взгляд, полный лёгкой подозрительности, но ничего не ответила.       — Вот этот трюк с ядом, — продолжил он, держа мандарин перед собой, будто на него смотрел сам Сенку. — Это было не просто умно. Это было... — он замолчал, словно слово отказывалось приходить на ум. — Гениально.       Рин хмыкнула и отвернулась:       — Преувеличиваешь.       — О нет, это не я, — быстро возразил Ген, подняв свободную руку, как будто сдавался. — Это слова нашего уважаемого умника.       Она снова посмотрела на него, на этот раз более внимательно:       — Сенку?       — Именно. — Он кивнул, всё ещё улыбаясь. — Он буквально сказал, что без твоего вмешательства всё могло бы пойти не так.       Рин молчала, но её пальцы слегка сжались на ткани пледа, что лежал у неё на коленях.       — Я серьёзно, — продолжал Ген, будто угадывая её мысли. — Ты не просто сделала то, что нужно, ты сделала то, что никто другой не смог бы.       — И что с того? — спросила она, пожав плечами.       — А то, что ты выглядишь так, будто из себя всё выжала, — Ген резко сменил тон, его голос стал почти укоризненным. — Ты видела себя вчера? Я уж молчу про сегодня.       Рин нахмурилась, чувствуя, что его слова попали в цель, но всё же промолчала.       — А вот Сенку, — добавил он, и его улыбка снова стала лёгкой, — вернулся в отличной форме. Словно с курорта.       Она хмыкнула, стараясь скрыть смущение:       — А ты переживал. Видишь, вернула твоего Сенку в целости и сохранности.       Ген уловил в её словах нотку обиды, и его улыбка на мгновение исчезла. Он придвинулся чуть ближе, наклонив голову, и заговорил тише:       — Думаешь, я волновался только за него?       Рин прищурилась, в её взгляде читался скепсис:       — А разве нет?       — Нет, — спокойно ответил он, его голос звучал удивительно мягко.       Её брови слегка приподнялись, но она ничего не сказала, только смотрела на него, ожидая продолжения.       — Слушай, — начал Ген, задержав взгляд на мандарине в своих руках. — Я понимаю, что иногда бываю... ну, не самым приятным человеком. И, может, порой слишком прямолинейным.       — Никогда бы не подумала, — усмехнулась она, но в её голосе не было обычной резкости.       — Ты можешь шутить сколько угодно, — продолжил он, подняв взгляд. — Но мне действительно жаль, что я не дал тебе понять сразу, что тоже волновался.       Её глаза на миг расширились от неожиданности, но она тут же отвернулась, чтобы скрыть замешательство.       — Не ожидала от тебя таких речей, — пробормотала она, пытаясь держать голос ровным.       — Да, я и сам от себя не ожидал, — тихо ответил он, уголки его губ дрогнули в слабой улыбке. — Но ты заслуживаешь это услышать.       — Спасибо, — едва слышно произнесла Рин, не поворачивая головы.       Ген мягко вздохнул и снова улыбнулся, на этот раз шире:       — Правда рад, что ты в порядке. Без тебя тут было бы слишком скучно.       — Ладно, хватит, — сказала она, чувствуя, как лёгкий румянец поднимается к её щекам. — Не переигрывай.       — Никакой игры, — ответил он, поднимаясь со стула.       Рин молча взяла мандарин из мешочка, не глядя на него. Ген заметил это, и в его глазах мелькнуло удовлетворение.       — Ну что ж, — сказал он, направляясь к выходу. — Отдыхай и не забудь доесть их все.       Когда он ушёл, Рин некоторое время смотрела на мандарин в руках, а затем задумчиво начала чистить его.