Рациональные люди

      — Ох, Сенку, а что это за милейший инструмент я видел у Рин? — начал Ген с хитрой ухмылкой, как человек, заранее знающий, что его вопрос заведёт цель в угол. Он склонился чуть ближе, глядя на Сенку с вниманием, каким хищник ловит слабый момент у жертвы.       Сенку почувствовал этот пронзительный взгляд и сдержанно вздохнул, понимая, что Ген, как всегда, не отступит, пока не получит свою долю драмы. Он пожал плечами, стараясь выглядеть невозмутимым, и ответил с обычной отстранённостью:       — Эолова арфа. Древнегреческий инструмент, который ловит ветер и превращает его в звук. Ничего особо сложного.       Ген поднял бровь и кивнул, но в его взгляде была насмешка, словно он не поверил ни единому слову. Он скрестил руки на груди и слегка наклонился, будто намереваясь рассмотреть Сенку под другим углом:       — Правда? Такой… "простой" подарок, да? И ты хочешь сказать, что выбрал его случайно, без каких-либо других мыслей?       Сенку демонстративно откинулся назад, пытаясь не показывать раздражение. Он усмехнулся, как бы подыгрывая, но в его взгляде появилась тень предостережения:       — Ген, не выдумывай. Рин нравится всё странное. Это просто знак благодарности за её помощь. Ничего больше.       Ген фыркнул, явно наслаждаясь тем, как Сенку старается сохранить холодный тон. Он продолжил с лёгким сарказмом, который пронизывал каждое слово, как яд:       — Понимаю, понимаю. Но, знаешь, такие "признательные" вещи дарят не просто так. Особенно если они изящные, редкие, такие… специфические. — Ген приблизился, словно раскрывая секрет. — Такие подарки часто оставляют, чтобы вызвать некую… эмоциональную реакцию.       Сенку слегка напрягся, но снова притворился равнодушным, хотя тон его голоса чуть изменился.       — Ещё слово — и я назначу тебе "консультацию" у подножия скалы, — бросил он, не сдерживая лёгкую угрозу.       Ген лишь усмехнулся, едва ли напуганный. Он засмеялся, и его смех разнёсся по комнате, точно сигнал победителя, поймавшего свою цель:       — Суровая угроза, Сенку. Обычно люди так остро реагируют, когда боятся признать что-то важное даже самим себе. Знаешь, такие вещи, как чувства, сложно держать под контролем.       Сенку отвернулся, чувствуя, как его лицо слегка напряглось. Он молчал, пытаясь подавить странное беспокойство, что шевельнулось в груди. Ген, будто наслаждаясь, опёрся на спинку стула и, глядя на него с мягкой, но цепкой улыбкой, прошептал, как психолог, видящий пациента насквозь:       — Когда кто-то так "по-дружески" сопротивляется, это обычно указывает на небольшой… внутренний конфликт, — заметил он тихо, но с лёгкой насмешкой.       Сенку наконец встретился с его взглядом и, сохраняя спокойное лицо, процедил:       — Оставь свою дешёвую психологию для тех, кто на неё ведётся.       Ген выдержал паузу, прищурившись, и, не разрывая зрительного контакта, ответил мягко, но с хитринкой:       — Знаешь, Сенку, иногда это и правда выглядит, как психология. Но на самом деле — это просто наблюдение. Я ведь вижу тебя насквозь. Ты, как всегда, пытаешься замаскировать искренность под научный интерес.       Сенку напрягся, но по-прежнему сохранял бесстрастный вид. Ген, чувствуя эту маленькую победу, сделал шаг вперёд, вкрадчиво продолжая:       — Просто есть вещи, которые люди вкладывают в свои творения неосознанно. Как бы сказать… не всегда у нас получается сказать что-то словами, поэтому мы создаём символы.       Сенку взглянул на него, и в его глазах промелькнула искорка едва заметной растерянности, которая тут же погасла. Он резко отвёл взгляд, сохраняя бесстрастное выражение:       — Гениальные выводы, как всегда, — отрезал он. — Но мне кажется, это ты слишком хочешь найти во всём смыслы, которых не существует.       Ген только кивнул, чуть насмешливо и, в то же время, спокойно:       — Бывает и так, Сенку. Но иногда — хотя бы для себя — стоит просто не отвергать мысль, что это имеет значение.       Сенку посмотрел на Гена с лёгкой усмешкой:       — Даже если мы сейчас предположим, что это так, — он откинулся назад и сложил руки на груди, — тебе-то зачем это знать, Ген?       Ген чуть наклонил голову и ухмыльнулся, ловко скрывая удовлетворение — словно уловил что-то важное в словах Сенку. Но не сказал этого вслух. Вместо этого, он беззаботно развёл руками, будто оправдывая своё любопытство:       — Ну, разве нельзя просто наслаждаться? Иногда приятно наблюдать за тем, как даже самые гениальные умы оказываются перед загадками, которые не вписываются в привычные схемы. Особенно если загадка… самого себя.       Сенку бросил на него изучающий взгляд:       — Ты, похоже, забываешь, что мне не это не интересно, — холодно ответил он.       Но Ген только хмыкнул и скрестил руки на груди, будто всё происходящее его забавляло:       — Ну что ты, Сенку, не будь таким серьёзным. Это всего лишь невинное наблюдение, — сказал он, выдерживая паузу. — Если уж ты действительно вложил в это больше, чем просто подарок, то может, и я что-то увижу, что не замечал раньше.       Сенку вздохнул, понимая, что Ген не собирается просто так отпустить тему. Он выпрямился, решительно направившись к двери, давая понять, что разговор окончен:       — Ладно, Ген, хватит. На сегодня мне твоего спектакля достаточно.       Но Ген не собирался упускать шанс. Когда Сенку был уже почти у двери, он, насмешливо усмехнувшись, отступил на шаг назад и добавил, словно невзначай:       — Ну, что ж, Сенку, если в будущем тебе вдруг понадобится кто-то, чтобы всё разложить по полочкам, помни, что я всегда рядом. Даже если ты меня снова выгонишь.       Сенку, остановившись на секунду, чуть расслабил плечи и повернулся к нему с лёгкой ухмылкой, в которой сквозила капля вызова:       — Обязательно, Ген. В следующий раз, когда понадобятся твои аналитические навыки, я обращусь. Но пока займись чем-нибудь действительно полезным.       Ген лишь покачал головой, усмехаясь, и, наконец, исчез за дверью.