Рациональные люди

      Рин зашла в лабораторию, окинув взглядом комнату. На столах громоздилось оборудование, среди которого мелькали провода и стеклянные колбы. Её внимание привлекла Минами, сосредоточенно перебирающая фотографии, сидя за дальним столом. Казалось, она погрузилась в свои мысли настолько, что даже не заметила Рин.       — Что делаешь? — спросила Рин с лёгким любопытством, подходя ближе.       Минами не сразу ответила, её голос прозвучал тихо и немного отстранённо:       — Ничего особенного, — она продолжала смотреть на снимки.       Чувствуя, что что-то не так, Рин подошла к ней и села рядом. Она внимательно посмотрела на Минами, заметив в её глазах усталость, которую та пыталась скрыть за привычным спокойствием.       — Ты всё-таки сказала ему? — мягко спросила Рин, стараясь говорить как можно спокойнее.       Минами медленно подняла голову от фотографий их недавних приключений — здесь были снимки деревни Ишигами, эксперименты Сенку. На последнем фото был запечатлён момент, когда они впервые попытались спустить модель корабля на воду. Она слабо улыбнулась, но эта улыбка казалась скорее привычкой, чем искренним проявлением радости.       — Да, — ответила Минами. — Я попросила Сенку.       Рин глубоко вздохнула. Она вспомнила, как несколько дней назад Минами пришла к Сенку с необычной просьбой — когда они найдут устройство окаменения, она хотела, чтобы он обратил её в камень. Не навсегда, а до тех пор, пока всё не закончится. Пока мир снова не станет безопасным.       — И как он отреагировал? — тихо спросила Рин, пытаясь скрыть тревогу в голосе.       Минами пожала плечами:       — Как всегда, спокойно. Понял, что я серьёзно настроена. — В её голосе была легкая усталость, словно это решение забрало у неё много сил. — Знаешь, иногда мне кажется, что я просто не создана для этого времени. Для всех этих войн, борьбы за выживание...       Она взяла одну из фотографий — на ней был момент, когда Касеки гордо стоял рядом с модернизированным дистиллятором, который теперь мог перерабатывать воду в пар с ещё большей эффективностью.       — Когда я делаю эти снимки, я чувствую себя... отстранённой. Словно смотрю на всё со стороны, через объектив. Но реальность... она другая. И я не уверена, что готова продолжать быть её частью.       Рин кивнула, но на миг её глаза затуманились. Она хорошо понимала Минами — когда человек принимает такое решение, слова мало что могут изменить. Рин привыкла ощущать поддержку Минами рядом, и мысль о том, что её может не оказаться, пугала.       — Мне будет тебя не хватать, — почти шёпотом произнесла она, чувствуя, как её голос слегка дрогнул.       Рин не знала, как переубедить Минами, да и нужно ли. Это был её выбор, но где-то внутри теплилось желание сделать хоть что-нибудь — не для того чтобы изменить решение, а просто чтобы увидеть её улыбку ещё раз.       Минами смотрела на неё теплее, чем прежде, и положила руку на плечо Рин:       — Не волнуйся. Я никуда не исчезну.       Рин медленно покачала головой. Она накрыла ладонь Минами своей, сжимая чуть крепче обычного:       — Дело не в этом... Просто рядом с тобой всегда было легко. Ты... почти как родная мне стала.       Минами обняла её, позволив Рин немного расслабиться. Объятия были тёплыми и нежными. Рин ощутила облегчение, проговаривая вслух свои чувства. Несмотря на грусть, она понимала — это был выбор подруги, и она уважала его.       Но, может быть, они ещё успеют немного повеселиться. Просто так, без причины.

***

      Прошло несколько дней. Рин заметила Минами у реки — она сидела на берегу, задумчиво глядя на воду. В последнее время подруга часто проводила время так: одна, погружённая в свои мысли. Рин остановилась, наблюдая за ней издалека. В груди снова кольнуло — она скучала по тем временам, когда они могли просто дурачиться вместе, не думая о завтрашнем дне.       И тут её мысль переключилась на старую лодку, заброшенную среди прибрежных зарослей еще пару месяцев назад. В последний раз она выглядела довольно потрёпанной, но... может, в этом и была какая-то своя прелесть? Рин почувствовала, как губы сами растягиваются в озорной улыбке. Возможно, это была не самая умная идея, но когда это её останавливало?       Она подошла к Минами, пытаясь скрыть разгорающийся в глазах огонёк авантюризма:       — Хочешь немного отвлечься? Я знаю одно место, там спокойно, и никого нет. Думаю, тебе понравится.       — Ты интригуешь меня, Рин, — Минами подняла взгляд, и в её глазах впервые за долгое время мелькнул живой интерес. — Что ты задумала?       — Просто лодка, — Рин старалась говорить небрежно, хотя сердце забилось быстрее от предвкушения. — Немного старовата, но мы можем её подлатать. Устроим своё маленькое приключение.       На следующий день осеннее солнце уже грело, когда они отправились к заброшенной лодке. Она пряталась среди прибрежных зарослей, потрёпанная временем: треснувший борт, облупившийся лак — следы долгого одиночества. Но под всей этой ветхостью угадывалась крепкая основа, будто лодка ждала, когда кто-нибудь даст ей второй шанс.       Работа захватила их обеих. Шелест опавших листьев под ногами смешивался с плеском воды, словно осень тихонько напевала им свою мелодию. Они счищали мусор, меняли доски, укрепляли корпус, и постепенно лодка оживала под их руками. Холодный ветер пробирал до костей, но они едва замечали это, увлечённые общим делом.       К полудню лодка преобразилась. Рин провела рукой по обновлённому борту, не скрывая гордой улыбки. Минами стояла рядом, и впервые за последнее время её лицо светилось неподдельным интересом.       — Думаешь, теперь она поплывёт? — в голосе Минами звучала смесь азарта и волнения.       — Конечно! Давай спускаться, — решительно ответила Рин.       Но стоило им спустить лодку, как всё пошло не по плану. Лодка начала медленно накреняться вбок. Минами вскрикнула, а Рин, пытаясь удержать равновесие, прыгнула внутрь, но оказалось, что внизу всё ещё осталась незамеченная трещина. Лодка снова накренилась, и ледяная вода начала быстро заливаться внутрь, холодом пробирая до костей.       — Кажется, мы немного просчитались! — выдохнула Минами сквозь смех, её щёки раскраснелись от холода и веселья.       — Самую малость, — фыркнула Рин, вытаскивая лодку обратно на берег.       Смеясь и цепляясь друг за друга, они вытащили лодку обратно на берег. Холодная вода пробрала их до нитки, и каждая волна легкого ветра заставляла дрожать сильнее. Минами зябко потирала руки, а Рин пыталась отжать свои промокшие рукава, сжимая зубы от холода.       — Ладно, признаю, это был не лучший план для такой погоды, — пробормотала Минами, смахивая капли с волос, которые теперь прилипли к её лбу.       — Ну, хотя бы попытались, — ответила Рин, бросив взгляд на лодку, которая вновь вернулась в своё место среди зарослей, как будто она сама решила остаться частью осени. — Пошли в лагерь, пока не замёрзли окончательно.       Они двинулись обратно, оставив несчастную у берега. К тому моменту, как они добрались, их одежда уже промокла насквозь, а холодный осенний воздух проникал до самого сердца, пронизывая каждую клеточку тела. Дрожь не отпускала, даже когда они приблизились к теплу костра, вокруг которого уже сидело несколько человек. Увидев промокших до нитки Рин и Минами, Ген приподнял брови и усмехнулся.       — Ого, а вы где это успели искупаться? В таком-то холоде! — его голос прозвучал насмешливо, но в глазах читалось беспокойство.       Рин только усмехнулась, пытаясь выжать воду из рукава. Капли стекали по пальцам, падая в землю, превращая листья под ногами в влажную кашицу.       — Да так, решили немного поразвлечься, — сказала она с лёгким сарказмом, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Не переживай, Ген, мы вернулись живыми и почти невредимыми.       — Мда, какое успокоение, — фыркнул он, кивнув на их мокрую одежду. — Но всё же было бы неплохо узнать, где вы суету навели.       Минами, кутаясь в одеяло, которое кто-то из ребят протянул ей, покосилась на Рин и усмехнулась.       — Мы просто проверяли, насколько хорошо лодка держит воду. Как оказалось, не очень, — шутливо произнесла она, и в её голосе слышались ирония и лёгкая горечь.       Они рассмеялись, но их зубы продолжали стучать от холода. Рин и Минами устроились у костра, вытянув к огню замёрзшие руки и греясь под пылающими углями. Их одежда шипела, от неё поднимался пар, а тепло огня постепенно вытесняло пронизывающий холод из их тел.       Когда все начали расходиться, а разговоры стихли, Рин огляделась, убедившись, что вокруг никого нет, и тихо поманила Сенку рукой.       — Эй, Сенку, — окликнула она. — Найдётся минутка для небольшого научного совета?       — Хм? — он поднял бровь. — Иногда мне страшно, когда ты что-то затеваешь.       Вскоре они снова оказались у лодки, которая лежала у берега, наполовину вытащенная на сушу, как будто стыдливо прячась от их взгляда. Рин провела пальцами по влажной деревянной поверхности, чувствуя, как холод воды проникал под кожу.       — Честно говоря, я не знаю, как её починить, — призналась она, отводя взгляд. В её голосе прозвучала нотка разочарования. — Мы с Минами пробовали, но у нас ничего не вышло. Кажется, лодка оказалась сложнее, чем я думала.       Сенку присел рядом и внимательно осмотрел её. Он провёл рукой по трещинам, заметным на старом дереве, затем постучал по одному из ребер, проверяя его прочность. На поверхности виднелись маленькие надломы, оставшиеся от долгого времени, проведённого под открытым небом.       — Ну, начнём с основы, — сказал Сенку, опускаясь на колени. — Дерево в некоторых местах истончилось, а это значит, что его нужно укрепить. Можешь использовать клей на основе смолы, чтобы заполнить трещины, и льняную нить для уплотнения швов. Ткань, пропитанная маслом или смолой, подойдёт для обшивки. Он показал, где именно необходимо добавить тканевые полосы, чтобы предотвратить утечку воды.       Рин слушала, кивая, стараясь вникнуть в каждую его рекомендацию. Она увидела, как Сенку умело осматривает повреждения, и удивилась, с какой легкостью он говорит о восстановлении.       — А вот здесь, — указал он на несколько стыков, — понадобится обмотка верёвкой для закрепления. Надо будет постараться, чтобы всё получилось достаточно крепким.       — Спасибо, — произнесла она, как только он закончил объяснения. — Ты действительно помог. Я попробую всё это сделать.       — Пожалуйста, — ответил он, вытирая руки о куртку. — Главное — не забыть обработать дерево маслом, когда закончишь.       Обратный путь начался в молчании. Рин погрузилась в свои мысли о Минами, пока Сенку шёл рядом, время от времени поглядывая на неё с едва заметным беспокойством.       — Я просто хотела развеять её немного, — вдруг заговорила Рин, когда они уже почти подошли к лагерю. — Предложила Минами покататься на лодке. Скоро зима, и потом уже не получится выбраться на воду.       — Эффективный метод, — хмыкнул Сенку.       — О чём ты?       — С научной точки зрения, физическая активность стимулирует выработку эндорфинов, — начал он своим лекторским тоном, но вдруг остановился. — Она попросила меня снова превратить её в камень.       — Я знаю, — Рин помедлила. — И что думаешь?       — Это как бросить всё на полпути, — Сенку пожал плечами. — Когда что-то не получается, проще взять и остановиться, чем разбираться дальше.       Рин удивлённо посмотрела на него:       — Ты не хочешь этого делать?       — Да нет, дело не в этом, — он потёр шею. — Просто... знаешь, когда я был в камне, я продолжал считать. Не потому что больше нечем было заняться, а потому что хотел что-то делать, даже там. Не мог просто... застыть.       — А Минами...       — А Минами хочет спрятаться, — он хмыкнул. — Наблюдать со стороны, вместо того чтобы быть здесь. На десять миллиардов процентов неправильный подход.       Рин остановилась и посмотрела на него.       — Ты не прав, — сказала она мягко. — Минами не хочет прятаться. Может быть, она просто устала чувствовать себя потерянной, — Рин посмотрела на темнеющее небо. — Знаешь, иногда проще застыть, чем продолжать меняться, не зная, во что ты превращаешься       Сенку задумался, замедляя шаг.       — Возможно, ты права, — сказал он с лёгким вздохом.       Рин улыбнулась.       — Кого-то изменения пугают, между прочим. Потому что ты не знаешь, кем станешь в конце.       — Хах, и это говоришь мне ты? — он усмехнулся, пытаясь скрыть, что её слова задели его. — Я-то думал, что на десять миллиардов процентов всё просчитал.       Рин не удержалась от улыбки:       — Ну конечно, великий учёный думал, что может всё объяснить формулами.       — Эй, полегче! — он картинно нахмурился, но в глазах плясали искорки веселья. — Я, между прочим, только что признал, что был неправ. Можешь гордиться собой — это случается раз в десять миллиардов лет.       Они продолжили путь в уютном молчании, и когда лагерь был уже совсем близко, Рин снова заговорила.       — Каково это — быть в камне? — спросила она, повернув голову к нему.       Сенку замедлил шаг, подбирая слова.       — Странное ощущение. Вроде существуешь, но как будто тебя и нет. Я считал секунды, чтобы не потерять связь с реальностью. А время всё равно застыло.       Рин слушала его внимательно, её взгляд был сосредоточен.       — Наверное, это как жить вечно, но без настоящей жизни, — задумчиво сказала она. — Ты просто существуешь, и всё вокруг меняется, а ты остаёшься тем же.       Сенку посмотрел на неё и вдруг усмехнулся.       — В точку.       — Знаешь, — Рин нахмурилась, — может, тот, кто это сделал... может, он искал способ остановить время не потому, что хотел власти или разрушения. Может, он просто хотел, чтобы все замерли. Перестали бояться, страдать, метаться в поисках смысла.       Сенку фыркнул и на минуту остановился, словно пытаясь осмыслить её слова.       — То есть, по-твоему, он хотел освободить нас? — спросил он, обернувшись к ней. — Считал, что наши цели и борьба — это всего лишь иллюзия?       Рин пожала плечами, не сводя глаз с темнеющего неба.       — А может, он просто пытался дать ответ на вопрос, который мы сами не могли найти, — её голос стал чуть громче, но всё же оставался мягким. — Дать всем передышку. Остановку. Паузу в существовании.       Сенку задумался:       — Забавно. Обычно люди ищут способ жить вечно. А тут кто-то нашёл способ... и использовал его, чтобы все просто перестали жить.       — И всё-таки вы проснулись, — тихо заметила Рин.       — Потому что остановка — это не ответ, — Сенку усмехнулся. — Это даже не вопрос.       Он развернулся и двинулся к лагерю, Рин последовала за ним, стараясь понять, задел ли её вопрос что-то внутри него.       — Наверное, — продолжил Сенку, уже не оборачиваясь, — если нам и был дан этот "вечный покой", то только для того, чтобы мы сами решили, нужен он нам или нет.       Их разговор постепенно затих, но оставил в обоих ощущение, что они коснулись чего-то важного и не до конца понятного.       Перед тем как разойтись, Сенку бросил на неё взгляд и спокойно добавил:       — Если тебе ещё понадобится помощь с лодкой, ты знаешь, где меня найти.       Она улыбнулась ему с благодарностью и ушла к остальным, чувствуя, что их разговор позволил ей хоть немного понять и поддержать Минами.

***

      Девушки уже несколько часов возились с лодкой. Рин, присев на корточки у борта, аккуратно подгоняла и закрепляла деревянные планки, проверяя, не осталось ли трещин или слабых мест. Она уже ловко управлялась с инструментами, словно все это было для неё привычным делом. Минами помогала, выполняя поручения и придерживая детали, когда это было необходимо.       — Подай мне верёвку, — сказала Рин, не отвлекаясь от работы.       Минами протянула ей верёвку и спросила:       — А куда мы поплывем, когда всё будет готово?       Рин пожала плечами и улыбнулась.       — Не знаю. Может, просто вдоль берега. Там, где потише. Главное — не замерзнуть на ветру.       Минами вздохнула, поглядывая на небо, где хмурились осенние облака. Рин чувствовала её настроение и старалась поддерживать бодрый настрой, иногда вставляя шутки и поддразнивания, чтобы отвлечь подругу от её мыслей.       Когда лодка наконец была готова, они с трудом её спустили на воду и сами забрались внутрь. Доски под ногами слегка поскрипывали, но держались крепко. Вода тихо плескалась о бока лодки, качая её на лёгких волнах.       — Ты взяла фотоаппарат? — неожиданно спросила Рин, оглядывая Минами.       — Да, конечно, — кивнула та, доставая камеру из сумки. — Но зачем он нам?       Рин облокотилась на борт и посмотрела вдаль.       — Просто подумала, что мы могли бы сделать несколько фотографий. На память.       Минами включила фотоаппарат и начала настраивать его, а затем сделала несколько снимков — воды, берегов и самой Рин, которая смеясь закрывала лицо руками.       — Знаешь, — Минами опустила камеру, её голос стал тише, — мне кажется, я подвожу Сенку. Он подарил мне этот фотоаппарат, чтобы я могла продолжать быть собой, а я... — она замялась. — А я прошу его сделать меня камнем. Как будто обесцениваю всё, что он для меня сделал.       — Чепуха, — Рин фыркнула так похоже на самого Сенку, что Минами невольно улыбнулась. — Ты правда думаешь, что Сенку из тех, кто делает что-то, ожидая благодарности? Он просто... понимает. Лучше многих понимает, каково это — искать себя в новом мире.       Минами вздохнула, опуская взгляд на свой фотоаппарат, который лежал у неё на коленях. Пальцы машинально скользнули по гладкому корпусу, привычное движение, которое всегда её успокаивало. Но на этот раз — не помогло.       — Наверное, ты права, — тихо сказала она. — Просто мне всё ещё хочется жить так, как раньше… А здесь всё иначе. Даже работа — я вроде бы всё ещё журналист, но уже не так, как тогда. Мне сложно не чувствовать, что я разрываюсь между тем, что есть сейчас, и тем, что когда-то было.       Она достала несколько фотографий из сумки. На первой был Сенку, склонившийся над очередным экспериментом, на второй — Хром, с восторгом разглядывающий какое-то изобретение.       — Забавно, — вдруг сказала Рин, разглядывая снимки. — Ты всегда ловишь такие... особенные моменты. Вот смотри, — она ткнула пальцем в фотографию, где Сенку хмурился, — даже здесь видно, как у него мозги скрипят. Прямо слышу это его "десять миллиардов процентов".       Минами невольно фыркнула:       — Иногда кажется, что он взорвётся от переизбытка идей.       Рин задумчиво посмотрела на воду, а потом вдруг произнесла с какой-то детской серьёзностью:       — Знаешь, а я ведь уже старая буду, когда тебя к жизни вернут.       — Что? — Минами моргнула, не совсем понимая, к чему она клонит.       — Ну, — Рин пожала плечами с самым невинным видом, — зато будешь с моими детьми сидеть, когда я умру. Всё равно делать нечего будет.       Минами уставилась на неё, а потом рассмеялась, качая головой:       — Ты дура, знаешь?       Рин, ничуть не смущаясь, продолжила:       — Ты же должна будешь передать им мою коллекцию камней. А если они вдруг заведут козу — ты за ней тоже пригляди, ладно? Не бросай её.       Минами уставилась на неё, широко раскрыв глаза:       — Козу?..       — Ты не понимаешь, — Рин важно подняла голову, как будто объясняла фундаментальную истину. — Коза — это здесь почти священное животное. Она даёт молоко, помогает таскать вещи... Её даже на перед дарят свадьбой, когда сватаются.       — И что, тебе приносили козу? — Минами уже не могла скрыть ни своего удивления, ни тихо закипающего возмущения.       Рин пожала плечами, притворно задумавшись:       — Было дело.       — Охренеть, — Минами прикрыла лицо рукой. — Люди сватаются козами, а ты говоришь, как будто так и надо!       — А что? — Рин невинно похлопала глазами. — Тут это лучшее, что можно получить. А вообще, — она сделала паузу, чтобы подлить масла в огонь, — я подумала, что можешь сразу её забрать. Молоко, шерсть...       — Рин, ты в своём уме? Я тебе пастушка что ли? — отшутилась Минами, но тут же отвлеклась, почувствовав холодные капли на щеке.       — Дождь? — Рин подняла голову и заметила, как по листьям близлежащих деревьев пробежали первые капли.       — Похоже на то, — кивнула Минами, прикрывая фотоаппарат рукой.

***

      Начался дождик, сначала лёгкий и почти незаметный, но вскоре усилился, покрывая землю серой пеленой. Сенку стоял под навесом, глядя, как люди потихоньку сворачивают работу, собирают инструменты и уходят в свои палатки. Кто-то шутил о том, что пришло время спрятаться от мокрой осени, а кто-то, уже промокший, торопился к костру, чтобы погреться.       Сенку бросил взгляд на море — оно начинало бушевать. Волны становились всё выше, разбиваясь о скалы, и тёмные облака стремительно наползали на горизонт. Ему становилось неспокойно. Где-то там, вдалеке, могли находиться Минами и Рин. Он заметил рядом Кохаку, которая как раз убирала инструменты.       — Кохаку, ты не видела Минами и Рин? — спросил он, нахмурившись.       Кохаку обернулась к нему и пожала плечами.       — Нет, не видела, — ответила она, затем, заметив выражение его лица, добавила: — Что-то случилось?       Сенку быстро объяснил ситуацию, упомянув, что они ушли на лодке, а сейчас надвигается буря.       — Не волнуйся, — Кохаку хлопнула его по плечу. — Рин знает, что делает. Она бы не позволила им попасть в неприятности.

***

      — Рин, ты уверена, что мы идём в правильном направлении? — обеспокоенно спросила Минами, бросая взгляд на надвигающуюся тучу, которая уже начала покрывать небо сплошным серым покрывалом.       Рин замедлила шаг и, немного помедлив, оглянулась вокруг.       — Честно говоря, я уже не уверена, — призналась она. — Кажется, мы заблудились.       Минами настороженно посмотрела на усиливающийся дождь и волны, которые разрывались о берег всё с большей силой.       — Может, тогда лучше переждать бурю здесь? — предложила она, указывая на рощу деревьев неподалёку.       Рин кивнула, соглашаясь с подругой.       — Хорошая мысль. Давай спрячемся вон там, под деревьями. Может, удастся найти сухое место.       Они торопливо направились к ближайшему укрытию, где ветер и дождь были не такими беспощадными. Под навесом из ветвей деревьев, всё ещё трепещущих под порывами ветра, Рин и Минами сели на землю, прижавшись спинами к стволам.       Дождь усилился, барабаня по листьям и земле, словно пытаясь пробиться сквозь густые ветви деревьев. Рин и Минами сидели, тесно прижавшись друг к другу. Рин укутала их обеих своей накидкой, стараясь сохранить хоть немного тепла. Дождь с каждой минутой становился всё более неумолимым, но под общей накидкой им было хотя бы немного спокойнее.       — Если что, — сказала Рин, пытаясь разрядить обстановку, — Сенку показал мне, как ориентироваться по звёздам. Так что мы всё равно сможем найти путь обратно.       — Подожди-ка, Рин, — перебила она её. — Но ведь сейчас не видно ни одной звезды. Тучи, помнишь?       Рин подняла голову и только сейчас осознала очевидное — небо полностью затянуто, и дождь лил как из ведра. Она смутилась, а Минами не смогла удержаться и рассмеялась.       — Ну да... — пробормотала Рин с неловкой улыбкой, поглядывая на небо, где низкие серые облака, казалось, тянулись до самого горизонта. Капли дождя, мелкие и частые, не прекращались, лишь изредка усиливаясь, наполняя воздух лёгким шумом.       Тишина между ними затянулась, словно дождь сковал их мысли, и каждая капля звучала как новое не проговорённое слово. Рин уже собиралась что-то добавить, когда Минами вдруг нарушила молчание, её голос прозвучал неожиданно ясно на фоне шумящего дождя.       — Знаешь, моя мама всегда говорила странную вещь про дождь, — она подняла голову к небу. — Что после грозы мир пахнет как начало чего-то нового.       — Звучит как строчка из песни, — улыбнулась Рин.       — Ага, она любила такие... поэтичные штуки, — Минами слегка фыркнула, но замолчала, теребя рукав куртки. — Она часто болела. И в такие дни я просто сидела рядом, держала за руку.       Рин заметила этот жест и тихо спросила:       — Ты о ней думаешь, да?       — Постоянно, — призналась Минами. — Если я вдруг рискну или зайду слишком далеко, кто останется рядом с ней? Не хочу, чтобы она чувствовала себя одинокой... — Она вдруг осеклась. — Ладно, это, наверное, звучит глупо.       — Нет, не глупо, — возразила Рин, качая головой. — Понимаю, что это значит — переживать за кого-то настолько, что забываешь о себе.       Минами взглянула на неё, в её глазах промелькнуло удивление, смешанное с теплом.       — Ты правда понимаешь?       — Да, — кивнула Рин, пытаясь скрыть лёгкую улыбку. — Хотя, если честно, я бы не отказалась, чтобы кто-то так переживал за меня.       Минами рассмеялась, легко толкнув её плечом:       — Если хочешь, могу начать прямо сейчас. Только скажи, что мне для этого нужно — заботливый взгляд или коза?       Рин захохотала:       — Коза, конечно! Хочу рыжую, как я       — Отлично, как только найду такую, я тебе её подарю, — подмигнула Минами. Она чуть сжала руку Рин в ответ и посмотрела в сторону леса, где дождь продолжал шуршать по листве.       Когда Минами заметила, что уже стемнело, в голосе её прозвучала тревога:       — Ой, Рин, кажется, мы задержались… Как мы теперь найдём лагерь в такой темноте?       Рин огляделась, напряжённо вглядываясь в темноту, которая окружала их со всех сторон. Ветер стих, и тучи начали рассеиваться, открывая звёзды на небе.       — Попробуем вернуться на лодке, — решительно сказала она. — Должны успеть.       Они поспешно спустили лодку на воду и начали грести, направляясь к лагерю. Дорога казалась длиннее, чем раньше, но внезапно вдали появился слабый свет. Оказалось, что Сенку, не теряя времени, разжигал костёр сильнее, чтобы им было видно направление, а ещё повесил лампу на дерево, которая покачивалась, как маятник, освещая округу.       Когда лодка наконец коснулась берега, Рин и Минами тихо, стараясь не создавать шума, начали пробираться к лагерю. Они уже почти добрались до костра, как вдруг из темноты прямо перед ними раздался голос:       — А вы хоть понимаете, насколько это было гениально?       Рин и Минами вздрогнули, когда Сенку внезапно вышел из тени. Его лицо появилось так неожиданно, что они оба едва не вскрикнули. Глаза Сенку блестели в свете костра, и, хотя его тон был едва сдержанным, в нём слышалась тревога, которую он пытался прикрыть нарочитой беспечностью.       — Честно говоря, — продолжил он, чуть наклонив голову и прищурившись, — отправиться в море перед бурей, да ещё когда стемнело, это... ну, скажем так, потрясающее решение. В плохом смысле.       Рин сделала шаг вперёд, пытаясь оправдаться, но голос её слегка дрожал:       — Мы не думали, что всё так обернётся. Буря началась внезапно, и... ну, мы старались вернуться как можно быстрее.       Сенку фыркнул, взмахнув рукой в сторону костра.       — Я тут костёр раздувал, как сумасшедший, и лампу на дерево закидывал, чтобы вы хоть как-то смогли вернуться.       Минами виновато опустила глаза, а Рин сжала губы, почувствовав, как к её щекам прилила краска.       — Прости, — тихо сказала Минами, взглянув на него, улыбаясь. — Просто прости нас.       — Ладно, — пробормотал он. — Идите.       Сенку вздохнул снова, уже не столько сердито, сколько с лёгкой усталостью, и отвёл взгляд в сторону. Он проводил девушек глазами, наблюдая, как их силуэты растворяются в сгущающейся темноте. Оставшись один на берегу, он чувствовал, как вокруг разливается тишина, нарушаемая лишь треском костра и шёпотом ветра.       На первый взгляд всё это — мерцающий огонь, свет лампы — было лишь вопросом необходимости, здравым смыслом: в темноте они бы просто не нашли дорогу обратно. Но в этих действиях был скрыт его способ убедиться самому, что он делает всё возможное, чтобы направить их обратно в безопасное место, пусть даже это решение оставалось в тени его рациональности, как тихое признание в том, что его привязанность и забота сильнее, чем он привык себе позволять.