Рациональные люди

      Тихая ночь опустилась на лагерь. Костёр догорал, потрескивая последними ветками, и казалось, что весь мир замер. Даже ветер не тревожил листву, а приглушённый храп Хрома был единственным звуком, кроме шороха собственных мыслей Сенку.       Он лежал на спине, глядя в темноту, но сна не было. В такие моменты, когда тишина становилась слишком густой, он начинал слышать не только окружающий мир, но и свои самые глубокие мысли. Мысли, от которых он обычно прятался за научными экспериментами и бесконечной работой.       Сенку не любил такие ночи. Они всегда заставляли его думать о том, что он обычно старался избегать. Весь день был загружен делами — постройка новых приборов, бесконечные расчёты, опыты. Всё это отвлекало его от ненужных, как он считал, размышлений. Но ночью, когда ничего не отвлекало, его сознание погружалось в то, что он обычно вытеснял — сожаления, воспоминания.       "Это просто усталость," — попытался он рационализировать своё состояние, но даже эта привычная фраза прозвучала как-то фальшиво в ночной тишине.       Сквозь ткань палатки пробивался слабый лунный свет, напоминая о той ночи, когда он очнулся в каменном мире. Тогда всё было просто — чёткая цель, ясный путь. Спасти человечество. Вернуть цивилизацию. Каждый шаг был расписан, каждое действие имело смысл.       Снаружи донеслись тихие голоса. Сенку слегка повернул голову в сторону — неподалеку сидели Рин, Камуи и Сора, переговариваясь у угасающего костра. Их голоса были приглушены, будто они и сами не хотели нарушать ночной покой, но в такой тишине любой шорох был как звон. Сенку уловил отдельные фразы.       — Сора, перестань таскать палки, — тихо, но с лёгким смешком произнесла Рин. — Ты только шумишь.       — Но я помогаю! — уверенно ответил мальчик, продолжая теребить ветку в руках.       — Да уж, такой маленький и такой занятой, — с легкой иронией, но твёрдо добавила Рин. — Может, ты ещё и новый проект придумаешь, как некоторые, а нам придётся строить?       Сенку тихо фыркнул. Он перевернулся на бок, пытаясь уйти от этих звуков, но они только острее врезались в сознание. В словах Рин было что-то до боли знакомое. Что-то, что он когда-то слышал.       Он резко натянул одеяло почти до самого подбородка. Лунный свет снаружи едва пробивался сквозь ткань, и вместе с шорохами ночи его окружала странная, давящая тишина. Он всё ещё не мог уснуть — то ли из-за этой самой тишины, то ли из-за чего-то, что гудело у него в голове.       Он перевернулся на бок, спиной к входу, где слабый свет костра догорал снаружи. Тихие голоса раздавались где-то вдалеке. Сенку слушал вполуха, но с каждым их словом его мысли всё больше скользили куда-то вглубь.       "Наука не нуждается в сантиментах," — как часто он повторял эту мысль? Сколько раз отмахивался от попыток отца отвлечь его от экспериментов?       "Сенку, может, сделаем перерыв?" — вспомнился голос Бьякуи.       "Не сейчас, занят."       Всегда занят. Всегда в движении. Всегда к какой-то цели.       Он беспокойно ворочался, эти мысли преследовали его, словно вихрь. Лаборатория, работа, очередная цель. Всё это было важно. Но...       — Чёрт, — вырвалось почти неслышно. Он никогда не думал, что будет жалеть о чем-то настолько простом.       Он перевернулся на другой бок, и воспоминание застряло где-то на грани сознания.       "Не засиживайся слишком долго... Помнишь новое кафе за домом? Может, сходим?" — вспомнил Сенку слова с лёгкой грустью. В этот момент он понял, что за этими простыми словами скрывалось гораздо больше.

***

      Утром Ген заметил, как Сенку сидел за столом в лаборатории, углубившись в свои записи, но на лице было написана усталость, будто мысли навалились на него, и он не знал, как с ними справиться. Подойдя ближе, он присел рядом, с лёгкой улыбкой, полной интригующей загадки.       — Здравствуй, Сенку, — начал Ген с лёгким сарказмом в голосе. — Уж не собираешься ли ты открывать научные тайны человечества прямо здесь, за столом?       Сенку молчал, не поднимая взгляда. Ген продолжал, подталкивая его к общению.       — Знаешь, иногда молчание — это не лучший друг, — произнёс он, склонив голову. — Оно может быть весьма гнетущим. Но, возможно, тебе просто нужно немного освежить мысли. Можешь мне довериться. Или ты просто наслаждаешься тем, что твои размышления не слышит никто, кроме тебя?       Сенку слегка приподнял бровь, однако молчал. Ген, наблюдая за его реакцией, решил сменить подход.       — Или ты просто пытаешься найти секреты мироздания, пока мы тут все расслабляемся? Уж не собираешься ли ты создать новый закон физики прямо на глазах у своих друзей?       Сенку покачал головой, стараясь сдержать улыбку. Ген, не унимаясь, продолжал:       — Ты знаешь, в психологии существует правило: чем больше ты запираешься, тем больше другие начинают догадываться о твоих тайнах. Может, расскажешь мне что-то из своих научных изысканий?       В какой-то момент Сенку не выдержал и усмехнулся, понимая, что Ген просто играет с ним. Это была не та реакция, которую Ген ожидал, но он воспользовался ею.       — Ну, Ген, у тебя талант разговаривать о погоде, когда за окном ураган, — поддразнил Сенку, прищурившись. — Но давай лучше к делу: нам нужно искать капитана.       Ген рассмеялся, но его улыбка была осторожной. Он, конечно, знал, что под этой шуткой скрывался глубокий смысл.       — Капитан, говоришь? Это дело явно более увлекательное, — сказал он, слегка наклонив голову. — Но, знаешь, ты не можешь просто взять и уйти, не рассказав мне, что на самом деле происходит в твоей голове.       Сенку, однако, лишь пожал плечами.       — Пожалуй, это не так уж важно. Нам нужно сосредоточиться на поисках капитана. Возможно, у нас ещё есть шанс выправить ситуацию.       Ген оставался в своих мыслях, наблюдая за тем, как Сенку резко переключился на практическую сторону вещей. Он знал, что под этой маской сосредоточенности всё ещё прятались волнующие чувства, и это оставляло его в легком недоумении. Тем не менее, он почти охотно согласился.       — Хорошо, займёмся капитаном. Но я все равно вернусь к этой беседе, Сенку. Ты не сможешь от меня убежать так легко.       Сенку только усмехнулся, но в его глазах мелькала искорка, и, возможно, он был готов к новому диалогу. Но не сейчас. Сначала капитан.