Нормальность

Светлая площадка перед лифтом резко превращалась в тёмный узенький коридор, стоило зайти за дверь. Энджел успел привыкнуть к тому, как великолепные высокие стены вестибюля с большими зеркалами и роскошными лампами сменялись на картинку из фильмов ужасов. Парень бы обманул, если бы сказал, что это его пугало. Наоборот, затхлые запахи, снующие туда-обратно полуголые люди и парочка забытых дорожек на подоконнике воспринимались как нечто само собой разумеющееся. Энджел понимал, чего ожидать от собравшихся здесь людей. Единственная прилично выглядящая в бесконечном коридоре дверь выбивалась из общей атмосферы. Она распахнулась в тот самый момент, когда парень проходил мимо. Валентино неспешно вышел из своего кабинета. Столкнуться с ним хотелось гораздо позже, желательно, во время работы, где не будет времени на разговоры, но проигнорировать сутенёра Энджел не мог. Парень махнул рукой, натягивая приветливую улыбку. – Ты как раз нужен мне, детка. Зайди, когда будешь готов, – Вал кокетливо подмигнул. Его хорошее настроение выглядело подозрительно. Энджел кивнул в ответ. В гримерке было, как и обычно, шумно. Девушки и парни сплетничали об отношениях одной из актрис. На лицо мгновенно опустилась маска. Губы растянулись в нахальной самодовольной улыбке, как только глаза Энджела встретились со взглядом одной из женщин. Его жесты стали развязнее, голос на несколько тонов выше. Парень ненавидел человека, отражающегося в зеркале, обрамленным лампочками. Омерзение многократно усилилось после общения с Хаском. Мужчина дал понять, что Энджелу позволено быть другим. Гнев и обиду в груди тушила единственная мысль: в студии по-другому преподносить себя опасно. Проявишь настоящего себя - тебя раздавит первый встречный. Но разве сам Хаск не относился к тем самым первым встречным когда-то? Было ли безопасно снимать маску перед ним? – Что ты думаешь на этот счет, Даст? – один из актёров втянул парня в разговор. За своими мыслями Энджел все прослушал. – О чем именно? – парень усмехнулся, уходя от прямого ответа. Пусть лучше думают, что мыслей настолько много, что он даже не знает, с чего начать. – Викси ебется с Трэвисом, – девушки тихо рассмеялись. Их язвительный тон резанул по ушам. На самом деле Энджел не понимал, чего привлекательного они находили в чужой личной жизни. Все здесь присутствующие хоть раз трахались с кем-то из режиссёров. Тем более, странно обсуждать такую тему с парнем, который периодически проводил ночи с Валентино и не скрывал этого. Интерес к такого рода сплетням Энджел не разделял. Он задумался, стягивая с себя любимый пиджак с пайетками и чёрный топ. – У них же общий проект, да? А это Трэвис. Было бы странно, если бы он не затащил её в кровать, – парень пожал плечами. С вешалки он снял один из костюмов, помеченный его именем. Латекс разбил надежды на терпимую смену. – А вот Викси считает, что у них любовь до гроба, – порноактеры дружно рассеялись. Не смог сдержать смех и Энджел. Надеяться на что-то с прогнившим человеком типа Трэвиса в положении девушки было в высшей степени глупым и наивным. Пересказ слов Викси парень слушал вполуха, иногда отшучиваясь. Гораздо больше его занимал костюм, отказывавшийся застегиваться на груди. Через время он бросил попытки перебороть молнию и глянул в зеркало. Энджел искренне улыбнулся своему отражению. Чего у него не отобрать, так это идеальное тело. Комбинезон полностью справлялся со своей задачей подсветить все его плюсы, подчёркивая фигуру. Длинный рукав приятно контрастировал с короткими шортами. С ботфортами парень справился гораздо быстрее. Под всеобщее восхищение Энджел сделал пару фотографий. – Скажи Валентино, чтобы в следующий раз ставил меня твоим партнёром, Энджел! – один из актёров хлопнул по ягодицам парня, когда тот проходил мимо. Внимания на это Энджел не обратил, а только показал средний палец. Он увлекся ожиданием ответа от Хаска. Парень оправдывал отправленную фотографию шуткой, но в глубине души хотел услышать комплимент от мужчины. Понимание, что Хаск скажет что-то милое и необычное в ответ на провокацию, немного расслабляло. Перед неизбежной встречей с Валентино душевное спокойствие было необходимо. С другой стороны двери послышатся голос Вокса, из-за чего Энджел не решился нажать на дверную ручку. Сообщение пометилось как прочитанное. Актёр тут же поспешил заблокировать телефон, увидев, что Хаск пишет ответ. Парень больно стукнулся о дверь, открывшуюся с другой стороны. Напротив него в проёме стоял Вокс. Его непроницаемый взгляд быстро прошелся по Энджелу. Ощущение отстраненности в нём дарил не только слепой левый глаз, но и весь внешний вид человека. Деловой тёмно-синий костюм, не отражающий личность, безэмоциональное лицо парня устраивали. Если Вокс проявлял эмоции, значит, тот, кому они адресованы, представлял интерес. Энджела привлекала роль тумбочки в картине мира владельца крупного телеканала. Вокс был в тысячу раз опаснее сутенера. Актёр проскользнул в кабинет Валентино. Растрепанный внешний вид Вала говорил о многом. Когда парень только узнал, что сутенер спит с телевизионщиком, то был до предела разозлен. Ярость от неразделенной любви спустя года сменилась безразличием. Теперь Энджела волновало количество половых партнеров Валентино. Занести инфекцию от его беспорядочных половых связей интригующим не виделось. – Что ты хотел? – сутенер прохлопал себя по коленям. Перекидывая ногу через его бедра, парень уселся поудобнее. – Хотел сказать, что намеченный график съемок перестроили. Хер знает, кому понадобился твой приват, но отвалил он достаточное количество денег, – Валентино стер с лица Энджела тушь, размазавшуюся на нижнем веке. – Интересный выбор костюма для личной порнухи. – Каждому свои кинки. По плану сначала эротика, потом - секс с девушкой и парнем, – актёр сморщился. Женский пол в принципе никогда не привлекал парня в романтическом плане. Секс с девушками - тем более. Энджел старался любыми способами избегать подобных сюжетов. Прикосновения даже к запястьям со стороны женщин во время съемок порой воспринимались намного омерзительнее, чем точно такие же прикосновения мужчин. Сутенер тоже стремился отказываться от таких предложений для парня с тех пор, когда Энджела стошнило прямо на площадке. Дальнейших подробностей от Валентино не последовало. Парень и не спрашивал. После вчерашнего инцидента он готовился к худшему. Энджел забрал чужие сигареты со стола. Вал не возражал, так как парень всегда курил в его кабинете, пытаясь снять стресс. По телу актёра разлилось тепло от первой же затяжки. Конечности будто стали легче, а мысли в голове - менее значимыми. – Что это? – Энджел постарался сосредоточить свой взгляд на лице сутенёра, делая повторную затяжку. От прошлых сигарет Валентино такого эффекта не было. – Часть оплаты за тебя, – в глазах Вала проскользнул дьявольский огонек. Парень нахмурился и отдал сигару. Не хватало ещё на что новое подсесть. Сутенер сделал затяжку и усмехнулся. – Ещё в шприцах подобная хрень. Будешь? Валентино выдохнул едкий дым в лицо актёра. Этот запах показался Энджелу смутно знакомым, словно что-то подобное он уже пробовал. В голове же не воспроизводилось ни единого воспоминания. Парень на предложение отрицательно покачал головой, чувствуя повышенную опасность от подобного рода вещества. Только его мнение и не интересовало. Сутенер вытащил из ящика стола шприц и небольшой бутылек. В глазах у Энджела поплыло. Он постарался уцепиться хоть за одну мысль, но все они стремительно разбегались от собственного владельца. От чего мог проявляться такой эффект всего с двух затяжек? – Нет, Вал, стой, я не хочу, – актёр попытался встать. Его остановил Валентино. Сутенеру не пришлось применять и малейших усилий. Чтобы Энджел опустился на место, стало достаточно легонько потянуть парня за руку. – Вал, не надо. – С каких пор ты перестал пробовать что-то новенькое, детка? Тебе же хорошо, не сопротивляйся, – Валентино не сдержал злой улыбки. Наркотики, которыми он пользовался в особых случаях, после некоторых доработок работали лучше, чем раньше. Энджел почувствовал укол в бедро и сжал рубашку на чужих плечах. Игла медленно впивалась в кожу. Достигнув вены, неприятные ощущения сменились острой болью. Сутенер медленно вжимал шток, вводя дозу. – Блять, – парень жадно вдохнул воздух. В груди разгоралась паника: слишком быстрое действие для курительного наркотика, слишком больной укол. Приват Энджела не стоил столько, сколько бы стоили такие вещества. Через пару часов должен наступить пик действия. Мысли о нём вводили в ужас. – Какого хера ты творишь? Я же... – Наслаждайся ночью, детка, – Вал коротко рассмеялся с беспомощности парня. Особое удовольствие сутенеру доставляло то, как Энджел вынуждено хватался в своём состоянии именно за него. Дальше все было словно в тумане. Сознание прорывалась сквозь искусственную пелену урывками, на небольшие промежутки времени. Актер не знал, сколько раз пришлось перезаписать никому не нужный танец. Все из-за того, что конечности чувствовались совершенно ватными. Очень многим доставляют удовольствие бессознательные движения, когда человек перестает управлять своим телом настолько, что отдается музыке полностью. Людям нравится владеть такими телами. Но на камере не выверенные действия смотрелось совершенно иначе. Второе просветление сознания произошло от пощечины, которую Валентино дал парню прямо перед остальными. Лицо горело от сильнейшего удара. Энджел не помнил, за что именно с ним так поступил сутенер. Это было и не важно. Вал встряхнул его ещё несколько раз, пока парень не принял нужную позу. Рядом с ним лежал другой актёр. Энджел не сразу понял, что находятся они сегодня в одинаковой позиции. Парень до последнего надеялся хотя бы на приятного партнера. От осознания того, что девушка будет доминировать над ними двумя, стало противно. Эмоции в таком состоянии было невероятно сложно сдерживать, но учитывая то, что из Энджела и не пытались выжать удовольствие, значит, все шло по плану. Слабость в мышцах сменилась невероятным напряжением. Оно перерастало в ужасающую боль. Руки, сжимающие его талию, только усугубляли эффект. Парень попытался оттолкнуть второго актёра, лежащего прямо на нем. Физические силы того явно превосходили силы Энджела, особенно в его обдолбанном состоянии. Девушка что-то говорила, судя по её лицу, уничижительное, но парень плохо разбирал слова. Звуки в принципе казались то слишком тихими, то раздражающе громкими. Они превращались в кашу, отчего даже собственный голос стал неразличим. Холодные поцелуи на шее и груди, руки на ягодицах ползали отвратительными склизкими червями. Укус на бедре горел клеймом. Хотелось сбежать, спрятаться, но попытки хоть как-то отстраниться от больных прикосновений ни к чему не приводили. Эндежл не заметил, как с тела исчезла вся одежда. Из горла вылетали стоны, только ничего общего с удовлетворением он не чувствовал. Актёр смог сконцентрировать взгляд на Валентино. Сутенер улыбался, закуривая сигарету. Дым от неё показался розовым из-за освещения. Клубясь, он вырисовывал странные узоры, которые парню чудились дьявольскими сигилами. Вал смотрел прямо в глаза Энджелу, наслаждаясь в полной мере его страданиями. Бессилие на парня нахлынуло, как цунами. Несоответствие физического состояния ментальному дезориентировало. Окружающее представлялось нереальным. Периодически возникало ощущение, что это все происходит не с ним, будто парень - лишь сторонний наблюдатель. Валентино упивался состоянием актёра. Записывая одни и те же сцены по несколько раз, он был готов захлебнуться в экстазе, когда Энджел снова и снова хватался за простыни, пытаясь спастись от своих мучителей. Резкая боль пронзила всё тело. Девушка вошла в парня, выбивая кислород из лёгких. Напряжённые мышцы сопротивлялись страпону, не отличавшемуся мелкими размерами. Эндежел отчаянно вскрикнул. Послышались мольбы остановиться. Так бывало только в первые разы, это ненормально. Все, происходящее в студии сегодня, было ненормальным. Парень почувствовал раскаленные слезы на щеках. Тело потряхивало от мнимого холода. Он был готов сделать все, что угодно, лишь бы пытка кончилась. На внутренней стороне бедра Энджел почувствовал инородную жидкость. Актёр надеялся, что это смазка, что станет хоть немного легче, но посмотрев вниз, увидел кровь. Он спрятал лицо в подушках, пытаясь заглушить собственные рыдания. Другой актёр поднял голову парня за волосы, грубо оттягивая её назад. Невозможность контролировать мышцы сделала это действие еще более болезненным, чем оно предполагалось. Энджел увидел перед собой объектив. По ягодицам прилетел удар, напоминающий о том, что реветь не время. Порноактер должен стонать, а не растекаться соплями по простыням. Что-то тяжёлое и плотное вновь оставило след, только уже на пояснице. Второй актер следом вошёл на всю длину. Парень взвыл. Внутренности с каждым движением словно прокручивали через мясорубку. Боль по всему телу, жестокий взгляд чёрных глаз, насмешки режиссёра, заставляющего переснимать сцены по третьему кругу без необходимости, уничтожали остатки живого сознания. Энджел больше не хотел сопротивляться. С каждым толчком он желал поскорее попасть в объятья смерти, раз уж другим способом закончить мучения не получалось. – Снято! – голос Валентино прорвался сквозь пелену невероятно омерзительным возгласом. Чужие руки исчезли с тела. Парень на секунду почувствовал облегчение, подняться с кровати не осталось сил. Энджел хотел, чтобы прямо сейчас все вышли из комнаты, хотел завернуться в мокрые белые простыни. Ему было необходимо хотя бы восстановить своё дыхание. Но все разбивалось о жестокую реальность. Вал поднял парня на руки. Энджел постарался отстраниться, мышцы продолжали дико болеть. Не только из-за реакции на наркотик. Парень был уверен: если осмотреть его сейчас, то можно насчитать пару десятков новых синяков, полученных от партнеров. Про нижнюю часть тела думать не хотелось. Если бы можно было её сейчас не чувствовать, то Энджел точно бы согласился на данную функцию. Последняя вспышка сознания настигла его в кабинете сутенера. Губы Валентино собирали с щек солёные дорожки от слез, только ничего романтичного это не напоминало. Сутенер не нуждался в прекращении рыданий парня. Напротив, он желал добить его всеми доступными способами, чтобы вновь увидеть, как Энджел ломается и падает на самое дно. – Пожалуйста, Вал, умоляю, остановись, – чувствуя сильные руки на бедрах, парень тихо подал голос. – Я больше не выдержу. – Это должно было произойти ещё вчера. Заткнись и делай свою работу. На Валентино Энджел не смотрел. Оказавшись на столе, парень повернул голову к часам. Четыре утра не спасли его. Каждая дополнительная минута смены текла так же медленно, как проходили сутки на Марсе. Валентино добивал не жёсткими касаниями, не огромными фиолетовыми засосами и не быстрым темпом. От того, что этот человек владел телом Энджела давно стало ни жарко, ни холодно. Он расправлялся с парнем посредством жестокого возвращения его в реальность. Давно стоило признать: наркота не помогала. А неизбежная действительность настойчиво напоминала об очевидном факте, заставляя парня рефлекторно выстанывать ненавистное имя. В стеклянной поверхности шкафа отражались потерявшие свой необычный цвет серые глаза. Мертвенный взгляд зацепился за сейф, выделяющийся своей инородностью среди книг. Сильные толчки сзади наконец прекратились. Энджел прикрыл глаза и выругался про себя, чувствуя вязкую жидкость, стекающую по ягодицам. Сутенер же наслаждался видом, сидя в кресле и закуривая еще одну сигару. Сперма, смешиваясь с кровью, капала на стол и пол. Хоть сейчас приглашай оператора для идеальных кадров. – Иди. Мне нужно работать, – холодный голос вынудил парня открыть глаза. Актёр приподнялся на локтях, посмотрел сквозь сутенера. Сигаретный дым пах никотином. Его скучная полоска устремлялась вверх, не рисуя больше никаких мистических завитушек. Выйти из кабинета представлялось невозможным, но другого выбора не предоставлялось. Если и была хоть какая-то польза от опьянения, так это та, что теперь Энджелу на взгляды окружающих было наплевать. Держась за стену, парень доковылял до гримерки. Все находились на съемках или уже ушли, подарив Энджелу возможность остаться в одиночестве. Пиджак скрыл повреждения на плечах. В душ парень собрался сходить дома. Первостепенной задачей выделялась потребность скорее сбежать из студии. Перед уходом Энджел все же смог сконцентрироваться на отражении. Макияж потек. Тёмные пятна под глазами, оставшиеся дорожки от слез и размазанная помада создавали ужасающе жалкий вид. Парень аккуратно подтер остатки макияжа, пытаясь сохранить тушь на ресницах. Разблокировал телефон Энджел с третьего раза. На лице поселилась усталая, вымученная улыбка. "Красиво." - ответ на сексуальную фотку настолько в характере Хаска, что парень не мог вспомнить, были ли у него другие предположения на его счет. Сообщение о том, что мужчина ждёт его внизу, помогало сделать последний рывок. Уставшие ноги еле несли Энджела. В лифте пришлось хвататься за поручень, как за спасательный трос. Порывистый прохладный ветер огласил кожу лица. Парень не заметил, как свалился на руки к Хаску. Мужчина ничего не спрашивал, замечая побитое состояние Энджела. Парень нагнулся, укладывая голову на плечо Хаска. Энджел вдохнул аромат с шеи, чувствуя вновь скопившуюся влагу на ресницах. От мужчины пахло домом. – Опирайся на меня, – Хаск говорил тихо, чтобы не беспокоить парня. Безжалостной ночи подошёл конец.