Нормальность

– Вставай, тебе нужно умыться, – Хаск тяжело вздохнул. Как только они пришли домой, Энджел тут же упал на свою кровать. Мужчина оперся плечом на стену. Ноги после тяжёлого рабочего дня не держали. – Я не могу, – послышался приглушённый беспомощный всхлип. Хаск сел рядом и положил свою руку поверх чужой, несильно сжимая. – Днём тебе будет гораздо хуже, вот там точно не сможешь ничего сделать, – парень сжал ладонь мужчины в ответ, чтобы успокоиться. По дороге домой Энджел все время провисел на старшем. Мышечная боль отступила, но вместе с ней кончились и все оставшиеся немногочисленные силы. Парень боялся думать о том, что начнется, когда действие наркотика спадет. Еще больше страх подогревало незнание того, в какой момент это случится. Учитывая отвратительность трипа, отходняк предвещал быть достаточно сильным. Парень перевернулся на спину и упер взгляд в потолок. Мысли теперь не разбегались в разные стороны, и все же еще путались. Эмоции, словно туман: ты его видишь, но он не осязаем. Энджел смог распознать чувство вины. Оно сопровождало парня постоянно, только сейчас его природа была иной. Было стыдно перед Хаском, который точно ловил неприятные воспоминания о детстве и своей матери. Становиться их триггером чувствовалось несправедливым по отношению к мужчине. – Я помогу, – Хаск потянул на себя парня, но тот вновь уперся. – Уходи, – едва различимые звуки с трудом распознавались как слова. От своей же просьбы у Энджела жгло горло. В голове возникло убеждение: если парень справлялся раньше один, то и сейчас должен. Слишком уж он размяк за эти месяцы рядом с мужчиной, нужно восстанавливаться. Да и Хаск вряд ли будет рядом всегда. Мужчина нахмурился. Чужая рука расслабилась, но сам он отступать не собирался. День и так прошёл дерьмово, сейчас точно не время еще и для каких-то внезапных разногласий и недопониманий. Хаск лег рядом. От безнадёжной грусти в серых глазах на душе становилось погано. Мужчина невесомо коснулся щеки Энджела, поворачивая его голову к себе. – Если назовешь весомую причину, то уйду, – парень закрыл глаза. Слышать спокойствие в голосе Хаска, видеть его ласковую улыбку - до мурашек по коже приятно. Разве Энджел заслуживал такого отношения? – Я и сам справлюсь. Ты мне не нужен, – он зажмурился. Перед глазами замелькали яркие пятна. Чужой палец оглаживал скулу так нежно, что хотелось выть. – Я знаю, что ты справишься. Только одному зачем? – в голове мужчины и правда множились воспоминания. На этот раз они не трогали душу настолько, чтобы причинять боль. Наоборот, опираясь на прошлый опыт, получалось сохранять хладнокровие. – За тебя страшно, – собственное признание, созданное не мозгом, а сердцем, вырвалось неожиданно. Они оба умолкли на пару секунд, не представляя, как реагировать. – Не правильно, что только мне рядом с тобой хорошо. – Мне нравится быть рядом с тобой, детка, не важно: хорошо или плохо, – парень наконец открыл глаза. Теплая рука Хаска переместилась на затылок младшего, медленно поглаживая его. Энджел растворялся в расслабляющих касаниях. Лицо мужчины находилось так близко, что перехватывало дыхание. Парень сглотнул, опустив взгляд на сухие тонкие губы. Бороться против этого человека, как и против собственных чувств, было невозможно. Каждый раз стена отчаяния рушилась о простую логику и поддержку Хаска. Необходимость быть ближе к нему перекрыла любые сомнения. – Не сейчас, – мужчина придержал младшего за плечо, когда тот потянулся навстречу к чужим губам. Шею и уши Энджела стали покрывать красные пятна. – Прости, момент просто такой... Красивый, понимаешь? – соврав, парень горько усмехнулся. Как он мог допустить эту абсурдную попытку? Поток неприятных мыслей о себе хлынул в голову с новой силой. Энджел злился на эмоции, которые швыряли его от одного действия к совершенно противоположному. Оставалось только надеяться, что это идиотское желание поцеловаться Хаск воспримет, как еще один бред из-за веществ. Хотя вполне возможно, что все это и правда было частью трипа. Возможно, парень просто захотел почувствовать любовь и безопасность, так что накуренный мозг потянулся к тому, кто мог быть рядом прямо сейчас. – Не понимаю, – мужчина прижал Энджела поближе к себе. У Хаска бешено колотилось сердце, но терять самообладание он не собирался. – Я просто не хочу пользоваться этим твоим состоянием. Когда будешь трезвый - можешь повторить столько раз, сколько захочется. Не веря своим ушам, парень резко вскинул голову. Он старался отыскать шутку в лице напротив. Привычный скептицизм, ирония и издевка не читались ни в одном мускуле. Серьёзность мужчины вынуждала возвращаться в реальность, где только что Энджелу признались в чем-то гораздо большем, чем простом желании провести с ним ночь. И от этого прижаться к губам напротив хотелось только сильнее. Парень измученно улыбнулся. Анализировать свои чувства пока что он не собирался. Для таких размышлений необходимо для начала прийти в себя. – Прости, – извинялся Энджел сразу за все. И за паршивое поведение, и за эту безнадёжную попытку, и за очередную ложь. – Дай полежать так еще пару минут. Хаск согласно кивнул и коротко поцеловал парня в висок. Не для того чтобы подбодрить или утешить. Взыграло эгоистичное желание хоть как-то приблизиться к своему интересу. Энджел не собирался возражать. Он и сам сейчас точно так же в собственное удовольствие проводил носом по шее мужчины. Знакомый запах дерева и алкоголя приятно оседал в лёгких, пробирался под самую кожу. Оба решили позволить себе небольшой момент умиротворения, где проблем не существует. Пара минут пролетела слишком быстро. Оторваться от тёплых объятий парню далось тяжело, встать - еще сложнее. Заботливые руки поддерживали его за локоть, не давая упасть. Только никто из них и подумать не мог, насколько же хуже будет утром. Сон стала прерывать боль, как в голове, так и в каждом суставе. Энджел еле раскрыл глаза. Было ощущение, что их засыпало песком, но и это оказалось не самым ужасным. Резь от света окончательно прекратила попытки парня посмотреть на мир вокруг. Замечая несмелое шевеление одеяла, Хаск подошёл ближе. Он приложил ладонь к чужому лбу. Градусник можно было и не доставать: высокая температура была очевидной. Пара белых порядок прилипла к взмокшему лбу. Мужчина зачесал волосы Энджела назад. – Шторы, – парень прохрипел, прячась полностью под одеяло. Спасительная темнота опустилась на комнату. Хаск присел рядом с кроватью, убирая покрывало с белой макушки. Бледное лицо потеряло свой привычный оттенок. Под кожей Энджела сейчас просматривался каждый крохотный сосуд. Воспаленные глаза нехотя открылись. – Как ты себя чувствуешь? – что такое ломка, мужчина знал. Во время неё мать превращалась в настоящего монстра. Парень точно был не под обычной травой вчера, так что оценить степень его состояния Хаск не мог. Мужчина все равно продолжал надеяться, что все обойдется простудными явлениями. – Ощущение, что все связки пинцетом вытягивают, – пытаясь согнать хрипоту, Энджел прокашлялся. Привычное чувство тошноты отсутствовало, и это вовсе не радовало. Парню гораздо легче было бы просидеть пол дня в ванной, чем лежать неопределённое количество времени в кровати. Мозг настойчиво требовал ещё одной дозы, чтобы стало хоть немного легче. Когда Хаск ушёл за завтраком, Энджел потянулся к тумбочке, но ничего в ней не нашёл. – Хаск, какого хуя? – мужчина вернулся с кухни с едой. Готовить вкусно он не умел, но желудок парня уже был согласен на все, что угодно. – Сейчас не время нахуяриваться ещё. От передоза умереть захотел? – Хаск поставил поднос на колени парня. – Это всего лишь трава, не драматизируй. Отдай мне пакет, – мужчина проигнорировал просьбу. – Просто ешь, – как бы он морально ни готовился к плохому настроению Энджела, воспринимать его спокойно было сложно. Собственная реакция раздражения на слова парня, превращалась в злость на себя же за несдержанность. – Не заставляй меня вставать, и так все болит, – внутри Энджела все закипало от бездействия Хаска. Он ведь видел, насколько ему плохо. Боль, расходящаяся волнами по всему телу, только добавляла нервозности. – Хаск, блять, ну пожалуйста! Раздражённый Энджел дёрнул ногой. Стакан с соком потерял равновесие и опрокинулся. Жидкость намочила не только поднос с тарелкой, но и одеяло. Мужчина забрал еду на кухню. Парень не обратил на это внимания. Завтракать хотелось, но принять и перестать чувствовать боль - ещё больше. – Хорошо, как скажешь, я сам найду! Энджел рыкнул и откинул одеяло. От того, что он встал, закружилась голова. Парню будто бы ломали все кости одновременно. Он оперся на стену, проходя вглубь квартиры. Организм с трудом привыкал к новому положению тела в пространстве. Было решено начать поиски с книжного шкафа. Пока Энджел обыскивал своё же жилище, Хаск пил кофе. Наблюдать за этой страшной картиной не хотелось, мужчина предпочел смотреть на улицу. Машины, люди, кафе и магазины - нормальная жизнь успокаивала. В голову изворотливой ядовитой змеей проползла неприятная мысль: Хаск вел себя не лучше, когда уходил в запой. Воспоминания о своих похождениях по барам больно кольнули. Ночная смена стала выглядить ещё мрачнее, чем до этого. Вчера людей почти не было, так что разговоры с коллегами снова заняли все время. Ссора с Аластором даже сейчас напрягала до каких-то невероятных пределов. Управляющий не хотел, чтобы мужчина через порноактера приближался к тройке Ви, а Хаска жутко раздражало, что Аластор позволяет себе руководить его кругом общения. После этого неприятного диалога бармен выпил. В один момент он испугался, что просто не дойдет до студии Энджела, благо, успел протрезветь раньше. Когда в квартире все было поставлено вверх дном, парень кинул взгляд на самого мужчину, пытаясь определить, есть ли у того что-то в карманах брюк. Чтобы продолжать идти, приходилось преодолевать себя. Суставы ломило, Энджел ощущал каждую клеточку своего тела. Мозг, работающий на пределе возможностей, выматывал своего же владельца. – Котик захотел поиграть? – Хаск вздрогнул, ощущая чужие руки на своих плечах. Он повернул голову к парню, настороженно прищуриваясь. – Сядь поесть уже. Хватит страдать херней, – мужчина попытался убрать руки Энджела, но тот сразу же вернул их обратно. – Я уже все понял, – парень опустил руки с плеч на грудь Хаска. Медленные движения были нарочито сексуальными. Энджел прижался к спине мужчины, опуская подбородок на его плечо. Тёплое дыхание щекотало шею. Хаск опешил от действий парня. Энджел знал, что мужчина ненавидел, когда с ним играют подобным образом. Тем временем руки парня уже спустились до карманов. В них оказалось пусто. Отвлекающий манёвр сработал не совсем так, как Энджел ожидал, но главное, что старший не двигался. –Ты совсем уже?! – Хаск отмер и скинул с себя руки парня, увеличивая расстояние между ними. Хаск вскипел за секунду. Энджел не отставал. Общее напряжение наконец достигло своего предела. – Где моя трава? – парень снова приблизился, хватая мужчину за воротник рубашки. Хаск оттолкнул Энджела. Терпеть это поведение мужчина даже не пытался. Чувство обиды неприятно давило на грудь. Хаск знал, что оно совершенно ничем не поможет - чужое сознание изменено. Но отключить эмоции не получалось, особенно, когда дело касалось этого парня. Энджел врезался в кухонную тумбу. От поясницы боль от удара разошлась по всему позвоночнику. Парень оперся на столешницу и поднял разъяренные глаза. Контролировать себя не выходило. – Она плавает в блядской канализации, – стараясь дышать медленнее, мужчина отчеканил каждое слово. – Ты, блять, сделал что? – Энджел мгновенно оказался рядом с Хаском, угрожающе нависая сверху. Верить в такое парень отказывался. Слишком дорого стоили ему те наркотики. – Я их спустил в унитаз, – Энджел занёс руку для пощечины, но мужчина успел перехватить запястье. От злости задрожал голос. – Да успокойся же ты! – Как ты мог? – парень вырвал руку и зашипел. Она болела теперь ещё сильнее. – Какой же ты уебок, Хаск! Энджел хотел уйти за телефоном, но попытка не увенчалась успехом. Хаск взял его за локоть и повёл в ванную. В ответ на это послышался мат. Парень прикладывал все усилия, чтобы вырваться, но отпускать его явно не собирались. От невозможности освободиться Энджел почувствовал настоящий ужас, который подкатывал к горлу сдавливающим комком слез. Мужчина пихнул парня в ванну. Удар о бортик стал последней каплей. Энджел постарался подняться, чтобы наконец врезать другу. Кран, выкрученный до упора влево, жалобно скрипнул. Слезы на лице парня заставляли чувствовать себя извергом. Но Хаск был непреклонен: парня нужно было успокоить. Лейка от душа обдала Энджела ледяной водой. Мокрая одежда, прилипающая к телу, помогала холоду пробирать его до самых костей. Спустя минуту мужчина перекрыл кран. Повисло тяжелое молчание. – Очнулся наконец? – Хаск вздохнул. Рука все еще лежала на кране. Раздражение сменилось жалостью. Парень выглядел невероятно плохо. – Я... Да, кажется, – Энджел поднял более осознанный взгляд, утирая слезы. Страх от чужих действий не хотел отпускать. Старший протянул руку, вытаскивая парня из ванны. Мужчина стянул с Энджела мокрую футболку, тут же укрыл его полотенцем. – Принесу тебе одежду. Дверь громко хлопнула. Парень понимал, что это было помощью. Он перешёл все возможные границы. Такой способ вразумить - один из самых гуманных на его памяти. Энджел посмотрел в зеркало. Покрасневшие глаза, мешки под ними и стиснутые зубы говорили только о том, что все максимально хреново. Парень оперся на раковину и приспустил с плеч полотенце, открывая вид на следы вчерашней работы. Вспоминать такие эпизоды никогда не хотелось, но картинки сами начинали мелькать перед глазами. Только сейчас в голове вместо вчерашних ужасов образовался вакуум. Последним воспоминанием Энджела был шприц со странной жидкостью. От осознания стало жутко. Что ещё парень мог не помнить, если у Валентино хранились подобные вещества? Мужчина вернулся обратно с чистой одеждой. Затравленные глаза Энджела давили на совесть. Укутавшись в тёплый свитер, парень выдохнул, собираясь с мыслями. Энджел не успел открыть рот, как его прервали. – Прости, я разозлился, – пытаясь снять внутреннее напряжение, Хаск потер переносицу. – Я не должен был. Прости. – Дай мне сказать, – парень несмело коснулся рукой щеки мужчины. Щетина приятно колола ладонь. Хаск не отстранился, так что Энджел посчитал это за согласие. – Не хочу оправдываться. Веду себя дерьмово сейчас, и вряд ли успокоюсь в ближайший день, а то и неделю. Я ценю, что ты рядом. Пойму, если захочешь уйти, но... Черт, мне нужно, чтобы ты был рядом. – Хорошо, я буду, – мужчина прижался ближе к мягкой ладони. Их своеобразные извинения позволили немного успокоиться. – После пьянки в следующий раз тебе позвоню. Парень тихо рассмеялся и сразу же сморщился – в ушах зазвенело. Паника медленно отступала. На душе становилось горько от того, что опыт ежедневного насилия отражался на людях, к нему не причастных. Хаск раскрыл руки, приглашая в объятья. Положив подбородок на макушку мужчины, Энджел прижался ближе. Ему невероятно нравилась эта разница в росте. Сильные руки на талии дарили чувство защищенности, а размеренное дыхание около ключиц приятно оседало на коже. Они все же сели завтракать. Сгоревшая пересоленная яичница была теперь ещё и холодной. Долго держать лицо не вышло, парень предложил заказать роллы. Хаск не расстроился. Еда приехала неожиданно быстро. Энджел включил телевизор. Типичный ромком, половину которого они пропустили, расслаблял перегруженный мозг. В простую девушку влюблялся сверхбогатый мужчина старше её на лет десять. Конечно же, эта любовь для него совершенно особенная и чуть ли не первая, а для неё совершенно ненужная, потому что у неё уже есть совершенно нелюбимый муж. Парень устроился рядом с Хаском. Мужчина рассмеялся с глупой шутки. В этом тихом глубоком голосе Энджел очень медленно тонул. В голову врезалось обрывочное воспоминание о ночи, отчего на лице проступило смущение вперемешку с радостью - наркотик не заглушил его сознание полностью. – Температура поднялась? – Хаск повернулся, чтобы пошутить, но заметил красные щеки парня. Он приложил ладонь к его лбу. – Ты нормально себя чувствуешь? Может, поспать хочешь? – Нет, – Энджел опустил голову на плечо мужчины. Парень снова украдкой глянул на губы Хаска. Энджел зажмурился. Что было бы, если бы они вчера поцеловались? В голове возникла очень яркая картинка того, как мужчина наклоняется ближе к нему. Как медленно и даже робко это происходит, пока парень сам не углубляет поцелуй. Энджел бы точно навис сверху, пока чужие руки бережно гладили бы его поясницу. Он распахнул глаза, тяжело дыша. Сердце билось настолько сильно, что Энджел слышал его стук прямо в ушах. Вслед за наслаждением от фантазии, стал возвращаться страх. Представлять подобное очень даже хорошо, но должно ли такое происходить между ними? Не лучше ли прямо сейчас выпроводить гостя из своей квартиры и оборвать связь? Парень не мог построить нормальные отношения, работая на Валентино, так зачем тешить человека ложными надеждами? Хаск снова рассмеялся. Энджел повернулся к нему, рассматривая красивый профиль. Любимая щетина, острый нос, карие холодные глаза и морщинки между бровями - все это стало настолько родным, что представить свою неделю без мужчины было практически невозможным. Жизнь без Хаска теперь ощущалась ужасающе пустой, безнадёжной. В последней попытке парень постарался представить кого-то другого. Может, это и не влюбленность вовсе, а просто желание, чтобы его кто-то спас? Энджел смог представить перед собой только Валентино. Даже если сделать вид, будто сутенер хоть когда-то его любил, то при виде этого человека все внутри холодело. Наблюдающий за чужими метаниями, мужчина заметил перемену во взгляде парня. Хаск опустил ладонь на белые волосы. Энджелу очень нравилось, когда мужчина гладил его по голове. В этом жесте ощущалась та забота, которую по-другому будто было и невозможно передать. Герои сериала целовались, отчего парню стало неловко. В голову упорно лез только Хаск, выгоняя всех остальных. Энджел тяжело вздохнул. Стоило признаться себе: этот мужчина ему нравился, как никто другой за его жизнь. Может это и звучало по-детски, но с Валентино и другими партнёрами все было совершено иначе. – У меня были только одни серьезные отношения, – Хаск заглушил звук телевизора, готовясь внимательно слушать. Внезапная тема для разговора заставляла насторожиться. – Мы познакомились с Валентино в клубе. Я тогда уже употреблял и спал с некоторыми людьми за траву. Слова шли тяжело. Парень чувствовал потребность поделиться этой историей. Подсознательно он надеялся, что это отпугнет мужчину. Другая же его часть требовала быть принятой Хаском. Он никогда не высказывался на счет его работы, не ревновал, не винил. Энджел больше всего в жизни хотел, чтобы его поняли. – Вал совсем не лез. Говорил пошлые комплименты, шутил, дарил подарки, но... Он и пальцем меня не трогал, пока я сам не разрешал, понимаешь? Это было так удивительно... Я стал часто проводить с ним время. Через пару недель в клубе нельзя было увидеть нас раздельно. Ко мне перестали приставать, потому что боялись его, – парень улыбнулся, но на лице читалось отчаяние. – Когда меня выселили, потому что я не смог найти деньги, то именно он приютил меня. Мы жили, как обычные люди. Курили, пили, ходили на свидания. Так прошло два месяца, кажется? Может, меньше. Один раз он предложил записать секс, и я согласился. – Ты знал, кем он работал? – мужчина взял заледеневшие руки в свои. Длинные пальцы мелко подрагивали. Даже если Энджел и знал, то это его не очерняло, Хаск просто хотел разобраться в обстоятельствах. – Да. Но я же был особенным! – парень истерично хохотнул со своей тогдашней наивности. – В один день я согласился на то, чтобы он это опубликовал. И потом... Голос задрожал, на глаза навернулись крупные слезы. Изнутри Энджела съедала ненависть к самому себе. Слишком наивный, слишком глупый, слишком накуренный. И так покрасневшие веки стали ещё ярче. Мужчине было невыносимо смотреть на слезы младшего. Хотелось порвать на мельчайшие кусочки каждого, кто сделал парню больно. Гнев раздувал настоящий шторм в душе. – Потом мне предложили попробовать что-то новенькое, и все поменялось. Я начал колоться. Вал изменился, стал грубее. Он постоянно злился, говорил, что я бесполезный, сижу у него на шее. Был уверен, что я трахаюсь с кем-то на стороне. Он заставлял делать отвратительные вещи для того, чтобы я доказывал свою любовь, – Энджел спрятался в плече Хаска. От ярких воспоминаний волосы становились дыбом. Все произошедшее ощущалось так, будто произошло вчера. – Я согласился на порно, чтобы он перестал попрекать меня деньгами. Чтобы пока он был на работе, тоже находиться там. Но его претензии не закончились, а просто изменились. Через время я узнал о его отношениях с Воксом, захотел уйти, но было поздно. – Детка, – мужчина потерял дар речи. Сжимая парня в руках, он обдумывал каждое своё слово, старался говорить потише, чтобы не тревожить Энджела. – Прошлого уже не изменить. Но ты должен знать, что твоей вины там нет. Совершать ошибки - нормально. Даже большие. То, что ты сейчас получаешь от этого уебка - точно не наказание за те проступки. Он просто... Просто отвратительный человек, который не имеет права распоряжаться тобой. Ни телом, ни чувствами. Правда вскрыла давний нарыв. К горлу подкрадывались рыдания, которые парень был больше не в состоянии сдерживать. Все, что Энджел слышал на протяжении последних лет - это обвинения. Виноват, что подсел. Виноват, что повелся на Валентино. Виноват, что не ушёл. Виноват, что стал сниматься в порно. Виноват, что насилуют. С кем бы он не старался поговорить, сблизиться, все заканчивалось одинаково. Эта точка зрения пропитала своим ядом парня насквозь. Душа рвалась, стараясь сбежать из ада, но Энджел вскоре сам же окончательно запер ее. – Ты гораздо сильнее его. Ещё не время сдаваться, – Хаск осторожно покачивал его в своих объятьях. – В это сложно верить, – Энджел пытался говорить ещё что-то между всхлипами. Мужчина еле разбирал чужую речь. Рубашка на плече стала мокрой. – Это не придет сразу. Дай себе время. Успокаивался парень несколько часов. Он перестал проваливаться в истерику только тогда, когда почувствовал полное внутреннее опустошение. Не осталось теперь не только сил, но и эмоций. Хаск все это время не оставлял его. Иногда мужчина молчал, иногда пытался утешить, но не отходил от Энджела. Телевизор продолжал молча гореть. Парень повернул голову к нему, прикрываясь от яркого синего света ладонью. Глаза опухли так, что даже открывать их стало тяжело. Когда на экране мелькнула маленькая рыбка, Энджел сразу же заинтересованно посмотрел в щелочку между пальцами. Он не знал, что это за фильм, но съемки моря и его подводных жителей успокаивали. Любовь к рыбкам, как и к итальянской еде, осталась у него с раннего детства. – Кот, – мужчина наклонился ближе, чтобы расслышать хриплый голос Энджела. – Пойдем в океанариум?