Как очистить историю перерождений

      — И зачем им столько стражи? — проворчал Чан Бинь, глядя как его приятели рубятся в мацзян.       — А тебе чего, жалко что ли? — усмехнулся У Дань.       — Да тут бы и меня одного хватило.       — Со скуки бы помер!       На заднем дворе театра Шуанхуа, стражникам было решительно нечем заняться. Они были мелкими сошкам и их не допускали в главный павильон, где проходили представления. Их задачей было — стеречь периметр и гонять любопытных бедняков. Иногда нужно было сопроводить кого-то из актеров или выполнить мелкое поручение. Серьезных происшествий на памяти Чан Биня ни разу не случалось.       Бывало пару раз — актеры пытались сбежать. И чего их не устраивало? Хозяева-то щедрые. Вон сколько стражи держат! Ничего не делаешь целыми днями, а жалование получаешь. И у актеров работа-то всего пару раз в неделю. Чан Бинь считал, что это — не жизнь, а сказка. Ему не хватало фантазии представить — что могло подвигнуть актеров на побег с такого тепленького местечка.       Глядя на игру, он широко зевнул, и тут, прямо за его спиной ворота с грохотом распахнулись. В тот момент Чан Бинь ничегошеньки не понял, но позднее будет вспоминать эту ситуацию так: «Два демона ворвались во двор вооруженные до зубов! Силы у них были нечеловеческие! Зубы и когти — стальные! Каждый из них одним ударом валил пятерых!».       На самом же деле у Сэн Гу при себе был только нож, а у его приятеля лишь отнятое у стражника копье. Оба они были закалены в боях и очень быстро подстроились друг под друга. И все-таки их было только двое против двух или трех десятков стражников. Если бы те не расслабились и были на чеку, прорваться было бы не так уж просто.       — Напомни, какой у тебя план, — попросил солдат.       Стоя спина к спине, они оценивали обстановку. Со стражниками во внутреннем дворе было покончено — стоило ли ожидать подкрепления?       — Какой еще план? — с усмешкой переспросил Сэн Гу.       — Ты! Не говори что у тебя его нет!       — Я вообще ничего подобного не планировал. Но раз уж мы здесь… Слушай внимательно! Это третий двор, тут только реквизит. В первом дворе располагается главный павильон, в котором проводятся представления, во втором дворе во флигелях живут актеры. Твоя сестра, если еще жива, может быть там. Еще есть лечебница, где выхаживают пострадавших…       Солдат стиснул зубы. Сэн Гу продолжил:       — Если и там твоей сестры нет, значит, она на сцене. Но на сцену нам лучше не лезть. Там уже другой уровень охраны. Не совладаем.       — И что тогда прикажешь делать?! — прорычал солдат. — А если она там?!       — Не знаю, — буркнул Сэн Гу. — Я надеюсь, что до этого не дойдет.       — Ладно, — выплюнул солдат, а затем спросил: — Только откуда тебе это все известно?!       — Довелось поработать в этой помойке.       Такой ответ звучал убедительно. Складывалось впечатление, что он работал тут стражником. Вначале был как эти — мелкой сошкой, а как получил повышение, узнал, что тут на самом деле происходит и не выдержал. Может, и шрамы свои получил в качестве отступных.       — Как тебя зовут? — спросил солдат.       — Сэн Гу.       — Мое имя — Дин Вэй. Если поможешь мне спасти сестру, станешь моим названным братом!       — С ума сойти какая честь. Я тут не ради тебя, и не ради твоей сестры. Просто хочу поубивать их всех.       — Тогда я тебе помогу! И стану твоим названым братом!       — Эй вы!       К страже поспело подкрепление. Сэн Гу мыском подбросил копье одного из поверженных стражников и поймал его рукой, а затем с дьявольским проворством бросился в бой. Его умение обращаться с копьем могло дать фору любому противнику на этом поле боя, да и Дин Вэй не уступал — разил врагов, не забывая о союзнике. Прикрывая спины друг друга, эти двое воодушевленно расправлялись с теми, кто вставал у них на пути.       Добравшись до женского флигеля, Сэн Гу ногой вышиб дверь. Никто из девушек даже не вскрикнул — все они были заторможенными, некоторые даже не подняли взгляд. Густой запах благовоний ударил в ноздри. Сэн Гу уже успел позабыть его, но одного вдоха хватило, чтобы ощутить рвотные позывы.       Дин Вэй ворвался следом и сразу же кинулся осматривать девушек. Все они были красавицами — как на подбор. Их лица были чистыми, волосы убраны в простые прически. Каждая была облачена в льняные одежды одинакового цвета и кроя. Взгляды их были абсолютно пустыми.       — А-Лань! — прокричал Дин Вэй. — Кто-нибудь знает Дин Лань?!       Заглянув в лицо сначала одной девушке, затем второй, он не получил никакого участия.       — Да что с ними?..       — Одурманены. Они самих себя не помнят, — ответил Сэн Гу, уткнувшись лицом в собственный локоть.       — Они будто куклы!       — Куклы и есть…       Третья девица потянула Дин Вэя за рукав.       — Братик…       — А-Лань?! — радостно воскликнул тот, обернувшись, но девушка оказалась совершенно ему незнакома.       — Если сегодня мне нужно быть А-Лань, я буду А-Лань, — пробормотала она, подавшись к нему.       Она взяла его руку и положила на свою грудь.       — Я буду, кем пожелаешь…       Дин Вэй в ужасе отдернул руку.       — Давай, ищи свою сестру! — напомнил Сэн Гу. — Я постерегу снаружи.       Он выскочил из павильона во двор и вдохнул полной грудью. Это не помогло. Въедливый запах благовоний осел прямо у него в ноздрях. Голова пошла кругом.       Когда-то и он был такой куклой. Был одурманен и не помнил себя. День и ночь дышал этими благовониями.       На мгновение потеряв связь с реальностью, Сэн Гу с трудом избежал смерти. Его голова на один лишь цунь разминулась с лезвием острого меча. Он рефлекторно отскочил в сторону, развернулся и едва успел отразить следующий удар, но древко копья не выдержало напора. Сэн Гу успел подхватить свободной рукой верхнюю часть копья и попытался вонзить его в горло противника, но тот оказался очень проворным — нечета стражникам, с которыми он столкнулся ранее. Этот был настоящим мастером боевых искусств.       Лу Ян. Прошли годы, но он почти не изменился. Верная шавка хозяина театра Шуанхуа. Сэн Гу стиснул зубы в зверином оскале.       Увидит ли этот человек под шрамами того мальчишку, которого в один вечер на руках бережно уносил со сцены к лекарю и чистил ему мандарины, а в другой — за волосы волок по земле от ограды назад, в восточный флигель второго двора?       С трудом отражая его атаки двумя обломками копья, Сэн Гу пытался найти хоть какую-то альтернативу оружию, от которого вот-вот останутся одни щепки. Все побежденные стражники имели при себе только копья, но против яростного клинка противника они были точно палочки для еды.       Сэн Гу изловчился и подобрал еще несколько копий, затем взметнулся на ограду и метнул одно из них в преследующего его Лу Яна. Тот смел летящее в него копье одним хлестким ударом меча, но это был только отвлекающий маневр. Кинжал воткнулся в его правое плечо. Он скривился от боли. Сэн Гу ухмыльнулся про себя — он попал в правильное место. Сейчас этот здоровяк вытащит нож и истечет кровью за считанные мгновения.       Лу Ян поморщился, но и не подумал вынимать нож из раны. Он перевел суровый взгляд на Сэн Гу, перебросил меч из правой руки в левую и, легко оттолкнувшись от земли, вскочил на ограду.       В «битве на узкой тропе» у Лу Яна было преимущество — он был сильнее и больше, и мог биться напролом, в то время как Сэн Гу мог противостоять ему исключительно за счет маневренности. С другой стороны — Лу Ян был ранен и мог сражаться только левой рукой. Он понимал, что произойдет, если выдернуть нож из плеча, поэтому предпочитал терпеть боль от вонзенного в его плоть лезвия. Достаточно было изловчиться, сделать так, чтобы рана открылась и хлынула кровь, но для этого нужно было подпустить противника очень близко.       Оценив ситуацию, Сэн Гу швырнул в него одно из подобранных копий и бросился наутек. Пробежав по ограде, он вскочил на крышу флигеля. Там преимущество было у него — больше простора для уклонения и контратак. Под ногами Лу Яна черепица трескалась, и он был вынужден следить за равновесием. Однако его мастерство было на высоте — раненый, с ножом в плече, с одной лишь левой рукой и на ускользающей из-под ног поверхности, он все так же оставался грозным противником и, казалось, не знал усталости. Сколько бы Сэн Гу ни пытался перейти в нападение, ему оставалось только обороняться и следить за тем, чтобы самому не улететь с крыши.       В отчаянной битве не на жизнь, а на смерть, Сэн Гу лишился последнего копья. В его руке остался лишь обломок с наконечником. Тяжело дыша, он рукавом стер кровь с рассеченного лба. В этот момент Лу Ян ринулся на него, Сэн Гу попытался отскочить в сторону, но черепица подвела. Меч не достиг цели, но двое мужчин вместе рухнули вниз с крыши флигеля прямо на землю. Лу Ян упал плашмя на спину и тихо застонал. Сэн Гу упал на бок, его плечо хрустнуло, он стиснул зубы от боли, но все же не выпустил из руки обломок копья. Он нашел в себе силы подняться и навалиться на Лу Яна, приставив копье к его груди.       Глядя прямо ему в глаза он хотел пронзить его сердце.       — Солнышко.       Внезапное воспоминание из прошлого. Один из немногих моментов тепла и доброты, которых было так мало в жизни Сэн Гу.       — Солнышко, не грусти. Твоя улыбка на вес золота. Скушай мандаринку.       А затем…       — Ты же знаешь, что так не получится.       — Отпусти! Дядя Лу! Отпусти! Больно!       — Закрой рот и сиди тихо! Такая вот твоя жизнь!       Руки Сэн Гу задрожали.       — Как будто два разных человека…       На сердце вдруг стало невыносимо горько.       — Почему?..       Никакого ответа не последовало.       — Почему?! — прокричал Сэн Гу. — Зачем было проявлять доброту?! Зачем было давать надежду?!       За собственными криками он не заметил как Лу Ян, который, казалось, уже не в силах пошевелиться, дотянулся до своего меча.       Резкий взмах рукой и звон металла.       — Эй ты!       Дин Вэй поспел вовремя, чтобы не позволить Лу Яну завершить свой отчаянный выпад. Сэн Гу скривился от злости и обиды, а затем навалился всем весом на обломок копья, медленно вдавив его в грудь своего врага.       После того, как жизнь угасла в глазах Лу Яна, Сэн Гу поднялся, пошатываясь и придерживая плечо.       — Сломал? — спросил Дин Вэй.       — Выбил. Вправить сможешь?       — Попробую.       Кое-какой опыт в этом вопросе у Дин Вэя имелся. Он решительно и без колебаний помог своему союзнику вправить сустав.       — Потрепал он тебя…       — Нашел сестру? — вместо оправданий, спросил Сэн Гу.       — Нет ее там, — хмуро ответил Дин Вэй. — Но все эти девушки… Неужели и с ней такое делали?..       — Проверим лечебницу.       Сэн Гу вытащил свой кинжал из плеча Лу Яна и в последний раз взглянул на него. Затем поднял с земли его меч.       — Идем.       После этой битвы, все встреченные на пути стражники показались Сэн Гу жалкими слабаками. С новым мечом он будто бы получил и часть силы старого владельца.       Заправляли лечебницей все те же две старые карги — две жены распорядителя театра. Видя, что все стражники повержены, они попадали на колени и запричитали:       — Мы лишь две слабые женщины! Мы сами невольницы! Смилуйтесь! Не убивайте!       Сэн Гу с отвращением сплюнул. Дин Вэй окинул их строгим взглядом и произнес:       — Я ищу девушку семнадцати лет по имени Дин Лань. Ее продали сюда год назад.       — Дин Лань, семнадцати лет, год назад… — повторила одна из женщин. — Ай… У нас не используют настоящие имена…       — Есть три подходящие девушки! — вмешалась другая. — Семнадцати лет, поступившие год назад. Забирайте хоть всех троих!       — Где они?!       — Ах… Одна в западном флигеле…       — Там мы уже были!       — Другая прямо здесь!       — Показывай!       Женщина вскочила на ноги, повинуясь приказу, подбежала к одной из кроватей и отдернула занавеску. Девушка лежала на грязных простынях абсолютно голая. Ее бедра были испещрены частыми порезами.       — Я как раз меняла бинты, когда вы ворвались… — пояснила женщина.       Дин Вэй стиснул зубы и, схватив ее за ворот одежды, с силой прижал к стене.       — Да что вы здесь вытворяете?! — прорычал он.       Женщина вскрикнула и застонала. Вторая, пользуясь случаем, попыталась улизнуть — ползком попятилась к двери, но в зад ее уперлась нога Сэн Гу.       — Куда собралась, сестрица Чоу? — сверкнув глазом, поинтересовался тот.       Женщина обернулась и с прищуром посмотрела на него. Пусть и дрожала от страха, она все же осмелилась предположить:       — А ты… Если бы не эти шрамы, у тебя было бы красивое лицо. Очень красивое…       Сэн Гу не дал ей закончить мысль, отвесив пинок под зад.       — За что вы так с нами?.. — чуть не плача запричитала ее сестрица. — Мы ведь помогаем этим несчастным… Лечим их раны…       — Не ведись на их речи, — с ядовитой усмешкой предупредил Сэн Гу. — Лечить-то они лечат, вот только это они определяют на какую глубину можно порезать и как сильно можно побить, чтобы не осталось следов. Они же решают, кого еще стоит поберечь, а кого уже можно не щадить. Они смешивают одурманивающие зелья и благовония, от которых актеры так дуреют, что перестают чувствовать боль и теряют чувство меры. Ту девушку в кровати уже не очень-то берегут. Ее раны не заживут бесследно, рубцы останутся. Она послужит еще раз или два, с ней будут обходиться особенно жестоко, потому что она уже испорченный товар. Правильно я говорю, сестрички?       Женщины не знали — оправдываться или лучше уж молчать. Наконец одна из них не выдержала, скривив губы, она произнесла:       — Ты посмотри-ка! Какой-то поганец выжил! А-а! Тебя, наверное, выкупили! Дай-ка подумать… Сколько тебе? Так-так-так… Не тебя ли выменяли на контрабанду у пиратов? Мой муженек страшно не хотел тебя отдавать… Такое сокровище! Твоя смерть на сцене дорогого бы стоила! Но тот демон ни на кого другого не согласился. Ах, что они сделали с твоим сладким личиком, Солнышко?       Острое лезвие полоснуло по шее женщины, брызнула горячая кровь. Она успела взметнуть руки к шее и выпучить глаза, прежде чем упасть замертво. Ее сестрица в ужасе закричала:       — Я ничего не знаю! Я никого из вас не узнаю!       — Хватит болтовни! — Дин Вэй стряхнул кровь с лезвия.       — Умоляю! — рыдала женщина. — Забирайте девицу и уходите!!!       — Это не она! Говори! Где третья?!       — Я скажу! Все скажу! Третья сейчас на сцене! В клетке над лотосом! Она исполняет роль сестры Янь-Яня!       Стоило прозвучать этим словам, как лезвие кинжала взрезало горло, произнесшей их женщины. Во взгляде Дин Вэя читался лишь холодный мрак.       — Ты говорил, что не совладаем, — припомнил он, обратившись к Сэн Гу.       — Не совладаем, — подтвердил тот.       — Но я все равно пойду.       — И я пойду.       Им не нужно было объясняться друг перед другом, мотивы обоих были прозрачны. Дин Вэй не мог отступиться от спасения своей сестры. Сэн Гу решил, что раз уж судьба привела его сегодня в театр Шуанхуа, он должен пойти до конца. Убить как можно больше ублюдков, замешанных в этом грязном деле. Устроить такую резню, чтобы это проклятое место утонуло в крови и больше не возродилось. В конце концов, не так-то просто найти надежных помощников в таком щекотливом деле. Верный телохранитель мертв, две старые гарпии, отвечавшие за здоровье актеров, мертвы, осталось убить распорядителя, который заправлял всеми делами театра и тогда, остающемуся в тени владельцу, будет очень непросто заново наладить дела. А если удастся прикончить или хотя бы ранить кого-нибудь из гостей — театру точно конец.       Подобные мысли сумбурным вихрем крутились в подкорке и у Сэн Гу и у Дин Вэя, но ни один из них не имел четкого плана действий. Им было ясно одно — они отправляются на смерть, но обратного пути нет.