Как очистить историю перерождений

      Эту ночь Тяньмэй провел в постели Сюань Юня. Все потому, что в горячих объятьях его так разморило, что вернуться домой на своих двоих он уже не смог и Сюань Юню пришлось нести его на руках. Не задумываясь, он отнес Тяньмэя в свою спальню. Бай Цзяо, Тао Цюэ и все слуги отправились спать, а заклинатели и Хэйсинь, прихватив еще вина, устроились в беседке.       — Старейшина Гуанминь? — переспросила Ракшаси, выслушав рассказ Чжуан Шэнкая. — Сукин сын жив и здравствует?       — Я не думаю, что старейшина Гуанминь и император Гуанминь — это одно лицо, — высказался Сюань Юнь.       — Ну а я уверен, что это так, — заявил Чжуан Шэнкай. — Как бы то ни было, мы с Цинсюем напали на его след. Вот только, после вознесения моего младшего брата в мире совершенствующихся у меня не осталось друзей.       Ма Цинсюй недовольно скривился, но никак не прокомментировал эти слова. Чжуан Шэнкай продолжил:       — Есть любопытные сведения, я собираюсь наконец-то изловить нашего скользкого приятеля. Дружище Сюань, не составишь мне компанию?       Сюань Юнь промолчал. Уже не впервые они с Чжуан Шэнкаем нападали на след старейшины Гуанминя. Пару раз они подбирались к нему довольно близко и рушили его планы, но самому ему снова и снова удавалось от них ускользнуть. Такие «охотничьи сезоны», как правило, не оставляли Сюань Юню возможности заниматься своими делами, поэтому он не горел желанием ввязываться в очередное сомнительное мероприятие, еще и без каких-либо гарантий. К старейшине Гуанминю у него был один единственный интерес, да и тот основывался на шатких предположениях — якобы старейшина переродился Хэйсинь в посмертии, как и Сюань Гуанъянь, но куда лучше преуспел в вопросах возрождения. Вот только не было никаких доказательств, что это действительно так, потому вся эта суета казалась бессмысленной тратой времени. И все же небольшой шанс на успех не позволял окончательно и бесповоротно отступиться от поисков. А что, если у старейшины есть сведенья, которые в одночасье решат все проблемы и помогут вернуть старшего брата к жизни?       — Я с радостью присоединюсь, — заявила Ракшаси.       Чжуан Шэнкай вскинул брови.       — Ого… — выдохнул он. — Какая неожиданность. Ты уверена?..       — Уж и не помню, когда я в последний раз участвовала в хорошей заварушке! — усмехнулась она. — Пожалуй, с самой Войны бессмертных как следует не веселилась! Хочу посмотреть на вашего Гуанминя!       Чжуан Шэнкай сдержано улыбнулся.       — Ну что ж, с такой поддержкой мы точно с ним разделаемся! — произнес он.       Ма Цинсюй, следуя примеру наставника, проглотил, зародившееся в груди негодование. В свое время он с немалым трудом принял дружбу Чжуан Шэнкая с Сюань Юнем, для этого ему потребовалось время и кардинальное переосмысление событий прошлого. Пускай Война бессмертных закончилась задолго до рождения Ма Цинсюя, каждый ученик Школы Неиссякаемого Пламени наизусть знал имена павших героев. Чтить память предков — было их первостепенной обязанностью. И вот они с наставником сидят за одним столом с двумя генералами Хэйсинь.       Да, Ма Цинсюй примирился с Сюань Юнем, но Ракшаси… Разве не она была основным противником Школы Неиссякаемого Пламени в Войне бессмертных? Разве не она проливала кровь его собратьев? Разве не по ее вине погибли великие основатели? А хуже всего то, что все это она называла «весельем».       Даже если Чжуан Шэнкаю ее не одолеть, и он вынужден избегать конфронтации, должны ведь быть и границы его лояльности! Даже имея гибкие принципы, нельзя забывать о гордости!       Ма Цинсюй гонял в голове все эти противоречивые мысли, но его уважение к наставнику было велико, поэтому он не собирался ставить его в неловкое положение, поднимая подобные вопросы при посторонних. Однако когда они окажутся наедине, их ждет очень серьезный разговор.       — Я с вами, — как следует все обдумав, произнес Сюань Юнь. — Прежде, чем вы сотрете старейшину Гуанминя в порошок, я бы хотел с ним побеседовать.       — Ну вот и славно! — хлопнув в ладоши, заключил Чжуан Шэнкай и поднял чарку с вином: — Выпьем же за наш перспективный союз!       Союз, от которого предки-основатели на небесах, непременно схватились за головы, а если об этом узнают главы Небесных школ, Чжуан Шэнкай уже не обелит свое имя. Даже столетия спустя Ма Цинсюй не всегда понимал замыслы своего наставника. Когда-то он решительно избрал этот тернистый путь и последовал за изгоем, но порой, он невольно задавался вопросом: не было ли это ошибкой?       Распрощавшись с гостями, Сюань Юнь вернулся к себе. Тяньмэй мирно сопел в его постели, скомкав и подмяв под себя одеяло. На нем все еще были нарядные одежды и праздничные украшения, только теперь Сюань Юнь подумал, что стоило хотя бы вытащить шпильки из его волос. Он присел рядом и принялся за дело. Вскоре на прикроватном столике образовалась внушительная горка из украшений.       Сюань Юнь не без изумления отметил, что на разбор этой прически у него ушло, по меньшей мере, полчаса. Так сколько же времени нужно, чтобы ее соорудить? А ведь прическа Тяньмэя всегда была безупречна. Изо дня в день он поддерживал образ благородной супруги и еще ни разу не ударил в грязь лицом перед слугами или гостями. О прекрасной супруге бессмертного мастера даже начали слагать песни.       Сюань Юнь погладил Тяньмэя по волосам, а затем аккуратно перевернул его с бока на спину. Тяньмэй промямлил что-то во сне, но не проснулся.       «Он и в самом деле весьма привлекателен, — отметил Сюань Юнь. — Даже по сравнению со многими женщинами».       Он знал, что Тяньмэй раньше работал в публичном доме, но никогда не расспрашивал его об этом. Его собственные мысли на этот счет не заходили слишком далеко. Он думал, что Тяньмэй мог быть слугой, мог встречать гостей и подавать вино, мог развлекать их разговорами и даже танцами. Но, пускай в платье и с украшениями в волосах его невозможно было отличить от женщины, он все-таки был мужчиной.       «Хорошо, что ты мужчина», — подумал Сюань Юнь, неотрывно разглядывая его очаровательное лицо.       Если бы Тяньмэй был женщиной, Сюань Юнь просто не позволил бы себе так сильно с ним сблизиться, ведь это могло повлечь за собой нежелательные последствия. Например, Тао Цюэ только и думала о том, как затащить своего господина в постель, но ни ее нрав, ни внешность нисколько его не привлекали. Ну а что, если бы Тяньмэй был женщиной и пожелал того же? Смог бы он устоять?       — А-Юнь, ты такой вкусненький… — сквозь сон промямлил Тяньмэй и глупо хихикнул. — Я тебя съем…       — Что тебе такое снится?.. — тихо спросил Сюань Юнь, снисходительно улыбнувшись.       Еще немного так посидев, он устроился рядом, уже привычно заключив Тяньмэя в свои объятья, и вскоре уснул.       Праздничные дни миновали, и заклинатели покинули поместье. Некоторое время спустя Сюань Юнь сообщил, что тоже собирается отправиться в странствия.       — Я уладил дела, — произнес он. — Взамен Чудодейственному эликсиру, я продал аптекарям составленные мной лекарственные справочники. Они обязуются каждый месяц выплачивать отчисления, это обеспечит вам безбедную жизнь. Тао Цюэ, управление финансами я оставляю на тебя.       — Поняла, — отозвалась та.       — Если возникнет необходимость, можете продать мои записи, оставшиеся в библиотеке, — продолжил Сюань Юнь. — По этому поводу обращайтесь к Янь Цзычэну, он либо выкупит их сам, либо найдет покупателя.       — Да, — кивнула Тао Цюэ.       — Моя репутация послужит вам надежной защитой, и все же я оставлю парочку боевых марионеток для охраны. Дослушав Сюань Юня, Тяньмэй подскочил с места.       — Я соберу вещи! Когда отправляемся в путь?       Тот смерил его непроницаемым взглядом.       — Я не возьму тебя с собой, — произнес он.       — Но… — растеряно выдохнул Тяньмэй.       — Это слишком опасно, — отрезал Сюань Юнь. — Это не развлекательная поездка. Мы с Чжуан Шэнкаем отправляемся на поиски настоящего чудовища. Безжалостного убийцы, амбиции которого угрожают целому миру. Еще не хватало мне все время переживать о тебе.       — Не нужно обо мне переживать! — возразил Тяньмэй. — Я позабочусь о себе! И о тебе! Я буду твоим верным слугой, как дедушка Бай когда-то!       — В этом странствии мне не нужен слуга, — стоял на своем Сюань Юнь.       — Пожалуйста! Умоляю тебя! — Тяньмэй бросился ему в ноги. — Семь дней в разлуке — целая вечность! Насколько же ты собираешься уйти?!       — Тяньмэй…       Пораженный его отчаянным взглядом, Сюань Юнь заколебался.       — Мне всегда нравились дедушкины рассказы, — вдруг произнесла Тао Цюэ. — Вот только раньше я думала, что все это сказки. А когда я поняла, что это не выдумки, мне стало страшно. Я точно не хотела бы ввязаться в нечто подобное.       — Тебя никто и не приглашает! — выпалил Тяньмэй.       Ее намеренья были очевидны. Ей было все равно уедет ли Сюань Юнь, она никогда по нему не скучала, но что будет с ее репутацией любимой наложницы, если он возьмет с собой Тяньмэя? И до каких пор этому мальчишке будет доставаться все, чего она никогда не получит? Ну уж нет. Тао Цюэ не допустит, чтобы эти двое еще больше сблизились в пути, оставив ее не у дел.       — Ты глупый и слабый, — строго произнесла она, не постеснявшись Сюань Юня. — Можешь разве что хорошо выглядеть и подносить вино. В какое положение ты поставишь господина, если тебя возьмут в плен? Что если ради твоего спасения господину придется пожертвовать победой?       — Тогда я покончу с собой! — не задумываясь, выпалил Тяньмэй.       — Довольно! — осадил его Сюань Юнь. — Тао Цюэ права. В этом деле ты будешь для меня обузой. Я хочу, чтобы ты остался здесь, в безопасности. Жил спокойной размеренной жизнью, дожидаясь моего возвращения.       Тяньмэй потупил взгляд и громко шмыгнул носом.       — Я ухожу не навсегда, — произнес Сюань Юнь. — Я буду возвращаться время от времени, чтобы повидаться с вами.       — Правда?.. — промямлил Тяньмэй. — Как часто?..       — Пока не могу точно сказать. Я оставлю тебе зачарованную бумагу для писем и научу ей пользоваться. Ты сможешь писать мне письма хоть каждый день, а я буду на них отвечать.       — Я не умею писать…       — Тогда, как насчет голосовых писем?       — Голосовых?..       — Я покажу тебе, как активировать талисман и записать письмо, а затем отправить его. Это не сложно.       — Хорошо…       Тяньмэй продолжал хмуриться и шмыгать носом, но больше не спорил. Слова Тао Цюэ произвели на него впечатление. Он и в самом деле не хотел стать обузой.       Прощание было долгим. Тяньмэй не меньше сотни раз спросил Сюань Юня, когда он вернется, но так и не получил однозначного ответа. Всего через несколько часов после отъезда Сюань Юнь получил от него первое письмо. В нем Тяньмэй говорил, что уже скучает. Он не забывал упомянуть об этом каждый раз, но, несмотря ни на что, его письма были полны тепла и нежности. Он много шутил и смеялся, не оставляя повода для тревог, рассказывал обо всем, что происходило вокруг, о всяких глупостях и мелочах:       «Я принял участие в фестивале драконьих лодок. Я бил в барабан на лодке княжича И. Мы победили! Мы с княжичем неплохо поладили, хотя он, конечно же, не знает кто я, хе-хе. Тао Цюэ жутко бесится, когда я убегаю погулять, но без тебя здесь так тоскливо… Возвращайся поскорее».       «Ци Инь родила ребеночка. Тао Цюэ оказывается неплохо ладит с детьми. Она так преображается! Жалко, что она все-таки не родила… Я бы с удовольствием нянчил маленького А-Юня! Господин Янь приводил к нам своего сына. Он уже такой большой! И уже умеет писать свое имя! Он знает, что его назвали в честь бессмертных мастеров Сюань Юня и Чжуан Шэнкая. Вы оба обязательно должны навестить его! Кстати, говоря, как дела у мастера Чжуана, братика Цинсюя и тетушки Ракшаси? Передавай им всем от меня привет. И… возвращайся поскорее. Я скучаю».       «Отметили Новый год. Мы позвали всех слуг к столу, закатили настоящий пир! Было, конечно же, не так весело, как в прошлый раз… Я скучаю. Когда ты приедешь?».       «Сегодня был очень жаркий день. Коты попрятались, даже есть не пришли. Облачко куда-то запропастился… Я уже целую вечность его не видел. Надеюсь с ним все хорошо. Я скучаю…».       Сюань Юня совершенно не утомляли его рассказы. Он оставил Тяньмэю пять сотен записывающих талисманов и, получая письма чуть ли не каждый день, полагал, что их запас иссякнет уже через полтора года. Но со временем интервалы между письмами увеличились до недели, затем до пары недель, а однажды Сюань Юнь понял, что уже целый месяц не получал от Тяньмэя писем. Он подсчитал и пришел к выводу, что талисманы еще не должны были иссякнуть. Впервые Сюань Юнь первым отправил Тяньмэю сообщение, однако ответа не получил. Взвесив все «за» и «против», он решил, что настало время взять паузу в своих затянувшихся изысканиях и наведаться с визитом домой.       — Г-господин?!..       Привратник едва не потерял сознание от изумления. Он подобрался и прочистил глотку, чтобы во всеуслышание объявить о прибытии бессмертного мастера, но тот его остановил:       — Не нужно. Пускай будет сюрприз.       Слуга не посмел возражать. Он отвесил господину неловкий поклон и отступил в сторону, пропуская его в ворота. Идя к дому, Сюань Юнь только и успевал считать котов. Кажется, их стало еще больше.       — А вот и Облачко, — заметил он, почесав за ухом вальяжно развалившегося на периллах мохнатого черного кота.       — Господин!       Встреченная по дороге служанка от неожиданности уронила поднос с чашками.       — Ах… простите! Эта глупая служанка немедленно все уберет! — залепетала она, упав на колени и принявшись, дрожащими руками собирать осколки разбившейся посуды.       Сюань Юнь лишь смерил ее негодующим взглядом. На шум сбежались другие слуги. Завидев Сюань Юня все они, с растерянными лицами, приветствовали его.       — Что тут стряслось?       Опираясь на бамбуковую трость, во двор вышел Бай Цзяо.       — Г-господин… — пробормотал он, вскинув кустистые седые брови.       Выражение его лица трудно было понять. Однако чего оно точно не выражало, так это радости от долгожданной встречи.       — Явился?       Следом вышла Тао Цюэ. Она одарила Сюань Юня коротким остекленелым взглядом и тут же отвернулась. На лице ее не осталось ни капли прежнего заискивания, лишь холодное презрение. Слуг будто бы ветром сдуло, двор мгновенно опустел. Остались лишь старик, его внучка и вернувшийся после длительного отсутствия хозяин.       — Где Тяньмэй? — нахмурившись, спросил Сюань Юнь, ожидавший совсем иного приветствия.       — О? Тебе интересно? — ядовито ухмыльнувшись, поинтересовалась Тао Цюэ.       — А-Цюэ… — попытался осадить ее Бай Цзяо.       Ухмылка исчезла с лица девушки, и оно снова обернулось фарфоровой маской. Слова, острые, словно ножи, слетели с ее губ:       — Его больше нет. Он мертв.