Как очистить историю перерождений

      — Сегодня у нас в гостях человек, который не нуждается в представлении, — произнесла миловидная ведущая вечернего телешоу. — Я уверена, что большинство наших зрителей слышали имя этого человека и знают его в лицо, но даже если вы никогда о нем не слышали, вы точно пользовались его разработками. У нас в студии основатель и генеральный директор «Dao inc» — крупнейшего поставщика ПО и приложений для компьютеров и смартфонов, интернет-сервисов, в числе которых поисковая система Дао. А так же — один из учредителей Института Кармы. Еще можно представить себе человека, который не пользуется смартфоном, но вряд ли в нашей стране найдется человек, не знающий расклад дюжины знаков своего рождения. Поприветствуйте — Чжуан Шэнкай!       Послышались бурные аплодисменты, и камера взяла крупным планом солидного молодого мужчину в дорогом белоснежном костюме, темных очках и с модной укладкой на совершенно белых волосах.       — Прежде, чем мы перейдем к действительно серьезным вопросам, — произнесла ведущая. — Можно я задам вопрос, который давно волнует всех ваших поклонников?       Мужчина снисходительно улыбнулся и кивнул. На большом мониторе в студии запустилось слайд-шоу с фотографиями.       — Это ваша последняя фотосессия, — прокомментировала ведущая. — Вы рекламировали линейку темных очков от знаменитого бренда. И это уже не первая ваша рекламная фотосессия такого плана. Похоже, это стало вашей фишкой?       — Вы не подумайте, — с улыбкой ответил Чжуан Шэнкай. — Это всего лишь мой способ популяризовать науку.       — Отличный способ! — похвалила ведущая. — Признаюсь честно, мы обыскали весь интернет, но так и не нашли ни одного вашего фото без темных очков.       На мониторе запустилось другое слайд-шоу с фотографиями, в числе которых были и кадры, сделанные папарацци-преследователями из кустов.       — Ни одного, — повторила ведущая. — Что вы там прячете?       Чжуан Шэнкай загадочно ухмыльнулся и ответил:       — Шаринган.       — Шаринган! — с усмешкой повторил Лу Цзянь, лениво развалившийся в кресле за стойкой регистрации отеля.       — Хватить залипать в телефон! — раздраженно фыркнула Лин Мэй. — Ты вообще-то на работе!       — А сама-то! — отмахнулся тот.       — Я пытаюсь дозвониться до брата! — возмутилась девушка. — Надеюсь, он в порядке…       — А что с ним? — спросил Лу Цзянь.       — Он боится грозы, — ответила Лин Мэй, в очередной раз набрав номер.       — А сколько ему?       — Столько же, сколько и мне! Мы двойняшки! Я же тебе говорила, ты чем вообще слушаешь?!       — И он боится грозы? Че за хрень?       — Это фобия! Ну и что у него с телефоном? Я же волнуюсь!       На улице лило как из ведра. Молнии рассекали небо, а гром сотрясал землю. Стеклянная дверь, отделявшая холл отеля от бушующей стихии снаружи, жалобно подрагивала под порывами ветра.       — Блин, там как будто апокалипсис… — пробурчала Лин Мэй.       — А какой у вас расклад дюжины знаков? — поинтересовалась ведущая.       — Это секрет, — ответил Чжуан Шэнкай.       — Да ладно! Это как-то лицемерно!       — О чем вы? Институт Кармы поддерживает политику конфиденциальности и призывает граждан серьезнее относиться к распространению своих личных данных. На самом деле никто не ожидал, что ситуация примет подобный оборот и эти вычисления станут еще одним инструментом разделения общества на классы. Мы даже хотели прекратить предоставлять информацию широкому кругу людей, но появилось множество онлайн-сервисов, в том числе очень ненадежных, которые только усугубили ситуацию. Мы вынуждены были взять происходящее под контроль…       — Под контроль, ага, — фыркнул Лу Цзянь.       — Убери телефон, говорю! — в очередной раз потребовала Лин Мэй.       — Да кому какое дело? — отмахнулся парень. — Никого же нет, и вряд ли в такую погоду кто-то притащится.       — Кстати, сегодня вроде должен был заселиться еще один постоялец, — припомнила девушка. — Надеюсь, ничего не случилось…       — Может, рейс отменили…       Неожиданно входная дверь открылась, и в холл отеля, стряхивая зонты, вошли двое мужчин. Лин Мэй тут же подобралась, пихнув коленом Лу Цзяня, исполнявшего обязанности охранника и носильщика, навесила на лицо дежурную улыбку и поприветствовала гостей:       — Добро пожаловать, чем могу помочь?       Один из мужчин, лицо которого скрывали глубокий капюшон и темные очки, никак не отреагировав на приветствие, плюхнулся в кресло у стены, а второй — молодой человек в черном пальто, сразу же направился к стойке регистрации.       — Добрый вечер, у нас бронь, — произнес он, протянув ID-карту.       — Да-да, мы вас ждали, — радостно отозвалась Лин Мэй, отсканировав код. — Погода — кошмар, надеюсь, вы добрались без происшествий. О, какая редкая фамилия, — отметила она.       — Распространенная на юге, — привычно уже ответил мужчина.       Лин Мэй достала из ящичка ключ-карту и несколько буклетов.       — Мы можем предоставить вам кофе, напитки и снеки, вы можете заказать еду в этих ресторанах, они находятся в этом же здании, так что доставят в момент.       — Подождите… — перебил ее мужчина, перебрав буклеты. — Здесь только один ключ.       — Все верно, — почуяв неладное, напряженно протянула Лин Мэй. — На ваше имя зарезервирован один номер…       — Твою мать… — тихо выругался мужчина, покосившись на своего спутника. — Он хотя бы двухместный?..       — Нет… Это одноместный номер…       — Это… Это какая-то ошибка… Вы уверены?..       — Абсолютно. Все автоматизировано. Система резервирует номер, который вы сами выберете на сайте. Никакого человеческого фактора, — уверенно отчеканила Лин Мэй стандартный ответ для невнимательных идиотов.       — Наставник! — повысив голос, сквозь зубы процедил клиент.       Мужчина в капюшоне поднял голову и посмотрел в его сторону через темные очки.       — Сколько номеров вы зарезервировали? — повернувшись к нему, поинтересовался его спутник.       Повисла небольшая пауза, после чего мужчина в темных очках поднял вверх один палец.       — Какого?!.. — Подавив желание выругаться, его спутник поинтересовался: — А где я буду спать?       — Ну… прости… я не подумал, — впервые подав голос, отозвался мужчина в темных очках.       — Вы не подумали? Серьезно? Вы не подумали о том, что мне тоже нужно где-то спать? Поверить не могу.       — Ну прости! Просто обычно ты этим занимаешься…       — Да! Единственный раз я попросил вас зарезервировать номера, и вы зарезервировали номер только для себя!       — Ну ладно тебе… просто сними еще один!       — Мне очень жаль… — виновато произнесла Лин Мэй, наблюдавшая за всей этой перепалкой. — Вообще-то это редкость, но именно сегодня у нас нет ни одного свободного номера…       — Точно! — воскликнул мужчина в темных очках. — Я зарезервировал один номер, потому что у них и оставался только один номер!       — Это что единственный отель в городе?! — не веря своим ушам, воскликнул его спутник.       — Не переживай ты так, ты же знаешь подобные оказии не случайны.       — Не пытайтесь оправдать свой эгоизм волей судьбы!       — Но что это, если не воля судьбы? — парировал мужчина в темных очках, очаровательно улыбнувшись. — Уж как-нибудь потеснимся в одной кровати.       — Мы можем поставить в ваш номер раскладушку, — вмешался Лу Цзянь.       — Завтра должны освободиться номера, я сразу же зарезервирую для вас отдельный, — пообещала Лин Мэй.       — Прекрасно! — воскликнул мужчина в пальто. — Так и сделайте.       — Ну не сердись, — подойдя к нему и повиснув у него на плече, протянул мужчина в темных очках. — Хочешь, я посплю на раскладушке?       — Хочу! — вдруг заявил его спутник.       — Да?       — Да!       — Без проблем.       Покинув стойку регистрации, постояльцы отправились к лифту.       — Женатики, — шепнул Лу Цзянь.       — Да иди ты! — с трудом сдерживая смех, прошипела в ответ Лин Мэй.       — Ты хоть поняла кто это?       — Что?       — Тот мужик в очках! Это — Чжуан Шэнкай!       — Что? Не-ет! Это… другой Чжуан Шэнкай!       — Да ну? И сколько их, по-твоему?       — Да что ему тут делать? Он весь наш отель купить может! Хватит болтать! Иди за раскладушкой!       Двое мужчин поднялись в свой номер.       — Я в душ! — сразу же заявил тот, что выглядел немного старше, сняв пальто и наручные часы.       У второго мужчины и в самом деле оказались белые волосы, он хотел было что-то сказать, но, предугадав его реплику, первый строго отрезал:       — Один!       Беловолосый погрустнел:       — Неужели мои шутки так предсказуемы?       — Я вас тысячу лет знаю!       Взяв халат и полотенце, мужчина скрылся в душевой, толком не раздевшись.       «Все еще прячет от меня свой шрам», — подумал Чжуан Шэнкай, сняв свои темные очки и проводив его взглядом ярко-золотых глаз с огненно-красными вкраплениями.       Когда-то очень давно…       Чжуан Шэнкай отпустил старейшину Гуанминя, чтобы отыскать своего ученика среди убитых и раненых офицеров Палаты по уголовным делам. Зрелище было поистине ужасающее. Живые и мертвые лежали друг на друге вперемешку. Свирепый оживший мертвец, бывший когда-то Чэнь Чжэном, бросил мечи и умчался вслед за старейшиной. Человек-медведь, рассудив, что угроза для женщины и ее отца миновала, тоже пустился в бега.       Жизненные силы Ма Цинсюя почти иссякли. Его тело, казалось, было рассечено надвое. Узор его души совсем потускнел. Чжуан Шэнкай с огромным трудом отыскал его и, упав на колени, немедленно применил самую сильную исцеляющую технику, на которую только был способен.       Вот так потерять ученика, дав ему непосильную задачу, о чем он только думал?!       В этот момент в тюрьме прогремел последний взрыв. Уже не где-то под землей, а в самом здании тюрьмы. Во все стороны полетела черепица, огненный всполох вырвался через образовавшуюся в крыше дыру и осветил сумеречное небо. Языки пламени вырвались из ворот. Если кто-то не успел унести ноги, можно было с уверенностью сказать, что он отправился к праотцам.       Выжившие офицеры и стражники, словно завороженные наблюдали за бушующей стихией, они не имели ни единого представления о том, как тушить такой пожар, да и сил у них не осталось. Ветра не было, каменные стены тюрьмы сдерживали пламя, поэтому оно не перекинулось на другие строения, а спасать саму тюрьму уже не было никакого смысла. Внутри нечего было спасать.       Вэй Цзюньвэй все же нашел в себе силы подняться и, опираясь на меч, прихрамывая, доковылял до ворот. Остановившись на безопасном расстоянии от них, он тоже наблюдал, не отдавая никаких приказов.       Вдруг некоторые разглядели в огне смутные очертания человеческой фигуры. Однако никто не обмолвился об этом, решив, что это, должно быть, причудливая игра света и тени, пока фигура не стала более отчетливой.       — Это еще что?.. — ошеломленно выдохнул Вэй Цзюньвэй.       По толпе наблюдателей пронесся взволнованный шепот.       Из пламени вышел человек. Его одежда не пострадала, чего нельзя было сказать о нем самом. Он был настолько обгоревшим, что не укладывалось в голове — почему он еще жив и ходит на своих ногах. Но то, что произошло дальше, повергло наблюдателей в еще больший шок. Лопнувшие от жара глаза восстановились и пока на них не наросли веки, выглядели по-настоящему безумными. Ожоги стремительно заживали, кроваво-красные мышцы заново обтянулись кожей — чистой и светлой, словно драгоценный нефрит, и даже волосы на голове отросли, черным шелком, упав на плечи. А посередине лба ярко сияла золотая метка — печать Хэйсинь.       — Это же… Ли Юнь… — сдавленно прошептал Фань Чжу.       — А у него на руках?.. — спросил Гэ Юань.       Человек, которого Сюань Юнь нес на руках, обгорел так же сильно, но его тело не восстанавливалось. Он не подавал признаков жизни.       Над площадью перед тюрьмой воцарилась гробовая тишина. Даже гул пламени и треск древесины, жалобные стоны и плач раненых — потонули в этой тишине. Сюань Юнь медленно ступал по мостовой, прижимая к груди мертвеца.       Вэй Цзюньвэй, прихрамывая, вышел вперед, выпрямился и вытянул меч.       — Ли Юнь — последователь темного пути, вступил в сговор с мятежниками из клана Чэнь! — заявил он.       Его брови грозно сошлись к переносице, меж них залегли две глубокие складки, ноздри яростно раздувались, он прокричал:       — Схватить!       Верные офицеры, которые были научены, прежде всего, выполнять приказы, а уж потом думать о своем положении, навострили мечи и пики, направив их на Сюань Юня. Тот застыл на месте, в окружении острых лезвий, кончики которых едва не упирались ему в шею. Ни один мускул на его лице не дрогнул.       Все это не должно было выйти наружу. Огненные демоны не должны были выбраться из темницы Чэнь Чжэна. Они должны были уничтожить главу мятежников, вместе с запертым в его теле духом, превратить в пепел кости Сун Яо, и самоуничтожиться, не вырвавшись наверх. Все закончилось бы там — в подземной тюрьме, будто бы ничего и не было…       Но эти проклятые мятежники спутались с последователями темного пути, устроили диверсию, пробрались в подземную тюрьму и выпустили всех демонов на свободу! Выволокли на поверхность все грязные секреты Вэй Цзюньвэя, и теперь ему предстояло расхлебывать эту кашу. Он не собирался брать всю ответственность на себя.       — Человек, назвавшийся Ли Фэном, на самом деле преступник! Беглый каторжник, шесть лет назад помилованный Его Величеством! Невзирая на милость императора, он продолжил нарушать закон и планировать новое восстание вместе со своей сестрой Чэнь Иньинь, притворявшейся барышней Е Инь! И эти грязные мятежники зашли дальше, чем я осмеливался предположить! Вы и сами все видели! Они спутались с последователями темного пути! Все, что произошло сегодня — на их совести!       — М-министр Вэй! — послышался робкий возглас.       Это был Янь Ецин. Молодой офицер, зажимая кровоточащую рану на груди, вышел вперед и встал между Вэй Цзюньвэем и Сюань Юнем.       — Министр Вэй… Я признаю, что недостаточно умен и, возможно, никогда не пойму, что же здесь произошло… Но я не стоял бы на этом самом месте, если бы год назад Ли Юнь и Ли Фэн не спасли мою жизнь!       В рядах стражников и офицеров возникли сомнения. Многие, как и Янь Ецин не понимали кто прав, кто виноват, и даже не чаяли разобраться, но в то же время все они успели сдружиться с Ли Фэном и прикипеть к нему душой.       — Ты и правда глупец! — прокричал Вэй Цзюньвэй. — Все это время они были заодно с Призраком! Призраком была барышня Е Инь — сестра Ли Фэна!       По толпе снова прошелся неуверенный шепот.       — Даже если и так! — упрямо гнул свое Янь Ецин. — Я обязан им жизнью и не отступлюсь!       — А ведь это Ли Фэн растолкал меня и велел выбираться из тюрьмы, — вклинился один из спасшихся тюремщиков. — А сам вон — сгорел…       Другие его решительно поддержали.       — Как же его после такого самоотверженного поступка считать злодеем?..       — А почему это вас пришлось расталкивать?! — взвился Вэй Цзюньвэй.       Стражники неуверенно переглянулись. Никто из них не помнил, что произошло.       — А что же барышня Вэй? — осмелился поинтересоваться кто-то из толпы. — Неужели и она заодно с мятежниками?       — Очевидно же — ее околдовали! — заявил Вэй Цзюньвэй. — Линь-эр погибла из-за этих ублюдков!!!       — Отец?..       Неожиданно из толпы вышла, только что очнувшаяся Вэй Сяолинь. Стражники и офицеры в ужасе шарахнулись от нее в разные стороны и похватали мечи, но девушка, казалось, и сама была едва жива. Она совсем не источала угрозу.       — Доченька! Ты жива?! — ошеломленно выпалил Вэй Цзюньвэй. — Хвала небесам! Скажи мне, что с тобой произошло?!       — Что… произошло?.. — переспросила Вэй Сяолинь и осмотрелась.       Представшая перед ней картина привела ее в ужас.       — Они все… мертвы?.. — выдохнула она. — А где…       Тут ее взгляд выхватил из толпы знакомое лицо — лицо Сюань Юня.       — Ли Юнь… — пробормотала она, подавшись к нему, словно не замечая, направленных на него пик и мечей. — А где… где ваш старший брат? Где Ли Фэн? С ним все…       Подойдя ближе, она увидела — что он держал на руках. Ноги ее подкосились, и она рухнула на колени. Зажав рот руками, она тяжело и часто задышала, а потом, не в силах никак иначе выразить свои чувства, просто закричала. Слезы брызнули из ее глаз. Она кричала снова и снова, не жалея своего горла, срываясь на хрипы. Заходясь в рыданиях, она совершенно не думала о том, как выглядит ее лицо. Упав на землю, она колотила руками по камням, разбивая их в кровь, но не чувствуя боли.       — Линь-эр! — прокричал Вэй Цзюньвэй. — Не смей оплакивать его! Он был мятежником!       — Он был тем, кого я любила!!! — взвизгнула девушка, не желая ничего слышать. — Тем, с кем я хотела прожить всю жизнь!!!       — Замолчи! — рявкнул на нее отец.       — Не замолчу!!! Я хотела!!! Я хотела пить с ним вино и играть на цине!!! Я хотела отдаться ему и родить ему детей!!!       — ОН ЧЕРТОВ МЯТЕЖНИК!!!       — ЗНАЧИТ И Я ЧЕРТОВА МЯТЕЖНИЦА!!!       Было трудно представить себе приличную барышню, употребляющую такие грязные слова, но в этот момент никто из мужчин не осуждал несчастную девушку, оплакивающую своего возлюбленного. Ее крики, словно ножи, ранили каждого из них в самое сердце, напоминая, что и они тоже сегодня кого-то потеряли. Каждый невольно принял на свой счет ее слезы. Эти мужчины — стражники и офицеры испытывали отчаянную неловкость и чувство вины, как будто она бесстыдно рыдала за каждого из них. Те чувства, которые они не могли выразить, она выворачивала наружу, своими слезами срывая с них плоть и обнажая их кости.       Вэй Цзюньвэй кипел от ярости, но даже его глаза блестели от слез.       — Замолчи! — сквозь зубы процедил он.       — Я молчала! Я так долго молчала! — захлебываясь в рыданиях, проговорила Вэй Сяолинь. — Я видела того проклятого призрака, что преследовал матушку! Он преследовал и меня!!! А я молчала!!! Чтобы ты не назвал меня сумасшедшей!!! Ли Фэн поверил мне! Поверил и предложил помощь! А теперь он мертв!!! И мне совершенно все равно, что ты со мной сделаешь! Назови меня сумасшедшей! Прокляни! Запри! Убей! Убей меня! Я с радостью последую за ним!!!       Из последних сил Вэй Сяолинь кинулась на меч своего отца. От ее слов он остолбенел, и лишь в последний момент успел отбросить клинок в сторону.       — Доченька!       Позабыв обо всем, он кинулся к ней, чтобы обнять ее и попытаться хоть как-то утешить. Он и не думал, что ее терзают такие ужасные мысли, что все эти годы она жила в страхе перед ним, что она, возможно, и вовсе не замечала его любви и заботы.       — Доченька…       — Отойди от меня! — кричала Вэй Сяолинь, тщетно пытаясь отбиться. — Не трогай меня!!! Я хочу умереть! Я хочу умереть!!!       Выйдя из пламени, Сюань Юнь, как будто погрузился в воду. Все крики звучали приглушенно, слов было не разобрать, да в этом и не было нужды. Он просто собирался убить всех на площади.       И все же обрывки некоторых фраз пробились, сквозь барьер равнодушия, наспех возведенный им вокруг себя.       Он был тем, с кем я хотела прожить всю жизнь.       Я хотела пить с ним вино и играть на цине.       «Я тоже, — вдруг признался себе Сюань Юнь. — Я тоже этого хотел».       Боль и обида разрывали его сердце. Он не смог спасти. Он снова не смог.       Если бы у него еще остались силы, прямо сейчас над его головой вновь взвились бы черные тучи, как и тогда — триста лет назад. Впрочем… осушить всех этих никчемных людишек, и дело с концом. Он больше не может оставаться слабым.       — Министр Вэй, — послышался голос Чжуан Шэнкая.       Стражники расступились, заклинатель вышел вперед и холодно произнес:       — Вы ошиблись. Ли Юнь и Ли Фэн не были мятежниками, они были моими соглядатаями в Палате по уголовным делам. Они помогали мне разыскивать одного… человека. Думаю, вы в курсе, о ком идет речь.       Вэй Цзюньвэй поднял на него глаза. Чжуан Шэнкай продолжил:       — Если бы вы с самого начала обратились к заклинателям, мы не стали бы задавать вопросы и забрали бы этого человека без лишнего шума. Всего, что произошло сегодня, можно было избежать. Все это — следствие ряда неправильно принятых решений, за которые вам предстоит ответить.       Министр, которого отчитали, как какого-то проштрафившегося мелкого чиновника, ничего не ответил. Заклинатель подошел к Сюань Юню.       — Генерал Сюань.       Стражники и офицеры растеряно переглянулись. Было совершенно очевидно, к кому обращается этот бессмертный, но никто не ожидал, что его назовут генералом.       — Достаточно смертей. Ему бы этого не хотелось.       Сюань Юнь дрогнул, а Чжуан Шэнкай продолжил:       — Давай лучше поможем тем, кому еще можно помочь, а потом похороним его со всеми почестями и обрядами. Я помогу упокоить его душу. А после… — он сделал небольшую паузу. — Я верну тебе твои записи, как и обещал.       Еще одно потрясение. Записи. Сюань Юнь уже и думать забыл о записях, а ведь он давал себе слово — больше не терять самообладания и не сбиваться с пути.       Какое-то время он молчал. Печать Хэйсинь на его лбу постепенно угасла и вскоре совсем исчезла. Наконец, глубоко вздохнув, он отрешенно произнес:       — Хорошо.