Как очистить историю перерождений

      — Сиротский приют? — переспросил И Као — самый старший мальчишка, который, судя по всему, был у местных беспризорников главным.       В зимнее время темнело рано, барабаны едва отбили час собаки, а над городом уже сгустились сумерки. Бяньбянь привел заклинательниц на задворки публичного дома, где его уже поджидала стайка бездомных детей. Девушки рассказали им о своей миссии и об истинном Баофэне, развеяв слухи о чудовище, поедающем детей.       — Подозрительно это все! — уперся Ван Ци — тот самый мальчишка, что явился из другого города. — Откуда нам знать, что вы и правда заклинательницы, а не демоницы?!       — Да-да! Заманиваете нас сладкими речами! — вторили ему другие дети. — Почем нам знать, может, вы нас на смерть поведете под видом благодетели?! Где доказательства, что ваш приют и правда существует?!       Девушки остолбенели. Еще ни разу им не приходилось доказывать, что они не злодейки — они не знали, что и сказать. Обычно одного их благородного облика хватало, чтобы дети, выслушав рассказы о приюте, согласились отправиться за ними хоть на край света. По обыкновению они принесли с собой еды и теплых накидок для всех. Дети, не будь дураками, от подарков не отказались, но ехать куда-то там на север с заклинательницами не захотели.       — Что ж, неволить мы никого не станем, — произнесла У Цинмянь. — Мы рассказали вам о приюте, вы можете отправиться с нами, а можете остаться здесь. Даже если решите остаться, я расскажу вам, как найти приют, но знайте — путь не близкий. Добраться самостоятельно вам будет куда сложнее. Мы заселимся на постоялый двор и пробудем в этом городе три дня. Приходите, если передумаете.       Бяньбянь не мог не отметить, какой серьезной она стала. Эта девушка всем своим видом источала умиротворение, силу и власть. Не восхищаться ей было невозможно, а приглядевшись, можно было заметить, что некоторые беспризорники смотрят на нее скорее с интересом, нежели с недоверием. Если бы парочка ребятишек не взбаламутила воду, высказавшись против, остальные без раздумий отправились бы за заклинательницами.       Скучковавшись, дети принялись совещаться. Бяньбянь окинул их взглядом и довольно скоро нашел мальчонку в больших сапогах, с которым познакомился раньше. Тот выглядел взволнованным и не принимал активного участия в обсуждениях. Он все бросал встревоженные взгляды в сторону дороги и покусывал губы.       — Что случилось? — подойдя к нему, спросил Бяньбянь.       — Мой брат до сих пор не вернулся… — пробормотал мальчик. — Уже так темно…       — А куда он ушел?       — В лес за хворостом… Но другие уже вернулись, а он нет…       У Цинмянь услышала их разговор и вмешалась:       — Я поищу твоего брата. Кто, где и когда видел его в последний раз?       Опросив детей о пропавшем мальчике, заклинательницы немедленно отправились на его поиски, а Бяньбянь, заверив мальчика, что все будет хорошо, поспешил на постоялый двор. Он изрядно припозднился из-за этой неожиданной встречи, так что ему предстояло еще оправдываться перед господином. Он мчался со всех ног. Его цингун был весьма зауряден, он стал на порядок ловчее и быстрее, но перепрыгивать здания так и не научился. Его развитие было медленным, уже сейчас он мог бы потягаться в бою со стражниками или солдатами, возможно, поборол бы парочку посредственных заклинателей, но не более того.       Бяньбянь влетел на постоялый двор и в коридоре неожиданно столкнулся нос к носу со своим господином. Сам он не успел ни затормозить, ни отскочить в сторону, но Сюань Юнь весьма ловко уклонился, вытянул руку и легким движением поймал его. По инерции крутанувшись вокруг своей оси, он едва не потерял равновесие, но удержался, прижав Бяньбяня к стене. Так они и застыли — юноша с колотящимся от быстрого бега и неожиданной остановки сердцем и мужчина, с бесстрастным выражением на лице, нависший над ним.       — Где ты опять пропадал весь день? — не спеша отстраняться, поинтересовался Сюань Юнь.       — П… простите, господин Сюань, — пробормотал Бяньбянь. Его грудь вздымалась и опускалась, он глядел на своего господина снизу вверх, пытаясь отдышаться и унять биение сердца. — Я был в борделе… бррр! — он помотал головой и тут же исправился: — Около борделя! Там живут беспризорники! Господин Сюань… Сегодня столько всего произошло…       Сюань Юнь, наконец, сделал шаг назад и холодно произнес:       — У тебя появилось слишком много посторонних дел. Ты перестал справляться со своими обязанностями.       — П… простите… — взволнованно выдохнул Бяньбянь, поджав губы.       Он не знал, что и думать. Неужели господин решил прогнать его?       — Этого больше не повторится! — воскликнул он. — Я больше ни на что не стану отвлекаться, клянусь! Я все свое время буду посвящать только господину! Тем более проблема, которой я озаботился, сегодня решилась сама собой…       — А если бы она не решилась? — спросил Сюань Юнь.       — Тогда я бросил бы ее! — решительно заявил Бяньбянь.       Сюань Юнь посмотрел на него, в его взгляде не было ни укора, ни упрека, но отчетливо читалось: «ты бы не бросил». Он хорошо знал своего слугу.       Развернувшись, он продолжил свой путь, Бяньбянь последовал за ним. Сюань Юнь спросил:       — Как же разрешилась та проблема?       — Я встретил трех заклинательниц! — ответил юноша. — Одной из них оказалась У Цинмянь! Она меня не узнала, — тут же пояснил он. — Да и я бы ее не узнал… Она сильно изменилась! Но суть не в этом, а в том, что она и есть Бессмертный Баофэн!       — Юная госпожа У совершенствуется поедая детей? — уточнил Сюань Юнь. — Неужели она обернулась злым демоном?       — Нет-нет-нет! — замахал руками Бяньбянь. — Это все недоразумение. Она действительно забирает беспризорников, но с хорошими намерениями! Она создала для них приют!       — Очень благородно, — одобрительно произнес Сюань Юнь. — Поступок достойный уважения. Но почему же ее прозвали Бессмертным Баофэном? Не самое подходящее прозвище для святой девы.       — Говорят, что ее стиль боя безжалостен.       — С таким мечом, это и не удивительно.       — А еще говорят, что у нее весьма дурной нрав, но как по мне — ее характер только улучшился!       — Так значит, никакого чудовища не существует?       — Выходит, что так. Господин Сюань, а куда мы идем? — наконец, поинтересовался Бяньбянь.       — Я хочу попросить у хозяина горячей воды, — ответил Сюань Юнь. — Ты купил все, о чем я говорил?       — Все здесь! — похлопав по небольшому мешочку у себя на поясе, ответил Бяньбянь.       Это был мешочек-цянькунь, изготовленный господином специально для того, чтобы его слуга ходил с ним за покупками.       — Хорошо, значит можно приступать к ритуалу, — произнес Сюань Юнь.       — К ритуалу?.. — переспросил Бяньбянь. — Вы что же…       — Я ведь говорил тебе для чего мы в этом городе.       — Но вы не говорили, что все произойдет так скоро… Так у вас уже есть кандидат?..       — Он в моей комнате.       Бяньбянь всплеснул руками от досады. Таскать мертвецов по лестницам давным-давно стало его непосредственной обязанностью. Он перестал воспринимать их как мертвецов и стал мысленно именовать их «кандидатами». Бесконечное множество раз задаваясь вопросом — не участвует ли он в чем-то бесчеловечном или даже злодейском, он снова и снова приходил к выводу, что на все воля небес и таков его путь.       Господин Сюань хоть и демон, но определенно не злодей. Для своих экспериментов он никого не убивал, он использовал лишь тех, чья смерть была предопределена. Несколько раз Бяньбянь пытался спасти жизни потенциальных «кандидатов» и ему это даже удавалось. Радости его не было предела, вот только длилась она недолго. Смерть, так или иначе, брала свое. Бяньбянь выдернет человека из реки, а тот расшибется, упав с лошади. Бяньбянь спасет человека от преступника, но на следующий день на голову спасенному упадет огромный глиняный горшок! Сюань Юнь не препятствовал своему слуге набивать шишки о фатальность мироздания. Он снова и снова повторял, что оспаривать волю небес, уповая на удачу — бессмысленно. Мало кому удавалось пойти наперекор судьбе и в результате выйти из этой схватки победителем. Даже ему это не удалось, и теперь он вынужден был пожинать плоды опрометчивых решений и исправлять свои ошибки.       Ничего противоестественного Сюань Юнь с телами не вытворял, он обходился с ними бережно и почтительно, хранил их нетленными и играл им на цине, а по окончании экспериментов, устраивал своим подопытным достойные похороны. Ко всему прочему он имел восхитительную привычку — сжигать для них баснословное количество ритуальных денег и бумажных подношений, так что всем им была обеспечена безбедная загробная жизнь. Разве же можно было после всего этого считать его злодеем?       Взяв у хозяина горячей воды, господин и его слуга отправились наверх.       — Знайте, в эти дни я вас не оставлю! — заявил Бяньбянь. — И не надейтесь, что я уйду ночевать в свою комнату! И зачем вы вообще надоумили меня переехать прямо перед ритуалом? Какая бессмысленная трата денег!       — Я вовсе не просил тебя переезжать, — возразил Сюань Юнь. — Я лишь сказал, что ты можешь снять отдельную комнату, когда тебе потребуется уединиться с женщиной. Я и подумать не мог, что ты сразу же сбежишь от меня.       Бяньбянь уставился на своего господина.       — Я… Я не сбегал! Я думал… я… — он запнулся, не зная, как объясниться, не упоминая свое недавнее фиаско. — Я кажется… Кажется я неправильно вас понял! Я подумал, что это вы так намекаете мне на переезд. Что вы больше не желаете спать со мной в одной постели!       Бяньбянь захлопнул рот, поняв, что все-таки сморозил что-то безумно непристойное. Сюань Юнь покосился на него, затем, чуть холоднее, чем обычно, произнес:       — Не желаю.       Воспоминания о криках и стонах той девицы были еще свежи, навязчивые образы всплывали в голове, стоило только поставить слова «Бяньбянь» и «постель» в одно предложение. Он сам себе не мог объяснить, отчего эти мысли вызывают у него такое отвращение, ведь он прекрасно понимал, о чем говорил, давая своему слуге деньги на развлечения. В конце концов, именно это он и имел в виду. Вот только в тот момент он не пытался во всех деталях представить себе как это будет происходить. Так или иначе, он винил в произошедшем себя, а вовсе не Бяньбяня, но тот истолковал его слова совершенно противоположным образом.       Хоть господин и сохранял бесстрастный вид, слуга уловил в его голосе нотки брезгливого недовольства. Какое же отвращение он испытал, когда осознал, что там в него упирается?       Бяньбянь поник, чувствуя себя омерзительным, развратным животным. Да как он посмел даже думать о том, чтобы коснуться губ этого прекрасного мужчины своими грязными губами? Разве он достоин? Немыслимо! Больше он никогда не позволит себе такой дерзости! Он будет спать на полу! У порога! Стеречь дверь с обратной стороны! Но больше он не осквернит тело господина своими прикосновениями!       Все приготовления к ритуалу были уже завершены. Войдя в комнату, Бяньбянь увидел на полу магический круг, а в центре — тело. Увидел и остолбенел. Тело было непривычно маленьким.       — Это же… — пробормотал он. — Это же ребенок…       — Нет никакой разницы, — спокойно произнес Сюань Юнь.       Он забрал у слуги мешочек-цянькунь и направился к своему инвентарю. В этом мешочке были порошки и травы — недостающие ингредиенты для киноварной смеси, кое-какая утварь и бумага для талисманов.       — Раздень его и оботри.       Совершенно обычное распоряжение, Бяньбянь давно уже к этому привык, но в этот раз все было иначе. Это был ребенок. Мальчик лет тринадцати-четырнадцати. Одет в лохмотья, как те беспризорники, с которыми Бяньбянь виделся не более часа назад. В его голову закралось ужасное подозрение: что если это — старший брат того мальчишки в больших сапогах?       Подойдя к нему, Бяньбянь принялся снимать с него одежду. Глядя в его мертвенно бледное лицо, он силился вспомнить хоть какие-то детали их полуночной встречи, но все было тщетно. Он толком и не разглядел того мальчишку. Может быть, это и не он. Но разве бывают такие совпадения?       — Господин… — позвал он, решившись расспросить об этом Сюань Юня. — Вы знаете что-нибудь об этом мальчике?       — Думаю, он беспризорник, — ответил тот, не отвлекаясь от приготовления зелья.       — А где вы его нашли?..       — В лесу.       Бяньбянь похолодел.       — Как он умер?..       — Поскользнулся, сорвался в овраг и свернул шею.       «Неужели этого никак нельзя было предотвратить? — хотел бы спросить Бяньбянь, но он и сам знал, что нельзя. Бесполезно бодаться с судьбой. — Но разве вы, господин, не идете судьбе наперекор, пытаясь вернуть к жизни своего старшего брата?», — и на этот вопрос он уже получал ответ.       Душа этого ребенка, так или иначе, вступит в круг перерождений, но у старшего брата Сюань Юня не было человеческой души, способной переродиться. Попытавшись противиться воле небес, Сюань Юнь собственными руками изничтожил его душу, превратив ее в черное духовное ядро. Теперь только он один был за нее в ответе.       Но разве же это справедливо? Ведь этот мальчик тоже был старшим братом, а его младший брат теперь останется совсем один. Что с того, что он переродится? Ведь это случится еще нескоро и тогда он уже не будет прежним собой.       Сюань Юнь объяснял своему слуге алхимию душ. Изначальная душа — это стержень, но в то же время это лишь часть возникающей при рождении новой личности, ее воспоминания о прежних жизнях никогда не проснутся, былые привязанности невозможно пронести через перерождение. Даже если они с младшим братом встретятся вновь — в лучшем случае станут хорошими друзьями, но это не вернет им утраченного.       Бяньбянь опустил руки.       — Господин Сюань… Сегодня один из беспризорников сказал, что его старший брат не вернулся из леса. Я думаю это он и есть.       — Вполне возможно, — произнес Сюань Юнь.       — Я… — Бяньбянь запнулся. — Я пообещал тому мальчику, что с его старшим братом все будет хорошо…       Сюань Юнь покосился на него.       — Как же ты мог такое пообещать? Разве ты провидец?       — Я думал… раз здесь заклинательницы, то все будет в порядке…       — Твоя первая встреча с заклинателями была не особо воодушевляющей, — напомнил Сюань Юнь. — С чего вдруг такое доверие?       — Но ведь У Цинмянь тогда была еще маленькой… — возразил Бяньбянь. — И учитывая обстоятельства, сражалась она достойно.       — Откуда же тебе знать — что достойно, а что нет?       — Я не знаю… Но сейчас она стала такой серьезной! Настоящая бессмертная дева! К тому же с ней были еще две заклинательницы.       — И что с того? Какой в этом толк, учитывая, что этот ребенок погиб еще до того, как вам стало известно о его исчезновении?       — …       Бяньбянь не знал, что ответить. Конечно же, никакие силы не могли помочь, если все уже было кончено. Видя его расстроенное лицо, Сюань Юнь произнес:       — Может быть, это другой ребенок.       Однако Бяньбяню от его слов легче не стало. Ведь это совсем не значило, что того другого ребенка никто и нигде не ждет. Не то чтобы он об этом вообще никогда не задумывался, но впервые ситуация оказалась для него настолько личной. А если бы тут лежал его родной брат? Конечно, братьев у него не было, но если бы это был Сюань Юнь? Если бы некий незнакомец проделал нечто подобное с телом господина Сюаня, при этом утешая Бяньбяня фразами в духе: «не волнуйся, его душа благополучно войдет в круг перерождений, он все равно уже умер, его смерть была предрешена, и мы ничего не можем с этим поделать»? Бяньбянь предпочел бы лечь рядом и как можно скорее умереть, чтобы нагнать его на пути в мир мертвых.       Сюань Юнь приступил к ритуалу. Бяньбянь устроился на полу у кровати, продолжая гонять в голове неприятные мысли. Тягучая мелодия двухструнного циня всегда успокаивала его и умиротворяла. Он так полюбил ее, что замечал малейшие изменения, но они совершенно не портили впечатление, гармонично вплетясь в музыкальное полотно, нота за нотой. Однако на этот раз что-то пошло не так. Удивительно было это признавать, но мелодия звучала немного фальшиво. В конце концов, Сюань Юнь остановился, не доведя дело до конца.       — Придется повторить… — произнес он.       — Что случилось? — спросил Бяньбянь.       Сюань Юнь молча отложил цинь в сторону, встал и подошел к нему.       — Мою голову занимают посторонние мысли, — признался он, устроившись напротив своего слуги, да так близко, что их колени соприкоснулись. — Я должен от них избавиться.       Бяньбянь оторопело застыл. По его ноге словно распространился парализующий яд от места, с которым соприкасалась нога Сюань Юня. Он не мог найти в себе силы, чтобы отодвинуться, хотя бы на один цунь. Больше всего ему хотелось в этот момент научиться по желанию незаметно укорачивать свои конечности. Едва дыша, он пробормотал:       — Вы… вы хотите поговорить?..       Внезапно Сюань Юнь наклонился вперед, а затем и вовсе уткнулся лицом в плечо Бяньбяня. Тело его оказалось неожиданно тяжелым, юноша не удержался и начал заваливаться назад. Так и не найдя за что ухватиться, кроме падающего на него мужчины, он-таки распластался на полу. Сюань Юнь придавил его сверху. Бяньбянь не знал, что и думать — его господин, казалось, был легче пера, но вдруг оказался тяжелее скалы. Как будто это его мысли имели вес, а вовсе не плоть, кости и мышцы…       Бяньбянь обещал самому себе, что больше никогда не прикоснется к господину и старательно избегал любых прикосновений, но теперь господин лежал прямо на нем, накрыв его своим телом. Его лицо было так близко, что можно было ощутить обжигающее дыхание, губы едва не прижимались к шее. По коже побежали мурашки.       Что все это значит???       Бяньбянь боялся даже вздохнуть от ужаса и смущения.       — Я запрещаю тебе спать в другой комнате, — проговорил Сюань Юнь, в самое его ухо. — Если захочешь заняться любовью с женщиной, делай это так, чтобы я не знал. Но ночью ты должен быть в моей постели.       — Ч… что??? — взволнованно выдохнул Бяньбянь. — Ч-что именно вы имеете в виду?!       — Это все, что я хотел сказать.       Сюань Юнь встал, и словно ничего необычного не произошло, вернулся к своему ритуалу. Бяньбяню потребовалось немало времени, чтобы вспомнить, как дышать. Лежа на спине, он смотрел в потолок и слушал, как колотится его сердце. В груди разгорался пожар. Вновь послышалась музыка. Она тончайшими нитями проникла в самое его нутро, опутала все его чувства и подбросила их к потолку, затем потащила их в окно и понесла к небесам! Он чувствовал, что душа его превратилась в облако…       Сюань Юнь.       Разве может быть в этом мире что-то или кто-то важнее него? Абсолютно точно нет. Этот мир может провалиться ко всем чертям, если в нем не будет Сюань Юня.       Но что он, черт подери, хотел сказать?!       Спать с ним, но любовью заниматься с женщинами? А нельзя ли как-нибудь объединить одно и другое? И вовсе без женщин?       От внезапно нахлынувшего осознания, Бяньбянь покраснел, точно кленовый лист по осени. Он всеми силами отгонял от себя самые развратные мысли, даже в борделе ему удалось избежать глубоких размышлений на этот счет, но тогда он отчаянно пытался смириться с тем, что господину он противен и ему ничего не светит. Теперь же все барьеры одним махом были сметены. Сердце воспылало неугасимым пламенем. Биение его гулким боем отдавалось в ушах, будто тысячи барабанов взывали к началу битвы.       «Я не остановлюсь! — твердо решил он. — Нет! Я не остановлюсь!».