Как очистить историю перерождений

      — Э-эй. Эй, последователь!       Юноша в небесно-голубых одеждах безмолвно сидел на голом камне посреди небольшой поляны, купаясь в лучах солнечного света. Невзирая на ясное небо, ветви деревьев тревожно покачивались и ветер все усиливался. Юноша сидел с открытыми глазами, глядя прямо перед собой. Вид у него был отрешенный, он погрузился глубоко в себя. Перед ним стояла полуобнаженная девица с выдающимися формами. Немногочисленные одежды из прозрачной газовой ткани почти не прикрывали ее изгибы и выпуклости, две тонкие полоски мягкого шелка поддерживали упругую грудь, шея и живот были увиты бусами из яшмы и жемчуга, крутые бедра выкатывались из разрезов, браслеты на руках и ногах позвякивали при каждом ее движении. Уже несколько минут эта девица топталась вокруг юноши, пытаясь до него достучаться, но он никак на нее не реагировал. Она даже совершенно бесцеремонно отвесила ему щелбан. Удар получился такой силы, что голова юноши безвольно мотнулась назад, после чего спокойно вернулась в прежнее положение.       — Да что с тобой? — недовольно фыркнула девица.       Выстроив на голове юноши башенку из камней, но так и не добившись его пробуждения, она встала напротив и обнажила свою грудь. Тот не отреагировал, даже когда она подошла к нему вплотную и потерлась голой грудью о его лицо. Не очнулся он и после десятка пощечин.       — А как насчет этого? — проворковала девица, опустившись перед ним на колени. — Молодой господин так холоден. Неужели эта служанка совсем не привлекательна?       Ее кокетливый взгляд скользнул по его отрешенному лицу, тонкие изящные пальчики метнулись под его одежды. Она мягко накрыла ладонью бугорок под тканью штанов и потерла его, капризно простонав:       — Молодо-ой господи-и-и…       Последнее слово захлебнулось от неожиданного удара. Девушка кубарем отлетела в сторону, несколько раз перекувыркнувшись в полете. Юноша яростно сверкнул глазом, опуская дымящийся кулак.       — Ваше Величество! — выдавил он. — Что это за вид?! Разве такое поведение достойно императора?!       — А я разве все еще император? — усмехнулась девица, поднявшись с земли и отряхнувшись. — Моей империи больше нет, разве не это ты мне говорил?       Беззастенчиво сверкая обнаженной грудью, она снова приблизилась к юноше.       — В твоей башке, знаешь ли, чертовски скучно! С твоим телом снова происходит что-то странное?       Ее взгляд метнулся к небесам, где сквозь тонкую дымку облаков просвечивали таинственные алые знаки.       — Сколько дней прошло с твоего ранения?       — Один… — виновато склонив голову, ответил юноша.       — Что?! Какого черта?! — выпалила девица, уперев руки в бока. Ее грудь при этом возмущенно колыхнулась.       — На этот раз дело не в ранении, — пояснил юноша. — Этого последователя ввели в транс. Бессмертный мастер Сюань взывает к Вашему Величеству, чтобы узнать все ли у Вас в порядке и благополучно ли проходит Ваше восстановление.       — А он не знает? — удивилась девица.       — Видите ли, сложность в том, что никто и никогда прежде не проводил подобный ритуал… Ваше Величество… Не могли бы Вы принять более подобающий облик? — попросил юноша, стыдливо отведя взгляд.       Девица вздохнула и бросила:       — Следуй за мной.       Пройдя за бесстыжей красавицей, юноша обнаружил, что находится в саду императорского дворца. Сам дворец, поражал роскошью и великолепием, одиноко возвышаясь над садом. Тяжелые резные двери, сверкающие позолотой, распахнулись, и грянула музыка. Два десятка танцовщиц, одетых точно так же, как и растормошившая юношу красавица, вскинулись в синхронном танце. Их легкие шелковые одежды трепыхались, словно крылья бабочек. Музыкантов не было видно, музыка лилась из воздуха. Юноша различил флейту, барабаны и эрху. Мелодия показалась ему смутно знакомой. Лица девушек были все как на подбор, как будто они приходились друг другу сестрами.       Сюань Гуанъянь вальяжно растянулся на ложе, среди перин и шелковых подушек. На нем были только белые штаны и белый императорский халат, наброшенный на голые плечи. Он жестом предложил гостю присесть рядом с ним.       — Прекрасный танец, Ваше Величество, — похвалил тот. — И музыка очень хороша.       Сюань Гуанъянь взмахнул рукой, и все танцовщицы рассеялись черным дымом, музыка затихла.       — Похоже, здесь время тянется медленнее, чем снаружи, — произнес он. — Только и остается, что плясать для себя самого.       — Вы возвели чудесный дворец.       — Мне не нравится. Хватит заговаривать мне зубы. Прежде всего, я хотел спросить тебя — известно ли тебе что-нибудь о моем младшем брате — Минъюэ?       — Этому последователю мало что известно о брате Вашего Величества, — с сожалением произнес юноша. — Согласно преданиям после смерти он вознесся на небеса и стал богом — покровителем бессмертных.       — Богом? — медленно повторил Сюань Гуанъянь. — Эта грязная двуличная шлюха? Небеса не почернели, когда он ступил в небесные чертоги?       — Этому последователю неизвестно наверняка, но согласно преданиям небеса как раз наоборот — очистились и просияли.       Сюань Гуанъянь презрительно хмыкнул.       — Забудь. Рассказывай, что происходит.       Юноша немного помолчал, решая, с какого момента следует начать рассказ, затем заговорил:       — Вашему Величеству должно быть известно, что Ваше черное духовное ядро неполноценно. При его формировании недоставало Небесной души.       — Известно.       — По этой причине возродить Ваше Величество обычным для Хэйсинь образом, оказалось невозможно. Бессмертный мастер Сюань бережно хранил черное духовное ядро Вашего Величества все эти годы, разыскивая иной способ.       — Очевидно, он его нашел?       — Да. Этот способ заключается в том, чтобы вплести в черное духовное ядро Вашего Величества чужую Небесную душу. Но не каждая душа для этого подойдет. Человек с подходящей душой должен был родиться в определенный день и час, с определенным раскладом дюжины знаков.       — Дюжины знаков?       — Верно, со времени смерти Вашего Величества к восьми знакам рождения добавились еще четыре.       — А небо и земля не поменялись местами? — усмехнулся Сюань Гуанъянь.       Юноша продолжил:       — Проблема заключалась в том, что после смерти Вашего Величества заклинатели из пяти Великих Небесных школ провели ритуал, наложив запрет на соответствующее сочетание знаков рождения. Таким образом, ни один человек не мог появиться на свет в подходящее для Вашего возрождения время. Однако этому последователю удалось обмануть небеса и родиться с наиболее подходящим раскладом дюжины знаков, который Бессмертный мастер Сюань успешно скорректировал. Теперь Небесная душа этого последователя принадлежит Вашему Величеству. Но для того, чтобы вплести ее в Ваше черное духовное ядро потребуется время.       Юноша взмахнул рукой и прямо в воздухе перед императором возникли два сияющих шара — черный и белый. От белого шара к черному медленно тянулась тонкая нить.       — Это, — произнес юноша, указав на черный шар, — черное духовное ядро Вашего Величества. А это, — он указал на белый шар.       — Твоя Небесная душа, — догадался Сюань Гуанъянь.       — Верно, — подтвердил юноша. — Эта нить была создана заклятьем Бессмертного мастера Сюаня. Всего их девять. Они и вплетут Небесную душу этого последователя в черное духовное ядро Вашего Величества одна за другой, и тогда Вы сможете возродиться. Но это долгий и сложный процесс, торопиться с этим нельзя. К сожалению… Бессмертный мастер Сюань не знает об этом… Прямо сейчас он поддался волнению и может начать действовать грубо.       — В каком это смысле — он не знает? — удивился Сюань Гуанъянь. — Ты знаешь, а он нет? Так почему бы тебе не рассказать ему об этом?       — Видите ли… Этот последователь — лишь Изначальная душа своего нынешнего воплощения, — признался юноша. — Я могу отделяться от других душ, только когда мое нынешнее воплощение теряет сознание, но объединяясь с ними, я не контролирую тело и теряю воспоминания о наших с Вашим Величеством встречах.       — Что за?.. — проворчал Сюань Гуанъянь, который до этого еще хоть как-то улавливал смысл слов этого последователя. — Ты меня совсем запутал. То есть твое воплощение не подозревает о том, что происходит с его Небесной душой?       — Верно.       — Каким же образом ты стал моим последователем?       — Это произошло в одной из моих прежних никчемных жизней. Бессмертный мастер Сюань вытащил меня из пучины отчаяния и придал моей жизни смысл. С тех пор я следую за ним и служу его целям.       — А? Так ты его последователь, а не мой?       — Бессмертный мастер Сюань последователь Вашего Величества, а значит и я тоже.       Пока они беседовали, небо заметно потемнело и осветилось красным, ветер усилился, и стены дворца задрожали. Сюань Гуанъянь подобрался, нахмурился и спросил:       — Так какого черта Сюань Юнь пытается сделать?! Это место трещит по швам!       — Как я уже сказал, Бессмертный мастер Сюань взывает к Вашему Величеству, но это может неблагоприятно сказаться на процессе сплетения наших душ. Черное духовное ядро Вашего Величества неустойчиво и может погаснуть из-за малейшей неосторожности. Этот последователь не может сказать об этом Бессмертному мастеру Сюаню, но Ваше Величество может.       — И каким же образом?       — Этот последователь готов предоставить Вашему Величеству доступ к своему телу. Но у Вас будет очень мало времени, говорить нужно будет исключительно по существу. Как только этот последователь позовет Ваше Величество назад, Вы должны будете немедленно вернуться, иначе этот последователь не сможет удержать черное духовное ядро Вашего Величества и все усилия…       — Понял я, хватит болтать! Давай доступ!       Сюань Гуанъянь открыл глаза.       Он обнаружил себя в скудно обставленной маленькой комнате, прямо напротив него, прижимая к груди двухструнный цинь, сидел парнишка лет шестнадцати. Так непривычно было видеть его с остриженными волосами… Что за тряпье на нем надето?       Ох, эти чудные брови, эти щенячьи глазки…       — Сюань Юнь, — произнес Сюань Гуанъянь. Это далось ему нелегко, он очень хорошо чувствовал, что это тело пока ему не принадлежит.       Парнишка вздрогнул.       — С… старший брат?.. — выдохнул он.       Ему все еще тяжело было собраться с мыслями, голова шла кругом, и он не знал — стоит ли верить своим глазам и ушам.       — С… старший брат… — подавшись вперед, повторил парнишка. — Это правда… ты?..       — Какого черта ты так выглядишь? — с трудом ухмыльнувшись, спросил Сюань Гуанъянь. Сюань Юнь распахнул было рот, чтобы пуститься в объяснения, но старший брат прервал его: — Впрочем, не важно. У меня мало времени, слушай! Твой ритуал сработал, процесс слияния запущен, но на его завершение нужно время. Больше ничего не предпринимай, просто жди. Твои действия могут навредить.       — Б… брат… я так долго… — проговорил Сюань Юнь. Губы его дрожали.       — Я знаю. Все хорошо, ты справился.       Глядя на этого мальчишку — совсем юного, как тогда, когда все еще не пошло крахом, когда все они еще были юны и беззаботны, когда Минъюэ еще не предал их, и не было никого в этом мире любимее и дороже… Сюань Гуанъянь расчувствовался. Ему захотелось обнять этого плаксу до хруста костей, чтобы сдерживаемые слезы, наконец, хлынули из глаз! Он всегда был таким — ни хмур, ни весел, не понятно, что у него на уме, но в какой-то момент как сделает свои глазищи — хоть стой, хоть падай!       Перед глазами у Сюань Гуанъяня вдруг все потемнело, он услышал: «возвращайтесь!».       — Мне пора! — сказал он. — Не могу больше тут быть!       — Брат!       — Жди!       — Брат!!!       Сюань Юнь метнулся к телу Лин И, но оно уже обмякло и накренилось, глаза его вновь опустели, веки медленно закрылись. Размазывая по его лицу киноварные символы, Сюань Юнь обхватил ладонями его щеки, прижался лбом к его лбу и продолжил отчаянно звать, глотая слезы:       — Брат! Брат!!!       Он не знал, сколько времени прошло, как долго он просидел, прижимаясь к телу Лин И. В какой-то момент, он не заметил, как задремал.       «Твою мать! Что здесь произошло?!».       Очнувшись, Лин И вдруг обнаружил себя сидящим на полу в объятьях своего ученика. Каким-то образом этот ученик умудрился уснуть, зарывшись лицом в плечо своего учителя. Руки Сюй Чжуна были крепко сцеплены за его спиной, ноги обвили талию… Плечи его мерно вздымались и опускались с каждым вдохом и выдохом.       Лин И не имел ни малейшего представления о том, как ему выйти из сложившейся ситуации!       Он не помнил, как и почему вдруг отключился. Быть может, этот добрый ребенок просто перепугался за него?.. Вот только крепкие объятия в качестве первой помощи при обмороке — крайне странное решение. Даже если он растерялся — мог бы позвать Лин Мэй или вызвать скорую. Да у него же мама — врач!       Кстати об этом…       К счастью, родители Сюй Чжуна еще не вернулись и не застукали своего сына в объятьях учителя, и чтобы этого не произошло, следовало как можно скорее вернуть приемлемую дистанцию!       — Сюй Чжун… — позвал Лин И, поняв, что сдвинуть ученика с места не разбудив его, у него при всем желании не получится.       Он положил руку, на спину парнишки и легонько похлопал.       — Сюй Чжун, — снова позвал он. — Проснись.       Ученик на это лишь промямлил что-то непонятное. Лин И переспросил:       — Что?.. Ни слова не понял.       — Старший брат… — пробормотал Сюй Чжун.       — Опять этот «старший брат»?! — воскликнул Лин И.       — Старший брат, не оставляй меня…       — Сюй Чжун! — учитель настойчивее потрепал ученика по плечу и попытался отстранить его от себя.       «Ног не чувствую! — вдруг обнаружил он. — Ужас — как затекли!».       — Сюй Чжун, просыпайся! Иначе этот учитель лишится обеих ног!       Несколько минут спустя ему-таки удалось растормошить паренька, тот непонимающе уставился на него сонными глазами.       — С… старший брат? — неожиданно разволновавшись, спросил он.       — Да нет же, Сюй Чжун! Какой я тебе старший брат?! — воскликнул Лин И.       — Учитель?.. — уточнил тот, понизив голос.       — Ну разумеется — я твой учитель!       Про себя Лин И с ужасом подумал:       «Неужели я так похож на этого «старшего брата»?! Уж не из-за этого ли Сюй Чжун так тянется ко мне?.. Плохо дело! Мне совсем не улыбается быть его триггером!».       — Сюй Чжун, слезь с меня, пожалуйста… — взмолился он. — Я уже не чувствую ног…       Вместо собственной головы Сюань Юнь ощущал гудящий чугунный котелок. Осознание накрывало его очень медленно. Он уснул на руках у Лин И? На руках у Лин И, над которым перед этим провел очередной ритуал? Предварительно усыпив его при помощи пилюли временной смерти, от действия которой практически невозможно освободиться самостоятельно? Каким же образом этот Лин И очнулся?! Да что он за человек?! У него ведь даже потенциала к совершенствованию нет…       Сюань Юнь отметил, что каким-то чудом не потерял контроль над своим обличием, пока пребывал в беспамятстве. Киноварные знаки с кожи и одежды испарились, как им и было положено. После успешного проведения ритуала, заклятия или использования талисмана, когда его действие оканчивалось — магические символы исчезали сами собой не оставляя и следа. Цинь! Где-то рядом валялся его двухструнный цинь! Нельзя чтобы Лин И заметил его!       Сюань Юнь отстранился и украдкой осмотрелся по сторонам. Найдя инструмент, он едва заметным движением пальцев направил поток внутренней Ци и задвинул его под диван. Лин И, морщась от неприятных ощущений, принялся растирать свои конечности.       — Сюй Чжун… — позвал он. — Что здесь произошло?..       — Мы с учителем пили чай и разговаривали о поцелуях, — произнес тот. — А потом…       Лин И напрягся. Разговор о поцелуях и о «старшем брате» он тоже помнил, но потом все резко оборвалось. Что же произошло потом? Сюй Чжун не спешил рассказывать. Неожиданно он попросил:       — Учитель… Можете уйти?       — А?..       — Мне нужно кое-что обдумать.       — К… конечно…       «И что же он собрался обдумывать?!».       Лицо у ученика вдруг стало таким загадочным, что учителю поплохело. Что, черт подери, могло между ними случиться?! Дело обретало совсем скверный оборот! Ребенок, травмированный нездоровыми отношениями с взрослым мужчиной и брошенный им, переносит свои неоправдавшиеся ожидания на молодого учителя! И как же Лин И реагировать на все это?! Как вести себя с этим учеником?! Призраки и демоны приводили его в меньший ужас!       Решив, что ему тоже нужно все хорошенько обдумать, Лин И не стал больше ни о чем расспрашивать своего ученика и поспешил домой.