Как очистить историю перерождений

      Вернувшийся слуга доложил, что старик Фань не приходил домой, и никто из соседей не видел его уже несколько часов. Сюань Юнь достал из мешочка на поясе несколько монет и положил их на стол перед госпожой Лю.       — Сейчас я действительно не голоден, но позже я загляну сюда вместе с Ин Юном, и мы отведаем вашей лапши. А эту порцию отдайте какому-нибудь бедняку.       — Как скажете, молодой господин, — склонив голову, пообещала хозяйка.       Го Яо повел Сюань Юня к себе домой. Лю Ваньли решительно навязалась следом. Когда вся троица приблизилась к дому, они увидели сидящего на ступеньках старика, задумчиво курящего трубку.       — Деда! — прокричал Го Яо. — Этот молодой господин хочет тебя кое о чем расспросить.       — Меня зовут Сюань Юнь, — поклонившись, представился гость и сразу же перешел к делу: — Я узнал, что мой слуга отправился в Ледяную пещеру с человеком по имени Фань Хао. Так же от госпожи Лю я узнал, что вы ходили на поиски этой пещеры вместе с Фань Хао много лет назад.       — Это было так давно, — удивленно вскинув мохнатые брови, протянул старик Го. — Госпожа Лю была еще маленькой девочкой, но она запомнила, что я ходил тогда вместе с Фань Хао? Надо же! А он все не успокоится? Зачем ваш слуга пошел с ним?       Сюань Юнь почувствовал себя крайне неловко, но все же признался:       — Я приказал ему купить льда.       — Льда? — переспросил старик Го, с сомнением покосившись на него. — В наших краях в такую жару льда не достать.       — Я знаю. Это была уловка. Он донимал меня, и я намеренно дал ему невыполнимую задачу, чтобы занять его на какое-то время и поработать в тишине. Кто мог подумать, что он решит проявить такое упорство?       Теперь все трое — и старик Го, и Го Яо, и Лю Ваньли с явным непониманием уставились на молодого господина.       — Почему вы просто не приказали ему уйти и не мешать? — поинтересовался старик.       — …       — Позвольте мне не вдаваться в детали наших взаимоотношений, — вежливо попросил Сюань Юнь. — Это сейчас совершенно не важно.       — Господин-самодур! — тихо буркнула в сторону Лю Ваньли.       Го Яо растеряно одернул ее. Старик Го моргнул и вдруг широко улыбнулся.       — О, я понял, — произнес он. — У меня тоже был хороший друг.       Сюань Юнь промолчал. Старик Го глубоко затянулся и спросил:       — Так чего вы хотите от меня, молодой господин?       — Расскажите мне, как найти пещеру.       — Так ведь мы ее и не нашли.       — Я знаю. Просто укажите мне направление. Опишите место, в котором, по словам Фань Хао, должна была быть та пещера, а там я уже сам разберусь.       — Вот как? Ну хорошо, — согласился старик Го. — Добраться до перевала не трудно — просто идите по берегу против течения реки до водопада. Затем сверните налево, там будет широкая тропа.       Он подробно расписал весь путь, не упустив ни одной детали. Сюань Юнь внимательно выслушал его и поблагодарил.       — Идемте же скорее! — нетерпеливо воскликнула Лю Ваньли, покрепче сжав рукоять своего хлыста.       — Ты-то куда собралась?! — округлив глаза, выпалил Го Яо.       — Куда же еще?! Спасать Ин Юна! — заявила девушка.       — Ночью вы сгинете в горах и без всякой нечистой силы, — осадил ее старик Го.       — Верно, — согласился Сюань Юнь. — Отправимся на рассвете.       — И что же?! Бросить его на погибель?! — не сдавалась Лю Ваньли. — А если ему нужна наша помощь?! Нельзя откладывать! Надо торопиться!       Го Яо беспомощно крутил головой, не зная, чью сторону принять.       — Откровенно говоря, — произнес его дед. — Я не верю, что эта пещера вообще существует. Скорее всего, поняв, что вернуться дотемна они не успевают, Фань Хао и этот ваш Ин Юн решили заночевать в горах. Старина Фань хоть и помешался, но горный перевал знает, как свои пять пальцев, с ним ваш друг не пропадет.       — Отправимся на поиски утром, — распорядился Сюань Юнь. — Сейчас нужно выспаться и набраться сил. Го Яо, проводи барышню Лю домой. На исходе часа тигра я буду ждать вас на постоялом дворе.       Лю Ваньли насупилась, но спорить не стала.       Поблагодарив старика Го за информацию, Сюань Юнь покинул его дом. Пройдя совсем немного, он убедился, что ни один взгляд не обращен в его сторону и тенью взметнулся вверх. Черепичной крыши бесшумно коснулись уже не стройные ноги в черных сапогах, а четыре звериные лапы. Слившись в единое полотно с темным ночным небом, на город с высоты взирал огромный черный пес. Два его глаза сверкнули, словно звезды и, отталкиваясь от облаков, он помчался в сторону горного перевала.       Сюань Юнь и не думал брать с собой Лю Ваньли, поэтому сказал ей, что отправится на поиски утром. Он обманул девушку, чтобы та не путалась у него под ногами. Без лишних свидетелей, обернувшись черным небесным псом, он в считанные мгновения достиг перевала. Следуя указаниям старика Го, огромный демонический пес добрался до того самого места, где много лет назад Фань Хао осыпал проклятьями своего друга, отказавшегося продолжать поиски его родных.       Мягко опустившись на землю, черный пес застыл и осмотрелся по сторонам. Его острое зрение позволяло ему прекрасно видеть в темноте, чуткий слух улавливал малейшие шорохи, а звериный нюх уже выстроил в его голове полноценную карту местности со всеми ущельями и гротами, горными ручейками и ночной живностью. Едва уловимая тонкая нить знакомого терпкого запаха скользнула около его носа и поманила за собой. Осторожно ступая, боясь развеять этот слабый след, черный пес двинулся вперед. Вскоре не осталось никаких сомнений, воздух заледенел, впереди забрезжил таинственный холодный свет. Ледяная пещера. Логово загадочной Ледяной Паучихи.       Сюань Юнь вновь принял свой человеческий облик и вошел в пещеру. Сверкающие ледяные своды окружили его со всех сторон, словно пещера и сама шагнула ему навстречу, вобрав его в себя и отрезав от внешнего мира. Пройдя совсем немного, молодой господин услышал тихий стук, а следом монотонные причитания:       — Я нашел… Я нашел вас… Отец… Братья… Я вас нашел… Все будет хорошо… Я вас вытащу…       Обезумевший старик, едва поднимая топор закоченевшими руками, пытался рубить ледяную стену. В стене проглядывалась темная фигура. Присмотревшись, можно было различить черты хорошо сохранившегося, но мертвенно бледного лица юноши лет четырнадцати. Рядом было еще несколько фигур — два юноши немного постарше и мужчина лет сорока.       — Я вас вытащу… и мы пойдем домой… — бормотал старик.       — Оставь их, они уже мертвы, — проговорил Сюань Юнь.       Фань Хао замер, но через несколько секунд снова принялся за свое занятие.             Цок.             Цок.       Топор слабо врезался в одно и то же место, отсекая жалкие крошки. Такими темпами этот старик помрет от холода и изнеможения раньше, чем лезвие его топора полностью погрузится в прорубленную щель, а до цели ему предстояло прорубить втрое больше.       — Их тела остаются такими только благодаря льду, — произнес Сюань Юнь. — Все ткани давно потеряли упругость. Если ты разморозишь их, плоть превратится в слизь и оплывет с костей. Зачем тебе такие воспоминания о любимых? Оставь их и уходи.       Старик снова застыл. Его разум на миг прояснился и он произнес:       — Нет. Нет. Я заберу их. Заберу и похороню, как подобает. Похороню рядом с матушкой и тогда их души, наконец, обретут покой.       Сюань Юнь не стал говорить, что их души, вероятнее всего, давно поглотил обитающий в этой пещере демон. Они исчезли без следа и все усилия этого старика не имели смысла. Если ему так спокойнее, пускай рубит. Пускай достает своих родных, пускай хоронит. Сюань Юня совсем не волновали беды посторонних людей.       Оставив старика позади, он пошел дальше. Чем глубже он погружался в пещеру, тем мрачнее становилось его лицо. Он уже догадывался, с кем в этот раз свела его судьба, и если его догадки были верны, Ин Юн уже мертв.       Тут и там ледяные стены таили в себе молчаливые блеклые тени. Словно вмерзшие в озерный лед рыбины, мужчины и женщины таращились в пустоту перед собой мертвыми глазами. Кто-то глубже, и их лиц было не разобрать, кто-то совсем близко к поверхности. У этих можно было разглядеть даже синюшные прожилки на коже. Неспешно бредя, будто бы по выставочному залу, Сюань Юнь то и дело бросал оценивающие взгляды на ужасающие экспонаты. Не встречая в их лицах знакомых черт, он быстро терял к ним интерес.       Искрящиеся своды пещеры раздались вширь и взметнулись ввысь. Сюань Юнь оказался в просторном круглом зале, в центре которого вздымался ледяной пьедестал. На пьедестале, словно высеченный из горного хрусталя, высился прозрачный ледяной гроб. В гробу бездвижно лежал человек.       Это был Ин Юн.       Его заиндевелая кожа была непривычно бледна, лицо хранило несвойственную ему безмятежность. Оглядев бездыханное тело своего слуги, молодой господин произнес:       — Мо Бинхуа.       — Сюань Юнь, — послышался презрительный женский голос. — Я уж думала, мне померещилась вонь паршивой псины.       Прекрасной деве в легких белых одеждах совсем не к лицу были такие грубые речи. Молодой господин никак не отреагировал на них и не опустился до ответных колкостей, из-за чего черты изящной красавицы исказила злоба. Она не могла сохранять хладнокровное спокойствие глядя на этого мужчину. Губы ее растянулись в самодовольной ухмылке, в глазах блеснули холодные искры. Она ядовито произнесла:       — Его жизненных сил хватило ненадолго. А знаешь, я ведь убила его совсем недавно, буквально перед самым твоим визитом. Признаться, он мне понравился. Такой непосредственный и забавный. Я даже хотела его оставить. Но когда узнала, кому он служит…       — Я заберу его тело, — перебил ее Сюань Юнь.       — Зачем тебе его тело? — усмехнулась Мо Бинхуа. — Что ты собрался с ним делать, гадкий мальчишка? О нет! Я оставлю его себе. Добавлю к своей коллекции, буду любоваться.       — Жалкое зрелище, — совершенно бесстрастно произнес Сюань Юнь. — Ты урожденная Хэйсинь. Одна из семи генералов, некогда наводивших ужас на бессмертных. Ты готовилась стать императрицей. И во что же ты превратилась? Ледяная Паучиха? Чудовище из захолустья? Завлекаешь путников, питаясь энергией Ян, как какой-нибудь голодный дух?       — Я хотя бы не отвергаю свою природу, — прошипела она, не скрывая обжигающей ненависти. — По истине — один гнилой плод губит весь сад! Как вышло, что ты все еще жив?!       — Так ведь и тебе удалось улизнуть, — заметил молодой господин. — И это стоило мне слуги. Отдай мне его, и я уйду, а ты можешь и дальше влачить свое убогое существование в этой пещере.       — Ох, неужели? С твоего царского позволения? — Мо Бинхуа ядовито усмехнулась. В голосе ее слышались нотки истерики. — Какая восхитительная самоуверенность! Ты, как и твой мертвообращенный император заслуживаешь самой мучительной смерти! Вы отняли у меня все, что было мне хоть сколько-нибудь дорого, думаешь, я позволю тебе уйти?!       Выкрикнув это, она взмахнула рукой, и шквальный дождь из ледяных игл обрушился на Сюань Юня. Он ловко увернулся, отскочив в сторону и в этот же миг, что-то блеснуло в воздухе. Тонкая невидимая струна рассекла очередной ледяной поток словно масло. Мо Бинхуа ничуть не растерялась и продолжила атаковать, усиливая напор. Пусть она была уже не так сильна, как прежде, но проворство и бесценный опыт множества битв все еще были при ней. Продолжая яростно осыпать противника ледяными иглами, она не давала ему продохнуть. Сюань Юню оставалось лишь отбиваться. Мо Бинхуа прекрасно знала, что он мог противопоставить ей, но она не собиралась предоставлять ему такой шанс. Она продолжала теснить его, а там, куда падали осколки ее ледяных игл, расцветали белые цветы с острыми лепестками. Разрастаясь, они выстреливали ледяными снарядами, метя в Сюань Юня. Едва успевая орудовать струной, тот пропустил несколько ударов. Острые ледяные осколки полоснули его по руке и лицу, один из них разорвал одежду на плече.       Касаясь кожи обычных людей или совершенствующихся пышущих светлой энергией Ян, эти осколки, словно семена паразитических растений, моментально пускали корни и начинали вытягивать из своих жертв их жизненные силы. Мо Бинхуа прозвали Ледяной Паучихой не потому что она была паукообразным монстром или оборотнем, а из-за ее особой техники: «Лед, поглощающий пламя жизни» или же: «Лед, поглощающий Ци». Подобно пауку она выпивала все до последней капли из того, кто попался в ее сети, а трапезу заканчивала душой, если та приходилась ей по вкусу. Однако природа энергии Хэйсинь была совершенно иной, поэтому ее техника не действовала на Сюань Юня. Семенам-паразитам не на что было позариться в его теле, им оставалось лишь ранить его.       — Что же ты не призовешь свой Громовой Лук?! — продолжая нещадно атаковать его, прокричала Мо Бинхуа. — Будь честен с собой, Сюань Юнь! Это твой единственный шанс справиться со мной даже теперь!       Лэйтин. Одного выстрела из этого лука хватило бы, чтобы на месте ледяной пещеры остался глубокий кратер, а Ледяная Паучиха обратилась в прах. Как бы она ни храбрилась, от ее былой удали не осталось и следа. В своем нынешнем состоянии она не пережила бы встречу с этим демоническим оружием. Но и тело Ин Юна развеялось бы по ветру, а этого Сюань Юнь допустить не мог.       Увернувшись от очередной россыпи осколков, он попытался контратаковать, но вместо этого вынужден был отбивать еще одну молниеносную атаку. Ему нужно было лишь подгадать момент, но, охваченная злобой Мо Бинхуа, не допускала брешей в череде своих нападений. Однако даже демонам свойственна усталость, особенно тем, кто однажды уже выгорел дотла. Другой бы и не заметил, но ее атаки стали чуть медленнее. Она достигла предела своих возможностей, в то время как Сюань Юнь только и ждал малейшего промаха с ее стороны. Мо Бинхуа поняла, что проиграет, если немедленно не сменит тактику и не уничтожит противника одним метким ударом. Она бросила все свои силы на следующую атаку, но просчиталась. Невидимая струна метнулась за ее спину, описала круг и обвила ее шею. Хватило бы движения одного пальца, чтобы обезглавить ее, но в ту же секунду мириады ледяных стрел взвились над гробом и нависли над ним, готовые обрушиться по мановению ее руки.       Сюань Юнь замер.       — Его тело, — ухмыльнулась Мо Бинхуа. — Ты так дорожишь его телом. С чего бы это? Думаешь, я пошутила, сказав, что он мертв? Или ты и его планируешь вытащить с того света? Боюсь, в этот раз не выйдет, у Владыки преисподней еще с прошлого раза на тебя зуб.       — Не пойму, ты уговариваешь меня убить тебя? — уточнил Сюань Юнь. — Можешь не утруждаться, я и так это сделаю.       — Мне есть, что тебе предложить в обмен на мою жизнь.       Мо Бинхуа повернула ладонь, и на ней появился окутанный холодным свечением сосуд.       — Его душа. Я еще не выпила ее. Оставила на сладкое. Я могу освободить ее, а могу уничтожить. Итак, и душа, и тело этого человека сейчас в моих руках. Можешь убить меня, но клянусь, перед смертью я обращу его тело в прах, а душу развею по ветру!       Мо Бинхуа тяжело дышала, ее грудь взволнованно вздымалась, на белой лебединой шее все ярче проявлялась красная полоса. Тонкая струйка крови покатилась вниз, запятнав белоснежные одежды. В прекрасных глазах была только ненависть. Сюань Юнь, сдвинув брови, напряженно смотрел на нее. На женщину, которая заслуживала тысячи смертей.       Кто бы мог подумать, что настанет день, когда одна из семи Великих генералов Хэйсинь, бессмертная героиня царства демонов Мо Бинхуа будет торговаться за свою жизнь с этим ублюдком Сюань Юнем? Много ли чести в выменянной подобным образом жизни? Но ведь у Хэйсинь только одна жизнь. Им не войти в круг перерождений, не возродиться ни в одном из миров. Их ждет беспамятство. Забытье. У Хэйсинь нет души, подвластной небесам и участвующей в круговороте жизней и смертей. Таков был выбор тех, кто в незапамятные времена пошел по темному пути, положив начало их роду.       Сюань Юнь убил бы эту женщину без сожалений.       — Отдай мне сосуд и убери иглы, — произнес он. — Тогда я отпущу тебя.       — Отпусти меня, — с усмешкой произнесла она. — Тогда я уберу иглы и отдам тебе сосуд.       Они оба оказались в весьма непростой ситуации. Ни один не заслуживал доверия другого, но кто-то должен был уступить. Сюань Юнь пошел на риск. Он ослабил струну, Мо Бинхуа закрутившись белым вихрем, осела и выскользнула из петли. В тот же миг ледяные иглы обрушились на гроб, но струна уже рванулась к ним. Сюань Юнь заранее продумал этот шаг, как и способ вырвать сосуд с душой Ин Юна из рук демоницы. Однако он никак не ожидал, что Мо Бинхуа швырнет этот сосуд прямо ему в лицо, а когда он замешкается, тут же атакует его. Всего на мгновение Сюань Юнь потерял контроль над ситуацией и уже не мог оценить последствия. Весь обзор заполонили осколки льда и мелкое ледяное крошево.       В урагане ледяных искр Мо Бинхуа обернулась серебряным фениксом и взмыла вверх. Осекая острыми, как лезвия перьями своды пещеры, она обрушила на своего противника град из осколков. Спрятав чудом уцелевший сосуд в рукав, Сюань Юнь бросился к гробу, чтобы защитить тело своего слуги. Картина, открывшаяся ему, когда он, наконец, смог подобраться ближе, немало его удивила: Лю Ваньли закрыла Ин Юна своим телом! Эта хрупкая на вид девушка самоотверженно подставила спину летящим камням. Ее затылок уже был разбит, и кровь струилась по белым щекам, но она все еще была в сознании и крепко сжимала свой хлыст.       По странному наитию Сюань Юнь протянул руку и взялся за рукоять хлыста. Его невидимая струна — Гуансянь была лишь частью грозного духовного оружия, и сама по себе не обладала полноценной боевой мощью. Против магического зверя, в которого обернулась Мо Бинхуа, использовать ее было бессмысленно. Громовой лук Лэйтин, напротив, был наделен столь разрушительной силой, что одним выстрелом мог сразить целую армию, разрушить до основания императорский дворец или пронзить небеса. Его использование неизбежно влекло за собой множество бед, его время еще не пришло. Оставался только этот пастуший хлыст, принадлежавший отважной барышне Лю.       Крайне редко, но все же такое случалось — даже в самом примитивном оружии пробуждалась духовная сила. Этот хлыст, вероятно, Лю Ваньли сделала собственными руками. Обладая врожденным потенциалом к совершенствованию, она, сама того не ведая пробудила его дух и теперь, этот дух желал всеми силами защитить свою хозяйку. Но Лю Ваньли никогда не встречала настоящих бессмертных заклинателей и даже не подозревала о своем таланте. Ее потенциал так и остался не раскрытым, поэтому и ее духовное оружие было очень слабым. Хлыст беспомощно дрожал, овившись вокруг спины своей хозяйки, словно пытаясь защитить ее от летящих градом осколков. Если бы он мог обернуться щитом, то, несомненно, обернулся бы! Если бы он мог, то взвился бы к самым небесам и с лихвой вернул этой отмороженной курице все камни и осколки! Но без правящей руки он был совершенно бесполезен, а Лю Ваньли не могла поднять ни рук, ни головы.       Но кто-то все же коснулся древка этого хлыста. Непостижимая мощь охватила его и разлилась по всей длине от рукояти до самого кончика. Он отпустил Лю Ваньли и взвился в руках незнакомца, направившего по нему поток темной демонической энергии. Синие всполохи молний с характерным треском заполнили все окружающее пространство. Хлыст удлинился и засиял в руке Сюань Юня. Одним ударом он смел все летящие в гроб ледяные осколки, вторым — хлестнул серебряного феникса, оттеснив того в сторону.       Мо Бинхуа бросила все оставшиеся силы на поддержание своей демонической формы. Этот удар серьезно пошатнул ее позиции, а последовавшая за ним череда ударов, лишила ее последней воли к сопротивлению. Издав полный отчаяния и злобы крик, она обратилась в бегство. Сюань Юнь снова взмахнул хлыстом и тот обвился вокруг ноги улетающего феникса. Демоническая птица с силой дернулась вперед, брызнула кровь, взметнулись перья. Неуклюже врезавшись в стену, феникс все же вырвался и, окропляя путь алыми каплями, ринулся прочь.       Сюань Юнь не стал преследовать демоницу, у него было куда более важное дело. Он подошел к ледяному гробу. Лю Ваньли содрогалась в рыданиях над телом Ин Юна, беспомощно гладя его по волосам и щекам. Сюань Юнь подозревал, что эта девушка не станет дожидаться утра, но он не ожидал, что она сумеет найти Ледяную пещеру, да к тому же так быстро.       — Молодой господин… Молодой господин… — рыдая взахлеб, провыла она. — Скажите, что он не умер… Скажите, что его еще можно вернуть…       Сюань Юнь порылся в рукаве и достал сверкающий сосуд, полученный от Мо Бинхуа. Лю Ваньли замерла с надеждой глядя на него.       — Это… божественный эликсир? — спросила она.       — Нет, — ответил он.       Сюань Юнь осторожно открыл крышку и поднес сосуд к своему лицу. Несколько секунд задумчиво изучал содержимое, затем снова закупорил его. В нем действительно находилась душа, вот только принадлежала она кому-то другому. Души Ин Юна в сосуде не было.       Молодой господин тяжело вздохнул, убрав склянку обратно в рукав.       — Да скажите же что-нибудь! — взмолилась Лю Ваньли.       Сюань Юнь протянул ей хлыст и произнес:       — Госпожа Лю, вы обладаете высоким духовным потенциалом. Если начнете совершенствоваться, сможете развить выдающиеся навыки. Если найдете хорошего наставника, возможно даже достигните бессмертия. Я могу рассказать вам, где нынче еще остались заклинательские школы и монастыри…       — Да… Да какое бессмертие?! — яростно воскликнула она, выхватив из его рук свой хлыст. — Какие еще школы и монастыри?! Эти монастыри вернут мне Ин Юна?! Господин Сюань! У вас есть сердце?! Или же оно высечено из камня?!       Он снисходительно посмотрел на девушку. Сердце? Его сердце было куда тверже камня.       — Не вернут, — произнес он.       — Что?.. — растерянно выдохнула Лю Ваньли.       — Его уже никто не вернет, — тихо проговорил Сюань Юнь.       Несколько секунд девушка молча смотрела ему в глаза, пытаясь осознать услышанное. Ее лоб жалобно сморщился, губы задрожали, из глаз с новой силой хлынул неудержимый поток слез.       — Неправда! — взвыла она. — Вы лжете!!! Или… вы просто не знаете! Я пойду в монастыри! Я пойду к заклинателям!!!       — Отойди, — вытолкав ее из гроба, холодно произнес Сюань Юнь.       Девушка так ослабла после всех ударов острыми ледяными камнями, что даже не смогла удержаться на ногах и рухнула рядом с гробом. Молодой господин склонился над телом своего слуги и с легкостью поднял его на руки.       — Куда вы его забираете?! — беспомощно рыдая, спросила Лю Ваньли, но так и не дождалась ответа.       На пути к выходу из пещеры Сюань Юнь увидел старика Фаня. Тот лежал без чувств у посеченной стены, все еще сжимая в руке топор. Он так и не добрался до тела своего брата.       Обернувшись черным небесным псом, Сюань Юнь забросил тело Ин Юна себе на спину и умчался восвояси. В сумерках он сумел незаметно проникнуть в свою комнату на постоялом дворе. Уложив слугу на кровать, он устало присел рядом. Какое-то время молча сидел в темноте, затем спросил в пустоту:       — Ты не мог просто, как обычно, купить вина?       Он еще немного помолчал и произнес:       — Одна морока с тобой. Что за слуга доставляет своему господину столько хлопот?       — Что мы здесь делаем? — поинтересовался, стоящий справа от окна дух в официальных белых одеждах, лицо которого скрывала маска с заискивающей улыбкой.       — Мы должны проследить, чтобы душа этого усопшего благополучного отошла в мир иной, — ответил ему, стоящий слева от окна дух в официальных черных одеждах, лицо которого скрывала маска с искаженным в свирепом оскале ртом и грозным взглядом.       На высоком колпаке черного духа красовалась надпись: «У меня для тебя плохие новости».       На колпаке белого духа было написано: «Извините, работает ученик».       Сюань Юнь не мог их видеть. Незваные гости из загробного мира тайком наблюдали за происходящим в комнате.       — Не похоже, чтобы с этим усопшим были какие-то проблемы, — подметил белый дух.       — Проблема не в усопшем, а в том, кто рядом с ним, — черный дух кивнул в сторону Сюань Юня. — В прошлый раз, потеряв названого брата, на седьмой день он вернул его к жизни.       — Что?! — поразился белый дух. — Разве есть у кого-то в этом мире такая власть?!       — Это еще что, — протянул черный дух. — Слышал об Императоре в траурных одеждах Санъян-цзюне?       — О том, что нарушил естественный ход вещей, пойдя наперекор силам природы и воле небес, перевернул с ног на голову мир совершенствующихся, уничтожив тысячи выдающихся мастеров? Кто же о нем не слышал?       — Так вот о нем и речь.       — Чего?!       — Его-то Сюань Юнь и вернул к жизни. С тех пор за ним глаз да глаз. Распоряжение от самого Янь-вана!       — Да кто такой этот Сюань Юнь?! И если он так изворачивает естественный ход вещей, почему боги не вмешаются?!       — Пойди и спроси этих богов — во что они вмешиваются, а во что нет. Не нашего это ума дело.       — Эй! Взгляни! — воскликнул белый дух.       Пока они болтали, Сюань Юнь поднялся с кровати, зажег фонарь, неспешно развесил на все четыре стены, пол и потолок талисманы поглощающие звук, а на дверь прицепил талисман отводящий внимание. Покончив с этим, он подошел к стоящему на полу большому черному сундуку-секретеру и отворил его. Сундук таил в себе множество склянок с таинственным содержимым и различной утвари, имел немалое количество отсеков и ящичков. Это был его дорожный инвентарь. Развернув его, Сюань Юнь выставил на стол несколько бутылочек и шкатулок с зельями и порошками, широкую нефритовую ступку и пестик. Следуя выверенному алгоритму, он принялся методично смешивать и размалывать в ступке различные ингредиенты, пока смесь не обрела киноварный оттенок. Завершив приготовления, он расчистил место в центре комнаты и принялся рисовать на полу магические символы.       — Лао-Хэй, — озадачено протянул белый дух. — Разве ты не говорил, что он попытается вернуть усопшего к жизни только на седьмой день? Что же он делает сейчас?       — Я не имею ни малейшего представления, — признался черный дух. — Наверное, ритуал возрождения требует тщательной подготовки.       — Так может, самое время ему помешать?!       — Сяо-Бай, ты инструктаж слушал или только делал вид? Мы не должны вмешиваться в действия живых. Наша задача — не позволить душе усопшего вернуться в тело, схватить ее и утащить в преисподнюю.       Между тем Сюань Юнь завершил рисование магического круга на полу и направился к телу своего слуги. Тоскливо вздохнув, он принялся снимать с него одежду. Трудно было сказать, чем вызван этот вздох сожаления. Печалью об умершем друге, а может быть тем, что раньше таскать и раздевать трупы, было задачей Ин Юна, а теперь он сам был трупом и никак не мог поспособствовать в раздевании себя самого.       Сюань Юнь в очередной раз отметил, насколько его слуга хорошо сложен. За семь лет своего служения он заметно раздался в плечах, его грудь и живот обрели более четкий рельеф, твердые мышцы на руках и ногах создавали впечатление, что этот человек практиковал боевые искусства и многие часы посвятил тренировкам.       Полностью раздев его и перетащив в центр круга, Сюань Юнь взял со стола каменную ступку с киноварной смесью и каллиграфическую кисть. Обмакнув кисть в краску, он твердой рукой принялся наносить на мертвое тело магические знаки, словно перед ним был вовсе не окоченевший труп, а чистый холст. Он завершил начатое спустя полчаса, не допустив ни одной ошибки. Все это время два незримых духа с волнением и интересом наблюдали за его действиями.       Отложив кисть и ступку в сторону, Сюань Юнь достал из рукава двухструнный цинь.       — Что это такое? — шепотом спросил белый дух, будто боялся, что его услышат, хотя это было невозможно.       — Цинь народа демонов, — пояснил черный дух.       Он больше ничего не сказал, но слова были и не нужны. Мелодия заструилась по комнате тонкой непрерывной нитью. Словно дым от курительных трав она то клубилась, то становилась тоньше, то стелилась единым полотном. Музыкант не выдергивал звуки, как в случае с цитрой или гуцинем, а вытягивал их прямо из струн длинным смычком. Белый дух никогда еще не слышал такой музыки. Если бы его сердце билось, оно точно пропустило бы пару ударов.       — Будь осторожен, — предупредил черный дух. — Говорят, этот цинь может управлять душами. Как живых, так и мертвых.       Белый дух взволновано закрыл уши руками.       — Не слушаю! Не слушаю!       — Расслабься, — снисходительно вздохнул черный дух. — Не нужна ему твоя душа. Да и этого усопшего тоже.       — Что? — удивился белый дух. — Тогда чья же?       Черный дух не ответил. Сюань Юнь прекратил играть и опустил руки. Весь его облик в сумрачном свете фонаря бессильно поник, голова медленно опускалась все ниже, пока лоб не коснулся пола.       Ничего не произошло. Опять не получилось.       Вот и этот глупый слуга оставил его. Он снова один.