Кто потерянный принц?

За восточной границей королевства Ровенра находились непроходимые топи Даффа. Непроходимые, конечно, только на словах. Однако почти каждый ровенрих знал, что в эти места лучше не ходить: говорили, что эти земли прокляты, так как они образовались от слез Даффа — дракона-защитника Ровенра. Дракона, что так жаждал умереть в одиночестве, что очень долго плакал, и слез его было так много, что они пропитали собой землю, — с тех пор к нему не мог приблизиться ни один человек. По легенде, в то время многие воины, путешественники и торговцы пытались пересечь это болото — кто из меркантильных побуждений, кто из праздного любопытства, — однако никто так никогда и не возвращался. Пропитанные горем Даффа, топи несли в себе лишь смерть и пустоту. По легенде, конечно же. Прошли столетия. Легенда о драконе вскоре обросла мхом и начала забываться. Люди начали опасаться больше затягивающих на дно земель, чем какого-то эфемерного проклятия. А после и магия покинула северные земли. Из «смертельных» и «магических» топи превратились в самые обычные болотные земли. Однако даже так ровенрихи старались не приближаться к ним — и обходили их по королевскому тракту, который огибал топи с севера. В одно время люди даже забыли об их существовании… пока не разгорелась Великая война. Королевский тракт был разрушен — восточные королевства полностью уничтожили его. Причины, по которым они сделали это, стерлись вместе с минувшим временем прошлого. Но отношения восточных королевств с Ровенра сохранились — благо, они оказались чуть крепче уничтоженной дороги. И про существование топей пришлось вспомнить вновь — потому что руины тракта захватили последователи Левиатана, и наземный проход через север оказался отрезан. Несмотря на то, что на карте их отмечают «ничейными», все знают, что по факту принадлежат эти земли именно Ровенра. Ведь Дафф с давних времен, еще при существовании магии, был защитником именно этого королевства. Он и сейчас оставался законным символом королева — и украшал герб Ровенра. Группа проводников, сидевшая за одним столом на своем пункте, построенном на восточной границе королевства Ровенра, — прямо рядом с топями, — сидела и обсуждала последние вести, собранные со всех уголков континента. И внезапно разговор дошел до Савальхила. — И какие новости с юга, старик Алл? — Да вот, вернулся только заходя, — один из проводников по имени Алл мерзко улыбнулся. — И новостей немало оттуда привез… — Ну и что там? Один из сидящих сзади мужчин — Дориан Лэйб, — скривился, уже заранее зная, какую песню сейчас заведет старик. — С чего начать-то? — старик причмокнул губами, а после залпом допил напиток. — Значит так: поговаривают, аль Савальхил планирует выходить из совета нейтралов. Кто-то свистнул, другие начали неодобрительно перешептываться. — И, говорят-то, аль этому вот прям очень поспособствовала весточка об ухудшении здоровья нашей королевы. — Регента, — не выдержав, поправил его Дориан. — Следи за своим грязным языком, Алл. У нас есть только регент и принцесса. — Ха-а-а, да какого там… ладно, ладно, только не перенервничай, здоровье уж не то, Дори, — Алл с гадкой ухмылкой похлопал по руке мигом напрягшегося проводника. — Но это все равно не отменяет того факта, что южане пронюхали про одолевшую тело регента тварюгу, и теперь только и ждут момента, чтоб попустить на нашей земельке кровь. Как же! Такой лакомый кусок: богатый, и незащищённый… просто хлеб да мед. — Совет этого так не оставит, — Дориан хмуро откинулся на спинку стула. — А твои речи не слишком-то патриотичны, не думаешь? — Иль что знаешь? Что не оставит? — История знает. Не попускают они воителей. — Ха-ха-ха-ха! — залился безудержным, хриплым от старости смехом Алл. — А Савальхил, значится, государство — девственней нет государства! — Так никто и не говорит, что они чисты, — вмешался в разговор ещё один из проводников. — Как бы… они ж в совет вошли, там… ну, говорили, заступились за них… кто-то свыше. — Кто? Боги? Драконы? Не смеши! — Кто-то свыше. Не знаю… — Ну-ну, — грохнул кружкой по столу Алл, улыбаясь во все свои желтые зубы. — Еще скажи, что сам Дафф спустился, да и благословил их на путь бескровный. Дориан, слушая их спор, только раздосадованно покачал головой, плотнее укутываясь в плащ. Компания, собравшаяся за столом, ему не нравилась — однако все конвои рыцарей отправились в путь, и еще где-то с полчаса работа ему не светила. А оттого приходилось коротать время здесь, слушая речи «великих» мыслителей-проводников. Он все думал — точно ли осуществлению его цели нужно было идти в гильдию проводников? Однако каждый раз в его голове возникал один и тот же ответ: да. Гильдия проводников существовала больше сотни лет. Изначально она была нужна для найма обученных кучеров (со специальным экипажем и конвоем рыцарей) для безопасного прохождения через топи с востока, и через заснеженные пустыни с запада Ровенра. Но позже гильдия начала набирать обороты и распространилась на весь континент Рамир: на северном континенте было достаточно местности, которую без проводников пересекать было нежелательно или опасно. Эгида Ровенра позволила тогда только набирающему мощь государству — то есть, себе, — снять самые сливки с гильдии и успеть создать фундамент для развития страны. Через Ровенра проложили множество торговых путей, а на каждом крестце дорог построили пункты проводников. Позже Ровенра расширила свои территории до узла соединения четырех «великих рек», и стала владычицей и морского пути. С натяжкой, ибо позже реки начали сужаться, а одна из них полностью иссохла. Однако купцы, предпочитая безопасность, начали перестраивать свои маршруты по новым торговым путям, даже невзирая на пошлину, которую им приходилось платить Ровенра. Так старые дороги стерлись и торговая карта кардинально изменилась. Сейчас более тридцати процентов всех торговых дорог Рамира проходили через королевство. Возможно, только благодаря этому Ровенра являлось самым развитым и большим королевством континента. И это несмотря на свое весьма неудачное географическое положение: в самом центре континента, без выхода к морю, без больших залежей руды, да ещё и со всех сторон огибаемое непроходимыми землями. Недаром королевство приобрело несколько сильных врагов, очень сильно недовольных ее господствующим положением. И занимало все лидирующие позиции королевство Савальхил, граничащее с Ровенра на юге через ничейный земли. — Но все нейтралы проголосовали единогласно, — вдруг вскрикнул кто-то, вырывая Дориана из мыслей. — Не может быть, чтобы у всех тогда разом сознание помутилось! — Значится это только то, аль все их нейтральные позиции, взгляды и что там еще за бредятины… все — фуфло на постном масле! Хах, единогласно! Золотой за пазуху — вот их единогласность. — Советы не позволят опорочить их имя, а Савальхил не позволит опорочить себя и свою репутацию, — не выдержав, снова влез в разговор Дориан. — Они не возьмутся за клинок и топор, пока состоят в совете. Не первые, так точно… — Ну да-да, конечно. Они милостиво позволят другим захватить Ровенру, да и… — Заткнись, ублюдок! — вскочил с места Дориан. — Твои речи сведут тебя в могилу, я тебя предупреждаю! Ты… Но тут же Лэйб закрыл рот руками, сдерживая приступ раздражающего горло кашля. Старик Алл напротив него снова рассмеялся. — Ой-ей, а ты уверен, что именно меня это сведет в могилу? Стой! Куда ты пошел, Дори? В могилу? Ха-ха-ха! Не способный больше слушать этих гнусных сплетен, Дориан вышел на улицу. Приступ кашля сошел на нет, но горло слегка першило. Решив прополоскать его купленным в лавке фруктовым маслом, проводник свернул в сторону нового королевского тракта. Дорога была построена прямо параллельно пограничной стене, вместо разрушенной после Великой войны, но теперь вела на юг — где лишь через несколько пяток сотен миль сворачивала направо. Проводник знал, что этот путь был долог — и что немногие торговцы были готовы жертвовать своим временем в угоду безопасности. И оттого этот пункт, «топи Даффа», где он собирался работать следующие несколько месяцев, являлся одним из самых экономически важных мест для гильдии. А учитывая историческую ценность… сколько тут можно получить выгоды лишь от туристов! Пробиться было сюда нелегко, но теперь Лэйб мог с гордостью именовать себя одним из лучших, матерых. Хотя он преследовал цель, далекую от хвастовства. Не то, что этот кучер южанин, умеющий лишь одно — трепать своим неимоверно гнилым языком. Такие, как он, обычно в гильдии долго не задерживаются… Однако не успел Дориан отойти от двора на несколько шагов, как со стороны въезда в пограничный город Ровенра послышались крики. Повернув голову, Лэйб с удивлением заметил скачущих на всех парах пару лошадей. Всадники совершенно не заботились о безопасности своей езды, игнорируя все доносившиеся у них из-за спины ругательства и крики. Случайные прохожие и проводники поспешно отпрыгивали в сторону, пропуская этих бешено скачущих животных. Лэйб тоже на всякий случай отошел подальше к стене двора, однако даже так он не был готов к тому, что одна из лошадей — везущая двух спутников, — повернет прямо на него. Лэйб шарахнулся в сторону, сильно ударившись об стену таверны. А всадник тем временем резко натянул поводья, из-за чего животное встало на дыбы, дико заржав. Его спутник недовольно вскрикнул, цепляясь за одежду ведомого, но ничего не сказал. Все случайные свидетели этой сцены в немом шоке уставились на разрушивших покой королевского тракта людей. Не успел Дориан прийти в себя, как сидящий впереди человек резко откинул капюшон. Под капюшоном оказался парень с волосами, отливающими золотом, и резкими чертами лица — можно сказать, даже грубыми. Грозно оглядев смотрящую на него толпу, молодой юноша закричал: — Проводника нам! Немедленно! В топи! К дуэту подошла отставшая лошадь — на ней был всего один спутник, скрывающий свое тело за плащом. Дориан потерял дар речи. Лошади тяжело дышали, вяло роя копытом землю — судя по их состоянию, гнали их чуть ли не с другого конца королевства несколько дней кряду. Лэйб так и не смог вымолвить ни слова. А грозный юноша тем временем спрыгнул с лошади и бросился в таверну при постоялом дворе. Постояв несколько секунд, Лэйба начало гложить любопытство. И проводник, гонимый этим чувством, повернул ко двору вслед за юношей. Дверь в помещение таверны резко распахнулась, и с таким грохотом врезалась в стену, что все негромкие разговоры мгновенно прекратились. Посетители таверны уставились на ворвавшегося в зал юношу. Его яркая внешность сильно контрастировала на фоне грязных патлов и пыльных плащей членов гильдии, и на него начали коситься с недобрым прищуром. Но такое внимание совершенно не смутило юношу, на вид которому было не больше десяти и пяток лет. Обведя всех тяжелым взглядом, он щелкнул сапогом, — чтобы уж наверняка привлечь внимание всех сидящих здесь людей, — а после снова закричал: — Нужен самый быстрый проводник через топи! — Когда? — оперативно отозвался кто-то. — Сейчас же! Без контракта! Неслыханная наглость — брать проводника без контракта. Немногие согласятся на это, особенно в спешке или с невыгодными для них условиями. Хотя именно из-за этого проводника без контракта и берут. По стандартным процедурам — пока ты поставишь договор, оплатишь его и дождешься карету, — только приготовления займут от силы полчаса. Однако без контракта ты можешь отправиться с проводником хоть сию же минуту, главное, пошлину гильдии заплати. Однако тогда проводник терял защиту гильдии, и в случае чего мог рассчитывать только сам на себя. Не выгодно было брать проводника без контракта и нанимателям: помимо пошлины, им приходилось платить еще и самому проводнику. Выплата проводнику обычно варьировалась от «дороговато, но терпимо», до «легче купить себе могилу». А хорошая цена — единственное, что могло заинтересовать проводника. Именно поэтому слова юноши не были приняты со всей серьезностью. — Хах. Ну да, побежали мы, сейчас, без конвоя, бросив еду и питье? — откинулся на спинку стула старик Алл, облизывая с пальцев жир. — Не многовато ли чести для перевозбужденного подростка? Откуда ты вообще сбежал, мальчишка? Из рыцарской академии для парней? Тогда ты перепутал дверь — бордель дальше по тракту! Ха-ха-ха! Проводники рассмеялась, кто-то даже кинул к ногам парня несколько медяков на «развлечения», но юноша на это лишь прищурился. Когда все успокоились, он, растягивая гласные, продолжил: — А плата в десять золотых, значит, не поторопит? Жаль, значит ты нам не подходишь. Старик мгновенно подавился слюной, и на губах у юноши промелькнула тень улыбки. — Я повторю: нам нужен проводник — немедля! Плата десять золотых. Дориан, стоящий прямо позади юноши, застыл. Десять золотых… Великий… — Сейчас нет ни одного конвоя… — послышался заискивающий голос с конца таверны. — Но если господин… — Рыцарем экипажа буду я, — резко оборвал его юноша. — Поэтому конвой не понадобится. С десяток человек, после секундной паузы, снова зашлись в приступе хохота. Старик Алл же вообще чуть не свалился на пол. — Даффа его побери, чего? Да это шутка! — Этот хиляк? Великий! — Ха-ха-ха-ха, не смеши нас, мальчишка! Юноша молча скрестил руки на груди. Какой-либо намек на улыбку исчез. — Вместе со мной — трое пассажиров, две лошади есть, половина оплаты на месте. Едем в сердце, после сворачиваем назад. Кто-то снова рассмеялся, видимо, не принимая всерьез заявление юноши, однако взгляд парня с каждой секундой становился все тяжелее и тяжелее. Смех начал стихать, а вскоре все и вовсе замолчали. В помещении установилась довольно гнетущая атмосфера. — Прекрасно, — практически выплюнул парень, холодно улыбнувшись. — Тогда попрошу кого-нибудь позвать сюда ответственного за пункт. С места прямо рядом со входом поднялся тучный мужчина. — Я и есть ответс… — Прекрасно, — уже практически прорычал юноша. — Тогда попрошу вас немедля составить контракт с одним из проводников на проезд через сердце топей. Жду карету через десять минут около входа на тропу, не позже! — Но позвольте: время, бумаги… — Не позволю! — вдруг сорвался юноша. Он схватил управляющего за грудки и резко притянул к себе. Охранники сразу напряглись и поспешили к ним, однако прежде чем они успели подойти, юноша распахнул плащ, — так, чтобы кроме управляющего, стоящего к нему впритык, никому больше не было видно, что он показывает, — и управляющий испуганно приказал им остановиться. — Дело носит исключительный характер, — процедил юноша, в то время, как управляющий судорожно вытирал лоб от пота. — И от него зависит ваше положение, мистер управляющий. — Д-да, — с вмиг посеревшим лицом отозвался мужчина. — С-сию же минуту будет карета… я все понял… — Прекрасно, — в третий раз повторил юноша. — За мной. Кинув на него беглый взгляд, юноша слегка посторонился, пропуская управляющего перед собой, когда Дориан наконец решился и подал голос: — Десять золотых… это… я готов проехать с вами через сердце без контракта. Юноша тут же напрягся, будто собака, учуявшая еду. — Когда будет готов экипаж? — Буквально через две минуты. — Вперед, — дернул головой юноша. Управляющий только хотел что-то сказать, но взмахом руки юноша прервал его, и вышел до того, как мужчина оправился. Проводник поспешил выйти за ним. Будучи под защитой контракта, в случае несчастного случая — за все ранения, затраты на лечение и остальное заплатит гильдия. А в случае летального исхода — твоя семья получит огромную денежную компенсацию. А без контракта… ты сам по себе. И потому проводники очень, очень редко берут заказы без контракта. Дориан до сего дня тоже ни разу этого не делал. Но даже так… десять золотых… это просто исключительный случай. Ему нужны были эти деньги. А еще… то, что показал рыцарь управляющему…. возможно, это было что-то очень значимым. Возможно, даже опасным. Дориана одолела нажива, мимолетная жажда выгоды, и лишь выйдя из таверны он вдруг понял, в какую авантюру вписался. Проводник спешил как мог, быстро отведя двух дико уставших лошадей, с которых уже успели спешиться двое других спутников, к своему экипажу. Никогда ранее он не запрягал лошадей в карету настолько скоро. Благо, экипаж его стоял прямо напротив тропы, ведь в его планах и так было намерение уехать настолько быстро, насколько сможет. Только вот… без сопровождения да ещё и через сердце топей… но десять золотых затмили все предостережения, попытавшиеся всплыть в его голове за время подготовки к поездке. В это время к ожидающим его путникам подошел нервно потирающий руки управляющий. — Прошу прощение, господин… р-рыцарь Ро…? — несмело позвал он. Но не успел он договорить, как юноша настолько быстро рванул к нему, что Дориан, имея наглость подсматривать за господами, от неожиданности дрогнул. И сразу же поспешно подергал поводья, изображая бурную деятельность. Юноша же, — или, как неосторожно упомянул управляющий, некий рыцарь, — схватил тучного человека за грудки и, улыбаясь прямо в лицо, еле слышно выдохнул: — Кто? От этой улыбки Лэйбу захотелось съежиться до размера игольного ушка и никогда больше не попадаться на глаза этому юноше. — Роберт, стой! — послышался тихий приказ от другого спутника. Лэйб снова дернулся, понимая, что второй спутник, — судя по голосу — молодая девушка! Великий… Кто был третий человек? Только не говорите, что тоже подросток?! Его же… не обманут? Проводник несмело поднял глаза, пытаясь разглядеть кого-то помимо рыцаря, но лица других были скрыты капюшонами. Однако, проведя глазами по объемной фигуре третьего молчуна, стало ясно, что этот кто-то — точно не ребенок. Что ж… Лэйб снова натянул поводья, завершая приготовления. Однако слегка помедлил с оповещением господ, неожиданно захотев узнать, как развернутся события дальше. К тому же рыцарь, как оказалось, Роберт… если смотреть на реакцию рыцаря, то его имя скрывало за собой какой-то смысл. Возможно, некоторым людям это имя могло раскрыть личности господ или цель их поездки. Однако, сколько бы проводник не вспоминал, его память оставалась глуха. Да и образованным или подкованным в слухах человеком он тоже не был. И оттого мог лишь глупо хмурится, надеясь, что имя это не несло за собой что-то мрачное… Рыцарь после оклика немедля разжал кулаки, но от мужчины не отошел. Управляющий, слегка потирая шею, поспешно заговорил: — Не поймите меня неправильно, никто не донес мне или… упаси Великого! Вообще ничего такого! — управляющий чуть ли не кланялся, повернувшись в сторону девушки. — Я… я просто узнал вас сам… просто… я один раз присутствовал во дв… — Что вы хотите? — тем же стальным голосом продолжил рыцарь, прерывая его бормотания. — Н-ничего, право слово! Ничего! Наоборот, я подошёл, чтобы предостеречь! Без сопровождения… может… Вы, возможно… одумаетесь? — голос управляющего просел на последнем слове. — Объяснитесь, любезнейший, — рыцарь слегка шагнул в сторону, закрывая буквально закутавшуюсь в плащ девушку от ужасно пристального взгляда управляющего. — И побыстрее, если вам дорога ваша должность. — Я-я думаю… просто… в п-последнее время участились случаи… говорят… н-нападают на проезжающих… — Мы спешим! — рявкнул рыцарь. — Это м-могут быть у… у-б-бийцы… Левиатана… У проводника по телу прошелся холодок. Левиатана… Левиатана?! Это, это… нет! Не может такого быть! Даже простые слухи о них уже подходят под категорию «опасность», а уж прямое предупреждение… проводник несмело сжал кулаки. Дафф его подери, стоят ли эти десять золотых его жизни? Да нет же. Это невозможно. Левиатан — и здесь?! Бред. Но даже если Лэйб и отрицал в своих мыслях эту вероятность, его рука быстро нащупала за пазухой небольшой футляр. — Ха-а? Я тоже слышал эти нелепые слухи, — хмыкнул рыцарь, а проводник разжал кулаки, со свистом выпуская воздух. — И что дальше? — Слухи…? — А что же ещё? Ведь где же тогда доказательства? Свидетели? — Но как же… не лучше ли… это ведь убийства… — Которые могли совершить кто угодно, кроме Левиатана. Не вам ли об этом знать? — Н-но… даже так! Ради безопасности, нужно…! — Вы думаете, это нас остановит? — Н-но как же… господин… Ваше… В этот раз рыцарь, у которого, видимо, окончательно лопнуло терпение, схватил управляющего за волосы и дернул прямо к своему лицу. Потом юноша что-то прошипел управляющему прямо в ухо. Мужчина побелел. Закончив свою тираду, и не дождавшись никакой реакции, кроме бесконтрольной дрожи, рыцарь толкнул управляющего от себя. А после резко развернулся к Дориану. Проводник снова вздрогнул, уставившись прямо в глаза этому монстру. — Вы готовы? — рыцарь двинулся в сторону проводника, вытягивая из кармана увесистый мешочек и кидая его Лэйбу. — Мы отправляемся. Там оплата серебром. Проблемы? — Д-да, отправляемся, — как ни старался проводник, голос его все же дрогнул. — Нет, нет проблем. Пожалуйста, господа. Проводник все же решил, что десять золотых стоят его жизни. Господа поспешили в экипаж. Проходя мимо управляющего, девушка вдруг ненадолго остановилась, чтобы что-то сказать мужчине. И это совсем не успокоилось управляющего. Его лицо теперь покраснело, он открыл рот, но так ничего и не произнес, обреченно смотря вслед господам. Дориан же, держа дверь кареты, наконец смог мельком разглядеть лицо третьего путника — и оно оказалось исполосанно морщинами. Молчун оказался стариком. Лэйб только собрался снова испытать сомнения насчет совершаемой сделки, но оттягивающий карман мешочек не позволил этого сделать. Главное не думать… ни о возрасте спутников, ни об отсутствии охраны, ни об упоминании убийц Левиатана… разве только о золоте, которое проводник получит после всего. И о том, как оно ему поможет. Он сделал свой выбор. Перед тем, как сесть в карету с другой стороны, рыцарь снова заглянул Лэйбу прямо в глаза: — Быстро. Настолько, насколько сможете. — Как прикажете, — сглотнул проводник. — Однако, боюсь, может случится что… и если осядем, не волнуйтесь — топи все-таки… Когда все сели, Лэйб быстро подошёл к всё ещё стоящему управляющему, что-то ему передал, а после запрыгнул на козлы. И стегнул вожжами, погоняя лошадей в галоп.

***

Вскоре экипаж свернул с королевского тракта, с бешеной скоростью летя навстречу топям. Лэйб с силой подавлял все ненужные и беспокоящие его мысли, пытаясь сосредоточиться на быстрой, как наказал ему рыцарь, езде. К сожалению, даже не смотря на все попытки успокоиться, Дорианом завладела неясная, неумолимая тревога, но он все равно пытался отвлечься от таких мыслей. Именно поэтому он вначале совершенно не обратил внимания на виднеющийся в тумане силуэт прислонившегося к дереву человека, посчитав его за необычную тень. Туманы в топях были такими же странными, как и сами земли. Да и люди здесь никогда не гуляли, — мало ли что могло привидеться? Однако, когда экипаж вошел в туман и слегка снизил скорость, повозка начала все ближе и ближе приближаться к «тени». И тогда уже Дориан перестал чувствовать уверенность в своих прошлых выводах. В голове проводника начали всплывать подслушанные разговоры о недавних нападениях… по слухам, совершенные убийцами Левиатана. На его висках мигом выступил пот, руки сильно сжали упряжку. Однако принимать эти глупые догадки за правду Дориан совсем не хотел, и поэтому попытался просто не обращать внимания на эту «тень». Ещё больше не хотелось беспокоить господ. Несколько нервно помогая лошадям проходить через борозды, образовавшиеся после дождя, Лэйб то и дело щурился вдаль. Но его глаза так и косились вбок. Когда до въезда в топи оставались каких-то несколько футов, его взгляд все же непроизвольно дернулся в сторону деревьев. И тень, наконец, обрела более четкие очертания. Бледное, и, вероятно, мертвое лицо совсем еще юноши, и вырезанный у него над головой знак шестиугольной звезды, — именно такая картина предстала перед Лэйбом. Это был труп. Дориан издал странный звук. Он сразу же пожалел о своих действиях. Сердце застучало с удвоенной силой, разгоняя кровь, и проводнику показалось, будто стало в разы труднее дышать. Но ведь это невозможно… невозможно. Нет! И в тот же момент, когда Лэйб позволил себе отвлечься, колесо экипажа скользнуло в глубокую расщелину. Испугавшись, Дориан с силой потянул поводья на себя, останавливая лошадей, однако в тот же момент услышал хруст ломающегося дерева. — Даффа его подери! — тихо выругался он, на секунду прикрывая глаза и сдерживая очередной приступ паники. Лошади беспокойно заржали, где-то вдалеке послышался жалобный крик какой-то болотной твари. Проводник глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться, а после осторожно слез с козел, чтобы проверить повреждения. Господа в экипаже, кажется, совсем не были обеспокоены, и Дориан в очередной раз поблагодарил себя за то, что сообразил предупредить их о таких нюансах поездки. Не хватало только, чтобы господа увидели тело мертвого парня, рядом с которым — снова Дафф его побрал! — и сломалась карета. И уж тем более Лэйб не хотел, чтобы они увидели… знак убийц Левиатана, вырезанный у тела над головой. Знак убийц, о которых совсем недавно их предупреждал управляющий. Что сделают господа, заметь они это? Наверняка рыцарь яростно прикажет двигаться обратно — так бы сделал любой другой здравый человек, имеющий чувство самосохранения! Ведь было совершенно ясно, что до этого юноша просто не воспринимал слова управляющего всерьез. А оказалось… оказалось, что слухи правдивы. Однако проводнику это было совсем не на руку: если они повернут, тогда, вероятно, его золото отберут назад. А он ведь уже пересилил себя, сделал выбор! Он не мог повернуть назад. Алчность полностью заволокла разум, отодвигая на второй план недоверие и ужас, но Дориану только это и нужно было: так легче оставаться хладнокровным. Немного, но легче… Проводник судорожно сглотнул, вновь посмотрев на юношу. От его внешнего вида Лэйбу становилось плохо. Голова парня была откинула, обнажая белую, даже слегка сероватую шею. Темные короткие волосы, что слегка завивались к концам, ещё больше выделяли бледность кожи. У него были красивые, даже можно сказать, невинные и несколько заостренные черты лица, тонкие губы были слегка приоткрыты. Юноша был закутан в какой-то дорожный темный плащ и полулежал на земле. Было такое чувство, будто парень просто задремал под деревом, но вот-вот должен проснуться. Однако картину умиротворения безжалостно портили земля под парнем, пропитанная вытекающей кровью, и ярко выделяющиеся на бледном теле черные вены, похожие на копошащихся под кожей червей. Больше ни в силах смотреть на это, Дориан отвернулся, обходя экипаж с другой стороны. Однако что-то было не так. Ему определенно точно не было жаль парня, который, вероятно, как-то умудрился перейти дорогу поклонникам Левиатана. И было совершенно неинтересно, как он умудрился сделать это в таком раннем возрасте — ведь ему не было и трёх десятков! Но почему-то взгляд его то и дело возвращался с выскочившего болта в колесе на стену экипажа, за которым, если бы кучер обошел карету, виднелось бы лежавшее тело. Что так сильно тянуло его к мёртвому человеку? Быстро прикрутив назад отскочившую деталь, Дориан носком ботинка разрыхлил землю, чтобы колесо легко проехало, а после поспешил назад на козлы. Лэйб желал поскорее уехать отсюда, — даже если дорога пролегала через топи Даффа, даже если им еще нужно было проезжать через сердце, — и забыть этот инцидент как страшный сон. Напоследок бросив прощальный взгляд на парня, кучер уже хотел взмахнуть упряжкой, как в ужасе застыл на месте. Ему не показалось. Черные вены, что виднелись на коже из-под воротника темной залатанной одежды и рукавов трупа, и вправду… шевелились. Это походило на то, будто по сосудам текла черная магма. Вены слегка пульсировали, и с каждой секундой Дориана одолевал все больший и больший ужас. Ведь он наконец понял, почему его так тянуло к мертвому парню. Это была магия. И по венам юноши тоже текла именно магия. Это был не ровенрих… этот парень был эквиром. Всякого ровенриха и не только, жившего когда-то на магических землях северного континента, тянуло и будет тянуть к магии, к «своей крови». Когда магия была утеряна, когда произошла эта трагедия… говорят, тогда творился ад на земле. Многие люди пытались найти ее — в большинстве случаев ставя на кон свою жизнь. И это было нормально. Люди бросались в море, чувствуя магию на другом континенте, и утопали, выбиваясь из сил. Убегали в топи, чувствуя из сердца отклик неведомой силы, и умирали, застревая в болоте. Выпивали смертельные дозы лекарств, лишь бы ощутить в себе немного магии, выкапывали могилы магов… это были ужасные времена, когда зависимость от волшебства по-настоящему убивала людей. Конечно, это вскоре прошло. Возможно, последние, кто чувствовал хоть какой-то отклик от магии и оставался чувствителен к ее остаткам, были поколения нынешних стариков. Но даже им было все равно — магия окончательно и бесповоротно покинула северные земли. Или же все так думали… до одного момента. Это случилось двадцать лет назад… в 1009 году по летописи Рамир. В тот год, одним спокойным осенним днем… на земли Ровенра вернулась магия. Магия вернулась лишь на день, на жалкие двадцать четыре часа… но этого хватило с лихвой. Всем. Дориан до сих пор помнит тот день. Его дед открыл какую-то старинную, красивую шкатулку и показал своему правнуку длинную иголку. Малыш почти ощутил эту тягу прикоснуться, взять в руки, проглотить эту иглу — сделать хоть что-то, чтобы ощутить магию, исходящую из предмета, острее… а через мгновение его дед вонзил эту иглу в свое сердце прямо перед ним. Он умер с безумной улыбкой и фразой «магия вернулась» на устах. Ощущая тяжесть, одолевавшую его с каждым разом все сильнее и сильнее, проводник слабо дернул поводьями, и лошади, слава Великому, сдвинулись с места. Дориан от ужаса, сковавшего все его тело, почти не контролировал действия животных, хотя и понимал, что магия не воздействует на него, как на его деда. Он не будет убиваться ради нее — он ее даже не ощущает! Однако… это точно была магия. Он видел ее лишь один раз, но образ текущей по венам силы он сохранил на всю жизнь. Иррациональный страх так сильно завладел им, что он не мог нормально обдумывать все свои действия. И, не проехав и десятков футов от тела, случайно направил лошадей прямо в кусты. Экипаж снова встал, неудачно просев в уже размягченную землю. Изнутри кареты послышался какой-то шум, и через мгновение дверь слева от Дориана, прямо около кустов, открылась. Проводник подпрыгнул от неожиданности, испуганно оборачиваясь на выглянувшего из двери рыцаря. — Что на этот раз? — раздраженно воскликнул юноша, чуть не напоровшись на острые ветви кустов. — Ты серьезно? Обязательно проседать в каждый попавшийся кустарник? Рыцарь рукой в перчатке начал ломать ветки, пытаясь выбраться наружу. — П-прошу прощения, пожалуйста, не выходите, я сам разберусь! — запаниковал проводник, снова косясь в правую от него сторону, на мертвое тело парня. — Да я вижу, как «сам» разберешься, — плохо скрывая гнев, процедил рыцарь. — И так ты отрабатываешь свои деньги? — Н-не выходите! — попытался остановить его Дориан, неловко спускаясь с козел. Из экипажа донесся тихий голос: — Роберт, перестань, у нас мало времени. — Да я…! — еще эмоциональнее выкрикнул рыцарь, хватаясь за ветку еще одного куста и с корнем выдирая его из-под земли и кидая куда-то вглубь. — Даффанские кусты! Идите к дракону! — Успокойся, Роберт! — тоже сорвалась на крик девушка из экипажа. Только тогда рыцарь отпустил колючую ветку. На его щеке появилась красная линия, откуда через секунду потекла полоска крови — результат его агрессивной борьбы. Но Роберт, рыцарь-защитник своей госпожи, не обратил на нее внимания, склоняя голову. Его выражение лица стало совершенно непроницаемым. — Прошу прощения, я заб… — Не успеем, — вдруг перебил его хриплый старческий голос. Дориан вздрогнул, услышав этот скрипучий голос из уст третьего господина — старика. Уже спустившись, он быстро подошёл к лошадям, пытаясь вывести их из кустов, и досадливо понимая, что земля, в которую они зашли, намного вязче, чем казалась изначально. Его чувства метались: с одной стороны был страх из-за близкого нахождения источника магии и знака Левиатана, с другой — обреченное понимание, что его действия очень сильно разозлили господ. Он понимал, что нужно как можно быстрее уехать в топи, иначе случиться что-то ужасное. Со стороны все еще открытой двери экипажа доносились голоса. — Почему не успеем? Он ещё жив! — отрезала девушка. — Он умирает слишком глубоко в топях. Путь туда будет длиться с час. Мы не успеем доехать, разве аккурат в последний миг, — глухо ответил старик. Дориан застыл — что означает «умирает глубоко в топях»? — Тогда едем. Сейчас же. В открытую дверь снова выглянул рыцарь. — Ты глухой, смертник? Моя госпожа приказала тебе ехать. Дориан не успел ответить: рыцарь, видимо, увидев увязших лошадей, что-то прорычал сквозь зубы и прыгнул прямо в кусты. Не обращая внимания на царапающие его одежду и тело лозу, юноша попытался броситься к лошадям, когда понял, насколько сложно было передвигаться по мягкой земле, и, ошеломленный, остановился. — Топи? — Роберт? Почему мы стоим? — из экипажа послышалась возня. — Времени нет, мы пойдем пешком. Госпожа распахнула дверь с той стороны, где лежало тело. — Нет! Стойте! Не надо выходить! — отчаявшись, Дориан так сильно потянул одну из лошадей, что зверь в ответ поднялся на дыбы, опрокидывая его на землю. И только тогда Лэйб наконец обратил внимания на землю. Чувствуя, как его руки медленно погружаются в болотную жижу, Дориан будто окоченел, с неверием во взгляде распахнув глаза. — Ч-что это? Откуда…? И понял, что прямо сейчас он тонул в самых настоящих топях.