Сквозь дым

Ночная сырость Лондона, словно невидимая паутина, обволакивала всё вокруг: старинные мостовые, кованые ограды и стены кирпичных домов. Туман, густой и вязкий, делал свет уличных фонарей мягким, почти уютным. Лиз шла вдоль Темзы, мимо укрытого ночью Саутбанка . Её сапоги отмеряли шаги по мокрому асфальту, а в пальцах дотлевала сигарета, оставляя за собой тонкий след табачного дыма. Сержант Элизабет Сандерс — или просто Лиз — знала этот город, как свои стиснутые в перчатках руки. Лондон был для неё одновременно убежищем и ареной испытаний. Она родилась и выросла в районе Баттерси, недалеко от одноимённого парка. Лиз помнила, как в детстве пряталась среди деревьев или кормила уток у озера. Эти редкие моменты были её спасением, когда раздражение отца, казалось слишком громким для небольшого дома, а взгляды матери, могли пробивать насквозь. Но всё же Лондон дарил ей не только боль. Здесь она впервые ощутила вкус свободы, впервые почувствовала, что значит идти своим путём. Её решение присоединиться к армии стало побегом от прошлого, но и началом чего-то большего. Она помнила, как стояла на платформе вокзала, глядя на прибывающий поезд, с чувством, что впереди — жизнь, которую она создаст сама. Последние несколько лет девушка служила в подразделении специального назначения, занимаясь разведывательными миссиями и устранением угроз. Она хорошо справлялась со своими обязанностями и не задавала лишних вопросов. Поэтому, когда командир неожиданно остановил её в коридоре, чтобы сообщить новость, она сразу поняла, что дело серьёзное. — Сандерс, — голос командира прорезал тишину в её мыслях, — тебя переводят. Девушка подняла голову, слегка нахмурившись, но ничего не сказала. Командир Торн выглядел напряжённым. — Вместо тебя должен был ехать Макдауэлл, — продолжил он, прерывая паузу. — Но его группа попала под обстрел в Урзыкстане. Он погиб. В комнате повисла тяжёлая тишина. Лиз знала Макдауэлла: опытный солдат, с которым она пару раз работала на совместных миссиях. Его смерть была ударом, но, как всегда, не было времени на эмоции. — Почему я? — спросила она спокойно. — Ты следующая по списку, — просто ответил командир. Он на мгновение замолчал, словно взвешивая слова, и затем продолжил: — Но, если честно, это не только из-за списка. Ты знаешь, у тебя была непростая история с начальством. Некоторые хотели отправить тебя на операцию, где выжить было бы практически невозможно. Я не мог этого допустить. Ты хороший солдат, Лиз. Твоя новая команда — это работа не менее опасная, но у тебя есть все шансы показать себя с лучшей стороны. Там тебе точно будет что доказать. Элизабет внимательно смотрела на него, прищурив глаза. Командир не сказал прямо, но она уловила подтекст. Это была попытка дать ей шанс, которого у неё могло не быть. Понимание, что такие разговоры редко бывают откровенными, но в этих словах было достаточно правды, чтобы понять, он верит в неё. Лиз выдержала взгляд командира, не отводя глаз. Она понимала, что отказ не обсуждается. Кивнув, она сказала только: — Когда я вылетаю?

***

Её квартира находилась в северной части Лондона, в районе Хайгейт, где старинные здания соседствовали с современными домами. Из её окна открывался вид на небольшой парк, который осенью окрашивался в тёплые золотистые и багряные тона. Квартира была скромной, но уютной, здесь не было ничего лишнего — Лиз обменяла свой родительский дом, полный воспоминаний, на это пространство, где прошлому не нашлось места. Простые, но элегантные деревянные полки вдоль стены хранили её любимые книги: от военной стратегии до романов Агаты Кристи, которые она перечитывала в редкие минуты покоя. На одном из столиков стоял аквариум с парой миниатюрных золотых рыбок. Лиз завела их несколько лет назад, найдя в заботе о них странное чувство умиротворения. Когда Лиз уезжала на задания, заботу о них брала на себя её соседка, пожилая миссис Грейсон из квартиры напротив. Женщина с тонкой фигурой и бесконечно доброй улыбкой была одной из немногих, кому Лиз доверяла. Они познакомились через несколько недель после того, как Лиз переехала. Миссис Грейсон, обожающая выпечку, однажды постучала к ней с корзиной ещё тёплых булочек, которые Лиз, к своему удивлению, приняла с благодарностью. С тех пор у них сложились тихие, почти семейные отношения. Миссис Грейсон, не задавая лишних вопросов, приходила кормить рыбок и, как она сама шутила, «проверяла, не заскучал ли аквариум без хозяйки». Иногда она оставляла на кухонной стойке записку с парой добрых слов или домашним пирогом, который Лиз находила после возвращения. Над аквариумом висело несколько фотографий. На одной из них — Лиз, ещё совсем юная, улыбающаяся на фоне Темзы, с рюкзаком, почти большим, чем она сама. На другой — её армейский отряд, запечатлённый в редкий момент веселья после тренировок. В углу комнаты, на деревянной стойке, стоял её любимый велосипед — способ не только поддерживать форму, но и сбежать от городской суеты на несколько часов. Центром гостиной был старый кожаный диван, который она привезла сюда из родительского дома. Единственная вещь, связанная с прошлым, но не вызывающая тяжёлых эмоций. Диван был местом, где Лиз любила читать, размышлять или просто сидеть в тишине, наблюдая, как дождь стекает по стеклу. Осматривая квартиру, её мысли возвращались к предстоящему переводу. О группе, с которой ей предстояло работать, Лиз слышала ещё раньше. Их операции часто обсуждались в узких кругах, где их репутация служила частой темой для разговоров. Сандерс однажды пересекалась с двумя сержантами из 141-й на совместной тренировке, где их команду привлекли для демонстрации новых тактик. С капитаном и лейтенантом ей лично не доводилось встречаться, но их упоминания переодически мелькали между сослуживцами.

***

Сейчас она сидела в вертолёте, мчащемся на базу, где её ждала встреча с новыми напарниками. Рядом лежала тонкая папка с грифом "Секретно". Она открыла папку, взгляд сразу упал на первое досье. Капитан Джон Прайс Специализация: Стратегическое планирование, координация боевых операций. Имя Прайса было знакомо ещё до получения этой папки. Его репутация говорила сама за себя. Лиз прочла описание, понимая, что работать под его началом будет серьёзным испытанием. Сержант Джон Мактавиш Специализация: Подрывник, тактическое проникновение. "Шутник с идеальной репутацией подрывника. Интересное сочетание," — подумала она, мельком усмехнувшись. Сержант Кайл Гаррик Специализация: Ближний бой, разведка, стрелковое оружие. Она задержала взгляд на строке о его переходе в 141-й после операции в Лондоне, где он проявил себя во время террористической атаки. Лиз невольно вспомнила тот день. Сводки по радио, паника в центре города, хаос, который, казалось, был повсюду. Лейтенант Специализация: Разведка, скрытные операции, контрразведка. Читая досье лейтенанта, Лиз задержала взгляд на графе "Имя". Она была пуста, словно подчеркивая, что настоящая личность не имеет значения. Однако чуть выше, неровным почерком ручкой было начертано одно слово: "Ghost". Официальные строки говорили о засекреченных операциях и впечатляющих навыках, но именно это небрежно написанное слово добавляло всему неуловимую загадочность. "Не человек, а ходячий шифр," — мелькнуло у неё в голове.

***

Она выбросила окурок за борт, наблюдая, как он растворяется в потоках ветра. Её мысли текли плавно, без лишних эмоций. Впереди была новая глава, новая команда и, возможно, новые вызовы, которые заставят её по-новому взглянуть на себя. — Добро пожаловать — пробормотала девушка, глядя на приближающийся силуэт базы. Её первый шаг на новую территорию оказался куда менее впечатляющим, чем она ожидала. Ни одного приветственного лица, ни одного человека, который бы проводил её внутрь. Тишина, нарушаемая лишь моторами и голосами вдали. Пересекая коридоры, она не раз останавливалась, чтобы спросить у прохожих дорогу. Большинство отделывались короткими указаниями, но один солдат, молодой и явно заинтересованный, предложил проводить её до нужного кабинета. — Новенькая, да? — спросил он с лёгкой улыбкой, подходя ближе. Его форма выглядела аккуратной, но чуть изношенной, а на нашивке Лиз заметила звание «капрал» и инициалы J. Morris. — Не переживайте, тут быстро привыкаешь. Главное — не попадаться под горячую руку капитана. — Спасибо за совет, — коротко ответила Лиз, отметив его дружелюбие, но не желая вступать в долгий разговор. Солдат невзначай окинул её взглядом, явно оценивая. На ней были тёмные брюки и черная куртка, идеально сидевшая на её острых плечах. Высокая, с прямой осанкой и ловкостью в движениях. Её длинные, почти чёрные волосы, собранные в тугой пучок, выбивались в несколько прядей, которые обрамляли лицо, придавая образу немного небрежной естественности. Кожа была светлой, почти бледной, как у человека, который больше времени проводит в тени, чем на солнце. Контрастные тёмные брови делали взгляд особенно выразительным, а глубокие серо-зелёные глаза смотрели с холодной внимательностью, будто видели больше, чем хотелось бы окружающим. Её пухлые губы, чуть тронутые бледным розовым оттенком, были обычно плотно сжаты, словно она всегда обдумывала каждое своё слово. Нос ровный, с лёгкой горбинкой, придавал лицу твёрдость, но не делал его резким. На первый взгляд её нельзя было назвать классической красавицей из картинки в соц. сетях. Её красота была другой: естественной, не кричащей, но глубокой. В ней было что-то необъяснимо манящее — совокупность уверенности, сдержанности и внутреннего света, который невозможно было не заметить. Даже маленькие детали, вроде едва заметного шрама на скуле, который она не скрывала, добавляли ей очарования человека, прошедшего через многое, но сохранившего себя. Её движения, экономичные, но грациозные, излучали ту самую женскую энергию, что заставляет оборачиваться не из-за яркой внешности, а из-за чего-то более тонкого, почти интуитивного. Руки с длинными, тонкими пальцами были ухоженными, но выдавали привычку к оружию. Каждое движение было чётким, будто за каждым шагом или жестом стояла строгая логика и расчёт. Однако в этой суровой сдержанности иногда мелькала неожиданная мягкость, как будто отражение того наивного детского взгляда, с которым она когда-то смотрела на парящих над Темзой воздушных змеев, восхищаясь их свободой и красотой.

В кабинете её приняли, но атмосфера была далека от приветливой. Пара формальных слов, подписание нескольких бумаг — и всё. Никакого разъяснения, никаких инструкций. Когда Лиз, чувствуя замешательство, спросила у администратора, где найти её капитана, тот, не поднимая головы от бумаг, ответил: "Команды капитана Прайса сейчас нет на базе. Они выехали на срочное задание, — коротко ответил администратор, подняв на неё усталый взгляд. — У нас такое случается часто." Эта информация лишь добавила ей вопросов, но возражать смысла не было. Ей выдали карту базы и ключи от казармы. Добравшись до своей комнаты, она с удивлением поняла, что находится в мужском крыле. Это явно не соответствовало стандартным правилам. Ранее, в начале службы, она жила в женской казарме, где атмосфера была шумной, но понятной. Со временем Лиз удалось добиться отдельной комнаты, где всё было устроено по её правилам, она быстро привыкла к чувству независимости, которое это место ей давало. Теперь же ситуация была другой, но Лиз решила оставить вопросы и жалобы на потом — важно было понять, как функционирует эта база и где её место в новой обстановке. Сандерс толкнула дверь и вошла внутрь, с первого взгляда определив, что комната пустовала. В помещении стоял характерный запах пыли, металла и чего-то неуловимо напоминающего машинное масло. Казарма была небольшой, но вмещала шесть кроватей, стоявших вдоль двух противоположных стен. Каждый матрас был покрыт серым одеялом, а на узких деревянных тумбочках у изголовий виднелись личные мелочи солдат: полуразвернутые пачки сигарет, кружки с потёртыми эмблемами, забытые часы. Казалось, здесь только что кипела жизнь: чья-то форма висела на спинке стула у дальнего окна, пара ботинок стояла у кровати, а на одной из тумбочек валялся блокнот с ручкой. Однако сейчас помещение было погружено в тишину, лишь изредка нарушаемую едва слышным скрипом металла от открытой двери. Её взгляд упал на единственную кровать, которая явно была оставлена для неё. Матрас лежал на каркасе неровно, словно его скинули в спешке, а рядом на полу валялась чужая форма, небрежно брошенная, будто владелец не слишком заботился о порядке. — Чудесно, — пробормотала Лиз, оглядывая комнату. Она подошла к своей кровати, приподняла форму двумя пальцами, бросила её на стул и оглядела матрас. Пятна, оставшиеся от времени, и изношенные края не добавляли оптимизма. Но что-то в этом месте было почти привычным: минимализм, суровость и следы, оставленные чужими людьми, как будто казарма жила своей собственной жизнью, не обращая внимания на смену солдат. Лиз провела рукой по поверхности матраса, стряхнула слой пыли и тяжело вздохнула. Здесь не было комфорта, но было место, где можно бросить рюкзак и хоть ненадолго почувствовать себя частью общего порядка, пусть и далеко от дома. "Ладно," — подумала Сандерс, осматривая казарму. Сняв куртку, она вздохнула, пытаясь унять раздражение. Девушка медленно разобрала свои вещи, стянула грязное белье с кровати и аккуратно сложила его в угол. Под подушкой она обнаружила старую измокшую пачку сигарет, вероятно, забытых кем-то из прежних обитателей, затем её взгляд упал на прикроватную тумбу. Немного поколебавшись, она потянулась к ручке. — Ну, посмотрим, что ты скрываешь, — пробормотала она себе под нос, тихо вздохнув. Деревянный ящик выдвинулся с лёгким скрипом, открывая свой скромный "клад". Первое, что бросилось в глаза, — это хаос ненужной мелочи: рваные чеки, пустые упаковки от таблеток и зажигалка, которая выглядела так, будто её пытались починить кусочками скотча. Лиз покопалась в этом беспорядке кончиками пальцев, явно с неохотой, пока её взгляд не упал на два нераспечатанных пакета презервативов. Она замерла на мгновение, прежде чем вытащить их двумя пальцами, словно это была мина замедленного действия. — Прекрасно, просто прекрасно, — сухо произнесла она, отбрасывая находку обратно и с громким хлопком закрывая тумбу. Переодевшись в свежую одежду, она решила пройтись по базе в поисках кладовой, где можно было бы найти чистое постельное бельё. Лиз медленно шагала по длинным, плохо освещённым коридорам. Свет ламп, местами мигающий, бросал странные тени на стены. Она заглядывала из одного коридора в другой, внимательно осматривая таблички на дверях, но безуспешно. Иногда ей попадались служащие мужчины, которые бросали на неё многозначительные взгляды и приветливо улыбались. Их лица выражали смесь удивления и интереса к новому женскому лицу. Лиз, однако, никак не реагировала, сохраняя холодное и невозмутимое выражение. Её безразличие быстро охлаждал энтузиазм мужчин, и они, разочарованно пожав плечами, возвращались к своим делам. На одном из поворотов она заметила двух девушек в белых халатах, которые оживлённо что-то обсуждали. Судя по форме, это были сотрудницы медчасти. Лиз остановилась на мгновение, оценивая ситуацию, и решила, что женская солидарность — не такая уж мифическая вещь, как кажется. — Простите, — обратилась она, подойдя ближе. — Вы не подскажете, где можно найти кладовую? Мне нужно постельное бельё, а карту базы я оставила в комнате. Девушки на секунду перестали разговаривать, окинув Лиз взглядом. Их лица выражали лёгкое удивление, но, судя по тону ответа, не враждебность. — О, кладовая? — переспросила одна из них, блондинка с аккуратной причёской. — Да, конечно. Пройдите дальше по этому коридору, потом поверните направо. Там будет дверь с табличкой «Склад». Но честно, в этом лабиринте легко потеряться. Хотите, я покажу дорогу? Элизабет кивнула, ощущая облегчение от того, что теперь у неё есть шанс завершить этот импровизированный квест. — Буду признательна. Этот лабиринт явно не рассчитан на новичков. Блондинка с добродушным выражением лица уверенно зашагала вперёд, а сержант следовала за ней, мысленно прокручивая прошедший день. Медленно и почти лениво, но с явной уверенностью, девушка привела Лиз к кладовой. — Вот, это здесь. Если что-то нужно ещё, всегда можешь спросить. Меня зовут Френсис, — сказала блондинка, распахивая дверь. Внутри кладовой царил типичный для склада порядок: полки с аккуратно сложенным бельём, коробки и ящики с метками. — Лиз Сандерс, — коротко представилась она, кивая в ответ. Пока она осматривалась, Френсис стояла рядом, ненавязчиво наблюдая. — Так почему ты перевелась к нам? — спросила она, облокотившись на дверь. Элизабет, не отрываясь от поиска, ответила скромно: — Теперь мой капитан — Джон Прайс. Судя по всему, мой командир решил, что сейчас это лучшее место для меня. Бывший командир. Френсис тихо хмыкнула и тепло улыбнулась: — Прайс? Отличный выбор. Он человек надёжный. Если он согласился принять тебя в свою команду, значит, он доверяет мнению твоего командира. Лиз мельком взглянула на Френсис, отметив искренность в её словах. — Посмотрим, — коротко ответила она, беря с полки подходящий комплект белья. — Спасибо за помощь, Френсис. — Не за что. Удачи, Лиз, — отозвалась девушка с улыбкой, пропуская её обратно в коридор. С комплектом белья в руках девушка вернулась в комнату. Она толкнула дверь и обнаружила, что обстановка осталась прежней — всё та же тишина и ощущение пустоты. Возле ее кровати, на стене висела потёртая фотография в рамке, изображающая трёх человек в выцветшей военной форме, с улыбками, которые скрывали напряжение. На фоне возвышался массивный C-130 Hercules, транспортный самолёт, знакомый каждому солдату, кто хоть раз работал с тяжёлой авиацией. Лиз заметила, что на борту самолёта были выведены слова "Liberty's Wing" белой краской, уже потрескавшейся от времени. Её взгляд задержался на лицах: мужчина с густой бородой и тёмными глазами, рядом с ним молодой солдат с озорной улыбкой, а в центре — женщина с холодным, но тёплым взглядом, редкое сочетание, которое сразу привлекало внимание. "Интересно, что стало с ними," — подумала она, зная, что фотографии с такой историей редко попадают на стены без причины. Бросив взгляд на кровать, она задумалась: сколько ещё времени ей придётся пребывать в этом неведении? Её пальцы на миг задержались на краю комплекта, пока в голове мелькнула мысль: стоит ли позвонить своему командиру, чтобы сообщить об обстановке? Но Лиз быстро отогнала эту мысль. "Глупо, он больше не мой командир." — подумала она, застилая последний край наволочки на подушку. Работа была выполнена, пусть и без лишнего энтузиазма. Она вытащила из сумки комплект принадлежностей для душа и направилась к двери. Ещё при заселении она заметила, что одна из душевых кабинок была отмечена табличкой с женским символом. Это выделяло её среди других в мужском крыле, создавая хотя бы минимальное удобство для тех немногих женщин, которые могли здесь оказаться. Войдя туда, Лиз окинула взглядом помещение: несколько кабинок, скромные, но чистые. На одной из полок стоял забытый кем-то шампунь. Её слегка порадовало, что душевая выглядела гораздо приличнее, чем всё остальное на базе. Включив воду, Лиз почувствовала, как горячие капли ударили по коже, смывая дневную усталость. Это было почти успокаивающе, если не считать неотступного ощущения, что она всё ещё в подвешенном состоянии. Её мысли снова вернулись к команде Прайса. "Как они работают? Какие порядки? Смогу ли я вписаться?" Она тихо фыркнула, проводя ладонью по волосам: "Не время сомневаться. Делай, что знаешь, а там посмотрим." Вернувшись, она наконец позволила себе прилечь. Тело тут же ощутило мягкость свежего белья, а усталость от долгого дня начала накрывать. Едва уложив голову на подушку, Элизабет ощутила, как веки стали тяжёлыми. Через пару мгновений её дыхание стало ровным, а мысли растаяли в тёплом забытьи сна. Раннее утро принесло свежесть. Лиз проснулась около шести утра, чувствуя себя неожиданно отдохнувшей. Сны её не беспокоили. Она спустила ноги с кровати, волосы свободно спадали на лицо. Её губы были чуть припухшими от отпечатка сна, а глаза слегка щурились от света уличного фонаря, проникающего через шторы. Потянувшись к прикроватной тумбе за стаканом воды, который она всегда оставляла на ночь на случай, если проснётся, Лиз ощутила, что его нет. Её брови нахмурились, и она медленно протёрла лицо, чтобы прояснить зрение. Когда взгляд стал ясным, она с удивлением заметила на месте стакана боевой рюкзак. Её глаза чуть расширились, и она начала осматривать комнату. Обстановка изменилась. На соседних кроватях теперь лежали вещи — одежда, какие-то склянки. Под одной из кроватей она заметила стоящие ботинки, которых раньше не было. Стены, казалось, ожили, пропитанные присутствием других жильцов. Девушка медленно встала и провела рукой по волосам, прижимая их к голове, чтобы лучше рассмотреть окружение. Она быстро поняла: пока она спала, в комнату вернулись её настоящие соседи.