only mine

итэр двумя руками взялся за руку тартальи и попытался «отковырять» его пальцы от кожи сяо. ноль реакции, аякс будто совсем ничего не чувствует… — увлекательно наблюдать за тем, как ты своими маленькими ручками стараешься что-то сделать… — рыжий обратил внимание на путешественника и улыбнулся. — это выглядит чертовски мило, чтоб ты знал. — отпусти его. он меня даже не касался, почему ты вообще завелся? — завелся? ничего подобного. — отрицает чайльд. действительно, если бы он по-настоящему завелся, то от террасы остались бы только обломки. наконец он отпустил бедного адепта и приобнял итэра, собираясь вместе с ним удалиться. — прощайся с дружком, нам пора. уже очень темно. — фатуи торопит итэра, медленно отводит его все дальше от адепта. итэр оборачивается на (наверное…) лучшего друга, смотрит немного горестно и так, будто хочет сказать: «прости, мне жаль.» он вылезает из-под руки тартальи и делает пару шагов навстречу сяо, запуская того в свои объятия. плевать, что скажет аякс, вдруг это их последняя встреча? синеволосый первую секунду стоит, думая, что ему нужно сделать, затем все же обнимает итэра в ответ, нежно поглаживая спину и опустив голову на плечо светловолосого. — помощь нужна? — кротко шепчет он соре так, чтоб рыжий не услышал. — нет. — быстро отвечает сора, не до конца понимая, о чем его спрашивает сяо. опять просматривается принцип: «я всегда сам, мне ваша помощь никогда не нужна!» снова он не хочет беспокоить и напрягать своими делами и проблемами друга. терпение чайльда кончается и он тянет путешественника за руку, отрывая его от сяо. вслед он машет итэру рукой, а у себя в голове обрабатывает: что только что произошло и почему одиннадцатый предвестник просто взял и заставил путешественника уйти вместе с ним? он даже не сопротивлялся…

***

— вау, в этот раз ты даже не сопротивлялся! — радуется тарталья, воодушевленно глядя вперед. — прогресс, хах. «заткнись…» они шли по тропе с города до малонаселенной области, там, где удобно будет переместиться из тейвата в обитель. пройдя путь длинною почти в два километра, итэр вытаскивает чайник безмятежности. уже через пол минуты они вдвоем оказываются на зеленой лужайке, откуда виднеется дом, расположенный на парящих в воздухе платформах и пухляш, мирно спящий где-то внизу. после телепортации, как они оказались на земле, тарталья как ни в чем не бывало забирает чайник себе. итэр никаких попыток выхватить свой «ключ» не предпринимает, просто хмурится в ответ на хитрый взгляд синих глаз. молча парни проходят к длиннющей каменной лестнице, что ведет к дому. сора устало усаживается на вторую ступеньку. устало, хотя он сегодня ничего такого и не сделал. — что-то случилось? — тарталья останавливается и смотрит на товарища, видимо беспокоится. — просто наверх тяжело идти будет, а я устал. можешь идти, я пока посижу… пока он говорил, тарталья успел сесть перед ним на корточки, чуть нагнувшись. — что? — сядь быстрей и крепче держись. блондин делает все так, как и сказал чайльд. рывком рыжий поднимается вместе с итэром, поддерживая его ноги под коленями. — тебе не тяжело? — спрашивает итэр, когда они проходят чуть более половины лестницы. — не, ты не тяжелый. — на выдохе отвечает тарталья. хоть и не тяжелый, но по подъеме по такой лестнице, еще и с человеком на спине ответить сходу точно не получится. расстояние от земли все увеличивалось, итэр немного пугался, что они упадут и покатятся либо вниз по каменным ступенькам, либо сразу камнем полетят на землю. от этого он сильнее обхватил шею предвестника, ближе и ощутимее прижался, напряг ноги. хорошо еще, что лестница была не слишком крутой. пока они поднимались, путешественник разглядывал пушистые растрепанные волосы цвета то ли моркови, то ли тыквы. рассматривал широкие и сильные плечи, облаченные в серый костюм и бронзовые украшения, элементы костюма, такие как цепь и что-то типа броши, ужасно подходят тарталье и прекрасно дополняют образ. оказавшись наверху, чайльд опускает путешественника. пока фатуи восстанавливает дыхание, итэр занимается тем, что встряхивает, растягивает немного затекшие конечности. на все это уходит менее минуты, далее они вместе заходят в дом. — знаешь, товарищ, ты мне чуть затылок не прожег, пока мы поднимались. что ты пытался разглядеть? — что? а… ничего я не пытался разглядеть, не надумывай себе ничего. — ты считаешь меня привлекательным? — у тебя сегодня настроение хорошее, или что? — как раз-таки не очень, поэтому не раздражай меня еще больше… ты пойдешь в душ первым? итэра нынешнее положение дел напрягало. почему они ведут себя так, будто обычные друзья, но в их диалоге все равно просматривается некая холодность, не присущая общению с друзьями. хотя нет, скорее наоборот - между ними была ветка, которую подожгли, маленькое пламя, готовое загореться от любого неверного выражения или движения. — можешь ты пойти первым, если хочешь… — можем пойти вместе, заодно время сэкономим. как на это смотришь? — спрашивает аякс, смотря прямо в янтарные глаза путешественника. кладет руку на щеку сошедшего, через ткань перчаток касается пальцев светлой и гладкой кожи, гладит. итэр колеблется, думая, что же в этот раз сказать. решается в итоге на довольно рисковый и критический ответ, ведь в данной ситуации другого варианта он не нашел. — если я пойду с тобой, то это точно хорошо не закончится, я уже знаю. — итэр уже жалеет о том, что сказал. — поэтому д-давай по отдельности, сначала я, а потом ты? фатуи сжимает скулу итэра несколько сильнее, большим пальцем надавливает на щеку ближе к челюсти. — но я не хочу расставаться с тобой снова, ты и так ушел надолго, еще и так подло. — голос тарталья становится на долю ниже, а яркие синие глаза чуть-чуть темнеют. большой палец оказывается на краю мягких розоватых губ, давит, негласно требуя пропустить внутрь. — тебе было мало того времени, которое я тебе отпустил для отдыха? «я мог вообще уйти на край света от тебя, но зачем-то задержался в ли юэ» — путешественник сказал бы это вслух, если б в его рот сейчас не проникала первая фаланга пальца предвестника. говорить в таком положении было бы несколько проблематично и неловко. — я мог найти тебя в любой момент и где угодно, просто решил дать тебе возможность побегать. ах да, еще нужно пройтись по правилам, которые ты нарушил… — он сделал задумчивый вид. — ты же не рассказал сяо ничего, м? сора отрицательно покачал головой, пока один из пальцев тартальи прощупывал клыки и проникал все дальше. — как мне тебе верить? — вопрошает тарталья, но быстро понимает, что раз сяо не отреагировал на его появление резко и не стал прикрывать итэра, значит, он ни о чем не знает. — ладно, с тем, что ты вышел из чайника все итак понятно. готов услышать наказание? не дожидаясь ответа итэра, чайльд говорит: — тебе нужно будет всего лишь ежедневно, на протяжении… — он снова задумался на момент, а затем показал на пальцах свободной руки цифру и озвучил ее. — четырех дней спать со мной. не в том смысле, что смотреть сны. ты понял? итэр кивает. от нахождения инородного объекта во рту ему становится немного тяжело дышать, а от сказанного аяксом он так вообще чуть не подавился. — а также тебе нужно будет написать на двух листах бумаги «я никогда не уйду». не так уж и ужасно, правда? одиннадцатый предвестник запрокинул голову путешественника чуть назад, желая запечатлеть взглядом прекрасный вид: светлые волосы сошедшего чуть растрепаны, щеки слегка красные и рот, в котором через черную тонкую ткань перчаток хозяйничает большой палец аякса, приоткрыт. на губах и у их контура размазаны слюни, что выделились за время. полупустые глаза совсем чуть-чуть прикрыты и можно заметить, что уголки бровей малость приподняты. «милый и жалкий…» налюбовавшись, тарталья приподнимает голову путешественника еще немного и наклоняется сам. припадает своими губами к губам итэра, жадно впивается и обхватывает ладонью щеки, сжимает большим пальцем с одной стороны, а остальными с другой. ладонь постепенно сползает на боковую часть головы, ближе к уху, а итэр руки переводит тарталье на плечи, без поддержки держаться на ногах в таком положении все-таки не так легко. аякс проходится языком по полости рта итэра, сплетает языки и кусает чужие губы. блондину становится жарко, ноги уже не держат, он чувствует то ли возбуждение, то ли тревогу - не разобрать. наконец рыжий останавливается. итэр вытирает рот рукой и прикрывает лицо, пытаясь привести дыхание и ум в норму. — итэр, можешь пойти в душ первым. я подожду. — сказал спокойно чайльд и наклонился к уху итэра. — уйти от неизбежного в любом случае не получится, сегодня - первый день из четырех… как все будет дальше, зависит от тебя. я люблю тебя и смогу сделать тебя счастливым даже в пределах этой презренной обители… — т-ты в этом так уверен? — даже не сомневайся. ты и сам не заметишь, как привяжешься. — он прикрыл глаза и мило (если не знать контекста) улыбнулся. — все, беги. парень немного поворошил золотые волосы сошедшего и мягко подтолкнул его к лестнице, ранее они стояли как раз на площадке около нее. сора взбежал наверх и пошел напрямик в ванную комнату.

***

итэр мог сделать все быстро, вот только сильно задумался и оттого задержался. те самые нагнетающие мысли, который разбирал когда-то почти каждый человек, сидя под струей горячей воды. вот только у соры они сейчас были не нагнетающие, а какие-то спутанные и неясные. он не мог точно для себя выбрать, как относиться к аяксу. все происходящее — само собой разумеющееся? вся атмосфера вокруг вынуждала съежиться и засомневаться в правильности своего нахождения здесь. «это моя ошибка, не стоило даже заселять его в чайник. я первым начал сближаться с ним, все происходящее — моя вина.» сора никак не мог объяснить поведение и новые черты характера чайльда, которые раньше он не замечал. в попытках понять, четвертый сошедший стал винить себя. он который раз проводит руками по мокрому лицу и волосам, прижимает к себе колени и тянет остатки времени, за которое он в теории уже должен был помыться. какой смысл сопротивляться? тарталья красивый, сильный, богатый, хитрый и властный, против него итэр ничего сделать не сможет. «наверное, лучше действительно просто «лечь» под произвол судьбы, а не бороться.» в мыслях и размышлениях у итэра все было так, но кто же знал, что на практике эта тактика ему совсем не понравится. хотелось идти до последнего, не сдаваться и верить, что его, путешественника, такими манипуляциями не сломить…