Яма 95

      Несмотря на время, северная часть парка спала. Если не брать в расчёт тихое шуршание в руках Дазая. Сползая — слегка опухшим после веселой, долгой ночи — взглядом с карты на колени, можно повторно убедиться — спала. Та единственная душа вокруг.       Хотя у рыжих, вроде как, нет души. Осаму тихо усмехнулся. Евгений прошедшей ночью подтвердил высказывание. После, правда, выставлял ладони перед собой и отступал.       Осаму встряхнул карту, в сотый раз упираясь взглядом. Вообще-то он уже решил их дальнейший маршрут. Это было несложно.       Осталось ждать пробуждения сусл... да, точно. Попрощавшись с бывшим местоположением, следует переучиваться и не называть его так.       Как-то Чуя спросил, почему суслик. Осаму поднял расслабленные кисти на уровень груди и смотрел так, будто «догадайся сам». Чуя слегка нахмурился. Через секунды повторил жест, оставаясь непонимающим. Именно из-за положения и сопровождающего его выражения лица Дазаю стало так смешно, что он просто хлопнул Чую по плечу и ушёл. Чуя тогда полуобернулся за ним. Но в чём была причина, так и не понял.       Чуя бы добавил, что после подошёл к зеркалу, не опуская рук. Всмотрелся в отражение. И ни в какой мере не решил, что мог бы быть похожим на суслика.       Пробуждение далось тяжело. Гудела преимущественно голова, но всё тело, казалось, тоже. Каждая его грёбаная клеточка. Чуя ладонью пошарил по лавке, собирая в себе силы. С неустойчивым упором, наконец, поднялся. Второй ладонью принялся тереть лицо, сбрасывая остатки сна.       Повернул голову в сторону, откуда поднялся. Почему Осаму выглядит таким бодрым? Чуя сказал бы, что он сам — забытая на холодный цикл футболка в дальнем углу шкафа. Складки на ней, когда она снова видит свет: помятая ткань. Вот это Чуя.       Чуя поменял упор. Откинувшись на спинку лавки, сполз ниже и одёрнул толстовку. Втыкал в пространство, моргая. Нахмурился, повторно скользя взглядом к Дазаю. Он что, спал у него на коленях?.. Чуя фыркнул.       Осаму опустил карту на колени: надо же, место там освободилось. С другой стороны вытянул бутылку воды и отдал Чуе. Его глаза загорелись: футболка в шкафу валялась напрочь высушенной. И без воды не разгладится.       Отведя бутылку от губ, Чуя смотрел перед собой.       — Что вчера было?       — Хм. Корректнее говорить «сегодня».       Чуя повернул голову и вскинул бровь.       — Душнила. Когда лёг спать, тогда и конец дня. Не умничай с утра, говорил уже.       — Ладно-ладно, — Осаму усмехнулся. — Что было? С какого момента?       — Я ни черта не помню, — Чуя поднял взгляд, изучая местность. — Мы где вообще?       — В Канаде.       Чуя подвис, но закатил глаза, отвечая:       — Ну, это я помню. Сюда мы как попали?       Осаму тихо посмеялся, медленно изучая Чую.       — Бегом.       — Почему бегом?       — Потому что ты предложил не платить за порошок.       Чуя чуть шире раскрыл глаза и поморгал.       — Порошок?       — Как нос? — с улыбкой кивнул Осаму.       Чуя шмыгнул и двумя пальцами потискал ноздри. Бегал взглядом, пытаясь отыскать хоть какое-то воспоминание прошедшей ночи.       — Мы употребляли?       — О да.       — Ты тоже? — Чуя недоверчиво наставил палец на Дазая. Как-то в его голове не усваивалась эта информация.       — Да, — Осаму на секунду смежил веки. — Я тоже.       — Теперь понятно, почему у меня болит всё тело. Но... слабо верится, что ты тоже... порошок, да?       — Угу. Ты ещё закидывался таблетками, но я этого не делал. Иначе, мало ли, не проснулся бы.       Чуя поднял брови и прикрыл глаза, пальцами щупая переносицу. Весёлая была ночь. Наверное. Кто бы её ещё запомнил.       — Всё равно не верю, что ты нюхал.       — Если я скажу, что мы разжижали г***ин в туалете, тоже не поверишь?       Чуя отодвинул руку, оставляя её в воздухе, и вылупился на Дазая. Ошарашенно качнул головой.       — Нет, не поверю.       — Не нужно много ума свистнуть ложку и подставить под неё зажигалку...       — Ну-ка заткнись! Такого точно не было.       Осаму рассмеялся. Чуя выдохнул. Конечно, такого не было.       — Ладно. Что вероятнее: мы всё же действительно делали это или ты лез ко мне целоваться и признавался в чувствах?       — Г***ин, — не думая, отозвался Чуя.       — Мимо, — усмехнулся Осаму.       — Бля-ять... — Чуя закрыл лицо ладонями. — Я этого не помню. Я был не в себе.       — Ты всегда говоришь так.       Чуя отодвинул руки и посмотрел на Дазая.       — Потому что это всегда правда.       Осаму оставил паузу, за которую с его лица уплыли все издевательские порывы смеха. Сполз взглядом ниже и вопросительно кивнул.       — Как твои костяшки?       Чуя нахмурился и перевернул ладони.       — Это что за нахуй?       — Это твоя схватка с Андреем.       — Оо, — Чуя криво улыбнулся. — Мы всё же подрались?       Осаму прикрыл глаза и покивал.       — Что же стало той точкой, когда он перестал трусить?       Осаму расплылся в улыбке. Бегал взглядом по лицу Накахары. И отвечать совсем не торопился.       Потому что ночью в баре, перед окончательным решением обвести наркодилера они собрали вещи и двинули в туалет. По делам — раз уходят — и умыться. Логично, что и выходили они вдвоём. Неудачно наткнувшись в тот момент на Андрея. Остановились все трое. Андрей не мог оставить увиденное при себе:       — Фу. И что вы там делали? Передёрнули друг другу прям в общественном месте?       Осаму пожал плечами. Не думал перед ответом.       — Завистник. Хочешь, передёрну тебе тоже.       — Да чтоб тебя петардой разорвало, придурок, — Андрей скривился.       Чуя за плечо отвёл Дазая назад, приближаясь к Андрею.       — Следи за своим грёбаным языком.       — Пусть тогда фильтрует хуйню, которая льётся из его пидорского рта.       А Чую, кажется, триггерит этот слюр. Именно в этом, вероятно, была причина его дальнейших действий.       Чуя сжал куртку Андрея, рывком притягивая к себе, второй ладонью поймал его за заднюю сторону шеи. И смотрел ровно в глаза. Андрей руками впился в запястья чужих, держащих его, в бесполезной попытке убрать от себя.       — Ты не посмеешь так говорить про него, ублюдок.       — Потому что его бойфренд защитит его? — Андрей дерзко вскинул брови.       Осаму улыбнулся и отвёл взгляд. В какой-то мере это похоже на правду. Не учитывая слова «бойфренд». Чуя говорил, что убьёт за Дазая. Кого угодно. Даже себя... Это воспоминание стирает с лица улыбку.       — Потому что я превращу твоё лицо в такую кашу, что никто не узнает, что ты не местный. Знаешь, почему? Потому что никаких черт лица на трупе не будет.       — Остынь, чувак. Бери своего бойфренда за ручку и пиздуйте отсюда.       Чуя сильнее вжал пальцы в кожу шеи и дёрнул Андрея на себя.       — Он мне не бойфренд.       — Да что ты. А впрягаешься за него, будто вечером он даст тебе в зад...       — Ты труп.       — Страшно.       Чуя плюнул ему в лицо. Осаму широко раскрыл глаза. Андрей переполошился, но Чуя быстро отскочил от него. Развернувшись, спиной вперёд пошёл к выходу из бара.       — Жду на стоянке, придурок. Или тебе достаточно быть униженным?       Чуя усмехнулся, толкая дверь. Андрей сорвался с места: наконец, принял предложение. Даже позабыв нужду, которая изначально вела его в туалет.       Осаму будто остался в ступоре. Что ж, встречу с дилером пришлось отложить.       Поправив рюкзак, Осаму двинул туда же. Оказался на улице достаточно поздно, чтобы уже наблюдать за тем, как Андрей сгибается, а кровь с его носа капает прям на асфальт, оставляя долгосрочные следы.       Выпрямившись, Андрей отправил кулак в полёт. Но Чуя увернулся. И ударил его снизу, в челюсть.       Осаму поставил ладонь на угол здания. Парни были достаточно заняты, чтобы не обращать на него внимание. Отпружинив, Осаму умчал обратно в бар.       Как итог, он и Евгений разнимали драку. Сопровождая это справедливым: кому надо, чтобы приехали копы?!       Осаму заблокировал руки Накахары, прижав их к телу. Вскоре прижимая к себе его спину. Чуя рыпался. Сыпать оскорблениями друг на друга они не перестали и оба вырывались.       Осаму с долей сочувствия отметил количество крови на лице Андрея. Со лба текла струя, и Осаму размышлял, как эта травма была получена. Чуя приложил его камнем или к камню? Где нашёл камень? Подбитые глаза заранее заявляли, что там будут синяки. Больше всего перепачкана нижняя часть лица. Чуя разбил ему губы, возможно, и нос.       Андрей вырывался, желая нанести хотя бы приблизительно то же, что получил сам. В какой-то момент сопротивление стало чрезмерным. И Евгений дёрнул его за волосы, чтобы заставить остаться на месте. То, как дёрнулась голова, заставило прийти к выводу, что это действительно грубо.       Осаму видел эту попытку успокоить, но списывать не стал. Продолжая крепко прижимать к себе Чую, только на ухо попросил успокоиться. Чую прорвало по отношению к нему.       Да-да. Чуя крикнул, что Осаму терпила. Что он не дал как следует навалять Марку за то, что тот посмел замахнуться своей грёбаной рукой на Дазая. Что он совершенно зря глотает дерзкие высказывания по поводу ориентации. Мудаков нужно наказывать, ставить на место.       Осаму улыбнулся и покивал: согласился. Всё, что угодно, лишь бы Чуя успокоился. Осаму поблагодарил за то, что Чуя заступается за него. Запал Накахары снижался, это факт.       Осаму сказал, что чувствует себя защищённым рядом с Чуей. И Чуя обмяк, ну всё, как мягкотелая сосиска. Откинулся назад, поднимая взгляд. Да, изворачиваться ему удавалось не всегда: немного по лицу он тоже получил. Осаму коротко чмокнул его в губы — потому что Чуя весь вечер просил об этом и это казалось вполне приемлемой попыткой наставить ещё раз.       Евгений увёл Андрея. На том всё сошло на нет.       — М? — Чуя ожидающе поднял брови. Кажется, он всего этого правда не помнил, раз всё ещё ждал ответа.       — Что стало той точкой? Мм... Ты плюнул ему в лицо.       — Правильно сделал, — Чуя расплылся в довольной улыбке. — А он... прям дрался?       — В сравнении можно сказать, ты ничего не получил. Но так, немного.       — Сильно плохо выгляжу? — Чуя начал прикладывать тыльную сторону ладони к лицу.       — Он наверняка сейчас выглядит раз в сто хуже.       — Супер. Туда его.       Осаму усмехнулся. Опущенные подробности он сохранит в памяти.       — А что с барыгой?       Осаму сложил губы и пожал плечами.       — Ничего особенного. Мы просто сбежали.       — Мы точно не покупали г***ин?       — Да расслабься, — усмехнулся Осаму. — Такой доверчивый.       — Я мало что помню...       — Это так же удивительно, как если бы ты сказал, что небо голубое, а трава — зелёная.       — Почему ты всё помнишь?       Осаму успел пожать плечами, когда его поле зрения задел патруль. Осаму подобрал карту в руки и достаточно многозначительно для Накахары уставился в сторону.       Когда лошади с офицерами поравнялись, Осаму улыбнулся и чуть склонил голову:       — Доброе утро.       — Доброе. Всё в порядке, сэр?       — Да, спасибо.       — Хорошего дня.       — Хорошей службы.       Офицер благодарно кивнул. Его лошадь и лошадь второго сотрудника поцокали мимо. Осаму проводил взглядом и посмотрел на Чую.       Выражение его лица выражало крайний шок. Осаму усмехнулся.       — Мы точно не покупали г***ин?..       — О чём ты? — Осаму делано нахмурился.       Чуя посмотрел на него.       — Л-лошади?.. Офицеры на лошадях... прямо сейчас... Меня ещё кроет? Когда отпустит?       — О чём ты говоришь? Патруль только что прошёл пешком мимо нас...       — Нет-нет, белые лошади! И офицеры на них. С белой, — клянусь, идеально вычесанной, — белой-белой гривой...       — С белой гривой офицеры или лошади?..       Чуя поморгал. Покачал головой.       — Нет. Не знаю. На офицерах патрульские шляпки. Так что лошади... лошади с... чёрт...       — Я смотрю, ты ни черта не знаешь о стране, в которую приехал, — Осаму прыснул. — Тебя не отпустит. Потому что лошади были. Здесь такое происходит.       Чуя выдул воздух. Покачал головой, смотря перед собой.       — Я думал, уже совсем распрощался с рассудком. Где мой рюкзак? Там сигареты... я не могу так жить.       Осаму зацепился за эту фразу. Самостоятельно протянул Чуе сигарету и подставил его зажигалку, ладонью прикрывая от ветра.       — Не расскажешь, к чему ты говорил то же самое вчера?       С подкуренной сигаретой Чуя отпрянул назад. Подхватил двумя пальцами и непонимающе нахмурился.       — О чём ты?       — Ты сказал, что не знаешь, как жить... с... с чем-то. Говорил, тебе очень жаль. Что ты имел в виду?       Чуя выглядел непонимающим. Тоже выкатилось из памяти как следствие сильного опьянения? Алкогольного и наркотического.       По мере молчания Чуя шире открывал глаза. Осаму заинтересованно подался ближе. Чуя покачал головой.       — Ну?       Чуя метнул на Дазая быстрый взгляд. Осаму ожидающе поднял брови.       — Вспомнил?       Чуя надломил брови. Молчал, бегая взглядом по лицу Дазая.       — Это всё, что я говорил?..       — Э-э, — Осаму прикрыл глаза, напрягая память. — Вроде. Я не помню дословно, знаешь, тоже не особо был в себе. Так о чём речь? Ты понял?       — Нет. Нет, но... Мы что, правда целовались?       Дазай растерял все эмоции в секунду. Это что ещё за дерьмовое умение вести диалог?       — Чего?       — Я вообще не помню, что хотел сказать в тот момент. Но вспомнил, что ты... мы... нет, ты. Ты поцеловал меня перед этим русским. Фу. Это что было? Что ты пытался доказать?       Осаму тяжело вздохнул.       — Ты издеваешься?       — Издевался ты в тот момент.       — Что ты скрываешь?       Чуя завис на пересечении взглядов. Осаму поднял бровь. Заметно то, как резко Чуя поменял тему разговора. И если вывод Дазая правильный, Чуя глупо выдаётся в этом.       — Нам ещё есть, что скрывать друг от друга? — продолжил давить Осаму.       О, это ведь фраза Накахары? Звучит справедливо, учитывая, что на тот момент Осаму уже ответил. Спустя время, но всё же.       Чуя затянулся и выдул в сторону. Осаму не курил в этот раз. Кажется, ему как-то удалось избежать появления зависимости, и курение не становилось его обязательной привычкой.       Чуя опрокинул голову, смотря на Дазая саркастично, устало.       — Честно говоря, ты несёшь какую-то херню. Я в упор не помню, что пытался сказать под дурью. Не нужно искать в этом какой-то подтекст. Но ты ведь целовал меня тогда, да?       — Потому что ты просил об этом немного раньше.       — Херня.       — Я буду записывать тебя на диктофон.       — Такая же херня, как твои г***иновые шутки.       — Нет, это было так.       Чуя покачал головой.       — Ладно, мне надоело переубеждать тебя. Главное, что я знаю правду.       — Ой, фу, какой ты...       — Какой? — Осаму вскинул брови.       Чуя фыркнул.       — Тебя ни одно прилагательное не опишет. Нам что делать то дальше?       Осаму вздохнул и подобрал ноги, выпрямляясь. Мимолётно кивнул на карту, но ничего там не показывал.       — Я в том баре оставил зажигалку. Считаю её раритетом из другой страны.       Чуя усмехнулся и покачал головой: чрезмерное преувеличение.       — Не важно, — закатил глаза Осаму. — Я наметил маршрут. Мы пойдём через тот бар. Как-бы по пути заберу зажигалку. Так что не возникай.       — Я молчал.       — Твоего фырканья и выражения лица достаточно, — улыбнулся Осаму.       Чуя закатил глаза. Осаму щёлкнул пальцами, вроде, как он и говорил.       — А если мы снова встретим там того парня?       Осаму сдвинул брови к переносице.       — Барыгу, — нехотя пояснил Чуя.       — М. Ну, тогда мы просто снова убежим от него.       — А если у него ствол?       — А если у тебя тоже? — Осаму поднял бровь.       Чуя фыркнул в сторону.       — Так себе мотивация: твоя зажигалка.       — Я сказал, что это по пути.       — Но ведь есть и другие пути?       Осаму вздохнул и поднялся. Сложил карту, второй рукой забросил рюкзак на одно плечо. Навострился в сторону.       — Как хочешь. Тогда оставайся. И жди лошадей. Повезло тебе проснуться до обхода патрульных. А то тут... запрещено быть бездомными нелегалами и спать на лавке в парке. Кто знает, лошади могут лягнуть...       Чуя быстро собрался из распластавшейся лужи. Подхватил рюкзак, воду и вскочил, стремительно догоняя Дазая. Осаму расплылся в улыбке.       — Ты так и не сказал, куда мы идём!       — Не сказал, — пожал плечами Осаму. — Но ты идёшь за мной.

༒

      По идее, они должны были пробегать эти места, чтобы проснуться в той точке, в которой проснулись. Но улицы не всплывали в памяти. Чуя осматривался, но безуспешно: ни одну дорогу не помнил. Вероятно, потому, что вчера снюхал больше, чем видел теперь.       Быть может, из-за похмельной болезни рюкзак на спине чувствовался невероятным грузом. Сложно представить, как с тем же грузом они смогли кинуть дилера и удрать бегом. Также непонятно, зачем. Но ладно. Деньги, и всё тут. Экономия.       В начале пути Чуя покурил ещё раз. Сигареты и зажигалку запихнул в карман джинсов. Мысли о сомнительном решении Дазая заставили вспомнить, что Чуя бы не торопился за оставленной зажигалкой. Скорее купил бы новую.       Чуя покосился на Дазая.       Осаму сказал, случайно украл ту зажигалку у бармена. Чуя неожиданно — даже для самого себя — вспомнил, откуда зажигалка появилась у него. Оказавшись в растерянных чувствах, Чуя перебросил зажигалку за забор. После, когда всё было готово для посиделок у костра, Марк подогнал ему новую.       — Нам не обязательно идти туда.       Осаму просто посмотрел на него. Без каких-либо эмоций, без ответа. Чуя прочистил горло и постарался избегать взгляда.       — Ты можешь забрать мою зажигалку.       Осаму усмехнулся, качая головой.       — Её купил Марк.       Теперь Чуя смотрел на Дазая в упор, стараясь распознать эмоции. Осаму избавился от мимолётной усмешки и бегал глазами по пространству. Вздохнув, столкнул взгляды.       — Зачем ты говоришь об этом?       — Не знаю... Наверное, мне показалось это равноценным обменом.       — И как часто мы будем возвращаться туда, откуда давно уже свалили?       — Я... Я не знаю, думаю, это просто...       — Забудь уже, — Осаму посмотрел вперёд. — Я же забыл.       И прошёл дальше, оставляя Чую немного позади. Чуя задержал взгляд, нарочно замедлившись.       И как это понимать? Осаму говорит, что забыл Марка? И что не нужно ему про него напоминать? Эти две вещи идут совершенно вразрез.       С лагерем у Дазая, конечно, остались сильные ассоциации. С моментом побега. Но недавней ночью он шёпотом признался, что обсуждаемый парень стал его первым.       Чуе не стать его первым. Первая влюблённость — Майк. Первый партнёр — Марк. Чёрт, у них даже имена похожи! Это забавно. Чуя усмехнулся. У всех есть своя история.       Чуе не стать первым. Но вполне вероятно быть приоритетом. Тем, с кем Осаму сбегал из места, где остался Марк.       Тем, с кем Осаму сбегал в принципе. Отовсюду, откуда нужно было сбежать.       Мысль по-мёртвому весёлая. Они всё ещё не привязаны наручниками.       Чуе не стать первым. Но именно он, никто другой, вкопавшись в асфальт смотрит в спину Дазая и улыбается. Этот парень... со своими тараканами. Почти наругал за воспоминания. Прошлое где-то там, далеко, да? За ними будущее, верно?       Осаму остановился и обернулся.       — И что ты там встал, дурила? Эго придавило?       Чуя быстро превратил улыбку и короткий порыв смеха. Непроизвольно. Оно правда само.       Чуя поравнялся и пнул Дазая плечом. Осаму издал возмущённое «эй!» и толкнул в ответ. Чуя снова смеялся. Не представляя в голове причину слишком отчётливо. Где-то на задворках болтался вывод, в котором Осаму выбирает его. Хотя бы теперь. Но это было неочевидно весь оставшийся путь.       Почти добравшись до бара, парни заметно замедлились и переглянулись. Издалека была заметна лента, ограждающая заднюю часть здания, которая обычно становилась стоянкой для шумных байков. Сегодня их там не было.       Подобрались ближе они одной линией. Но на месте Осаму отшагнул назад и уставился на Чую.       Чуя водил взглядом по ограждённому месту преступления. Мелом обведённые очертания тела не могли бы спутать. Здесь кого-то убили. Жёлтая лента обвязана по периметру, один из концов привязан к железному штырю для парковки. Копов, правда, рядом нет — уже уехали, собрав определённое количество улик.       Чуя обернулся на Дазая, натыкаясь на почти напуганный взгляд.       — Он был в куртке.       Чуя сглотнул с тяжестью: горло как-то резко пересохло.       — Кто?       — Барыга...       — Ну... — Чуя заметался взглядом по Дазаю, будто в попытке выискать утешение. Не успел как-либо сформулировать ответ.       — Ты видишь очертания?       Чуя ещё раз мазнул глазами по линиям мела. И вернулся к Дазаю.       — Мы ведь... никак к этому не причастны? Мы не... не убивали его?.. — Чуя спрашивал не слишком уверенно. Воспоминания неизменно были призрачными, туманными, и подобное исключалось не сразу.       Осаму чуть шире раскрыл глаза и — так же, не слишком уверенно — качнул головой.       Ответить должным образом не успел: воздух разрезал скрип со стороны. Осаму отпрянул и пальцами вжался в плечо Накахары. Чуя отметил жест и как-то непроизвольно шагнул вперёд. Будто оставляя Дазая за собой, куда тот и стремился первым движением.       Ничего страшного: открылась дверь в бар. Оттуда выплыл тучный мужчина, виски которого уже тронула седина. Он расчехлил пачку сигарет «Дьюк».       Чуя нахмурился. Покинув бар с Дазаем на перекур, опускал взгляд на ту же марку. Это толстые, крепкие, противные и дешёвые сигареты. Только вот Чуя покупал их в дыре, расположенной в штатах. Но, возможно, это не имеет значения.       Мужчина прикурил. Чуя вопросительно обернулся на Дазая. Уверенности в карих глазах не встретил, но всё же двинул ближе. Осаму поплёлся следом.       — Утро. Не расскажете, что здесь произошло?       Мужчина смотрел на Чую. Бесстрастно затягивался, на месте же выпуская дым. Оставил паузу, после которой ответил:       — У меня язык отсохнет. Копы по очереди допрашивали меня с перерывами. Это чертовски утомляет.       — Вы владелец?       Мужчина поднял брови и взгляд, оборачиваясь на здание.       — Я похож на владельца бара?       — Вполне себе.       — Если это не из-за старости моего лица, рад слышать.       — Ну что вы...       — Солидностью от меня не пахнет, пацан, не думай даже заливать.       Чуя замолчал. Не заливать, так не заливать. Владелец действительно выглядит потрепанным жизнью. Впрочем, это вполне может быть следствием допросов.       Вздохнув, мужчина сбросил пепел. Оставил взгляд там же, на сигарете. Но болтать продолжил с Чуей, а не с сигаретой. Как ни странно.       — Труп таскал в карманах куртки зип-пакеты, когда трупом ещё не был. Похоже, распространял здесь наркоту. Мне дали по шапке за отсутствие камер на стороне стоянки. Потому что из-за этого найти убийцу сложнее. Но копы нашли... пулю. 9х18. Тридцать пятый калибр. А у меня двустволка. Не я, но это для копов только обиднее. Теперь ищут.       Осаму шлёпнул Чую по плечу с такой силой, что его отклонило по траектории. Посмотрев на него, Чуя отметил широко раскрытые глаза. Но Осаму продолжил молчать, как рыба.       — В чём дело? — обратился к нему владелец.       Осаму посмотрел в ответ, но оставил паузу.       — Ни в чём. Они нашли всего одну пулю? Мы просто... смотрели фильм и спорили, насколько вероятно убить одной.       — В него выстрелили трижды.       — М. Ясно.       — Что с твоим лицом, пацан?       — Ну... Одно дело фильм, правильно?..       — Ох... Иди смотри мультики.       Осаму был почти оскорблён. Отвёл взгляд в сторону, где не нашёл бы ни одного собеседника. Мультики? Старина, да что ты знаешь?       Чуя в упор смотрел на владельца, когда справедливый вопрос нарисовался в голове с воспоминанием о громкости выстрелов Дазая.       — И никто не слышал? Выстрелили трижды, и никто не обратил внимание?       — Никто. Было тихо, пока не нашли труп. Похоже, был глушитель.       Чуя поджал губы и покосился на Дазая. Осаму неизменно был отвёрнутым от них и не торопился ни вступать в диалог, ни ловить предположение переглядкой с Чуей. Глушитель.       — Вход опечатан?       Владелец обернулся на дверь, из которой вышел на улицу. Отвечал, не меняя траектории взгляда.       — Знаешь, да... Здесь куча лент и дверь не открывается. Опечатано. — повернувшись к Чуе, устало вздохнул. — Ты что, издеваешься?       — А, — Чуя неловко провёл ладонью по шее. Глупый был вопрос.       — Опечатана задняя дверь. И бар закрыт. Ну, если вдруг в твоей голове это выглядит как «понятно, здесь кого-то грохнули, кстати, можно пива?».       — Нет-нет. Мы просто...       Чуя запнулся. Стоит вообще говорить, что они забыли там некоторые вещи и в принципе были посетителями в ту ночь, когда произошло убийство? Чуя посмотрел на Дазая и прочистил горло, чтобы тот соизволил повернуться к нему. Осаму столкнул взгляды. Чуть нахмурился и мотнул головой.       Он сказал, плевать на зажигалку. Уже как-то не до неё. Ещё он жестом сказал, что им следует свалить, пока они не нацепляли подозрений к своим личностям.       Чуя вернул внимание владельцу.       — ...поинтересовались, что произошло. Спасибо. Всего доброго.       Чуя и Осаму развернулись в сторону одновременно. Осаму хотел сбежать быстрее, потому именно он остался подальше, когда владелец окликнул.       — Стойте.       И пришлось обернуться.       — Если вы что-то знаете, лучше бы вам дать показания в полиции.       Чуя нахмурился и посмотрел на Дазая. Осаму сложил ладони в карман на животе, смотря в ответ.       Владелец приподнял руку, указывая пальцем. Проследив, Чуя заметил камеру. И сглотнул, понимая их положение.       — Вы ушли за час до убийства. Вернее... убежали. В баре в это время вас не было, но и без причин так стремительно не сваливают, правильно?       Парни молчали.       — К тому же, вы вернулись. Наверняка вернётся кто-то ещё, и вам следует сознаться в своих предположениях.       — Мы расскажем всё, что знаем, — ответил Осаму, и Чуя повернулся к нему. — Не в нашем положении отказывать.       — Это правильно, — покивав, владелец жестом указал разрешение проваливать отсюда.       Осаму приглашающе повёл головой в сторону и прошёл первым.       — И завязывайте таскаться голышом. Холода наступают.       Чуя прыснул и покачал головой. Но да, с этого можно начать. Раз маршрут перестроен.       Осаму быстро наметил на карте дальнейших путь. Когда они выбрались на узкую улицу, предложил зайти в проулок и устроить перекур. Чуя завернул следом, но спросил, почему так принципиально прятаться по углам. Осаму ответил, что лучше не курить в общественных местах, если Чуя хочет избежать повторных встреч с лошадьми.       Чуя, конечно, принял это, стушевавшись. Пусть и курил по дороге в бар, и тогда Осаму не планировать за это возникать. Ну и на деле Осаму приплёл конный патруль просто так, ради веселья. Если офицеры подойдут с желанием выписать штраф, сделают это на своих двоих.       Осаму курил, смотря вниз, в пространство, стеклянным взглядом. Чуя всё равно чуть отвернулся, чтобы не выдуть дым ему в лицо. Прочистил горло, чтобы получить внимание — нет, не получил, Осаму будто выпал из реальности. Но Чуя всё же заявил:       — Мы не обязаны делать это.       Осаму промолчал, но хотя бы поднял с асфальта взгляд, сталкивая их.       — Я имею в виду, никто нас не заставит. Мы можем свалить куда угодно, и всё тут. К тому же, на нас нет подозрений. Мы можем не давать показаний, понимаешь?       Осаму выдул дым. Шмыгнул и отвёл взгляд.       — Холодно, — единственное, что он ответил.       Чуя нахмурился и вытянул шею.       — Что? Как будто снова говорим с тобой на разных языках.       — Нет, тупица, это я так согласился забить и пойти в магазин за одеждой. Не наше дело, не наша вина, не наша обязанность, да, факты. Несмотря на то, что он мне угрожал, один раз при тебе... Мы разошлись и знать не знаем, куда свалили русские. Просто...       Осаму тяжело вздохнул, и Чуя вопросительно заметался взглядом по его лицу. Но мысль Осаму продолжать не торопился — продолжил курить, едва отводя сигарету от лица.       — Расскажи? — вопросительная интонация промелькнула из-за стремления говорить мягче.       — Ну ты же всё равно не поймёшь, — усмехнулся Осаму.       — И что теперь? Не говорить просто потому, что я не был в такой же ситуации? Зачем я тогда болтал с тобой о банде?       Осаму фыркнул.       — Это было... незадолго до того, как мы с тобой уехали на ферму. Я вот думал, как охарактеризовать этот временной промежуток. Это было давно или не очень?       — Чувак, прошло полгода.       — Они ощущаются немного иначе, чем обычные полгода.       — Трудно поспорить, — Чуя коротко усмехнулся. Не слишком весело, скорее для подтверждения вывода.       — Просто такое безразличие напомнило мне... Гм. На уроке истории — когда-то мы ходили на уроки, надо же! — у меня... наверное, это была паническая атака. Меня так сильно крошило, хотя я не слишком хорошо помню тот момент. Но это только доказывает, что мне было хреново.       Чуя поджал губы и навострил уши. Да, он помнит тот урок, уже возвращался к тому дню. Он был слишком долгим и решающим. Никто бы не мог задуматься об этом в моменте. И предположить, куда оно выльется.       — Пока меня отпускало, и я заставлял себя шевелиться, кабинет уже опустел.       Чуя отвёл взгляд, заставив Чую из хранилища перебирать бумажки. С чужим карандашом Чуя сразу после звонка двинул к выходу. Поправив рюкзак, обернулся на одноклассника, вены которого неизменно выпирали, оставляя слишком чёткие узоры на коже. Но какое ему тогда было дело? Чуя вышел из кабинета и умчался на задний двор. Спрятавшись за диким кустарником, сел на задницу и курил. Потому в последний момент успел переодеться к физкультуре. Размышлял о парнях, ранее пригрозивших ему отыскать и заставить отвечать за деяния.       Было, кстати, прикольно. Ходить в школу, всё такое. Но со спины наползает странное ощущение: туда они больше не вернутся. Потому что наварили каши.       — ...И коридор на первом этаже — тоже. Поэтому, проходя мимо кабинета, где собрались некоторые преподаватели, я услышал их разговор. Они обсуждали меня. И возможность повторной проверки моих опекунов. Ну, из-за синяков и... моего плохого вида, вроде. Я вот просто думаю... Если бы они не согласились на «это не наше дело, он взрослый парень»... Как бы оно всё обернулось?       Осаму столкнул взгляды. Чуя помедлил: ему нужна была пауза, чтобы прикусить язык. Никаких «я убью их за то, что они смели так обращаться с тобой». Во всяком случае, не с ходу.       — То есть... Преподаватели остались безучастными? И это... заставляет тебя разочаровываться?       — Примерно так, да, — Осаму секундно смежил веки и кивнул.       — Что ж... Если законно настучать на твоих опекунов не получилось, придётся отыметь их незаконно, да?       Осаму усмехнулся, качая головой.       — Думаю, ситуация слегка изменилась с нашей пропажей.       Чуя поджал губы. Так давно не размышлял о том, что осталось позади.       — Мы ведь всё ещё пропавшие без вести, — напомнил Осаму. — Не к чему думать об этом сейчас.       — Угу. Но ты привёл это как сравнение. И это разные вещи. Ты — ты! — и какой-то барыга. Ты и... русские парни—?       — Они шпионы.       Чуя слегка нахмурился.       — Выгнать их на родину даже не преступление, а... помощь. Служба стране, в которую мы перебрались.       — Нихрена себе... — Чуя широко раскрыл глаза. — Ну-ка стой. Ничего, что они помогли нам перебраться сюда? Без них нас бы здесь не было. Я до сих пор помню Мишель, а это было... не помню даже, когда это было, но её помню! Останься мы в штатах, я бы выискал её адрес и отправил цветов.       — А если у неё аллергия?       — А если нет?       Осаму прыснул. Наверное, с невероятного способа аргументации.       — Думаешь, мы бы без них не нашли способ? Мы оба перебирали газеты, если помнишь.       — Думаю, нет. Потому что этого не было в наших планах.       Осаму оставил паузу на размышление.       — Ладно, в этом ты прав. Но. Тебе реально жаль Андрея?       — Ты думаешь, это он?       — А какие ещё варианты? — поднял бровь Осаму.       — Глушитель то был у другого.       Осаму отвёл взгляд, задумавшись. Сотлевшая сигарета обожгла пальцы, Осаму дёрнулся и выбросил её. Встряхнул руку, находя голубые глаза. Усмехнулся неожиданности огненного укуса.       — Ладно. Об этом стоит подумать. Но, может, позже?       — Замёрз? — кивнул Чуя.       — Немного.       Чуя покивал и развернулся в сторону, откуда они пришли. Маршрут нужно довести до конца, пока они не закоченели.       Накинув чёрное пальто, Чуя крутился вокруг зеркала. Нет смысла посещать примерочную, выбирая верхнюю одежду. Потому всё происходило прям в зале. И Осаму стоял позади, неприкрыто рассматривая Чую через отражение. Прикрыто сдерживал смех. Когда Чуя спросил, в чём дело, Осаму покачал головой.       Чуя застегнул пуговицы и отошёл подальше, чтобы оценить, как пальто сидит застёгнутым. Стал ближе к Дазаю небольшим отступом. И Осаму наконец пропустил смешок.       Чуя поднял на него недовольный взгляд. Вполне переспрашивающий причину внезапного веселья. Осаму ладонью провёл линию от его головы к своей. И ребром упёрся в висок.       На лице Накахары проступил шок. Он метнул взгляд в отражение. Осаму веселился.       — В смысле?.. Ты как за полгода так вымахал?       — Это ты стоптался, старик.       Чуя ошарашенно моргнул. И пнул Дазая локтем. За то, что он теперь выше. Ещё и стебёт за то, что Чуя старше!       Осаму рассмеялся. Чуя недовольно фыркнул.       — Ну-ка давай, свали отсюда. Я тут присматриваюсь к покупке, которую таскать следующие несколько лет. Не мешай своим вот этим вот...       — Да как скажешь, — Осаму усмехнулся и отошёл в сторону.       — Не снеси головой полки под потолком, шпала! — крикнул вслед Чуя. — По возможности.       — Постараюсь. Постараюсь не наступить на тебя, когда пропадёшь из виду... О, Боже... Чуя? — Осаму чуть согнулся, смотря в пол. — Чуя, где ты?..       — Мудила, — Чуя прыснул и вернулся к отражению. Улыбка таяла по мере рассматривания верхней одежды. Чёрное пальто сидело хорошо.       Но насколько хорошо? Действительно ли хорошо за свою стоимость? Это всё нужно было выяснить, потому Чуя крутился.       Успокоившись, встал ровно. Неизменно пялился в зеркало.       На голову опустилась шляпа, и голубые глаза загорелись.       — О? — Чуя покосился на отражение Дазая, выглянувшего туда же со стороны. — Ты так пошутил?       Осаму рассматривал Чую через зеркало.       — Не знаю. Планировал. Но тебе идёт.       — Вот именно, — кивнув, Чуя ладонью отодвинул Дазая и отступил.       Осаму ушёл с зеркального поля и усмехнулся. С того, как Чуя прогнал его. А потом с его выражения лица. Чуе явно нравилось и пальто, и подходящая к нему шляпа. Потому он выглядел чрезмерно самоуверенным, и Осаму тихо посмеялся.       — Ну-ка заткнись там, — покосился на него Чуя. — Я выгляжу слишком хорошо, и у тебя нет права спорить с этим.       — Я не спорю. Но видел бы ты свою моську.       — Я бы посмотрел на твою, когда я буду выглядеть так, а ты — трястись как псина в толстовке. — Чуя с укором склонил голову, смотря недовольно, в упор.       — Не начинай. Я справлюсь с этим быстрее.       Чуя поднял брови, оставляя прикрытыми веки. Выразил весь имеющийся на этот счёт скептицизм.       Осаму вздохнул и прошёл к стойке. Подцепил ценник бежевого пальто. Негромко сказал, что у него столько есть. Стянув с вешалки, надел и подобрался к зеркалу. Смотрелся секунд пятнадцать, прежде чем обернуться к Чуе и сообщить, что он покупает это.       Чуя моргнул. Понятно, Осаму не врал.       — Ты во всём такой быстрый?       Осаму отвёл взгляд, переваривая вопрос. Пропустил усмешку и пнул Чую локтем.       — Ты никогда не узнаешь.       Чуя подавился воздухом и просканировал Дазая.       — Да я так то уже знаю. Примерно.       Осаму, смотря в ответ, поджал распластавшуюся улыбку.       — Ты спросил не совсем об этом.       — Я спросил чисто в воздух, не запаривайся, — отмахнулся Чуя.       Вечер наступил быстро. Потому что темнеет рано, и, вероятно, они слишком засиделись в той забегаловке после магазина одежды.       В узком проходе расположенную железную бочку они растопили. Собрав туда мусора, подожгли. Зажигалкой, которую купил Марк. Барменская осталась в баре. И вполне могла служить уликой. Бесполезной, но всё же.       Несмотря на тот факт, что перчатки были куплены для обоих, с отступлением солнца становилось холоднее. Над огнём в бочке они по разным сторонам грели руки.       Огонь трещал, языки его плясали в глазах.       Выставив ладони, Чуя нарочно молчал. Утром у Дазая был план. И он явно не выглядел так. Причину, по которой он поменялся, Чуя примерно складывал. Но не торопился начинать разговор об этом.       Осаму сам говорил, что здесь запрещено быть бездомными. И не торопился искать место ночлега.       Неплохо всё-таки, что они не стали платить за последнюю партию. Денег с успехом хватило на одежду и осталось ещё немного. Веселиться наркотиками — дорого. К тому же, кто-то и так хлопнул дилера. А значит, всё прошло успешно. И им пора найти хоть что-то, похожее на место жительства!       А пока они на улице греют руки возле бочки.       — Я думаю... над тем, чтобы дать показания.       Чуя поднял взгляд от огня на Дазая. И покачал головой.       — Я тебя в этом не поддерживаю.       — Ты и не должен. Это моё решение.       Чуя тяжело вздохнул. Осаму неизменно смотрел в огонь.       — Он мне угрожал, — продолжил Осаму. — И назвал тот же калибр. В миллиметрах. Владелец бара назвал то же самое в долях дюйма. 9х18. Девятый калибр, который по штатским измерениям превращается в тридцать пятый. Это одно и то же. Андрей дал мне предупреждение девять на восемнадцать. С фразой, будто я тупой, но я знаю побольше его. Как их вообще взяли на задание с таким неосторожным трёпом?       — И ты думаешь, он убил дилера?       — Наверное.       — Но глушитель был... у второго. Я из-за этого на них подумал.       — Не нужно много ума, чтобы собрать отдельные части в одно оружие. Не думаю, что это был... — Осаму помедлил: снова это имя. Чуя тоже пропустил его. Они столкнулись взглядами и усмехнулись. Никто не торопится называть Евгения по сложному русскому имени.       — М-да... — прокомментировал трудности обсуждения Чуя.       — Давай так, Андрей первый заговорил о покупке веществ. Убедительно? Это вполне мог быть он.       — А блондин?       Осаму с сомнением нахмурился.       — Очень маловероятно. Он безвольная амёба. Даже цель приезда выполнять не очень хотел. Но выполнял. Какой у него может быть мотив?       — Ты считаешь, что этот тот, который угрожал тебе, потому что он тоже решил кинуть барыгу на бабки, но чуть более основательно, чем мы?       — Да. Звучит ведь. Он это начал. К тому же, его характер... Остальные выглядят и ведут себя безобидно.       — Ладно, допустим. Но это предположение. И где они теперь? Смысл в твоих показаниях?       — Ну а мы с ними где встретились? — поднял бровь Осаму.       — В отеле.       — Насколько они отступят в этот раз?       — Чёрт их знает.       — К тому же, искать их — не наша обязанность. Просто расскажу, что знаю.       — Если тебя послушают.       — Послушают. Нас зафиксировали камеры, мы были в баре в ту ночь. И свалили.       — Ты уверен, что оно тебе надо?       — Да.       — Ну... Меня не будет рядом с тобой в участке.       — Хорошо. Я справлюсь. Где потом тебя искать?       — Да ты сумасшедший. Я не говорю, что мы расходимся. Ты же не зашёл внутрь со мной, покупать патроны.       — А... Ты будешь ждать снаружи.       — Угу. Раз уж тебя не переубедить.       — И не пытайся.       — И не пытаюсь, и не поддерживаю. Забери это на свою совесть.       — Ты просто душка.       — Это выглядит так, будто я позволяю ребёнку с аллергией поесть шоколада.       Осаму прыснул и просканировал Чую.       — Интересное сравнение.       — Твоей наградой за то, что ты их заложишь, будет шоколадное молоко, — слишком серьёзно сказал Чуя, помня некоторый разлад Дазая с молочкой.       Слишком серьёзно он и выглядел. В пальто и шляпе, заявляя о награде в виде шоколадного молока. Потому Осаму разразился смехом.

༒

      Офицер на другом конце стола приподнял диктофон, демонстрируя. И опустил обратно. Осаму кивнул. Показания будут записываться, понятно. Вообще-то сотрудник полиции мог и умолчать об этом. Но не стал. Это достаточно расположило Дазая, и он отвернулся от сомнений. Удалось уклониться даже от того многозначительного взгляда Накахары перед входом в участок, где они расстались.       Рассказ был перебит уточнением.       — Вы утверждаете, что те парни были восточнославянской внешности?       Осаму слегка подвис. Склонил голову в бок, повторяя то, что сказал ранее.       — Русские...       Офицер хмыкнул и кивнул, призывая продолжить.       На улице поднялся ветер. Это стало призывом застегнуть пальто. Чуя уже знал, что в таком виде тоже выглядит неплохо с новой покупкой. Пока он застёгивался, ветер разбушевался.       И снёс шляпу. Чуя отвлёкся от занятия, но не успел поймать её. Проследил траекторию падения. Шляпа валялась на асфальте.       Недалеко от неё остановилась девушка. Она тихо хихикнула, перемещая взгляд с асфальта на Чую. Шляпа буквально прилетела к её ногам. В глазах Чуя отчётливо прочитал ехидное: «Что за дела, мистер? Что же вы так плохо следите за своей шляпой? Мистер, наденьте шляпу!».       Чуя перешагнул с ноги на ногу, чувствуя долю неловкости.       Ветер растрепал тёмные волосы девушки, но улыбку с неё это не стёрло. Чуя старался не смотреть ей в глаза, потому что «сейчас надену, я не виноват, что она улетела!». Он приблизился к ней — к шляпе, конечно! Ради шляпы, исключительно!       Рассказ Дазая подходил к концу. Правда, офицер не торопился отпускать его.       — Расскажите о себе.       — Что?..       — Как заявитель.       — Я же... представился в начале, — Осаму встрепенулся с осознанием и уточнил: — Вам нужны документы?       — Нет-нет. Мне нужно понять, как здесь оказались вы. — Офицер сложил ладони и подался чуть вперёд.       Взгляд Дазая забегал.       — Несмотря на ваш уровень английского... вы ведь не отсюда?       Осаму с трудностями сглотнул.       — Какие у вас дела в Канаде?       Хороший вопрос. Неправильный ответ — решётка до депортации. И домой.