Яма 95

      Возле двери Осаму резко тормознул. Не стоило так врываться, и Осаму наскоро поправил растрепавшиеся каштановые волосы, провёл тыльной стороной ладони по губам в попытке стереть упоминания чужих и по плечам расправил футболку.       Нарочито осторожничающий скрип отвлёк Накахару. Скользнув в комнату и закрыв за собой дверь, Осаму с недоверием нахмурился: Чуя выглядел переполошившимся. Осаму благополучно скрывал полученное в кулаке и сокращал расстояние, оставаясь недоверчивым в вопросе.       — Ты что тут делаешь?       Но Чуя уже отбросил рюкзак обратно на пол. Точнее сказать, отшвырнул, будто ошпарился о него и решил поскорее избавиться. Он поднялся с кровати и без усилий держал зрительный контакт.       — Я... искал некоторую одежду?       Осаму склонил голову в бок.       — На тебе уже твоя любимая кофта. Ты кого лечишь?       — Ну вот и я так подумал, — Чуя усмехнулся, кивая в сторону окна. — Типа, ночами холоднее, и я решил пересмотреть—       — Чуя, — Осаму устало прикрыл глаза. — Я знаю, что у тебя есть ствол.       — Но я его не взял, — мгновенно стушевался Чуя. Он прочистил горло, бегая взглядом.       — Но собирался, — поднял бровь Осаму. Такая бесполезная попытка провести его.       — Да, это, просто... Ну, я подумал...       Чуя не договорил. Он оборвал себя сам, чуть кивая своим неозвученным мыслям, и глазами закружил по комнате. В нём читалось размышление, и Дазая откровенно напрягало отсутствие разговора об этом.       — В чём дело?       Его поведение настораживало Дазая. В том плане, что оружие Чуя с собой таскал без опасений, оказалось, весь их совместный путь. Непонятным осталось, почему размышлял о том, чтобы взять сейчас, и его собственные споры с этим решением.       — Ладно, забей. Я зря вообще собирался взять его. — Чуя выпрямился и провёл ладонями по бёдрам, наверное, чтобы скрыть свою нервозность, но Дазая было сложно провести в этом. Чуя нашёл карие глаза, застывая там, и вопросительно кивнул: — Ты?.. Как вообще? Получилось? Или нам и не надо никуда, а я зря запариваюсь?       Осаму, наконец, разжал кулак. Двумя пальцами продемонстрировал сим-карту.       Чуя одобрительно присвистнул:       — Круто, — и метнулся к тумбе с зарядкой.       Там же предусмотрительно валялся ключ для открытия слота. На соединение ушло какое-то время, а по завершению Чуя, видимо, вспомнил, каким образом у них появилась такая возможность. Потому, выпрямившись, он ухмыльнулся и кивнул:       — Ты дал ему за эту симку?       Осаму оскорблённо подавился воздухом, но по его лицу уже плавала загадочная улыбка, которую он торопился скрыть нарочным сведением бровей к переносице.       — Какая тебе, по большому счёту, разница?       Чуя завис. Его двусмысленная ухмылка слетела с лица, губы безвольно расслабились в неконтролируемом удивлении. Он глазами поводил по Дазаю линии, будто высматривал неполученный ответ в языке тела. Но Осаму поправился перед входом в их комнату.       — Ну... — Чуя прочистил горло. — Мне интересно. Ты же как-то добыл... А без этой сим-карты мы бы оба остались... То есть. Это важно для нашего совместного пути. Почему ты... скрываешь это?       Осаму безмятежно пожал плечом.       — Мне кажется, это не твоё дело. У нас есть всё необходимое, дальше идём вдвоём. Какая разница, на что я договорился? Может, я просто похлопал красивыми глазами и вежливо попросил.       — А может высосал из него душу губами, — резко отозвался Чуя.       — Ты так ревнуешь... уморительно.       Осаму усмехнулся, но сразу после поймал хмурый взгляд Накахары и вбросил руки в примирительном жесте, поясняя:       — По-дружески. По-дружески ревнуешь, да, так ты говорил. Это ничего не меняет, ладно?       Чуя опустил взгляд на телефон, спешно протирая экран ладонью.       — Так у вас было или нет?       — Я не буду отвечать тебе на это, — Осаму вздохнул и мотнул головой. — Мы идём? У нас так много времени, что можно потрепаться?       — Почему? — Чуя столкнул взгляды, не рассчитав чрезмерно сверкнувший в его глазах интерес. — Почему не ответишь? Нам ещё есть, что скрывать друг от друга?       Осаму лениво выдул воздух и закатил глаза, выражая то, что сообщил ему вслух:       — Ты меня уже утомил, Чуя. Хватит. Ты пытаешься докопаться до совершенно бесполезной информации. Это ничего не поменяет.       Чуя молчал, изучая Дазая.       Дазаю, конечно, казалось, что Чуя приложился куда-то головой. Или сильно нервничал перед оговорённой вылазкой. Одно другому не мешало: даже если из-за сомнений и волнения, Чуя вёл себя странно. Начиная от метаний касательно прихватить с собой пистолет. Заканчивая взглядом и стремлением узнать о появлении так необходимой им сим-карты.       Чуя был в достаточной степени неожиданным в нарушении повисшей паузы.       — Он хорошо целуется?       Осаму опешил, но постарался скрыть свою растерянность.       — Да.       — Лучше меня?       Осаму не сдержал смешок. Он покачал головой и закатил глаза. Разговор — абсурд. И после этого Чуя ещё что-то пытался отрицать.       Впрочем, разве такое сравнивают? Дазаю нравилось целоваться и с Чуей, и с Марком. Просто это разные вещи. Сам по себе факт поцелуя каждый раз имел разное значение.       Скрытые ветками, они ушли на перекур-разговор. Вряд ли получится объяснить, что Осаму почувствовал, когда Чуя поймал его лицо ладонями. Оно, несомненно, прочно отпечаталось в сознании.       Так же, как та боль, что прострелила запястье, когда Осаму непроизвольно стискивал плед в кулак. Целоваться с Чуей, это... Неправильно. Каждый раз невероятно хорошо, но неправильно. С тем, как он продолжает отрицать в принципе своё желание быть немного ближе к парню. Осаму даже не позволяет себе мыслить об этом, пока Чуя крепко влип в стадию отрицания. Ну и в целом, сложно сказать, что будет дальше.       Потому вопрос выглядит глупым.       — Это имеет хоть какое-то значение? Нам нужно быть готовыми к тому, что смена скоро закончится. А ты тянешь кота за яйца. Тормозишь, задавая мне тупые вопросы.       — Тупые, — Чуя подавился воздухом. Покивал.       Вероятно, зацепившись за слово, принял это каким-то образом на свой счёт.       — Я тебя понял, — мимолётно бросил взгляд на Дазая и прошёл к двери. — Твой ответ засчитан. Ты всё сказал. Угу. Ладно. Я понял. Идём.       — Кончай с этим, — Осаму закатил глаза, повторяя траекторию.       Чуя, похоже, обиделся.       В любом другом случае Дазая развеселило бы это сильнее.       Но тонкий лист шумел от резкого столкновения с забором. Осаму осёкся и метнул взгляд на Чую. Чуя сжал губы в линию. Посмотрел куда-то в сторону. Вроде поддержки неминуемо приближающихся сомнений.       Тёмный лес выглядел устрашающим. Осаму даже поднял брови и ошарашено мотнул головой. Вспомнил, как Чуя мотался здесь один. Яйца из железа, очевидно. Это ж насколько должны быть скверными мысли, от которых он собирался избавиться, чтобы игнорировать всю эту давящую атмосферу?       Эти ветки, что, закручиваясь, тянутся ближе. Коряги, споткнувшись о которые можно не подняться. Внушительные корни деревьев чуть вдали от территории лагеря.       Ветер проходит сквозной пулей. Защищаться не выходит. Лавируя меж деревьев, он настигает стремительно. Со всех сторон. До того, что его остаётся невозможным ожидать. Треплет волосы. Порывом ласкает открытую кожу шеи. Будто ладонью. Переходя на демонстрацию длинных ногтей.       Сокращение непроизвольное. После внезапной дрожи Осаму втянул шею, склоняя голову к плечу. Чтобы сбросить ту обманчивую ладонь. Откуда только настолько холодный и противный ветер в летнее время?       Осаму бросил взгляд на Чую. Тот тоже выглядел несколько потеряно. Потому Осаму решился озвучить свои мысли:       — Жутковато.       Чуя скосил взгляд. Быстро отвернулся обратно. Пожал плечами:       — Норм.       — Да? — натянуто усмехнулся Осаму. — А что тогда с твоим лицом?       — А что с ним?       — Выглядишь мрачно. Стыдно признать, что боишься?       — Не боюсь. Я здесь уже был. Один. О чём ты?       — Тогда в чём дело?       — Дурное предчувствие, — Чуя снова мимолётно скосил взгляд. Продолжил смотреть перед собой.       — Дурное предчувствие, — повторил Осаму. Наскрёб в себе улыбку, пусть это не было искренней эмоцией. — Угу. Или ты обиделся на меня, поэтому строишь лицо.       — Саму, — Чуя резко остановился. Бегал глазами.       Осаму повторил. Развернулся в пол оборота, выискивая причину внезапной остановки. Чуя смотрел вперёд. Ровно прямо. Но как бы Осаму не всматривался, ничего там не заметил. Чуя и вёл себя, и выглядел странно.       — Что?       — Ты слышал? — Чуя в тон развернулся. Нашёл карие глаза.       Но его бегали. Будто бы было страшно. К выводу так же склоняли широко раскрытые веки.       — Что я должен был услышать? — Осаму вытянул шею. Не станет ложью заявление, что он в упор не слышал ни-че-го.       — Э-э... — Чуя свободной рукой имитировал проворот ключа. — Движок. Ну, тачка. Ты слышал, как заводится тачка?       Осаму поднял брови и поморгал. Приложил тыльную сторону ладони ко лбу Накахары.       — Ты в порядке?       — Нет, — Чуя прикрыл глаза. Выскользнул подальше. Вернулся, впихнув телефон Дазаю. Потряс ладони в воздухе, будто сбрасывая напряжение в запястьях. Которые следующим движением поочередно потянул. До характерных щелчков.       Остановил ладони на бёдрах. Закрутился, осматриваясь.       Осаму наблюдал. Оставаясь в непонимании. До момента, когда поймал предположение. И сразу решил озвучить:       — Ты пил таблетки?       — Ага. Нет. Не суть. Дело не в этом, просто... Не знаю. Дурное предчувствие.       — Это на самом деле напрягает. Насколько мне известно, твои предчувствия редко подводят.       — Угу. Это... — Чуя пальцем указал на телефон и куда-то в сторону леса. — Веди.       — Веду, — Осаму кивнул в сторону, намекая продолжить путь. — Но скажи... в чём дело? Типа, тема предчувствия.       — Меня ищут. Забыл?       — М. Ну, и... кому-то известно, где ты находишься? Насколько я помню, ни ты, ни я не говорили о том, куда собираемся. А даже если... с фермы-то мы уже убрались. Я не понимаю твоих переживаний.       — Я тоже. Оно просто есть. Не первый раз задумываюсь об этом, пока мы здесь.       Это было неожиданно. Осаму поднял брови. Не смог метнуть удивлённый взгляд, потому как пришлось смотреть под ноги. Обходя корни.       — Почему? Разве твой босс не гарантировал... типа, безопасность?       — Что? Кто? — Чуя усмехнулся. Осаму, конечно, уловил, что это было нервно.       — Босс? — неуверенно повторил он.       — Я его не видел никогда.       — Как это?..       — Вот так. У нас иерархия. Только старшие. Понятия не имею, как выглядит босс. Он передаёт приказы через свои руки. Они — старшим. Старшие уже таким, как я. Я в этой пирамиде крошечная букашка. Вот меня и кроет.       — Я не уловил взаимосвязь.       — Ну... Работа ночная. Я так по лесам уже шастал. Как сейчас.       — Ясно. Разве этого достаточно для... того, что ты сейчас чувствуешь?       — Не знаю. Мог бы объяснить — объяснил. Да и какая нахер безопасность? Босс понятия не имеет, как сильно я проебался с тем угоном.       — Ты, кстати, не рассказывал, что тогда произошло.       Чуя прыснул. Осаму нахмурился и посмотрел на него. Чуя быстро избавился от эмоций. Вернул контакт. Широко раскрыл глаза и покачал головой:       — Только когда буду при смерти.       Осаму незапланированно шире открыл веки.       — И... И что это значит?       — Это значит, проверь соединение. Может, мы уже добрались до сети.       Осаму внезапно почувствовал давление в области груди. Замедлил шаг, послушно проверяя интернет на телефоне. Опустил голову, уходя в проверку с головой.       Такая категоричность Накахары напрягала.       Вокруг лес, ни проблеска магазинов, что должны быть недалеко от нужного им места. Чуя просто отвёл тему. Что заставило волноваться сильнее. Секреты у него, оказывается, остались. Причём такие серьёзные, что он обозначил обстоятельства, при которых решится рассказать о произошедшем. Не вдохновляло.       Осаму включил передачу данных. Смахнул панель. Едва успел нажать на иконку.       Чуя коротко промычал. Осаму быстро перевёл на него взгляд. Но Накахары рядом не было.       Следующей секундой Осаму почувствовал скованность. И тряпку, накрывшую рот и нос.

༒

      Голова разваливалась.       Осаму медленно открывал глаза. С тонкой щели до большего обзора. Пелена неизменно накрывала поле видимости. Фокус плавно возвращался.       Осаму дёрнулся. Заметил напротив парня. Он, подавшись вперёд в сидячем положении, остановил запястья на широко разведённых коленях. Смотрел не на Дазая. Но куда-то рядом.       Осаму побегал взглядом. Не сразу, но осознал, что находится в салоне автомобиля. Какого-то достаточно большого, чтобы сиденья располагались в два ряда напротив.       Боясь двигаться, покосился в сторону. Ровно в тот момент, когда незнакомец ударил Чую по щеке. Дыхание спёрло.       Чуя невнятно промычал. Щелчок перезарядки Дазаю уже знаком.       Осаму неконтролируемо шире раскрыл глаза. Как только сзади, видимо, из сложенного багажного отсека выплыла рука с пистолетом. Который был приставлен к Чуе.       — Доброе утро, гонщик.       — Блять...       — Мы тоже рады тебя видеть.       Осаму отполз. Вжался в дверь. Забыл, как дышать. Что, впрочем, он мог бы сделать?       Опустив взгляд, осознал, что запястья перевязаны проволокой. Обычной. Колючую он бы понял намного раньше. Только разница не воодушевляла. Метнув напуганный взгляд в сторону, Осаму поймал ещё одного парня. Он, оказывается, всё это время был рядом. Молчал. И смотрел в упор. Приставил палец к губам, намекая быть тише. Улыбнулся.       У Дазая от этой улыбки к горлу поднялась тошнота.       — Попробуем по-хорошему. Где тачка?       — В Калифорнии.       Парень, болтающий с Чуей, вздохнул. Покачал головой. Кивнул назад, видимо, человеку с пистолетом.       Тот ударил Чую оружием по голове. Которую отбросило к стеклу. Звук столкновения оказался громким. Чуя тихо прошипел и выругался.       Осаму неконтролируемо открыл рот. Брови надломились, а стеклянный взгляд не уходил от Накахары.       В поле зрения влез парень напротив. Схватил Чую за челюсть, заставляя выровнять на него взгляд.       Чуя дышал тяжело. Всего от одного удара. Зато наверняка достаточно внушительного. Хмурый взгляд сверлил незнакомца.       — Мы такое не едим. Тебе известно, что лжецов не любят?       — Где ей быть спустя столько времени?       — Да-да. Тебе удавалось уходить безнаказанным. Но всему приходит конец. Ты попался, Накахара.       — Я не знаю, где тачка. Почти два года прошло.       — Узнаешь, — незнакомец пожал плечами. Откинул Чую обратно на сиденье. — Ты расскажешь. Всё расскажешь.       Постучал фалангой по переднему пассажирскому.       Осаму немигающе смотрел, как сиденье рядом заполняется. Коробка, прикуриватель, картонный держатель с иголками. Кусачки? Нечто похожее на маникюрные ножницы, только с разведёнными по сторонам концами. Небольшой секатор? Гвоздодёр. Человек с переднего пассажирского только и успевал наклоняться и передавать.       Осаму не осознал, в какой момент в глаза встали слёзы. От действительно немигающего взгляда. От осознания происходящего. От представления дальнейшего.       С трудом перевёл взгляд на Чую.       Чуя не поворачивал голову, только скосил взгляд. Одними губами обрисовал «беги».       Как? Этого он не сказал.       Как спасти его самого? Тоже.       Плечи Дазая начали содрогаться. Что он должен сделать?       Говоривший издал тяжёлый вздох, перетягивая внимание на себя. Видимо, всё, что должно было уложиться в расстояние между ним и его напарником, уложилось.       Он снова принял позу, склоняясь ближе к Чуе.       Внезапно ударил по лицу.       Осаму дёрнулся.       Незнакомец поднял руку, будто поторопился с жестом. Усмехнулся человеку за Накахарой. Дазаю, несомненно, хотелось увидеть, как это выглядит. Но двинуться он не решился.       — Стоп-стоп, — продолжил незнакомец. — Не так быстро, да.       Обернулся к сложенным для пыток вещам. Открыл и опрокинул коробку. Небольшое устройство, вылетевшее из упаковки, было похоже на переносной прикуриватель.       Подтверждением предположения послужила круглая кнопка на корпусе. Которую незнакомец нажал. И послышался характерный звук нагрева.       Отложив устройство, парень подался к Чуе снова. На лице Накахары была кровь.       — Там, сбоку, мышь какая-то в угол жмётся.       Чуя отчётливо сглотнул — Осаму услышал трудности в этом и отметил движение кадыка. Но Чуя ничего не ответил.       — С тобой таскалась, — продолжил незнакомец. — Чё делать с ней будем?       — Что хотите. Мне насрать.       Осаму шире раскрыл глаза. Здорово. Они скоро выпадут.       — Правда?       — Угу.       — То есть... Так ты за друзей держишься?       — Мы не друзья. Я даже имени его не знаю. Можете грохнуть. Только он всё равно ничего не знает.       Незнакомец впервые удостоил Дазая взглядом. Который переворачивал органы внутри. Осаму почувствовал резкую необходимость прочистить желудок.       — Не друзья? — парень вернулся к Чуе. — А по ночам вдвоём таскаетесь. Как так?       — В лагере встретились. Случайно вышло.       — Да известно нам, где ты остановился. Ваши сопляки так легко раскалываются.       Но. Чуя сказал, что никто не знает. Что-то упрямо не сходилось.       Чуя промолчал.       — Совсем ничего для тебя не значит?       — Я сам его грохну, если надо будет.       А? Дазая? Весело.       — Я услышал. Ну, давай проверим.       Незнакомец кивнул парню, сидящему рядом с ним. Тот был ближе к Дазаю. Потому одной рукой схватил перевязанные запястья. Во второй оказался складной нож.       — Нет, пожалуйста!       Вырвалось. Незапланированно.       Осаму метнул напуганный взгляд в сторону. Чуя непоколебимо смотрел на парня напротив. Пока тот, вероятнее всего, и выискивал в его лице нужную реакцию.       — Жить хочешь?       Осаму посмотрел на угрожающего. Покивал.       — Тогда не дёргайся.       Лезвие без нажима скользнуло по подушечке пальца. Совсем легко. Допрос продолжился.       — Знаешь что-нибудь?       Осаму яростно замотал головой.       — Друзья?       — Я вижу его второй раз в жизни... Не понимаю, что вообще происходит...       — Если отпустим, трепаться будешь?       — Ни в коем случае... Забуду сразу же. Как страшный сон.       Собеседник кивнул за спину, больше не обращаясь к Дазаю:       — В такое мы верим?       Удивлённо поднял брови. Усмехнулся и вернулся взглядом.       — Что он сказал? — спросил парень, кошмаривший Чую внимательными глазами.       — Что его можно отпустить.       — Да что вы, блять, говорите. — просканировал Чую и однобоко усмехнулся. — Руки трясутся.       — Мне плевать. Просто со стволом у башки не привык ровно сидеть.       — Какой ты болтливый! — парень дёрнулся на месте. Занёс руку. Но выдохнул. И кивнул невидимому человеку: — Въеби ему.       Чуя снова получил по голове. Снова до столкновения со стеклом.       Осаму сжал губы в линию. Осознал себя за непроизвольным плачем.       — Страшно? — перетянул внимание парень с ножом.       Осаму был в силах только поймать немного воздуха ртом и едва понятно кивнуть.       — Ничего. Нам нужно убедиться, что тебе хватит мозгов не стучать. И пойдёшь спать. Не рыпаясь.       Кожу разрезало. Неприятно. Но не слишком больно: это была подушечка пальца. Следующий надрез пришёлся на тыльную сторону ладони. Что было уже ощутимее. Кровь вырвалась из ран.       — У меня ВИЧ!       Внезапно стало тихо. Оглушающе.       Осаму поднял взгляд. На него пялились все, кого он видел.       Парень с пассажирского обернулся. На нём, правда, была маска.       Обернулся и водитель.       Осаму перестал дышать. Это был Оливер. На водительском. Именно он. Без вариантов.       — Хули сразу не сказал?       — Я... Я же не знал, что...       Собеседник треснул по пассажирскому:       — Тряпку какую-нибудь.       Получив, замотал в платок нож. Скривился.       — Фу, блять.       Осаму мелко дрожал.       — Слышь. Выкинь его.       — О-о, это я с радостью! — отозвался парень с пассажирского. Зашуршал. Чем, Осаму понять не мог.       — Не переусердствуй. У него ВИЧ.       — Не парься.       Дверь хлопнула по мозгам. Осаму тревожно уставился на Чую.       Чуя впервые повернул голову в ответ. Одновременно открылась дверь рядом с Дазаем.       — Не смей вернуться! — крикнул Чуя.       Мгновенно приложился к окну снова.       — Он и не сможет, — ответил незнакомец. Ударил Чую по лицу.       И это последнее, что видел Осаму.       На голову надели мешок. И выволокли из машины.       — Без обид, приятель. Это моя работа. — раздалось возле уха.       Осаму не без сторонней помощи свалился на землю.       Первый удар в живот выбил из лёгких весь воздух. Скованные ладони Осаму подтянул к лицу. Но тяжёлые — по ощущениям — ботинки пнули и по голове. Которая закружилась.       Со следующим ударом по телу Осаму не сдержал всхлип. Было больно до ряби перед зажмуренными глазами.       Неприятно шершавый мешок тёрся о щёки. Пока Осаму прижимал его к лицу своими руками. Пытаясь защититься.       Статичные удары заставляли давиться. В момент боль со стороны рёбер дошла до того, чтобы Осаму коротко вскрикнул. Сделать что-либо будет сложнее, если ребро теперь сломано.       Спазмы в животе становились навязчивее.       Осаму прошептал просьбу остановиться.       Каждый новый удар по рёбрам приносил порцию невообразимой боли. Размах, с которым ботинок долетал до Дазая, представлялся абсолютно чётко. Работа работой. А жестокости и дури избивающему не занимать.       Лицо Дазая было мокрым. А град ударов не заканчивался.       Избивающий даже дошёл до отдышки.       Наконец, дверь авто открылась. Знакомый голос оказался внезапным спасением. Стало понятно, что открылась дверь водительского.       — Оставь его уже.       Избивающий носом ботинка отодвинул руки Дазая от лица. И наступил на них.       Осаму раскрыл рот в немом болезненном стоне. Зажмурился. Плечи дрожали.       — А чё так?       — Нам ещё гонщика раскалывать. Брось этого. Он нам не нужен.       — Гонщика? Значит, я могу вывернуть ему колени, чтобы больше не смог на педали чужих машин нажимать?       — Я лично помогу тебе выдрать его позвоночник. Чтобы вообще ногами двигать не смог.       — Чёрт возьми. Идёт.       Осаму получил последний пинок. Глухо простонал от боли. Но услышал отдаляющиеся шаги. И такой же отдаляющийся голос:       — Оставлю этому сучёнку автограф на лице прикуривателем.       — Да как хочешь, — последнее, что было сказано перед звуком хлопнувшей двери.       Вскоре закрылась вторая. Зашумел двигатель. Автомобиль с рёвом рванул с места.       Осаму задыхался выхлопным газом через тонкую ткань мешка. Кашель отдавался мгновенной болью в рёбра. Живот свело.       Осаму слышал, как машина уезжает.       Торопился, но не смог быть достаточно быстрым из-за полученных травм.       Сплетёнными ладонями, что болели после стойки на них, тянул мешок с шеи наверх.       Пришлось приподняться. Казалось, абсолютно всё тело было резко против этой идеи. То, как Осаму вжимался плечом в землю, не было понятным в моменте. Теперь же ломило и плечо.       Осаму действительно провозился с этим. Скинув мешок с головы, перевернулся.       Чёрный автомобиль заворачивал. Куда — не ясно. Где Осаму сейчас вообще — тоже. Их ведь вырубили.       Беспомощно валясь на земле, Осаму правда попытался осмотреться. Деревья. Не слишком плотно, но всё же. Дорога, по которой мчалась машина, дорогой как таковой не была. Оно и понятно, внедорожнику в корень плевать на езду по лесу.       Осаму провёл тыльной стороной ладони по лицу. Вторя липкому ощущению. Сразу после безвольно опустил перевязанные руки обратно. На них была только что вытертая кровь.       Наклонив запястье, Осаму вжался в землю ногтями, пачкая их. Но это, вроде, должно было помочь ему подняться.       Не вышло из-за прострелившей боли. Осаму зажмурился и всхлипнул.       Увёл взгляд в сторону, из которой машина уже пропала. Бесследно.       — Чуя?.. — из последних сил выдохнул Осаму. Будучи в совершенном одиночестве где-то в лесу.