Одна жизнь, разные стороны

Ответ на сообщение пришёл короткий: «Послезавтра, перед закрытием. Есть разговор». Клауд хмыкнул и спрятал телефон-раскладушку. Вообще-то он собирался перед Канселем извиниться, за то, что год с лишним назад на него наорал и послал куда подальше. Конечно, геостигма и общее настроение «что ж я в Кратере героем не помер» благодушия не прибавляют, но это не оправдание, чтобы на друзьях Зака срываться. От своих Клауд просто прятался, а Кансель с его идеями очень уж неудачно под руку подвернулся. После чего Клауд ещё и от Канселя начал прятаться, но хватит уже. Раз с родителями Зака нашёл силы поговорить, то и с другом сможет. Ну и… Зак бы его на свою свадьбу обязательно позвал, наверное, и к Клауду прийти не откажется… Послезавтра, значит. Значит, дальние доставки отложить, а ближние, наоборот, раскидать побыстрее. - Пусть приходит, конечно, - Тифа поставила на место протёртый стакан. – И вообще, и… - тут она покраснела, запнувшись. Ещё не привыкла ни к мысли, ни к назначенной дате. Клауд и сам не привык. – …Да хоть всем спецотрядом ОВМ! Я же всех наших, кого до раскола успела застать и кто выжил, зову. Главное, чтобы не передрались. - Не передерутся, это Кансель, - Клауд неопределённо повёл рукой в воздухе. – Если вообще согласится. Он-то меня не так, чтобы знает. «А гвардейский тут что делает?» «Это не просто гвардейский, это заков хвостик. Так что повежливее с будущим товарищем, а? - рыжий веснушчатый парень надевает шлем, мимоходом треплет Клауда по вихрам. – Не куксись, как попадёшь к нам, так до целого щенка дорастёшь…» - Ну, помнится, ловил он нас при побеге не слишком старательно, - задумчивая фраза Тифы вырвала его из воспоминаний. – Интересно посмотреть, кто теперь солджерами командует. Клауд затрясся от беззвучного смеха и склонился над тарелкой с поздним ужином. - Посмотришь, - выдавил он между приступами смеха. – В форму ОВМ шлем не входит. * * * Это, несомненно, было прихваченное чужое, но Клауду каждый раз при встрече с Канселем вспоминалось. На искреннее недоумение Зака, почему друг шлем почти не снимает, Кансель злился, краснел и выдавал: «А что они все?! Либо ржут, либо сюськаются!». Обычно у рыжих веснушек либо вовсе нет, либо ими всё лицо усеяно, но у Канселя они шли ровной полосой по скулам – как будто солджера по переносице и под глазами тёмным золотом присыпали. Шлем эту полоску как раз отлично скрывал. А ещё яркие рыжие волосы – не красновато-пожарные, как у Рено, не огненно-медные, как у кого-то, кто раздражающей тенью мелькал на стыке своей и чужой памяти, а прямо-таки апельсиновые. И громадные карие глаза с длиннющими ресницами. В общем, понятно, почему девушки восторженно пищали, а мужчины с первого взгляда не воспринимали всерьёз. И понятно, почему Кансель пытался придать себе серьёзности хотя бы шлемом. Впрочем, все эти подростковые страдания остались в далёком прошлом, вместе с голубой формой третьего класса, службой Шин-Ра и всем прежним миром. Какая разница, как выглядит тот, кто помогает разгребать развалины и отстраивать разрушенное? Кто будет разглядывать, какие там веснушки у того, кто защитил лагерь беженцев от голодных монстров? Да и когда спишь из расчёта «три часа на трое суток», от миловидности мало что остаётся. Клауд сам, когда месяца через полтора после Метеора в зеркало взглянул, вздрогнул и ещё полгода потом расчесывался наощупь. Когда дверь открылась в ночную уже темноту, Клауд поднялся навстречу поздним гостям, лихорадочно прикидывая, что сказать, ведь так и не придумал… со стуком закрыл рот, втянул воздух и выпалил вместо приветствия: - А этот что здесь делает?! Длинноволосый парень, светло-русый, высокий, плечистый… и со светящимися глазами. Скромно потупился, при этом улыбаясь до ушей: - Свататься пришёл… Тут уже Тифа за стойкой закашлялась. Кансель стянул на глаза форменный красный берет, за неимением шлема с забралом: - Роше, чтоб тебя… иди вон… в угол, вещай перед благодарной аудиторией! Клауд, можем отойти куда-нибудь? Клауд посмотрел в угол – там за одной книжкой сидели Марлин и Дензел и с интересом на Роше глядели. В комнатах им сидеть, дожидаясь конца рабочего дня, скучно, на улице ненастно, а посетителей в баре уже нет. Вряд ли Кансель отправит к детям кого-то опасного, да и не выглядел Роше опасным. Даже… тогда. А теперь, в форме ОВМ, тем более. - Ладно, в гараж, - согласился он. - Как он меня заколебал, - выдал Кансель, садясь на ящики и вытягивая ноги. - А ко мне ты его зачем притащил? – нелюбезно буркнул Клауд. Конечно, от Роше у него осталось впечатление, как от адреналинового наркомана и весёлого раздолбая – не самое худшее, что могло вылезти из прошлого. Но… вот, явился, и где-то рядом встали Джесси с её подколками и демонстративным кокетством, Ведж с охапкой кошек, Биггс с неизменной улыбкой и сдержанным спокойствием опытного военного. Память, память, проклятие и благословение. - Свататься, - фыркнул Кансель. – Ты свою службу доставки расширять не хочешь? - Что?.. Этого?! Ко мне?! - А что б и не его, - Кансель перестал ухмыляться, посмотрел на собеседника прямо и открыто: - Роше, он на самом деле не плохой парень. Долг понимает, ответственность понимает, но… от армейских порядков дуреет. Вы же с ним встречались. - Ты-то откуда знаешь? - Я всё знаю, привычка. На самом деле, он нам все уши прожужжал, какой Страйф крутой и как его обставил и за рулём, и в поединке. Так что поздравляю, там в баре сидит твой самый преданный фанат. - Мало же ему для счастья надо, - Клауд хмыкнул и присел на мотоцикл. - Ну вот такой он. Я всё думал, перерастёт, перебесится, но нет, там уже характер: Роше скорость нужна, свобода и какое-нибудь дело, чтобы чувствовать себя нужным и героем. - И чтобы девчонки в штабеля укладывались, - проворчал Клауд, вспомнив, как Роше умудрялся чуть не на лету с Джесси флиртовать. - И девчонки тоже, - согласился Кансель. – И вот куда его такого в армию. У нас тут два года бардак был, на его выкрутасы сквозь пальцы смотрели, да и не дурил Роше сильно, у нас относительно свободно было. Но сейчас более-менее всё устаканилось, и миссий по зачистке монстров ему уже не хватает, чтобы пар выпустить. - Скорость… свобода… важное и нужное людям дело… - Клауд погладил руль, - и раз он так восхищается, слушать, что я говорю, будет… - вздохнул. – Извини, Кансель. Зря я на тебя тогда наорал. - Дело прошлое, - Кансель поправил берет. – Только вот из чувства вины Роше брать не надо. - Да нет… ты прав, здесь, у меня, ему самое место, такая жизнь ему подходит. - А тебе? – помолчав, тихо спросил Кансель. Смотрел он в сторону, в карих глазах играли зеленые переливы Мако, делая радужку похожей на болотные неверные огоньки. - Это моя жизнь, - так же, помолчав, ответил Клауд. – Она мне слишком дорого далась, чтобы просто всё бросить. В открытую дверь задувало сырым ветром с мелкой моросью. Двое сидели в темноте, прозрачной для обоих, и молчали, каждый о своём прошлом. - На свадьбу придёшь? - А? – задумавшийся Кансель встрепенулся. - Тифа всех выживших из «Лавины», кого по старой помнит, зовёт, - Клауд неловко пожал плечами. – Вы, вроде как, меня за своего считаете, вон, младшего доверяешь… так что приходи. Если захочешь. - Вроде. Как, - Кансель прыснул смехом. – Единственный «первоклашка»… ой, вот только не надо про официальные звания… который выжил, не свихнулся и конец света остановил. Ну да, ну да, вроде как свой. Приду, - его глаза засветились азартом. – Тем более – всех из старой… есть у нас с Ривом идея… - Что-то меня это пугает. - Не бойся, страшно не будет, - Кансель вскочил. – Будет весело! Пошли, познакомлю с Роше как следует, хотя вы тогда в поединке главное друг про друга поняли. Клауд кивнул и встал следом. В самом деле, главное он про Роше понял, но и нормальное знакомство никто не отменял. Тем более парень он обаятельный и девушек любит – лучше не доводить Роше до знакомства со старинной чугунной сковородкой Тифы. Всё-таки младший сотрудник их службы доставки.