Сочетание пряностей

Признаться честно, Енджун отчаялся. Все вокруг с рождения твердят ему, что самая главная цель любого состоявшегося альфы — найти истинного (если он вообще есть), милого и прекрасного омегу. Того, кто будет уравновешивать и дополнять грозного волка внутри. Кто будет любить до беспамятства, готовить вкусную еду, а не рамен быстрой заварки, дарить уют и спокойствие, наполнять холостяцкую квартиру дивными домашними запахами, в том числе и своим. Енджун считает себя состоявшимся альфой. У него небольшая студия танцев практически рядом с центром Сеула, бронь на мастер-классы в которой забита под завязку на несколько месяцев вперед, а сам ее хозяин частенько ставит хореографии различным к-поп исполнителям. У Енджуна выкуплена квартира рядом со студией и корпоративная почта валится от приглашений выступить на различных мероприятиях. Все знают его как сильного, хорошего, внимательного, порой чуть придурковатого, но до одури сексуального альфу. Енджуну не хватает лишь одного. Омеги. Так твердят все вокруг. Енджун бы с этим поспорил. Например, он не чувствует абсолютно никакого дискомфорта или ущемления, когда Тэхен и Бомгю, его лучшие друзья, в открытую лобызаются перед ним. Нет, серьезно, он счастлив, что у ребят все так сложилось. Но смотря на них, на то, как Бомгю очаровательно хлопает глазками, стоит его альфе показаться на горизонте, на то, как мило они воркуют друг с другом или на то, как грозный Тэхен охраняет свое чудо, чтобы ненароком кто из альф не подошел ближе… В общем, смотря на все эти «прелести» альфа-омежьей жизни, Енджун не чувствует ни-че-го. Абсолютно. Альфа не ощущает ни разочарования от собственной холостяцкой жизни, ни чувства упущения молодости, о котором ему без конца твердит папа, ни желания поскорее найти истинного. Ему хорошо одному. Когда он приходит в квартиру, никто не выносит ему мозг по поводу разбросанной одежды на всех поверхностях. За чистотой следит клининг, а оставшееся свободное время после работы альфа предпочитает проводить с друзьями. Времени, не потраченного на капризного омегу, хватает на то, чтобы самосовершенствоваться, достигать новых высот и жить каждый день так, как хочется. Да Енджуну откровенно плевать. Его интересует то, какой танец поставить на отчетный концерт детской группе в студии, то, какую шмотку выбрать в новой коллекции любимого бренда, то, что заказать себе на ужин на ближайший вечер, в конце концов. Енджуна не интересует хорошенький омега, сидящий на стойке при входе в студию, который вот уже сколько времени чересчур усердно хлопает глазками, выдавливает милую улыбочку и позволяет себе всякие наглые мелочи: положить тонкие пальчики поверх чужой ладони, приобнять за талию на радостях, поправить мокрую челку после тяжелой тренировки. На то они и мелочи, чтобы не обращать на них абсолютно никакого внимания. Тэхен как-то под непонятно какие по счету стопки соджу рассказал о том, как проходит течка с омегой. Как приятно чувствовать желание истинного, ощущать это по запаху, по кружащим вокруг феромонам, по реакциям тела. Омега в течке становится податливым, но требовательным и настырным, заявляет права на владение, которые у него, безусловно, имеются. Тэхен рассказывал это все с таким блеском в глазах, и Енджун молчал рядом, изредка угукая в ответ. И опять не чувствовал ничего. Друг-альфа разозлено выдал: «Признай, что у тебя просто импотенция, вот и все». Но с сексом ведь проблем нет. Когда тело дает знать — высокому, стройному, накачанному и жутко привлекательному альфе ничего не стоит подцепить какого-нибудь омежку, жаждущего сильного тела. Да, Енджун пользуется иногда более слабыми. Но он не считает себя мудаком и каждый раз проверяет, чтобы партнер на ночь был действительно не против и не ожидал ничего большего. В быстро мелькающем мире секс тоже становится очередным мимолетным развлечением на вечер, и это признают многие. Енджун понимает по ночам в компании какого-нибудь прелестного мальчишки, почему он равнодушен к омегам. Они для него слишком приторные, слишком сладкие, слишком очаровательные. Омеги ощущаются ненастоящими, в них отсутствуют минусы, и вся их природа направлена на то, чтобы понравиться и угодить. Роскошные. Идеальные. Искусственные. Их запахи ударяют прямо в нос, и альфа тайком морщится от обилия радуг и блесток в чужих феромонах. К ирискам Бомгю Енджун привык за столько лет дружбы. Сладкий запах вокруг его друга выступает просто парфюмом, воздушной оболочкой, которая отталкивает альфу внутри. Бомгю как-то признался, что первым подошел к Енджуну, потому что ощущал что-то странное. Крепнущее чувство внутри, как будто альфа не посмотрит на него не так, не интерпретирует дружеские объятья не в том ключе и не увидит в действиях какой-то подтекст. Альфы не дружат с омегами — так принято в обществе. Бомгю по натуре любит посылать все устои нахер любознательностью в горящих глазах, а Енджун не мог найти лучшего друга в окружении себе подобных, потому что те всегда видели в нем соперника. Так они и спелись. Енджун в том разговоре с Тэхеном умалчивал и не вспоминал лишний раз одно. Он был в течке с омегой. С Бомгю. Но не так, как могли бы многие подумать. Тэхен был в командировке в Сингапуре, когда его омегу накрыло. Бомгю позвонил в истерике в полтретьего ночи, и по голосу и бессвязному лепету стало понятно, что у друга самая настоящая паническая атака. Енджун приехал чересчур быстро. Благо, его обитель находится в пятнадцати минутах езды от квартиры друзей. Стоит ли говорить о том, что Енджун топил как сумасшедший и разделявшее расстояние пролетел всего за пять? Бомгю отчаянно нужно было почувствовать хоть какого-то альфу рядом. Енджун приехал, подхватил едва стоявшее на ногах и жутко смердевшее ублюдскими ирисками нечто, уложил на кровать в гнездо из вещей другого альфы, придвинул компьютерное кресло под бок и просто сидел, пока омега не заснет. Менял мокрые полотенца на лбу всю ночь, переодевал промокшие от пота растянутые футболки, приносил воду в стакане, изредка обнимал. Был рядом. И ничего не чувствовал. Альфа внутри него просто видел омегу в беде, друга, которому нужно помочь. Сердце сжималось от того, насколько потерянным, разбитым и уязвимым Бомгю был, и непроизвольно выделявшиеся в бо́льшем количестве феромоны знакомого альфы успокаивали скулившего парня на кровати. Омеги иногда тоже так помогают друг другу в тяжелых течках. Находятся рядом, дают понять, что все хорошо и ты не остался наедине со своей природой, дарят надежду на то, что все можно пережить. Грозный альфа внутри был самым заботливым омегой в тот момент, и Енджун не видел ничего зазорного в этом. Бомгю плакал у него на руках, когда пик прошел и стало легче, просил прощения за то, что его другу пришлось бороться с природой. За то, что не смог сдержаться и заставил сдерживаться другого. И Енджун успокоил простым: «Да я тебя как-то и не особо хотел, придурок». В итоге по настоянию обалдевшего Бомгю они прошерудили медицинские статьи про природу и физиологию альф, но ничего толкового не нашли. — А может, ты не альфа? — выдал Бомгю одним из вечеров, когда они вновь затронули отсутствие интереса к омегам со стороны Енджуна. — В следующий раз, когда у тебя будет течка, всажу тебе свой узел. Вот тогда и посмотрим, — мило улыбнулся альфа и со смешком наблюдал за тем, как захлопывается рот друга за секунду до крика, потому что в комнате появилась макушка Тэхена. Они договорились не рассказывать альфе Бомгю о случившемся. Енджун был категорически против, но омега настоял, сказал, что признается во всем чуть позже. Это «позже» настало буквально на следующий день, так что самому старшему пришлось срываться с работы, чтобы все подробно описать и успокоить взъевшегося альфу. Тэхен, казалось, тогда выпал вообще из реальности. Бомгю добил его тем, что у Енджуна на омег не встает, за что получил хорошую затрещину. Тэхен, конечно, как хорошая пара все понял и принял (с таким лицом будто перед ним человека переехали), но о случившемся друзья все же стараются лишний раз не упоминать перед младшим альфой. В общем, Енджун отчаялся найти истинного. Омеги его не привлекают от слова совсем, а на бет и альф он не смотрит. Глупости же это. А зря. Енджун понимал, конечно, что он на голову отбитый, но не думал, что и к волку внутри него это тоже относится.       

***

— Хен, ну пожалуйста! — Бомгю воет в трубку на протяжении последних двадцати минут с перерывами на психи Енджуна и сбросы звонка. Потом друг звонит снова, и совесть альфы не позволяет проигнорировать наглеца. — Так, давай еще раз. У Тэхена вот-вот начнется гон. — Да. — К тебе приезжает твой брат-альфа, который учился в Японии. — Угу. Ну, не ко мне. Он в целом возвращается в Корею. — Да, я понял. И ты просишь меня, еще одного альфу, прийти к вам в гости завтра вечером, чтобы что? Бесить Тэхена еще больше? — Нет! Просто так мне придется много общаться с Субином, и Тэхен будет беситься от того, что я уделяю внимание еще одному альфе. В любой другой день все было бы в порядке, но перед гоном… Сам понимаешь, Тэхена даже тот факт, что это мой брат, не остановит, — Енджун угукает в ответ. — Но если ты будешь рядом, то ты просто заболтаешь Субина, и все будет окей. Енджун тяжко вздыхает и молча сбрасывает трубку в миллиардный раз за последние двадцать минут. Бомгю и логика — вещи несовместимые. Спустя три секунды вновь раздается звонок в телефоне. — Бомгю, план плох. — Дверь открой, мудила. Енджун сбрасывает трубку снова и, подавляя рвущийся наружу скулящий вой, тащится к входной двери. Замок щелкает, и в квартиру тут же врывается смерч прощания со спокойствием. — Чем пахнет? — едва сбросив конверсы, пулей бежит к кухне омега и бесцеремонно залезает в пакеты доставки. — Стейк заказал. — О, круто! — Бомгю выкладывает содержимое пакетов на стол, а Енджун мысленно сжимает тонкую шею до хруста и выворота в другую сторону. — А че так много? — Да я же знал, что ты припрешься, мелкий поганец. — Хен, как мило! — Бомгю надувает губки и хлопает длинными ресничками слишком наигранно. Альфа кривит лицо от отвращения. — Ты такой хороший и заботливый! Тебе бы омегу! Он бы просто купался в ласке и нежно-… Бомгю недоговаривает. Енджун в три шага подходит к нему и хватает за шею сзади, сжимая пальцы так, чтобы в двух точках аж разряды тока побежали. Омега вполне предсказуемо орет и пытается вырваться. — Извинись. — Пошел в жопу! — визжит Бомгю пуще прежнего, а затем резко выворачивается, умудряясь при этом сжать чужое бедро чуть выше колена. Неприятная боль прошибает ногу, и Енджун подпрыгивает с громким «Ай!», что так не подходит образу грозного альфы. Он в целом не пытается поддерживать вид брутального самца, от которого так и смердит сильнющими феромонами за километр. Енджун любит сладкое мороженое, обожает драмы, над которыми может всплакнуть, не боясь нарушить при этом репутацию горячего альфача, радостно визжит, когда видит панд в зоопарке, а еще любит носить юбки. Ему все равно на глупые стереотипы и косые взгляды, которые на него иногда кидают. Но он все еще альфа, поэтому победная ухмылка Бомгю тут же сползает, когда темные глаза кидают на него убийственный взгляд. — Прости! — выпаливает он и пятится назад к стене. — Поздно. Хочешь покажу, как лошадь кусается? — миленько улыбается альфа и подходит все ближе. — Не надо! Когда Енджун с силой сжимает худые ляшки, Бомгю кричит так, что слышит, наверное, весь подъезд. Вообще соседи альфы привыкли к раздающемуся время от времени реву из его квартиры, так что вряд ли сейчас обращают на очередной ор хоть какое-то внимание. Удовлетворенный Енджун отходит и направляется к холодильнику за банками пива, пока омега позади него валится на пол, потирая пострадавшие части тела. — Изверг! — выкрикивает он и наигранно хнычет. — Тебе добавить? — улыбается Енджун, ставя банки на стол, и приседает рядом с балбесом на полу. — Только попробуй! — цедит Бомгю и в панике перехватывает тянущиеся к нему пальцы. — Я Тэхена натравлю! — Хватит использовать карту Тэхена каждый раз! — Тогда я щас выпущу свои феромоны, и тебе придется проветривать три дня квартиру от ирисок. Как тебе? Вместо ответа Енджун дает смачный подзатыльник. Бомгю вскрикивает и пытается ударить маленьким кулачком в плечо, но альфа резво поднимается на ноги. — Так ты есть будешь или нет? — спрашивает Енджун как ни в чем не бывало, пока на него смотрят с пола как на врага народа. — Напомни мне, почему мы дружим? — Потому что я самый потрясный, красивый, умный и лучший альфа в твоей жизни. Просто я в тебе не заинтересован, вот ты и в отчаянии со мной только дружишь. Я прав? — Енджун подмигивает и расплывается в кокетливой улыбке. Бомгю обалдевше открывает рот, чтобы выдать очередную порцию возмущения, но альфа его опережает. — Если ты не хочешь есть, так бы сразу и сказал. — Я понял, почему у тебя нет омеги, — поднимается с пола Бомгю с надувшимися губами и бухается рядом на стул. — Ты просто придурок, вот и все. — Ешь давай, — придвигает ему Енджун контейнер со стейком, чтобы мотор во рту у омеги наконец-то заглох. Бомгю возится с мясом слишком долго, и альфа рядом с ним тяжело вздыхает, молча перехватывает нож и вилку из рук и быстро разрезает стейк на маленькие кусочки, переливает пиво из банки в кружку, потому что знает, что другу так удобнее, подкладывает в чужую тарелку картошку фри, и только потом приступает к трапезе сам. Бомгю рядом подозрительно затихает, и альфа поднимает на него взгляд. — Что? — Ну ты же такой хороший, почему у тебя до сих пор нет пары? — выпаливает омега со скоростью света и тянется руками к шее. Енджун позволяет обнять себя, кладет ладони на чужую спину и тихонько похлопывает ее. — Бомгю, а ты уверен, что у тебя самого течка не завтра? — Иди нафиг, а, — скулит ему омега куда-то в шею. — Я вообще-то серьезно. Неужели нет совсем-совсем никого, кто бы тебе нравился? Чужие блестящие глаза смотрят с какой-то мольбой и настойчивостью. И Енджун позволяет себе подумать об омегах. Перебирает в голове всех знакомых, вспоминает недавних ночных пассий, заглядывает в университетские и школьные коридоры, когда вокруг него точно так же, как и сейчас, крутилось много омег в попытке получить хотя бы беглый взгляд. Енджуна вообще в целом всегда окружают омеги, они тянутся к нему магнитом, украдкой вдыхают сильный и пряный запах бадьяна, немного не подходящий натуре альф из-за сладких ноток на конце, и стараются оголить разные участки тела чуть сильнее, привлекая внимание. — Нет, Бомгю-я, — качает головой после небольшого промежутка времени, уверенный в словах. — А может, ты просто не встретил подходящего омегу, вот и все? — задумчиво тянет друг и садится прямо. По привычке теребит замок на расстегнутой кофте Енджуна, а затем вдруг вздрагивает. — Хен? — А? — отзывается вяло старший, отправивший в рот большой кусок мяса. — А ты на другой пол не смотришь? На бет? На альф? — Смысл мне на них смотреть? — удивленно спрашивает Енджун и аж жевать перестает, изогнув бровь. — На всякий случай, — вздыхает Бомгю как-то таинственно и начинает теребить несчастный бегунок еще больше. Альфа перехватывает тонкие пальцы и несильно сжимает в попытке успокоить. — Некоторые же живут… омеги с омегами… альфы с альфами…. — Пусть живут, — кивает Енджун. — Не мне им запрещать что-то делать. — А ты бы запретил, если можно было? — с подозрением спрашивает Бомгю и смотрит уж очень пристально. — Если ты спустя столько лет дружбы решил узнать, гомофоб ли я, ответ — нет. Мне совершенно все равно, кто с кем и как спит. Я не люблю лезть в чужие отношения. А стереотипы — это глупости. Или тебе напомнить, что половина моего гардероба — это юбки? — А если бы тогда тебе альфа понравился? — загорается Бомгю какой-то безумной идеей, и Енджуну становится на секунду страшно. — А если вообще твой истинный — это альфа? Ты когда-нибудь думал об этом? Тогда бы это объяснило, почему ты не смотришь на омег, понимаешь?! — Бомгю вскакивает со стула и подпрыгивает, находясь в каком-то необъяснимом восторге. — Спустись на землю, придурочный, — голос срывается на секунду, и Енджун чувствует, как от шока не дожеванный кусок летит ему в глотку. Альфа кашляет в попытке прочистить горло. Бомгю рядом тут же обеспокоенно легонько хлопает ладошкой по спине и быстро наливает в стакан воду. Енджун благодарно кивает и осушает все практически в один глоток между кашлем. Минута уходит на то, чтобы окончательно прийти в себя. — Бомгю-я, если бы мне нравились альфы, то я бы смотрел на них в подобном плане. Но я никогда… не заглядывался на других альф. — Совсем? — сникает омега рядом и ковыряется в остывшей еде. — Совсем, — подтверждает Енджун и отгоняет стыдливый эпизод в средней школе. И зачем он только его вспомнил? — Ладно, тогда ты точно обязан завтра прийти к нам на ужин. — Опять? — закатывает глаза до мозга Енджун и отхлебывает большущий глоток из банки с уже потеплевшим напитком. Мерзость. — Ты не понимаешь! Ты придешь весь из себя такой экстравертный альфа, сядешь за стол рядом с Суби-буби, начнешь: «Как жизнь, бро?» И все! Вы заболтаетесь, а я и Тэхенни просто будем изредка что-то вставлять в ваш диалог. Он будет спокоен, потому что я буду все время рядом с ним и уделять внимание буду только ему. — Бомгю, — Енджун раздраженно хлопает ладонью по собственному лицу. — Вот скажи мне, что мешает тебе перенести встречу? Если Субин, как ты говоришь, возвращается в Корею, вы можете просто встретиться в другой день. — Но я по нему соскучился! Только ему не говори, — в панике добавляет Бомгю. Енджун хмыкает, а затем улыбается. Он единственный ребенок в семье, так что о специфике братских отношений только наслышан. — Тэхен после гона еще дня три меня никуда не выпускает, так что это еще целую неделю практически ждать! — Ты меня убиваешь, Бомгю-я, — стонет альфа и пару раз припечатывается лбом о стол в отчаянии. — Ну будь другом, Енджуни-хен, — шепчет омега одним из самых плаксивых и заунывных тонов голоса в арсенале, кладет подбородок на плечо все еще лежащему на столе парню и запускает пальцы в чужие темные волосы, чуть перебирая их. — Ты ведь самый потрясный, красивый, умный и лучший альфа в моей жизни, забыл? Неужели ты бросишь омегу в беде? Волк внутри скребет грудь острыми когтями, потому что улавливает беспокойство в ирисках рядом. Енджун не может оставить омегу в беде, потому что он — альфа. Потому что природой заложено, чтобы Енджун защищал более слабых. — Ты мною бессовестно пользуешься вот уже который раз, чертов манипулятор. Я тебя ненавижу, — сдавленно мычит и тяжело вздыхает. — Ты меня любишь, — улыбается Бомгю и оставляет беглый поцелуй на щеке. — Доедай и улепетывай к своему альфе, — морщится Енджун от отвращения и трет собственную щеку под задорный смех рядом. — Ты время видел? Тэхенни скоро с работы придет. Бомгю кидает беглый взгляд на настенные часы и в панике начинает запихивать еду за обе щеки. Пришла пора Енджуну от души хохотать над потугами друга проглотить все как можно скорее. Бомгю гневно мычит с набитым ртом и вручает в руки телефон. — Вызвать тебе такси? — без слов понимает его альфа и ржет в голос с быстрого кивка и параллельного заглатывания картошки. Спустя какие-то три минуты Бомгю пулей летит в коридор и натягивает обувь. — Пожалуйста, помойся в душе и кинь одежду в стиралку. Я не хочу, чтобы Тэхен меня убил. А я ведь знаю, что он может, — умоляюще проговаривает альфа. Он даже представить боится, что будет, если предгонный Тэхен учует запах Енджуна на своем омеге. А учитывая, что Бомгю его сегодня обнимал, легкий флер бадьяна точно впитался в чужую футболку. — Если успею, — выпаливает омега и выбегает в коридор подъезда. — Ты уж постарайся! — кричит ему вдогонку Енджун и захлопывает входную дверь. Альфа не сдерживает заунывный скулеж поздно ночью, будучи уже в кровати, когда в уведомлении на его телефоне высвечивается «Приходи к шести, любимый». Пролетает ехидная мысль переслать сообщение Тэхену и попросить следить за тем, чтобы его омега не распускал руки. Но Енджун держится. Он хороший друг, поэтому настраивает отложенное сообщение на отправку тогда, когда у альфы начнется полноценный гон.       

***

В джинсах будет некомфортно сидеть… сколько? Часа три? Енджун надеется, что его не будут терроризировать до поздней ночи. Юбка для семейного ужина, на который его тащат, не подойдет. Альфа тяжело вздыхает и останавливается на широких черных спортивных штанах, на верх натягивает такого же цвета майку и накидывает белую объемную рубашку еще одним слоем, не застегивая ее. На шее занимает место излюбленный чокер с темными мелкими бусинами, а сережки-колечки разных диаметров появляются в ушах. Енджун тяжело вздыхает, взглянув на экран телефона. Вообще-то он старался собираться как можно дольше, но именно сегодня получилось очень даже быстро. Волк внутри него горестно воет, и Енджун старается не проскулить вслух. При выходе на улицу он решает лишь покрыть Бомгю на чем свет стоит и настрочить гневное сообщение о том, что подумает, что потребовать взамен. Омега тут же отзывается кучей жалостливых смайликов и фраз о том, какой у него хороший хен, обещает сводить в парк аттракционов и купить клубничное мороженое. Енджун считает плату недостаточной, учитывая, что у него есть шанс не выжить этим вечером в компании Тэхена. «Пойдешь со мной на парный урок по танго. Я давно хотел попробовать выучить пару движений.», — пишет он с довольной улыбкой и с точкой на конце и радостно отправляет, выключив звук в уведомлениях, но оставив вибрацию. Его телефон через пару секунд буквально взрывается сообщениями, но альфа их успешно игнорирует. Енджун просматривает корпоративную почту, двигаясь в доме друзей к лифту, и потягивает купленный по пути американо через трубочку. Он уверен, что Тэхен на пару с Бомгю приготовили вкусный ужин, но любимый напиток помогает ему не нервничать. Вообще-то Енджун лучше омеги понимает, насколько взвинченным должен быть Тэхен сейчас. Волк внутри него агрессивен и непослушен и старается заслонить от любого внимания противоположного пола пару. А тут у него над душой будут двое взрослых зрелых альф, и никакие доводы рациональности про то, что ни один из них на Бомгю вообще не смотрит в сексуальном или романтическом плане, не помогут. Енджун не обращает внимания на хлопнувшую подъездную дверь позади него, но ощущает грубый сильный толчок сбоку. Кофе льется ему на рукав белой рубашки, и парень непроизвольно начинает злиться на растяпу, выделяя больше феромонов. — Смотри, куда идешь! — выкрикивает он и поднимает взгляд на возвышающегося альфу над ним. То, что это именно альфа, не поддается сомнению. Вообще это первый человек, который выше Енджуна, кажется, практически на полголовы. Широкие плечи так и вопят о принадлежности незнакомца к более сильному полу, да и вообще его тело как будто является воплощением слово «альфа». Енджун, не чувствовавший никогда комплексов по поводу внешности, вдруг ясно ощущает, какая у него омежья талия по сравнению с этим монстром. Лицо незнакомца кажется смутно знакомым, и зависший мозг подкидывает семейные фотки, показанные как-то Бомгю. На дне черных отчего-то испуганных глаз в полуосвещенном подъезде начинает вдруг плескаться что-то дикое и странное. Интерес пересиливает, и Енджун вдыхает через нос побольше воздуха, чтобы понять, чем пахнет брат друга-омеги. Это становится ошибкой. Енджун никогда не чувствовал аромата сильнее этого. В легкие буквально врывается смерч чего-то пряного. Альфа перед ним, точно так же, как и он сам, пахнет какой-то резкой специей, но Енджун не понимает, чем именно. Если сам он является обладателем бадьяна с едва проглядывающими сладкими нотками, то Субин после себя оставляет имбирную пряность на языке. А спустя непродолжительное время переглядок и взаимного жадного вдыхания ароматов, Енджун понимает, отчего на него смотрят так… по-звериному. Потому что волк внутри него в один момент начинает биться чуть ли не в истерике. И Енджун впервые за свою жизнь не понимает, что хочет дружок внутри. Тот ревет и мечется по всей грудной клетке, скулит и воет одновременно, практически рвет органы внутри и подталкивает подойти поближе к альфе перед ним. Но зачем? Чтобы прикоснуться, всплывает осознание в голове. И вот тогда Енджун понимает. Недопитый кофе летит на пол, выскользнув из вспотевшей ладони, но никто не обращает на него внимание. Парни вглядываются в глаза напротив с какой-то звериной яростью вперемешку с дичайшим желанием наброситься друг на друга. И, к сожалению всем принятым устоям в обществе, вовсе не для того, чтобы набить морды в попытке показать, чей альфа сильнее. Енджун подавляет в себе инстинктивный порыв шагнуть назад, которого у него отродясь не было. Ведь это будет означать признание превосходства, да еще и расцениваться как зеленый свет к действиям. Альфа внутри него жалобно скулит от отказа постыдно действовать, и Енджун прикрывает глаза, чтобы успокоить волка. Становится чуть легче контролировать мысли и держать под контролем ком эмоций, от которого, признаться, страшно. Когда Енджун распахивает глаза — встречается с потемневшими от желания радужками. Но во взгляде напротив точно так же начинает проглядываться бо́льшая осмысленность и даже какое-то ледяное спокойствие. Истинные. Предназначенный природой, судьбой, да кем угодно, сука, волк для Енджуна — альфа. Не хрупкий и нежный омега. Нет. Высокий и сильный альфа, в феромонах которого волк внутри чувствует опасность вперемешку с желанием. От ауры, исходящей от Субина, хочется взвыть и открыть ему шею для метки, что вообще не вяжется с альфьим поведением. Енджун не сдерживает истерического смешка. — Теперь я понял, почему меня всю жизнь не интересовали омеги. — Меня тоже. Ты Енджун, верно? Вместо внятного ответа получает кивок, потому что все силы уходят на то, чтобы приструнить волка в грудной клетке, бешено виляющего хвостом из стороны в сторону. Голос у Субина странный. Енджун ожидал услышать глубокий бас или прокуренную хриплость, но и намека на что-то подобное не было. Да, понятно, что сейчас от странного тянущего друг к другу желания, охватившего обоих, голоса у них потяжелели и стали более глубокими. Но Субин все равно звучит мягко и спокойно. Как тот персонаж, который рассказывает всю историю в виде красивых картинок в начале игры и позволяет тебе шагнуть за ним в новое приключение. Енджун думает, что мог бы слушать альфу напротив днями напролет, и это становится финальной точкой. — Я думаю, я пойду, пожалуй… — выдавливает он из себя и старается дышать через раз, чтобы непонятная специя не вколачивалась кувалдой ему в легкие. — Я тоже… Я вряд ли в таком состоянии буду способен на общение с Бомгю, — как-то виновато улыбается Субин. А Енджун прикусывает язык, чтобы не заурчать на весь подъезд, потому что у альфы перед ним замечательные ямочки на щеках. — Ты лучше… первый иди, — выдыхает Субин и прикрывает глаза. — Уверен, что не накинешься? — тяжело сглатывает Енджун и крупно вздрагивает от осознания того, что спрашивает это у альфы. — Теперь нет. А ты? — Я справлюсь. Енджун уверен в своих словах. Волк внутри него действительно силен, но у них никогда не было разногласий. Это первая подобная ссора. Альфа грозно рычит где-то в недрах сознания, царапает когтями все, что можно, но не вырывается наружу. Енджун не позволяет. «Раз мы истинные, нам все равно друг от друга теперь никуда не деться», — пролетает мысль, и после нее становится еще чуть легче. Субин удрученно кивает и начинает делать маленькие шажки назад. Не разрывает зрительного контакта, не поворачивается спиной, не делает резких движений. Вообще все, что угодно сейчас, может спровоцировать волка. А учитывая, что альф в таком взвинченном положении двое, непонятно, кому стоит бояться больше. Оба чувствуют исходящую друг от друга силу, тяжелый запах и готовность идти до конца. Субин не дурак обманывать себя предположениями о том, что Енджун слабее только из-за комплекции. Альфы держатся на внутренней силе. А раз Енджун может противостоять волку внутри, у него ее, кажется, много. Субин оступается на одной из ступенек, теряет равновесие, и ему приходится опереться на стену, чтобы не грохнуться на пол. Все это длится буквально секунду, но Енджун на приличном расстоянии для их положения и разъедающего желания быть ближе рефлекторно дергается навстречу с тихим рыком. Лишь дергается. Не делает даже шага, останавливая себя. Субин чувствует, как бегут мурашки по всему телу после чужого тихого рыка и осознания того, что Енджун, кажется, действительно сильный, раз может противостоять волку внутри себя. Впервые он видит альфу, который не уступает его силе, а может быть, даже превышает ее. Они обязательно выяснят это потом. Субин, вглядываясь в темные глаза, открывает тяжелую подъездную дверь задом и медленно выходит на улицу. Енджун выдыхает только тогда, когда раздается громкий хлопок. В подъезде остается только один медленно закипающий альфа и тяжелый пряный аромат другого. Лифт позади открывается, и Енджун улавливает едва различимые за стеной из пряностей ириски с примесью виски. Альфа разворачивается, встречаясь с обеспокоенным взглядом. — Хен, все нормально? А где Субин? — Я больше никогда в жизни не пойду на твои ублюдские идеи, ты меня понял?! — рычит Енджун в опешившее лицо, в секунду пересекает разделяющее их расстояние, хватает за грудки и с силой трясет. — Пошел ты нахуй, Чхве Бомгю! Волк внутри рвет и мечет, и от нахлынувшей ярости становится сложно контролировать себя. Хочется разбить стенку, накинуться на какого-нибудь альфу, чтобы просто помериться силами, раскромсать стекло до мелких осколков, кричать и рычать во всю глотку. Бомгю в руках начинает крупно дрожать, чувствуя тяжелые феромоны, от которых инстинктивно хочется спрятаться и укрыться где-нибудь в укромном месте. Бадьян перестает ощущаться сладким в конце, оставляя за собой лишь резкую пряность. — Х-хен, — умоляюще шепчет Бомгю, и до замыленного сознания альфы доходит запах страха в ирисках. Енджун переводит взгляд на свои побелевшие от усилия пальцы, крепко сжимающие чужую футболку. Несколько секунд уходят на то, чтобы совладать с телом и эмоциями и разжать деревяные пальцы. Альфа делает большой шаг назад и видит, как облегченно выдыхает побледневший омега с дрожащей нижней губой. Енджун издает тихий короткий рык, злясь теперь уже на себя, разворачивается и буквально выбегает из подъезда. Чем дольше он бежит к своему дому, не видя ничего и никого вокруг, тем больше злится. На Бомгю с его тупыми идеями, на Субина, свалившегося с неба, на волка внутри, на судьбу, черт возьми. Енджун вообще свыкся с мыслью, что у него нет истинного. Что он родился вот такой странный. Ему нравится быть одному, нравится пустая квартира, нравится то, что его никто не отвлекает. И что теперь? Теперь придется не просто как-то выкраивать время для истинного, так еще и выдумывать то, как им ужиться вместе. Двое альф. Это звучит противоестественно. Да, такие пары есть. Да, он никогда их не осуждал. Но Енджун и представить не может, что сдаст контроль. Что кто-то будет доминировать над ним, вторгаться в его личное пространство, когда вздумается, потому что сильнее. А ведь кому-то из них придется. Субин не подходит на эту роль, но ведь и Енджун тоже сильный. Альфа забегает в лифт со сбившимся дыханием и темными противными пятнами перед глазами. — Эй, парень, спокойнее, — грозно рычит кто-то сбоку. Енджун поворачивает голову и видит, как какой-то альфа жмет ближе к себе хрупкого омегу, пытаясь заслонить его своими феромонами от бадьяна. — Да мне нахуй не сдался твой омега ебучий! — рычит Енджун и впечатывает в панель кнопок кулак, нажимая таким образом на этаж. Альфа скалится на него и выпускает ауру. Вот оно. То, куда можно выпотрошить злость. Енджун тут же отвечает ударом простых феромонов в несколько раз сильнее и видит, как быстро тает решимость в глазах у альфы напротив. Спустя всего пару секунд тот явно жалеет, что нарвался, и оставляет лишь легкий собственный аромат для того, чтобы укрыть им напуганного омегу. Альфа не выдерживает взгляда и опускает взгляд вниз, признавая поражение. — Извини, — мямлит он едва слышно. — Чел, ты просто под руку попался, — выдыхает Енджун и чувствует, как злость немного утихает. — Лучше бы не нарывался. Лифт издает звук, оповещая о приезде на нужный этаж. Енджун выходит, не оборачиваясь, слышит облегченный выдох позади и двигается дальше по коридору к квартире. Открывает замок со скоростью метеора, чуть не выломав ручку, хлопает дверью так, чтобы слышал весь подъезд. — Блядство! — ревет он и с силой пинает табуретку с куртками на ней. Стул отлетает к противоположной стене и с грохотом падает на пол. Резкий звук помогает успокоиться. Енджун срывает с себя одежду и топает к душевой. Включает прохладную воду и становится под струи воды. Ничего же не случилось, верно? Подумаешь, его истинный — альфа. Крупный такой, высокий, с широкими плечами и громадными лапищами вместо ладоней. С мягким голосом и милыми ямочками на щечках, что так не вяжется со всем этим мачо-образом. Енджун чувствует, как усталость охватывает все тело. Сил не остается на то, чтобы даже стоять прямо, и альфа устало прикрывает глаза, лбом прикасаясь к холодной плитке. Поджимает губы от обиды на волка внутри и на судьбу, которая явно напилась, когда выбирала ему идеальную пару. Садится, прижимает ноги к себе, обхватывая их руками, и упирается лбом в колени. Холодные капли тарабанят по спине и затылку. По-хорошему стоит выйти из душа как можно скорее, потому что несмотря на то, что парень — альфа, иммунитет у него хуже некуда. Но вместо ног и рук как будто тяжелые камни, которые даже самый сильный альфа не сможет поднять. Волк внутри воет, непонятно о чем мечтающий, — хочется прижаться к Субину и потереться о него, чтобы впитать пряный запах, и в то же время уехать далеко и надолго, чтобы его не видеть. И Енджун позволяет себе тихо и недолго проскулить, чтобы хоть как-то сбросить напряжение. И что, ему теперь придется поставить крест на карьере? Тот ли Субин альфа, который запрещает партнеру заниматься хоть чем-то? Енджун такого отношения к себе не позволит. Разобьет морду и даже не посмотрит, что это его истинный. Волк внутри будет потом скулить от обиды, но в целом согласится с принятым решением. Енджун поднимается, кряхтя, когда конечности начинают затекать. Выключает воду и вылезает из душевой. Тело неприятно тянет, и альфа бегло обтирается полотенцем, натягивает домашнюю одежду и решает немного размяться. Небольшая нагрузка приятна не только для физического, но и ментального состояния. Легкая растяжка помогает успокоиться, привести дыхание в норму и разогнать кровь в затекших конечностях. Енджун отвлекается на пиликанье телефона. На экране виднеется тонна сообщений от Бомгю, которые альфа успешно игнорирует. Он еще злится, хотя сам не понимает, на что именно, поэтому решает остыть и объясниться чуть позже. Бомгю привык к такому поведению, тем более, друг сейчас явно занят кое-кем другим. Взгляд цепляется за другое. «Какой специей ты пахнешь?» — виднеется сообщение от неизвестного номера в мессенджере. Енджун тихо выдыхает, прикрывая глаза, потому что волк в груди подскакивает от радости на метр и наворачивает круги с громким лаем. Это вообще невообразимо… Чувствовать такие сильные эмоции от того, кого знаешь от силы пять минут и с кем и не познакомился толком. «Ну кончено», — срывается тихое с губ, когда на собственный ответ и встречный вопрос Енджун получает необычный ответ. Он вообще редко встречал альф, которые пахнут чем-то небанальным. Обычно это мята, кофе, мускат, цитрусы, алкоголь. Все они отличаются друг от друга лишь нотками на конце либо в начале, но основной аромат всегда один и тот же. Тэхен, например, пахнет виски. Глубокий, резкий и насыщенный спиртной запах контрастирует со сладкими ирисками Бомгю. Но конфеты и алкоголь — вариация вполне привычная. Иногда среди альф встречаются экземпляры поэкзотичнее, которые пахнут древесиной, горькой листвой, какими-нибудь маслами. Одногруппник Енджуна в школе искусств вообще пах мокрым асфальтом, как дорога после дождя. Но специи… с этим природа как будто недостаралась. Корица на все случаи альф и все. Енджун часто ловит на себе странные взгляды, иногда восхищенные, иногда презирающие, когда кто-то внюхивается в его аромат. Потому что на первый взгляд альфа пахнет так, как и должен альфа, — резкая специя, горечь на языке, от которой першит в горле. Но потом его запах раскрывается, и некоторые улавливают нотки непонятной для них сладости. Многие альфы смотрят на него свысока за эту приторность, не понимая, что бадьян требует к себе щепетильного отношения. Это специя со странным переплетающимся вкусом. Передержишь его в глинтвейне, например, — получишь напиток для извращенцев, потому что пить горькую отраву будет сложно. Положишь немного — не почувствуешь ничего, кроме сладости, и не поймешь вообще его вкуса. Субин пахнет кардамоном. В нем тоже можно различить сладость, но здесь надо постараться. Теперь Енджун понимает, почему аромат Субина буквально ворвался ему в горло и легкие. Кардамон жгучий и обжигающий, даже немного острый. Пикантный и сильный, оставляющий после себя не очень приятное послевкусие. Кардамон сочетают с другими специями, чтобы перебить его остроту и кислоту. Фруктовый вкус напоминает в нем лимон, и именно поэтому чтобы разглядеть сладость, нужно пробиться сквозь его пряность и имбирь. Енджун никогда не встречал альфу, который бы пах специями, не считая корицы. И первый попавшийся экземпляр вполне мог бороться с ним за звание самого интересного аромата. Впервые за всю жизнь Енджуну хочется внюхаться в чужой запах, понять и раскусить его, попробовать на кончике языка. А еще, может быть, оставить аромат на себе. Они переписываются долго и много, до глубокой ночи. Потихоньку узнают друг друга. Начинают с небольших смешных фактов о себе, чтобы раскачаться. Енджун узнает, что Субин младше него на год. А еще то, что он учился на пекаря. Еще одно, что они оба понимают, — им плевать на мнение окружающих. На то, что кто-то подумает о них не так, назовет их поведение не подобающим альфам. Им не нужно доказывать окружающим свою сущность, они считают это бесполезной тратой времени. Субин с детства любил печь, но пошел сначала на юриста, как и подобает альфе. Плюнул спустя два года и уехал в Японию. Проходил обучение единственным альфой в группе омег и бет, но не чувствовал никакого дискомфорта. Закончил с отличием, накопил достаточно после разнообразных выигрышей в конкурсах и стажировок, обрел связи и вернулся, чтобы открыть собственную пекарню. Целеустремленность — вот то, что отличает альф. Не дурацкие стереотипы. Они никогда не встречали кого-то, кто бы их настолько понимал. Засыпая ближе к четырем утра, Енджун вдруг ловит себя на усталой мысли, что, возможно, был слишком категоричен. Может быть, природа сделала правильный выбор, когда решила связать двух пряных альф друг с другом. Им это еще предстоит узнать.       

***

Следующие три дня пролетают практически незаметно. Енджун работает много перед отчетным концертом, который дает его студия каждый год. Но в этот раз все намного масштабнее. Столько всего нужно сделать: проверить готовность хореографий во всех группах, съездить и подтвердить бронь громадного концертного зала, решить проблемы с частью неуспевающих доехать костюмов, поставить самому несколько танцев и проследить за работой коллег. Еще и этот миленький слишком сладко пахнущий цветами омега за стойкой начинает бесить хуже некуда, постоянно сует нос не в свои дела и таскается как маленький хвостик, делая вид, что ему все дозволено. Но Енджун старается не обращать внимание. Если он не в делах, его взгляд все равно устремлен на экран телефона, который постоянно вибрирует от новых сообщений. И все они от одного конкретного человека, от альфы. Енджуна все еще передергивает от осознания, но чем больше он общается с, черт побери, истинным, тем меньше его корежит. Из студии он выходит затемно самым последним. Выключает везде свет и проверяет, закрыты ли все двери, ставит сигнализацию. Енджун подумывает над тем, чтобы нанять охранников, но пока не видит в этом необходимости. Вот если он сможет позволить себе то здание в центре Сеула с большими залами и расширить штат сотрудников-хореографов, добавив интересующие его направления, то… Енджун крупно вздрагивает и выныривает из сладких мечтаний, закрывая студию на ключ. Кардамон вторгается в глотку через его ноздри и спускается прямо в легкие. Приходится чуть удержать собственное дыхание, чтобы жадно не втягивать воздух как умалишенный. Альфа непроизвольно облизывается, чтобы почувствовать манящий запах еще и на языке, а волк внутри него верещит и бешено вертится от счастья. Обернувшись, Енджун замечает на другой стороне улицы прислонившегося к автобусной остановке высокого альфу. Их разделяет целый пешеходный переход, но запах Субина чувствуется так явственно, как будто тот стоит рядом. И по жадно вдыхающему воздух альфе через дорогу, становится понятно, что тот точно ощущает аромат бадьяна. Им кажется, что вся улица расцветает их запахами, тогда как в реальности ничего сверхъестественного не происходит. Просто истинные улавливают ароматы друг друга чересчур остро, на большом расстоянии. Настоящие охотники. Енджун переходит дорогу, стараясь не бежать и в целом идти не быстрее обычного темпа. Потому что нестись навстречу пряному запаху хочется просто до безумия, но волк внутри обладает все-таки присущей альфам гордостью. Так что позволить показать, насколько тот изнемогал без желанного аромата, Енджун не может. — Мне, конечно, нравятся переписки, но я скоро с ума сойду без твоего запаха. А это учитывая, что у меня теперь целая банка цветков бадьяна, — Субин выпрямляется и мягко улыбается до замечательных ямочек на щеках. Енджун с трудом подавляет в себе желание тыкнуть в них пальцем. — У меня теперь кардамон стоит на обеденном столе. Если обжарить его с кофейными зернами, получается очень даже неплохой кофе. Но на жуткого любителя, — усмехается старший и вглядывается в темные большие глаза. — Ты сильно удивишься, если я скажу то же самое про бадьян в чае? — Субин тихо смеется, и Енджун повторяет за ним. — У тебя красивый смех. — Пожалуйста, можно мы перескочим как-то этот этап? — фырчит старший от возмущения и кривит лицо, поднимая брови. Субин вновь смеется над эмоциональностью альфы рядом и обещает подумать над предложением. — Не хочешь прогуляться? — А если я скажу нет? — изгибает одну бровь Енджун и складывает руки на груди. — Думаю, банка специи на столе послужит тебе хорошей заменой моему естественному запаху. — Ну, на то и был расчет. Пока тогда? — усмехается старший и делает разворот на сто восемьдесят под округлившиеся от удивления глаза. Волк внутри него довольно урчит, а не рычит в попытке приказать одуматься. Если Субин думает, что может просто взять и прийти в любой момент, и Енджун побежит за ним с приподнятым хвостиком, то не тут-то было. Старший тоже альфа, и придется с этим мириться. Енджун отходит на уже приличное расстояние, когда слышит тяжелые шаги сзади и сгущающийся аромат кардамона. Выдержки хватает сполна, чтобы не обернуться. Хотя стоит как-то потренировать ее что ли, а то от усилия не повернуть голову вены на шее в следующий раз могут запросто лопнуть. — Ладно, понял оплошность, прости, — как-то нехотя выдавливает Субин, пристроившийся рядом. Енджун останавливается, стараясь не выглядеть уж слишком довольным. Это 1:0 в пользу старшего альфы. Волк Субина не сдержался, чтобы в панике не догнать. Более того, младший еще сдал превосходство, с которым пришел, извинившись и пойдя на попятную. Если бы они были животными, то волк-Субин бы лег перед ним в попытке вернуть расположение. И оба прекрасно это понимают. — Куда пойдем? — спрашивает Енджун и чуть склоняет голову вбок в интересе, позволяя растерявшемуся альфе вновь обрести контроль над ситуацией. — Набережная? — Идет. Но раз ты пригласил, ты покупаешь мне мороженое. — Я думал, мы будем спорить, кто за кого будет платить и кто кого будет угощать… — совсем как-то теряется Субин и даже притормаживает на мгновение. — Много думаешь. Бесплатно вкусно поесть любят все, — пожимает плечами Енджун, подмигивает и двигается вперед. Субину приходится ускоряться, чтобы идти вровень со старшим, а это при их разнице в росте. Вообще решающую ставку здесь явно играет длина ног, а не рост в целом. Субин понимает, тайком (как он сам думает, конечно) оглядывая чужое тело, что более идеальных пропорций он никогда не видел, в то время как Енджун думает абсолютно так же про него самого. — Я передумал, — резко тормозит старший, когда они почти доходят до набережной. Субин успевает только хлопнуть глазами в удивлении, когда его тут же бесцеремонно хватают за футболку. — Купи мне токпокки, — с силой тянет его к ларькам с уличной едой Енджун. Младший альфа с секундным страхом и замешательством понимает, что не может устоять на месте. Енджун тащит его дальше к другим ларькам, не обращая на сопротивление никакого внимания, весь поглощенный представленной едой и разворачивающимся перед ним выбором. — Нет, лучше кимпаб. Нет, стой, тут столько всего… Все нормально? — тараторит со скоростью света, но наконец-то улавливает в обильном уличном запахе еды нотки страха в кардамоне и обеспокоенно разворачивается. — Да, — кивает Субин и берет себя в руки. Енджун вопросительно выгибает бровь, и тогда младший предпринимает лучший стратегический ход из всех возможных на данный момент. — Там, кажется, фо продают. — Где?! — выкрикивает старший несдержанно, оборачивается и бежит к ларьку с лапшой. Субин чуть выдыхает и дает себе пару секунд, чтобы окончательно успокоиться. Он никогда еще не встречал альфу сильнее него. И Субин не уверен, дает ли Енджуну столько силы близость еды, или старший на самом деле такой альфа. Но волк внутри, на удивление, тихонько радостно урчит. «Придурочный. Если Енджун сильнее тебя, ты же под него ляжешь», — ругает себя Субин в припадке и понимает, что как-то не особо и против. Мотает головой, отгоняя вовсю лезущие мысли, и подходит к делающему заказ парню. — Не жирно? — присвистывает Субин и расплачивается. Он в жизни не видел человека, у которого так горят глаза при виде еды. Возможно, все-таки потайная чакра с могучей силой Енджуна открылась именно из-за нее. Скорее всего из-за еды. — Нет. Ты же платишь. Я еще все-таки токпокки хочу, — тянет старший с таким выражением лица и взглядом, что любой омега позавидует способности выпрашивать что-то. Точно из-за еды. — Идем, — выдыхает Субин слишком уж отчаянно и старается поспеть за стремительно отдаляющейся от него макушкой. Енджун смакует все с таким аппетитом. Лезет в чужую тарелку, когда младший говорит о том, что на пределе. И Субин не сдерживает мелькнувшей где-то на подкорке мысли, как же все-таки хорошо, что истинный старшего — альфа. Был бы омегой, сдох бы готовить. Многие, конечно, таких традиционных взглядов на отношения не придерживаются. В паре его брата, например, Тэхен является тем, кто чаще готовит. Но успев узнать немного о Енджуне, становится понятно, что путь к его сердцу точно лежит через желудок. А тут хочешь или не хочешь, а готовить начнешь. Вот Субин, например, прямо сейчас перебирает в голове рецепты самых вкусных булочек и печенья, чтобы испечь старшему в ближайшее время. — Ну и? — спрашивает Енджун, когда они, поужинав, выныривают из плотного потока людей и находят более-менее безлюдную дорожку. Субин кивает на лестницу, ведущую вниз к реке, и старший без слов соглашается. Первым спускается, доходит почти до воды и плюхается задницей на песок. Младший тихо смеется и садится рядом. Повисает какая-то тишина. Не напряженная, нет. Простая. Енджун вглядывается в темное небо и воду перед собой, а Субин пытается откровенно не залипать, стараясь отвлечься на что-либо еще. Получается из рук вон плохо. — Ты сказал, что тебя тоже омеги не привлекают. Как понял? — спрашивает Енджун и наклоняет голову вбок в интересе. Просто очаровательная привычка. — Да так же, как и ты, наверное… Они какие-то… — Сладкие, — произносят одновременно и смеются. — А альфы?.. — Понял еще чуть ли не в младшей школе. Подружился с одним альфой, часто зависал с ним, вот эта типичная дружба, знаешь. Ночевки, игры в приставки, выпрашивания погулять подольше. Все уши родителям про него прожужжал, мама начала прикалываться, не влюбился ли я. А потом стало уже как-то не очень смешно, — пожимает плечами Субин и видит, как странно блестят глаза рядом, а пухлые губы поджимаются. — Ой, нет, ты что! — спешит исправить ситуацию. — Я в том плане, что мне не смешно стало, потому что я все в один момент понял. В смысле… тяжело осознавать, что в друга влюбился. Так еще и в альфу… Будучи сам альфой… — Я понял, выдыхай, — фыркает Енджун от смеха. — Продолжай. — Да там история с хорошим концом, на самом деле. В средней школе мы начали встречаться. — Да ладно? — старший выпрямляется и глядит с интересом в глазах. — Да, — тихо смеется Субин. — Это было хорошее время, знаешь… Чисто типичная подростковая любовь. Так глупо признались друг другу. Поспорили в ночи, что нам никогда альфы не нравились, а по итогу поцеловались. — Мило, — улыбается Енджун, залипнув на ямочки на щеках. — Долго встречались? — До конца школы. Говорю же, типичная подростковая любовь. Вроде ничего серьезного, а вроде и теплые воспоминания от всего этого. Потом были всякие интрижки… — Всегда с альфами? — Конечно. — Почему? — Почему альфы? — понимает вопрос Субин и задумывается. — Я как-то об этом не думал… Меня просто тянет на тяжелые ароматы, волку нравится властная аура, идущая от чужого волка, сильные феромоны. А еще… — младший поднимает взгляд, чтобы встретиться с глазами необычной формы, — нравится сильных подчинять. Чувствовать, как их волки превращаются практически в кротких омег, смущаются, предлагают себя, хотят до безумия лечь под меня… — Интересно, — приглушенно отзывается Енджун и усмехается, не разрывая зрительного контакта. — То есть ты всегда вел? — Да, — выдыхает Субин в пространство между ними, которое уж слишком большое для такого диалога. — Никогда не поздно это исправить. Ароматы бадьяна и кардамона вмиг становятся гуще, заставляя их тяжело втягивать запахи. Атмосфера накаляется, воздух будто бы нагревается. Волки внутри барабанят грудные клетки, чтобы вырваться наружу, а во взглядах читается какое-то молчаливое чувство. Что-то между страстью и желанием, и в то же время холодностью и рассудительностью. Субин чувствует в чужих феромонах отсутствие прямого согласия, какое-то напряжение, а потому не предпринимает никаких действий. И он на каком-то подсознательном уровне знает, что Енджун ему благодарен. И все же Субин не сдерживается и бросает беглый взгляд на пухлые губы. Енджун расплывается в довольной улыбке. 2:0. Младший проигрывает по всем возможным фронтам. — А ты? — прочищает горло Субин, чтобы голос не звучал хрипло, и возвращается к поднятой ранее теме в диалоге. — С омегами не получалось всю жизнь, а на альф я никогда не смотрел. Думал, что это бессмысленно. Знал, что такие пары есть и встречаются довольно часто, что уж греха таить. Но как-то… не знаю. Никто не привлекал? — изгибает брови в такой комбинации, которую Субин в жизни не повторит. Если перерождения существуют, то и в следующих тоже. — Совсем? — задает вопрос младший таким же тоном, что и один очень настырный омега с запахом ирисок пару дней назад. Енджун не сдерживается от закатывания глаз. — Звучишь как Бомгю, бррр, — передергивает плечами и мотает головой в попытке сбросить наваждение. Субин задорно смеется, хлопает пару раз в ладоши, наваливается корпусом практически на колени. Енджун рефлекторно тоже разряжается смехом, а сам думает о том, какой же альфа рядом очаровательный. — Так что? — все еще улыбается до наимилейших ямочек Субин, а старший пыхтит от возмущения. Потому что тот позорный эпизод снова всплывает в голове. — Было один раз… — нехотя тянет и потирает шею. Младший сбоку заинтересованно кивает, и Енджун закатывает глаза снова. — Я был в школьной танцевальной команде. Спортивный зал был один, и нам приходилось делить его с другими спортсменами. В общем, я как-то увидел альфу полуголым в школьной раздевалке. Все. — Ну-у-у, — тянет Субин разочарованно. — А где подробности? — Да блин. Странно это для меня все равно, — вздыхает Енджун и рефлекторно складывает руки на груди. Глупая привычка, когда он смущается. Субин замирает рядом. — Ты прости, но… — Все хорошо, я понимаю. Мне тоже требовалось время, чтобы себя принять. Так что, если тебе тяжело, не говори. — Нет, теперь я принципиально скажу, — дергает плечами Енджун, а Субин ржет рядом. Нашел, блин, неженку. Никакой Енджун не ранимый мальчик. — Да там такая тупая история, емае, — закрывает лицо руками, уже сгорая от стыда от одного только воспоминания. — У нас была конфронтация с баскетболистами. Эти полудурки всегда занимали зал тогда, когда у нас были репетиции. А в этот раз они чета решили посмотреть на нашу тренировку, видите ли. Все два часа высидели на трибунах. Мне тогда надо было пораньше домой уйти, ну я и пошел самый первый. Захожу в раздевалку, а там он переодевается… — Дай угадаю, полуголый старшеклассник-альфа, на которого пускала слюни вся школа? — Ну типа… — сопит Енджун от негодования, пока на него со смешком смотрят, подавляя смех. — У него еще запах был… — Корица? — делает предположение Субин и получает удрученный кивок в ответ. Младший тут же не сдерживается, ржет в голос и смотрит на то, как мрачнеет лицо истинного. — Давай-давай, — улыбается спустя время и легонько хлопает пару раз по чужой коленке в поддержке. — Да блин… Стоит он такой передо мной, знаешь… Выше меня почти на полторы головы, я тогда еще, в средней школе, в рост не пошел. Мускулистый, пресс, мышцы — все есть. Ну я и… — Залип? — Ага, — кивает ему Енджун. — А он тоже стоит и смотрит. С интересом таким, а еще принюхивается. Как два кролика напротив друг друга замираем, и тут он улыбается и говорит: «Я завтра один тренируюсь после уроков. Хочешь научу играть?» — А ты ему что? — издает непонятный протяжный звук Субин и чуть ли не пальцы закусывает. — «Я в баскетбол и так играть умею». Занавес. — Он же хотел пригласить тебя на свидание! — ахает Субин, а в следующую секунду не сдерживается и валится на песок в приступе смеха. — Да я откуда знал?! — шлепает его по предплечью Енджун. — Не ржи, а?! И без тебя тошно, ну! — а сам тоже не сдерживает смеха. Закрывает покрасневшее от стыда лицо руками, негромко протяжно тянет «а» куда-то туда. — Знаешь, че самое тупое? — Ч-че? — голос Субина после смеха немного надламывается, и он прочищает горло. — Что он еще после меня приглашал то в кафе, то в зал, то с домашкой просил помочь. А я крутил у виска и говорил, что вообще-то еще не проходил то, что им задают. И с баскетболистами в целом не вожусь. — Ты еблан! — орет альфа рядом и смеется еще громче, чем до этого, почти складываясь пополам. — Хватит ржать! — злится Енджун и ударяет кулаком по чужому бедру, слыша громкое «Ай!» — Я с тобой тут поделился тем, что никому не рассказывал, а он смеется! — Прости, Джун-и, это слишком смешно, — остаточно рвано дышит Субин после истерики. — Как ты меня назвал?! Я тебе вообще-то «хен», дурачье! — показывает язык Енджун и быстренько поднимается на ноги. — Что тот, ирисковый, игнорирует старших, что теперь этот! Два сапога — братья! Круто разворачивается на пятках и стремительным шагом двигается к лестнице. Субин со смехом догоняет его спустя короткое время, обхватывает ладонями талию и поворачивает к себе. — Да ладно тебе! — мягко смеется младший и видит, как искажается в гримасе злости лицо напротив. И тогда Субин инстинктивно выпускает феромоны, чтобы успокоить пару. Аромат кардамона становится более настойчивым, терпким, окутывает жадно вдыхающего воздух Енджуна. — Успокоился? — Я вообще-то… не должен был, — с удивлением проговаривает старший. Подобные феромоны, выделяющиеся альфами для того, чтобы успокоить пару-омегу обычно встречают раздражение у других альф. Раздражение, злость, желание перекрыть своей аурой, отгородиться. Но никак не действуют точно так же, как и на омег. Не успокаивают, не дарят умиротворение, не заставляют волка внутри радостно заткнуться и начать вилять хвостиком из стороны в сторону. — Привыкай, Джун-и, — улыбается Субин и с наслаждением наблюдает за тем, как лицо напротив замирает, прислушиваясь к волку внутри и к ощущениям. Стержень явно надламывается, и младший альфа получает кайф с этого. Енджун поднимает на него взгляд, и Субин не находит в нем и капли отвращения. Они замирают. Вглядываются в глаза друг друга, на дне которых тут же начинает плескаться то самое желание, которое появилось между ними с первой встречи. Бадьян и кардамон переплетаются друг с другом, кружатся в каком-то странном порыве ветра, оседают на кончиках языка и заполняют легкие. — Вот мы точно так же с тем старшеклассником стояли. Как идиоты, — проговаривает Енджун хриплым голосом и облизывается. Субин просто наблюдает за тем, как начинают блестеть от слюны пухлые губы. — А хотел бы, чтобы не только стояли? — спрашивает младший и ждет ответа с замиранием сердца. — Думаю, нет, — мотает головой Енджун и отстраняется. Субин пытается не заскулить в голос, когда старший доходит до лестницы, а затем оборачивается. И спрашивает тем же веселым голосом, непринужденно и спокойно, как будто не было ничего между ними мгновением назад: — Идешь? Они гуляют еще немного, и Енджун все-таки разводит младшего и на мороженое. Наотрез отказывается от провожания до дома и грозит больше никуда не выйти. Субин виновато улыбается. Они неловко обнимают друг друга на прощание, запихивая в рот волкам кляпы, чтобы те не скулили и не рвались наружу, и расходятся. Енджун решает написать сообщения уже ближе к дому. Вина вперемешку со стыдом гложет его, поэтому он отправляет извинения за проявленную бестактность и объяснения того, что ему, видимо, действительно нужно немного больше времени. Полученное заверение о том, что все в порядке, заставляет улыбнуться. А прилетевшая фраза следом «Мне нравится то, что ты говоришь о своих чувствах» заставляет притормозить возле подъезда.        Дурацкая влюбленная улыбка появляется на лице. Так вот, что чувствуют люди, когда кто-то действительно занимает их разум? Енджун чувствует дрожь в пальцах, странное скручивающее желудок ощущение, колотящееся сердце, предвкушение нового дня. Еще и царапающей грудную клетку волк ситуации не помогает, ведь он то урчит, то рычит в ответ на любые действия. И пойми, что хочет Енджун на самом деле. Альфа слышит сильное переплетение ароматов, когда выходит из лифта на этаже. Возле его двери топчется худенький омега, поднимая виноватый взгляд. — От тебя воняет виски, — морщится Енджун и даже нос зажимает рукой. — Ты как будто бухал три дня без продыху. — Да пошел ты! — Бомгю смешно топает ножкой и выпячивает вперед нижнюю губу. — Я вообще-то с Тэхеном из-за тебя поссорился, потому что сбежал от него. А вообще-то он… — Да-да, три дня после гона никуда тебя не выпускает. Я, к сожалению, в курсе всех ваших кинков и фетишей. Зайдешь? — Конечно, зайду! — Бомгю буквально начинает сиять после предложения, расценивая это как шаг к примирению в непонятной для них ссоре. — Только ненадолго, а то я либо повешусь, либо тебя с окна выкину. «Виски и ириски» звучит как дуэт неудавшихся комиков, не находишь? — ржет Енджун, пока друг сводит брови к переносице. Бомгю замахивается и бьет кулачком в чужое плечо. — Йа! Хотя бы сделай вид, что больно! — смешно подпрыгивает омега. Альфа прикладывает ладонь к плечу, смотря прямо в чужие недовольные глаза, а затем медленно и с расстановкой шепчет: «Ауч». Бомгю вспыхивает и пытается лупануть по голове, но у него ничего не выходит, конечно же. Енджун с легкостью парирует все атаки, да еще успевает и дверь открывать параллельно. — Есть что поесть? — тут же спрашивает Бомгю, почти выпрыгивает из кроссовок и движется к холодильнику. — Нету? — тянет он разочарованно. — Я вне дома сегодня ел. — С чего это? — сужает глаза в подозрении омега. — Бомгю-я, ты меня прости, — выруливает из опасной ситуации Енджун. Омега тут же серьезнеет, вслушиваясь. — Я не хотел на тебя наезжать. Это вырвалось. Я вообще на себя злился в тот момент. На то, в какую ситуацию попал. — Это все из-за Субина, да? — тяжело вздыхает омега и грустнеет на глазах. — Я думал, вы подружитесь… Я так хотел вас познакомить! Мне Субин сказал, что вы встретились в коридоре. Не поладили, да? Он сильный альфа, и ты тоже… Вы, наверное, переругались, — совсем уже сникает Бомгю. — Тебе что, Субин ничего не рассказал? — в шоке спрашивает Енджун. — Сказал, что у тебя лучше получится объяснить, — хлопает глазками в удивлении Бомгю, начиная слышать нотки злости в аромате бадьяна. — Вот сука хитрожопая, — рычит альфа. — Бомгю-я, ты присядь-ка лучше на стульчик, а? — Вы с Субином кто?! — через пару секунд слышит, наверное, весь подъезд.