Мёртвые души

Гигантская карусель пошла на четвертый круг. Перед глазами смешалось всё: свет от ламп, рыжие стены, люди. Музыка, честно сказать, надоела. Ин хо искал в толпе одно конкретное лицо и очень сильно ругался на себя, когда взглядом получалось вцепить кого угодно, но только не Ки Хуна. Он забрался далеко. И Ин хо казалось, что мужчина специально избегал прямого контакта с ним. Будь то зрительный, тактильный и подобные им. Карусель остановилась, и музыка резко стихла, бодрый женский голос объявил число. Три. Три человека могут остаться в комнате. Хван решил, что на этот раз торопиться не будет. Пока это стадо баранов разбегалось в разные стороны, мужчина лишь изображал активную деятельность и наблюдал. Ин хо вообще любил наблюдать, весьма незаурядным образом повышая свою значимость. Конечно, сидя в отдельной комнате, на комфортном диване и бокалом дорогого алкоголя в руке, начинаешь чувствовать нечто похожее на комфорт. Получаешь удовольствие не только от всех данных удобств, но и какое-то больное, садистское удовлетворение от происходящего на экране. В такие моменты Ин хо не беспокоился ни о ком и ни о чём, кроме игры. Сейчас же ситуация в корне менялась. Наверное, в какой-то степени, Хван даже чувствовал некоторое волнение о, как бы не было мерзко признавать, Ки Хуне. Настенный таймер отсчитывал последние секунды, повергая оставшихся людей в панику. Ин хо расслабленно проплыл до пустой, как ему показалось, комнаты. В коморке сидело ровно трое. Хван сделал обескураженное лицо, открыл рот и извинился, закрывая дверь. В зале раздались первые выстрелы и крики. Мужчина пристроился к стене, встречаясь взглядом с какой-то девушкой и мельком ей кивая. Этот жест не стоил ничего. Не содержал в себе ни малейшего посыла или эмоции. Просто элегантное движение головой, будто бы Ин-хо не забыл про свою человечность ещё несколько лет назад. Ну, а смысл большего? Всё равно через пару секунд в теле девушки появились кровавые дырки, и она упала замертво. Слева резаной свиньёй визжал мужик. Старый, морщинистый, жирный, чем-то подходящий на Сотый номер. Персонал вжал деда в стену автоматом и сначала приставил дуло к коленке, но, когда случайно наткнулся на заинтересованную физиономию Ин-хо, под пулей оказался морщинистый лоб. Дробная очередь, и за стекающим по стене мужиком поползи дорожки крови с кусочками мозга. Губы Ин хо дернула довольная улыбка. Будто бы он не знал про продажу органов. Чистка завершилась, двери снова пооткрывались, и из комнат вывалились толпы выживших. — Ён Иль, я волновался за Вас! — Ки Хун был первым, кто заметил подходящего к группе мужчину. Отчего-то Ин хо дернул легкий жар, заставляя на мгновение остановиться. — Чон Бэ потянул меня за собой сразу же, как только запустился таймер. Ки Хун приобнял Хвана за плечи, невесомо касаясь спины. Ради этого действительно стоило продать душу, — саркастично подумалось Ин хо. Чон Бэ ему явно не доверял. Оно и понятно. Сворачивая шею игроку, специально выбирая из окружающих звуков свербелый хруст, чтобы точно убедиться в чужой кончине, Хван не отводил глаз от триста девяностого номера. В ту минуту он ясно дал понять, что за жизнь будет грызться до последнего. Ин хо не был светлым человеком. Не был чрезмерно щедрым и благосклонным к людям. Если бы на своих играх он умер до конца, то точно варился в самом горячем котле. Но этого не произошло. Сожалел ли, раскаивался ли в содеянных им когда-либо грехах? Ин хо предпочитал не думать об этом.               "Ты отдашь самое дорогое" И он отдал. Отдал всё. Плата за покой слишком огромна. И игроки скудно собраны, чтобы эту цену платить. Даже Ки Хун, выживший, спасший своё нутро от мук, не смог смириться и вернулся. И Ин хо нашёл в этом своё. Чон Бэ не доверял, зато доверяли другие. А главное то, что искренне доверился Сон Ки Хун. Дорогой Сон Ки Хун, сколько же в тебе ещё осталось выдержки и надежды? Ин хо полностью их отнимет.