Зимнее бедствие

Самым заметным и немедленным улучшением по сравнению с предыдущим годом стало присутствие Дерута Хенитьюза, приветствовавшего Альберу в поместье. Однако Альберу не до конца осознал эту информацию, поскольку его глаза сразу же отыскали знакомую копну рыжих волос, выискивая на молодом лице какие-либо признаки страдания. Только тогда Альберу осознал, что большую часть своего путешествия беспокоился о Кейле и даже не мог до конца понять почему. Возможно, это было потому, что он не мог общаться или получать сообщения от Кейла во время своих путешествий, что звучало нелепо даже для его собственных ушей, но это было единственное объяснение странного трепета, который он испытывал до того момента, как увидел лицо Кейла. Кейл не смотрел на него, не свирепствовал, не насмехался и даже не демонстрировал ужасающего самообладания, как в прошлом году, вместо этого его глаза что-то искали в фургоне. Альберу почувствовал себя странно, когда нажал на то, что, или, скорее, кого, искал Кейл. Незнакомое желание привлечь к себе внимание Кейла переполнило Альберу, но он мастерски подавил его, подарив графу свою фирменную солнечную улыбку, когда приветствовал его, и попытался не обращать внимания на то, как несчастно поникли плечи Кейла, когда он не нашел свою цель. Альберу должен был признать, что он не ожидал, что Кейл будет так стремиться встретиться с ним, даже после того, как они обменялись письмами. Он так привык к тому, что Кейл избегает его на каждом углу, что мысль о Кейле, с нетерпением ожидающем его прибытия или разочаровывающемся, не увидев его, всё ещё была очень чуждой. С самообладанием политика, Альберу скрыл любой намек на эти странные эмоции и выполнил монотонную задачу приветствия двух оставшихся членов семьи Хенитьюз. Только в безопасности и уединении того, что он привык считать своей спальней, из-за того, что ему каждый год предоставляли одну и ту же комнату, Альберу позволил себе нахмуриться, чтобы исказить свои мальчишеские черты. Какого рода связь он поддерживал с Кейлом? В долгосрочной перспективе помолвка будет расторгнута, и хотя Альберу надеялся сохранить связь с семьей Хенитьюз через дружеское знакомство с Кейлом и Дерутом, это вряд ли могло объяснить волнение в его сердце. Почему он чувствовал такую странную потребность, чтобы Кейл посмотрел на него? Это не поддавалось логике. Возможно, это было продолжением беспокойства, которое он испытывал. Кейл был ещё совсем молод, и прошёл всего год после трагической смерти его матери. Для Альберу, как дружелюбного товарища, который мог понять эту борьбу, было разумно чувствовать связь с Кейлом. И странное разочарование? Просто продолжение того, что его заставляют играть в странные игры со своей личностью только для того, чтобы добиться аудиенции у ребенка. Эти опущенные плечи огорчали Альберу так, что он не мог описать, поэтому он переоделся, как только устроился в своей комнате, и вылез через окно в поисках Кейла. Не то чтобы их встреча была какой-то срочной, но.. .. но.. Альберу не мог забыть, как поникли его плечи. И если бы он был хоть чуточку более осознанным, он бы заметил собственное стремление встретиться с ним. Найти Кейла было легко. В том же месте в саду, где они чаще всего встречались, как будто он ждал Боба для встречи, которую ни один из них не устраивал. Сердце Элвера сжалось при виде этого зрелища, и он бессознательно поправил волосы, приближаясь. - Давно не виделись, молодой мастер Кейл Это было так, как будто взошло солнце. Многие люди сравнивали улыбку Альберу с солнечным светом, это было вполне целенаправленное сравнение. Альберу провёл годы перед зеркалами, совершенствуя улыбку, которая действительно выглядела так, как будто принадлежала наследнику семьи, благословленной богом солнца. Улыбка, символизирующая солнечный свет и процветание. Улыбка Кейла была совсем не такой. Его улыбка была как красное небо, поцелованное солнечными лучами, когда оно поднималось над холмом, полное надежды на новый день и долгожданное тепло после ночной прохлады. У Альберу перехватило дыхание. - Боб! – Кейл взволнованно вскрикнул и встал, подбежав и обхватив подростка за талию в радостном объятии, которое нарушило все границы этикета, которые когда-либо существовали между ними. Сияя лицом, таким светлым и ласковым, что в нем с трудом узнавали хмурого сопляка, которого знал Альберу, Кейл выразил свою радость. - Я думал, ты не придешь! Альберу осторожно, чтобы не напугать его, неловко обнял Кейла, наполовину отвечая на объятие. - Я задержался по делу - Дай мне знать в следующий раз! – пожаловался Кейл и, похоже, наконец осознав, насколько дерзким он был, отпустил Альберу и раздраженно отвернулся. - Я думал, мне придется терпеть всю эту зиму с - , – лицо Кейла скривилось от отвращения при одной только мысли, и они оба знали, о ком он говорил. Сердце Альберу терзало чувство вины. Он был тем самым человеком, которого Кейл так сильно поносил. Но разве у него был выбор? Ему нужно было бы прекратить свое существование в качестве Боба и найти способ подружиться с Кейлом как с самим собой, хотя бы для того, чтобы создать связь между Хенитьюзом и Кроссманом, к которой Альберу действительно стремился. Конечно, всё это было так. Простое средство для достижения цели. Это правда, что он испытывал сострадание к Кейлу, но он был не в том положении, чтобы стать компаньоном мальчика. Мимолетная дружба. Такова была цель. Произвести хорошее впечатление, а затем закончить все полюбовно. Кейл снова сел на скамейку и похлопал по месту рядом с собой, украдкой улыбнувшись Альберу, что согрело его сердце и растопило все его козни. - Рад видеть вас, молодой мастер Кейл, – вежливо сказал Альберу, послушно садясь рядом с ним. Кейл усмехнулся. - Тебе не нужно говорить так официально. Это раздражает. Губа Альберу дернулась. Возможно, он сходил с ума, но даже такие раздражающе нечестные заявления, как это, начинали казаться немного милыми. - Тогда мне следует говорить неофициально, Кейл? – Альберу поэкспериментировал и увидел, как выражение лица Кейла просветлело от счастья. Ребенок дрыгнул ногами, жест, который был моложе, чем Альберу когда-либо видел в его поведении. Было ужасно осознавать это с опозданием, но, несмотря на все припадки, которые, как он видел, устраивал Кейл, у мальчика всегда была безупречная осанка и грация. Ничто не сравнится с детским покачиванием ногами под скамейкой. Альберу задавался вопросом, имел ли Кейл когда-нибудь возможность почувствовать себя по-настоящему ребенком. Он надеялся на это. Он надеялся, что проблески, которые он видел, были просто аномалией, а не нормой. - Я разрешаю это, – любезно сказал Кейл, и в уголках его губ снова заиграла солнечная улыбка. - Только потому, что это ты - Я с радостью принимаю вашу милость, – сказал Альберу, улыбаясь, поскольку впервые почувствовал, что, возможно, знакомство с Кейлом было не самым худшим событием в жизни. Это было не совсем похоже на его скрытые амбиции или ужас от осознания того, что он так и не дал Кейлу шанса, это было даже не родство, которое он чувствовал с другим ребенком, который слишком рано потерял свою мать. Это было невероятно простое чувство счастья от возможности узнать кого-то получше. Удовольствие наслаждаться чьей-то компанией. Это было чистое чувство. Элвер не был уверен, когда в последний раз испытывал что-либо подобное. Не то чтобы в его жизни не было людей, которых он любил и которыми дорожил, но так редко было время, чтобы должным образом насладиться их присутствием. Простая радость. Кейл всё ещё по-детски дрыгал ногами, когда заговорил снова. - Я делал, как ты сказал, – сказал он с ноткой гордости в голосе. Альберу порылся в памяти в поисках того, что он сказал Кейлу сделать, и ничего не нашел. - А ты?, – спросил он, надеясь, что Кейл сам расскажет подробнее. Он кивнул и гордо выпятил грудь. - У меня появился друг примерно моего возраста. Он действительно раздражает, но я могу это терпеть Случайное предложение, которое Альберу сделал из беспокойства бесчисленное количество писем назад, и Кейл запомнил и отнесся к нему очень серьезно. Альберу сделал пометку следить за тем, что он говорил в будущем. Ему тоже не понравилось слово "терпеть". Он не хотел, чтобы Кейл заставлял себя, он просто беспокоился о том, насколько одиноким тот казался. - Кто он? - Эрик Уилсман, – сказал Кейл, и в его голосе звучала привязанность, когда он говорил. Явный признак того, что Кейл терпит, был просто способом Кейла сказать, что он мне очень нравится . - Он действительно упрямый и твердолобый, но я могу с ним справиться, – Кейл перевёл взгляд на Альберу, в глазах сверкнули ясные невысказанные слова "ты гордишься мной?" Альберу чувствовал себя запутанным. Поэтому он улыбнулся в своей фирменной манере и погладил Кейла по голове. - Ты молодец Его ответ не вызвал желаемого отклика. Кейл отпрянул и нахмурился, его дрыгающие ноги остановились, когда он уставился в землю. - В любом случае, это не имеет большого значения Догадался ли Кейл о его неискренности? Когда опытные политики понятия не имели, что скрывается за улыбкой Альберу, трудно было поверить, что такой маленький ребенок сразу заметил это, но как ещё он мог объяснить внезапное ухудшение настроения Кейла. Почему его разозлила эта информация? Альберу знал, что семья Уилсман была хорошей связью для семьи Хенитьюз и у них была хорошая репутация. Эрик действительно был ближе Кейлу по возрасту и, вероятно, смог бы наладить с ним отношения и утешить его лучше, чем Альберу. Кейл выглядел вполне законно довольным, так в чем же причина его раздражения? Это было похоже на тот момент, когда Кейл повсюду искал Боба, ни разу не взглянув на него. Альберу не мог этого объяснить. Единственная связная мысль, которую это навеяло, звучала очень похоже на посмотри на меня , что вряд ли имело смысл в контексте. Почему его должно волновать, смотрит на него Кейл или нет? Гораздо меньше, если он смотрит на других. Альберу не нравилось осунувшееся выражение лица Кейла, поэтому он попытался быть немного честным, надеясь, что это смягчит все, что он сказал или сделал, чтобы расстроить Кейла. - ...Мне жаль. Мне ... это не понравилось, – Альберу сморщил нос. Это был неподходящий способ объяснить свои чувства, но он привлек внимание Кейла, так что теперь у него не было выбора, кроме как продолжить. - Когда ты говорил об Эрике. Мне это не понравилось Кейл моргнул, склонив голову набок, прежде чем дразнящая улыбка, наконец, появилась на его лице. - Ты ревновал?, – спросил он, ткнув Альберу в бок с чеширским озорством. - Не волнуйся, ты по-прежнему мой любимый друг Альберу отшатнулся от вопроса. Ревнует? Почему? Альберу была знакома ревность, но разве это не должно было быть горячим и злым чувством? Он чувствовал себя грустным и неполноценным, "это" была не ревность, не так ли? - Я-я так не думаю?, – сказал он, чувствуя законную неуверенность в себе. Кейл рассмеялся и прислонился к его боку, широкая улыбка появилась на его лице, когда он закрыл глаза. - Ты такой незрелый Альберу чувствовал себя изрядно обиженным этим обвинением, исходящим от девятилетнего ребенка, но у него не было выбора, кроме как принять его, потому что это делало Кейла счастливым и, честно говоря, стоило терпеть всё, что снимало эту печальную тяжесть с его плеч. Альберу улыбнулся про себя и тоже закрыл глаза, наслаждаясь приятным теплом рядом с собой и покоем сада вокруг них.

****

Плечи Кейла были сгорблены, напряжены и готовы к драке. Его острые карие глаза метали кинжалы в противника. Неустрашимый принц выглядел ещё более угрожающе из-за того, как легко улыбался в ответ на безжалостный взгляд Кейла. Как и предполагалось, этому жалкому ублюдку было наплевать на то, что думал или чувствовал Кейл. Неприятное впечатление, когда Альберу был значительно крупнее и, как Кейл знал из своего предыдущего опыта противостояния с ним лицом к лицу, сильнее его. Тем не менее, он бесстрашно смотрел на принца и не пытался убежать, несмотря на то, как ужасно ему этого хотелось. Рон был рядом, поэтому он находил некоторое утешение в этом факте. Кейлу хотелось, чтобы слуги, которые в настоящее время спокойно стояли позади принца, были заменены единственным из их рядов, кто действительно нравился Кейлу. От остальных у него мурашки бежали по коже. Ему всегда казалось, что они что-то скрывают, крадутся с изяществом, в котором обычный слуга не нуждался. Все они были подозрительны. Кейл чувствовал бы себя в большей безопасности, если бы Боб был там. Очевидно, мальчик был бы бессилен остановить принца, если бы тот решил совершить что-нибудь злое, но Кейл чувствовал бы себя спокойнее рядом с ним. Он тоже не понял этой встречи. Кейл и Альберу были помолвлены уже четыре года, и со временем они довольно успешно избегали друг друга. Если не считать маленьких "детских игр", на которые они были настроены, и семейного завтрака, они почти никогда не видели друг друга. И даже в такие моменты им удавалось эффективно игнорировать друг друга. Так с чего бы этому ублюдку вдруг просить у него аудиенции? Кейл отказался бы и пришел в ярость от простого предложения, если бы это было несколько лет назад. Но кто был здесь, чтобы выслушивать его жалобы? За предыдущий год Кейл смирился с тем, что у него никого нет. Его отец был слишком занят. Его мать умерла. Большая семья хотела только использовать его. У слуг не было выбора, кроме как повиноваться ему. Осознание этого наполнило его самодовольством. Дело было не в том, что он не мог жаловаться или что его жалобы не возымели бы никакого эффекта. Если бы он сказал слугам отказать его высочеству, у них не было бы выбора, кроме как передать его сообщение, но для чего? Даже если худшее случится от рук этого отвратительного принца, какой смысл защищать себя? Какой смысл заботиться о собственном благополучии? Социальные существа отражают эмоции окружающих их людей. Простой вид сопереживания, на который способно любое разумное и социальное существо. Если человек чувствует, что никто вокруг него не заботится об его благополучии, он начинает отражать эту апатию. Значительное эго и высокомерие Кейла были единственным, что удерживало его от погружения в абсолютное отчаяние из-за ощущения себя никчемным существом, которое продолжает жить, несмотря на нежелание всех окружающих. Дети принимают близко к сердцу малейшие жесты. А когда их сердце построено на миллионе крошечных бездумных жестов, оно может стать деформированным и искривленным. Кровь, которая вытекает из жизненно важного органа, наполняет тело тяжелыми эмоциями, которые отнимают все силы. Подобно яду, который влили в саму жизнедеятельность человека. Несмотря на развивающуюся депрессию Кейла и отсутствие внутренней самооценки, он держался довольно уверенно. Он не позволил себе сдаться, даже когда яд лишил его сил для борьбы. Он был именно таким человеком. Тип мужчины, который мог сражаться ни за что. Набираясь сил снова и снова, несмотря на то, насколько сломленным он был на самом деле. Альберу, совершенно не подозревающий о глубине дискомфорта Кейла, послал ребенку еще одну солнечную улыбку. - Я думаю, мы начали знакомство не с той ноты, – начал он. Напряжение и ярость Кейла, если это было физически возможно, постоянно возрастали. Это была тактика скользкой личинки сейчас? Он надеялся завоевать расположение Кейла, притворяясь милым? Кейл заскрежетал зубами, испытывая сильное искушение запустить чайником в глупую голову Альберу, - Это так. – ответил он натянуто, его слова не предлагали продолжать Однако Альберу продолжал настаивать в той жуткой бесстрастной манере, которая характеризовала его как лжеца. - Да. Я признаю, что не стремился к этой помолвке и, возможно, позволил своим чувствам по этому поводу повлиять на мое поведение по отношению к тебе. За это я приношу извинения. Кейл не мог доверять ни единому слову из этого. Не с этой улыбкой на этом лице, на котором не было ничего, кроме лжи и обмана, и в своих кошмарах он всё ещё помнил, как невозможно было вырваться из хватки Альберу - Извинения приняты – Кейл огрызнулся, явно не принимая извинений и лишь пытаясь поскорее закончить этот разговор. Выражение лица Альберу дрогнуло, всего на мгновение он выглядел обеспокоенным, но затем именно от этой бесстрашной солнечной улыбки Кейлу стало дурно. - Есть ли какой-нибудь способ, которым я могу загладить свою вину перед тобой? – он попробовал снова. Кейл почти зарычал, когда ответил. - Мне ничего от тебя не нужно Альберу протянул руку, и Кейл не стал ждать, чтобы узнать, для чего. Он мог бы потянуться за тортом или за Кейлом, но его скрытое желание самосохранения яростно овладело его телом, он вырвался из рук Альберу, когда тот упал со стула и бросился прочь с явным ужасом на лице, когда он уставился на принца с чистой ненавистью. Альберу застыл, широко раскрытые голубые глаза встретились с ненавистным взглядом Кейла, когда первые искренние эмоции, замешательство и страдание, наконец отразились на его жутком лице. У Кейла не было сил понять, почему Альберу выглядит смущенным или расстроенным. Он был слишком напуган, чтобы двигаться, и его тело болело от падения. Альберу встал, выглядя так, словно явно намеревался помочь Кейлу подняться на ноги, но то, как сильно Кейл вздрогнул, заставило его остановиться. Альберу отвел взгляд. - Мы можем поговорить в другой раз – ровным голосом сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти и позволив слугам остаться с Кейлом, чтобы помочь ему. Кейл наконец обнаружил, что к нему возвращается способность дышать, когда несчастный ублюдок наконец ушёл. Он позволил прикоснуться к себе только Рону среди собравшихся слуг, всё ещё постыдно дрожа, когда надежный дворецкий очень тщательно вытирал с него пыль. Как только он смог сбежать, Кейл побежал в сад. Он почувствовал облегчение, увидев Боба, ожидающего его там, и во второй раз подбежал, чтобы обнять подростка. Спрятал лицо в рубашку Боба, все его тело содрогалось от ужаса. Боб ни о чем не спрашивал, и Кейл был благодарен за это. Он просто позволил Кейлу успокоиться, медленно и терпеливо оставаясь рядом с ним. Дрожащие слова Кейла нарушили тишину. - Я ненавижу его. – сказал он, цепляясь за Боба, как будто боялся услышать упрек за свои слова. - Я так сильно его ненавижу. - Я знаю, – сказал Боб, и в его голосе прозвучала боль. Кейл знал, что это потому, что Альберу был его сеньором, но он позволил себе представить, что это потому, что Бобу не нравилось видеть Кейла таким расстроенным. Кейл часто так делал. Когда он действительно отчаянно нуждался в утешении, он притворялся, что люди реагируют так, потому что они заботятся о нём. Дело было не в том, что его отцу было невыносимо смотреть на него теперь, когда его мать умерла, просто его отец чувствовал себя виноватым и неловким. Дело было не в том, что слуга ненавидел подавать ему еду, а в том, что он стеснялся рядом с таким замечательным и очаровательным молодым хозяином. Дело было не в том, что его большая семья хотела использовать его и издеваться над ним, они просто возлагали на него большие надежды. Это было просто притворство, но Кейлу нравилось лгать самому себе, здесь и потом, просто чтобы не сломаться под давлением. Он знал, что люди не могут выжить без любви. Поэтому он притворялся, что его любят.