Бесконечный кошмар Жона

      Запрокинув голову назад, Жон нажал на кнопку. В тот же момент взбитые сливки попали ему в рот. После чего он передал баллон со взбитыми сливками Вайолет, из-за чего она бросила на него любопытный взгляд, но все же решила попробовала сделать то же самое. Её голубые глаза засверкали, когда она почувствовала необычный вкус.              Сейчас команда RWBY, и команда JNPR сидели у лифта директора школы, ожидая, когда их вызовут. Атлас и все действующие и отставные охотники и охотницы, находящиеся сейчас в Вейле, увидев взрывы, поспешили на центральную площадь. Они быстро взяли ситуацию под контроль. Взяв под стражу и Романа, и его спутницу.              «Интересно сколько же людей сейчас требуют его голову», — нахмурился Жон. Погибли не только жители Вейла. Многие туристы из Атласа, Вакуо и Мистраля тоже погибли. Четкого числа погибших не было, и он не успел ничего толком разглядеть, как их с Вайолет погрузили в буллхед и повезли в академию. Его друзья и команда Руби прибыли вскоре после этого.              — Поделись с сестрой, — слегка укорил Жон, изобразив усталую улыбку. У Вайолет все руки и пальцы были покрыты взбитыми сливками. Надувшись, она передала баллончик Авроре, которая все ещё немного дрожала. Схватившись за подол платья, она изо всех сил старалась аккуратно протереть баллончик. Но, к сожалению, из-за пережитого стресса и дрожащий рук у неё ничего не получилось, и она размазала взбитые сливки и по платью, и по баллону. Сейчас она выглядела в нескольких мгновениях от слез.              — Вот, давай я тебе помогу, — произнесла Нора, появляясь, словно ангел. Тем самым остановив надвигающийся срыв Авроры. Аккуратно взяв баллон из её рук, она хорошенько протёрла его, а затем вернула обратно, сияющий чистотой.              На лице Авроры промелькнуло обеспокоенное выражение, и в конце концов её плечи опустились. Все мысли о приличиях и благопристойности были отброшены в сторону, когда она откинула голову назад. Из баллончика полились взбитые сливки. У нее вырвался вздох. Беззаботно нажимая на кнопку, его старшая дочь построила башню из взбитых сливок у себя во рту. Она выросла выше, чем могла поместиться во рту.              — Ты ведь понимаешь, что в конце концов тебе придется глотать? — усмехнулся Жон. Он прекрасно понимал, что Аврора ничего не слышит из того, что он говорит. Вместо того чтобы забрать у нее емкость со взбитыми сливками, Жон открыл пальто и достал маленькую баночку с пудингом. Протянув её Вайолет, он достал одну и для себя.              — Уххх. Как же я вас сейчас ненавижу, — проворчала Руби, серебряные глаза которой следили за его ложкой, пока он ел.              Пожав плечами, он продолжил есть, не обращая внимания на окружающих. Он был просто рад, что рядом с ним Вайолет ухмыляется, как ненормальная. Она охотно последовала его примеру и запихивала в рот ложку за ложкой пудинга. Все это время она тряслась от восторга.              — Зачем вам вообще десерты? — фыркнула Янг, прижимая пакет со льдом к голове. Её обычный запал казалось покинул её. На его взгляд сейчас Янг выглядела абсолютно побежденной и немного потерянной.              — Наше задание было в канализации, — ответил Жон совершенно искренне, не заметив, как все девушки вздрогнули. Вайсс откровенно скривилась, прежде чем зажать нос, отчаянно отгоняя вонь. — Мне было интересно, что это за ужасный запах. Неужели никто из вас не слышал о душевых?              Снова пожав плечами, Жон продолжил, не обращая внимания на то, что его прервали. — Ну а канализация есть канализация. Думаешь, мы плохо пахнем? Там, внизу, было еще хуже, — его команда единодушно кивнула. — Поэтому мы взяли с собой несколько «аварийных закусок», чтобы поддержать боевой дух, если нам придется есть там, внизу.              — Если бы я знала, что мы будем пробираться ещё и через катакомбы, я бы набрала двойную порцию, — пробормотала Нора, откусывая от недоеденной буханки имбирного пряника. Не заботясь о крошках и крови на своем костюме.              — А вы знали, что ходили разговоры о строительстве некрополя для всех мертвых охотников и охотниц Вейла? — подхватил Жон. По спине Норы пробежал холодок, а её голова повернулась к нему настолько быстро что, казалось, даже хлыст будет медленнее.              — Мне жаль, — воскликнула Пирра. Совершенно не обращая внимания на то, что Нора смотрит на неё кровавым смертельным взглядом. — Я должна была предложить поделиться. Хочешь перекусить, Руби? Вайсс? — протягивая кусок яблочного пирога. Руби взглянула на чемпионку, остановив взгляд на слипшихся темно-рыже-коричневых волосах. Глаза Пирры были красными, даже немного дикими, а её тело было усеяно какими-то брызгами засохшего красного цвета.              Отчасти Жон был почти уверен, что Пирра не успела обдумать то, что произошло в поезде. Она либо подавляла, либо откровенно игнорировала то, что сделала. Ждала, пока они не окажутся в уединённом месте, чтобы пережить свой надвигающийся срыв.              И она была не единственной. На нетронутом платье Вайсс выделялись несколько брызг красного цвета. Казалось, она потерялась в своем собственном маленьком мире, возвращаясь в реальность только тогда, когда кто-то прямо спрашивал её о чем-то, а потом снова уходила в себя. Блейк выглядела потрясенной, кусая ногти, пока её бант трепетал без ветра. Бросив один взгляд на Руби, он понял, что сегодня они снова устроят ночевку. Её губы дрожали, она плотно укуталась плащом пытаясь найти утешение в чем-то привычном.              — Как вы можете так безразлично относиться к тому, что произошло? — в конце концов шепотом воскликнула Руби. Она смотрела на его команду так, словно это был первый раз, когда их представили друг другу.              — Это... Ну... Это не первый раз, когда нас заставляют убивать, — ответила Нора с стрелянной улыбкой. После чего слегка прикусила губу, чтобы скрыть нарастающее волнение.              — Взрослый мужчина однажды пытался навязать себя Норе, когда нам было около шести, — продолжил Рен, без труда взяв разговор на себя, когда Нора замолчала. — Я стрелял ему в голову, пока магазин не иссяк, — тихо прошептал он, когда что-то темное на мгновение промелькнуло в его глазах. — Его педофилия была излечена. Посмертно.              — Какого хрена? — спросила Янг тихим, но решительным шепотом. Глядя на притихшего парня, она пододвинула свой стул поближе к своей напарнице. Неверие не покидало её глаз, и вскоре смешалось с усталостью.              — А как ты представляла себе жизнь на дороге? — фыркнула в ответ Нора. Она с новой силой вгрызлась в свой пряничный батон. При этом она бросила на Янг неодобрительный взгляд. — Иметь крышу над головой считалось роскошью. Как и наличие еды в желудке. Ты похоже никогда не спала с пистолетом под подушкой. И ты не следила за тем, чтобы никто не мог достать тебя, пока ты спишь. Либо мы, либо они. В буквальном смысле слова. Если у нас была какая-то еда, и другие уличные крысы или гангстеры видели это. Они бы пошли за нами.              — Неужели больше ничего нельзя было сделать? — нерешительно спросила Руби. — Обратиться в полицию, может быть. В детский дом?              — В детских домах убивают людей, — Вайолет и Аврора воскликнули одновременно. Даже если это вышло больше похоже на невнятный стон, так как Аврора пыталась говорить с башней из взбитых сливок во рту.              — Некоторые детские дома были хорошими. Другие были центрами торговли людьми. Будь то буквальная работорговля, секс-услуги или легко впечатлительные новобранцы из банд, — ответила Нора, пожав плечами. — Но ни я, ни Ренни не хотели делать рисковые ставки. Так что как только мы «находили» оружие, патроны и еду, мы поспешно уходили.              — Почему? — пробормотала Руби, подтягивая ноги к груди. — Так не должно быть.              — Не должно, — Нора кивнула. — Но такова реальность, — подумав секунду, она послала взгляд в сторону Блейк, прежде чем снова пожать плечами. — Точно так же, как фавны не должны подвергаться дискриминации. Но они подвергаются. Жизнь не идеальна. Далеко не идеальна.              — Мы просто пропустим мимо ушей то, что сказали Вайолет и Аврора? — ахнула Блейк. — Что в детских домах убивают детей? Какого черта? Я что, единственная, кто слышит тревожные звоночки?              — Мне не показалось? — переспросила Вайсс, обращаясь к Блейк, пока ужас нарастал на её усталых глазах.              — Где Цвай, Руби? — с каменным лицом спросил Жон, переводя разговор на что-то другое. Не обращая внимания на вопросительные взгляды, которые посылали ему Вайсс и Блейк.              — Со мной, — ответила она, слегка повернувшись в сторону. Цвай, который прятался за Руби, посмотрел на него и громко заскулил, прежде чем нырнуть за Руби. Он вжался ей в спину и спрятал глаза лапами.              — Не думай, что тебе удастся так легко сменить тему, — заявила Вайсс, не сводя с него глаз. Она прервала их импровизированный конкурс взглядов только для того, чтобы с тревогой посмотреть на двух вопрошающих девочек. У которых, к их радости, сейчас не было ни одной заботы в мире.              — Вайсс. Забудь об этом, — настаивал Жон, чувствуя, как его гложет разочарование. Это был долгий день, наполненный одним препятствием за другим. Молодой парень умер у него на руках, пока он занимался спасательными работами, прежде чем его отозвали. А одна старая карга швырнула помидор ему в затылок. Это был дерьмовый день, и он был не в настроении принимать обвинения в свой адрес. Не было у него настроения и для того, чтобы рассказывать о своем проявлении. Он и так уже слишком много рассказал директору, даже если это было необходимо, чтобы скрыть внезапное появление Авроры.              Хотя девушки из команды RWBY были его друзьями, он не хотел посвящать их в свои секреты. И на то были веские причины. Но, к сожалению, если и была одна общая черта у всех девушек, то это упрямство. И безрассудство, но в основном упрямство.              — Нет. Не буду, — Вайсс сверкнула на него глазами. — Ты не можешь просто отмахнуться от этого, Жон.              — Раз уж мы заговорили об этом. Я постоянно слышу, как Вайолет то и дело говорит о некоторых вещах, — добавила Янг, вернув себе былой пыл. Жон окинул своих девочек пытливым взглядом. На что Янг только поморщилась и сильнее прижала пакет со льдом к голове. — Я не обращала на это особого внимания, но теперь, после их слов. Они начинают рисовать довольно тревожную картину.              — Пожалуйста, забудь об этом. Это не твое дело, и я предпочитаю, чтобы так и оставалось, — вздохнул с отчаянием Жон. Почувствовав, как дернулась его бровь, он не глядя понял, что они продолжат расспрашивать. — Что говорят в сети, Рен? — спросил он, отчасти из любопытства, а отчасти потому, что знал: это привлечет их внимание.              — Люди уже требуют крови. Многие утверждают, что Роман и его спутница не заслуживают суда и должны быть просто казнены. Те же люди называют его предателем расы. Хотя есть и те, кто хочет суда, все они знают, что ему может быть вынесен только один приговор, — бесстрастно ответил Рен. — Есть несколько троллей, раздувающих пламя, и я не удивлюсь, если в центре города уже проходят протесты и демонстрации.       Число погибших ещё не подсчитано, однако машины скорой уже заняли всю площадь, поэтому медиков и медсестер доставляют на буллхедах.              — Это... плохо. Хах… — пробормотал Жон. Он перебирал в памяти все, что услышал. Раньше Вейл был пороховой бочкой, где собирались и смешивались люди со всего мира. Теперь это была пороховая бочка с козлом отпущения. Он ничуть не удивился бы, если бы Совет решил устроить из Романа феерию. Как в качестве предупреждения, так и для успокоения кровожадной толпы.              — Нас... нас исключат? — жалобно проскулила Руби, уткнувшись в колени. Вызывая страх, который витал над их головами. Все знали, что такое возможно, но никто не хотел первым поднимать эту тему. Все довольствовались тем, что зарывали голову в песок.              — Нет, никто из вас не будет исключен. И никто из вас не будет сидеть под арестом, если на то пошло, — профессор Гудвитч ответила на этот вопрос совершенно серьезно, выходя из лифта и приглашая их внутрь. — Вы все попадали в ситуации, когда охотники, превосходящие вас по силе, не справлялись бы лучше. Вы сделали максимум в плохой ситуации, и, если верить нашим аналитикам, сегодня вы спасли тысячи жизней. Если бы поезд попал на площадь с «грузом», большая часть центра Вейла сейчас превратилась бы в руины.              — Ну что, наконец-то пришло время посмотреть правде в глаза, да? — пробормотал Жон, зачерпывая остатки пудинга и выбрасывая пластиковую баночку. Достав полотенце для рук, он протянул его Авроре. У бедняжки все лицо было в сливках.              — Похоже, что так, — вздохнул Рен. Приподняв бровь, он слегка ухмыльнулся. — Кстати Жон, ты включил тот маленький лакомый кусочек в отчет?              — Если вы имеете в виду, что мистер Брэнвен намекнул на то, что Аврора - мой внебрачный ребенок, и другие его неуместные комментарии, то да. Это было включено в отчет, — сурово ответила мисс Гудвитч, прервав Жона, прежде чем он успел ответить.              — Черт возьми, дядя Кроу, — пробормотала Руби, закрывая лицо руками.              /-/              — Говорю тебе, Оз. Эти девочки не нормальные, — громко запротестовал Кроу. В его голосе был жар, в глазах - обида. — Самая мелкая убила трех парней каким-то стремным оружием. И не пикнула. В то время как старшая убила более пятнадцати. В своей жизни я никогда не видел человека, настолько невосприимчивого к смерти и запёкшейся крови. У девушки с молотком была небольшая реакция, у Никос и парня Ниндзя тоже. Правда у Ниндзя она стала более апатичной.              — Успокойся, Брэнвен, — сурово произнес Айронвуд. Он бросил на Кроу суровый взгляд. — Хотя я согласен, что брать детей на миссию не стоит, — на это Айронвуд повернулся, чтобы окинуть Озпина взглядом. — И правда, о чем ты думал, старый друг? Чтобы дети сражались с Гримм. Люди бы взвыли от «восторга», если бы узнали. Я просто отказываюсь верить, что дети способны на то, что ты описываешь.              — Аврора... Это самый большой ходячий психический срыв, который я когда-либо видел. Она повалила двадцать парней. С помощью метательных ножей. Отравленных метательных ножей. И она и глазом не моргнула. Даже когда взрослые террористы звали своих матерей, — Кроу окинул его взглядом, а затем моргнул. — Кроме того, я не уверен, были ли у меня просто галлюцинации или нет. Но я уверен, что видел, как некоторые из Гримм, которых пронзили её ножи, застывали на месте. Их как будто кто-то на паузу поставил!              — Я отказываюсь верить, что семнадцатилетний подросток способен создать яд, способный воздействовать на Гримм, — сурово ответил Айронвуд. — Никогда в истории человечества такого не случалось. И создать нечто столь революционное в его-то возрасте? Непостижимо.              — Потому что если это не то, что может сделать Атлас. Это невозможно? — Кроу огрызнулся в ответ. — И только, между нами, я пока не видел яда сильнее и страшнее того, что она использовала. Один порез — и смерть наступит через пятнадцать секунд. Ногти раненых террористов чернели, язык и глаза тоже. По венам ползла черновато-зеленая жижа. А она и глазом не моргнула.              — Кроу, — мягко произнес Озпин, прервав разговор, прежде чем он успел накалится еще больше. — Ты уверен, что не реагируешь слишком остро? На твоем плаще всё ещё пыль и копоть. Может, тебя лучше пересидеть эту встречу?              — Вы оба слишком долго сидите в своих башнях из слоновой кости, раз это не заставляет вас понять, что что-то здесь не так, — громко рассмеялся Кроу, сделав тяжелый глоток из своей фляги. — Даже мы с Рейвэн не были настолько невосприимчивы к убийствам, когда поступали в академию. А нам вручили ножи в десять лет, после чего сказали убить пленника или быть выброшенными в мир. Племя было в жопе во всех смыслах. И до сих пор остается таковым. Если ты сильный, то ты прав, и все, что ты можешь взять, принадлежит тебе. Будь то секс с несовершеннолетними, мужчинами или женщинами - кого бы ни привлекло твое воображение, ты можешь трахаться. Все можно, если ты сильный. Но если ты слаб, у тебя ничего не было.              Озпин молча слушал. Кроу был из тех, кто всегда держал свое прошлое близко к сердцу. Хотя он и знал в общих чертах, что там происходило, он никогда не толкал его к разговору об этом. Он не считал это чем-то таким, из-за чего стоит рисковать доверием человека. Хотя когда-то его окружение состояло из друзей и близких доверенных лиц. Теперь было трудно видеть в них что-то, кроме инструментов и пешек. Знакомое до боли чувство вины грызло его, как бы он ни старался зарыться с головой в грязь относительно своих чувств. Они просто слишком устали. В их душе накопилось больше греха, чем можно было предположить. Вина множества жизней преследовала их, угрожая раздавить в любой момент.              — Я не знаю, где парень нашел этих девочек. Но я никогда, никогда не видел, чтобы кто-то так бесстрастно относился к убийствам и кровопролитию, как эти, — закончил Кроу.       — Или, может быть, кроме тебя Оз. Но несколько жизней и все такое — так что это не в счет.              — Вернёмся к вопросу где. Я не нарушу доверие мистера Арка относительно его проявления. То, что он мне вверил, останется между нами, пока меня не попросят об обратном или он не перейдет черту.              — Всегда сохраняешь доверие своего студента, ха. Это как раз в твоем духе, Оз, — пробормотал Джеймс.              — Теперь к вопросу о ядах. Я думаю, что дать мистеру Арку возможность объясниться будет лучшим вариантом, — продолжил Озпин, лишь бросив на Джеймса усталый взгляд. — В конце концов, это только первый «выстрел». Если станет известно, что Атлас или, тем более, Вейл препарируют трупы террористов. Отношения только ещё больше ухудшатся. И, возможно, именно это они, и планируют.              — Мы тоже уже не можем продолжать оставаться пассивными, — мгновенно парировал Джеймс. — Мы были пассивны и увидели, что произошло. Тысячи раненых на центральной площади. Сердце Вейла подверглось террористической атаке, Озпин. Мы должны что-то предпринять. Поисковых команд недостаточно. Единственное, что у нас есть, — это алкоголь, немного наркотиков, презервативы и весомый груз ничего. Совершенно ясно, что её агентов нет в академии, что должно было быть очевидно с самого начала. Я больше не спрашиваю разрешения. Либо ты мне поможешь в поисках «Белого Клыка», либо я получу разрешение Совета Вейла сделать это без твоего участия. Не прикидывайся дурачком, мы все знаем, что «Белый Клык» - всего лишь её атакующий пес. Но пока мы не сможем получить ответы от Торчвика, усыпление «бешеной собаки» — это усыпление «бешеной собаки».              Озпин умело скрывал, что некоторые части его тела покрылись «щетиной». Эффект его проклятия, фрагменты жестоких властителей, тиранов, сильных лидеров людей, гордых аристократов, все части того целого, что составляло Их. Другие его части, те, о которых до сих пор поет история, герои, провидцы, благородные короли, добросердечные люди, вместе со всей его жизненной практикой обуздали его эмоции.              Озма давно умер. Хотя «Он» был основным эго, правильнее было бы называть его «Они». Каждая «реинкарнация» содержала полное слияние разумов. По ощущениям это было ближе к полному перевариванию носителя, пока не оставались только «Они». Предыдущий носитель полностью поглощался, оставляя после себя лишь фрагменты, вкусы, инстинкты и моменты того, кем они были. Некоторые отголоски были сильнее, их оставляли люди с более сильной волей, чем он. Другие же дополняли друг друга, становясь сильнее, чем сумма их частей.              Он уже был Двенадцать раз Арком он видел зарождение их рода. Благородство, доброта и праведность двенадцати людей, которые были лучше его, всегда оценивали каждый его шаг. Это сводило с ума. «Прости меня, Джин. Я не тот человек, каким ты меня считала». Искупление его первого студента - не то, чего он заслуживал. Не после того, как не смог, «не захотел», — шептал его предательский разум, — помешать её деревне сжечь её на костре. Но это помогло смягчить те его части, которые не хотели бы давать о себе знать сейчас.              Лифт звякнул, сообщив о прибытии двух главных команд сегодняшних событий. Первым что бросилось в глаза собравшимся в кабинете директора это взволнованные и паникующие глаза большинства студентов. Мисс Роуз «вспыхнула», увидев своего дядю, и единственное, что удержало её от того, чтобы наброситься на него, — это нервный взгляд, который она бросила в его сторону. Позволив своим глазам блуждать по студентам, он быстро заметил то, о чем говорил Кроу. Обе сестры Гаскойн выглядели прямо-таки невинно. Все остальные демонстрировали признаки того, что их поступок тяготит их совесть, причем мисс Никос наиболее явно подавляла её.              — Я хочу начать эту встречу с извинений. Мне очень жаль, правда жаль, — начал Озпин, по очереди смотря каждому из студентов в глаза. Гордость, не свойственная ему, расцвела, когда он увидел, каким человеком становится Жон. Точно так же он испытывал гордость за себя, глядя на Руби, которая пусть и медленно, но росла как личность. — Если бы мы знали, что вы столкнетесь с «Белым Клыком», вас бы не отправили на такое задание. Однако вы справились с этой задачей. Пусть это и не кажется успехом, но сегодня вы спасли жизни. За это вам моя благодарность.              — Озпин прав, — добавил со стороны Джеймс. Он оглядел студентов и слегка кивнул. — Сегодня вы спасли множество жизней. Если бы весь «груз» прожил до конца, то на центральной площади не осталось бы ни одного человека. Вы молодцы!              Слова генерала вызвали мягкие, нерешительные улыбки на губах его студентов. Напряжение покинуло их плечи, когда они вздохнули с облегчением. Вайолет, которую нес на руках Жон в замешательстве наклонила голову. В то время как её сестра выглядывала из-за его спины, бросая растерянные взгляды на генерала.              — Итак, мы ознакомились с вашими отчетами. Почему бы вам не пересказать, что произошло. Возможно, вы упустили какие-то детали, которые могут оказаться важными, — продолжил Озпин. Повернувшись, он посмотрел на мисс Роуз, которая вела себя как олень, попавший в свет фар. — Почему бы вам не начать, мисс Роуз. Учитывая, что ваша команда была на горе Гленн, когда уходил поезд.              Серебристые глаза нервно метались между ним, Айронвудом, Глиндой, Кроу, пока в конце концов не остановились на Жоне, который лишь ободряюще улыбнулся и кивнул ей. Улыбаясь про себя, он был рад видеть такое товарищество в своих студентах. Ещё лучше было видеть его между будущими потенциальными агентами. Жон и его команда доказали, что у них все в порядке с головой, в то время как у команды Руби было огромное сердце.              «Может, мне стоит найти причину, чтобы они какое-то время жили в одной комнате на десять человек?», — размышлял Озпин, слушая рассказ Руби о том, что произошло. Её команда то и дело вмешивалась, возвращая её в нужное русло, когда она заходила куда-то не туда, или еще больше проливая свет на то, что произошло на самом деле. Команде RWBY есть чему поучиться у команды JNPR в планировании и подготовке. В то время как команда RWBY могла бы помочь команде JNPR научиться «веселиться».              Отложив эту идею на потом, он откинулся на спинку кресла и слушал, как она заканчивает свой отчет. Её нервозность была смыта зарождающейся уверенностью.              — У вас будут дополнительные занятия по безоружному бою, — объявила Глинда, как только она закончила. Это заставило Руби вздрогнуть, как цветок под проливным дождём, и заслужить громкое фырканье со стороны сестры.              — А также по технике безопасности и основам выживания, — добавил Айронвуд. — Хотя я могу понять, почему вы пошли за своей собакой. В полевых условиях всегда должен быть один наблюдатель, пока остальные спят. Это может быть скучно, но это спасет жизни. Точнее, ваши жизни. И как только вы заметили, что ваша собака ведет себя странно, вы должны были сообщить об этом своей команде, прежде чем отправляться за ней. Я с содроганием думаю, что могло бы с вами случиться, если бы Торчвик не вмешался и не защитил вас.              — Что? — растерянно спросила Руби. То, на что намекал генерал, пролетело прямо над её головой. Однако её сестра явно это понимала, особенно если судить по тому, как она замерла, и последующему ужасу в её глазах. Судя по всем суровым лицам вокруг, Руби, похоже, была единственной, кто не уловил связи.              Почувствовав, что его свиток вибрирует, Озпин бросил быстрый взгляд на пришедшее сообщение. «Мы можем ввести её в курс дела позже. Думаю, Руби захочет переночевать у нас сегодня, и не будет ничего невозможного в том, чтобы рассказать ей тогда», — гласило оно. Это было сообщение от Жона, причем Янг тоже получила копию. В глазах Янг вспыхнули гнев, чувство вины и целый коктейль других эмоций. Неохотно она кивнула, сильнее прижав пакет со льдом к голове.              «Я положусь на вас в этом вопросе», — кивнул Озпин, обменявшись с ним взглядом. И снова гордость, не свойственная ему, всколыхнулась от сострадания их потомков.              — Теперь, мистер Арк. Можете ли вы объяснить, какое безумие пронеслось в вашей голове, когда вы проигнорировали приказ своего временного лидера? — «вгрызлась» в Жона Глинда.              — У нас была одна, может быть, две минуты максимум, — начал Жон. Полностью игнорируя её обвинительный тон. — Туннели горы Гленн не использовались уже более двадцати лет, а с учетом недавней террористической активности установить связь было несложно. Поэтому, имея ограниченное время, я принял главное решение. Остановить поезд. Кроу был слишком занят, передавая вам информацию, чтобы активно отдавать приказы. К сожалению, план А был отброшен, так что оставался только план Б. Мы расцепили вагоны, но, к сожалению, Торчвик отключил аварийные тормоза и перегрузил двигатель. Остальное вы знаете.              — И ваше быстрое мышление следует похвалить, — вмешался Айронвуд. Глинда покосилась на него: её зеленые глаза полыхали. — И действия команды RWBY тоже заслуживают похвалы. Я говорил это раньше и скажу снова. Сегодня вы спасли жизни. Сколько именно, я точно сказать не могу. Но благодаря вам матери смогут воссоединиться со своими детьми, дети смогут расти со своими родителями, пожилые люди не останутся одни в свои последние часы. Вы хорошо поработали.              — Я не очерняю ваши поступки, — продолжила Глинда, дернув бровью. — Я спрашиваю, о чем вы думали, когда взяли с собой двух детей, чтобы устроить расправу на поезд.              — Но ведь мастер уже не в первый раз берет меня на охоту? — растерянно спросила Вайолет со своего места в объятиях Жона.              — Что! — прорычала Глинда. Она металась между праведным гневом и желанием защитить ребёнка. Больше всего она напоминала львицу, защищающую свою стаю. Она всегда страшно защищала своих студентов.              Сжав объятия, Жон не дал ей выпрыгнуть и вывихнуть лодыжку. Вместо этого он лишь тихонько прошептал ей что-то на ухо. Сглаживая праведное негодование, которое светилось в её глазах по отношению к Глинде.              — Я не брал ни Вайолет, ни Аврору в Изумрудный лес, если вы об этом подумали. Больше ничего я сказать не могу, — объяснил Жон, его добрые голубые глаза стали жесткими, когда он уставился на Глинду.              Прежде чем она успела «взорваться», Озпин поднял руку. Тем самым остановив её. Она послала ему леденящий душу взгляд, а затем скрестила руки на груди. Зеленые глаза не отрывались от Жона.              — Если говорить конкретно о том, о чем я думал, так это о том, что с нами им будет безопаснее, чем в одиночку застрять в канализации. Не говоря уже о том, что они не могут быть дальше двадцати метров от меня, — Жон объяснил все как есть. — Не было простого правильного или неправильного решения. Поэтому я был вынужден выбирать то, что считал лучшим.              — В полевых условиях это часто бывает печальной правдой, — решительно кивнул Джеймс. — И с этой правдой вы будете сталкиваться часто. Спасать ли молодого или старого из горящего дома, кто привлечет внимание Гримм, кем вы пожертвуете, чтобы спасти большинство. Именно то, что вы делаете в эти моменты, объяснит, кем вы на самом деле являетесь. Хорошо это или плохо.              — Пожалуйста, не обижайтесь на мисс Глинду. Мы все напряжены, мы все сейчас работаем на износ. Мисс Глинда заботится о вас, обо всех вас. Однако мы не можем быть с вами и давать советы в полевых условиях. Поэтому мы можем лишь доверять вам в том, что вы поступаете правильно. И, оглядываясь назад, скажу, что брать с собой детей для налета на поезд — это неправильный сигнал, — закончил Озпин, попав прямо в точку, когда Глинда вздрогнула. Он не осуждал её за заботу о студентах, но и не считал это чем-то, что можно было бы поставить ей в вину.              — На этом все? — спросил Жон, следя за выражением своего лица. В его голосе проскальзывала хорошо замаскированная усталость.              — Для мисс Роуз и ее команды – да, — согласился Озпин с легким кивком. Он позволил себе улыбнуться заразительному облегчению мисс Роуз. С другой стороны, мисс Валькирия в точности изображала человека, который был уже на грани. Свет в её глазах становился все тусклее с каждой секундой, пока команда RWBY выходила из его кабинета. Оставив позади команду JNPR и ко. Жон, в свою очередь, не выглядел ничуть обеспокоенным. Только позволил своему разочарованию вылиться в долгий вздох.              — Дело ведь не в яде, верно? — спросил Жон, уже зная ответ, когда тяжело вздохнул.              — Отчасти, — Озпин подтвердил кивком. — Были некоторые диковинки, которые обнаружились, когда мы проводили инспекцию комнат. Точнее, шкаф, полный алкоголя. Вам есть что сказать в свое оправдание?              — Мы достигли совершеннолетия, — ответил Жон, выходя вперед и выступая за свою команду. Он бросил взгляд на Нору. Она тем временем выглядела так словно почувствовала надвигающееся торнадо.              — Это может быть так, однако пока вы находитесь на территории Бикона. Вы должны соблюдать правила Бикона. Одним из таких правил является запрет на употребление алкоголя на территории общежития, — суровым тоном пояснила Глинда. — Алкоголь был конфискован. И команда JNPR будет сидеть со мной в ближайшую пятницу.              Нора была готова возразить, но быстрый взгляд остальных членов её команды остановил слова в её горле. Вместо этого она лишь хмыкнула и скрестила руки. При этом она бросила на свою команду зловещий взгляд.              — А теперь вернемся к текущему вопросу. Яд. Хотя это и не противозаконно, но и не является чем-то престижным. И не то, чему учат в Биконе, — начал Озпин, не сводя глаз с Жона. — Пожалуйста, объясните нам, почему вы посчитали правильным вручить двенадцатилетнему ребенку несколько ножей, покрытых ядом.              — Почему? Вы же и глазом не моргнули, когда вручали детям прах и огнестрельное оружие в начальных боевых школах, — бесстрастно возразил Жон. Это вызвало взрыв смеха у Кроу. — Он тебя уделал, Оз. И не похоже, что он тоже ошибается.              — Мистер Арк, Кроу, между прахом и ядом есть разительная разница, — вздохнул Озпин, прищурив брови. Уже предсказывая, как будет продолжаться эта дискуссия.              — Нет, не совсем так. Многие яды — это лекарства в правильных дозах, в то время как прах используется более механически и ориентирован на топливо вне боя. Это не моя вина, что никому не пришло в голову поэкспериментировать с ядами на Гримм. Потому что, как я предполагаю, внезапный интерес вызван именно этим, — пояснил Жон.              — Вы правы в своем предположении, — кивнул Озпин. — Поскольку Гримм состоят из отрицательной энергии, получившей форму, у них нет органов или чего-либо, что можно было бы найти у живого существа. Это одна из причин, по которой яд и другие химические соединения никогда не действовали против Гримм. Вы — первый человек в истории, который доказал, что это знание ошибочно.              — И этим знанием я не собираюсь делиться, — сурово ответил Жон. Не обращая внимания на выражение возмущения на лицах Глинды и Айронвуда.              — Это знание может спасти множество жизней... — начал Джеймс, но Жон его безжалостно оборвал. — Не больше, чем знание о том, что удерживает Атлас на плаву. Я не отдам свои знания Королевству, которое скорее превратит это в оружие.              — Вы перегибаете палку, мистер Арк, — ответил генерал Айронвуд, одарив студента ледяным взглядом. Тот ответил ему тем же.              — Перегибаю палку? Забавно, что вы об этом говорите. Некоторым из нас недостаточно нового слоя «краски». В конце концов, разве Атлас — это не просто название нового плавучего верхнего района Мантла? — с ядом в голосе ответил Жон. Свободная рука коснулась рукояти его меча. В его глазах появился жестокий блеск. Он знал, что сказать, чтобы вызвать реакцию Джеймса.              Подняв руку, Озпин остановил едва не вспыхнувшую в кабинете драку. Хотя он и был знаком со знаменитым упрямством Арков. Он никогда в своих самых смелых снах он не думал, что мистер Арк — такой человек, готовый устраивать драки.              — Хватит об этом. Мистер Арк, успокойтесь, — сурово воскликнул Озпин. Он тяжело вздохнул, увидев в глазах Жона лишь пустоту, а не сожаление или другие чувства, говорящие о том, что он был неправ.              — Я остаюсь при своем мнении, — категорично заявил Жон. — Единственные, кого я буду учить, — это Вайолет и Аврора. Что они решат делать с этими знаниями, зависит только от них.              Айронвуд вздрогнул. Не обращая на него внимания, Жон продолжил. — Я дал ей яд, чтобы придать ей дополнительный импульс в возможном бою. Я надеялся, что она не будет вынуждена его использовать, но я рад, что яд оказался в её распоряжении. Могу с уверенностью сказать, что это единственная причина, по которой она сейчас с нами.              — Я... никогда больше не хочу делать ничего подобного, — прошептала Аврора в спину Жона. Это заставило суровое выражение лица Глинды дрогнуть.              — Мы закончили? — резко спросил Жон, бросив апатичный взгляд на Джеймса. Наполовину ожидая, что он начнет протестовать.              — Да, — со вздохом подтвердил Озпин. — Теперь я понимаю, что проводить эту встречу, пока бушуют страсти, было плохой идеей. Мистер Арк, ваши знания — это ваш собственный выбор, что с ними делать. Мы не будем давить на вас по этому поводу, однако умоляем вас изменить свое решение. Вы и ваша команда свободны. Пожалуйста, уходите.              Жон и остальные члены его команды кивнули, после чего вышли из кабинета. Оставив Озпина разбираться со своей нарастающей мигренью.              — Мистер Арк, есть ли причина, по которой вы не ушли? — спросил Озпин через некоторое время, заметив, что один из его студентов не ушел.              — Да. Я хотел сообщить вам и мисс Глинде, что команда JNPR скоро переедет обратно в нашу первую комнату, — ответил Жон, пока в его глазах читалась боль. — Я думал, что у Авроры осталась целая неделя, но с той истерией, которая произошла в поезде, оставшееся у нее время сильно сократилось.              — Что? — в недоумении воскликнул Кроу. — Разве ты не можешь просто отозвать и снова призвать её?              — Аврора уже была на грани смерти, когда я впервые материализовал её, — отчаянно ответил Жон. — Не знаю, заметили ли вы, но её аура — не её собственная. Она не способна генерировать собственную ауру, поэтому мы с Пиррой её поддерживали.              — Так вот почему её аура кажется такой, — пробормотал Кроу. Мгновенно потерявшись в мыслях.              — Мы можем ей чем-нибудь помочь? — мягко спросила Глинда. Она протирала очки и смотрела на него долгим взглядом. Его вспыльчивость и оборонительный характер внезапно обрели смысл в её глазах.              — Если только вы не можете исцелить утекающую душу меньше чем за день, то нет, — мрачно ответил Жон. После чего устало вздохнув. — Я хотел дать ей ещё одну неделю, в течение которой она могла бы быть всего лишь ребенком. Но я должен был знать, что это невозможно.              — К сожалению, я могу только выразить свои соболезнования, мистер Арк, — искренне заявил Озпин. Смерть слишком маленьких детей — одна из немногих вещей, которая вызывала в них какие-то чувства. — Нет необходимости переезжать из только что выделенной вам комнаты. Она будет вашей, пока вы не закончите обучение. Это не так много, но это меньшее, что я могу сделать.              — Спасибо, директор, — тихо прошептал Жон, отвесив ему вежливый поклон. — И нет, Кроу. Я не могу отозвать и вновь призвать её. У них только одна «жизнь», по сравнению, скажем, с призывателями Шни. Когда Аврора или Вайолет умрут. Они умрут.              — А я-то думал, что мое проявление то ещё дерьмо, — пробормотал Кроу. После чего тот запрокинул голову назад и опустошил свою флягу. Жон оглянулся на полпути, чтобы попросить глоток, но потом покачал головой и удалился.              Когда лифт загудел, сигнализируя о его уходе, Озпин вздохнул ещё раз. — Почему бы нам не вернуться к тому, на чем мы остановились. Салем, господа и леди, как нам противостоять её агентам?              /-/              — Так что ты готовишь, шеф? — спросила Янг у него над плечом. Пакет со льдом исчез, но у нее была довольно сильная припухлость на боку головы. Это было бы почти комично, если бы не было таким ужасным напоминанием. Янг не умерла только потому, что её отчужденная мать вмешалась, пока она была ещё в бреду. Она выбила клинок из рук карлика-убийцы и отправила её обратно к Роману.              — Просто завариваю чай, тот, что справа, — от головной боли, а тот, что слева, — для сна без сновидений, — просто ответил Жон. Он был более чем счастлив занять её мысли, вместо того чтобы позволить им закрутиться в спираль. Как эксперту по нездоровым способам преодоления трудностей, ему было очевидно, что она делает все возможное, чтобы игнорировать события, произошедшие ранее.              Однако Янг была такой же, как и он. Совершенно не умела справляться со своими эмоциями. Не помогало и то, что она была гордой и вспыльчивой. Плохая комбинация при любом раскладе. И то, что её собственная отчужденная мать, которая буквально вышвырнула её, бросила один взгляд на ребенка, прежде чем удрать, вмешалась, должно быть, обжигало сильнее, чем тысяча проигранных боев.              — Мило, — рассеянно хмыкнула Янг. — Эм, Жон, неужели я настолько плохой боец? — бесстрастно спросила она. Она небрежно бросила вопрос, облокотившись на кухонную стойку.              — Ты не столько плоха, сколько предсказуема, — размеренно ответил Жон. Он бросил взгляд на Пирру, которая стояла с чашкой чая у кухонного стола. Он прекрасно понимал, что её совет будет более желанным, чем его.              Подняв глаза от своей чашки, Пирра одарила Янг размеренной улыбкой. Кровь уже давно смыли с её волос, но ужас от содеянного постепенно овладевал ею.              «Неужели я был таким же?» — не мог не задаться он вопросом. Казалось, что прошла целая вечность, когда он был всего лишь мечтательным пареньком. «Как давно это было на самом деле?» — он не спрашивал никого, кроме себя. Он не помнил, был ли он другим. Все, что происходило с тех пор, как он ступил на порог Ярнама, казалось ему одним длинным, нескончаемым кошмаром.              — Жон прав. Хотя ты и хороший боец, твой стиль боя довольно предсказуем, — слабо улыбнулась Пирра, её напряжение немного спало, и она с готовностью включилась в разговор. Не желая оставаться наедине со своими мыслями. — Этого хватит против большинства. Однако, как только ты встречаешь кого-то, кто лучше тебя, начинают проявляться трещины. Если ты не можешь одолеть противника, то он сможет смело пробивать бреши в своей стойке. Я так понимаю, именно это произошло с Нео? Она залезла тебе под кожу, использовала свое проявление, чтобы запутать, и не прошло и минуты, как ты оказалась на спине?              — Да, — простонала Янг. — Блядь! — прошипела она, яростно смахнув шальную слезу. — Должно быть, я реально предсказуема, если ты можешь угадать, что произошло.              — Прими этот «сигнал» таким, какой он есть. Могло быть и хуже. Ты могла бы потерять руку, — вклинился сбоку Жон. Он измельчил несколько трав в мелкую пасту, а затем добавил их в чай для сна без сновидений. — Ты могла, должна была умереть. Но ты не умерла. Так что стань лучше. Используй свою голову, чтобы никогда больше не оказаться в подобной ситуации. Что в первую очередь ты должна была сделать?              — Да пошел ты со своими мудрыми наставническими замашками, Блевунчик, — выругалась Янг. Стреляя в него злобным взглядом.              — Нет, поговори со мной. Какую первую ошибку ты совершила? — продолжил Жон, не обращая внимания на то, как поднялась рука Янг. Её волосы на время загорелись. Но вскоре она лишь поморщилась и прижала руку к голове.              — Ладно. Ладно, — нахмурилась она, когда головная боль дала о себе знать. — Нам не стоило разделяться.              — Нет. Ты должна была выстрелить ей в лицо, пока она не успела поднять свою ауру, — возразил Жон. Он начал резать другие травы. Не обращая внимания на выражение праведного негодования и удивления на лице Янг.              — Хотя я не совсем согласна с Жоном, в его словах есть доля истины, — продолжила Пирра, стараясь быть как можно более дипломатичной. — Вместо этого я бы посоветовала, имея дело с проявлениями, основанными на иллюзиях, никогда не терять голову. Даже если они изменяют твои чувства, заставляя видеть мир верх ногами или делают тебя временно слепой. Не показывай слабость. Не хочу говорить стереотипно, но люди с проявлениями типа иллюзий часто являются более легкими бойцами с хрупкими аурами. Один твой хороший удар может заставить их пожелтеть, два — разрушить их ауру.              — И ещё одно: тебе следовало броситься на нее всей командой. Полностью завалить её командными атаками, чтобы нейтрализовать её до того, как она станет проблемой, — снова вклинился Жон. Высказав свою точку зрения.              — Ты сражалась с ней раньше, да? — спросила Пирра, вызвав кивок Янг. Чей взгляд метался между ними двумя. Она не была уверена, чьим советам ей стоит следовать. — Тогда ты должна была придумать контрприемы против её стиля боя. Даже если ты не знала, что вы встретитесь снова, ты должна была придумать контрприемы. Возможно, я уже не так активно участвую в соревновательном боевом круге. Но многие мои тренировки состоят из наблюдения за предстоящими бойцами, старыми и новыми, и отработки контрприемов. Я останавливаюсь только тогда, когда уверена, что смогу встретиться с ними на арене и выйти победительницей.              — Если бы у тебя было несколько правильных приемов, ты была бы куда опаснее. Тебе также следует добавить немного разнообразия в снаряды для дробовика, — добавил Жон. Помешивая чайник, он наклонился, чтобы понюхать чай. Он удовлетворенно улыбнулся про себя. — Пули для дальних дистанций, дробь и картечь для контроля и уничтожения территорий. Можно создать газ для затемнения. Экспериментируй, никогда не переставай расширять свой арсенал. Ты можешь сделать со своим оружием гораздо больше, чем использовать его в тандеме с ударами для увеличения силы или в качестве основного источника движения.              — Проткни их, пока они не проткнули тебя! — воскликнула Вайолет у него за спиной. Она всё ещё дулась на него. Обиженная тем, что он не позволил ей помочь.              — Вау. И давно вы стали такими кровожадными? — слабо хихикнула Янг. Жон тем временем прекрасно видел, как в её голове поворачиваются шестеренки. — Жон, устроим завтра спарринг, — это был не столько вопрос, сколько требование. — Я хочу посмотреть, на что я способна. Выложись на полную. Не сдерживайся, пожалуйста. Я... я больше никогда не хочу чувствовать себя так.              — Я с удовольствием проведу с тобой спарринг, Янг, — усмехнулся Жон, повернувшись к ней с зубастой улыбкой. Зная, что она вышла более кровожадной, чем предполагалось, по телу Янг пробежала дрожь.              — Если ты не возражаешь, я бы тоже с удовольствием провела с тобой спарринг, Янг, — пробормотала Пирра.              — Нет, спасибо, Пирра, — ответила Янг с овечьей улыбкой. Быстро добавив, когда Пирра удивлённо посмотрела не неё. — Ты хороша. Но ты слишком хороша. Слишком искусна. И к тому же, из всех, стиль боя Жона ближе всего к моему. Я бы с удовольствием сразилась с тобой как следует, когда у меня снова заработает голова. Но сейчас Жон лучше тебя. Но если ты хочешь посидеть рядом и указать на недостатки, я бы не отказалась.              — С удовольствием, — отозвалась Пирра со сладковатой улыбкой. Улыбкой, от которой по его спине пробежал холодок. Янг усмехнулась в ответ.              Вайолет, благослови её сердце, посмотрела на Пирру, прежде чем её глаза обеспокоенно вернулись к Янг. Подкравшись к ней, Вайолет жестом остановила Янг. — Она собирается обманом заставить тебя сражаться с ней, — Вайолет прошептала ей на ухо.              — Пирра? Неа, такого не может быть, — усмехнулась Янг, взъерошив волосы Вайолет. — У нее нет ни одной «плохой кости» в теле.              — Это будут твои похороны, — нахмурилась Вайолет и посмотрела на Янг, после чего вернулась к Жону за спину. После чего она запрыгнула на свой маленький табурет и потянулась за ножом. Она надулась ещё сильнее, когда Жон без труда выхватил его из её рук.              — Но опять же, почему все ночуют в нашей комнате? — спросил Жон, выглянув в гостиную и увидев, как Вайсс, Блейк и Руби учат Аврору как играть в Ременант. Нора была на улице и рыскала по территории общежития в поисках «успокоительного». Жону не нужно было догадываться, что сегодня ночью будет несколько кошмаров. Хотя это и не было очевидно, над всеми висела какая-то тяжесть, отражавшая удушливую, мягкую атмосферу, которая висела над комнатой.              — Потому что ваша комната больше, — бесстрастно ответила Янг. — А ещё потому, что, не хочу показывать пальцем, но у вашей команды больше опыта в... ну, ты понимаешь.              — Подлый удар, но тоже не совсем неверный, — вздохнул Жон.              По комнате прокатилось эхо грома, когда дверь открыли пинком. Крутанувшись на месте, Жон выхватил револьвер. Кухонные ножи взлетели в ту же секунду. Кофейный столик был перевернут, игра отброшена в сторону, а в незваного гостя полетели метательные ножи.              —А-а-а-а-а! — закричала Нора, бросаясь в сторону. Уклоняясь от встречного натиска ножей и острого металла. Она осмелилась заглянуть в комнату только тогда, когда все перестало летать. — Ладно, может, открывать дверь пинком было не самой лучшей идеей, — она слабо хихикнула. Получив девять ледяных взглядов. — Но вы не поверите, что я нашла!              — Выпивку?              — Лучше! — ухмыльнулась Нора, шагнув в комнату. С призом, который держала над головой. — Проектор! Ты знаете, что это значит!?              — Я сделаю немного горячего какао, — вздохнул Жон, не заметив, как Руби просветлела. — Какой фильм мы будем смотреть?              — Жон, — игриво укорила Пирра, когда комната погрузилась в контролируемый, дружелюбный, хаос. Но ни он, ни Нора не заметили, как её плечи полностью расслабились. Впервые после поезда Пирра снова улыбнулась.       /-/              Руби проснулась от резкого чувства падения. Холодный пот струился по её спине. Грудь болела, казалось, что сердце сейчас разорвет грудную клетку. Выбравшись из липкой пелены, она поспешила в ванную. И чуть не рухнула от облегчения, когда увидела свои глаза.              — Это был всего лишь сон, — укорила она себя. Внезапно почувствовав себя глупо. Она бы не смогла добраться до ванной, если бы ей вырвали глаза. Она не смогла бы видеть, если бы ей вырвали глаза. Но чувства не были логичными. Как и кошмары.              Она почти чувствовала, как отвратительные руки бегали по её лицу, прежде чем вырвать ей глаза. Это не имело смысла. Она наполовину ожидала увидеть жестокий кошмар, в котором она испытает то, о чем ей рассказали Жон и Янг. То, во что она не хотела верить, но это был аспект работы, о котором она никогда не задумывалась. Она знала о сексе. У нее был свиток; она знала, что такое порно. Она даже обнаружила несколько собственных фетишей. Не то чтобы кто-то знал о них под угрозой смерти.              — Но почему именно глаза? — прошептала Руби. — Почему мне приснилось, что кто-то вырвал мои глаза?              Выйдя из ванной, она увидела, что проснулась не только она одна. Рен сидел с чашкой чая у кухонного стола. Заметив её, он одарил её усталой улыбкой.              Хотя обычно она не любила чай. Не очень-то она и любила и альтернативные «лекарства». Но, только что проснувшись от ужасного кошмара, она не была столь разборчива. Пойдя на кухню, она налила себе чашку чая для сна без сновидений. Неважно, было это плацебо или нет. Она просто не хотела повторения того кошмара.              — Проблемы со сном? — мягко спросил Рен, не поднимая глаз от своей чашки.              — Да. Кошмар, — прошептала она в ответ. Подавляя дрожь.              — Хочешь поговорить об этом? — мягко спросил он, когда она села рядом с ним.              — Я... я не знаю, — прошептала в ответ Руби, сжимая свою чашку между ладонями. — Моя команда и так смотрит на меня свысока из-за того, что мне пятнадцать. Я... я не хочу давить на них своими проблемами.              — Я не буду давить, если ты не хочешь говорить, — мягко ответил Рен, заставив Руби вздохнуть с облегчением. — Но... Но... Я пошлю Жона в твою сторону. Ты не одна... и не только ты ведешь невидимые бои. Это не слабость — просить о помощи. Даже просто молчаливое общение может зайти далеко, согласна?              — Ух... Он иногда очень похож на моего отца… — прошептала Руби, сморщившись, когда сделала глоток чая. — Не только внешне. Но... было время, когда я не видела разницы между Жоном и тем моментом, когда я случайно зашла к папе с веревкой в руках.              Рен лишь неопределенно хмыкнул. Позволил ей свободно выплеснуть свои чувства, ничего не говоря.              — А когда-нибудь станет легче? — тихо спросила Руби. Тишина начинала действовать ей на нервы. Её сестра, команда и друзья крепко спали. И Вайолет, и Аврора свернулись калачиком вокруг Жона. Они крепко спали, не обращая внимания ни на что на свете. Мягкое дыхание Вайсс, Янг и Норы, соревнующихся в том, кто больше «нарубит бревен». Все это вместе создавало симфонию, от которой она просто лезла на стену.              — Да... Нет, — ответил Рен, устало вздыхая. — Все, что я могу сказать, это то, что все зависит от ситуации. Я не буду говорить тебе, что делать. Но я могу подсказать тебе несколько вещей, на которые стоит обратить внимание.              — Спасибо, — прошептала она, делая очередной глоток. Чувствуя, как её плечи расслабляются. Темное облако, преследовавшее её с момента пробуждения, ослабло.              — Хотя обезличивание твоих противников может сработать в краткосрочной перспективе. Если ты продолжишь закалять себя, тебе будет сложнее испытывать другие эмоции. Ты будешь ограждать себя как от хорошего, так и от плохого, — предупредил Рен, одарив её самоуничижительной улыбкой. — Прими это от того, кто в этом разбирается. Я слишком полагался на свое проявление, когда был моложе. У меня... у меня больше нет влечения. Помимо всего прочего.              — Что? — воскликнула Руби. Она захлопнула рот руками, а сердце заколотилось в груди. В ужасе от того, что она могла разбудить кого-то ещё.              — Ты все правильно услышала, — ответил дразнящей улыбкой Рен, но Руби не пропустила обиду, которая ненадолго промелькнула в его глазах. — Я знаю, потому что у меня были похожие чувства. Но из-за чрезмерной зависимости от своего проявления я больше не способен испытывать эрекцию, не прибегая к виагре или другим лекарствам. Я всё ещё могу чувствовать любовь, влечение и похоть. И я не бесплоден. Однако, как я уже сказал. Я уничтожил что-то внутри себя. Оказывается, использование проявления, которое превращает тебя во временного «робота», может иметь другие последствия для человека, проходящего половое созревание.              — Почему? — не удержалась Руби после некоторого молчания.              — Нам нужно было поесть, — мрачно ответил Рен. — Я не жалею об этом. Жизнь была тяжелой. Мои старые кошмары постоянно смешивались с новыми. Но через некоторое время к этому привыкаешь. Это просто другая часть жизни. Только, пожалуйста, не иди по моим или Жона стопам, если уж на то пошло. Ты не обязана следовать моим советам, но не позволяй случившемуся поглотить тебя.              — Это легче сказать, чем сделать, — фыркнула Руби. — Просто... почему... почему... почему мы... почему я?              — Я не могу ответить, — пробормотал Рен, вставая и отпивая из своей чашки чай. На его губах появилась мягкая улыбка, когда он посмотрел на нее. Его голова повернулась на девяносто градусов в сторону. Улыбка растянулась в тонкую линию, когда он посмотрел на Аврору. Странные серебристые мотыльки облепили все её тело. Мотыльки около глаз взмыли в воздух, словно великолепные светлячки.              — Что происходит? — потрясенно спросила Руби. Не задумываясь, она двинулась с места, но Рен остановил её, положив руку ей на плечи. Его рука превратилась в тиски.              — Значит, это случилось сегодня, да? — горестно вздохнул он. Ни разу не оторвав взгляда от её фигуры.              — Что?! — шепотом прошипела она. Она не понимала, что происходит, но ей это не нравилось.              — Аврора уже была на грани смерти, когда Жон материализовал её, — ответил Рен. — Мы все знали, что это произойдет. Но... ещё слишком рано. Жон сказал, что у нее есть время до пятницы. И... ну... наверное, мы все думали, что он сможет провернуть какое-нибудь чудо, чтобы исцелить её.              — Пятницы? — тупо повторила Руби. Разум работал на пределе возможностей. Беззвучная слеза скатилась по её щеке, когда она окончательно замерла. — Это... это моя вина? Если бы её не заставили сесть на поезд. Она бы выжила? Исцелилась бы?              — Нет. И нет... — прошептал Рен, его хватка становилась все крепче. Целые молекулы света отрывались от Авроры огромными сгустками. Они танцевали в воздухе с беззаботностью, которую она ненавидела. Одинокая серебристая бабочка подлетела к ней, приземлилась на её щеку и осушила слезу, после чего исчезла.              Невидимый ветер пронесся по комнате, увлекая за собой танцующих мотыльков. Руби стояла как зачарованная, в её груди поселился сложный коктейль эмоций, который она никогда не сможет описать.              Двенадцать секунд. Столько потребовалось времени. Оглядев комнату, она увидела, что все осталось по-прежнему. Единственным доказательством того, что Аврора была реальной, что она жила, были складки на постели Жона, чувства в груди и воспоминания, которые она хранила об этой пронырливой, но доброй девочке.              — Почему? — прошептала Руби в пустоту. Она уставилась в пустоту, где, как она была уверена, увидела, как частички света слились в мягко улыбающуюся фигуру Авроры. «Пожалуйста, передай Вайолет, что мне очень жаль», — пробормотала она, прежде чем полностью исчезнуть. — Что? — растроганно спросила она.              — Не думай об этом слишком много, Руби, — прошептал Рен, похлопав её по плечу. — Поверь мне, так будет лучше. Просто... просто помни о ней. Это самое малое, что мы можем сделать.              С этими словами Рен подошел к раковине и убрал за собой. Он ещё раз прошел мимо нее, после чего забрался под одеяло. Оставив Руби в одиночестве разбираться со своими эмоциями.