Песня пустоты.

Утро в Скайхолде наступило без радостных возгласов и обычной суеты. Двор крепости оставался тихим, но не успокаивающим. Люди поднимались рано, облачались в доспехи, проверяли запасы провизии, кто-то снова сбивался в очереди к лекарям. В воздухе висела тревога, как старая пыль, осевшая за ночь. Казалось, даже прохладный ветер не мог унести тяжелое чувство, пронзившее сердца обитателей. Лавеллан шла по широкому коридору, и ее шаги звучали глухо. С каждым новым витком лестницы она замечала выжатые лица тех, кто отдыхал прямо на полу, опершись спиной о каменную кладку. Некоторые вставали при ее появлении, стараясь выглядеть бодро. Она тихо кивала, давая понять, что ценит их усилия, даже если не может сказать слов утешения. У закрытой двери главного зала стояли двое стражников. Они при виде Инквизитора мгновенно выпрямились. Лавеллан коротко велела им пропустить советников без промедления, сказала, что долго заседать не намерена, но разговор будет важен. Стражники отворили тяжелые створки, и Лавеллан вошла внутрь. Зал заливало тусклым утренним светом. Старые гобелены уже не выглядели роскошью — в трещинах на стенах и на задрапированных нишах отражалась усталость самого Скайхолда. Посередине стоял длинный стол, заваленный свитками, картами, отчетами разведки. У края дремал единственный светильник. Кто-то поторопился зажечь его еще ночью. Морриган уже была здесь. Она стояла у окна, опираясь на подоконник одной рукой, а другой касалась изящной подвески на шее. На лице ведьмы лежала тень размышления: взгляд обращался вдаль, туда, где горы скрывали горизонты Тедаса. Она не обернулась сразу, но Лавеллан успела заметить, как ее профиль слегка смягчился. Зал советов видел их вместе много раз, однако утро выдавало и в их поведении нечто иное — за несколько месяцев общения накопилось много новых трудностей. — Сегодня Вы рано, — произнесла Лавеллан с еле заметной улыбкой. Шаги отразились слабым эхом по стенам, пока она подходила ближе. — Я заставила Вас ждать? Морриган скользнула взглядом по отражению в стекле, потом повернулась к ней. Глаза у нее хранили загадочный блеск, знакомый по прежним временам, когда каждое слово из ее уст намекало на нечто большее. — Нет, инквизитор, — ответила ведьма. — Просто проверяла, не появились ли у подножия крепости новые необычные следы магии. Иногда достаточно взглянуть на окружающий пейзаж, чтобы почувствовать перемены. В голосе звучало нечто, напоминающее настороженность. Лавеллан знала эту манеру Морриган — говорить, оставляя простор для догадок. Иногда это раздражало, но чаще помогало: ведьма умела находить скрытые угрозы там, где остальные видели обыденность. — Я не удивлена, что Вы первая пожаловали на совет, — заметила Лавеллан, останавливаясь рядом. — Любите исследовать, прежде чем садиться за стол и докладывать всем остальным. Морриган чуть приподняла уголки губ: — Привычка, от которой не избавиться. Слишком много незакрытых дверей. Хотелось бы на этот раз не пропустить ни одну мелочь. Инквизитор отвела взгляд в глубину зала: деревянный стол, уставленный пергаментами, напоминал, сколько всего нужно обсудить. За последние недели к Скайхолду приехали многие добровольцы и беженцы, а вместе с ними — хаос слухов о старых и новых бедах. — Мои друзья уже прибыли, — сказала она, переводя тему к предстоящему совещанию. — Некоторых Вы помните хорошо, а некоторые давно отошли от дел, но узнав о проблемах, решили вернуться. Морриган покачала головой, наблюдая за тем, как на лице Лавеллан отразилась смесь радости и горечи. Было видно, что Инквизитор сама не до конца верит в повторение «старой» Инквизиции. — Значит, мы снова собираемся под этими сводами? — уточнила ведьма, в ее голосе проступил любопытный оттенок. — После всего, что было, люди все-таки откликаются на Ваш призыв? — Да, лишь некоторые, кто смог освободиться от своих новых обязанностей. — Лавеллан опустила плечи, признавая, что волшебной силы Инквизиции, существовавшей когда-то, уже нет. — Хорошо, что Каллен и Жозефина согласились отложить свои дела ради этого. Хочется думать, что и прочие друзья поддержат нас, но увы: не все могут. Лелиана стала верховной жрицей, а у нее теперь полно забот. Я иногда мысленно представляю, как бы она взглянула на нынешний хаос — наверняка бросила бы пару острых фраз, да выудила имена всех шпионов к полудню. Морриган почти беззвучно улыбнулась: — Власть в Церкви — это еще более сложная игра, чем была у нас. На мгновение они обе замолчали. Лавеллан вспомнила прошлые встречи, ночные совещания и резкие разговоры, когда принимались судьбоносные решения. Тогда они верили, что спасли Тедас от величайшей угрозы. Но сейчас новые «боги» кружили над миром, сея смуту. Морриган вздохнула, тоже окунувшись в эти мысли: — Интересно, чего нам ожидать в этот раз, и что придется отдать, чтобы снова отодвинуть конец. Лавеллан отвела глаза к свиткам на столе: — Я жду от вас всех честного мнения, как действовать. Будь то порождения тьмы, «шёпчущие» или магические разломы, что снова появляются в разных уголках. Главное — держаться вместе. Мы обсудим каждую деталь. Морриган коснулась окна, словно проверяя, не дрожит ли стекло от возможной магии. Затем повернулась к Лавеллан: — Буду рада увидеть знакомые лица. Надеюсь, они примут меня по-прежнему, без лишнего недоверия, ведь прошло много времени. Лавеллан положила руку на каменный выступ подоконника: — Вы доказали свою верность Инквизиции много раз. Возвращение старых товарищей не отменяет новых — мы всё еще одна команда, объединенная необходимостью защитить этот мир. Или, по крайней мере, воевать за него, пока не станет слишком поздно. Они обменялись понимающими взглядами. Дверь тихо приоткрылась. Лавеллан и Морриган мгновенно обратили взгляды в ту сторону. На пороге показалась изящная фигура в аккуратно драпированном платье. Это была Жозефина, которая сразу одарила обоих присутствующих лучезарной улыбкой. — Эллана, как я рада тебя видеть! — произнесла она с мягкой радостью, делая несколько плавных шагов в зал. — Я скучала по тебе и по Скайхолду. Дорога выдалась такой долгой. Лавеллан, услышав знакомый голос, сделала шаг вперед, улыбнувшись в ответ: — Жозефина, я очень рада твоему возвращению. Как добралась? Надеюсь, без лишних трудностей? — Пришлось задержаться в одном из городков, где распространяли тревожные слухи о новых пророках, — Жозефина опустила руки на пояс, припоминая детали. — Но ничего серьёзного, обычные пересуды. Главное, что теперь я здесь. Она повернулась к Морриган и почтительно склонила голову: — Леди Морриган, надеюсь, у Вас всё хорошо. Давненько не виделись. Ведьма, по-прежнему держащаяся рядом с окном, ответила таким же ровным тоном, сохранив лёгкую улыбку: — Рада приветствовать вас, Жозефина. Я тоже помню наши прошлые встречи. Уверена, теперь у нас будет достаточно поводов для совместных дел. — Безусловно, — кивнула Жозефина и поправила тонкую цепочку на шее, бросив мимолётный взгляд на карту, раскрытую на столе. — Наверняка завесу недавних событий вы мне приоткроете ближе к сути совета? Лавеллан пригласила Жозефину подойти ближе к собранию пергаментов: — Расскажем всё. Но для начала я бы хотела узнать подробнее о том, что встретилось тебе в пути. Каждая деталь может оказаться важной. — С радостью поделюсь, — ответила Жозефина, обвела взглядом стол, заваленный донесениями, и с добродушной усмешкой добавила: — Сразу вспоминаются наши давние собрания. Каждый раз думала, что больше дел быть не может… а потом мы снова погружались в эти бумаги с головой. Морриган чуть приподняла брови: — У вас бывали ещё более захламлённые столы, поверьте. Но сегодня мы действительно ждём ещё некоторые новости. Надеюсь, они не окажутся только мрачными. — Постараюсь привнести хоть немного позитива, — хмыкнула Жозефина, переводя взгляд на Лавеллан. — Хотя подозреваю, что нынешняя ситуация не слишком располагает к весёлым историям. Лавеллан коснулась плеча Жозефины дружеским жестом: — Одно только твоё присутствие — уже хороший знак. Не сомневайся, мы справимся, как справлялись раньше. Они втроём отступили к центру зала, где было немного больше места. Морриган оставалась чуть в стороне, но с видимым удовольствием слушала знакомую речь и вспоминала прошлые командные встречи. Лавеллан и Жозефина говорили менее формально, позволяли себе дружеские нотки, а ведьма лишь отмечала это разительное отличие от собственного более отстранённого стиля общения. — Присаживайся, — предложила Лавеллан Жозефине. — Наш стол уже забит сообщениями, ты можешь бегло их просмотреть. Не пугайся обилия красных печатей — это у нас теперь норма. — Мне и в прошлый раз хватало подобных «чёрных меток» на письмах, — Жозефина улыбнулась, присаживаясь на ближайший стул. — Значит, возьмёмся за работу немедленно? — По-другому мы не умеем, — отозвалась Лавеллан, решительно поправляя пергаменты. — Но подождём остальных. Мне хочется, чтобы все услышали общую картину разом. В зале стало чуть тише. В окнах прибавилось солнечного света, и черты лиц стали видны чётче. Тёплая непринуждённость разговора намекала на то, что, несмотря на проблемы, в этой крепости всё ещё остаётся дружеская поддержка. Завязалась беседа о пустяках: Морриган поинтересовалась, не иссякли ли главные запасы трав в саду, Жозефина с радостью сообщила, что привезла несколько редких образцов для целебных настоек. Лавеллан слушала, позволив себе короткую паузу в мыслях о грядущих битвах. — Как видите, не так всё мрачно, — заметила Жозефина. — Даже если у нас тут горы свитков с дурными вестями, есть место для семян и лекарственных трав. А это уже луч надежды, верно? Сказанное вызвало у Лавеллан тёплое чувство. Она оглядела пространство зала, привычное, но всегда напоминающее о тяжких решениях. И вдруг возникло ощущение, что раз уж хотя бы часть друзей снова рядом, то всё не так безнадёжно. — Да, ты права, — отозвалась Инквизитор. — Останемся вместе и победим все невзгоды, как уже делали. — Думаю, мы готовы, — добавила Морриган тихо. — Осталось лишь дождаться… Негромкий разговор прервался, когда со стороны коридора послышались уверенные шаги. Дверь зала совета отворилась, и на пороге показался Каллен. Он огляделся, затем коротко улыбнулся, увидев у стола Лавеллан, Жозефину и Морриган. Но стоило ему сделать шаг внутрь, как все заметили, что за плечом командора кто-то стоит. — Доброе утро, — произнёс Каллен, обращаясь к Лавеллан на «ты», как и в старые времена. — Рад видеть, что все уже собрались. Я по дороге встретил... — он повернул голову чуть в сторону, явно предлагая войти следующей гостье, — эту девушку. Сказала, что направляется к тебе, Инквизитор. За его спиной приоткрылась вторая створка двери, и на пороге оказалась Рук. Её вид был немного растерянным: глаза скользили по стенам, на миг задержались на Морриган, потом перескочили к Жозефине. Наконец Рук остановила взгляд на Лавеллан, словно ища у неё поддержки. — Я... — тихо произнесла Рук, перешагнув порог. — Не хотела никого задерживать. Лавеллан улыбнулась, переводя взгляд с Каллена на Рук: — Вы как раз вовремя. Рук сделала ещё пару шагов, но тут же остановилась, не зная, куда деваться. Вид у неё был забавно сконфуженный, а Каллен всё ещё стоял рядом, пытаясь понять, кто такая эта незнакомка. — Значит, вы уже успели познакомиться? — спросила Лавеллан, обращаясь к командору и указывая взглядом на Рук. Каллен приосанился, пожал плечами: — Не особо. Твоя... эм... гостья смотрела в пол всю дорогу и не проронила ни звука. При этих словах Рук едва заметно покраснела и ещё больше отвела взгляд в сторону. Жозефина не удержалась от добродушной улыбки, а Морриган наблюдала за ними с тонким выражением лёгкого любопытства. — Простите... — сказала Рук как можно вежливее. — Я просто не знала, что сказать. — Прошу, проходите, — Лавеллан подала ей знак подойти к столу. — Это же Ваш первый визит в зал совета. Внимание всех присутствующих на мгновение сосредоточилось на Рук. Каллен, поймав на себе её взгляд, усмехнулся лёгкой улыбкой и добавил Лавеллан: — Сначала подумал, что она заблудилась. Но, видимо, шла именно сюда. Рук с облегчением выдохнула, чуть расслабляя сжатые плечи. Теперь все расселись и рассредоточились в зале так, чтобы никому не было тесно. Лавеллан жестом предложила Рук место поближе к себе, а Морриган, Жозефина и Каллен заняли позиции у краёв стола. Неловкая ситуация обернулась дружеским смешком, когда Лавеллан посмотрела на Каллена: — Спасибо, что сопроводил мою гостью, но, надеюсь, на обратном пути она уже будет увереннее. Ведь вы ведь всё-таки познакомились? Каллен покачал головой с деланной усмешкой: — Нет, увы, я лишь молча кивнул ей, когда она пыталась увериться, что идёт по нужному коридору. Боюсь, она больше боялась меня, чем разговаривала. Рук смущённо пожала плечами: — Просто я переживала, вдруг Вы были заняты важными делами. Не хотела отвлекать... Жозефина хихикнула: — Такое впечатление, будто при входе в зал совета надо обязательно вести светскую беседу, словно на балу. Лавеллан, уловив шутливый настрой, чуть приподняла руку, предлагая Рук обратиться к советникам: — Раз уж всё сложилось так… нелепо и забавно, позвольте мне представить вас друг другу официально. Рук, — она повернулась к девушке, которая всё ещё смущённо оглядывала присутствующих, — позвольте познакомить вас с людьми, которые в прошлом спасли не одну жизнь. Рук перевела взгляд сначала на Каллена, затем на Жозефину и Морриган. Было видно, что она старается держаться уверенно, хотя лёгкая скованность выдавала волнение. — Каллен, — начала Лавеллан, указывая жестом, — наш командор. Он отвечает за безопасность Скайхолда и наших людей. Сильный воин и неутомимый боец. В былые времена он неоднократно спасал Инквизицию своим умением строить оборону. Каллен слегка поклонил голову, терпеливо выслушивая похвалу. Его лицо сохраняло серьёзность, хотя улыбка скользнула по губам, когда Инквизитор упомянула старые подвиги. Он бросил на Рук оценивающий взгляд: — Рад знакомству. Надеюсь, Вы не слишком напуганы нашими строгими лицами. Рук опустила взгляд, однако всё же сумела ответить ровно: — Благодарю, командор. Я… просто рада, что оказалась здесь под защитой Инквизиции. — С другой стороны, — продолжила Лавеллан, слегка поворачиваясь к Жозефине, — госпожа Жозефина Монтилье. Её способности в дипломатии и переговорах буквально спасли Тедас от целого ряда конфликтов. Если не считая некоторых… любопытных историй, — добавила она с тёплой усмешкой, которой Жозефина ответила сияющим взглядом. — Прошу, госпожа Рук, — Жозефина приподняла кисть к груди в лёгком поклоне. — Я всегда готова помочь советом или словом там, где это требуется, особенно если речь идёт о мирных путях решения проблем. — С Морриган Вы уже знакомы, — Лавеллан кивнула в сторону окна, где чуть в стороне замерла женственная фигура. — Могу лишь сказать, что её знания в магии и древней истории не раз спасали нас от катастрофы. Ведьма повернула голову к девушке, кивнула сдержанно: — Надеюсь, у нас будет повод обменяться тем, что Вы знаете об эванурисах. Рук склонила голову в ответ, прокручивая в уме, что именно сможет рассказать. Ей всё ещё казалось странным находиться рядом с легендарными советниками Инквизитора. Когда-то она слышала о подвигах этих людей, будто о сказках. Теперь они стоят здесь, в тёплом освещении зала, и каждый пытается найти к ней подход. Наконец вся компания познакомилась, и Лавеллан кивнула, понимая, что пора переходить к делу. — Итак, — произнесла она, скользнув ладонью по ближайшему свитку, — раз все в сборе, давайте уточним, что у нас есть. Она покосилась на Жозефину: — Скажи, как прошла дорога и что ты выяснила по пути? Ведь ты упоминала, что, добираясь сюда, столкнулась с тревожными слухами о фанатиках. Жозефина кивнула и аккуратно сложила кисти рук на столешнице: — Дорога была долгой, но относительно спокойной, если не считать разговоров в городах, через которые я проезжала. Люди действительно говорят о «шёпчущих» — некой группе эльфийских проповедников. Они появляются на рыночных площадях и утверждают, что древние боги вернут мир. Большинство встречных либо не верят им, либо боятся. Но есть и те, кто восторженно прислушиваются. Каллен нахмурился: — Значит, всё серьезнее, чем мы думали. Подобные вести доходят и до моих бойцов. Но, к сожалению, всё это пока лишь слухи. Мы не видели прямых действий. Не считая некоторых беспорядков. — Это и волнует, — подхватила Лавеллан, чуть подвинув свиток к Жозефине, — «шёпчущие» не выступают открытой силой, зато постепенно втираются в доверие к уставшим от войны людям. Морриган сделала небольшой жест рукой: — Ваши дороги, госпожа Жозефина, пролегали через Орлей? — Не только через него, — пожала плечами Жозефина. — Я старалась выбирать путь, чтобы собрать вести от разных слоёв населения. В столице Орлея ситуация пока под контролем, но в провинциях, особенно у границ, люди уязвимы для подобных речей. Нет явной агрессии, но есть нарастающая враждебность к любым официальным властям, будь то Инквизиция или местные правители. Рук слушала, молча сложив пальцы. Ей было любопытно, как всё происходящее с «шёпчущими» соотносится с её личным опытом плена у эванурисов. Лавеллан заметила, что она хочет что-то сказать, и вопросительно вскинула брови. — Простите, могу я задать вопрос? — неуверенно спросила Рук, обращаясь ко всем разом. — Конечно, — кивнула Лавеллан, улыбнувшись воодушевляюще. — Эти «шёпчущие», — Рук выбирала слова осторожно, — не упоминают ли они про то, что боги якобы отозвали порождений тьмы из определённых мест, доказывая свою «доброту»? Жозефина вздохнула: — Да, это главный аргумент в их речах. Они говорят, что войны можно избежать, что старые боги уже демонстрируют милосердие, если эльфы (и все, кто захочет присоединиться) преклонят колени. — Ну да, — Каллен саркастично усмехнулся, — порождения тьмы действительно отступили из некоторых земель. Но мы же не верим, что это акт милосердия? Скорее тактика: дать людям надежду и получить поддержку, а потом зажать их в кулак. Морриган наклонила голову: — Возможно, эванурисы и впрямь позволяют фанатикам распространять подобные истории, чтобы выиграть время. А городские жители, измученные лишениями, рады поверить в чью-то «милость». Рук ощутила, как внутри всё сжимается: она вспомнила, что сама видела, как отступали армии порождений тьмы, словно подчиняясь приказу, и Эльгарнан мог использовать это для манипуляций. Её взгляд скользнул к Каллену, и она тихо добавила: — Да, в моём случае… меня освободили только потому, что хотели показать, что они «не чудовища». Но я уверена, это лишь часть их игр. Каллен, приподняв брови, повернулся к Рук и спросил почти без паузы: — Кто освободил, извините? И откуда? Звучало это не грубо, но чувствовалось, что он изрядно удивлён. Прежде они слушали лишь об общих делах «новых богов» и «шёпчущих», а тут вдруг какая-то личная история девушки, которая ускользнула из самого сердца вражеской цитадели. Рук прикусила губу. Ей было нелегко вновь вспоминать детали. В голове вставали образы Эльгарнана, стоящего так близко, что она слышала его ровное дыхание. Видения осквернённых залов, в которых скверна буквально тянулась по стенам, пересеклись с памятью о том, как он, этот самопровозглашённый бог, держал её за руку — слишком спокойно, властно. — Эванурисы похитили меня, держали в темнице несколько месяцев. А затем.. — ответила Рук негромко, словно ей приходилось усилием вырывать эти признания из памяти. — Эльгарнан вывел меня из темницы и велел слугам отвести в себе. Говорил, что может «продемонстрировать милосердие всему миру», если смертные перестанут сопротивляться, но... — она сглотнула, вспоминая, как этот бог наполовину нависал над ней, — я не верю ни единому его слову. Он проводил ужасные опыты, подмешивал мне скверну в еду, хотел выяснить, почему она не заражает меня. Жозефина сдвинула бумаги, освобождая перед собой пространство, будто пытаясь собраться с мыслями: — Прошу прощения, но… скверна не действует на вас? Разве такое вообще возможно? Рук заметно напряглась, но взяла себя в руки: — Кажется, да. Он сам подтвердил, что несколько недель меня «подкармливали» скверной, а я… осталась жива, без признаков осквернения. Для него это было новой загадкой. Но всё равно, в конце концов, он решил, что я должна… уйти. Хотел, чтобы я стала «примером» его великодушия. Каллен резко повернулся к Лавеллан: — Простите, Инквизитор, но вы всерьёз думаете, что её отпустили случайно? Может, он хотел вживить в неё какое-то заклятие? Ведь если она умудрилась не подхватить скверну, эванурис мог поискать иные способы влиять на неё. В его словах не было прямой грубости, но проскальзывала пугающая холодность. Взгляд при этом скользнул по Рук, словно он ожидал увидеть признаки чего-то постороннего у неё на лице. Жозефина прикусила губу и подалась вперёд, глядя на девушку озабоченно. — Нам искренне жаль того, что вы пережили, госпожа Рук, — сказала она, добавляя подчеркнутую вежливость в голос. — Но всё это… выглядит очень подозрительно. Эльгарнан сначала удерживает вас в плену, тестирует вашу стойкость к скверне, а затем «показывает великодушие» и позволяет уйти? — Понимаю ваше недоверие, — согласилась Рук, не поднимая взгляда. — Я и сама порой сомневаюсь, не внедрил ли он в меня какие-то чары. Но убежать из того места я не смогла бы, даже если бы хотела. Он сам вывел меня за пределы этих стен… магическим образом. Лавеллан положила руку на свиток, призывая всех к спокойствию: — Послушайте, — обратилась она к советникам, — я уже обсуждала это с ней. Мы проверили Рук на возможные следы ментального подчинения — насколько это позволяла магия Морриган. Я не скажу, что исключила все риски, но прямого заклятия не обнаружено. Возможно, Эльгарнан преследует более тонкие цели. Каллен нетерпеливо сжал кулаки на груди: — А может, он просто надеется, что мы сами поставим её на важное место, а она передаст ему всё, что узнает? Морриган остановила на нём взгляд, спокойный, но с тенью раздражения: — Командор, позвольте заметить: если бы бог всерьёз хотел иметь шпиона, он выбрал бы способ, не дающий Рук свободу речи. А так девушка может предупредить нас о чём-то, чего он не ожидал. Если у него план, то необычайно хитрый. — Или наоборот, настолько прямолинейный, что мы и не заметим, — бросил Каллен, всё ещё напряжённый. Жозефина переводила взгляд с одного на другого, при этом мягко постукивая пальцами по листку: — Госпожа Рук, — обратилась она к девушке, — скажите, как именно Эльгарнан говорил с вами перед тем, как отпустить? Может, были конкретные фразы? Рук сглотнула: — Что-то в этом роде, да. Он утверждал, что остановит армии скверны, если я.. преклоню перед ним колени добровольно. Говорил что-то о спасении мира. Потом.. — с этими словами Рук чуть коснулась кулона, висевшего под вырезом одежды. Она невольно поморщилась, будто сама мысль о нём вызывала дискомфорт. — В итоге я очнулась уже далеко от тех стен, посреди безлюдного поля. Каллен закатил глаза, словно всё это звучало слишком, чтобы быть правдой. — И Вы считаете, леди Инквизитор, что она не может быть «глазом и ухом» Эльгарнана? — спросил он, сдерживая тон, чтобы не звучать грубо. — Простите, но всё настолько идеально ложится… Лавеллан чуть повысила голос, пресекая его опасения: — Командор, у нас нет иного пути. Она — единственная живая, которая явно не заражена скверной, при этом видела Эльгарнана вблизи. И она согласна помочь нам, рискуя жизнью. На лице Жозефины проступило глубокое раздумье: — Но как именно помочь? Стоит ли госпоже Рук оставаться здесь и делиться наблюдениями? А если Эльгарнан призовёт её обратно? В наступившей паузе Рук поняла, что все смотрят именно на неё. Пришлось преодолеть внутреннюю дрожь и произнести: — Мы с… — она запнулась, вспоминая, что не должна выдавать слишком много о личных беседах с Лавеллан, — мы решили, что я притворюсь, будто готова рассмотреть его «предложение». Возможно, он снова меня вызовет. Если это произойдёт, я смогу выяснить, что они замышляют на самом деле. Конечно, это опасно… — Опасно — слишком мягкое слово, — отрезал Каллен, резко встав из-за стола. — Вы что, хотите добровольно пойти в лапы бога? Кто гарантирует, что на этот раз он не заставит Вас действительно служить ему? Лавеллан вскинула голову: — Командор, других вариантов нет. Если они готовят вторую волну порождений тьмы, нам необходимо понимание их планов. И, учитывая, что Рук оказалась к скверне невосприимчива, она действительно может выжить в этом кошмаре. — Да, но… — Каллен махнул рукой и замолчал, бросая на девушку недоверчивый взгляд. Было очевидно, что ему не по душе этот план. Но он также понимал, что у инквизиции мало козырей. Морриган, скрестив руки, подала голос: — У нас нет основания считать, что Эльгарнан играет по простым правилам. Но если мы даже не попробуем, то будем сидеть в темноте, пока они собирают фанатиков и накачивают смертных красивыми речами о «доброте». Разумеется, мы обеспечим госпоже Рук поддержку и будем приглядывать за ней, насколько возможно. Жозефина опустила глаза и прошептала: — Мне так жаль… — потом уже громче обратилась к Рук: — Надеюсь, Вы понимаете, насколько это опасно. Но если Вы согласны добровольно, мы будем делать всё, чтобы защитить вас. Рук кивнула, глядя на стол, где переплетались донесения о «шёпчущих» и военные отчёты. Она осознавала, что её судьба решена — шаг назад уже невозможен. Надо пробовать перехитрить древнее существо, которое держало её в плену. — Я согласна, — повторила она отчётливо. — Хочу помочь вам всем. Да, я боюсь, но слишком много жизней зависит от того, разгадаем ли мы замыслы этого бога. Каллен тихо фыркнул, не скрывая недовольства, но смягчил голос: — Ладно. Принял. Но прошу вас, Инквизитор, не теряйте бдительности. Если мы заметим малейший признак, что она могла оказаться под заклятием Эльгарнана… — Разумеется, — Лавеллан перебила его твёрдо. — Не волнуйтесь, командор, я это учту. За столом снова повисла напряжённая пауза. Все осознавали, что только что определили новую стратегию — стратегию двойной игры, в которой роль Рук могла стать решающей. Но подозрительность Каллена и настороженность Жозефины не исчезли: если Эльгарнан способен играть столь тонко, может, он давно уже ведёт свою партию и смеётся над их приготовлением. — Идём на риск, — подвела итог Лавеллан, едва заметно пригладив ткань на рукаве. — Но другого пути нет: если мы не рискнём, возможно, через несколько месяцев весь Тедас рухнет под новой армией порождений тьмы. — Понял, — процедил Каллен, скрестив руки. — Значит, я займусь укреплением постов, чтобы быть готовыми ко всему. Жозефина поднялась, постучала ладонью по разложенным письмам: — А я продолжу искать способы воспрепятствовать «шёпчущим». Морриган коротко кивнула. Лавеллан посмотрела на Рук, пытаясь улыбнуться ободряюще, хотя сама чувствовала камень внутри. Девушка сдержанно кивнула в ответ, словно говоря: «Я поняла и готова идти до конца». — Спасибо вам, — тихо сказала Рук, догадываясь, что их сомнения не исчезнут мгновенно, но надеясь, что в нужный момент она докажет свою лояльность. На этом совещание плавно подошло к завершению. Однако напряжение осталось висеть в воздухе. Каллен первым вышел из зала, не скрывая угрюмости, Жозефина выбрала более спокойный темп, задумавшись о предстоящей работе, Морриган задержалась лишь на миг, чтобы шепнуть Лавеллан пару уточняющих вопросов о магических проверках Рук. Когда все ушли, в помещении остались лишь колеблющиеся тени от оконных витражей. Лавеллан вздохнула, глядя на дверь, за которой исчезли советники, и понимала: это только начало очень опасной игры, в которой жизнь одной девушки и судьба целого мира сплелись в узел, а любой неверный шаг может подарить Эльгарнану полную победу. Рук нерешительно переминалась с ноги на ногу возле стены. Она посмотрела на Инквизитора, и ей показалось, что от усталости в глазах Лавеллан сквозит легкое сочувствие. Девушка хотела было уйти, уступив хозяйке зала уединение, но Инквизитор жестом предложила ей подойти ближе. — Я вижу, что вы чем-то встревожены, — заметила Лавеллан, обводя взглядом Рук. — Хотя, очевидно, все мы сейчас обеспокоены. Рук подошла, опустив плечи. — Всё это так сложно. — Понимаю, — ответила Лавеллан, стараясь говорить уверенно, без фамильярности. — Жозефина и командор Каллен пока насторожены, но это потому, что мы все опасаемся подвоха от бога, который уже не раз показал, на что способен. Я прошу Вас не принимать это на личный счёт. Рук кивнула. Ей хотелось сказать, что ни за что не вернётся к нему добровольно, но в памяти вспыхнули слова совета, единодушно решившего: ей придётся «сыграть» подчинение эванурису. Она судорожно выдохнула: — Да, я… понимаю. В этот момент дверь приоткрылась. На пороге показалась та самая Майрэлла — женщина со шрамом над бровью, которая прежде помогла Рук освоиться. Судя по озабоченному выражению лица, она пришла по делу. — Прошу прощения, Инквизитор, — быстро заговорила она, бросая короткий взгляд на Рук. — Хардинг вернулась. Она спрашивает о вас и очень спешит встретиться. Лавеллан приподняла брови: — Хардинг здесь? Раньше, чем я ожидала… Прекрасно! Пусть поднимается. Или нет, я сама к ней спущусь. — Она сейчас во внутреннем дворе, — уточнила Майрэлла, поправляя хвост тёмных волос. — Я сообщу ей, что вы скоро придёте. Лавеллан быстро взглянула на Рук: — Вы ведь хотели найти Хардинг, верно? Пойдём вместе. Рук коротко кивнула: сердце вдруг заколотилось быстрее. Ей самой не терпелось узнать, что с подругой по команде. Они поспешили вниз по витой лестнице, за ними уверенным шагом следовала Майрэлла. Каменные стены Скайхолда тихо резонировали звук шагов, а в коридорах чувствовался невольный трепет — словно крепость жила в ожидании новых решений. Во внутреннем дворе было многолюдно: солдаты и лекари помогали беженцам устроиться на ночлег, костры, казалось, горели весь день, чтобы кормить целую толпу израненных и уставших людей. Но посреди этого толчения выделялась невысокая рыжеволосая фигура — Хардинг, знакомая по походам гномка-разведчица. Она стояла у колодца, оглядываясь, ожидая появления Лавеллан. Завидев её, Хардинг замахала рукой, собираясь поздороваться, но вдруг её глаза округлились. Взгляд метнулся к Рук, и в один миг Хардинг застыла, будто увидела призрака. — Рук?! — воскликнула она, и голос сорвался почти на крик. — Ты… это правда ты?! В следующее мгновение она рванулась вперёд, оттолкнула двух опешивших солдат и бросилась к девушке, крепко обнимая её за талию. Гномка была куда ниже, но сила объятий оказалась внушительной. — Не могу поверить своим глазам! Неужели… неужели ты жива? — Хардинг вглядывалась снизу вверх, на глазах выступали слёзы, смешанные с широчайшей улыбкой. — Мы думали… искали… Рук захлопала ресницами, сама ещё толком не верила в реальность момента. Тепло этих рук и знакомое весёлое лицо Хардинг возвращали её в те счастливые дни, когда команда была едина и сильна. — Прости, — прошептала она, чувствуя, как внутри разливается то ли облегчение, то ли боль. — Я и сама… долго не знала, смогу ли выбраться оттуда. — Слава Создателю, выбралась! — Хардинг отстранилась лишь на мгновение, чтобы утереть набежавшие слёзы. — Ты не представляешь, как мы волновались! Эммрик, Беллара, Нэв — все пытались найти зацепки. Но нет и нет… Мы решили, что эванурисы убили тебя. Рук сглотнула: теперь настало время задавать вопросы. Она крепче сжала руки Хардинг. — А что со всеми остальными? Гномка прикусила губу и провела рукой по непослушным рыжим волосам: — Много всего произошло. Все разбрелись. Эммрик и Беллара пропали на задании. Они пошли расследовать странные всполохи магии, что стали появляться в разных местах — но перестали выходить на связь. — Нэв вернулась в Тевинтер. Там снова заваруха, а ты знаешь, как ей дорог Минратос. — Даврин помогает Серым Стражам на востоке, сражается с порождениями тьмы. У них там непростая ситуация. — А Тааш… она вернулась к матери. Наверное, и ей нужно было разобраться с семейными делами. Рук печально кивнула. Команда, когда-то спаянная общими целями, теперь разбросана по всему миру. Сердце сжималось от неизвестности: живы ли друзья? Но, по крайней мере, некоторые в строю, и этот факт уже придавал сил. Хардинг глубоко вдохнула, собираясь с духом: — Знаю, тебе непросто слышать всё это, но… расскажи, что было с тобой. Когда тебя похитили эти эванурисы… И как ты сумела вернуться? Рук коснулась пальцами едва заметного шрама на виске. — Это долгая история, — тихо произнесла она и бросила короткий взгляд на Лавеллан, которая стояла рядом, одобрительно и сочувственно кивая. — Но я обязательно всё тебе расскажу. Там было очень… страшно. И нелепо, и жестоко. Но сейчас я здесь. — Я хочу узнать каждую деталь! — Хардинг выдохнула, улыбаясь сквозь печаль. — Просто не верится: Рук, которую я уже похоронила в мыслях, снова рядом… — Я всё расскажу, обещаю, — заверила Рук, чувствуя тепло от близости соратницы. — Но… сама ещё не до конца осмыслила. Гномка кивнула, взяла Рук за руку, будто боясь выпустить. А Инквизитор, удовлетворённая воссоединением подруг, чуть приподняла уголки губ и вмешалась мягко: — Поговорите наедине, когда будет время. Главное, что вы обе здесь и готовы действовать вместе. Хардинг повернула голову к Лавеллан: — Да, Инквизитор. У меня ещё много новостей: эти «шёпчущие», сплошной бардак с всполохами магии. Но всё это я готова выложить позже… Сейчас просто хочется побыть с Рук, чтобы поверить окончательно! — Конечно, — с пониманием улыбнулась Лавеллан. — У нас будет общий совет, и ты сможешь доложить, что узнала. Хардинг энергично закивала. В её глазах ещё тлели слёзы радости и недоверия. Рук вновь обратилась к ней: — А где Луканис? ...В это время, далеко от Скайхолда... Луканис Делламорте подтолкнул эльфа к мерцающей границе портала, сам сделал шаг следом — и мир вокруг мгновенно перевернулся. Земля под ногами ушла в небытие, влажный воздух ночной Антивы сменился ледяным холодом, от которого шли мурашки по коже. Ощутив эту резкую перемену, Луканис рефлекторно напрягся: демон внутри него встревоженно заворочался, почуяв чужую и опасную магию. — Мерзость, — мрачно пробормотал он, толкая «проводника» вперёд, в серо-зелёное марево. — Да что ты, — сказал эльф с явной насмешкой, ступая дальше в омут. — Это место, где твоим чувствам нет привычной логики. Я настоятельно советую не поворачивать туда, где пол выглядит… сомнительным. И не стой под парящими скалами, могут упасть. — Ты как-то слишком услужлив, — отозвался Луканис. — Будто не хотел сбежать десятью минутами раньше. — Может, я проникся твоей историей, — хмыкнул эльф. — Доберешься до своей женщины, а потом боги убьют вас обоих, разве это не романтично? Сарказм скользил между ними, вызывая у Луканиса противоречивую смесь тревоги и злости. Ему было ясно, что поведение эльфа — не простое бахвальство, а сознательная насмешка над жалким «смертным», который полез в волчью яму. Первое, что бросалось в глаза за пределами разлома, — происходящая вокруг неестественная дрожь. То ли воздух был пропитан странным вибрированием, то ли это сказывались остатки магии, призванной удерживать здесь чужаков. Всполохи похожих на молнии вспышек выхватывали из темноты россыпь древних строений. Пол, казалось, ходил ходуном под каждым шагом, то и дело создавая иллюзию падения в пустоту. Луканис невольно вскинул руку к глазам, чтобы защитить их от неожиданной вспышки света. Демон внутри него противно зашипел, почувствовав энергетические искажения, отличные от его собственной тёмной сути. Мешкать было нельзя, и Луканис заставил себя двигаться вперёд, удерживая эльфа на расстоянии вытянутой руки. Чем дальше они шли по этим искривлённым пространствам, тем сильнее сгущалась серо-зелёная дымка. Иногда туман расступался, открывая мрачные эльфийские руины, стёртые из истории — колонны без верха, резные символы богов, косящиеся порталы. — Ну же, — эльф, наклонившись, осторожно ступил на крошечную каменную плиту, словно боялся, что она рассыплется под ногами. — Не скажешь ведь, что эта местность похожа на прогулку по цветущим садам, а? — Если попробуешь опять удрать, — негромко процедил Луканис, — я сломаю тебе колени и утащу на верёвке. Очень не советую проверять, говорю серьёзно. Эльф лишь усмехнулся. Он не выглядел напуганным: напротив, в суженных жёлтых зрачках тлела едва скрываемая уверенность, он прекрасно понимал, куда ведёт пленителя и что ждёт их обоих впереди. Они двинулись по коридору, который когда-то, возможно, служил проходом между священными залами эльфийских храмов. Теперь от мраморных стен и резьбы остались лишь обломки, кое-где покрытые густым серым мхом. Порой из трещин в камне вытекала маслянистая чёрная жидкость, похожая на скверну, — она едко пахла и испускала зловещий дымок. В нескольких местах над ней дрожал густой туман, вызывая галлюцинации у всякого, кто рискнёт дышать полной грудью. — Зачем нам туда? — спросил Луканис, нахмурившись. — Похоже на тупик. — Это вход — один из тайных, — ответил эльф. — Дальше крепость, где Гиланнайн милостиво дарует наставления своим избранникам. Там находится темница. — Гиланнайн? А где Эльгарнан? — насторожился Делламорте. — Всё взаимосвязано, — ухмыльнулся эльф. — Или тебе неизвестно, что боги нередко действуют вместе? У них общая цель — преобразить этот мир. Волнение снова пронзило Луканиса. Но он прикусил губу и повёл эльфа вперёд — сам оставался позади, готовый схватить за шкирку, если тот попытается сбежать. Когда коридор вывел их к широкому пролому в стене, Луканис увидел масштабное тёмное сооружение: крепость из переплетённых камней и гнилых лоз, похожих на мутировавшие корни деревьев. Над нею вился зеленоватый туман, а по периметру вспыхивали какие-то чёрные сгустки, напоминающие далёкие молнии. Эльф остановился. — Веди к темнице, — произнёс Луканис. — Я отыщу Рук и вытащу её отсюда. — Думаешь, тебе это под силу? — елейно откликнулся эльф. — Тебе до неё не добраться, я ведь уже говорил. Не слушая саркастический тон, Луканис заставил его открыть узкий проход в стене: эльф коснулся шершавых камней, пробормотал короткую фразу на древнем эльфийском, и из глыбы высыпался осыпавшийся щебень, освободив лаз внутрь крепости. Из норы пахнуло затхлым воздухом, пропитанным скверной. — За мной, — произнёс эльф, юркнув в открывшийся проём. Луканис последовал за ним, стараясь не прикасаться к стенам, покрытым тёмной слизью. Чем дальше они пробирались, тем мрачнее становилось вокруг: каменные коридоры переходили в пещерные гроты с выщербленными уступами, по которым сползали коричнево-чёрные потоки. С потолка сочилась вода или, возможно, какая-то едкая жидкость. Затхлые скрипы и шорохи гулко отдавались вокруг. — Мы почти у цели, — вдруг сообщил эльф, останавливаясь возле массивной двери, заросшей острыми шипами. На ней выделялась резьба — ветви, рога, искажённые звериные морды. — За этой дверью держат тех, кого Гиланнайн пока не решила убить… или использует как материал. Упоминание о «материале» заставило Луканиса содрогнуться. Он было сделал шаг к двери, когда эльф внезапно вскинул руку. На древнеэльфийском языке сорвалось короткое заклятие — и вокруг тут же зашипели создания, похожие на отвратительных помесей волка и ящера, с раздувающимися боками и полупрозрачными глазами. Они налетели на Луканиса с двух сторон, стараясь вцепиться ему в плечи. — Ты, грязная сволочь! — рявкнул Луканис, успевая выхватить рапиру и отсечь одной твари когтистую лапу. — Значит, ты меня подставлял всё это время! — Ну, я бы назвал это не «подставой», а «службой моей госпоже», — с явным удовлетворением произнёс эльф и отступил к стене. — А ты думал, я так просто предам своих богов? Не успел Луканис вскрикнуть, как чёрные корни, торчавшие из стен, внезапно ожили и с треском набросились на него, обвивая руки и шею. Демон внутри зашипел: сердце Луканиса забилось бешено, а взгляд наполнился фиолетовым отливом. Но скверна, вплетённая в эти ветви, была столь сильна, что не давала ему освободиться. — Это конец, человек, — ухмыльнулся эльф. — Насколько нужно быть глупым, чтобы добровольно полезть в логово врага? Луканис силился вырваться, но лезвие рапиры выскользнуло из руки, а из-за двери донёсся негромкий, но властный голос. Он звучал на грани шёпота и яростного рёва. От него похолодела кровь: — Фаэн, — голос принадлежал Гиланнайн, и в нём чувствовалась чудовищная сила, перемешанная с искажённой магией. — Кого это ты привёл мне? В проёме двери возникла высокая фигура эльфийской женщины, чьи черты были уродливо искажены скверной. От одного вида Гиланнайн становилось дурно, как если бы сама смерть обрела эльфийскую оболочку. — Госпожа, — Фаэн склонился в почтительном поклоне, и Луканис только теперь понял его истинное положение: он не рядовой фанатик, а приближённый этой богини. — Я привёл «гостя». Думаю, в его жилах есть кое-что интересное… Он носит в себе демона. Демон внутри Луканиса рычал, пытаясь рваться наружу, однако скверна, которой пропитано всё вокруг, не давала силе вырваться в полную мощь. Сам Луканис с ненавистью уставился на Фаэна и прохрипел: — Тварь… Если ты хоть на миг приблизишься... — Твои угрозы меня не пугают, — оборвал Фаэн и слегка наклонил голову. — Сдавайся. Ты никогда не найдёшь здесь свою женщину. Тебе до неё не добраться. Гиланнайн лишь злобно усмехнулась, оглядывая Луканиса будто подопытного зверя. Её бледная рука, оплетённая тёмными волокнами, скользнула в его сторону. Волна холодной магии прокатилась по залу, и корни на шее Луканиса сдавили его ещё сильнее. — Человек с демоном внутри, — протянула Гиланнайн, её раскатистый голос звучал сразу из нескольких точек, будто эхо. — Посмотрим, какими способностями ты можешь похвастать. Мои новые создания жаждут свежей крови… Силы покидали Луканиса. Корни, напитанные скверной, высасывали из него энергию. Последнее, что он успел увидеть, прежде чем сознание стало меркнуть, — насмешливое лицо Фаэна, искажённое росчерками валласлина и торжествующей улыбкой. За его спиной фигура Гиланнайн в расцвете безумной, осквернённой мощи. Над головой мелькали отвратительные сучья, откуда доносились глухие стоны созданий, рождённых в её чудовищных экспериментах. Мир потонул в тумане, где смутно мерцали лишь глаза эльфийской богини, более похожей на ужасного порождения, чем на божество. И где-то на грани слуха, в глубине души, демон выл, скрежеща клыками: «Мы ещё не проиграли…» И от этого шёпота становилось только страшнее.