Песня пустоты.

Мягкое сияние духов-огоньков дарило залу почти домашний уют, однако выражения лиц собравшихся за тяжёлым столом оставались серьёзными. — Солас сказал, что архидемоны — ключ к уязвимости Эльгарнана и Гиланнайн, — начала Рук, постукивая рукой по карте. — Пока они живы, эванурисы остаются неуязвимыми. Если мы хотим их остановить, сначала нужно найти и уничтожить этих драконов. Судя по следам, скверна замечена в западных горах и на востоке в глубине лесов. Мы разделимся и проверим эти направления. Эммрик, задумавшись, склонился над пергаментом и провёл пальцем по отмеченным точкам: — Архидемоны больше, чем просто заражённые драконы. Их разум и магия настолько сильны, что нельзя недооценивать опасность. Нужна предельная осторожность, иначе мы погубим себя. — Я согласна, — пробормотала Хардинг с ноткой раздражения в голосе. — Но если будем сидеть сложа руки, эванурисы всё разрушат. Осторожность важна, но мы не можем бесконечно прятаться. Я иду с тобой, Рук. — Уже громкие заявления, — отозвалась Тааш, усмехнувшись. Она откинулась на спинку стула и покосилась на Хардинг. — Если ты хочешь в бой, можешь рассчитывать на мою подстраховку, вдруг твоя стрела пролетит мимо цели. Хардинг приподняла уголки губ: — Со мной такое случается крайне редко, можешь даже не сомневаться. — Тогда тем интереснее проверить тебя, — откликнулась Тааш, продолжая смотреть ей в глаза. Рук поджала губы и подняла ладонь, прерывая их словесную перепалку: — Если пойдёте обе, будет перебор для одной группы. Хардинг, ты отправишься со второй командой, а Тааш останется со мной. В горах мы, вероятнее всего, наткнёмся на дракона, чем в лесах. Краешком взгляда Рук заметила, как в лице Тааш промелькнуло небольшое разочарование, но та только коротко кивнула, соглашаясь. — И я тоже с вами, — вмешался Луканис. Он опёрся о стол, при этом улыбка играла на его губах. — Если нарвёмся на Гиланнайн, я буду рад провести с ней «беседу». Или с Эльгарнаном. Мы ведь так и не поняли, зачем он смотрел на тебя, Рук, с таким странным интересом. Нэв, поправляя выбившуюся прядь волос, иронично улыбнулась: — Похоже, надо прикрывать её, пока она пленит внимание древних эльфийских богов своим... «особым магическим шармом». Луканис метнул в Нэв лукавый взгляд: — Завидуешь, Нэв? Надеешься, что он обратит внимание на тебя? — Хватит, — резко пресекла их Рук. — Беллара пойдёт со мной. Луканис, Тааш — тоже. Остальные проверят лес. Соберите как можно больше сведений и возвращайтесь на Маяк. Эммрик кивнул, по-прежнему напряжённо следя за картой: — Сделаем всё, что в наших силах. Если обнаружите что-то важное — вернитесь немедленно. — Согласна. — Рук осмотрела всех. — Пора. Все немедленно разошлись собирать снаряжение. У выхода из зала Тааш поравнялась с Хардинг и, проходя мимо, сказала: — Не лезь в неприятности, чтобы мне не пришлось вытаскивать тебя оттуда. — Ничего со мной не случится, — бросила ей вдогонку Хардинг и тут же, чуть тише, добавила: — Но спасибо за беспокойство. Рук перехватила этот короткий обмен репликами, однако предпочла хранить молчание, просто отмечая про себя непривычную теплоту их тона. Когда команды разошлись, «горная» часть отряда отправилась к элувиану, а затем к западным горам Ферелдена. Дорога оказалась сложной: валуны, извилистые тропы и редкие белые пятна снега. Массив хребтов тянулся к небу, скалы терялись в густом тумане. Рук шла впереди, кинжал из лириума покачивался на поясе, слегка поблёскивая при свете солнца. Луканис ступал рядом, Беллара шла за ним, обводя окрестности внимательным взглядом. Тааш вела их по тропе, периодически присаживаясь, чтобы рассмотреть отпечатки на земле. — Здесь полно укромных мест, где дракон может устроить логово, — заметила она, указывая на длинный ряд валунов. — В горах достаточно пищи, а подняться сюда рискнут не все. — Звучит заманчиво, — отозвался Луканис, поправляя перевязь на груди. — Хотелось бы столкнуться с архидемоном, а не с каким-нибудь обычным ящером. Хочется чего-то... грандиозного. — Да куда уж грандиозней.. — оборвала его Беллара, глянув только краем глаза. — Как бы тебя первого дракон не слопал. — Не сомневайся, — парировал он, не сбавляя шага. — Со своими проблемами я прекрасно разберусь и твои захвачу заодно. Она только закатила глаза. Рук остановилась и сделала предостерегающий жест: — Замолчите оба. Держим ухо востро и ищем следы. Спорить будете потом. Луканис приподнял руки, показывая, что сдается. Тем временем Тааш вновь наклонилась к земле, с интересом вглядываясь в отпечаток лапы. — Следы почти свежие, но слишком мелкие, чтобы принадлежать взрослому дракону. Может быть молодняк... или нечто другое. — Здесь могут быть еще опасные животные? — переспросила Рук, приглядевшись к тому же следу. Тааш пожала плечами. — Всё возможно. Но если мы встретим что-то живое, лучше держаться вместе. Она бросила быстрый взгляд на вершины, затем кивнула и двинулась дальше. Луканис ступал рядом с Рук, по-прежнему не теряя интереса к её присутствию. — Не забудь, что рядом есть я, — произнёс он вполголоса, стараясь, чтобы слышала только она. — Если какой-нибудь эльфийский бог будет покушаться на тебя, я готов показать ему, что он не единственный умеет поражать наповал. Рук усмехнулась: — Скорее, он просто прикончит нас обоих. Ты слишком самоуверен. — Можешь считать это моей не слишком тонкой попыткой быть галантным, — сказал Луканис, чуть приблизившись. — Но ты правда хорошо держишься в бою. Я уважаю это и... не только. Девушка ощутила, как её сердце чуть сбилось с ритма. Ответить ему не позволила Тааш, которая чуть обернулась, кидая на парочку ехидный взгляд: — Говоруны, идите, смотрите под ноги. Пофлиртуете в другом месте. Рук сделала вид, что ничего не заметила, и пошла вперёд, сжимая ремень кинжала. Луканис, хоть и перевёл взгляд на тропу, продолжал искоса поглядывать на неё. Вскоре они достигли подходящего места для привала. Узкая площадка позволяла увидеть ущелье, раскинувшееся вдали. Беллара молча протянула Рук флягу с водой, пока Тааш осторожно осматривала хребты. Луканис опустился на камень, откуда ему открывался вид сразу на троих спутников. — Прогулка не из простых, — проговорила Беллара, оглядывая скалы. — Надеюсь, найдём хоть что-то интересное. Подниматься так высоко зря обиднее всего. — А мне здесь нравится, — ответила Тааш, стараясь разглядеть что-то вдали. — Если вернёмся с пустыми руками, это всё равно опыт. Рук кивнула, почувствовав, что в воздухе царит общее напряжение, но его смягчает уверенность, которую они внушают друг другу. Команда из таких разных личностей отлично работала сообща. К концу дня горы заволокли сумерки, и группа решила остановиться на ночлег. С помощью простых заклятий и запасов древесины они развели костёр. Беллара, отдав всем по порции еды, подложила сумку под голову и сразу погрузилась в полудрёму. Тааш отошла к краю уступа, занявшись проверкой снаряжения. У костра остались только Луканис и Рук. Она сидела на свёрнутом плаще, подставив руки тёплому пламени. Он расположился напротив, облокотившись на валун и держа в руках железную кружку с кофе. Языки огня мягко освещали его лицо, а в приглушённом свете глаза казались особенно яркими. — Задумывалась когда-нибудь, каково — перестать быть собой и превратиться в кого-то другого? — спросил он тихо, глядя на костёр. Рук подняла взгляд: — Бывало. Да и сейчас, если взглянуть на моё положение, я не уверена, кто я на самом деле. Когда Солас сидел в моей голове, у меня чуть не поехала крыша. Но ты не из тех, кто легко теряет себя, Луканис. Он оторвался от созерцания пламени и посмотрел на неё: — Однажды я утратил всё, что имел. Злость поселился во мне, я ощущал его постоянно, будто горячее дыхание на шее. Но иногда именно он удерживал меня на плаву. Луканис пригубил кофе и поставил кружку рядом. Рук поняла, что эти признания даются ему нелегко. Одержимый демоном, ему постоянно приходилось бороться с этим, жертвуя сном и скрывая усталость за показной дерзостью. — Как ты живёшь с этим? — спросила она, стараясь говорить мягко, чтобы не задевать болевые точки. — Разве это не мучительно? Он сделал небольшой вдох: — Никогда не перестает быть мучительным, но это дарит силу. Я смотрел в глаза смерти и остался целым только благодаря этому гневу. Может, он запер меня в ловушку, но ведь и спас. Рук провела пальцами по стенке своей кружки, следя за ленивыми струйками пара: — Выходит, вся твоя жизнь — ежедневная битва. Луканис тихо рассмеялся и откинул голову назад: — Другого пути для меня нет. Демон внутри не оставляет выбора. Рук ощутила внутренний отклик — она тоже не раз чувствовала, как магия готова поглотить её, если не держать себя в руках. Оглядев Луканиса, она впервые увидела его не просто смельчаком, а человеком, живущим в бесконечной схватке с собственной одержимостью. — Самое главное — ты умеешь противостоять этому, — заметила она и поставила свою чашку рядом, дожидаясь, пока напиток немного остынет. Он вновь улыбнулся, но уже теплее: — Признаться, ты напоминаешь мне, что есть за что сражаться. Порой важнее защищать не себя, а того, кто рядом. Рук чуть опустила голову, пряча смятение. Не ожидала, что он скажет подобное. Она уловила, как её сердце на миг дрогнуло от этих слов. — Луканис… — начала она, но он встряхнул волосами, словно отбрасывая слишком откровенный настрой. — Не воспринимай это как исповедь. Считай, что я просто проверяю, насколько ты готова терпеть мои странности, — сказал он, слегка поправив плащ. — Или, может, надеюсь на ответную похвалу. Рук усмехнулась, постукивая пальцами по своей коленке: — Хорошо, считай, что я оценила твой «порыв откровенности» по достоинству. — Даже похоже на комплимент, — Луканис весело рассмеялся. — Учитывая твой характер, это большая редкость. Сидя напротив него, она неожиданно поняла, что их соревнование в дерзких комментариях давно переросло во что-то ещё. Привязка, которая выросла на основе взаимных поддразниваний, подспудно становилась более личной и важной. Они ещё немного поговорили, шёпотом, без пустых споров и насмешек. Потом, чувствуя усталость, расположились на лежаках поближе к костру и вскоре уснули. .... Древний храм, погрузившийся во тьму, хранил следы былого величия — колонны когда-то поддерживали высокие своды, но теперь их основание выедала скверна, оплетая корни камня извивающимися нитями. Тусклый свет падал на фигурку Эльгарнана, стоявшего перед иллюзорным окном. Проекция показывала отряд, расположившийся у горного костра. Его внимание привлекала фигура Рук. Любой жест, каждое движение, даже то, как она иногда поправляла кинжал у пояса, не ускользало от его взгляда. Скверна была его всевидящими глазами, позволяющими ощущать мир там, где он сам не мог присутствовать. Она проникала в каждую трещину земли, в дыхание живых существ, в едва различимый ветер, неся своим хозяевам обрывки информации, образы и звуки. Эльгарнан впитывал всё с равнодушием того, кто свято уверен, что никто не способен встать у него на пути. Но сейчас он видел аномалию: скверна сторонится смертного человека. В разрушенной деревне она отступила от Рук, не выполнив приказ. Подобное ему не доводилось встречать. — Тратишь время зря, брат, — холодный женский голос нарушил тишину. Из тени показалась Гиланнайн. Она скользила по полу, оставляя за собой пятна тёмной жижи. Изящная корона, украшенная роговидными отростками, отражала тусклый свет, а её лицо закрывала золотая маска. Она остановилась позади, буравя взглядом спину Эльгарнана. — Зачем ты пощадил их? — спросила Гиланнайн с явной досадой. — Полагаешь, эта смертная полезна? Она просто ошибка, которую следовало устранить при первой возможности. Но ты оставил её в живых и даже не отобрал кинжал Фен’Харела. Эльгарнан не отводил взгляда от проекции: — Всё не так просто. Кинжал защищен от нас, пока мы осквернены. Но девчонка каким-то образом неуязвима к скверне. Это может принести пользу. Сдавленный треск раздался от движения её щупалец: — Смертные не приносят пользы богам, только помехи. Она — ошибка, которую пора исправить. Но ты проявляешь излишнюю мягкость. Эльгарнан наконец повернулся к ней. Ледяной блеск в его глазах выдавал недовольство: — Твоё сердце жаждет только мщения, сестра. Я же хочу вернуть свою истинную силу. Нам открылась редкая возможность. Скверна отступает от неё — такое не должно происходить. Но это позволит нам попасть в другую запертую псом клетку. — Тем более её нужно уничтожить! — взвилась та, брызгая яростью. — Не хватало ещё, чтобы этот кинжал позволил волку вновь встать на пути. Мы должны быть беспощадны, иначе всё, к чему мы стремимся, окажется под угрозой. Он сделал шаг вперёд, возвышаясь над ней: — Наша настоящая цель не в уничтожении жалкой смертной. Мы с тобой освободились ради более масштабной задачи. Если кинжал и девчонка могут дать нам преимущество — мы воспользуемся этим. Убивать её пока рано. Гиланнайн склонила голову, почти прижимаясь к полу: — Значит, пусть живёт дальше? Если волк хоть на миг получит над ней власть, он обернёт всё против нас. — Тогда мы проследим, чтобы этого не случилось, — без тени сомнения произнёс Эльгарнан. Раздосадованная упрямством брата, Гиланнайн замерла на месте, а потом с отвращением повернулась и растаяла во тьме зала, оставив лишь отголосок зловещего шёпота. Эльгарнан дождался, пока её присутствие окончательно рассеется, и снова склонился над проекцией. Костёр в горах догорал, а образы людей постепенно таяли в зыбком свете магии. — Если ты действительно ключ, — тихо сказал он, глядя на полупрозрачное лицо Рук, — рано или поздно мне удастся склонить тебя на свою сторону. Огни проекции задрожали, а затем погасли, оставив Эльгарнана один на один с темнотой древнего храма. Скверна, покорно извиваясь, продолжала пронизывать это место, словно живое воплощение его неукротимой воли, но даже она не осмеливалась приблизиться к тайне, что скрывала в себе Рук.