Цвет доверия

      — Пак Чимин? — профессор Ван произносит имя студента, поднимает глаза от журнала, пробегает взглядом по знакомым с первого курса лицам и выносит вердикт: — Отсутствует.       — Я здесь! — выкрикивает Чимин, поднимая руку. Он привык, что его частенько не замечают, но когда дело касается преподавателей, это надо исправлять и обозначать своё присутствие. Когда Чимин списывает, ему на руку, что он достаточно незаметный для этого нечестного дела, но сейчас идёт обычная лекция, а ему нужна посещаемость.       — Ой, прошу прощения, Чимин-кун, я вас не заметил, — кивает преподаватель и ставит галочку в журнале напротив имени Чимина с идеальной посещаемостью.       Пак кивает и разваливается на парте, слушая бубнёж престарелого профессора по истории и теории хореографического образования. Чимин был хорош практически во всех предметах, не считая непрофильных. Он обожал танцы и всё с ними связанное с младенчества. Мать отдала его на балет в четыре года, и Чимин влюбился в это дело, желая посвятить ему всю свою жизнь. В средней школе, помимо балета, он стал практиковать современные направления и изучать книги по хореографии. Вскоре выяснилось, что одной любви мало, и помимо истории создания разных направленностей и па, необходимо было также изучать и анатомию человека.       Без правильной разминки и растяжки можно было не просто повредить мышцы и сухожилия, но даже остаться инвалидом и больше никогда не выйти на паркет. Чимин всегда был внимателен и осторожен к своему телу. Здоровое питание, диеты с расчётом калорий, утренняя пробежка, разминка каждый день, а не только перед тренировками, чтобы держать мышцы в тонусе. Чимин признавал, что был невысокого роста и довольно худым, что идеально подходило для любого вида танца, но приносило неудобства в жизни. Его не замечали.       Чимина любили в университете, и у него было много знакомых. Вот только ему самому приходилось всех окликать и подходить, будь то обед в столовой, вечеринка или просто столкновение вне кампуса. Чимин сиял только во время своих выступлений. И тогда было неважно, один он танцевал, в паре или с командой. Все взгляды были прикованы к нему и его движениям. Преподаватели называли его гением. Девчонки после выступлений подходили и просили номер телефона. А друзья, хоть их и было немного, поддерживали и одаривали цветами, потому что конфеты Пак не признавал.       Но стоило сменить сценический костюм на повседневную одежду, смыть косметику, как он становился невидимкой. Конечно, не всегда и не для всех. Всё-таки Чимин не был прозрачным. На него никогда не налетали в коридорах, никогда не пугались, садясь рядом, думая, что место свободное. И на него самого никогда не садились. Его видели, но не замечали. Скользили взглядом и проходили мимо. Конечно, это не касалось его семьи и друзей. В принципе, Чимина всё устраивало. Он привык быть незначимым вне сцены. Главное, что у него есть Хосок.       Хосок был старше на курс и приметил Чимина ещё на его первом курсе. Тогда же он и набился к нему в друзья. Чимин был счастлив иметь такого друга, который действительно замечал его в переполненной столовой и первый здоровался. Но была у него одна черта, которая, бывало, бесила Чимина — его чувство юмора.       — Сядешь на меня, хён, и я воткну вилку тебе в одно место, — злобно прорычал Чимин спине Хосока. Чон часто так развлекался, делая вид, что не заметил Чимина, хотя прекрасно его видел. Вот и сейчас Хосок делает вид, что хочет сесть на свободное место в переполненной оглодавшими студентами столовой. Но место уже занято Чимином, которого Чон якобы не замечает.       — Ой, прости, Куроко, я тебя не заметил, — оборачивается и улыбается Хосок. В отличие от Чимина, Хосок сиял всегда. Он был солнышком всея университета и самым добрым и понимающим сонбэ. Все первокурсники хотели тренироваться с ним.       — Надо покрасить волосы в синий, может, тогда меня начнут замечать чуть больше, чем раз в день, — хмыкает Чимин. Хосок недавно начал называть Чимина героем одного известного аниме, который тоже был, по сути, невидимкой, и очень смеялся с этого. До этого Чон называл Чимина «Ханной Монтаной», потому что он тоже жил будто две жизни.       — Тебе больше пойдёт розовый, — хмыкает Хосок, принимаясь за свой обед. Вскоре к ним присоединились несколько студентов с их направления. Они шумно переговаривались, обсуждая предстоящее выступление. Чимину и Хосоку желали ведущие роли. Чимин только молча улыбался, в душе желая получить хорошую роль в массовке и отрепетировать её на пять с плюсом, чем лезть на главные роли, морально к ним не готовым. Много тренировок — путь к успеху. На одном таланте далеко не уедешь. Чимин никогда не задирал нос из-за своего положения. Он всю жизнь упорно и долго тренировался, и у него не всегда так хорошо получалось. Даже сейчас он был не застрахован от ошибок. На старших курсах он будет готов к первой позиции, но пока что ему и на пятой хорошо.       — Вы уже видели новичков? — спросила Минджи, повысив голос, чтобы перекричать общий гвалт, что царил за столом.       — Нет, на кого ты на этот раз запала? — рассмеялся Хосок. Ким Минджи училась с ним на одном курсе, и они хорошо друг друга знали.       — Есть там один, — лукаво улыбнулась Минджи, все радостно заулюлюкали. Минджи была душой компании и постоянно западала на новых парней, хотя встречалась только с парочкой за всю свою жизнь. — Я очень хочу посмотреть на него во время тренировки. У него такое тело, вы слюнями подавитесь.       — Особенно Чимин, — ввернул Дэхо, что учился с Паком на одном курсе. Все опять загоготали, обращая внимание на Пака. Чимин только покивал, мол, смейтесь, пока можете, зато потом все будут завидовать его парню. Чимин понял, что гей, ещё в средней школе. Открывался он мало кому, но благо новое поколение относилось к чужой ориентации куда проще, чем взрослое, поэтому и относились к Чимину нормально. А в университете такие секреты долго не хранятся.       Дальше обед продолжился, а разговоры перешли на другую тему. Самая волнующая была, конечно, связана с ежегодными майскими выступлениями. Попасть на них считалось престижным, не каждый удостаивался такой чести. А шанс был только у тех, кто старше первого курса. Поэтому для Чимина это будет первое выступление. Но если он попадёт на него, то преодолеет некий невидимый рубеж и станет ещё лучше, чем был в том году. Главное — не упасть в грязь лицом.       Поэтому на практике все танцоры всегда выкладывались на полную. Профессор Ли раньше выступал на самых крупных Корейских фестивалях. Он был и в США, и Европе, становясь всемирно известным танцором. Он выступал с различными знаменитостями и айдолами и прославился вначале как танцор, после как тренер. Именно из-за него Чимин и все остальные студенты хотели попасть именно в этот университет. Прямо сейчас профессор Ли следил за разминкой второкурсников и периодически делал замечания тем, кто неправильно разминался или филонил. Профессор Ли был строгим, но справедливым. Чимин обожал его, пусть и ему временами прилетало за что-нибудь. А ещё профессор Ли замечал всех, как будто у него было не два глаза, а больше. Намного больше.       Чимин спокойно делал разминку, не обращая внимания на остальных. Стоило ему оказаться в танцевальном зале, на начищенном паркете, под светом ярких ламп, напротив огромного зеркала, и Чимин улетал в свой собственный мир, где он был один, и полностью растворялся в танце.       — Достаточно, — хлопнул в ладони профессор Ли, и воображаемый пузырь вокруг Чимина лопнул. Пришлось встать прямо вдоль стены и ждать дальнейших распоряжений. Иногда он любил тренироваться один, особенно когда за время каникул успевал соскучиться по танцам в этом зале. — Чхве Юби, ты набрала за время каникул? Сколько весишь?       — Сорок килограмм, — краснея, ответила девушка, пытаясь опустить топик ниже, чтобы скрыть впалый живот.       — С твоим ростом надо тридцать шесть, максимум тридцать семь, — просто сказал профессор. Юби кивнула. Профессор Ли никогда никому ничего не приказывал, он просто говорил. Если человек не слушал его «рекомендаций», то мог распрощаться с надеждой на хорошую позицию. Хотя были умельцы, которые доказывали, что прекрасно справляются без советов профессора Ли, такие могли получить даже первую позицию. Профессор Ли уважал тех, кто стремился к победе, преодолевая трудности и слабости, делая из них свою изюминку. Если Юби докажет, что лишний вес ей не помеха, она сможет добиться признания профессора Ли с любыми цифрами на весах.       — Ким Лиен, плохо ухаживала за ногой, не перенапрягай её, иначе и в следующем семестре не получишь первые позиции, — на этих словах Лиен опустила голову, закрывая лицо длинными волосами. Чимин хорошо её знал: она точно плакала. Травма ноги, полученная в старшей школе, могла перечеркнуть ей путь в танцоры. Но она пробивная девчонка. Она с третьего раза поступила в этот университет и не собиралась сдаваться. Однако сейчас ей прямым текстом сказали, что первые позиции на майском мероприятии она не получит, а это кого угодно выбьет из колеи. Чимин помнит, когда его за «неподобающее поведение» понизили со второй позиции до шестой и чуть не лишили сольного выступления. Это был удар в самое сердце, несмотря на то, что то выступление не было таким важным, как майское. Чимин тогда с горя напился. Танцы — жестокий вид искусства.       — Шин Рен, Кан Сонджун, Ким Дэхо разленились, вы ещё раз прогоняете разминку. Профессор Чхве, проследите за ними, пожалуйста, чтобы на совесть постарались. Остальные покажут прошлогодний сольный номер в центре зала, а я и профессор Чон будем оценивать, — распределил обязанности профессор Ли и отошёл с профессором Чоном к стульям, что стояли в углу комнаты.       После этого пошла обычная тренировка, какая была в прошлом семестре и будет ещё четыре года впереди. Чимин скучающе смотрел на своих одногруппников. Кто-то за лето явно не тренировался и допускал банальные ошибки по забывчивости или несосредоточенности. Дэхо так и вообще свой номер перепутал со своим вступительным танцем, но его можно простить. Его вызвали сразу, как он закончил вторую активную разминку, он даже отдышаться не успел.       — Хороший танец, — не смог сдержаться Чимин, когда Дэхо рухнул рядом с ним и с благодарностью принял бутылку воды.       — Отвянь, — вяло съязвил Дэхо, напившись. — Надеюсь, Юби получит первую роль, несмотря ни на что, — влюблённо протянул он, глядя на то, как девушка танцует.       — Помоги ей сбросить вес, если ты понимаешь, о чём я, — поиграл бровями рядом стоящий Рен. Дэхо и Рен принялись в шутку бороться, но это больше походило на драку детсадовцев. Они просто тыкали друг другу в бока пальцами, потому что иначе их могли наказать ещё какой-нибудь тренировкой.       — Пак Чимин, — вызвал следующего студента профессор Ли. Он, наверное, единственный профессор, который всегда замечал Чимина. Но оно и не удивительно. Стоило Чимину выйти в центр, как все шепотки и шуточные драки заканчивались, все обращали своё внимание на принца паркета Пак Чимина.       Чимин полностью погрузился в музыку, совершая движение за движением, чётко помня, за какой связкой какая идёт. Он ни разу не сбился и не оступился за всё время выступления. В каждом его сольном номере было много балетных па, и он обожал слышать шумные вздохи на самых сложных из них. Дэхо однажды пошутил, что Чимин хвастается своей растяжкой, но Чимину просто правда нравится балет. И он не перестанет смешивать всевозможные направления танцев, переходя от балета к локингу, а от него к таттингу или стрип-пластике.       Когда Чимин сел в поперечный шпагат, он с грустью понял, что его номер подошёл к концу. Каждое своё сольное выступление он заканчивал тем или иным видом шпагата. Это была его фишка, по которой, он надеется, его в будущем будут узнавать. Профессор Ли лишь кивнул, когда Чимин встал и поклонился, и вызвал следующего. Чимин спокойно отошёл обратно к стене, взял бутылку воды и стал пить. Молчание профессора Ли могло быть разным, но хвалил он крайне редко, так что лучше молчание, чем указание ошибок.       В конце занятия профессор Ли произнёс свою стандартную речь открытия нового учебного года и пожелал всем удачи и честной борьбы в будущих соревнованиях. Все поклонились и стали собираться по своим делам. Чимин быстро переоделся, решая, что заскочит в душ в общежитии, а потом ему надо было спешить на подработку в кофейне.       Учебный год начинался хорошо. В этом году Чимина наконец-то переселили к Хосоку, и всё стало совсем хорошо. Он надеется получить хоть какую-нибудь роль в майском выступлении. За прошлый год он стал ещё лучше и отточил все свои навыки, закрывая слабые стороны. Ему не терпелось посмотреть на первогодок и обсудить их с Хосоком, как когда-то сам Чон обсуждал с Минджи Чимина. А потом всех ждала подготовка к выступлению и огромное количество репетиций. И Чимин любит это всем сердцем.

❤

      — Ты можешь выбрать несколько номеров, необязательно ограничиваться одним, — поясняет Хосок Чимину о том, как работает отбор на майских выступлениях. — Где больше понравится роль, на которую тебя назначили, то и бери. Можешь оспорить позицию, сказать профессору, что ты достоин большего. Также советую не отказываться от номеров, где ты запасной, в портфолио пригодятся любые пометки.       Чимин внимательно слушал наставления старшего, пока они вместе с Минджи и Хосоком шли к спискам выступающих, что недавно вывесили на доске информации.       — Я надеюсь, что вообще туда попаду, — тихо выдыхает Чимин, чтобы никто, кроме своих, не услышал его слабости.       — Попадёшь, конечно, — фыркает неунывающий Хосок. — И в главный номер тоже.       — Зачем вообще одного человека записывать во много номеров, если всё равно потом все выписываются и перемешиваются? — удивляется Чимин. На первом курсе всё как-то проще было. Тебе говорили, на какой позиции ты танцуешь и можешь ли исполнить сольный номер. И всё. А тут сам выбирай из того, что предложили. Можешь вообще от всего отказаться, можешь везде согласиться и не дать шанс другим выступить.       — Так удобнее, — просто отвечает Хосок. — Ты сам обрадуешься возможности отказаться, если не готов к ведущей роли в главном выступлении, — усмехается Хосок.       — Я точно возьму себе три выступления на выгодных позициях, — встревает в разговор Минджи. — Мне пора засветиться. Нас слишком много, а я всегда где-то сзади.       — В том году ты была в первом ряду, — попытался поддержать её Хосок.       — Ага, сбоку, — фыркнула Ким. — Там пока взгляд от центра к нужному мне боку дойдёт, строй уже сменялся, и я снова оказывалась сзади.       — Значит, в этом году надо выложиться, — победно вскинул кулак вверх Хосок. Минджи засмеялась и кивнула. Конкуренция у них была огромная, но и отчаиваться было рано. — Чимин, а ты?       — Думаю, два, — задумался Чимин. Ему много не надо, главное туда попасть. — Точно в главное выступление и в то, которое мне понравится где-нибудь в середине мероприятия.       — А позиции? Я буду искать не ниже третьей, — гордо выпятил грудь Хосок, когда они уже подошли к спискам и пытались рассмотреть свои имена.       — Мне всё равно, — просто пожал плечами Чимин.       Пак долго вглядывался в списки имён, в этом году их как будто было больше. Очень много людей были записаны в скобочках, то есть были на замене. Чимин и своё имя видел, как заменяющего кого-то другого. И вот наконец Чимин находит своё имя вне скобочек. Его назначили на четыре выступления ближе к концу мероприятия, что очень престижно. Два номера на третьей позиции, один на второй и один на первой. А вот в главном, открывающем выступлении ему досталось…       — Чон Чонгук? Кто такой Чон Чонгук и как он получил первую позицию в главном выступлении? — хмурится Хосок. Он сам получил вторую позицию и искренне не понимал, кто смог его обойти. Он не помнил людей с таким именем ни на своём курсе, ни на старших, ни на курсе Чимина. А младших не допускали до конкурсов в первом семестре, зелёные ещё для этого. Однако из любого правила есть исключение. И Чон Чонгук стал одним из них.       — Первогодка, на которого пускала слюни Минджи, смог пробиться так высоко и так сразу? — присвистнул Дохён. Он получил третью позицию, хотя был уже на последнем курсе, и они постоянно соперничали с Хосоком, но в хорошем смысле. Одно дело знать и уважать своего соперника, другое дело видеть, как тебе кажется, несправедливость. — Кому он дал на лапу? Или профессор Чон его родственник, и он по блату?       — Он действительно талантлив, ты не приходил на практику первогодок? — подал голос Чимин, и все спорщики вздрогнули, оборачиваясь на него. Чимин, лучший на своём потоке и дышал в затылки старшим курсам, получил четвёртую позицию. Их всех обошёл какой-то первогодка.       — Чимин, — выдохнула Минджи, хмурясь и кусая губу. Она сама не получила роль в главном выступлении, даже на замене. Но она и не надеялась, она ещё не так хороша, как другие. Однако за Чимина всем было обидно. — Ты можешь оспорить свою позицию…       — Да, а мы тебя поддержим, оспорим право этого первогодки участвовать, — со злостью рыкнул Дохён.       — Он наш хубэ и действительно талантлив, — покачал головой Чимин. Он видел его тренировку, он видел его тело и движения. — Если тренера посчитали его достойным, значит, так оно и есть. Или вы хотите оспорить профессионализм профессора Ли?       Чимин не чувствовал горечи или несправедливости. Четвёртая позиция ещё не так плохо. Учитывая, что их всего десять в главном выступлении, то Пак всё равно будет сиять. К тому же любая позиция хороша. Без подтанцовки главный танцор не смог бы засиять ещё ярче. Без группы танцоров не сделать сложное движение, не выполнить поддержку или не получится эффектно появиться. Большое количество танцоров — это неплохо. И каждый из них важен, у каждого из них своя роль. Чимин просто хочет хорошо выступить. Спасибо, что ему вообще дали такую возможность. Он единственный из второгодок, кто получил позицию в главном выступлении. Были ещё двое, но они были на замене и, скорее всего, точно не получат роль, так как от главного выступления никто никогда не отказывался, какую бы позицию тебе не дали. Все также следили за своим здоровьем и поведением, чтобы их не дисквалифицировали. За место в открывающем номере держались буквально зубами.       Чимин был абсолютно спокоен, в глубине душе даже облегчённо выдохнул и переживал только от самого выступления. Он всегда боялся подготовиться недостаточно тщательно, а открывающее выступление вообще первое в его жизни. Однако все вокруг почему-то решили, что Чимин зол и расстроен, и всячески пытались его поддержать или вывести на разговор. Но Чимину нечего было сказать, он был доволен собой и своим положением. Выше есть куда расти, но для этого необходимо время, и Чимин готов подождать, продолжая тренироваться и самосовершенствоваться без оглядки на других.       Профессор Ли дал всем неделю на обдумывание, какие кто хочет выступления и позиции, многие их оспаривали и показывали свои навыки ещё раз. И только после всех необходимых процедур профессор Ли выносил окончательный список, стараясь распределить всех так, как этого хотели студенты, но при этом, чтобы не было пустых позиций. После этого начинались усиленные тренировки как отдельно каждого человека, так и по парам, где присутствовали только люди с одного потока. И, конечно, командные тренировки, которые проводились в свободное от занятий время в свободных комнатах практики. Благо их было много и включали в себя студентов со всех курсов, кроме первого.       Исключение составлял Чон Чонгук.       Чимин познакомился с ним спустя неделю после вывешивания окончательных результатов. Чимина оставили на четвёртой позиции в главном номере, дали вторую позицию ближе к концу мероприятия, а также он был запасным на третьей позиции в коротеньком номере. Чимин собирался к каждому номеру готовиться тщательно, даже к тому, где он был запасным. Случались разные обстоятельства, когда главный танцор заболевал или тренера сами снимали его с номера по тем или иным причинам, но такое случалось редко.       — Привет. Чонгук, верно? — первым подошёл к новичку Чимин, искренне улыбаясь. Он впервые был старшим для кого-то, и он хотел помочь Чонгуку советом или дополнительной тренировкой. К тому же он знал, как тяжело вливаться в новый коллектив, особенно когда ты молодой и опыта в подобных мероприятиях у тебя ещё нет. Лично Чимин во время своих первых тренировок очень терялся, благо с ним был Хосок, который всё рассказывал и показывал, говорил, что можно, а что нельзя.       — Ага, — не меняясь в лице, ответил Чонгук. Он выглядел скучающим, подпирая стену в самом углу зала, но Чимину он казался одиноким.       — Поздравляю с первой позицией, — снова предпринял попытку подружиться Чимин. — Ты первый первогодка, которому удалось это.       — Ага, — так же, как до этого, ровно ответил Чонгук. Чимин перекатился с пятки на носок и обратно.       — Откуда ты? — решил узнать нового знакомого Чимин. Возможно, Чонгуку неловко говорить о своей исключительности. Чимин видит, как к нему относятся остальные. Холодно, даже враждебно. Никто не подошёл к Чонгуку с обычной светской беседой, все веселились в своих компаниях в ожидании тренировки. Был бы тут Хосок, он бы уже всех на уши поднял и делился своей жизнью с новеньким, но он ещё не пришёл.       — Из Пусана, — чуть нахмурившись, ответил Чонгук.       — Ого, я тоже! — радостно тычет в себя пальцем Чимин. — Ты участвовал в молодёжных танцевальных соревнованиях в Пусане? Я тебя там не видел.       — Я недавно начал танцевать, — уклончиво объясняет Чонгук, щурясь.       — И уже такие успехи, ты молодец, — искренне восхищается чужим талантом, однако получает совсем не ту реакцию, на которую Чимин рассчитывал. Он хотел завести друга, но, кажется, обрёл врага.       — Слушай, думай что хочешь, но ко мне не лезь, — шипит Чонгук, теряя хладнокровие. — Ты же Чимин, да? Пусанский принц, молодой талант, но не настолько молодой, да ещё и не мешаешь никому, даже не попытался оспорить свою позицию. Спорим, ты просто середнячок, который боится, что его раскроют, поэтому и не лезешь вперёд. За чужими спинами спокойнее и безопаснее, вот за моей спиной и оставайся. Не лезь ко мне!       Сказав свою тираду, Чонгук отлипает от стены и отходит в противоположный пустой угол, вокруг которого сразу образуется некий круг отчуждения. Чимин тупо моргает, глядя на хмурого Чона, который смотрит в пол. Возможно, это не остальные такие бессердечные и не подходят к новенькому. Возможно, он сам всех отгоняет.       Отталкивает, потому что… боится?