Cranium (Череп)

      Это был ещё один напряжённый день для доктора Бусаи. Причина? Судмедэксперты из полиции должны были приехать, чтобы сфотографировать кости после того, как Буа сообщила о найденной аномалии на пятой паре рёбер с левой стороны у ещё не установленной личности, где были видны следы огнестрельного ранения. Кроме того, было назначено собрание, чтобы обновить информацию о ходе расследования крушения самолёта, с целью обеспечить, чтобы все были в курсе происходящего и согласовали дальнейшие шаги по делу.        В институт была отправлена женщина-агент с набором инструментов для работы. Буа не вмешивалась в её работу, лишь сообщая о своих находках и делая отчёт о прогрессе. Жертвы были идентифицированы, но ещё оставалось семь тел, которые нужно было опознать. До этого момента полиция не смогла собрать значимой информации. То, что жертвы были сведены до фрагментов или скелетов, затрудняло получение существенных данных по делу. Безусловно, кости могли помочь точно определить пол, возраст или этническую принадлежность жертвы, но что касается ранений... Смерть, наступившая от насильственных причин, не могла произойти без явных признаков или очевидных повреждений, и именно такой случай мы имеем.       Буа наблюдала, как агент в чёрном лабораторном халате с надписью «Ю. Лактан. Судебно-медицинский эксперт» передвигалась, приседала и вставала, фотографируя улики. Буа следила за ней с другой стороны большой стеклянной перегородки, которая отделяла лабораторию от её рабочего кабинета. Несмотря на то, что дверь открылась, она не обернулась, продолжив следить за агентом. По звуку шагов Буа сразу поняла, кто это. Фигура, на пару дюймов выше её, остановилась прямо перед ней, закрыв ей обзор, когда она, опершись на стол, смотрела в окно. Это была Пинья. Она протянула ей салфетку с насмешливым тоном:       — Вытри слюни, — сказала Пинья. Это заставило Буа автоматически провести рукой по рту, вытирая его.        — Ты что, издеваешься? — ответила Буа, оправдываясь. — Я не пускала слюни, вообще-то.       — Я почти видела, как твои уши начинают подрагивать. Постарайся контролировать себя, чтобы не позорить преподавателей, — ответила Пинья, глядя на стакан с розовой ромашкой, который она держала в руках.       — Подрагивание ушей — обычное явление у млекопитающих, это унаследованная способность, оставшаяся с тех времён, когда приматы ещё эволюционировали в род Homo, — сказала Буа, улыбаясь.        Пинья тяжело вздохнула. Буа всегда рассматривала всё через призму поведения животных, и порой это её просто выводило из себя. Хотя, с другой стороны, Пинья понимала, что, в большинстве случаев, Буа просто пыталась её подразнить. Она не могла найти слов для ответа, потому что большинство теорий Буа действительно соответствовали антропологическим гипотезам. Спорить с Буа было очень трудно.         — Знаю… — сказала Пинья. — Не забывай, что мы учились вместе.       Буа молча кивнула, после чего её взгляд переместился на то, что Пинья держала в руках.       — Это место такое сухое, как и наша заведующая лабораторией. Цветы немного оживят обстановку, — сказала Пинья, поставив стакан с цветком на стол, принадлежащий главному лаборанту, о котором она только что упомянула. Это заставило хозяйку стола сложить руки на груди и скривить губы от недовольства.         — Вы предпочитаете чужие бёдра вместо моих, доктор Буа?       — Я не смотрела на них, — быстро ответила Буа. — И я ещё не видела ничего лучше твоих бёдер, Пин. Я уже говорила тебе об этом...       Буа отошла от стола и села в кресло.       — Твоя структура тела полностью соответствует теории выживания двуногих существ, которые ходят прямо. И твоя S-образная спина тоже впечатляет, — она подняла взгляд с любопытным выражением лица. — Это правда...       — Правда?        — Я просто рассматривала это как объект исследования… рассматривая твоё лицо. Если бы я смотрела ниже, я знаю, что это было бы неприлично.       — Исследование какой области? Антропология в целом или конкретно эволюция видов?       — Столько времени прошло, а ты все еще привязана к чему-то такому простому? Подруга...       Когда она услышала слово «Подруга», хотя и понимала, что это сарказм, в Пинье что-то ёкнуло. Может, это была карма... Ведь раньше она всегда была соперницей Буа, а теперь всё вдруг изменилось каким-то неожиданным образом. Она прекрасно осознавала, что её полностью захватило чувство влечения к Буа, и с каждым днём это чувство становилось всё сильнее. Но самое неприятное было то, что она не могла понять, как Буа относится ко всему, что происходит между ними. Её нервировал тот взгляд, который Буа бросила на агента, даже если это был всего лишь быстрый взгляд. Она почувствовала желание сразу же «решить» всё вопросы, затащив свою «подругу» в постель и расставив все точки. Возможно, после этого им придётся серьёзно поговорить.       — Не смей называть себя «простой» передо мной.       — Ты же знаешь, что это правда. Я всего лишь только что выпустившийся доктор, застрявший в своём маленьком мире, и никто на меня не обращает внимания. Что-то не так, доктор Пин? — спросила Бусая с нарочитой формальностью и сарказмом.       — Ничего. Просто пришла проверить, как идут дела.       — Всё в порядке, — ответила Буа. — Всё под контролем.       — Ты уверена? Только что ты чуть не пускала слюни.       — Нет, Пинья.       — В постели ты меня не называешь «подругой», — ответила Пинья, не выдержав провокации, и Буа не смогла сдержать смех.         — Мы уже взрослые люди, а ты всё ещё ведёшь себя как ревнивый ребёнок.        — Я не ревную, — возразила Пинья, заставив Буа пожать плечами.       — Ну, если ты так говоришь, — ответила Буа, вставая. — Мне нужно попить. Я так много слюны пустила, что во рту всё пересохло...       — Будь осторожна, Буа...       Через пару минут Пинья почувствовала, как вновь нарастает её ревность, когда она вышла и увидела, что Буа разговаривает с агентом. Взгляд доктора встретился с глазами Бусаи, которая протягивала бутылку воды тому самому агенту. И она даже попыталась объяснить это как простая случайность, хотя на самом деле всё было далеко не так.       — Доктор Буа, если вы закончили, зайдите ко мне в кабинет, пожалуйста.       Голос Пиньи разнесся по коридору, прежде чем она прошла между ними и направилась в свой офис на пятом этаже. Она услышала, как Буа прощается с агентом.       — Ты попросила её номер?       — Её... размер обуви? — ответила Буа с выражением на лице, полным притворной невинности.       — Наш вид адаптировался, чтобы выжить и эволюционировать до такой степени, что у нас появились черепа, достаточно большие, чтобы вместить мозг весом в 1,35 килограммов. Это не должно быть так трудно, чтобы понять мой вопрос.       Бусая не смогла сдержать смех, потому что Пинья применяла саркастическую критику, основанную на теории эволюции, что было типично для Буа. Но в этот раз заклинание обернулось против ведьмы: 1,35 килограммов — это средний вес человеческого мозга, значительно больше, чем у других приматов.       — Мой мозг, должно быть, размером с фасоль, потому что я примат из доисторической эпохи, который предпочитает держать тело параллельно земле. Череп выглядит огромным, потому что он забит опилками, — с улыбкой произнесла Буа. — И большой мозг не всегда значит больше ума.        — Буа!       — О, номер горячего агента? Я получила её визитку сегодня утром, — ответила она, доставая карточку из кармана брюк. — Хочешь? Можешь забрать.       Она положила карточку на стол Пиньи, притворяясь, что ей это не важно.       — Байбуа, — выдавила Пинья сквозь сжатые зубы.       — Если бы мы встречались, мой мозг бы решил, что ты ревнуешь, Пинья, — подошла к ней Буа с насмешливой улыбкой, в то время как Пинья явно кипела от гнева. — Это не важно, поверь мне. Но даже если бы я тебе рассказала, тебе бы, наверное, было всё равно, верно?       Буа, не дав Пинье ответить, сама сделала вывод.       — И не забудь позвонить ей, ладно? — сказала она, указывая на визитку, а затем наклонилась вперёд, явно намереваясь подразнить. — Она шептала мне несколько минут назад, что ты ей нравишься, так что я передала ей твою визитку.       При этих словах Буа подмигнула играючи, сквозь свои квадратные очки, заставив сердце Пиньи едва не остановиться.       — Доктор Пинья, как всегда, такая очаровательная... — Буа развернулась, собираясь уйти, но Пинья быстро схватила её и обняла сзади.       — Байбуа... что это за шутка с тем, что ты забрала визитку другой женщины для меня и отдала ей мою?       — Ну... — сказала Буа, повернувшись к ней. — Это если ты захочешь заняться новым исследованием.       — Каким исследованием?       — Подумай сама, не лезь ко мне с глупыми вопросами, — сказала Буа лёгким тоном. — Исследования из одного учреждения не могут иметь одинаковую тему. И, пожалуйста, не копируй моё исследование по бёдрам. Мне пришлось долго над этим думать...       — Байбуа...       Она раздражала как-то по-особенному, так, как Пинья и представить себе не могла. Это было как пытаться поймать ветер: невозможно. Буа манипулировала словами, изображая невинность, и оставляла Пинью в полном замешательстве. Это так выводило её из себя, что хотелось просто врезаться головой в стену, потому что она не имела ни малейшего представления о том, что Буа думает или чувствует по отношению к ней. И что самое ужасное... она продолжала раздавать визитки и так беззаботно предлагать ей другую женщину. Неужели Буа не воспринимала Пинью как нечто большее, чем просто секс-партнёршу... и коллегу? Или это Пинья сходит с ума из-за неё?       — Ты собираешься это принять? — поинтересовалась Пинья.       — Если это ради продвижения антропологии, то ладно, — голос Буа немного дрогнул. — Я не могу тебе помешать, да? Но послушай, подруга, ты ведь просто развлекаешься, не так ли?       — Перестань называть меня так.       — Как именно?       — Подругой.       — Ладно, босс, — ответила Буа без промедлений. — Или мне называть тебя заместителем директора? Ты даже не приступила к работе, а уже пользуешься своим положением, чтобы оказывать на меня давление...       — Приходи ко мне сегодня вечером.       — Это приглашение или приказ, босс?       — Приказ... ради продвижения антропологии.       — Хмм... логично, — кивнула Буа, как бы принимая это.— Но, извини, заместитель директора, у меня уже назначена встреча.       — С кем?        — Уж точно не с тобой. Если вам больше ничего не нужно, я пойду, доктор Пинья.       Буа не была ни к кому привязана, но она не лгала. Ей просто нужно было немного времени, чтобы собраться и побыть наедине с собой. Многое произошло со дня авиакатастрофы, после которой она встретила Пинью впервые за два года. Всё это не казалось чем-то большим, чем просто встречей людей, которые не ладят друг с другом. Пинья не сильно изменилась, она по-прежнему была такой же высокомерной, как и Буа. Может, даже более высокомерной, ведь теперь у обеих были докторские степени, и они сменили работу. Однако, прежде чем она осознала, как это случилось, она оказалась в одной постели с Пиньей и размышляла, как они дошли до этого. Она почти каждую ночь спала рядом с Пиньей. В некоторые из них они были одеты, но в большинстве — нет. Буа пыталась убедить себя, что это всего лишь физическая связь. Два человека, которые когда-то ненавидели друг друга, жестоко конкурировали на семинарах и в исследованиях, всегда стремясь быть лучше другого. То, как они смотрели друг на друга раньше, было почти презрением, и Пинья даже ушла, разозлившись, из-за чего Буа оказалась под расследованием по этическим вопросам. Что ещё тут может быть, кроме... исследования физиологической структуры? С первой ночи, когда они оказались вместе, она повторяла это как мантру, убеждая себя, что ревность — всего лишь детская реакция, типичное собственничество человека, который не знает, как обращаться с новой игрушкой. В конце концов, Пинья устанет и потеряет интерес.        Лёгкая горечь алкоголя прояснила её сознание. Осушив половину банки залпом, она отставила её и взяла другую. Доктор откинулась на длинный диван, на котором были разбросаны папки и документы, а ноутбук сложен, и закрыла глаза; она ещё не приступила к работе, как планировала.       Лицо Пиньи и её раздражающая улыбка моментально возникли в её воображении. Это было так чётко, что Буа почти слышала её шёпот, как будто Пинья звала её прямо у самого уха. Запах её парфюма витал в воздухе, почти касаясь носа Буа.       — Хм... — раздражённо выдохнула Буа.        Последним человеком, о котором она хотела думать в этот тихий вечер, была её «личная карма», или подруга, статус которой всё ещё оставался неясным. Ей казалось, что она теряла контроль над своими чувствами. Может ли Пинья действительно заботиться о такой, как она? Размышляя об этом, она глубоко вздохнула, ощущая тяжесть на сердце. Она взяла банку с напитком рядом с собой и открыла её, как вдруг раздался стук в дверь. С затуманенной головой, Буа нахмурилась и подошла к двери. Она приоткрыла её, пытаясь понять, кто мог быть на пороге. Она не заказывала ужин, потому что не чувствовала голода. Увидев, кто стоит у двери, она вздохнула и надела очки, которые держала на голове.       — Никого нет, — протянула она сонным голосом.       — Буа, ты пьяная или просто сонная? — спросила Пинья, почувствовав лёгкий запах алкоголя. — Я принесла еду.       — Оставь у двери, курьер, — ответила Буа, и её слова вызвали у посетительницы презрительный взгляд. — Пинья, так что же, этой ночью...       — Я пришла не за этим, — ответила Пинья. — Я просто принесла еду. Твой любимый пад тай.       После этих слов Буа немного задержала взгляд на Пинье.       — Ладно, — она открыла дверь, позволяя ей войти.       — Что у нас сегодня по плану? — спросила Пинья, войдя в комнату и заметив банки с белым пивом, всего шесть штук, две из которых уже были открыты и выпиты.       — Привожу для тебя документы в порядок.       — Так ты пьёшь пиво, чтобы взбодриться перед написанием отчёта?       — Твоё лицо меня раздражает. И вообще... завтра у меня выходной, хочу немного влить алкоголя в кровь, так печень будет крепче... Есть что-то важное, что ты хочешь мне сообщить? Ты можешь мне позвонить или у тебя телефон остался на беззвучном?       — Я же сказала, что принесла еду, — сказала Пинья, поставив на стол всё, что держала, и оставив большую сумку на маленьком диване. — Ты из тех, кто переживает о сне и забывает поесть.       Пинья открыла банку пива, села и начала пить.       — Располагайся, конечно, — Буа не смогла не подколоть её, так как это было её привычкой.       — Я тебе мешаю?       — Почему бы тебе не подождать и не спросить, когда будешь уходить?       — Я не собираюсь уходить.       — Пинья...        — Именно поэтому я и пришла, — заявила она решительно. — Я просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке. Я заметила, что твоё лицо выглядело не очень хорошо после того, как ты пускала слюни во время обеда.       — Я просто устала. Ты же знаешь, эти последние несколько дней были очень напряжёнными.       — Честно говоря, я собиралась попроситься остаться здесь, — сказала Пинья, раскрывая свои намерения. — Одежда останется на нас, обещаю.       — Тебе не хватает общения и хочешь, чтобы кто-то поговорил с тобой?       — Типа того, — ответила Пинья. — Кажется, мы давно не болтали о всяких пустяках.       — Серьёзно, мы вообще не разговариваем, кроме как о работе, — сказала Буа, затем опустилась на диван и взглянула на Пинью, размышляя, что иметь кого-то рядом в такую утомительную ночь — это неплохая идея, даже если этот кто-то и был причиной её усталости.       — Это правда.       — Спасибо за пад тай, — поблагодарила Буа, почувствовав голод, как только вспомнила о еде. — Сходи в душ, если уж собираешься остаться здесь на ночь.        Это заставило Пинью встать и начать снимать куртку. Буа взяла куртку и накинула её себе на руку.        — Я повешу её, — сказала мягким тоном Пинья, повернувшись, чтобы взглянуть на Буа, затем приблизила к ней своё лицо. — Ты не сказала «нет»...       — Только поцелуй.       Буа решила не сопротивляться тому, чего она сама хотела. Пинья притянула её к себе, и знакомые губы коснулись её, но вскоре отстранились, едва коснувшись.       — Этого пока достаточно, — сказала Пинья, отстраняясь и прижимая лоб к шее Буа. — Я не хочу нарушать своё обещание.       — Спасибо, я возмещу это тебе как-нибудь.       — Не переживай, Буа. Я просто хочу, чтобы ты была честна с собой. Если когда-нибудь почувствуешь себя плохо, просто скажи мне, хорошо? — произнесла Пинья и, прижав свои губы к её, мягко поцеловала. — Пойду в душ.       Она схватила сумку и направилась в ванную. Буа тихо вздохнула, наблюдая, как Пинья уходит. Как долго она будет продолжать игнорировать свои чувства? В её груди возникло чувство страха, а с ним и неопределённость. Что она будет делать, когда наступит тот момент, когда Пинья захочет уйти?