Cranium (Череп)

      Через двадцать минут Пинья вышла из ванной в футболке и шортах. Она взглянула на Буа, которая сидела на диване с закрытыми глазами, совершенно измотанная. На маленьком стеклянном столе перед диваном были аккуратно сложены продукты, которые купила Пинья, а также два набора тарелок и чашек.       — Ты уже поела, Пин? — спросила Буа, не открывая глаз.        — Я ждала, чтобы поесть вместе с тобой.        Услышав это, Буа встала и начала накладывать еду на тарелки. «Непрошенная гостья», в свою очередь, устроилась на диване, взяла банку пива, которое уже потеплело, и сделала глоток. Пинья почти всё время не отрывала взгляда от Буа.       — Что такое? О чём думаешь? — спросила Буа, не обращая на неё внимания.       — Вспоминаю старые времена.       — Старые времена, когда мы использовали кости рук, чтобы бить друг друга? — ответила Буа, наконец-то посмотрев на неё.       — Кости бедра, — поправила Пинья, улыбнувшись.       — Точно, бедро, — сказала Буа, пододвигая тарелку с пад тай в сторону Пиньи, которая так заботливо принесла ей еду. — Какая жалость, что тебе удалось увернуться.        — Если бы я не увернулась, мне бы голову пробило, — ответила Пинья. — Байбуа...       — Почему ты такая серьёзная? — перебила Буа, хмуря брови. — Мне не нравится, когда ты так говоришь.       — Ты не хочешь, чтобы я была серьёзной?       — Я помню, как серьёзно ты относишься к своей работе. Но сейчас я не хочу говорить о ней.       Это замечание заставило Пинью приподнять брови.       — Я не знала, что ты такая наблюдательная.       — Помимо хорошего зрения и отличной памяти на анатомические структуры, я также замечаю другие вещи, — ответила Буа, откинувшись на маленький диван.        Они никогда не обсуждали простые вещи, как обычные люди. Всё всегда сводилось к ссорам или разговору о работе.       — Мы знакомы уже пять лет, Байбуа. И уже вступаем в шестой, — сказала Пинья, беря тарелку с пад тай и начиная есть без добавления соусов. — Но в то же время, кажется, что я тебя совсем не знаю.       — Может быть, потому что я не так уж и интересна.        — Кто это сказал?       — Я сама, — ответила Буа. — Тот, кто потратил так много времени на учёбу, даже не взглянув, как мир движется вперёд, вряд ли может быть интересным.       — Тебе просто всё равно на мир, — сказала Пинья.       — Может быть, ты и права, — ответила Буа, взяла тарелку, посмотрела на Пинью и молча положила пад тай в рот. — Мир меня не особо интересует. Люди тоже.       — Ты ведь изучаешь этнические группы, тебе стоит отложить книги и по-настоящему взглянуть на то, что ты изучаешь, — сказала Пинья. — Похоже, ты не очень хороша в общении с людьми, но с животными у тебя замечательно получается.       — А тебе не интересно поведение животных? — спросила Буа.        — Я бы никогда не подумала, что услышу это от антрополога, который изучает социальное поведение людей, исходя из их анатомической структуры и адаптации для выживания вида.       — Мы являемся частью экосистемы и произошли от животных.        — Но нельзя трактовать всё через поведение животных.       — Почему? — ответила Буа, вновь направляя разговор в нужное русло.       — Потому что это может привести к тому, что профессор отзовёт твой диплом, — ответила она.        — Опять... Детектив Пинья использует своё положение, чтобы запугать меня, — сказала Буа игриво, пока её рот был полон пад тай, из-за чего щёки выглядели ещё более пухлыми. Это зрелище заставило Пинью улыбнуться, наблюдая, как Буа пытается проглотить еду. — Тебе нравится использовать своё поведение вожака, чтобы напугать меня, да, Пинья?       — Эй, Байбуа, я не волк.       — Разве я это сказала? — поспешно ответила Буа. — Когда я говорила это, я не имела в виду волков... — Но собаки тоже ведут себя так: они любят доминировать, защищать свою территорию и свои вещи.       — Инстинкт и разум — это разные вещи, — сказала Пинья совершенно спокойно.       — Ты что, считаешь, что собственничество оправдано? — спросила Буа, нахмурившись. — Ладно, не хочу знать.       — Я вовсе не это пытаюсь сказать.       — Ладно, я действительно не хочу это слышать...       — Байбуа.       — Вне рабочего времени ты не можешь меня запугать.       — Я могу тебя запугать и без своей должности, — ответила Пинья. — Хочешь увидеть?       — Сдаюсь, — ответила Буа.        — Сколько бы лет ни прошло, иногда мне всё равно хочется, чтобы ты заткнулась.       Глаза Пиньи на мгновение заблестели, когда она это сказала. Буа, слушая, вздохнула и пожала плечами, отставив свою тарелку с ужином. Пинья с трудом сдерживалась, чтобы не наброситься на Буа. Иногда её беззаботное отношение злило Пинью. Раньше она, вероятно, ответила бы колкостью или едкой иронией. Но теперь... в её голове всё время мелькала мысль о том, как она может подчинить эту женщину, заставить её делать то, что она захочет. Но этой ночью она решила, что не будет поступать так. Пинья не любила никого заставлять, особенно Буа, и решила, что не станет действовать. Но иногда Буа была такой... Она заметила, как Буа сидит, нахмурившись, будто поглощена своими мыслями.       — Всё в порядке, Буа?       — Я не могу перестать думать о крушении самолёта, — ответила Буа. — Это крутится у меня в голове с самого утра. Полиция сказала, что это, вероятно, не стандартный случай.       — Конечно, это не стандартный случай, — сказала Пинья. — На костях жертв есть следы от пуль. Как это вообще может быть нормальным?       — Этот череп вызывает у меня странные ощущения, — продолжила Буа с озабоченным выражением лица. — Он должен быть древним и очень ценным.       — Не думаю, — ответила Пинья. — Он не совсем такой, как те, что я обычно вижу при раскопках. Этот выглядит новым и в хорошем состоянии. Отсутствуют следы износа, трещины или признаки грызунов, что могло бы указывать на его возраст, несмотря на то, что внешний вид, включая сухую кожу, прилипшую к кости, очень схож.       — Ты хочешь сказать, что это подделка? — воскликнула Буа, её глаза стали огромными.       — Правильнее будет сказать, что это может быть вещь, сделанная недавно. Я посмотрела на фотографии, которые ты сделала, и чем больше я смотрю, тем больше убеждаюсь в этом, — сказала Пинья. — Кстати, тебе удалось сделать модель, которую я просила?       — Уже сделала, — ответила Буа, и Пинья кивнула. — Зачем вообще кому-то создавать новую мумию в наши дни?       — Ты веришь в гипотезу о создании качественных подделок? — сказала Пинья с энтузиазмом. — В наши дни такие культовые предметы стоят очень дорого. Представь, какую цену мог бы иметь оригинал. А знаешь, кто ещё туда ходит, кроме обычных воров?       — Кто?       — Богатые коллекционеры. Те, кто напрямую связываются с воришками, чтобы купить эти вещи прямо на месте.        Буа расширила глаза от удивления.       — Серьёзно?       — Они приходят, смотрят и просят продать их до того, как эти предметы попадут в реестр или будут выставлены в музее. Некоторые вещи настолько желанны, что прямо у могилы можно увидеть неформальные аукционы, — объяснила Пинья, поставив тарелку с пад тай в сторону и сделав глоток пива.       В этот момент ей стало ясно, что быть рядом с Буа, разговаривать с ней без страха, что её могут ущипнуть или ударить, приносит ей гораздо больше удовлетворения, чем она могла бы ожидать. Возможно, это происходило потому, что теперь им не нужно было спорить, и атмосфера между ними стала куда более лёгкой и непринуждённой. Пинья думала, что вся та злость, которую она испытывала раньше, была огромной ошибкой. Она наблюдала за Буа, которая с интересом слушала. Искрящиеся глаза через квадратные очки были невероятно притягательными.       — То есть, они продали это?       — В этом мире бывают такие люди, для которых деньги важнее справедливости. Даже те, кто много знает, порой не могут устоять перед силой денег. — Пинья произнесла это, и Буа вздохнула, не скрывая разочарования. — Мне тоже не раз поступали предложения с завышенными ценами. В музее есть много предметов, которые ещё не были зарегистрированы или выставлены в витрины. Эти богатые люди прекрасно об этом знают. Некоторые даже приходят с каталогами, чтобы выбрать себе что-то.       — Правда?       — Череп Irectus украли из подсобного помещения и продали. Знаешь, сколько за него заплатили?       Буа покачала головой.       — Представь себе, то, что они заработали за десять лет, будет лишь малой частью. Если учесть всё тело, эта сумма удвоится.       — Череп Irectus стоит намного больше, чем зарплата доктора Бусая, — засмеялась Буа.        — Мой преподаватель как-то сказал мне, что сегодня ценность человечества сводится к числам, — продолжила Пинья, вспоминая произошедшее. — За короткое время я поняла, что это правда, и мне только остаётся удивляться, как наш вид так сильно эволюционировал физически, но, похоже, наша умственная эволюция пошла назад.       Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, а её взгляд стал немного уставшим. Буа наблюдала за ней с блеском в глазах и нежной улыбкой, а Пинья продолжила:        — Мы способны анализировать гораздо больше, но, похоже, используем это преимущественно для того, чтобы найти выгоду, даже по отношению к нашим исчезнувшим предкам, — добавила доктор. — Наши пальцы развились таким образом, чтобы мы могли сгибать их и точно манипулировать предметами, но мы использовали эту способность, чтобы наносить друг другу боль. И даже с нашим вертикальным телом, которое даёт нам возможность смотреть дальше, и нервной системой, позволяющей воспринимать мир в трёх измерениях, мы забываем о тех, кто рядом. Может быть, вся эта эволюция, которую мы проходили миллионы лет, была напрасной. У нас более сложная структура, форма и мозг, чтобы причинять вред себе или окружающим.       Когда она закончила, она почувствовала взгляд Буа, который ярко сиял при свете в комнате. Широкая улыбка, которая появилась на её губах, согрела сердце Пиньи.       — Ты в порядке, Буалой?       — Да.       — Почему ты на меня так смотришь?       — Потому что сейчас ты заставляешь меня чувствовать благодарность за то, что я тебя встретила, Пин, — эти слова вызвали у неё искреннюю, широкую улыбку. Её лицо сразу же покраснело, а сердце забилось быстрее от волнения. — Ты действительно разбираешься в людях.       Комплимент заставил Пинью опустить глаза и нервно провести рукой по волосам. Невозможно поверить, как такие простые слова Буа могут заставить её почувствовать себя такой смущённой. И это уже второй раз, когда её слова оставляют её без ответа.        — Сначала я приму душ, — сказала Буа, вставая. Но когда она попыталась пройти мимо Пиньи в сторону ванной, та крепко обняла её и чмокнула в щёку. — Пинья!        — Теперь я начинаю понимать, почему все тебя так любят, Буалой, — мягко произнесла Пинья, прижимая нос к её шее.        — Пинья, я ещё не помылась, — тихо сказала Буа, пытаясь освободиться.       — Я знаю. Ты не захотела идти мыться со мной.        Она ещё сильнее обвила Буа руками вокруг талии и подняла на неё глаза. В этот момент Буа приблизилась, чтобы поцеловать губы Пиньи. Её руки обвили шею Пиньи, инстинктивно двигаясь к ней.       — Буа, — сказала Пинья хриплым голосом, отрывая губы от её и глядя через очки. — Не хочу, чтобы ты пожалела о встрече со мной.        Затем она быстро поцеловала Буа и отпустила её из объятий.        — Иди в душ. Я ведь говорила, что сегодня ты будешь отдыхать.        — Ты всегда такая добрая, доктор Пинья, — пошутила Буа и ушла в ванную.        «Буалой...»       Она действительно влюбляется в свою «сонную карму», замаскированную под подругу.             Подруга?