Cranium (Череп)

      — Профессор сказала, что есть проблема, — объявила Буа, приближаясь к Пинье. — Она также сказала, что если возникнут неотложные обстоятельства или если нам не удастся связаться, я должна действовать на своё усмотрение.       Эти слова заставили другого доктора обернуться, оторвав взгляд от авиационных офицеров, которые собирали обломки фюзеляжа, разделённого на две части и разбросанного на расстоянии около пятнадцати метров.       — Отлично, тогда поступай, как посчитаешь нужным, — кивнула Пинья. — Я поговорила с директором центра, который отвечает за это. Он свяжется с полицейским департаментом и поможет с транспортировкой останков жертв. Мы запросили три или четыре машины, и они попросили институт помочь с идентификацией оставшихся тел.       — Хорошо. Я позвоню заранее, чтобы подготовить место, — ответила Буа.       — Значит, всё решено, — твердо заявила Пинья.       — Что ты узнала о "Книге мёртвых", которую мы нашли? — спросила Буа. — Ты уже разобралась с текстом?       — Ну... — Пинья задумалась, раздумывая ответ. — Судя по тому, что я увидела, я не уверена, подлинный это текст или подделка. Тексты молитв, которые там написаны, явно принадлежат состоятельному человеку, потому что содержание обширное, иероглифы изысканные, чёткие и упорядоченные. Это, похоже, было написано тем, кто много знал или изучал загробный мир, а значит, это был человек образованный по меркам того времени. Это мог быть студент, священник или астролог — человек с достаточно высоким уровнем образования. Это делает создание «Книги мёртвых» очень затратным.       Доктор задумалась, нахмурив брови, и продолжила:       — Нужно будет изучить волокна бумаги, чтобы понять, из какого материала она сделана, поскольку разные эпохи использовали разные вещества. Тип чернил и содержание текста могут также указать на время, к которому принадлежит этот документ. Я сделала несколько фотографий и отправила их своему другу, но не знаю, когда получу ответ. Всё это становится всё более странным и необъяснимым, — сказала она, явно обеспокоенная. — Некоторые вещи кажутся здесь лишними.        — Мумии и «Книга мёртвых» — эти два предмета явно не должны быть здесь. Я слышала, что они несут в себе проклятие.       — Что касается проклятий, то я не буду комментировать, поскольку не знаю о них много, — ответила сдержанно Пинья. — Но даже если эти проклятия когда-то и имели силу, с течением времени они, вероятно, утратили свою мощь, или люди просто перестали их бояться. Мы же видим, как мародёры роются в гробницах и воруют из могил, не думая о проклятиях.       — Жадность всегда берёт верх, — согласилась Буа, кивая с пониманием.       — Знаешь, чего не хватает? — Пинья задала вопрос, который заставил Буа слегка приподнять брови. — У нас есть мумия и «Книга мертвых», но чего-то не хватает.       — Чего? — ответила Буа вопросом, не понимая, что ей нужно сказать, и задумалась на мгновение. — Смола для бальзамирования тела, это последний шаг.        — Очень умно, — прокомментировала Пинья, одобрительно кивая. Буа невольно улыбнулась, а Пинья, наблюдая за ней, тоже не смогла сдержать улыбки.       — Как ты думаешь, что это значит?       — Не знаю, — немного задумавшись, ответила Пинья. — Очень странно, что на черепе нет следов времени. Я говорила об этом раньше: если это настоящий древний артефакт, на нем должны быть пятна, износ или следы плесени. Сначала нужно удостовериться в возрасте этого предмета. Если мы сможем выяснить больше о жертвах катастрофы, возможно, нам удастся соединить все факты и понять, как этот череп и пергамент оказались здесь. Нам нужно подождать, пока полиция проведет расследование и поговорит с возможными свидетелями, чтобы выяснить больше.       — Хорошо, пока что продолжим работать, — спокойно ответила Буа, не совсем понимая, что думать по поводу происходящего. Это было одно из её первых полевых заданий, значительно отличавшееся от работы Пиньи, которая, как казалось, знала гораздо больше и была лучше подготовлена к таким обстоятельствам.       — Я передам этот пергамент в полицию, если родственники жертв аварии пожелают его забрать. Если он подлинный, это может быть довольно ценным, но я порекомендую им обратиться к археологу, чтобы тот продолжил исследование. Возможно, это откроет нам что-то новое, — сказала Пинья.       — Мне нужно включить это в отчёт для профессора, — произнесла Буа.       — Без проблем, — ответила Пинья, и разговор постепенно угас.       — Эм... Пин, — вдруг обратилась Буа, заставив Пинью поднять брови от удивления.       — Когда всё это закончится, ты уедешь?        Вопрос заставил Пинью неспешно повернуться.       — А зачем мне оставаться здесь? — ответила Пинья.        — О... понятно.        — Особенно с тобой рядом, ни за что, — пошутила она.       Однако Буа не сдержалась и сразу же ответила решительным тоном:       — Ты хоть раз задумывалась, хочу ли я продолжать работать с тобой?       Пинья рассмеялась в ответ.       — С радостью продолжила бы работать с тобой... но нет. В любом случае, спасибо. Это всё, Буа.       Сказав это, Пинья вышла из палатки, оставив Буа наблюдать за ней через очки, и в голове начали возникать противоречивые мысли.       После того как произошёл неожиданный инцидент, потребовалось ещё пять дней для завершения работы по извлечению тел жертв, и на этот раз обошлось без других непредвиденных обстоятельств, благодаря усиленной охране. Буа вздохнула с облегчением, когда последняя кость была аккуратно помещена в чёрный пакет. В течение этого времени она и Пинья почти не общались, говоря только по делу. Атмосфера между ними, которая ранее была напряжённой, начала немного улучшаться — по крайней мере, они уже не обменивались колкими замечаниями, как раньше. Возможно, это было связано с тем, что они обе были поглощены текущими делами, или же их ответственность возросла, и теперь у них не было времени размышлять о прошлом.       — Что ты собираешься делать с черепом мумии? — спросила Буа в процессе подготовки последних деталей перед тем, как начать переносить материалы в исследовательский центр.         Утром следующего дня в исследовательском институте.       — Оставь это мне. Когда я вернусь, мы поговорим, — сказала Пинья.       — Когда? У меня мало опыта в этом, так что я не могу принимать все решения за тебя, — ответила Буа.       — Оставь это мне,— повторила Пинья.— А ты пока изучи артефакт. Мне нужно знать его возраст.       — Я не специалист в этом, — ответила Буа. — И в нашем институте нет специалистов по историческим цивилизациям, и мы никогда не сталкивались с оригинальными артефактами такого типа. К тому же у нас нет нужных инструментов.        — Ты же исследователь, открой книгу и займись исследованием, — нетерпеливо предложила Пинья.       — Я боюсь всё испортить, — призналась Бусая.       — Не испортишь, — кратко ответила Пинья, отчеканив слова. — Это не сложнее, чем анализировать любой другой череп.       — Легко говорить, когда есть опыт. Я с этим никогда не сталкивалась, — ответила Бусая. — Кроме того, у нас нет нужного оборудования.       — Тогда зажги немного благовоний и помолись, чтобы всё получилось,— предложила Пинья, в её словах звучал и сарказм, и недовольство. — Доверься мне. Я скажу, что делать.       — А ты куда? Не хочешь остаться здесь?       — Остаться где? Я не офисный планктон как ты, чтобы сидеть здесь, — отрезала Пинья.       — Поговори с профессором. Твои способности позволяют тебе стать преподавателем, — предложила Буа. — Или, возможно, устроиться на работу исследователем в институт.        — Работать с тобой? Никогда, — поспешно возразила Пинья, решительно мотнув головой.       — Не обязательно работать вместе, — возразила Буа. — Мы можем вести разные исследовательские проекты. Твой кабинет может быть на другом этаже, я же могу расположиться этажом выше.        — Ты так переживаешь, что я останусь без работы?       — Даже если мы не ладим, это не значит, что я хочу твоего провала, — сказала Буа, показывая, что, несмотря на их разногласия, она не желает Пинье неудач.        Затем, с лёгким сомнением в голосе, поправляя очки, чтобы скрыть свою нервозность, сказала:        — Ладно. Как хочешь. Вообще-то, я не переживала, мне просто нравится лезть в чужие дела, — и, быстро развернувшись, направилась к выходу, — Оставь череп, я потом вернусь, чтобы его изучить.        — Договорились.        Перед доктором Бусая остановился чёрный семиместный внедорожник, пока она ждала транспорт Департамента авиации, чтобы вернуться в столицу. Это был её последний день на месте катастрофы, так как работы по восстановлению тел наконец завершены. Останки пятнадцати жертв, хоть и не полные, должны были быть отправлены в Институт биоантропологии для идентификации. Что касается загадочного мумифицированного черепа, его аккуратно упаковали в большую сумку, которую Буа несла через плечо. Для большинства людей носить с собой череп мёртвого человека могло бы показаться странным, но для антрополога это почти рутина. Во время учёбы в университете, на курсах анатомии, было вполне обычным забирать анатомические образцы домой для детального изучения, если не хватало времени на занятиях. Но в последние годы арендодатель её квартиры упомянул, что замечал странные и необъяснимые происшествия, что заставило Буа реже брать эти предметы домой. Кроме мумифицированного черепа, который был зафиксирован в отчёте о расследовании на месте катастрофы, Буа также привезла в институт другие фрагменты едва узнаваемых тел, с разрешения полиции. Что касается папируса, Пинья передала его полиции, считая его важным доказательством.       — Садись, Буа. Я тебя подброшу, — сказала водитель арендованного внедорожника, который был взят в местной компании. Она опустила окно, заставив Буа немного замешкаться, но вскоре она кивнула и открыла дверь, садясь в машину.       — Спасибо, — произнесла она тихим голосом.       — Но давай сначала заедем перекусить. Утром я выпила всего лишь чашку кофе.       — Ладно. Разбуди меня, когда мы приедем. Я немного посплю.       — Помимо того, что я твой водитель, теперь ещё и будильник? — с сарказмом ответила Пинья.       — Я всю неделю не спала нормально, дай мне немного отдохнуть, пожалуйста, ради всего святого, — ответила Буа, закрывая глаза и устраиваясь в кресле. Пинья, услышав это, прокомментировала:       — Ты всё так же соня, как и раньше.        Буа уже была слишком далека, чтобы ответить, слишком устала, чтобы продолжать разговор. Она проснулась лишь спустя полчаса, и ещё не полностью проснувшись, попыталась распрямиться.        — Байбуа, мы не будем останавливаться, чтобы поесть, хорошо? — голос Пиньи звучал слегка напряжённым, и Буа заметила обеспокоенное выражение на её лице.       — Что случилось?        — Не уверена, — ответила Пинья, многократно оглядываясь в зеркало заднего вида. — Но, кажется, нас преследует машина с того момента, как мы покинули место крушения.       Буа быстро обернулась и увидела чёрный двухдверный пикап, который следовал на небольшом расстоянии.       — Чёрный пикап?        — Не думаю, что стоит останавливаться, — объяснила Пинья.       — Хорошо, — ответила Буа, пытаясь скрыть дрожь в голосе, но Пинья уловила небольшую неуверенность.       — Не переживай, Байбуа. Может, это ничего не значит, — сказала Пинья, стараясь её успокоить. Буа посмотрела на неё и почувствовала, как автомобиль немного ускоряется, пикап также начал увеличивать скорость.       — Дыши глубоко, Байбуа. Всё будет в порядке, — сказала Пинья, заметив, что дыхание Буа становится учащённым.       — Угу, — ответила Буа, но её голос не звучал так уверенно, как она хотела.       — Я постараюсь оторваться от них, — сказала Пинья, крепче сжимая руль. — Открой карту и посмотри, где находится ближайший полицейский участок. Едем по главной дороге, никаких сокращений или переулков — это слишком рискованно. Сначала найдём полицию, а потом решим, что делать. Если будет шанс, запиши номер машины.       Буа, чувствуя, как её руки дрожат, достала телефон. Она уже была почти уверена, что машина преследует их.       — До ближайшего участка около десяти километров.        — Направляй меня туда, хорошо?       — Хорошо.        — Не переживай, Байбуа. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, — сказала Пинья уверенно, стараясь её успокоить. — Если кто-то собирается что-то с тобой сделать, им придётся сначала пройти через меня.        Буа понимала, что эта шутка не совсем уместна, но, с другой стороны, она воспринимала её как форму утешения в привычном для Пиньи саркастичном стиле. Однако в этот раз Буа не смогла даже улыбнуться. Её сердце забилось чаще, а руки покрылись по́том, пока она смотрела карту на своём телефоне. Её голос дрожал и срывался, она часто делала глубокие вдохи, пытаясь взять себя в руки. Внутри себя Буа лишь молилась, чтобы все её годы учёбы и усилий не ушли насмарку здесь, на пустой дороге рядом с лесом, в этом глухом месте.       — С нами всё будет хорошо, Буа, — сказала Пинья, скорее для себя, чем для подруги, не отводя взгляда от дороги.