Cranium (Череп)

      В тот день Бусая сумела извлечь несколько фрагментов тел пассажиров, погибших в катастрофе. Среди находок оказались кисть руки, часть предплечья и правая лодыжка. Эти части тела сохранились почти целыми, если бы не одно обстоятельство — они были отделены от своих тел и принадлежали совершенно разным людям. Она, Пинья и судебные эксперты из полиции принялись за изнурительную работу — воссоздание целостности разрушенных тел, словно им предстояло собрать разбитое стекло, восстановив утраченную гармонию. Каждая найденная часть требовала тщательной внимательности, ведь для того, чтобы вернуть людям их лица и тела, нужно было, словно искусному скульптору, придать разрозненным фрагментам новое, несуществующее единство. Сложность работы заключалась в том, что одна нога, которую она пыталась соединить с торсом, принадлежала не тому телу, с которым она ожидала её сопоставить. В этом заключалась вся трагичность идентификации жертв катастрофы. Мумифицированный череп, найденный ею накануне, продолжал беспокойно вертеться в её мыслях. Это была странная находка. Как мог этот череп оказаться в этих обломках? Пронёс ли его кто-то, не ведая, что этот полет станет его последним? Когда она просматривала пассажирские файлы, ей показалось, что несколько человек были связаны с торговлей антиквариатом, что немного объясняло всю эту странную ситуацию. Тем не менее, несмотря на стремление углубиться в историю погибших, её первоочередной задачей было быстрее собрать как можно больше фрагментов.       Буа вспомнила один из мифов, часто циркулирующих в археологической среде, о том, как некоторые мумифицированные тела или саркофаги якобы хранят в себе проклятия, и наказывают тех, кто решит нарушить покой мёртвых. Хотя это и не имело научного подтверждения, она никогда не относилась к таким вещам легкомысленно. Некоторые силы не поддаются объяснению, и наука не может объяснить всё. Как физический антрополог, изучающий историю человечества с доисторических времен и поведение животных, она знала, что есть явления, которые невозможно воспринять через призму научных знаний, особенно когда речь идет о тех временах, когда наука еще не существовала. Природа и человечество существовали задолго до появления научных теорий, которые были разработаны и записаны лишь позднее. Именно поэтому Буа никогда не закрывала себя от историй, которые не поддаются конкретному объяснению. В мире слишком много тайн, которые остаются за пределами разума, и проклятие мумий было одной из них. Хорошо, что рядом была Пинья, когда было сделано это открытие. Иначе Буа не знала бы, что делать. Вопрос, который мучил Буа, заключался в том, как этот череп мог оказаться на месте крушения. Она вспоминала, как преподаватели упоминали о рынке антиквариата, где возраст вещи прямо пропорционален ее стоимости. Процесс муммификации всегда был предметом интереса археологов, особенно учитывая, что тела сохранялись без использования химических веществ, а сам метод развивался в рамках мудрости тех времен. Разумеется, подобные древние реликвии были чрезвычайно ценными. В мире полно людей, которые стремятся завладеть этими реликвиями, вместо того чтобы оставить их в качестве наследия, доступного для будущих поколений и служащего источником знаний. В конечном итоге такие вещи исчезают, так и не сыграв своей роли в образовании. Буа была хорошо знакома с этой суровой реальностью, и не так давно она прочитала статью о деле, которое снова заставило её задуматься. Череп Homo erectus, далекого предка современного человека, был украден в процессе транспортировки на выставку, посвященную эволюции. Поиск продолжался, хотя шансы на успех становились всё более призрачными, и было почти очевидно, что этот важный экземпляр уйдёт без следа, став огромной утратой для антропологии. И именно по этой причине такие находки чрезвычайно важны. Они встречаются крайне редко. Найти ископаемое древнего человека — это как искать иголку, которая упала в море. Homo erectus — один из тех видов человека, который наиболее близок к современному человеку, Homo sapiens. «Erectus» в названии отсылает к его прямой осанке, стоящей перпендикулярно земле. Но что стало причиной их исчезновения? Это вечный вопрос, на который антропологи всё ещё ищут ответы, и именно такие ископаемые могли бы помочь дать на него ответ, помочь разгадать тайну, которая все еще ускользает от науки. Однако, увы, для некоторых людей гораздо важнее выставить эти реликвии у себя в доме, как ценные трофеи, нежели признать их настоящую ценность для познания прошлого.       — Где мне это поставить? – прозвучал в тишине юный голос, и Буа подняла голову. Она была одна, так как Пинья отправилась минут десять назад осматривать тело, найденное на краю леса, примерно в шести сотнях метрах от обломков самолёта.       — Положи на пустую носилку, — сказала Буа, не отрываясь от работы. – Я закончу здесь и подойду.       — Хорошо, — ответил судебно-медицинский эксперт, кажется, на семь-восемь лет моложе её. Он аккуратно положил тело в указанное Буа место.        — Большое спасибо, — сказала она.       Буа продолжала работать ещё несколько часов. Сначала она намеревалась осмотреть только что привезённое тело, но, заметив, что с момента ужина прошло почти два часа, поняла: если не завершит работу в ближайшее время, рискует остаться без пищи. Сроки для завершения работы составляли от пятнадцати до двадцати дней, поскольку территорию необходимо было очистить и вернуть в распоряжение местных сельскохозяйственных нужд. За такой короткий срок предстояло найти все тела и опознать пятнадцать жертв при наличии лишь пяти судебных экспертов и следователей. Уже сама задача правильно собрать части тел представляла собой крайне сложную и трудоёмкую работу. Работы оставалось еще очень много, и если полиция запросит дополнительную помощь, исследовательскому институту, скорее всего, придется заниматься оставшимися частями тел. Буа была в этом уверена. Пока же они продолжали изучать пассажирские записи, пытаясь ускорить процесс идентификации жертв и найти возможные связи. Но мысленно она всё равно возвращалась к мумии, которая, по сути, не должна была быть здесь.       В последние пять или шесть дней Буа и Пинья смогли собрать и опознать только два целых тела. Каждый день уходил почти полностью на то, чтобы обследовать территорию, сделать фотографии и упаковать останки в пластиковые пакеты. Сотрудники судебно-медицинского отдела отвечали за сбор образцов тканей, которые затем отправлялись в лабораторию для генетического анализа. Сравнив результаты с образцами от родственников, они смогли подтвердить личности погибших.       Когда Буа вернулась в палатку, на часах уже было почти девять. Сев за ужин, она обсудила с директором авиационного департамента ход расследования причин катастрофы. Но странно, что он никак не отреагировал на найденный мумифицированный череп. Похоже, Пинья ещё не сообщила ему об этом. Буа решила не углубляться в этот вопрос, а сосредоточиться на текущих делах. Буа решила, что, возможно, зрелость исцелила старые обиды. Разгорячённые споры, что раньше казались важными, теперь не имели значения. На самом деле у неё не было претензий к Пинье. Для Буа эта миссия была не только возможностью карьерного роста, но и шансом внести свой вклад в общее благо. И, по её мнению, это уже стоило того, чтобы участвовать. Буа не понимала, кто именно поручил Пинье эту задачу, и было ли профессору Ниссаре известно об этом. Но поскольку сама профессор об этом не сказала, Буа сделала вывод, что, вероятно, она не в курсе.       Когда она вошла в палатку, то обнаружила, что она пуста. Решив сначала составить отчёт за день, Буа принялась за работу, прежде чем готовиться ко сну. Отдых был ей жизненно необходим, но времени на него оставалось очень мало, и каждый момент сна был для неё важен. Иногда она размышляла, не является ли это стремление к отдыху каким-то наследственным или эволюционным признаком. Как теоретик, Буа была признанным экспертом в области эволюции приматов и млекопитающих, с особым вниманием к человеку и обезьянам. Её исследования охватывали эволюцию человечества с древних времён до сегодняшнего дня, включая изменения в строении тела, поведение и развитие центральной нервной системы. Она изучала, как эти изменения были связаны с более развитым восприятием и движением современных людей. Преобразование горизонтальной походки в вертикальную позу, которая изменила структуру позвоночника, а также эволюция человеческого тела, адаптировавшегося к гравитации, ставит важный вопрос: как современные люди, с точки зрения физической структуры и поведенческих особенностей, обеспечили выживание своего вида? Кроме того, Буа обладала выдающимися способностями анализировать физиологию млекопитающих, приматов и человека. Её обширные исследования в области эволюционной биологии даровали ей глубокое знание в идентификации и классификации различных структур тела, таких как черепа и кости различных видов животных. Однако единственным, о чём Буа сожалеет, является её недостаток опыта в полевых условиях, в чём её с лёгкостью превосходила Пинья.       Они оба молчали, и Буа была уверена, что Пинья не желала разговаривать. Она слышала, как та какое-то время ходила по палатке, а затем улеглась. Посреди ночи Буа проснулась от шума — тот же звук, который она услышала в ту ночь, когда произошло ограбление. Она увидела, как Пинья ворочается в своей постели.        — Не включай свет, — прошептала Пинья, когда эхом раздались выстрелы. — Тихо.        Хотя Буа не могла понять, что происходит, она решила послушаться и осталась неподвижной. Она услышала знакомый щелчок и сразу поняла, что это звук взведённого курка. Оружие было направлено на вход в палатку, а сама Пинья, держа его в руках, осталась лежать на месте. Шаги снаружи продолжались, и Буа едва дышала. Шум за палаткой ускорил её сердцебиение, и вскоре прозвучали выстрелы, разрушившие тишину. Затем шаги начали рассеиваться, двое или трое разбежались в разные стороны, исчезая в ночной тени.        — Пожар! — закричал кто-то снаружи.       — Останься внутри, не выходи. И не включай свет, пока я не вернусь, — быстро сказала Пинья, прежде чем выбежать наружу.        Крики снаружи призывали потушить огонь как можно скорее. Буа несколько раз собиралась выйти, чтобы помочь, но строгие указания Пиньи удерживали её внутри. «Если она не вернётся через десять минут, я выйду», — подумала Буа, чувствуя, как нарастает тревога. К счастью, примерно через восемь минут Пинья вернулась и включила свет. Буа села в постели, нервно ожидая объяснений.       — Что произошло?       — Кто-то пытался найти или уничтожить что-то, — ответила Пинья с настороженностью в голосе. — Когда я выбежала, главный шатёр уже горел. Рабочий шатёр тоже обыскали, собирались поджигать, но офицеры успели вовремя вмешаться. Те, кто устроил это, успели скрыться.        Пинья устало села на койку, тяжело вздохнув.        — Нужно менять планы, Буа. Пожалуй, нам стоит забрать тела и перевезти их в другое место. Здесь небезопасно, слишком много воров, а эта открытая местность не даёт нам нужной защиты.       — Ты в порядке? — голос Буа звучал неуверенно.       — Я в порядке, — ответила Пинья, её голос был неожиданно мягким.       Буа замолчала на мгновение, затем спросила, нахмурив брови:       — Ты уверена, что рабочий шатёр действительно обыскали? Что нам делать дальше? — с явным беспокойством добавила она.       — Завтра нужно позвонить профессору, — быстро и уверенно сказала Пинья. — Попробуй договориться о разрешении использовать исследовательский корпус для хранения останков, пока идёт процесс идентификации. Там гораздо безопаснее и удобнее.       — А как же ты, Пинья? — неуверенно уточнила Буа, пытаясь понять, что дальше.       — Нужно сначала уладить пару дел, а потом я вернусь, — ответила Пинья, спокойно и уверенно.       — Так и сделаем, — сказала Буа, соглашаясь.       — Отдыхай, Буалой. Больше не о чём волноваться, – произнесла Пинья успокаивающим тоном. Буа без слов легла обратно, ощущая, как напряжение медленно отступает.       — Такое часто случается, когда ты работаешь в поле? — спросила Буа, глядя на Пинью.       — В этом мире полно жадных людей, которые хотят того, что им не принадлежит, — ответила Пинья спокойным тоном.       — Согласна с тобой, — тихо произнесла Буа.       — Отдыхай, Буа. Завтра разберемся с остальным.       — Хорошо... — в голосе Буа звучала усталость, и она снова замолчала, уступая тишине.       Вот чёрт!       Задача, и так полная трудностей, стала ещё более невыносимой. Буа была на грани срыва. Это означало, что ей нужно было заново начинать всю работу! Шатёр был в полном беспорядке. Кости, которые она так тщательно складывала, теперь валялись. Бумаги, где она фиксировала результаты своей работы, были перемешаны и разорваны. Неделя работы, бесчисленные усилия, тщательная забота — всё было уничтожено. Но самое странное: ничего не пропало. «Как только я закончу с этим, — думала она с яростью, — я сама наложу проклятие на этих мерзавцев!»       План Пиньи собрать все оставшиеся тела и перевезти их в исследовательский институт казался единственно правильным. Неделя была тяжёлой, и Буа ощущала усталость, проникающую в каждую клеточку её тела. «Как же тяжело отделять каждую кость, не перепутав её с другой», — думала она с досадой. Но кроме того, её не покидала мысль, что надо быть абсолютно точной и не сделать ни одной ошибки. Хотя Буа и мечтала хотя бы немного о передышке, она прекрасно понимала, что такая роскошь для неё сейчас невозможна. Эта миссия настолько поглотила её жизнь, что времени на всё остальное не оставалось. Вспомнив, как она просила у научного руководителя время для того, чтобы завершить подготовку к новой работе и перейти на полный рабочий день, Буа понимала, что теперь эта мечта выглядит чем-то несбыточным. К этому добавились планы преподавания и исследовательский проект, которым она теперь руководила. И вот теперь эта миссия, требующая её внимания и сил, оставляла всё остальное в тени. Она вздохнула, поглощённая усталостью, прежде чем начать искать перчатки в ящике с инструментами. Каждый её жест был продиктован не столько сознанием, сколько необходимостью продолжать. Наклонившись, она подняла локтевую кость, брошенную среди останков, и, словно из последних сил, бережно положила её на ткань. Каждый такой жест казался бессмысленным, но она продолжала работать — и в этом было что-то неизбежное, что-то почти механическое, что не позволяло остановиться. Она аккуратно взяла в руки мужской череп, которому было около сорока лет, и заметила, что на нём всё ещё остались фрагменты тканей, как напоминание о былой жизни. Всё это казалось странным и трогательным одновременно. День тянулся бесконечно, и в нём была какая-то тоска, которую не удавалось забыть. Сосредоточившись на работе, она теряла ощущение времени, и только когда часы пробили восемь, Буа осознала, что пора звонить своему профессору, как было оговорено с Пиньей. Это было странное облегчение — осознавать, что кто-то рядом, пусть и не друг, а просто союзник. И хотя она не могла назвать Пинью другом, её помощь в этих условиях была на вес золота.       Пинья не раз сталкивалась с подобными ситуациями, и с каждым разом становилась всё более стойкой и готовой к любым трудностям. Её преподаватели, наверное, осознавали это, когда отправляли её в экспедиции. Ведь иногда самые страшные уроки — это те, что не написаны в книгах, а приходят только с опытом. Воры, стремящиеся добыть ценные вещи из обломков самолёта или у покойных пассажиров, были лишь одним из множества примеров тех угроз, с которыми ей пришлось сталкиваться. Ещё одной возможной причиной могло быть то, что преподаватель старался держать Буа и Пинью подальше друг от друга, чтобы не допустить их смертельной стычки в лаборатории, где было немало предметов, которые можно было бы использовать как оружие: кости рук или бедра, достаточно большие, чтобы разбить голову, или даже молоты и зубила. Для Буа современные люди всегда были источником постоянных головных болей. Эта мысль заставила её вздохнуть с облегчением, что Пинья была рядом, несмотря на её неизменные привычки и острый язык. Буа вышла, чтобы позвонить своему преподавателю. В это время в Панаме, вероятно, ещё был день, и она заметила Пинью снаружи, сидящую на корточках и торопливо собирающую останки в мешки. Это был только начало долгого и тяжёлого дня.       Буа решила, что после обеда она выйдет на разведку и будет собирать улики за пределами рабочего тента, так как бо́льшую часть утра провела внутри. Она шла без определённой цели, держа в левой руке свой инструмент и маленькую лопатку, когда прошла мимо того, что осталось от хвоста самолёта. Сейчас это был такой жалкий обломок, который едва ли можно было узнать, что это когда-то была часть воздушного судна. Она опустилась рядом с обломками и принялась за работу, стараясь хоть немного отвлечься от мыслей, что не отпускали её. Таинственный череп всё ещё висел в воздухе, как неотвеченный вопрос, тень которого тянулась за каждым её движением. Медленно она начала очищать место, где полиция установила ограждение, ища среди обломков фрагменты тел жертв, когда-то целых, теперь разрушенных в этом ужасном происшествии. Ещё не касаясь обломков, она заметила среди них кость, похожую на грудину. Кто-то, чьё тело было разрушено взрывом до такой степени, что от неё почти ничего не осталось, был зажат под металлическим обломком, который Буа только что освободила. Тяжело вздохнув, она начала фотографировать и собирать доказательства, не думая о своём утомлении. Когда Буа направилась к следующей точке сбора, что-то в двух метрах привлекло её внимание. Она сразу подошла поближе и начала счищать с предмета металлические обломки, пыль и грязь. Это была серебряная коробка, напоминающая ударопрочный сейф размером примерно сорок на восемь сантиметров. Она лежала вверх дном, а крышка, которую раньше закрывал маленький ключ, теперь была открыта. Подняв камеру, висевшую у неё на шее, она сделала несколько снимков и, медленно переворачивая коробку, вспомнила, как Пинья упоминала нечто похожее накануне. Внутри коробки она обнаружила свёрток бумаги, перевязанный чёрной лентой. Состояние бумаги оставляло желать лучшего: она была изношена и потрёпана временем, с разрывами, но Буа не могла точно определить, произошли ли они до или после катастрофы. Вдобавок к трещинам, бумага была запятнана грязью и пылью, и виднелись следы от сжатия. Это было что-то древнее, явно забытое временем. Осторожно прикоснувшись к бумаге, Буа достала пакет для улик, чтобы аккуратно сохранить находку, как того требовала процедура. Но что-то заставило её сомневаться. Подумав несколько секунд, она достала рацию, прикреплённую к поясу, и вызвала Пинью. Меньше чем через три минуты та появилась у неё за спиной.        — Чем могу помочь, доктор Бусая? — произнесла Пинья с явной иронией. Буа, стоявшая спиной, не смогла сдержать вздоха.        — Почему каждый раз, когда я с тобой говорю, ты заставляешь меня чувствовать себя виноватой? — тон Буа выдал её усталость.        — Да я всего лишь немного пошутила, — ответила Пинья, присев рядом с Буа.       — Что ты нашла, Буа?       — Ну, как бы это сказать... я нашла нечто, к чему даже не знаю, как подойти, —  ответила Буа с явным сомнением. — Оно... странное.       Слова Буа заставили доктора настороженно прищуриться. Она внимательно оглядела смятый рулон бумаги, на который указала Буа. Надев перчатки, Пинья начала его осматривать. Спустя некоторое время Буа заметила, как её лицо стало напряжённым, а выражение — сосредоточенным.       — Это действительно странно. Сказать, что это не к месту, — значит, ничего не сказать, учитывая то, что мы нашли вчера.       — Теперь по-тайски, пожалуйста, — ответила Буа. — Я не совсем понимаю, что ты хочешь сказать.       Пинья взглянула на неё, но вскоре снова сосредоточилась на предмете в руках.       — Это древний свиток с иероглифами. Я помню, как видела что-то подобное во время одной из экспедиций, — сказала Пинья. — Это отрывок из «Книги мёртвых».       — О, — удивлённо произнесла Буа. — «Книга мёртвых» и мумия... теперь всё становится на свои места, если учесть контекст.       Упоминание «Книги мёртвых» напомнило Буа о том времени, когда она посетила музей и увидела один из этих текстов. Считалось, что в древности «Книга мёртвых» вырезалась на камне и предназначалась исключительно для фараонов. Однако позже её стали писать на папирусе — материале, который был гибким и стойким к внешним воздействиям. В «Книге мёртвых» были собраны заклинания и молитвы, и её помещали в гробницы с умершими, веря, что знания, содержащиеся в ней, помогут душе покойного пройти через подземный мир. Книга служила инструментом для преодоления препятствий и борьбы с демонами, встречающимися на пути в загробное царство, обеспечивая безопасное путешествие. Это было восприятие загробной жизни в древнем Египте.       — Именно, — согласилась Пинья.        — Ты можешь прочитать это?       — Я не могу назвать себя экспертом в этом, Буа, — ответила Пинья. — Но стиль письма мне знаком. Иероглифы передают смысл с помощью образов и символов, так что в общем я могу понять основную мысль. Я займусь расшифровкой этого более тщательно в палатке. Она попросила дать ей пакет с застёжкой, чтобы аккуратно сохранить свиток как вещественное доказательство.       — Хорошо, — быстро ответила Буа. — Большое спасибо, Пинья.        Буа заметила, как та бросила на неё короткий взгляд, прежде чем кивнуть в ответ.        — К вашим услугам, — добавила она и отошла.