Lumière dans l'obscurité

Прошло несколько недель с того дня, когда всё изменилось. Бет стала тенью самой себя. Она замкнулась, словно строя стены вокруг своей души, и не говорила со мной даже о том случае. Я не знала, что именно произошло тогда, но чувствовала, что она утратила что-то важное, что давало ей силы жить. Что-то, без чего она снова оказалась на грани. Каждое утро начиналось одинаково. Бет вставала на рассвете, когда небо ещё окутано первыми лучами, и отправлялась на прогулку по лагерю. Затем, не сказав ни слова, принималась готовить завтрак для нас обеих, механически исполняя каждое движение. После этого брала свой самодельный лук и уходила за стены лагеря. Там, в мёртвом туманном лесу, она, словно охотница из древних легенд, оттачивала своё мастерство, выпуская стрелу за стрелой в головы ходячих. Если стрела не достигала цели, Бет вытаскивала из специального кармана нож и добивала мертвеца без тени эмоций на лице. Я часто наблюдала за ней с лагерных стен. Её холодная решимость меня пугала, но я знала, что у неё на душе. Это была бездна, которую я слишком хорошо помнила. Я была такой же, когда потеряла того, кого любила больше жизни. Боль, как железные цепи, тянет на дно, но гнев и желание выжить делают тебя хищником. Сегодня утро началось иначе. Весеннее солнце робко пробивалось сквозь занавески, а пение птиц наполняло комнату едва уловимой надеждой. Я приподнялась с кровати и, приоткрыв окно, вдохнула свежий воздух. Запах земли, травы и влажной древесины заполнил лёгкие, напоминая о тех временах, когда жизнь была проще. Поспешно одевшись, я заплела свою любимую косу, стараясь придать ей хоть немного аккуратности, и вышла из комнаты. Едва сделав несколько шагов, я почувствовала притягательный аромат — запах чего-то вкусного, приготовленного с любовью. Быстро спустившись по лестнице, я увидела Бет на кухне. Она стояла у плиты, в привычной для неё позе: плечи напряжены, взгляд отстранённый. Её руки механически помешивали что-то в кастрюле, но было очевидно, что мыслями она где-то далеко, возможно, в том самом дне, который изменил её навсегда. Я замерла в дверном проёме, не желая тревожить её. В этот момент Бет выглядела не как хрупкая девушка, а как закалённый воин, который ежедневно борется с внутренними демонами, не позволяя им взять верх. Я сделала шаг вперед, осторожно, чтобы не спугнуть её. Но скрип пола под моими ногами выдал меня. Бет вздрогнула и обернулась. Её взгляд на мгновение остекленел, словно она не сразу узнала меня, но затем в её глазах мелькнула тень прежней, настоящей Бет, той, которой она была до всего этого. — Доброе утро, — сказала я тихо, чтобы не нарушать хрупкого равновесия её мыслей. Она кивнула, вернувшись к своему занятию. — Завтрак почти готов, — коротко ответила она, даже не пытаясь скрыть равнодушие в голосе. Я села за стол, наблюдая, как она работает. Её движения были плавными, отточенными, но в них чувствовалась какая-то обречённость, словно каждая минута была для неё пыткой. — Бет, — наконец решилась я, осторожно подбирая слова. — Ты знаешь, я здесь. Если захочешь поговорить... Она замерла, словно мои слова ударили её невидимой волной. Несколько секунд она стояла неподвижно, потом глубоко вдохнула, пытаясь взять себя в руки. — Спасибо, Китнисс, — сказала она, но её голос дрогнул. — Но я... мне нужно разобраться с этим самой. Я хотела сказать что-то ещё, но решила, что лучше оставить её в покое. Её боль была как нож с двусторонним лезвием — её можно только терпеть, пока она не станет притупляться. После завтрака Бет, как обычно, взяла свой лук и вышла из дома. Но сегодня я не могла просто сидеть и ждать её возвращения. Я надела кофту и последовала за ней на расстоянии, стараясь не быть замеченной. Она направилась к лесу, где туман, словно призрачное покрывало, окутывал всё вокруг. Бет двигалась бесшумно, как хищница, выслеживающая свою добычу. Она остановилась на небольшой поляне, где мёртвые деревья возвышались, словно стражи этого места. Достав стрелу из колчана, она натянула тетиву и выпустила её в голову ходячего, который прятался в тени. Но когда она подошла к мёртвому телу, чтобы забрать стрелу, я заметила, как её плечи задрожали. Это была не усталость, а нечто большее. Её голова склонилась и я услышала приглушённое рыдание. Я не могла больше стоять в стороне. Подойдя ближе, я положила руку ей на плечо. Бет подняла голову и её глаза были наполнены слезами. — Китнисс, — прошептала она, — я видела его. Это был он. Дэрил. Моё сердце сжалось. Это объясняло её состояние, её отчуждённость. Её боль была не только утратой, но и мукой от встречи с тем, кого она считала потерянным навсегда. — Я не знаю, почему он ушёл, — продолжила она. — Но он был там. Я не сошла с ума, правда? — Нет, Бет, — сказала я твёрдо. — Ты не сошла с ума. Если это был он, мы его найдём. Вместе. Её взгляд стал твёрже. Она кивнула и я увидела в её глазах проблеск надежды. Возможно, это было началом пути к исцелению. Или к новой борьбе. Целую неделю я пыталась разузнать хоть что-то о Дэриле у людей в лагере. Но мои попытки оказались тщетными: никто не знал его, никто не видел, а если и знал, то умело это скрывал. С каждым новым допросом в атмосфере лагеря нарастало ощущение чего-то неуловимого, словно тени шептали о секрете, который никто не хотел раскрывать. Когда я уходила от очередной группы собеседников, почувствовала на себе их взгляды. Едва сделав несколько шагов, услышала приглушённые перешёптывания. Сердце забилось быстрее, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Я сделала вид, будто занялась чем-то важным у пустого стола с инструментами, краем глаза наблюдая за ними. Двое мужчин, стоявших неподалёку, вели напряжённый разговор. Один из них, нервно теребя пальцы, наклонился ближе к собеседнику. Его голос был низким, но в нем звучал тревожный надлом. — Я не знаю, но нам нужно отсюда убираться, и чем скорее тем лучше. Что-то опасное назревает, я это чувствую! — мужчина перевёл взгляд на свои руки, словно искал в них поддержку. — Почему ты так решил? — спросил второй, хмуря брови. Его голос был недоверчивым, но в глазах уже мелькнуло беспокойство. Первый наклонился ближе, его дыхание ускорилось. Он продолжил почти шёпотом, но каждое слово резало тишину, как нож: — Потому что наш «местный учёный» забирает людей из лагеря. Говорит, что работает над вакциной от этой заразы. А по факту — ни людей, ни ответов. Они просто исчезают. Как, например, та девушка… помнишь Наю? У неё были длинные ярко-красные волосы. Она тоже пошла к нему — и всё, будто сквозь землю провалилась. Я уверен, он что-то с ними делает… эксперименты, не иначе. Не хотел бы я оказаться на его столе. Я едва удержалась от того, чтобы не встрять в разговор. Сердце бешено колотилось, а внутри всё будто кричало, требуя вмешаться. Вместо этого я склонилась ниже, стараясь незаметно приблизиться. Мужчина заговорил быстрее, его голос дрожал, словно он не просто рассказывал, а избавлялся от страха. — Тут точно есть подвал, я уверен. Он там что-то делает. Я слышал странные звуки ночью, когда дежурил. Металлический скрежет, какие-то приглушённые крики… Мне не по себе от этого места. — Ты думаешь, это связано с каким-то Дэрилом? — спросил второй мужчина, его голос звучал тише, словно он боялся, что кто-то ещё может услышать. Первый лишь покачал головой, но по его лицу было видно: он не верит в совпадения. Я продолжала притворяться занятой, но в голове крутились обрывки их разговора. Дэрил, исчезновения, подвал... Эти слова складывались в тревожную картину, и ощущение опасности, повисшее в воздухе, становилось всё реальнее. Я знала, что теперь мне нужно не только выяснить правду, но и быть готовой к тому, что за ней может скрываться нечто гораздо страшнее, чем я могла себе представить. Вечером, когда лагерь окутала тьма, я осталась без сна, размышляя над тем, что слышала днём. Разговор этих двоих не выходил из головы. Дэрил, странные исчезновения, «учёный», который работает над вакциной… Всё это складывалось в жуткий пазл, но его центр оставался туманным. Я смотрела в потолок, стараясь упорядочить мысли. «Если эти слухи правдивы, то Бет могла оказаться в ещё большей опасности, чем я думала», — пронеслось в голове. Решение пришло само собой: мне нужно попасть в подвал. На следующее утро я проснулась раньше, чем обычно. Бет ещё не успела выйти на свою прогулку. Я зашла на кухню и, увидев её у плиты, спокойно сказала: — Мне нужно кое-что проверить за окраине лагеря. Не переживай, я вернусь к обеду. Она мельком взглянула на меня, кивнув. Её глаза были уставшими, как будто ночь выжгла из неё остатки сил. — Будь осторожна, — тихо произнесла она и в её голосе мелькнула едва уловимая тревога. Я лишь улыбнулась, чтобы её успокоить, и быстро вышла за дверь. Лагерь всё ещё дремал, лишь несколько дежурных блуждали у стен. Я старалась двигаться незаметно, избегая лишних взглядов. У центральной части лагеря находился дом, который раньше принадлежал «учёному». Его двери и окна всегда были закрыты, и внутрь могли попасть только избранные. Подойдя к стене дома, я осмотрелась, убедившись, что меня никто не заметил. Одна из створок на первом этаже была приоткрыта, словно приглашая войти. Сердце застучало быстрее, но я взяла себя в руки и проскользнула внутрь. Дом был мрачным и пустым. Запах старого дерева смешивался с чем-то металлическим, напоминая о больнице или лаборатории. Я прошла в глубь, осматривая комнаты. В одной из них я нашла странные записи, аккуратно сложенные на столе. Они были заполнены научными терминами, которые я не могла понять, но кое-что бросилось в глаза: список имён. Среди них — Ная и ещё несколько, которые я слышала раньше. Моя кровь застыла, когда я заметила имя Бет, написанное красными чернилами. Внезапно позади меня раздался звук — лёгкий скрип пола. Я резко обернулась, но никого не увидела. Я продолжила поиск, пока не нашла дверь в подвал. Она была закрыта на замок, но рядом висел ключ. Дрожащими руками я вставила его в замочную скважину, повернула и медленно открыла дверь. Лестница вела вниз, в темноту, откуда доносились слабые звуки. Я остановилась на мгновение, прислушиваясь. Это был низкий гул, похожий на шёпот или рёв машин. Собрав всю свою смелость, я спустилась. Подвал оказался огромным, заполненным странным оборудованием и стеллажами с пробирками. В центре комнаты стоял металлический стол, покрытый пятнами, которые я не хотела бы рассматривать ближе. У стены, в темноте, я заметила клетки. Когда я подошла ближе, из одной из клеток донёсся слабый голос: — Кто вы? Пожалуйста, помогите мне… Я замерла, всматриваясь в лицо человека, который сидел внутри. Это была женщина, измождённая, с растрёпанными ярко-красными волосами. — Ная? — прошептала я, чувствуя, как страх сменяется решимостью. Она кивнула, её глаза наполнились слезами. — Пожалуйста, помогите... Они... Они забрали других. Это не вакцина. Они... — её голос оборвался, и в этот момент я услышала, как сверху раздались тяжёлые шаги. Меня нашли. Я отчаянно оглядывалась в поисках хоть чего-то, что могло бы сломать замок на клетке Наи. Сердце билось как сумасшедшее, а пальцы дрожали, цепляясь за каждую мелочь вокруг. Но ничего подходящего не находилось. В ту же минуту я заметила, что с Наей что-то происходит: её тело начало судорожно трястись, словно её охватил сильнейший припадок. Она билась о металлические прутья клетки, а её лицо исказилось в мучительной гримасе. — Ная! — позвала я, сделав шаг ближе, но едва я собралась подойти к её клетке, как сзади раздался тихий, но уверенный голос. — Лучше держись подальше. Скоро она превратится, — голос был холоден, как осенний ветер, пробирающий до костей. Я обернулась и увидела мужчину в белом лабораторном халате и очках, стоящего в полутьме. Его взгляд был отрешённым, а тон — пугающе спокойным, как будто всё происходящее для него лишь очередной эксперимент. — Что вы с ней сделали? — спросила я резко, выпрямившись и повернувшись к нему. Мой голос задрожал от ярости, но я заставила себя не отводить взгляд. Он лишь приподнял бровь, а вместо ответа из тени вышел другой мужчина. Его лицо скрывала чёрная маска, но я сразу узнала его по тому, как он двигался. Это был тот самый, кто хладнокровно наблюдал за пытками Бет. — Лучше скажи, что ты делаешь здесь, Китнисс Эвердин, — проговорил он, его голос прозвучал с издёвкой, как будто он насмехался над самой ситуацией. — Сволочь! — выпалила я, сделав шаг к нему, но вдруг за спиной раздался низкий звериный рык. Я замерла, ощущая, как по спине пробегает ледяной холод. Медленно обернувшись к её клетке, я увидела, что Ная больше не человек. Её глаза горели мертвенным блеском, а тело двигалось рывками, будто оно больше ей не принадлежало. Её губы обнажили оскал — голодный, нечеловеческий. — Хм, она стала ходячим быстрее чем я ожидал, — заметил мужчина в маске, обращаясь к «учёному», которого, как оказалось, звали Стивен. Тот стоял неподвижно, лишь поправляя очки пальцем, словно происходящее было для него обыденной рутиной. — Но результат всё ещё далёк от идеала, — сухо ответил Стивен. Его голос звучал холодно, без капли эмоций. — Нам нужна её подруга. И чем скорее тем лучше. Бет. Они говорили о ней. Но зачем? Почему именно она? Вопросы вихрем кружились в моей голове, но одно было ясно — эти люди не остановятся ни перед чем. — Я не сдамся вам. И не отдам Бет. Она будет в безопасности! — моё сердце стучало так сильно, что казалось, вот-вот вырвется наружу, но голос мой звучал твёрдо. Без колебаний я шагнула к столу, где валялись ржавые инструменты и пустые флаконы. Мгновением позже мои пальцы сжали холодное горлышко бутылки. С резким взмахом я разбила её о край стола, не оборачиваясь — лишь звонкое эхо стекла пронеслось по комнате. Острые осколки хищно блеснули в моих руках, направляясь на мужчину в чёрной маске. Он стоял передо мной, словно крепкий щит, защищающий того, кто не заслуживает этого. Его спокойствие бесило. Но любой щит можно расколоть, если знать, куда ударить. В голове всплыл совет Дэрила, данный так давно, что он казался призраком: «Когда противник сильнее — не поддавайся. Не слушай. Бей первой». Тогда я считала его совет простой бравадой, но теперь он всплыл в памяти, как единственный ключ к выживанию. Спасибо тебе, друг. Я поняла. Наконец-то. — Ты думаешь, нас испугать этой игрушкой? — голос мужчины прорезал воздух, насмешливо и едко. Он сделал шаг вперёд, словно испытывая моё терпение. — Нет, — я посмотрела на него сквозь маску, вглядываясь в те тёмные глаза, что горели странным светом, — но теперь я знаю, что делать. Голос мой прозвучал спокойно, с лёгким оттенком сарказма, но внутри всё сжималось от напряжения. Он усмехнулся — тихо, будто сам для себя. Его глаза странно блестели, и я поняла, что это не был свет старой лампы. Этот свет был чуждым, нереальным. Жутким. — Хм... Ты мне нравишься, — произнёс он, голосом, от которого по коже пробежали мурашки. — Не потому, что ты пытаешься убить меня, а потому, что не сдаёшься. Это редкость. Он шагнул ближе. И ещё. Его дыхание уже касалось моей кожи, но я была готова. Моё сердце билось в ушах, пальцы крепче сжимали острый край бутылки. Я бы вонзила её ему в грудь, если бы он сделал ещё один шаг, но вместо этого он замер. Тишина стала оглушающей. Мужчина медленно наклонился и его губы приблизились к моему уху. Он прошептал слова, которые мог знать только тот, кто был мне дорог. Те, кого я давно потеряла. Их голоса, их имена, их судьбы — всё это обрушилось на меня мгновенной волной, ударив прямо в сердце. Я застыла. Как он мог знать? Он отстранился так же тихо, как и подошёл, и его глаза больше не выражали насмешки — лишь холодный расчёт. Он вернулся на своё место рядом со Стивенсом и что-то произнёс ему едва слышно. Стивенс посмотрел на меня с мерзким выражением лица и заговорил: — Можешь идти... пока я ещё добрый. Но ночью мы начнём охоту. И на этот раз ты не убежишь. Эти слова разожгли внутри меня нечто первобытное, словно инстинкт самосохранения поглотил все остальные чувства. Не раздумывая, я бросилась к двери. Шаги эхом отдавались по деревянным ступеням, ведущим в сумрачный холл. Воздух казался пропитанным пылью и напряжением, каждый вдох был тяжёлым. Выбежав наружу, я остановилась на мгновение, чтобы привести дыхание в порядок. На улице кипела жизнь: слышался шум работающих людей, звон металла, и обрывки оживленных разговоров заполняли пространство. Кто-то таскал воду, кто-то возился с оружием. Но только одна мысль теснила мой разум: «Сбежать, пока нам дают фору». Уже подойдя к нашему дому, я замерла, настороженно оглядываясь через плечо. Лагерь казался хаотичным, но я не могла позволить себе расслабиться. Убедившись, что меня не преследуют, я быстро поднялась по лестнице, открыла дверь и шагнула внутрь. Полутьма помещения окутывала всё вокруг: кухня и гостиная, разделённые лишь условно, выглядели будто мрачные декорации к спектаклю. Тишина была такой, что слышно было, как трещат старые доски под моими шагами. В голове всё смешалось, ноги подкашивались от напряжения, но стоило мне увидеть спящую Бет, свернувшуюся на диване, как напряжение на мгновение отпустило. Она спала крепко, даже в этой ситуации, и это зрелище странным образом меня успокоило. Я подошла ближе, стараясь не шуметь, но взгляд сразу упал на её руку. Во сне она что-то сжимала так крепко, что пальцы побелели. Любопытство взяло верх, и я осторожно, почти ласково попыталась разжать её пальцы. После нескольких попыток мне удалось это сделать, и я взяла предмет в руки. Это был наконечник стрелы, прочный и явно старинный. Я разглядывала его, будто он мог открыть какую-то тайну. Я вспомнила кулон на её шее, который часто видела раньше, но никогда не придавала этому значения. Теперь всё стало яснее: наконечник был частью этого украшения. Но почему она держит его в руке, а не носит? Этот вопрос застрял у меня в голове, но времени на раздумья не было. Вернув наконечник обратно в её ладонь, я легонько потрясла её за плечо. — Бет, проснись. Нам нужно поговорить, — мой голос звучал тихо, но настойчиво. Она открыла глаза, ещё не до конца понимая, где находится, но после моих слов про подвал и всё, что там произошло, она мигом проснулась, в её взгляде появилась решимость.

***

Через несколько часов мы уже были готовы к пути. Бет вдруг вспомнила, что забыла кое-что наверху, и поспешила в свою комнату. Я ждала внизу, но почти сразу услышала странный приглушённый крик. Сердце пропустило удар. Схватив лук, я рванула наверх, стремительно поднялась по лестнице и распахнула дверь её комнаты. Сцена, развернувшаяся передо мной, заставила меня на миг замереть. Мужчина в маске прижимал Бет к стене, его руки сжимали её горло. Она пыталась вырваться, но силы явно были неравны. Я натянула тетиву и, не раздумывая, громко окликнула его. — Оставь её, иначе следующая стрела пронзит твою голову! — мой голос прозвучал твёрдо, хотя внутри меня всё горело от ярости. Мужчина медленно повернул голову в мою сторону. Его движения были ледяными с пугающим контрастом к хаосу в комнате. Он безмолвно отпустил Бет, и она, задыхаясь, быстро подошла ко мне. — Спускайся вниз, Бет. Жди меня там, — я кивнула ей, не отводя взгляда от незнакомца. Бет покинула комнату, но я не опустила лук, удерживая его на прицеле. Мужчина, как ни в чём не бывало, повернулся ко мне всем телом, словно не ощущая угрозы. — Ты будешь стрелять? — в его голосе звучала надменность. — Не сомневайся, моя стрела всегда находит цель, даже если она в движении, — холодно ответила я, удерживая эмоции под контролем. — Ты понимаешь, Китнисс, что в любом случае умрёшь? — его улыбка была странной, наполненной не привычным сарказмом, а какой-то грустью. — Не от моей руки, так от чьей-нибудь ещё. А может, тебя и вовсе разорвут ходячие. — Зачем ты здесь? — спросила я сухо, не отводя от него лука. — Чтобы дать вам карту местности, чтобы вы не заблудились, — он положил на кровать сложенный лист бумаги. — И не считай это актом доброй воли. Просто хочется поймать свою добычу в интересном месте, а не тогда, когда её подберут мертвецы. С этими словами он исчез так же неожиданно, как и появился. Я опустила лук только тогда, когда осталась одна. На кровати лежала карта, а рядом — сложенный листок. Я взяла его, и развернула. На бумаге было написано: «Мы ещё встретимся». Мои руки сжимали карту и записку, пока в голове бушевал настоящий ураган. Слова на листке пульсировали, словно высекались прямо в мозгу: «Мы ещё встретимся». Кто он? Почему оставил карту? Это ловушка? Я спрятала записку в карман, карту сложила и направилась вниз, где ждала Бет. Она сидела на полу, обхватив колени руками, её взгляд был решительным, заметив меня, она поднялась. — Что, чёрт возьми, это было?! — громко выдохнула она, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. Её голос звучал как сталь, готовая разорвать тишину. — Что этот ублюдок здесь делал? И как он вообще сюда попал?! Её дыхание было тяжёлым, губы дрожали от еле сдерживаемого гнева, а глаза сверлили меня взглядом, требуя ответа. Я знала, что её не успокоить, но сейчас мы не могли задерживаться. Опасность была слишком близка. — Я объясню, но позже, — коротко ответила я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо, но спокойно. — Нам нужно уходить. Сейчас же. Не дожидаясь её ответа, я двинулась в сторону выхода, надеясь, что она последует за мной. Спустя мгновение я услышала её шаги позади и облегчённо вздохнула. Мы покинули лагерь, оставляя за спиной шум, свет и преследователей, готовых разорвать нас в клочья.

***

Прошла неделя. Лес сменялся пустошами, затем заброшенными зданиями, но мы не останавливались. Чем дальше мы отходили от лагеря, тем сильнее становился мой внутренний страх. Мужчина в маске преследовал меня даже во снах. Эти кошмары становились всё более извращёнными и пугающими. Теперь он не только пытался убить меня, но и навязчиво пытался подчинить меня, ломая волю и границы. Я просыпалась в холодном поту, дрожащая от ужаса, и часами сидела, наблюдая за ночной тишиной, пока Бет спала рядом, укутанная в старое, потёртое одеяло. Её лицо выглядело умиротворённым, но я знала, что она тоже носит в себе груз потерь и надежд. Сегодняшний вечер был странным. Мы развели небольшой костёр, чьи оранжевые языки плясали в темноте, словно пытаясь отогнать мрак. Бет молчала, её взгляд был устремлён в огонь. — Сегодня какая-то другая ночь, не находишь? — наконец нарушила я тишину, решив вырвать нас обеих из этого безмолвного плена. Бет подняла взгляд, слегка нахмурив брови. — Какая именно? — Ночь откровений, — я улыбнулась, глядя на неё через мерцающее пламя. Бет хмыкнула, но в её глазах мелькнул интерес. Она, видимо, решила, что спорить бессмысленно, и начала рассказывать. Она говорила о своей группе: о том, кем они были до всего этого, как они жили, как пытались выжить. Голос её становился мягче, когда она вспоминала их имена. Но больше всего меня зацепило одно имя — Дэрил. Я знала, о ком она говорит. Я видела его. Его силуэт с арбалетом запомнился мне, когда я однажды наткнулась на её группу. Тогда я решила не говорить им о Бет — всё казалось слишком хрупким, ненадёжным. Теперь же, слушая её, я поняла, что этот человек, о котором она говорит с такой теплотой — это мой старый друг. Я не стала говорить ей, что уже видела её группу, когда искала для неё антибиотики. Бет была умной, и рано или поздно она сама всё поймёт. Но сейчас, глядя на её лицо, озарённое отблесками огня, я решила, что пока это останется моим секретом.