Консорт королевы криминала

Адрия

      Илона садится с ухмылкой, которая действует мне на нервы. Неважно. Скоро она будет улыбаться во все горло, когда я вскрою его.       До сегодняшнего дня никто официально не оспаривал мое место главы Синдиката. Это не удивительно, особенно учитывая поведение Илоны в последние несколько недель. Но на этом ее бредни заканчиваются.       — «Ну?» — говорю я, когда Синдикат наконец-то замолкает и ждет от меня дальнейших действий. — «Чего вы ждете? Выходите на лужайку перед домом. Все, без исключения».       Когда я объединила Синдикат, я предложила решать все проблемы раз и навсегда, устраивая смертельный поединок для тех, кто достаточно глуп, чтобы зайти так далеко. Именно Миссис Грейвс настояла на том, чтобы такие поединки проходили вне дома, на лужайке, потому что она точно не собиралась убирать за кем-то кровь.       В то время мы с Лиссой находили это забавным. Сейчас это уже не так забавно.       Синдикат покидает военную комнату с некоторым рвением. Илона встречает мой взгляд, прежде чем повернуться, чтобы уйти с ними. Высокомерие и презрение четко проступают в ее надменных чертах.       Я невозмутимо смотрю в ответ. Я подам ей такой пример, который не скоро забудут.       И все же…       Странно, что она вообще бросает мне вызов. Мы обе знаем, что из нас двоих я лучший боец. Значит, она что-то задумала.       Что ж, пусть строит козни. Я буду следить за ней каждую секунду, и она поймет всю глупость своего высокомерия, когда из нее польется кровь, орошая мой газон.       — «Тебе лучше убить ее красиво и жестко, или я сделаю это за тебя», — шипит на меня Лисса.       Я невесело улыбаюсь.       — «О, я намерена так и поступить. Ее смерть станет всем уроком».       Тони подходит сбоку.       — «Ты убедись, что это так», — говорит он серьезным тоном. — «И не торопись. Новичкам нужно чуток развлечений, понимаешь, о чем я? Валяй».       Он протягивает мне руку, и я с изумлением пожимаю ее.       — «Спасибо за совет», — отвечаю я, стараясь, чтобы это не звучало слишком иронично. — «Я постараюсь сделать все возможное, чтобы это было увлекательно».       Он уходит как раз в тот момент, когда к нам подходит Аврора, ее нежное личико бледно, но исполнено решимости.       — «Ты сможешь с ней справиться», — уверенно начинает она, и я почти улыбаюсь.       Конечно, я могу одолеть Илону. Но я не хочу делать это на глазах у Авроры, особенно если мне нужно быть особенно жестокой, какой я себя и считаю. Я не хочу, чтобы она видела эту сторону меня больше, чем необходимо.       — «Я хочу, чтобы ты оставалась внутри. Лисса обеспечит твою безопасность».       Аврора начинает протестовать, но Лисса ее опережает.       — «Ни в коем случае. Я выступлю в роли твоего секунданта».       — «Это не предложение», — призываю я мягко, но со всей своей властностью.       Лисса хочет спорить. Это очевидно. Однако, в конце концов, она кивает.       — «Но Адрия…» — возражает Аврора.       — «Это приказ», — настаиваю я. — «Если только ты не планируешь бросить мне аналогичный вызов».       У нее вырывается толи полувсхлип, толи смешок.       — «Я и не мечтала об этом».       — «Тогда отправляйся с Лиссой. Оставайтесь в доме, пока все не закончится. Но сначала сходи и принеси мой любимый нож из кабинета». — Я описываю ей его, и она убегает.       Лисса вскидывает бровь.       — «С каких это пор у тебя появился любимый нож?»       Я заставляю себя слабо улыбнуться.       — «Мне нужно было, чтобы она ушла на минутку. Если все пойдет не так, обещай, что защитишь ее».       Лисса нахмурилась.       — «Я должна быть рядом с тобой. Я могу покончить с этой предательской змеей быстрее, чем она успеет моргнуть».       Наверное, это правда. В отличие от Авроры, Лисса была рождена для этой мерзкой работенки. Но безопасность Авроры превыше всего.       — «Не сомневаюсь. Но я доверяю тебе охранять Аврору. Если я паду, все могут ополчиться на нее». — От одной мысли о такой возможности у меня сводит кишки. Хотя только глупцы игнорируют неприятные реалии или не планируют на случай непредвиденных обстоятельств.       Лисса стискивает зубы.       — «Тебе, блядь, лучше не падать, глупая сучка. Или мне придется самой убить их всех до единого».       Прежде чем я успеваю ответить, Аврора вновь появляется, сжимая в руках старинный богато украшенный кинжал. Я забираю его, и наши глаза встречаются, а воздух между нами становится тяжелым от невысказанных слов.       Возвращайся ко мне.       Я улыбаюсь ей холодной, уверенной улыбкой.       — «Не о чем беспокоиться, Солнышко. Я скоро вернусь к тебе. А теперь идите, обе».       Лисса уводит ее, а я кладу нож на стол. Несмотря на острое лезвие, это тяжелая, неуклюжая старая вещица, и я не собираюсь использовать ее для того, чтобы расправиться с Илоной. Вместо этого я достаю из сапога более тонкий нож с изящной рукояткой. Его нельзя назвать любимым, но он практичен и более чем пригоден для этой работы.       А потом я выхожу на улицу, чтобы встретить свою судьбу.

***

      Снаружи начинается дождь, легкая морось, которая грозит перерасти в ливень. Тони шагает рядом со мной, когда я пересекаю лужайку.       — «Лиссы нет?»       — «У нее другие обязанности».       — «А, — понимающе произносит он. — «Тогда я буду твоим секундантом».       Мы пришли туда, где уже собрался Синдикат, и Рикки протискивается сквозь толпу, чтобы подойти ко мне. Я замолкаю на предложении Тони, потому что собиралась спросить Рикки вместо него. Наличие «второго» в таких обстоятельствах — скорее почетная должность, чем что-либо еще; я, конечно, не ожидала, что кто-то из них будет участвовать в моих битвах.       И прежде чем я успеваю ответить, Рикки, подслушавший предложение Тони, грубовато усмехается.       — «Ну, думаю, Тони первый предложил. В следующий раз уже я поддержу тебя».       — «Ты так уверен, что я выиграю?»       — «Естественно».       — «И ты также думаешь, что будет еще одно испытание?» — Я кратко усмехаюсь над его выражением лица. — «Благодарю за преданность», — выражаю я ему признание. — «Когда все закончится, я, пожалуй, внесу несколько изменений. Ты был прав, говоря, что Синдикат — это не диктатура, и мне нужно помнить об этом».       Рикки хлопает меня по плечу.       — «Тогда убей ее побыстрее, чтобы мы могли приступить к убийству Неро».       Я киваю.       — «Мы отправимся сразу после этого; думаю, волнение должно быть высоким». — Я поворачиваюсь к Тони. — «Спасибо за твое предложение. Для меня будет честью, если ты станешь моим секундантом». — Я замолкаю, приподняв бровь. — «И ты также уверен, что я выиграю?»       Тони усмехается.       — «Ох, я всегда поддерживаю только победителей, Аид».       — «Тогда давайте приступим к делу».       Я вхожу в импровизированный круг людей, которые расступаются передо мной, как Красное море, чтобы я могла пройти в центр, где меня ждет Илона.       — «Ты уверена, что хочешь этого?» — спрашиваю я.       Она лишь ухмыляется.       — «По моей команде», — рявкает Тони, и в толпе воцаряется тишина. Небольшая пауза, а затем: «Начинайте!».       В спешке Илона наносит удар. Я блокирую ее кинжал предплечьем и наношу ответный удар, который проходит мимо ее ребер. Мы обмениваемся ударами, ни один из них не приносит решающего результата, а дождь все усиливается.       Она быстра, надо отдать ей должное. Но глаза выдают каждое ее движение. Если бы я не согласилась с Тони, что мне нужно устроить представление ради зрителей, я бы уже несколько раз смогла нанести смертельный удар.       Илона двигается с грацией, ее удары точны и отработаны, но в этом-то и проблема. Они слишком идеальны — слишком хрестоматийны. Она натренированна, но не имеет тот отчаянный опыт улиц, который я приобрела, пробиваясь наверх.       На улицах нельзя сражаться честно. И это тоже не совсем то, чего я ожидала от Илоны, учитывая ее репутацию коварной женщины.       Я поглощаю ее атаки, заставляя спокойствие течь по моим венам. Смотри. Жди. Защищайся. Пусть она устанет, прежде чем я начну атаковать. Толпа ликует, и мне кажется, что они болеют больше за меня, чем за Илону.       Что ж, это хороший знак.       Дождь все усиливается. В глазах Илоны мелькает разочарование, дыхание становится затрудненным. Ее реакция замедляется на долю секунды. Открывается брешь.       Уклоняясь от следующего удара, я врезаюсь локтем ей в нос. Кровь брызжет горячей и влажной струей. Она кричит, бросаясь на меня в бешенстве. Я делаю финт влево, а затем подсекаю ее ноги. Она тяжело падает на землю.       Вот и все. Достаточно. Аплодисменты стихают, когда я опускаюсь коленом ей на грудь, прижимая ее к земле. Триумф захлестывает меня, когда я отвожу кулак назад, готовясь нанести смертельный удар…       Мощный взрыв сотрясает ночь, эхом отражаясь от ворот, и посылает огненный шар в ночное небо.       Губы Илоны кривятся в кровавой улыбке.       — «Это сигнал!» — кричит она.       И прежде чем я успеваю убить ее, кто-то оттаскивает меня — судя по тому, как предательские руки обвились вокруг меня, это Рикки, — и Илона исчезает из виду. Начинается хаос.       Выстрелы — оглушительные, неожиданные — половина Синдиката, кажется, ополчилась друг на друга. Это скоординированное предательство, срежиссированное до совершенства.       Это была подстава. Отвлекающий маневр.       И я, блядь, на это купилась.       — «Аврора», — задыхаясь, выпаливаю я, обращаясь к Рикки, вырываясь из его хватки. Если это мятеж, я должна уберечь Аврору.       Но когда я поворачиваюсь, чтобы бежать к дому, я чувствую его — жгучий удар клинка в спину. Он выбивает из меня воздух, но я продолжаю двигаться, спотыкаясь, даже когда вокруг меня падают люди.       Справа от меня кто-то приближается, из его уст уже раздается крик триумфа, который мгновенно обрывается, когда я поворачиваюсь и одним злобным взмахом рассекаю ему горло. Горячая кровь вытекает из моего потенциального убийцы — один из рядовых, он должен был подготовиться лучше…       Но я опускаюсь на колени, так как боль от раны в спине уже не дает мне покоя. Темнота застилает мне глаза. Я покачиваюсь, отчаянно цепляясь за сознание силой воли, но кто-то прыгает на меня, прижимая к земле.       Так вот как оно все будет. Слава Богу, Лисса с Авророй. Вдвоем они будут в безопасности, пока… пока они могут…       Прекрасное лицо Авроры — последний образ, который я успела увидеть, прежде чем холодная тьма нахлынула и поглотила меня целиком.