Что будет, если прыгнуть в лаву

— Он был самым лучшим котом на свете, — сквозь слёзы проговорила Аяме и бросила горсть земли в маленькую могилу, куда несколькими минутами ранее Какаши осторожно опустил коробку для обуви. — Э… Да, мы будем помнить о тебе, Персик, — Какаши сел рядом с девушкой и тоже бросил горсть земли в яму. Скорбная церемония похорон уличного кота проходила солнечным морозным утром. Ошейник Персика, который он так ни разу и не дал на себя нацепить, похоронили под большим деревом в сквере на окраине Конохи. Немногочисленные прохожие оглядывались на Какаши, когда он копал могилу в мёрзлой земле у тропинки, и было немного неловко. Договориться о похоронах с Аяме получилось как-то сумбурно и неожиданно, они просто вечером решили, что похоронят Персика сегодня утром. — Вот и всё… — Аяме засыпала яму землёй и опустила голову. — Надеюсь, Персик обретёт покой… Какаши тоже надеялся, что все ушедшие обретут покой. Несмотря на то, что они хоронили пустую коробку, ему было по-настоящему грустно. Не впервой Какаши сидел у пустой могилы. Оставалось надеяться, что Персик не объявится через пятнадцать лет, иначе будет неловко. — Ладно, мне пора возвращаться, — с тяжёлым вздохом Аяме встала на ноги. — Спасибо, Какаши-сан, что помогли мне. — В любое время, — Какаши выровнял ладонью получившуюся горку и тоже поднялся. — Я встретила Персика в странный момент моей жизни… Он очень помог мне разобраться в себе. Его тоже отвергли, и мы нашли друг друга. — Отвергли? — Да, я думаю, он когда-то был домашним. Хана сказала, что ему было около шести лет, и он без проблем ходил на лоток, пока был на лечении. Бедняжка, он столько натерпелся от жизни. Так хочется его погладить… — Аяме вытерла выступившие слёзы запястьями, потому что руки были грязными. — Ему с тобой повезло. Аяме подошла к Какаши, помедлила и уткнулась лбом в его плечо. Он вздохнул и погладил её по спине, не зная, что ещё сказать, чтобы утешить девушку. Её руки проскользнули ему за спину, и она крепко обняла его, прижавшись к боку. Какаши прислушался, не плачет ли Аяме, потому что начинать утро с женских слёз ему не очень хотелось. Через полчаса его ждала Цунаде в Резиденции, как всегда не сказав, зачем. Это раздражало Какаши — она никогда не говорила, зачем вызывает, не давала ни малейшего намёка, и он каждый раз тревожно перебирал в голове причины. Пятая будто чувствовала, что это нервирует Какаши, и делала это специально, чтобы он не опаздывал. Какаши показалось, что Аяме его понюхала. Нет, она определённо его понюхала, шумно втянув воздух носом, которым уткнулась в его грудь. Он сдвинул брови, глядя на её макушку, но ничего не сказал. Это было странно, сразу стало неловко. — А мне повезло с вами, Какаши-сан, — девушка нехотя выпустила его из объятий и сделала несколько шагов назад, к тропинке. — Ещё раз спасибо. Заходите к нам почаще. Провожая взглядом уходящую Аяме, Какаши подумал, что она стала какой-то другой. Её лицо совсем не выглядело детским, да и повадки изменились. Она теперь часто бывала серьёзной, особенно когда работала в Ичираку. Теучи доверял ей заведение в полной мере и мог себе позволить иногда отдохнуть. Аяме порой вела себя так по-взрослому, что Какаши терялся. Девушка говорила с ним по-другому, смотрела по-другому, без волнения или стеснения. Сунув руки в карманы, Какаши не спеша побрёл к Резиденции, но остановился у моста над рекой, глядя на серый лёд. Вода продолжала своё течение, несмотря на толстый слой льда. Какаши подумал о том, что всё это зрелище похоже на его жизнь. Теперь, когда душа Персика упокоена, переживать не о чем — этот уличный ободранец хорошо устроился у корней старого дерева. Какаши же покоя не было — он думал о причине, по которой его могла вызвать Цунаде. Если это миссия, то он надеялся, что с ним в пару поставят Наруто. Узумаки давно уже хотел куда-нибудь рвануть вместе с учителем, да всё никак не выходило. Какаши тоже хотел, особенно сейчас, когда дома у Гая всё наладилось и тирания Мадоки вернулась в полной мере. Он больше не ходил проверять друга по ночам: после последнего раза, когда он услышал то, что не должен был, желания не было никакого. Какаши радовался за Гая, но на душе было тоскливо. Гай, конечно, всегда радушно встречал своего друга, но Мадока то и дело заглядывала в комнату, будто намекая, чтобы он проваливал. Она всегда так делала — портила настроение без единого слова, одним взглядом. И угораздило же Гая выбрать такую женщину. — Цунаде-сама у себя? — спросил Какаши Изумо, с которым столкнулся на входе в Резиденцию. — Ну ещё бы, — кивнул мужчина и быстрым шагом направился к лестнице. — Там уже все собрались. Не может быть, чтобы он опоздал. Какаши посмотрел на настенные часы над окном и вздохнул: да, он опоздал, засмотревшись на лёд, под которым текла вода. Двадцать минут — не самое худшее из его опозданий, но Пятая точно будет недовольна. — Цунаде-сама, простите… — после короткого стука Какаши вошёл в кабинет Хокаге и поклонился, стараясь смотреть перед собой, чтобы не столкнуться взглядом с Цунаде. — Э… Как я и говорила, его задержали важные дела, — голос Цунаде звучал подозрительно мягко. — С другой стороны, это даже хорошо, Хокаге-сама. Ведь если бы не опоздание вашего подчинённого, мы бы вряд ли смогли сегодня обсудить этот вопрос… Какаши выпрямился и увидел, что в кабинете, помимо Цунаде за столом, находился Генма, а на маленьком диване, положив ногу на ногу, сидела Мидзукаге и смотрела на Какаши из-за плеча с лёгкой улыбкой. Сердце взволнованно ускорилось, а брови сдвинулись сами собой. Неужели Цунаде не могла сказать, что к ним прибудет правитель другой деревни? — Мидзукаге-сама, — Какаши ещё раз поклонился, чувствуя, что лицо горит от стыда. — Простите. — Вот же… — кто-то недовольно заворчал. Краем глаза Какаши заметил, что в углу стоял молодой помощник Мидзукаге — Чоджуро. Он раздражённо глядел на Какаши и покачивал головой. — В любом случае, — Цунаде сложила ладоши и выдохнула, — вам не стоит беспокоиться об этом, Мидзукаге-сама. Я лично сделаю всё, чтобы… — …дорогой моему сердцу Ао восстановился. Надеюсь, он скоро придёт в себя. Я даже скучаю по его ворчанию, хотя Чоджуро изо всех сил старается его заменить. — Простите, Мидзукаге-сама… — парень тут же стушевался и опустил глаза. — Сегодня утром я услышала уже достаточно извинений. Цунаде-сама, — Мей поёрзала на диване, собираясь встать, — раз уж я здесь… Генма то и дело косился на Мидзукаге, делая серьёзное лицо. Какаши переступил с ноги на ногу и подошёл к нему, чтобы не стоять у двери. Только он хотел спросить у него, зачем их позвали, как до его ушей донеслись слова Цунаде: — …проведёт вас по лучшим местам Конохи. Зимой наша деревня тоже хороша. Какаши не расслышал, кто именно и кого проведёт по Конохе, но вздрогнул и обернулся к Пятой. Она смотрела на Генму, улыбалась и кивала. Генма стал расплываться в счастливой улыбке, перегоняя сенбон из одного уголка рта в другой. — Хм, — наконец Мей встала с дивана и поправила платье, — так значит, это и есть мой сопровождающий? Надо же, как тесен мир. Генма-сан, не ожидала, что судьба снова сведёт нас так скоро. — Мидзукаге-сама, — начал было Генма, сделав шаг вперёд и выпрямив спину, но был перебит той самой Мидзукаге. — Но я бы хотела, чтобы меня сопровождал Какаши-сан. Цунаде-сама, это можно устроить? — Мей смотрела Какаши прямо в глаза. — Э… Я думаю, да? — Цунаде растерянно помотала головой, не вполне понимая, чем Генма не устроил её гостью. — Тогда… Генма, покажешь Чоджуро оружейную? — Уверена, Генма-сан разбирается в мечах не хуже, и Чоджуро будет в восторге. Он всю дорогу не умолкал, а мне это… Не очень интересно. Я бы хотела посмотреть на деревню, — Мей кивнула. — И, думаю, Какаши-сан мне в этом поможет. Это всё-таки мой первый визит, не разочаруйте меня, — она подмигнула Какаши. Увидев кислую мину Генмы напоследок, Какаши вышел из кабинета вместе с Мей. Они в молчании спустились по лестнице на первый этаж и вышли на улицу. Каждые три шага по ступенькам Какаши отсчитывал, задерживая дыхание. — Итак, Какаши-сан, — женщина остановилась и вдохнула холодный воздух, — я ответила на ваше приглашение. Теперь настало мирное время без всяких неопределённостей, и мы можем продолжить наш разговор. Поправив меховой воротник, Мей закуталась в свою одежду и потёрла руки. На её щеках начинал появляться лёгкий румянец от холода, и Какаши отвёл взгляд. Он хмуро глянул в сторону улицы и выдохнул. — Что же вы молчите? — Думаю, куда мы могли бы пойти. Меня… Не предупредили, что вы прибудете. — Вам это и не было нужно. Уж до оружейной вы Чоджуро смогли бы довести. Но, кажется, я перетасовала все планы Цунаде-сама, — Мей посмеялась и пошла вперёд. — И что же вас задержало? Какаши последовал за ней, держась немного позади, чтобы её цепкий взгляд не впился в его глаза. Но сам он мог видеть часть её профиля с раскрасневшимся носом. — Были дела. — Это я уже слышала от Хокаге-сама, — Мей вдруг остановилась и обернулась, и задумавшийся Какаши чуть не налетел на неё. — Я должен был помочь другу. — Так рано? — Это было срочное дело, — Какаши оглядел крыши домов. — Знаете, вы очень изменились с нашей последней встречи. Теперь вы ещё более притягательны, — Мей улыбнулась ему и пошла дальше, оставив растерянно хлопать глазами. — Обожаю суровых мужчин, ха-ха! — Мидзукаге-сама… — Какаши нагнал её и на этот раз пошёл рядом. — Нам туда. — Куда мы идём? — Зависит от того, сколько у вас есть времени. Я мог бы… — Какаши-сан, до вечера я полностью принадлежу вам. Так куда мы идём? — В парк Сенджу. Этот парк связан с кланом… — В парк? Вас опередили, Какаши-сан. Цунаде-сама и я уже прогулялись по парку вчера вечером. Прекрасное место, но теперь я бы хотела посетить его весной или летом. Как насчёт Академии? Интересно, как всё устроено у вас. Мей перебивала его, как в их первую встречу, не давая договорить ни одного предложения. Это была не та Мей, с которой Какаши проводил много времени в своих грёзах, о которых уже и позабыл. Там она никогда его не перебивала и всегда выслушивала, ему было легко с ней, ведь он мог представить что угодно, и она покорно это выполняла. — Что с вашим лицом? Я расстроила ваши планы? — она посмеялась над сосредоточенным взглядом Какаши и махнула волосами, сбросив с плеч. — Нет, всё в порядке. От Академии мы сможем пойти к вольеру, наши ястребы одни из лучших на континенте. Сейчас в Академии идут занятия, так что вряд ли мы сможем… И она снова его перебила, не дослушав: — Покажете мне ваше любимое место в Академии? Мне даже интересно, где вы любили проводить время в детстве. На каком ряду вы сидели? Где Какаши любил проводить время в детстве? До смерти отца он сразу бежал домой с занятий, а после — сидел на берегу Наки и пялился на спокойное течение, думая о том, почему с ним так поступили. В Академии он никогда не задерживался дольше положенного. — Обычно на самом заднем, — Какаши с трудом удалось подстроиться под медленный темп шага женщины. — Чаще всего я был в тренировочном зале. А они везде одинаковые. — Что, даже ни разу не прогуливали? Не прятались в туалете от учителей? — Эту работу я оставил Генме. — Какой хороший мальчик, — Мей рассмеялась и дотронулась до его плеча. — Может, именно поэтому сейчас здесь вы, а не он? Ощутив невольную глупую улыбку на губах, Какаши сразу же себя одёрнул. Он сопровождает Мидзукаге по поручению Хокаге. — Я была несносной девчонкой, — Мей покачала головой. — Впрочем, мои сверстники тоже. Не знаю, как мой учитель меня терпел. Будь я на его месте, хорошенько всыпала бы нам всем. Но, несмотря на суровую репутацию нашей деревни в те времена, он был достаточно человечным. — Мой учитель тоже был хорошим человеком, — Какаши обернулся к скале, которую едва было видно из-за крыш. — Одним из самых лучших, кого я знал. — Какаши-сан, когда я говорила о человечности моего учителя, я имела в виду, что он не истязал нас до полусмерти, как это делали другие, — женщина вздёрнула бровь, покосившись на Какаши. — Но его слова порой ранили больнее любого удара. — Слова? Они постепенно приближались к Академии, Какаши сам не понял, как они так быстро пришли, что ворота уже виднелись вдалеке. — Обычно наставники говорят о том, какими сильными станут их ученики, что у них всё впереди. Мой учитель говорил так, — Мей прокашлялась и понизила голос, изобразив мужской, — «ты сегодня отличилась, я и не ожидал, что ты способна разочаровать меня ещё больше». Я знаю, что он любил нас. По-своему, но заботился. Но как вспомню его лицо… — она прыснула. Иногда, когда Какаши ещё был учителем команды номер семь, у него проскакивали подобные мысли в голове. Порой Наруто мог сотворить такую глупость, что, казалось, хуже быть не могло, но он тут же делал что-то ещё более невообразимо глупое. — Дети бывают сложными… — Не такими сложными, как взрослые. Я бы хотела когда-нибудь взять под своё крыло команду. Может, когда уйду на покой, тоже стану учителем. Какаши-сан, вы ведь были учителем Наруто? Он просто очарователен. А Сакура… Она так юна, но так хороша в своём деле! У Конохи явно светлое будущее с такими людьми. Про Саске Какаши ни с кем не хотел говорить и был благодарен Мей, что она не стала упоминать Саске. Его судьба до сих пор оставалась неопределённой, он был полностью в себе, не хотел разговаривать, только отвечал на вопросы. Боль, которую Саске хорошо прятал, всё равно передавалась Какаши всякий раз, как он его видел. — Они действительно хорошие люди… — Какаши толкнул калитку Академии и пропустил Мей вперёд, и она странно глянула на его мрачное от воспоминаний о Саске лицо. — Вы так говорите сейчас, но, смею предположить, в детстве они были маленькими бедствиями. И как вы с ними справлялись? Пальцы непроизвольно дёрнулись, и Какаши стал мрачнее прежнего. Побег Саске, нестабильный Наруто с Курамой внутри, Сакура со своими несчастьями. — Хорошо, что вы были у них. Мой учитель меня до сих пор недолюбливает и поучает. Старый ворчун. Если бы вы были моим учителем, я бы точно в вас влюбилась и училась так усердно, как только могла. Кобо-сенсей не отличался красотой или обаянием, поэтому училась я исключительно из-за дикого страха очередных упрёков и наказаний, — Мей рассмеялась и повисла на руке Какаши. — Ой! Чуть не упала! Ха-ха! — Да… Кажется, дети раскатали, — Какаши и сам с трудом удержался на скользкой дорожке с наледью, которую дети превратили в каток. — Держитесь за меня, надо сойти на обочину. Чувствуя пальцы Мей на своей руке, Какаши осторожно шагнул в сторону и потянул её за собой. Женщина прижалась к нему плечом и не отпустила руку, когда они оказались на снегу. Теперь она шла рядом с ним, держа его под руку. — Двор такой большой. Качели… И перекладины, ну конечно. Какаши-сан, сколько раз вы подтягивались в детстве? Я чувствую, что у вас сильные руки. Плечо Мей было тёплым даже через её зимнее пальто. Какаши прикрыл глаза и выдохнул, чувствуя невесомую лёгкость в животе, которая щекотала кожу изнутри: — Уже и не вспомню. — Я не любила подтягиваться. И бегать не любила. А какую тренировку вы не любили? — Хм… Наверное, это… Какаши снова перебили. — Дайте-ка угадаю. Вам всё нравилось, — Мей навалилась на Какаши. — Непритязательность это важное качество для шиноби. Какаши не мог понять, действительно ли Мидзукаге хочет услышать ответы, когда задаёт ему вопросы. Он покосился на неё и обнаружил, что она тоже смотрит на него. В этот момент они поднялись по ступенькам, и Какаши высвободил руку, чтобы открыть дверь. — Этот запах… Похож на тот, что у нас в Академии. Я будто вернулась в детство, — Мей осмотрелась, пока Какаши закрывал дверь. — И коридор такой же. Они прошлись по Академии, заглянули в несколько классов, столовую, в спортивный зал, и Какаши понял, что Мей заскучала. Сейчас шли занятия, поэтому они шёпотом обменивались короткими фразами, чтобы не нарушать тишину. — А это библиотека? — тихо спросила Мей, проходя мимо открытой двери. — Да. Но она маленькая, в центре Конохи есть главная библиотека, — так же тихо ответил Какаши. Было решено отправиться в библиотеку, а ястребы подождут. Они снова оказались на улице, и Мей взяла Какаши под руку: — Здесь так скользко! Они оба понимали, что это притворство, но Какаши не был против. Он согнул руку в локте, чтобы Мей было удобнее держаться, и повёл её к библиотеке более укромными улицами, где было меньше людей и не так шумно, как на главной. — Я всё думаю, Какаши-сан… Какое дело вас всё-таки задержало? — Я помогал другу и… — Это я уже слышала. Что это была за помощь? Не могу объяснить, но мне почему-то очень интересно. Простите, если лезу не в своё дело, — Мей сжала пальцы на рукаве Какаши. — Ох, вы так быстро идёте, я еле успеваю! Если бы я за вас не держалась, то, наверное, уже отстала бы и потерялась! — Простите, — Какаши замедлил шаг. — Я могу вам показать. — А? Что показать? — Мей с улыбкой подняла голову на него, поправляя воротник свободной рукой. Следы Аяме и Какаши, которые они оставили утром, немного подмёрзли и стали чётче. Какаши подвёл Мей к большому дереву, где чернела среди снега свежая могила Персика. — Что это? — Мей выпустила руку Какаши и подошла к захоронению безвременно ушедшего кота. — Это могила кота. Он погиб, когда на Коноху напали. — Что? Разве на Коноху нападали? — Мей в замешательстве оглянулась на него, опустившись на корточки у могилы. — Это… Было давно. Когда напали Акацки. Персик, так звали этого кота. Он был бездомным, но его подкармливал мой друг. — И что, вы нашли его только сейчас? — Нет, мы не нашли его. Там лежит ошейник, который он ни разу не носил. Мей тихо посмеялась: — У меня тоже был кот. До того, как я стала Мидзукаге. Он гулял сам по себе, вечно дрался и приходил ко мне только тогда, когда ему надо было отлежаться, — она посмотрела на Какаши, который сел рядом. — Я его жалела, лечила, уговаривала остаться, пыталась удержать, но он всё равно уходил. Самый настоящий житель Деревни Тумана. — Как его звали? — Шива, — губы Мей дрогнули, но она сдержала улыбку. — Шива? Как многорукий бог? — Угадайте, почему я его так назвала, — смешливый взгляд Мей встретился с Какаши. — Э… — он замотал головой, теряясь в догадках. — Он хорошо дрался? — Нет, у него просто не было одной лапы. Губы Какаши дрогнули, и он засмеялся. Мей тоже засмеялась и чуть не упала на колени, но схватилась за плечо мужчины и удержалась. Они сидели над могилой и смеялись, Какаши не мог поверить, что у Мей был настолько изощрённый ум, чтобы так обозвать бедного калеку, но это было остроумно. Персику тоже не подходило его имя, но Аяме назвала его так без мыслей об издёвке, он просто казался ей милым. Мей смотрела на Какаши своими зелёными глазами без стеснения, прямо и откровенно. Он помог ей подняться и задержал её руку в своих пальцах на несколько коротких мгновений. Может, он ошибся, и это именно та Мей из его грёз. — Ну, что? Покажете мне ястребов?

***

Ещё в подъезде Какаши услышал ругань. Соседи ссорились прямо за стеной, но ему было всё равно. Он стянул шарф и не глядя бросил его на полку. Шарф пролежал там ровно до того момента, пока его хозяин не ушёл в другую комнату, медленно сполз и упал на пол. Какаши оглядел тёмную кухню и, не включая свет, подошёл к холодильнику. Он выпил немного сока прямо из коробки, и это была первая жидкость, которую он пил за весь день. Было странно, но ему совсем не хотелось пить, да и голодным он себя не чувствовал. И усталости не было, несмотря на то что он провёл весь день на ногах. — Тут так душно, — Мей обошла стол и уселась на табуретку. Какаши подошёл к окну и приоткрыл его, впустив в помещение зимний ветер. Затем он сел за стол и посмотрел перед собой, туда, где была Мей. Она улыбалась, и её глаза излучали тёплый свет. Оба молчали и просто смотрели друг на друга. Щёки женщины были розовыми от холода, именно такой Какаши сегодня её и запомнил. Мей положила руку на стол и протянула её к Какаши. Он взял её за руку, не отводя взгляда от её глаз. Сегодня было много случайных взглядов. — Наконец-то могу посмотреть на тебя.