Третья сторона: Сумерки

      Инцидент в столовой оставил неприятный осадок на душе. Сердце, как загнанная птица, билось о грудную клетку, не позволяя нормально переваривать полученную информацию. Что если он узнал? Вот дёрнул Чёрт Хельгу провести этот никому ненужный и бессмысленный эксперимент. Может, стоит напомнить юной ведьме, что люди обычно думают, а уже потом делают? Вообще, мыслительные процессы — это неотъемлемая часть жизни развитых существ! Так, где же свою думалку потеряла эта девчонка?       Несмотря на внутреннее состояние, внешне Ольга выглядела абсолютно невозмутимо. Прямая осанка, пальцы крепко сжимали классный журнал. Улыбаясь почти каждому встречному, она шла вперёд по коридору, сопровождаемая завистливыми и восхищёнными взглядами. Романова не могла позволить людям найти в себе хоть маленький изъян. Так она и добралась до нужного кабинета, с высоко поднятой головой.       Замешкавшись на входе, поудобнее перехватывая журнал, Ольга мимолётно взглянула в маленькое окошко в двери. Глаз тут же зацепился за уже знакомый образ. Отливающие золотом медные волосы, тёмные глаза и бледная, почти болезненная кожа. Это был он! Их персональная проблема в этом городе!       Ведьма неосознанно попятилась назад. Упёршись спиной в стену, девушка вздрогнула. Треклятый журнал выпал из ослабших пальцев и ударился об пол с глухим звуком, открываясь, как по заказу, на списке студентов, находящихся сейчас в классе. Пробежавшись испуганным взглядом по фамилиям, она увидела ту самую. Ошибки быть не может! Эдвард Каллен, вместе с другими студентами, ждал её за дверью. И он, несомненно, её узнает. Обхватив себя руками за плечи, девушка постаралась сосредоточиться на телепатическом канале связи.       «У нас ЧП! У меня урок с одним из кровопийц!»       «С которым?» — тут же послышался голос Тёмной.       «С Телепатом!»       Девушку потряхивало. Она ждала хоть каких-нибудь наставлений, но все молчали.       «Эй, меня кто-нибудь слышит? Что мне делать?» — вновь поинтересовалась Оля. Ответа не последовало. Неужели опять барахлит? Почему она никого не слышит? Ей же говорили, что благодаря телепатическому каналу они в любую секунду будут на связи? А что в итоге? На кой чёрт он им вообще нужен, если толку от него никакого?       Девушка пустым взглядом скользнула по двери, усиленно выискивая в своём мозгу решение. Что же ей делать с этим Телепатом?       Её сознание неожиданно пронзила догадка. Телепат! Вот в чём проблема. Сложив два плюс два, Оля вновь подключилась к каналу связи.       «Можете не молчать. Я сейчас в коридоре. Сомневаюсь, что он вас услышит!»       «С этого и надо было начинать!» — тихо прошипела Юля.       «Чего так пугать?» — пискнула Хельга.       «Оля, куколка ты наша фарфоровая, я уже не молод. А вдруг сердце?» — последним отозвался ведьмак таким голосом, словно действительно боролся за жизнь, — «В следующий раз вводи нас в курс дела как-нибудь по-другому!»       «Вы что, подумали, что я совсем глупая и не понимаю, что при этом монстре на наше телепатическое общение наложено табу?!» — Девушка была возмущена до глубины души. И вовсе не тем, о чем якобы подумали члены ковена, а своей собственной недальновидностью. Хоть она и говорила, что всё понимала, на самом деле могла с уверенностью сказать, что в панике обязательно попыталась бы связаться хоть с кем-нибудь, даже будь этот Эдвард прямо у неё перед носом.       «Прости уж. Но стереотип о блондинках слишком надёжно засел в моей голове!» — едко бросила Тёмная, вызвав румянец на щеках Романовой.       «Юля, это грубо!» — встала на защиту Воздушной ведьмы Хельга.       «Дамы, не ссоримся! — голос Риша был холоден и сух. — Сейчас нужно решить, как действовать дальше».       «А чего тут решать? Просто думай о чем-нибудь другом. Например, о теме урока», — как ни в чём не бывало, продолжила Асмус уже по теме.       «Легко сказать». — Ольга впилась острыми ноготками в свои плечи. Лёгкая, неприятная боль немного отрезвляла, помогая прийти в себя.       «Пока не попробуешь, не узнаешь».       «Как бы странно это ни звучало, но я согласен с Юлой. Другого выхода у тебя всё равно нет».       «Не пуха, не пера тебе, Оленька!»       Голоса в голове снова смолкли, намекая ведьме, что больше умных мыслей ни у кого не имелось.       — Тоже мне, помощники, — прошептала в пустоту Романова, нахмурившись. Думай о том, о чём думать можно, и даже не думай думать о том, что нельзя думать. Совета лучше не придумать. Ну что же, надо было срочно что-то решать.       Тело отказывалось подчиняться мозгу. Романова приказывала себе наклониться, протянуть руку, поднять этот злосчастный журнал и зайти в аудиторию. Приказывала вскинуть голову и взять себя в руки. Но непослушные пальцы отказывались её слушаться. Неуклюже присев, буквально скатываясь по стеночке на корточки, блондинка попыталась ухватить твёрдый корешок, но в последний момент промазала и лишь черканула по переплету. Укол боли пронзил безымянный палец. Обеспокоенно взглянув на него, Ольга обнаружила, что ноготок решил сломаться, треснув почти до середины. Тяжело вздохнув и приложив титанические усилия, чтобы не расплакаться на месте, девушка всё же подняла журнал, прижимая его к груди. Ну, ничего. По крайней мере, теперь она может не бояться Каллена, ведь все её мысли будут заняты фактом того, что её ногти больше не идеальны. Какой стыд, что подумают люди? Оставалось надеяться, что окружающие этого не заметят.       — С Вами всё в порядке, юная леди?       Оля вздрогнула от неожиданно раздавшегося голоса и обернулась на него. Это оказался низкий и худой пожилой мужчина. Жидкие седые волосы аккуратно зачёсаны назад, лицо, испещрённое морщинами, так и лучится беспокойством и крайней степенью заинтересованности. Некогда серые, нынче покрытые дымкой слепоты, глаза широко раскрыты.       — Да, всё в порядке, — девушка попыталась улыбнуться.       — По лицу так не скажешь.       — Ах, просто женские проблемы. Испорченный маникюр и ничего более. Не обращайте внимания.       — Ну раз уж вы настаиваете, — мужчина добродушно улыбнулся и протянул руку, — позвольте, хотя бы, помочь вам подняться!       — Благодарю, — Романова приняла помощь, отряхнула юбку, вновь взглянула на треснувший ноготок и тяжело вздохнула. Прижав журнал к груди, она слегка поклонилась мужчине и собиралась было войти в класс.       — Как Ваше имя, красавица?       — Ольга. Романова Ольга Николаевна.       — О, Оленька, наша новая преподавательница. Наслышан, наслышан! Директор только о вас и говорит, — старик добродушно рассмеялся, а после бросил на девушку оценивающий взгляд, заостряя внимание на пышной груди и бёдрах. Оля с дежурной улыбкой стойко выдержала столь откровенное нахальство, по-другому она просто не могла это назвать. Она совершенно не хотела знать, какими словами её описывал уважаемый директор, но почти не сомневалась, что там не было ни слова о её уме. Взглянув на наручные часы, она лишь слегка нахмурилась. Урок начался уже пять минут назад, и ей бы не помешало поторопиться. Вот только грубить дедушке она не хотела. Да и в аудиторию идти желания как-то больше не стало. — А меня зовут Сэм Граймс, но все зовут меня старина Сэм. Я тут уборщиком работаю. Если понадобится помощь: дети пробирки разобьют, или кто-то обляпает женский туалет, можете смело обращаться! Ох, что-то я совсем заболтался! Отвлекаю тебя, небось. Старый я стал, всё поговорить с молодыми охота. Но ты иди, красавица, иди. Ученики ждут!       Сдержанно кивнув, Оля распрощалась с уборщиком, ещё раз поблагодарила его за помощь и, не дожидаясь, когда он снова решит что-то спросить, быстро юркнула в кабинет, захлопнув за собой дверь.       Двадцать пар любопытных глаз тут же уставились на неё. Да что же сегодня за день такой? Все рассматривали её как новый экспонат музея! Прокашлявшись, Романова улыбнулась, поприветствовала учеников и гордо прошествовала к своему столу.       — Учитель, Вы опоздали! — послышался откуда-то с задней парты насмешливый голос.       — Учителя не опаздывают. Учителя задерживаются. — Оля подмигнула ребятам. По классу тут же прошёлся гул оживлённого перешёптывания и смешков. Романова тяжело вздохнула. Оставалось надеяться, что смеются они не над ней или её сломанным ногтем. Точно! Ноготь! Девушка вновь, печально, посмотрела на «павшего бойца». Риш просто обязан будет оплатить ей поход на маникюр! В конце концов, это из-за его идеи пойти работать она сейчас страдает! И вовсе не важно, что Оля сама изъявила желание преподавать! Улыбнувшись своим мыслям, девушка вскинула голову и тут же пересеклась взглядом с Эдвардом. Каллен глядел на неё в упор, а выражение его лица было неописуемым: чёрные, как уголь, глаза излучали враждебность, если не сказать ярость.       И вот с этим вот ей надо будет работать? О чем говорила Ас… Нет, нельзя думать о других. Надо сконцентрироваться на теме занятия! Но как это сделать, когда эти глаза чуть ли не дыру в ней готовы прожечь? Сглотнув вязкую слюну, Романова выпрямилась и начала урок, стараясь больше не смотреть в сторону кровопийцы.       Не прошло и нескольких минут, как дверь в аудиторию распахнулась, и на пороге появились две девушки. Одна из них сердечно извинилась, даже поклонилась и бодро шмыгнула за одно из пустующих мест. Вторая же в нерешительности замерла в проходе, немного затравленно осматривая класс.       — Вам нужно отдельное приглашение, юная леди? — устав ждать, когда девчонка перестанет топтаться на месте, Ольга положила учебник на стол. Та, в свою очередь, тихо извинилась, опустила голову и подошла к ней, протягивая обходной лист. «Изабелла Свон».       Новенькая значит? Внимательно изучив бланк, а после и саму девочку, Романова поставила подпись, вернула листок, выдала учебник и указала на класс.       — Приятно познакомиться, Изабелла.       — Белла. Просто Белла, — тут же поправила девушка.       — Что ж, Белла, надеюсь, впредь вы не будете опаздывать на мой урок. Проходите, садитесь, вливайтесь в тему.       — Учитель, вы же сами опоздали! — вновь раздалось откуда-то с задних рядов.       — Как я уже сказала, учитель не опаздывает, учитель задерживается! Так, ладно, кто расскажет мне, как делится клетка? — не дожидаясь, когда новенькая займет единственное пустующее место, по иронии судьбы, оставшееся только рядом с Эдвардом, Романова продолжила вести урок. К её огромному удивлению, вампир больше не прожигал её взглядом, сменив цель. Теперь его враждебным вниманием завладела Белла. И если настороженность к себе Оля ещё могла понять, то его реакция на это человеческое дитя была странной. Да и в целом они оба вели себя немного неадекватно. Не дойдя всего пару шагов, Белла неуклюже споткнулась и чуть было не поздоровалась носом с полом, но вовремя успела ухватиться за соседний стул. По классу прокатилась волна сдавленного смеха.       — А ну, хватит! Мы не в цирке! — шикнула на них ведьма, призывая к тишине. К большому удивлению девушки, её безоговорочно послушались, тут же замолкая. Новенькая извинилась и наконец-то уселась за парту, принимаясь доставать тетрадь и ручку. Казалось, Эдвард задеревенел. Отшатнувшись от новой соседки, он прикрыл нижнюю часть лица ладонью. От олиного взгляда не укрылось и то, как девушка, заметив сие действие, попыталась незаметно понюхать свои волосы. «Как невоспитанно!» — мысленно возмутилась ведьма. Неужели от этого ребёнка действительно воняет? Несложными манипуляциями Ольга подтянула к себе небольшой поток ветра и аккуратно втянула носом воздух, мысленно готовя себя к чему-то отвратительному. Но, к своему удивлению, почувствовала лишь сладкий аромат клубничного шампуня и ненавязчивый запах стирального порошка. Ничего не понимая, она вновь уставилась на парочку. Эдвард с нескрываемой злобой осмотрел каштановые волосы, смущённое лицо, хрупкую фигуру девушки, задерживая внимание на кистях. Блондинка тоже обратила на них внимание и ужаснулась. Несчастные ногти были безбожно обломаны и обкусаны, явно не зная, что такое профессиональный уход. Содрогнувшись о мыслях о маникюре, Романова вновь вспомнила о своём несчастном ноготке.       Белла, заметив внимание к своей персоне, постаралась сесть ровно и одновременно загородиться от вампира волосами. Получилось, честно сказать, не очень, но озвучить сей факт Оля не могла, продолжая, чисто на автопилоте, рассказывать толпе студентов о разновидностях и составе клеток. Новенькая принялась записывать конспект, делая вид, что не обращает внимания на соседа, сверлящего её злобным взглядом. Эдвард же по-прежнему не сводил с неё глаз, что немного раздражало ведьму.       — Мистер Каллен, сядьте ровно и будьте так любезны, смотреть на доску, а не на свою соседку! — набравшись храбрости, в конце концов возмутилась Романова, понимая, что вампир ни строчки не написал в своей тетради с самого начала урока. Враждебные черные глаза в ту же секунду уставились на преподавателя. Оля буквально чувствовала, как он копается в её голове, от чего по спине пробежали мурашки.       — Конечно, Ольга Николаевна, — хриплым бархатным голосом отозвался парень, чуть приподнимая уголки губ. Столь жалкое подобие улыбки совсем не убедило ведьму в частоте вампирских намерений, и она лишь сильнее нахмурилась.       — Рада, что вы всё же меня слушаете, но доска находится чуть левее.       Парень сдержанно хмыкнул и наконец-то перестал сверлить обеих девушек взглядом, устремив всё своё внимание на учебный материал. Оля порадовалась своей маленькой победе, вновь взяла книгу в руки и продолжила вести урок. Больше никто и ничего не смело её отвлекать, кроме сломанного ногтя, который периодически цеплялся за одежду.       Этот урок тянулся дольше предыдущих. То ли от того, что прежний утренний запал с ходом времени немного растерялся, то ли от монстра, находившегося прямо напротив. Каллен продолжал сидеть настолько скованно и неподвижно, что казалось, он и вовсе не дышит. Хотя, почему казалось? Спустя какое-то время Эдвард снова свирепо уставился на несчастную новенькую с таким отвращением, что даже Романовой стало как-то не по себе.       Звонок прозвенел неожиданно, заставив ведьму вздрогнуть. В эту же секунду Каллен подорвался со своего места и стремглав вылетел из аудитории, нарочито громко хлопнув дверью.       — Звонок для учителя! — крикнула ему в след Оля. Чисто так, для галочки. Но, конечно же, кровосос её проигнорировал, скрываясь во всё ещё пустых коридорах. Остальные тоже не стали засиживаться и, небрежно покидая вещи в рюкзаки, последовали на перемену. Благо, этим детям этикет был не чужд, и они почти каждый попрощались с новой учительницей, поблагодарив за урок. Все, кроме Изабеллы. Девушка, дождавшись, когда все выйдут, молча подошла к Оле и протянула той учебник.       — Что это? — сухо поинтересовалась ведьма, наводя порядок на столе. Ручку в подставку, книги на правый угол — это важно! Указку… решив, что данная палка ей не нужна, девушка закинула её на подоконник, с глаз долой.       — Ваша книга, — немного неуверенно ответила новенькая, продолжая стоять с протянутой рукой. Романова изумлённо взглянула на неё. Одна из бровей поползла наверх, — я должна её вернуть.       — А учиться ты как планируешь?       — Я думала…       — Молодец, это полезно, — перебила её ведьма, складывая руки на груди. — Учебник оставь себе. В конце года сдашь обратно.       — Да, хорошо, спасибо… — чуть слышно пробормотала девочка и, ссутулившись, пошла прочь из кабинета. Неприятное чувство защемило в груди Ольги при виде опущенных плеч и сутулой спины. Кажется, именно это чувство зовётся жалостью.       — Не обращай на него внимания, — чуть смягчившись, окликнула её блондинка. Белла, изумлённо повернулась к ней, слегка закусив губу. — Мальчишки бывают жестоки в его возрасте. Ты ни в чём не виновата.       — Я знаю.       Голос Свон прозвучал слишком самоуверенно. Больше, ни сказав ни слова, она вышла из кабинета, прикрывая за собой дверь. Ольга проводила девушку взглядом, недовольно цокнув языком. Она-то думала, что утешает маленькую мышку. Но эта мышка оказалась обычной змеёй с раздутым самомнением.       «То, что у девочки есть чувство собственного достоинства, не делает её змеёй!» — заметила Асмус.       «Кыш из моей головы!» — рявкнула на неё блондинка.       «Фи, какие мы нервные!»