Stunted Starving Juvenility

      Наступило утро. Кто-то постучал в дверь их комнаты. Это было вскоре после начала маоши, и оба, Вэй Усянь и Цзян Чэн, все еще спали, пока их грубо не разбудил стук в дверь. Вэй Усянь жалобно заскулил, повернулся на другой бок и спрятал голову под одеяло, в то время как Цзян Чэн недовольно и вяло направился встречать пришедшего.       Младший ученик Лань стоял возле входа в их комнату. Когда он увидел, в каком состоянии были волосы Цзян Чэна, его взгляд стал немного озадаченным, но он все же сумел натянуть на себя спокойное выражение лица и вручил ему послание.       — Я прошу прощения. Маоши уже начался, я не знал, что молодые господа еще не проснулись. Учитель попросил меня передать это господину Вэю.       Как только Цзян Чэн взял письмо, ученик поклонился и быстро ушел. Цзян Чэн зевнул и направился в сторону кровати Вэй Усяня, бросив в его сторону недобрый взгляд и толкнув ногой стопку одеял, в которых лежал его шисюн.       — Эй, ты, бездельник, ты что, не слышал? Просыпайся!       Когда Вэй Усянь не подал ни единого признака жизни, Цзян Чэн просто громко вздохнул и бросил послание на то место, где, по его расчетам, должна была находиться голова его шисюна.       — Я недостаточно проснулся, чтобы возиться с тобой прямо сейчас. Мне плевать, что ты будешь делать с этой бумажкой, я пойду приму ванну.       С этими словами он схватил свежую одежду и исчез в ванной.       Сетуя на несправедливость этого мира, Вэй Усянь неохотно высунул голову из-под теплого одеяла на жёсткий и холодный утренний воздух, чтобы дрожащими руками схватить письмо, щурясь от солнечного света, который лился через окна комнаты.       То, что он увидел, было аккуратным каллиграфическим почерком Лань Цижэня и несколькими короткими инструкциями.       "Информирование приглашенного ученика Вэй Усяня из клана Юньмэн Цзян о следующем:       С этого дня он будет посещать занятия мастера Лань Цинчжао. Он будет освобожден от лекций приглашенного ученика в дни, когда проводятся указанные занятия, до дальнейшего уведомления. Он по-прежнему будет обязан сдавать все экзамены приглашенного ученика наравне со своими сверстниками.       Клан Гусу Лань уведомил лидера клана Юньмэн Цзян об этом изменении.       Поскольку он пропустит перерывы в лекции, предназначенные для индивидуальной физической подготовки приглашенных учеников, клан Гусу Лань приглашает его тренироваться во время и параллельно с занятиями их учеников по фехтованию и боевым искусствам.       Подписано: Лань Цижэнь, исполняющий обязанности лидера клана Гусу Лань."         Внезапно Вэй Усянь окончательно проснулся. Он сел, не обращая внимания на то, что одеяло упало на пол от его резких движений, и перечитал последнюю часть. У него уже было ощущение, что ему, вероятно, разрешат продолжать посещать мастер-класс по талисманам, но эта последняя часть была для него полной новостью.       Следуя информации Лань Цижэня, Вэй Усянь заметил, что к письму был добавлен дополнительный листок. На нем было тщательно изображено его новое расписание. Оказалось, что занятия по талисманам, которые вела Лань Цинчжао, обычно проводились по утрам и продолжались до конца вэйши четыре дня в неделю.       Поскольку приглашенные ученики, за несколькими исключениями, должны были практиковаться в боевых искусствах и владении мечом перед обедом или в свободное время, было действительно правдой, что Вэй Усянь пропустит некоторые из них.       Кроме того, Лань Цинчжао, похоже, нравилось раздавать своим ученикам в качестве домашнего задания материалы для чтения, почерпнутые из журнала, который был отмечен как "самостоятельное изучение, соответствующее курсу".       Вдобавок к наказанию, которое он должен был отбыть под присмотром Лань Ванцзи, его обязанности большую часть времени больше не совпадали с расписанием других приглашенных учеников.       Ближе к вечеру в те дни, когда Вэй Усянь посещал курс обучения талисманам, Лань Цижэнь записал занятие под руководством какого-то инструктора, о котором Вэй Усянь никогда раньше не слышал, который, похоже, обучал учеников владению мечом и другим боевым техникам.       Он был действительно удивлен. Ему, как ученику из другого клана, было довольно необычно получать разрешение посещать подобные занятия. В то время как боевые приемы других кланов можно было наблюдать на ночных охотах, дискуссионных конференциях или других подобных мероприятиях, тонкости их обучения были частью частных учений клана. Эти учения принадлежали к тому, что делало стиль заклинателей каждого клана уникальным, и было обычным хранить унаследованные знания строго подальше от посторонних.       Если Вэй Усяню разрешили посещать эти занятия, клан Лань показал ему, что, по их мнению, он не будет злоупотреблять их учением или передавать его другим. Как у них сложилось такое впечатление, когда всего два дня назад Лань Цижэнь проклинал его существование, Вэй Усянь действительно не знал. Это также показало, что они ожидают, что он сможет разделить две разные техники владения мечом.       Формирование золотого ядра, в конце концов, требовало больших усилий. Для того, чтобы смешивание различных стилей, каждый из которых совершенствовался веками, было идеально сбалансированным и эффективным, оно должно иметь негативные последствия для самосовершенствования заклинателя.       В худшем случае, если разные стили сильно контрастируют друг с другом и требуют не только разных движений, но и разного мышления и предрасположенности, человек, пытающийся смешать их, может столкнуться с большими задержками в развитии своего золотого ядра или даже с искажением ци.       Вэй Усянь взъерошил свои растрепанные волосы и аккуратно положил послание на прикроватный столик. Возможно, Лань Ванцзи тоже посещал эти занятия. Сегодня он должен спросить его, знает ли он, чья это была идея и кого он должен благодарить за эту редкую возможность.       Вытянув руки высоко над головой, чтобы стряхнуть последние остатки усталости, он внезапно понял, что это вполне может означать, что он снова сможет сразиться с Лань Ванцзи, и на этот раз честно.       В прошлый раз Вэй Усяня расстроила разбившаяся "Улыбка Императора", которую он купил, и сражение так и не завершилось. Если бы Лань Ванцзи был сговорчив, они могли бы, наконец, чисто обыграть друг друга и посмотреть, кому удастся выйти победителем. С тех пор, как Вэй Усянь впервые сумел победить старших соучеников из клана Цзян в спарринге, ему было трудно найти настоящий вызов.       Цзян Чэн все еще был в состоянии постоять за себя в бою против него, поскольку они тренировались вместе почти ежедневно с тех пор, как научились держать меч. Его шиди знал все его любимые приемы и финты, ему нравилось произвольно менять направление своего наступления, его склонность разворачиваться и использовать внезапную близость к противнику, чтобы сбить его с толку и разозлить, сделать его восприимчивым к потере концентрации и склонным к неосторожным ошибкам.       Но даже при том, что Цзян Чэн знал способ ведения боя Вэй Усяня почти так же хорошо, как свой собственный, в конце концов, это знание не могло компенсировать тот факт, что он рано начинал уставать или что он часто не мог угнаться за скоростью Вэй Усяня. Даже если бы он знал, какой прием ему придется парировать, если бы его рука парировала достаточно быстро, он все равно проиграл бы сражение.       Они по-прежнему регулярно дрались друг с другом, и было очевидно, что Цзян Чэн извлекал из этого выгоду. Но с тех пор, как стало ясно, что Вэй Усянь был тем, кто продвигался быстрее между ними, мадам Юй начала напоминать своему сыну о его неполноценности каждый раз, когда он проигрывал, и Вэй Усянь стал тренироваться со старшими, чтобы избавить Цзян Чэна от ежедневных упрёков его матери.       Но спарринг с Лань Ванцзи был бы другим. Жестокая дисциплина Ланей и жесткое соблюдение правил распространились и на их боевой стиль. Вэй Усянь умирал от желания узнать, как дикий и ориентированный на скорость стиль владения мечом клана Цзян выстоит против чего-то столь жестко контролируемого, но общеизвестно прочного.

***

      После того, как завтрак пришел и ушел, Вэй Усянь направился в класс Лань Цинчжао, чтобы официально начать учиться вместе с ее учениками. Было странно проходить через ворота, отделяющие приватные части Облачных Глубин от тех, в которых гостям разрешалось свободно бродить.       Ему казалось, что в любой момент кто-нибудь из местных должен подойти и спросить, что он тут делает. Но никто не удостоил его вниманием, пока он шел по тропинке, ведущей к месту назначения.       Вскоре он добрался до нужного здания и понял, что большинство теоретических занятий клана Лань, похоже, проводятся по утрам. Хотя вчера снаружи здания никого не было, прямо сейчас он мог видеть множество молодых учеников, которые занимались какими-то делами или спокойно беседовали друг с другом перед входом.       Особенно те, кто казался примерно одного возраста с Вэй Усянем или чуть моложе, с любопытством смотрели на него, когда он приближался к зданию, в котором проходил урок талисманов, а он улыбался им и кивал тем, кто не сразу отвернулся, поняв, что он поймал их взгляд.       Несмотря на то, что он носил белые одежды, предоставленные для приезжих учеников, он чувствовал, что выделяется, как больной палец, среди всех этих учеников с ленточками на лбу, и надеялся, что это чувство и взгляды будут ослабевать по мере того, как долго он будет посещать это место.       С тех пор, как Вэй Усянь получил возможность заглянуть за кулисы и теперь смог увидеть, на что на самом деле похожа жизнь в Облачных Глубинах, он острее, чем когда-либо прежде, почувствовал разницу в культуре и окружающей среде с тех пор, как приехал в Гусу.       Войдя в здание, он узнал Лань Чуаньли, беседовавшего в коридоре с двумя другими учениками с курса талисманов, и почувствовал облегчение, увидев знакомое лицо. Старший повернулся и, узнав его, с улыбкой подошёл и похлопал по плечу в знак приветствия, в то время как двое других повернулись, чтобы уйти в класс.       — Привет-привет, господин Вэй. Я очень надеялся, что ты снова придешь к нам. Могу я быть настолько смелым, чтобы предположить, что наше сотрудничество в классе продолжится и сегодня? — весело спросил он.       — Доброе утро, господин Лань, — поприветствовал его Вэй Усянь, чувствуя тепло от предложения собеседника. — Я бы очень этого хотел. Вчера мне было очень весело.       Лань Чуаньли лучезарно улыбнулся ему.       — Я, конечно, надеюсь на это! Поверь, А-Мин не держал меня в напряжении так сильно, как это вчера удалось тебе. Я искренне надеюсь, что не надоел тебе со своими вопросами.       Они вдвоем направились в класс.       — Если бы кто-то задавал мне вопросы о теории множеств, мне было бы скучно, не думаю, что я был бы здесь. Однако тема талисманов мне интересна, поэтому я непрочь говорить про них хоть целую вечность. И я надеюсь, что тебе вчера не наскучили мои увлечённые размышления, — ответил Вэй Усянь.       Другой засмеялся и хлопнул его по плечу.       — Конечно, нет! Хотя я и не такой талантливый, я выбрал этот класс, потому что, в конце концов, он интересовал меня больше всего. И не верь другим, когда они говорят, что я просто хочу присосаться к какому-нибудь гению и в таком случае ничего не делать. Они просто завидуют, что мы двое добьемся лучшего результата на проверке работ на этой неделе! — он усмехнулся, и Вэй Усяня позабавило, что, хотя чрезмерная гордыня или соперничество были запрещены, ученикам Лань, похоже, нечего было сказать против такого рода безобидного дружеского соперничества.       Первая половина урока прошла так же, как и в прошлый раз, и Вэй Усянь был взволнован тем, что им с Лань Чуаньли наконец удалось разгадать старую головоломку, которую им до этого пришлось оставить незавершённой, поскольку время занятий подходило к концу. Лань Цинчжао даже спокойно похвалила их, пока чередовала столы, помогая своим ученикам.       Когда подошло время обеда, Вэй Усянь и Лань Чуаньли начали разбираться с информацией предка из клана Лань об уменьшающихся талисманах, которые у него не было возможности усовершенствовать с тех пор, как он внезапно умер во время ночной охоты. Лань Цинчжао жестом предложила им сделать перерыв, и Лань Чуаньли повёл Вэй Усяня в столовую, где они пообедали перед продолжением занятий.       После того, как они поели, молодой человек отвел Вэй Усяня в его любимую часть сада, обсаженную старыми магнолиями и разделенную веселым ручейком. Несколько человек тоже выбрали это место для перерыва, но поскольку ученики Лань, как правило, разговаривали спокойно и негромко, и никто не бегал вокруг, атмосфера была довольно расслабляющей.       Лань Чуаньли дал Вэй Усяню возможность полностью осмотреть сад, прежде чем они сели в тени одного из деревьев, и он начал задавать ему вопросы о том, как живется в Юньмэне и нравится ли ему вообще находиться в Гусу.       — Я всегда думал, что за таким огромным количеством плавающих цветов лотоса было бы очень приятно наблюдать. — он мечтательно вздохнул, откидываясь спиной на ствол дерева после того, как Вэй Усянь бредил красотой своего дома.       — Если бы ты взял напрокат маленькую лодочку, держу пари, ты смог бы довести до обморока любую девушку, отправив ее в причудливую прогулку по морю розовых цветов и показав, как вечернее солнце опускается в реку.       — Господин Лань, я даже и не знал, что ты такой романтик, — поддразнил Вэй Усянь собеседника, но на мгновение отвлекся при мысли о том, как Лань Ванцзи выглядел бы, сидя в одной из лодок, которые можно взять напрокат у причала, спокойно глядя на море цветов: его шелковистые волосы развеваются на ветру, кожа становится золотистой в лучах заходящего солнца.       Может быть, он изящно позволил бы своей руке погладить лепестки лотоса, может быть, он позволил бы Вэй Усяню заправить цветок за свое покрасневшее ухо...       — Хе-хе, ну да, я такой. — Лань Чуаньли прервал его разыгравшееся воображение.       Вэй Усянь заметил, что в последнее время он довольно часто испытывал беспокойство, погружаясь в мысли о Лань Ванцзи.       Лань Чуаньли продолжил говорить голосом, который теперь звучал немного угрюмо.       — Моя мать всегда наставляла меня, чтобы я не тратил свои дни на погоню за мечтами и фантазиями, но позволь мне сказать тебе, что я действительно не могу этого в себе изменить.       Он краем глаза взглянул на Вэй Усяня.       — А ты знал, что про нас, адептов клана Лань, говорят, что мы, склонны скрывать наши самые страстные мысли и желания за самыми спокойными лицами, когда речь заходит о любви и романтике?       Хотя Вэй Усянь наверняка не слышал об этом раньше, тема на самом деле очень заинтересовала его.       — А почему так? — спросил он, и Лань Чуаньли загадочно промычал, прежде чем снова хихикнуть.       — Это у нас в крови. Ты слышал историю о нашем основателе Лань Ане и его возлюбленной?       Вэй Усянь покачал головой. Он знал имя основателя и то, что тот предположительно был великим музыкантом, но не более того. Лань Чуаньли снова повернулся к нему лицом.       — Согласно истории, наш основатель был монахом, у которого была большая страсть к музыке и образцовый талант к самосовершенствованию. Некоторые легенды даже утверждают, что он имеет драконье происхождение. Все они согласны с тем, что он, должно быть, был невероятно талантливым самосовершенствующимся, определенно стоящим на пороге к бессмертию. И все же, когда он встретил свою настоящую любовь среди простых людей, он отказался от этой судьбы и вместо этого решил сопровождать ее, куда бы она ни захотела пойти. Он основал наш клан вместе с ней, и когда она умерла, он тоже умер вместе с ней.       Лань Чуаньли поднял руку к солнцу, как будто пытался дотронуться до самого неба.       — Любить вот так, отказаться от того, к чему стремится каждый совершенствующийся, просто для того, чтобы иметь шанс снова встретиться друг с другом в следующей жизни, быть не в состоянии вынести мысли о том, чтобы остаться совсем одному без своей половинки на вечность, посвятить все свое существование другому человеку, единственному человеку, которого ты когда-либо полюбишь, такова судьба нас, Ланей, на протяжении уже долгого времени с начала основания клана.       Он оглянулся на Вэй Усяня и улыбнулся ему, увидев его озадаченное лицо.       — Ты, кажется, весьма удивлен такому, — подсказал он. Вэй Усянь мог только кивнуть. — Но это правда. Адепт клана Лань любит только один раз в жизни. Это было неизменным на протяжении всей истории нашего клана и, вероятно, останется таким навсегда. И как только наше сердце выберет кого-то, оно будет непоколебимо держаться за него, какие бы препятствия ни стояли на пути этой любви.       Он мечтательно улыбнулся и снова обратил закрытые глаза к солнцу.       — Поверь, мы, Лани, всегда были готовы к большим неприятностям, чтобы быть с тем человеком, которого любили в прошлом, любим в настоящем и будем любить в будущем.       Он прошептал не без веселья:       — В случае чего даже правила нашего клана не в силах остановить нас.       Был ли Лань Ванцзи таким же? У него была репутация холодного и бесчувственного человека, и его должность руководителя дисциплинарного отдела подтверждала это. Казалось маловероятным, что он мог любить так пылко, что пренебрег бы правилами своего клана только ради одного человека, мог быть настолько эмоциональным, что пытался перевернуть бы небеса и землю ради другого.       Но Вэй Усянь также не мог утверждать, что никогда раньше не представлял себе Лань Ванцзи страстным. Ему просто нужно было получше обдумать эту фантазию. Лань Ванцзи все еще был суров, но под его каменным выражением лица скрывался огонь, который, казалось, хотел поглотить Вэй Усяня. Он был решительным, властным и энергичным.       Но это было лишь плодом воображения Вэй Усяня. Он не мог сказать, каким любовником был бы Лань Ванцзи в реальности. Пока Вэй Усянь размышлял над этим, Лань Чуаньли смотрел на него задумчивым взглядом.       — Ты выглядишь так, словно эта тема тебя тронула, — он понизил голос. — Тебе сейчас кто-то нравится?       — А... эээ, ну... — Вэй Усянь был застигнут врасплох смелым вопросом собеседника.       Но что на самом деле было плохого в признании правды?       — Что ж, поскольку врать — это плохо, я могу сказать, что да, мне нравится кое-кто, — признался он.       Лань Чуаньли присвистнул.       — Ты все ещё так молод, но у уже тебя есть мужество, и мне это нравится. А поскольку ты, как мой младший, так легко это признаешь, я не могу не чувствовать, что тоже должен сказать тебе правду?       Вэй Усянь с любопытством вопросительно посмотрел на него. Застенчивая улыбка появилась на лице Лань Чуаньли, и его щеки порозовели. Он огляделся, прежде чем наклонить верхнюю часть тела в сторону Вэй Усяня.       — Я познакомился с одной молодой девушкой в городе, — признался он. Он выглядел довольно застенчивым, но все еще взволнованным.       — Правда? Что это за девушка? — Вэй Усяню было интересно узнать.       — Ох, моя мать будет ругать меня, если узнает... Она всегда хотела, чтобы я женился на заклинательнице из хорошо известного клана. Но эта девушка обычная смертная, её зовут Юань Сян, ее отец владеет аптечной лавкой в Цайи, — сказал он с беспомощно-нежным выражением лица. — Я встретил ее там, когда мне нужно было получить оттуда заказ. Когда я вошел, она как раз начала размельчать еловые иголки по указанию своего отца для какого-то лекарства. Я не мог отвести от неё взгляд. Я даже чуть не забыл на прилавке заказ, за которым пришел туда изначально.       Он тоскливо вздохнул.       — С годами она стала только красивее.       Вэй Усянь сочувственно улыбнулся ему.       — А ты не знаешь, взаимны ли твои чувства к ней? — ласково спросил он.       Лань Чуаньли усмехнулся и покраснел еще сильнее.       — Я надеюсь на это. Она, конечно, заметила, что я начал посещать аптечную лавку её семьи чаще, чем это могло быть логически оправдано. В прошлом месяце ей надоело, и она спросила, когда я, наконец, наберусь смелости пригласить ее на свидание должным образом.       Вэй Усянь усмехнулся. Казалось, что молодая девушка, которая нравилась Лань Чуаньли, не испытывала недостатка в уверенности в себе.       — Итак, я начал приносить ей подарки всякий раз, когда собирался в город. На прошлой неделе она даже похвалила шпильку для волос, которую я заказал для нее. Хотелось бы думать, что это не совсем безнадежно.       Вэй Усянь с интересом подумал, не захочет ли Лань Ванцзи также получить новую шпильку для волос.       — Не похоже, что это безнадёжно! — заверил его Вэй Усянь. — Раз уж она даже убеждала тебя начать ухаживать за ней должным образом, ты определенно заинтересовал ее.       Он игриво подтолкнул локтем Лань Чуаньли.       — Эй, а знаешь что? Я сегодня днём собираюсь идти в город с Лань Чжанем. Я мог бы передать ей от тебя привет.        — А, ты сегодня будешь в городе? Я слышал, что вечером начнется довольно сильный дождь. По-видимому, с востока надвигается гроза. Надеюсь, вы вдвоём сможете улететь обратно. — Лань Чуаньли выглядел обеспокоенным.       — Я думаю, все будет хорошо. Мы с Лань Чжанем оба прекрасно летаем на мечах.       Лань Чуаньли кивнул ему.       — Я рад, что малыш Ванцзи наконец нашел себе друга. Я надеюсь, ты будешь хорошо с ним обращаться, — добавил он, и Вэй Усянь кивнул с улыбкой, понимая, что он, похоже, тоже должен приходиться каким-то родственником Лань Ванцзи, раз называет его так нежно.       Поскольку до сих пор он встречался только с некоторыми из самых важных людей в Цзянху, возникло ошибочное впечатление, что основные семьи состояли только из наследственной линии. Семья Цзян была относительно немногочисленной, когда дело касалось людей, носивших эту фамилию. У самого Вэй Усяня, насколько он знал, не было никаких прямых родственников.       — "Должно быть, довольно приятно иметь такую большую семью, живущую с тобой и наблюдающую, как ты растешь," — тихо подумал он про себя.       — Он всегда был таким одиноким ребенком, я думаю, компания пойдет ему на пользу. — Лань Чуаньли решительно кивнул сам себе.       В здании прозвенел оповещающий звук, означающий окончание перерыва, и они вдвоем встали, чтобы вернуться обратно.       — Я чувствую, что после того, как ты так любезно выслушал мои романтические горести, мы стали достаточно близки, чтобы отбросить некоторые формальности, — сказал ему Лань Чуаньли, когда они шли. — В таком случае, я был бы рад, если бы ты просто называл меня вежливым именем.       Вэй Усянь с радостью согласился.       — Тогда, Чуаньли-сюн, можешь просто называть меня Усянь-сюн.       — Усянь-сюн, мне нравится твоё имя, оно очень тебе подходит.       Оба улыбнулись друг другу. Вэй Усянь был рад. Приятно было найти новых друзей.

***

      Остаток занятий прошёл приятно, и, прежде чем Вэй Усянь успел опомниться, пришло время идти в библиотеку и снова встретиться с Лань Ванцзи для своего наказания. Он пришел немного раньше, чем вчера, и сразу же понял, что Лань Ванцзи еще не вернулся со своих занятий. Решив сэкономить им время, чтобы они могли уйти пораньше, Вэй Усянь отправился в читательный зал один, чтобы начать работу с сегодняшней партией переписываний.       Он был рад, что ему не нужно было делать домашнее задание, которое дала им Лань Цинчжао, до следующего дня, в отличие от остальных его соучеников, поскольку завтра ему нужно было писать экзамен с другими приглашенными учениками. Чуаньли-сюн сочувственно похлопал его по плечу, когда рассказал ему об этом.       К тому времени, как появился Лань Ванцзи, Вэй Усянь лихорадочно выполнил более трети из сегодняшней серии правил. Краем глаза Вэй Усянь увидел, как он остановился в дверях.       — А, Лань Чжань, ты уже здесь. — он ухмыльнулся ему, наслаждаясь тем, как затрепетал его живот, когда они встретились взглядами. — Я подумал, что начну без тебя, чтобы мы могли уйти раньше обычного. Клянусь, я написал все это сам! Без чьей-либо помощи!       Лань Ванцзи посмотрел на его стопку переписанных правил, а затем подошел, чтобы сесть на своё место. Вэй Усянь не смог не захотеть подразнить его еще немного.       — Я закончу даже раньше, чем вчера. Ты впечатлен, Лань Чжань? — он наклонил голову и попытался прочесть выражение лица собеседника.       Лань Ванцзи вытащил из рукава сборник стихов.       — Я ожидаю, что ты прилежно выполнишь свое наказание, — сказал он, но Вэй Усяня не смутил его холодный ответ. В голосе Лань Ванцзи, казалось, не было обычного раздражения. Это должно быть хорошим знаком.       — Если ты это ожидаешь, то мне лучше поторопиться! В настоящее время я практикую хорошее поведение.       Он обмакнул кисть в чернила и подмигнул Лань Ванцзи, когда увидел, что тот ещё не начал читать.       — Просто подожди, Лань Чжань, и я удивлю тебя, — сказал он и продолжил переписывать.       Какое-то время он был уверен, что все еще чувствует, как другой смотрит в его сторону, прежде чем продолжил читать.       В библиотечном павильоне воцарилась тишина, пока он записывал правило за правилом. Вэй Усянь обнаружил, что на самом деле не так уж плохо переписывать правила клана Лань, если он делает это с определенной целью. Раньше у него не было веских причин торопиться. Просто переписывать ради интереса было чрезвычайно скучно, а поскольку Лань Ванцзи был там, просто само нахождение в библиотеке было достаточно приятным.       Но Вэй Усяню не терпелось поехать с ним сегодня в город, и с каждым выполненным предписанием его предвкушение только росло. Когда он, наконец, добрался до последних правил, он заерзал на своем стуле, желание вскочить на ноги было почти непреодолимым.       — Готово! — победоносно воскликнул он. — Лань Чжань, быстрее, пошли, пошли!       Он вскочил, небрежно собрал свои бумаги и поспешил к Лань Ванцзи, который только что отложил книгу, чтобы с готовностью представить ему свою работу. Лань Ванцзи спокойно взял бумаги и пересчитал страницы, как и делал каждый раз, но Вэй Усянь был слишком нетерпелив, чтобы ждать ещё лишние секунды.       — Брось, Лань Чжань, я писал одно и то же каждый день напротяжении нескольких недель, у меня было бы что-то не в порядке с головой, если бы я забыл хотя бы одно правило на этом этапе!       Лань Ванцзи, однако, это не остановило. Он не спешил и вместо этого серьезно рассматривал каждую страницу, прежде чем перейти к следующей.       — Ааааа, ты убиваешь меня, Лань Чжань! Я так долго ждал возможности провести с тобой время, а ты даже не торопишься! — он скулил, подпрыгивая на месте, чтобы выпустить часть своей избыточной энергии.       Только после того, как он увидел, как рука Лань Ванцзи на мгновение замерла на середине его фразы, он понял, в чём только что признался.       Что ж. Это была правда. Если Вэй Усянь хотел заставить Лань Ванцзи понять, что он ему искренне нравится, ему нужно было с чего-то начать, даже если это заставляло его краснеть. Лань Ванцзи быстро восстановил самообладание.       — Я почти закончил, — сказал он, но Вэй Усянь знал, на что обратить внимание. Его уши слегка покраснели.       Он легкомысленно напевал, пока Лань Ванцзи переворачивал последнюю страницу, поправлял бумаги, а затем спокойно забрал свой сборник стихов и меч.       Терпение Вэй Усяня официально лопнуло. Он схватил Лань Ванцзи за руку, воспользовавшись удивлением собеседника от внезапного прикосновения, чтобы вытащить его из библиотеки на послеполуденный воздух.       — Вэй Ин! — воскликнул Лань Ванцзи, когда они оказались снаружи, вырывая свою руку из хватки Вэй Усяня.       — Лань Чжань, не ругай меня сейчас, пожалуйста. Я тебя прошу, давай уже просто уйдем! Я хочу приехать до наступления темноты! — умолял Вэй Усянь.       Лань Ванцзи фыркнул, но не выглядел таким раздражённым, как это было некоторое время назад.       — Я все равно сначала должен занести твою работу дяде, — возразил он, и Вэй Усянь немного поник.       — А, да, точно. Тогда я подожду тебя у ворот.       Лань Ванцзи уже собирался уходить, когда Вэй Усянь внезапно кое-что вспомнил.       — Подожди, тебе следует пойти в свою комнату и взять какую-нибудь тёплую накидку! Чуаньли-сюн ранее сказал мне, что, возможно, приближается шторм, и если нам придется лететь обратно под холодным дождем, без него будет довольно неприятно. Я быстро заберу свою из комнаты! — сказал он ему.       Лань Ванцзи на мгновение казался немного озадаченным, а затем покорно кивнул.       — Увидимся у ворот! — Вэй Усянь лучезарно улыбнулся ему.

***

      Когда Вэй Усянь добрался до своей комнаты, он задыхался от того, как сильно спешил. На этом этапе адепты клана Лань, должно быть, перестали ругать его за то, что он бегает в Облачных Глубинах, поскольку никто не удосужился сделать ему замечание.       Когда он ворвался в комнату, то заставил обоих людей внутри сильно вздрогнуть, и, веселое повторение вчерашнего дня, в его сторону полетел веер.       — Вэй Усянь! Ты, блять, ублюдок, не можешь нормально открыть дверь?! — Цзян Чэн выругался, сильно ударив кулаком по столу.       — У меня нет времени! Быстрее, Цзян Чэн, мне нужна меховая накидка! — Вэй Усянь рванулся вперед, быстро бросил веер Не Хуайсана обратно на кровать рядом и, распахнув ящик комода, принялся рыться в своей одежде в поисках предмета.       — Вэй-сюн, я думал, ты уже давно уехал в город! — заметил Не Хуайсан с обвинительной ноткой в голосе. — Только не говори мне, что ты заставляешь Ханьгуан-Цзюня ждать тебя?       — Лань Чжань прямо сейчас несет переписанные мною правила в кабинет своего дяди. — Ах, черт возьми, где эта дурацкая штука?       — Ты так и пойдешь? В таком виде? — спросил Не Хуайсан.       — Да, что с ним не так? — он ответил рассеянно. Может быть, он положил зонтик в какую-нибудь сумку цянькунь?       — Подожди, подожди, подожди, я не могу это так оставить. — Не Хуайсан поднялся с кровати и присоединился к Вэй Усяню перед его комодом, отодвигая его веером и оценивая одежду критическим взглядом.       Затем он решительно сунул руку внутрь и вытащил один из черных комплектов, которые Вэй Усянь предпочитал носить дома. Он сунул одежду ему в руки и начал заталкивать его за ширму для переодевания.       — Переоденься в это. Давай, давай, действуй, ты не можешь пойти в город с Вторым молодым господином Лань в своём привычном виде! У тебя чернила на рукаве и воротнике, и, кроме того, черный цвет тебе идет намного больше, он делает тебя соблазнительнее и опаснее, а твою талию визуально уменьшит, надень это немедленно!       — Эээ, ну, ладно... — Вэй Усянь просто пожал плечами и начал быстро переодеваться. Не Хуайсан наверняка знал бы лучше него.       — Я думал, он просто купит что-нибудь для старика, почему вдруг так важно, чтобы его чертова талия казалась меньше? — из-за ширмы донесся голос Цзян Чэна.       — Айай, ты такой невинный, Цзян-сюн! — Не Хуайсан колебался. — Тебе ещё многое в этой жизни предстоит понять.       — Не-сюн, просто... Закрой рот! — предупредил своего друга Вэй Усянь, завязывая пояс так быстро, как только мог.       — Хуайсан, чё ты несёшь? Не похоже, что он сможет пофлиртовать с девушками в городе, находясь в сопровождении буквального воплощения ханжества, — упомянул Цзян Чэн.       Вэй Усянь истерически рассмеялся. Ханжество.       — Цзян-сюн, в тихом омуте черти водятся. И, кроме этого, возможно, тот, на кого Вэй-сюн намерен произвести впечатление своим размером талии, немного не девушка.       — Не-сюн! — воскликнул Вэй Усянь, накидывая на себя верхний слой одежды.       — С чего бы вдруг Лань Ванцзи интересоваться размером талии этого идиота? — Цзян Чэн начал казаться совершенно сбитым с толку. Нужно благодарить небеса за невинный разум его шиди.       — Готово! — Вэй Усянь выскочил из-за ширмы, прыгая на одной ноге, все еще натягивая левый сапог. — Итак, где этот дурацкий зонтик? Ах, черт, я опоздаю такими темпами!       Цзян Чэн выглядел по-настоящему смущенным, но Не Хуайсан не дал ему возможности заговорить.       — Забудь уже об этой накидке! Тебе нужен красивый пояс! — потребовал он, уже роясь в одежде Вэй Усяня. В конце концов он восхищенно воскликнул и бросил Вэй Усяню черный кожаный пояс с заклепками, который тот поспешил надеть. Затем Не Хуайсан просто схватил его за локоть и потащил к двери.       — Просто забудь о накидке, Вэй‐сюн! Это идеальный сюжетный ход, забытая накидка во время холодного дождя — классика, давай! Просто скажи, что ты её не нашёл, в любом случае это звучит правдоподобно!       Он вытолкнул его в дверь.       — Делай все возможное и даже не смей меня разочаровать! — пригрозил он и захлопнул за собой дверь.       Вэй Усянь воспользовался силой толчка Не Хуайсана, чтобы снова пуститься бежать, проносясь по коридорам и садам, чуть не врезавшись в нескольких испуганных учеников, которые куда-то несли свитки.       Когда он обогнул последний поворот, он заметил впереди себя Лань Ванцзи, который уже приближался ко входу, и поэтому Вэй Усянь, наконец, замедлил шаг, чтобы попытаться успокоить дыхание, дабы Лань Ванцзи не догадался, что он нарушил правило прямо у него за спиной.       — Лань Чжань! — позвал он и взволнованно улыбнулся ему, когда тот обернулся.       Лань Ванцзи, казалось, задумался, позволив своему взгляду заметно скользнуть по телу Вэй Усяня. Что ж, в конце концов, он видел Вэй Усяня только в белом одеянии для гостей. Вероятно, он был удивлен. Возможно, идея Не Хуайсана действительно была хорошей.       Когда Вэй Усянь остановился перед ним, изгиб бровей Лань Ванцзи придал его лицу немного сложное выражение.       — Ты переоделся, — заметил он, и Вэй Усянь принял это за вопрос.       — Да, во время переписывания правил я испачкал одежду приглашенного ученика чернилами, — объяснил он, почесывая затылок. — К сожалению, я не нашел свой зонтик. Может, дождя все-таки не будет.       Лань Ванцзи нахмурился, но больше ничего не сказал.       — В любом случае, пошли! Можем ли мы начать летать на мечах сразу после выхода за ворота? Я не думаю, что это запрещено каким-то правилом? — спросил он, держа Суйбянь перед собой.       — Для нас более уместно достать свои мечи тогда, когда нас не будет видно с главного входа, — объяснил Лань Ванцзи, начиная идти.       — Тогда ладно. Эй, Лань Чжань, я никогда не видел, как ты летаешь, держу пари, ты очень хорош! Дома мы с Цзян Чэном всегда соревнуемся друг с другом, когда путешествуем куда-нибудь на мечах, и он злится, потому что я, как правило, делаю сальто, которое он не может выполнить так же хорошо, как я.       Лань Ванцзи бросил на него быстрый взгляд.       — Это небезопасно, — заявил он, но не было похоже, что он активно ругал его.       — Да, в этом-то и смысл, верно? Вот почему это так захватывающе! Ты, наверное, смог бы выполнять самые отвратительные маневры, если бы постарался, Лань Чжань! Ты никогда не делал этого, когда учился летать? Может быть, это было бы забавно.       Лань Ванцзи, казалось, обдумывал что ответить, но так и не ответил. Двое начали спускаться по лестнице.       — Эй, пока я не забыл, Лань Чжань, ты знаешь, чья это была идея позволить мне посещать уроки фехтования вашего клана? Твой дядя включил их в мое новое расписание, я видел сегодня утром.       Лань Ванцзи посмотрел на него, затем спросил:       — Ты будешь посещать вечерние занятия?       — Да! Клан Лань, похоже, хочет, чтобы я там присутствовал. Что ж, поскольку ты не в курсе, то мне придется спросить твоего дядю, когда я увижу его в следующий раз. Эй, Лань Чжань, а ты тоже будешь на этих занятиях?       Лань Ванцзи покачал головой, но прежде чем Вэй Усянь успел разочароваться, добавил:       — Я не принадлежу к этому классу. Тем не менее, я стараюсь помогать дяде, когда у меня есть свободное время.       Вэй Усянь понимающе ухмыльнулся.       — Я знаю, на что это похоже. Мадам Юй была в такой ярости, когда я в первый раз победил в спарринге одного за другим всех учеников моей возрастной группы, хотя был моложе их. У меня до сих пор мурашки по коже, когда она застает меня побеждающим Цзян Чэна. С тех пор я тренируюсь со старшими и изо всех сил стараюсь избегать её на тренировках!       Лань Ванцзи кивнул.       — Я тоже практиковался со старшими, — сказал он.       Затем его брови нахмурились, и он спросил:       — Такой навык, как у тебя, является заслугой твоего клана. Почему твоё улучшение встречает неодобрение?       Вэй Усяню стало теплее, когда он услышал, что Лань Ванцзи признаёт его способности.       — Ну, будет проще сказать, что мадам Юй никогда не была моей самой большой поклонницей, — решил сказать он, не рискуя как-то оклеветать ее.       Лань Ванцзи, похоже, не был полностью удовлетворен этим ответом, но все же не стал допытываться дальше.       — Это должно быть достаточно далеко, верно? — спросил Вэй Усянь, оглядываясь им за спину. К этому времени ворота были полностью скрыты за деревьями.       — Мгм, — согласился Лань Ванцзи и быстро вытащил свой меч, заставив его парить, и наступил на него, ни разу не дрогнув. Как и ожидалось! Он еще не встал, ожидая, что Вэй Усянь первым последует его примеру, и Вэй Усянь одарил его ухмылкой.       Когда они оба поднялись в воздух, Вэй Усянь не мог не восхититься элегантной картиной, которую представлял собой этот юноша, его белоснежная мантия и шелковистые черные волосы развевались за спиной, лицо источало суровость, а одна рука торжественно была заложена за спину. Какая картина!       Его меч тоже был красив, весь белый и ледяной, лезвие казалось почти прозрачным. Его собственный Суйбянь сам по себе был неплохим, но можно было сказать, что семья Лань Ванцзи не поскупилась ни на какие расходы, когда дело дошло до снаряжения их второго молодого хозяина.       — Эй, Лань Чжань, как называется твой меч? — спросил он, повысив голос, чтобы перекричать вой ветра.       — Бичэнь, — ответил Лань Ванцзи.       — "Какое достойное имя! Оно, безусловно, очень подходит", — мысленно одобрил Вэй Усянь.       Лань Ванцзи взглянул на собственный меч Вэй Усяня, и еще до того, как он успел спросить, Вэй Усянь почувствовал, как в его груди поднимается знакомое радостное озорство.       — Какое имя у твоего меча? — серьезно спросил Лань Ванцзи, и Вэй Усяню пришлось заставить себя сохранить невозмутимое выражение лица, когда он отвечал. Увидев недоверчивое выражение лица Лань Ванцзи, он хихикнул и быстро объяснил происхождение названия.       — Очень смешно, — холодно ответил Лань Ванцзи.       Вэй Усянь громко рассмеялся.       — Давненько я от тебя такого не слышал, Лань-гэгэ! — хихикнул он в адрес Лань Ванцзи, который фыркнул и ускорился еще больше, внезапно оставив Вэй Усяня позади.       Обрадованный такой детской реакцией, Вэй Усянь завопил и помчался за ним.

***

      Им потребовалось чуть больше четверти шичэня, пока они не добрались до первых домов, принадлежащих городу Цайи. На улице все еще было светло, но тени уже казались длинными, а ветер слегка усилился, обещая изменение погоды ближе к вечеру.       Они сошли с мечей на грунтовой тропинке, которая вела в город, чтобы не привлекать излишнего внимания любопытных мирных жителей.       Вэй Усянь болтал все время, пока они добирались до рыночных площадей Цайи, рассказывая Лань Ванцзи о своих приключениях на рынках Пристани Лотоса, описывая свою любимую кондитерскую и настаивая на том, что им нужно как-нибудь посетить её вместе.       Лань Ванцзи просто позволял ему говорить, тщательно избегая контактов с окружающими людьми и спокойно кивая всякий раз, когда Вэй Усянь спрашивал его согласия.       Несмотря на то, что люди, как правило, узнавали в них заклинателей и обычно с благоговением на лицах освобождали для них место, особенно для Лань Ванцзи, как только они добирались до главного рынка с самыми популярными прилавками, толпа послеполуденных зевак и жителей Цайи, бегущих по своим поручениям, становилась такой плотной, что им двоим приходилось идти довольно близко. Вэй Усянь надеялся, что не совсем очевидно, насколько ему нравится ощущение присутствия Лань Ванцзи. Из-за давления в толпе их плечи постоянно соприкасались.       Однако Лань Ванцзи в конце концов начал выглядеть немного напряженным из-за толпы и всего этого шума, поэтому Вэй Усянь воспользовался своим шансом, когда увидел проход, и потянул его за руку к открытой тропинке, выходящей на канал, избегая группы молодых женщин, которые хихикали в их сторону и выглядели так, как будто они скоро вызовут друг друга подойти к ним. На этот раз Лань Ванцзи не отдернул руку.       Как только они достигли менее населенного района, Вэй Усянь отпустил его и ухмыльнулся.       — Итак, вот мы и на месте, Лань Чжань. Давай закончим работу, прежде чем искать развлечения. Мне нужно что-нибудь для твоего дяди, что-то, что я могу себе позволить по деньгам, но и не что-то бессмысленное и ненужное. Я бы хотел, чтобы он оценил эту вещь по достоинству.       Лань Ванцзи выглядел задумчивым.       — Дядя не любит безделушек или слишком пышных украшений, — сказал он, немного поразмыслив. — Он считает, что человек должен содержать свое окружение в порядке и не увлекаться покупками, которые не имеют практической пользы.       Вэй Усянь кивнул, проходя мимо большинства обычных лавок, где продавались всевозможные подарки из его воображения.       — Думаю, я могу понять, почему, — признал он. — Фарфор или нефрит, как правило, дарят один раз, а потом забывают на какой-нибудь полке. Может быть, что-нибудь поесть? Или, может быть, чайные листья?       Лань Ванцзи некоторое время молчал. Затем он сказал немного задумчиво:       — Я не знаю, какая конкретно еда является у дяди любимой. А из чая он предпочитает Бэньшань, который в Гусу Лань привозят из Фуцзяня. Не думаю, что эти листья можно найти в Цайи.       — Хм, значит, и чай как вариант тоже отлетает. — Вэй Усянь поднес руку к подбородку, глядя на реку. — Что еще любит твой дядя?       — Дяде нравится преподавать, читать и играть на цине. Он опытный фехтовальщик, но предпочитает заниматься музыкой на ночных охотах, — ответил Лань Ванцзи.       — Серьезно, Лань Чжань, вы, Лани, слишком дисциплинированы и искренни в своих ценностях для этого. Почему у него нет какого-нибудь странного хобби, как у всех нас? Было бы намного проще придумать что-нибудь. Это слишком сложно! — Вэй Усянь задумался.       Лань Ванцзи выглядел так, словно не совсем понимал, нужно ли ему защищать своего дядю за отсутствие каких-либо сомнительных привычек, и Вэй Усянь хихикнул, видя его смятение.       — Значит, в основном он любит свою работу? Тогда твоему дяде повезло, — сказал он, глядя на Лань Ванцзи, который просто кивнул.       — Но всё, что я пока сделал, это усложнил его работу. Думаю, было бы неуместно дарить ему что-то, связанное с преподаванием, — вздохнул Вэй Усянь.       — Может быть, он даже не хочет ничего получать от меня. Но я не могу избавиться от ощущения, что мы до сих пор неправильно понимали друг друга, и мне нужно что-то исправить. Я всегда предполагал, что он просто учитель, который сам по себе был слишком жёстким. Но на самом деле он был первым взрослым, который поинтересовался моими интересами и откликнулся на них. Никто никогда раньше не делал для меня ничего подобного.       Вэй Усянь посмотрел на небо, которое начало становиться облачно-серым. Рядом с ним Лань Ванцзи молчал, но Вэй Усянь чувствовал на себе его взгляд.       — На самом деле, последние несколько дней я был по-настоящему счастлив, что приехал в Гусу. Я точно знаю, что дома все ожидали, что после короткого пребывания в вашем клане я сойду с ума от всех этих правил и буду так раздражать учителя, что рано или поздно он вышвырнет меня вон. Но, честно говоря...       Он посмотрел вниз, на воду, спокойно текущую мимо них. По течению плыли листья ивы, покачиваясь вверх-вниз, как длинные гребные лодки. Когда он снова поднял глаза, то обнаружил, что Лань Ванцзи сосредоточился на нем, внимательно слушая его. Вэй Усянь улыбнулся.       — Честно говоря, Лань Чжань, с тех пор, как я поговорил с твоим дядей, я чувствовал себя невероятно счастливым и умиротворенным. Мастер Лань Цинчжао потрясающая, и я никогда ни на одном занятии не узнавал так много. Я очень благодарен твоему дяде. Я чувствую, что он первый взрослый, который когда-либо пренебрегал моей репутацией или статусом. Первый, кто попытался увидеть меня таким, какой я есть, а не только то, что я могу делать или что я олицетворяю. И он сделал это, несмотря на то, что я ему не нравлюсь.       Этот разговор становился намного серьезнее, чем предполагал Вэй Усянь. Он даже не знал, как сильно переживал из-за вмешательства Лань Цижэня, его вопросов, его искренних извинений и, наконец, его инициативы от имени Вэй Усяня, прежде чем произнести это вслух. Он осознал сильное желание вернуть их разговор к более легким темам, но выражение лица Лань Ванцзи остановило его. Он просто наблюдал за ним, полностью сосредоточившись на словах Вэй Усяня и позволяя ему говорить. Именно это заставило его найти слова для того, в чем он никогда раньше не признавался, даже в безопасности собственного разума.       — Знаешь, Лань Чжань. Иногда кажется, что единственное, что дядя Цзян видит, когда смотрит на меня, — это моих умерших родителей. Я не знаю, кого именно из них он видит, я не могу утверждать, что вообще помню их, возможно, это они оба. Как в то время, когда мне удалось сформировать своё золотое ядро, хотя моим развитием пренебрегали, пока я бродил по улицам и отставал от всех остальных моего возраста. Когда я получил свой меч и вежливое имя. Или когда я создал свой первый талисман. Или когда впервые победил водяного упыря в пруду за сараем тети Ян. У него всегда было такое снисходительное выражение лица, почти как у меня... как будто ничто из того, что я делал, никогда не могло стать для него сюрпризом.       Вэй Усяня внезапно пробрал озноб. Воздух стал холоднее? Он обхватил себя руками. Лань Ванцзи все еще пристально смотрел на него.       — Как будто всё, что я делал, заслуживало только похвалы, поскольку я был последним, кто когда-то был ему дорог. Цзян Чэн всегда говорит, что я нравлюсь дяде Цзяну намного больше, чем он сам, но как тебе может нравиться человек, которого ты даже не воспринимаешь как личность?       Внезапно чья-то рука легла ему на плечо, мягко отводя от канала. Теплая, большая и твердая рука. Рука Лань Ванцзи.       — Ты самостоятельная личность, Вэй Ин, — сказал он.       Лань Ванцзи не лгал. Что бы ни говорил Лань Ванцзи, он верил, что это правда.       Внезапно его глаза загорелись. Он был загипнотизирован золотистой яркостью глаз Лань Ванцзи, искоркой беспокойства в них, когда слеза медленно и горячо скатилась по щеке Вэй Усяня. Теплая рука, которая все еще лежала на его плече, теплая и надежная, и он надеялся, что Лань Ванцзи никогда ее не отпустит.       Он был влюблен. Это было единственное объяснение. Единственная эмоция, достаточно иррациональная, чтобы заставить его отбросить всякую осторожность и рвануться вперед, заставив Лань Ванцзи удивленно отступить назад, когда Вэй Усянь навалился на него спереди и обхватил руками.       Они постояли так некоторое время. Вэй Усянь был подавлен. Что он делал? Он нечаянно почувствовал, как еще одна слеза скатилась туда, где его лицо было прижато к плечу Лань Ванцзи, одетому в белое.       Лань Ванцзи был словно заморожен. Он был тверд, как доска, прижатая к нему, его прерывистое дыхание касалось волос Вэй Усяня. Что он делал, публично приставая к Лань Ванцзи из-за чего-то настолько глупого?       — Прости, Лань Чжань, я не...— начал он шепотом, планируя отпустить, убежать и навсегда избежать любого выражения на лице Лань Ванцзи.       Нежные руки легли на его плечи. Вэй Усянь ожидал, что они оттолкнут его, но Лань Ванцзи просто удерживал их там, не таща его ни в какую сторону, просто держал. Он придвинулся ближе, крепко сжимая Лань Ванцзи и вдыхая аромат сандалового дерева и масла камелии, исходивший от тела и волос Лань Ванцзи.       Лань Ванцзи был таким мягким и теплым. Вэй Усянь всегда думал, что ему не нужна ничья защита, он гордился своим мужеством и самодостаточностью. Он не знал, что так отреагирует на обычные обьятия, что внутри у него будет так тепло и мягко, когда он почувствует чье-то сильное тело рядом со своим, как он будет жаждать чувства безопасности, которое придет с этим.       Руки Лань Ванцзи переместились на верхнюю часть спины. Он казался немного нерешительным, но когда Вэй Усянь не протестовал, он оказал лишь небольшое давление. Вэй Усянь подумал, что Лань Ванцзи, вероятно, не привык обнимать других.       — Вэй Ин, с тобой все в порядке? — тихо спросил он, и у Вэй Усяня мурашки побежали по коже, почувствовав, как глубокий голос Лань Ванцзи отдается в его груди и горле там, где он был прижат к нему.       — Лань Чжань, это так неловко, — тихо промямлил Вэй Усянь в плечо Лань Ванцзи. — Я никогда больше не смогу тебя отпустить, тебе сейчас нельзя смотреть на меня, у меня слишком глупое выражение лица для этого. — ему казалось, что он разобьется вдребезги, если Лань Ванцзи сейчас отпустит его, тысячи кусочков Вэй Усяня были бы разбросаны по рынкам Цайи, разлетаясь во все стороны.       — Лань Чжань, Лань Чжань, что, если ты больше никогда не позволишь мне обнять тебя снова, и это мой единственный шанс, что тогда? Разве я не должен использовать его по максимуму?       Лань Ванцзи фыркнул, и голова Вэй Усяня тут же вскинулась.       — Ты только что усмехнулся? Это был смех, Лань Чжань? Пожалуйста, не говори мне, что я пропустил это! — он вгляделся в лицо Лань Ванцзи, не обращая внимания на свои собственные пылающие щеки.       Их лица были так близко.       — Я не смеялся, — ответил Лань Ванцзи.       Вэй Усянь снова спрятал лицо на его плече.       — Тебе следует чаще улыбаться, Лань Чжань. Эээ, хотя ты и так слишком красив, я думаю, я бы не выжил, увидев твою улыбку, — признался он и почувствовал, как рука Лань Ванцзи на его спине дернулась при этих словах.       Да? Это было что-то особенное?       — Лань-гэгэ, — снова прошептал он, чтобы проверить это.       Лань Ванцзи громко выдохнул, и верхняя часть его тела напряглась.       — Вэй Ин, отпусти. Вокруг люди, — тихо сказал он, немного запыхавшись.       — Как я могу отпустить? — захныкал Вэй Усянь. — Если это первый и последний раз, когда ты обнимаешь меня, Лань Чжань, как ты можешь требовать, чтобы я отпустил тебя?       — Это не в последний раз, — убедил его Лань Ванцзи.       Вэй Усянь подозрительно взглянул на него.       — Ты обещаешь? — спросил он, чувствуя, как в груди учащается сердцебиение.       — Мгм.       — Я смогу снова тебя обнять?       — Да.       — Ты ведь не лжёшь мне, да?       — Нет.       — Даже там, в Облачных глубинах? В библиотеке? Как насчет приветствия или когда мы прощаемся?       — Вэй Ин.       — Хорошо, хорошо, я буду вести себя прилично, — угрюмо уступил Вэй Усянь и отступил на шаг, позволив своим рукам скользнуть по рукам Лань Ванцзи, прежде чем отпустить.       Уши Лань Ванцзи пылали красным, когда он опустил свои руки. Вэй Усянь застенчиво хихикнул. Некоторые люди вокруг бросали на них странные взгляды, и он надеялся, что не слишком смутил Лань Ванцзи своим эмоциональным всплеском.       — Я не ожидал, что все так пойдет, — признался он, чувствуя себя слегка смущенным.       Лань Ванцзи просто кивнул.       — Ах, давай просто пойдем, может быть, пока мы гуляем, я найду вдохновение для подарка твоему дяде.       — Мгм.       Они вдвоем пошли вперёд по дороге и вышли на площадь с лавками, в которых, казалось, в основном продавали еду и прохладительные напитки.       Вэй Усянь делал вид, что рассматривает выставленные товары, пока они медленно бродили по улице. Он даже не осознавал, на что смотрит.       "Я смогу снова тебя обнять? Да". Так просто? Неужели Лань Ванцзи в какой-то момент времени стал очень милым? Неужели из-за рассказа Вэй Усяня ему стало его жалко? Они уже стали друзьями?       Вокруг них обоих витала какая-то нервная энергия, что-то вроде нервного предвкушения, которое, Вэй Усянь был уверен, было не только в его голове. Чем дольше они молчали, тем сильнее становилось желание украдкой взглянуть на Лань Ванцзи.       Был ли у него шанс? Понравилось ли Лань Ванцзи обнимать его?       Когда они проходили мимо продуктовых прилавков и достигли площади, где торговцы громко рекламировали товары ручной работы и ювелирные украшения, внимание Вэй Усяня привлекла небольшая лавка. В основном это была неприметная торговля завязанными узлами талисманами на удачу и талисманами от зла, которые, несомненно, были мошенничеством.       Однако это натолкнуло Вэй Усяня на мысль. Он развернулся с широкой ухмылкой, схватив Лань Ванцзи за запястья, чтобы привлечь его внимание.       — Лань Чжань, как насчет того, чтобы я изобрел талисман для твоего дяди? Что-нибудь полезное и практичное!       Лань Ванцзи мгновение смотрел на руки Вэй Усяня, прежде чем медленно поднять на него глаза.       — Талисман? — спросил он как-то рассеянно.       — Да! Что думаешь насчёт этого? — спросил Вэй Усянь, возбужденно размахивая руками Лань Ванцзи взад-вперед. — Талисман моего собственного изобретения может быть полезен ему, одновременно доказывая, что я ценю возможность, которую он мне дал, и максимально использую ее! Может быть, что-нибудь, что помогло бы ему в проверке тестов учеников, или, может быть, какое-нибудь заклинание, способное обнаружить нарушение правила? Эй, Лань Чжань, как ты думаешь, твой дядя согласился бы на что-то подобное?       — Да, — сразу ответил Лань Ванцзи, хотя по выражению его лица можно было подумать, что он не совсем понял слова Вэй Усяня.       — Тогда вперед! Для этого мне понадобится очень хорошая бумага для талисманов. — Вэй Усянь повернулся и потянул Лань Ванцзи за запястье в направлении, где, как он знал, располагались магазины, удовлетворяющие потребности заклинателей.       — Я должен достать сразу несколько листов бумаги для талисманов! Тогда твоему дяде какое-то время не нужно будет перерисовывать талисман.       Район изменился, пока Лань Ванцзи позволял Вэй Усяню тащить его за собой, местные открытые прилавки были заменены более крупными и изысканными магазинами, в которые приходилось заходить, чтобы посмотреть, что продается.       Вэй Усянь и Лань Ванцзи остановились перед магазином канцелярских товаров, в котором первый бывал раньше.       — Подожди меня здесь, я всего на минутку, — пообещал он, отпуская запястье юноши и улыбаясь, прежде чем войти в парадную дверь, оставив слегка ошеломленного Лань Ванцзи смотреть ему вслед.       Вэй Усянь решил купить двадцать листов бумаги для талисманов самого высокого качества, которое мог предложить магазин. Когда он вернулся на улицу, Лань Ванцзи смотрел на свою руку, как будто что-то обдумывая, но он опустил ее и повернулся, когда подошел Вэй Усянь.       — Куда пойдём дальше, Лань Чжань? Я думаю, у нас еще есть немного времени до ужина.       Лань Ванцзи кивнул и отступил в сторону, чтобы не столкнуться с группой хихикающих юнцов. Вэй Усянь некоторое время наблюдал за ними. Когда они свернули в боковую улочку, он заметил, как один из них вытащил из-за лацканов что-то, подозрительно похожее на эротический журнал.       Хах, и в самом деле, все подростки одинаковы, независимо от того, заклинатели они или нет!       Но тут внезапно в голове что-то щёлкнуло. Просьба Не Хуайсана! Вэй Усянь совсем забыл, что должен был забрать то, что его друг заказал в "Чуньтяне"! Скорее всего потому, что всё его внимание было сосредоточено на Лань Ванцзи.       — Лань Чжань, чуть не забыл, Не-сюн попросил меня забрать для него книги, пока я буду в городе. Я у него в долгу, мне нужно будет купить их очень быстро. Почему бы тебе не подождать меня где-нибудь? — предложил он.       Лань Ванцзи насторожился, как только Вэй Усянь упомянул Не Хуайсана и книги в одном предложении.       — Я пойду с тобой, — решительно сказал он.       — А, эээ, ну ладно. Пошли?       Ему просто нужно будет убедить Лань Ванцзи снова подождать его у магазина. В конце концов, эротические материалы были запрещены в Облачных Глубинах. Лань Ванцзи был бы очень разочарован им, если бы узнал, что Вэй Усянь намеревался тайком пронести это "добро" к нему домой прямо у него под носом. Но он действительно в долгу перед Не Хуайсаном за всю его поддержку.       Когда они добирались до Чуньтяня, ветер начал заметно усиливаться, и Вэй Усянь остро почувствовал холод. Казалось, что погода останется верной предсказанию Чуаньли-сюна. Если им повезет, возможно, дождь не начнется до тех пор, пока они не доберутся до места назначения.       Чуньтянь был большим аукционным домом с элегантным фасадом. По сути, это было именно то место, к которому молодой господин, такой как Не Хуайсан, почувствовал бы влечение, просто бродя по улицам.       В витринах перед входом были выставлены изящные картины тушью и собранные товары со всей страны и за ее пределами, от которых сердце любого коллекционера упало бы в обморок, и даже Вэй Усянь часто испытывал искушение не торопиться и внимательно изучить их, проходя мимо этого магазина. Ничто во внешнем виде здания не позволяло невнимательному прохожему заподозрить о закулисных делах заведения.       Вэй Усянь остановил Лань Ванцзи, мягко потянув его за руку, прежде чем он успел войти.       — Лань Чжань, просто подожди меня здесь, это не займет много времени, и там, наверное, очень душно. В любом случае, это всего лишь посылка для Не-сюна, я вернусь раньше, чем ты успеешь оглянуться.       Но Лань Ванцзи это не остановило. Как глава дисциплины клана Лань, у него был большой опыт взаимодействия с людьми, пытающимися что-то скрыть от него. И нынешнее поведение Вэй Усяня было отвратительным до небес. Он, вероятно, уже догадался, что они здесь не только ради какой-то простой книжки с историями.       Лань Ванцзи, прищурившись, оглядел витрину магазина и спросил:       — Что заказал Не Хуайсан?       — "Черт, Не-сюн, ты просил меня не разочаровывать тебя, но теперь это на самом деле твоя вина, что Лань Чжань рассердится на меня" — мысленно выругался Вэй Усянь. — "Лань Чжань, ты наверняка разозлишься. Пожалуйста, не заставляй меня рассказывать. Я делаю это только потому, что все равно у него в долгу."       Лань Ванцзи выглядел слегка напряжённым, его брови все еще были нахмурены. Вэй Усянь попытался прочитать его мысли, ища подсказки по выражению его лица, а затем медленно потянулся к руке собеседника.       Только что было много прикосновений, и это придало ему смелости. Поможет ли это ему? Может быть. Он облегченно вздохнул и нежно сжал руку Лань Ванцзи.       — Я не говорил тебе, потому что не хотел портить нашу прогулку, и я даже забыл, что обещал Не-сюну это до этого момента, клянусь. Не сердись, Лань-гэгэ.       Рука Лань Ванцзи снова дернулась при упоминании такого обращения, он выглядел неуверенным, очевидно, из-за чего-то воюя с самим собой.       Затем внезапно в его глазах появилась стальная решимость, и он, в свою очередь, сжал руку Вэй Усяня, прямо встретившись с ним взглядом.       — Мы войдем внутрь вместе, — заявил он.       — Ааа? Лань Чжань, нет! Тебе нельзя быть рядом со мной, пока я получаю... ты сам знаешь что. Что, если начнут распространяться слухи? — Вэй Усянь запротестовал.       — Никто не смотрит в нашу сторону, — спокойно возразил Лань Ванцзи, который, по-видимому, снова обрел равновесие после принятия решения о дальнейших действиях.       Он крепко схватил Вэй Усяня за руку и потащил его в магазин.       — Подожди, подожди, Лань Чжань. Лань Чжань! Это плохая идея! Лань Чжань, подожди...       — Ах, добро пожаловать, молодые господа, — продавщица в аукционном доме прервала его вопли протеста.       Это была женщина средних лет, которая в данный момент полировала большую фарфоровую вазу с белым цветочным узором.       — Чем вам может помочь эта скромная служанка? Вы ищете что-то конкретное?       Она с любопытством переводила взгляд с них двоих, и остановился в том месте, где они все еще держались за руки. Лань Ванцзи уставился на Вэй Усяня недовольным выражением лица. Ну, если бы Лань Ванцзи захотел поиграть в такую игру, то Вэй Усянь не стал бы так просто отказываться от вызова!       — Добрый день. Не Хуайсан поручил мне выполнить одно из его... эээ, его поручений.       Он почувствовал, как взгляд Лань Ванцзи прожигает дыру в его голове.       — Он сказал мне, что его заказ прибыл совсем недавно, это ведь так?       Продавщица сделала паузу, рассматривая их с возросшим интересом.       — Господин Не? Вы его знакомые? — спросила она.       Вэй Усянь кивнул.       — Да, Не-сюн — мой друг. А меня зовут Вэй Усянь.       Продавщица улыбнулась и спрятала салфетку за лацканы.       — Да, он говорил, что возможно заказ может забрать кто-нибудь из его знакомых вместо него. Очень хорошо, молодые господа. Пожалуйста, подождите здесь минутку, пока я достану заказ молодого господина Не из хранилища.       Она поклонилась им и еще раз мельком взглянула на их соединенные руки, в ее глазах появилось что-то расчетливое, прежде чем она исчезла за красиво расписанной дверью. Как только она ушла, Вэй Усянь уткнулся лицом в руку, которую не взяли в заложники, и застонал.       — Лань Чжань, ты меня мучаешь. Почему ты так настойчив?       Уши Лань Ванцзи слегка покраснели, но он по-прежнему казался решительным.       — Со стороны Не Хуайсана бесчестно использовать оказанную ему услугу, чтобы подстрекать тебя к совершению правонарушения.       — Лань Чжань, ну же! Это же просто безобидная забава. Сейчас это никому не вредит, не так ли?       Вэй Усянь пытался выглядеть более убедительно, надеясь каким-то образом заставить Лань Ванцзи забыть об этом. Если бы он конфисковал весенние сборники, Не Хуайсан снял бы с него голову. Кто знает, какую цену его друг заплатил аукционному дому за этот заказ и насколько редкими были эти товары?       Лань Ванцзи тихо выдохнул. Казалось, он принял решение.       — Вам обоим придется понести за это наказание. Молодой господин Не должен взять на себя ответственность за злоупотребление услугой и владение запрещенными материалами. Твой же вердикт будет значительно мягче, поскольку твой долг вынудил тебя так действовать, — спокойно заявил он.       Вэй Усянь не был уверен, как он раньше не понимал, что справедливое наказание Лань Ванцзи на самом деле было действительно справедливым.       — Не Хуайсану будет разрешено сохранить то, что содержится в этом заказе, при условии, что он не откроет его до окончания своего пребывания в Облачных Глубинах.       Вэй Усянь нетерпеливо кивнул.       — Это справедливо, спасибо, Лань Чжань. И еще раз прости, что я втянул тебя в это.       — Нет необходимости в извинениях, — Лань Ванцзи покачал головой.       Вэй Усянь почувствовал, что улыбается. Лань Ванцзи, каким он был несколько дней назад, никогда не был бы таким терпимым. Он чувствовал, что их отношения значительно улучшились за это короткое время.       Он хотел возразить, что в этом наоборот есть все необходимое, но тут вернулась продавщица, держа в руках посылку.       — Эта служанка приносит свои извинения за ожидание, молодые господа. Вот заказ. Я предупреждаю вас обращаться с ней осторожно. Эти книги довольно старые, и у них изящный и хрупкий орнамент на обложке.       Вэй Усянь понимающе кивнул и осторожно принял у неё посылку. Он уже собирался поблагодарить её и попрощаться, когда она лукаво улыбнулась и вытащила что-то еще из рукава.       — А это личный подарок от нашего магазина молодым господам в честь верного покровительства молодого господина Не, в надежде, что он сослужит хорошую службу своим друзьям.       С этими словами она протянула брошюру простого синего цвета, которая по всем параметрам выглядела точь-в-точь как буддийское писание или что-то очень похожее. Поскольку у Вэй Усяня не было свободной руки, Лань Ванцзи взял на себя ответственность получить книгу.       — Ах, что ж, спасибо вам за вашу щедрость. — Вэй Усянь улыбнулся ей.       Женщина выглядела очень довольной.       — Мне очень приятно. В Чуньтяне всегда рады новым посетителям.       Надежда Вэй Усяня на то, что подаренная книга на самом деле была просто каким-то Священным Писанием, таяла с каждым мгновением. Но поскольку обе его руки были заняты, он не смог защитить Лань Ванцзи от ее возможного содержания. Как только они вышли из магазина, он все равно попробовал забрать её.       — Лань Чжань, почему бы тебе не передать её мне? Сомневаюсь, что эта леди дала нам что-то подходящее для твоих глаз.       Лань Ванцзи наконец отпустил его и посмотрел на него, нахмурившись.       — Эй, ну же, не упрямься. Одно дело, если меня застукают с чем-то подобным, поскольку все уже знают, что я главный бесстыдник и нарушитель порядков. А другое дело, если что-то такое найдут у тебя, ты должен от неё избавиться, если хочешь сохранить свою хорошую репутацию. На самом деле, даже если ты передашь её своему дяде, что, если он заподозрит, что ты мог тоже рассматривать её, или кто-то другой пронюхает об этом? Лань Чжань, ты должен защищать свою невиновность!       — Тогда Вэй Ин тоже не должен смотреть, — провозгласил Лань Ванцзи и, прежде чем Вэй Усянь успел его остановить, открыл брошюру на случайной странице.       Он тут же снова захлопнул ее.       — Настолько всё плохо? Это плохо, не так ли? Ааа, я так и знал, — воскликнул Вэй Усянь. — Лань Чжань, тебе не следует на это смотреть, что, если твой дядя узнает?       Лань Ванцзи все еще смотрел на книгу, которую только что закрыл. Его уши покраснели сильнее, чем когда-либо прежде, и, если это была не просто игра света, казалось, на его щеках даже появился легкий румянец. Он даже не отреагировал на слова Вэй Усяня.       — Поскольку это подарок, мы не можем просто выбросить его, поэтому просто отдай его мне, а я передам Не-сюну, чтобы он забрал его Цинхэ, когда уедет, — предложил Вэй Усянь, протягивая руку.       Но Лань Ванцзи только нахмурился и молча спрятал брошюру в рукав.       — Не нужно, — выдавил он.       — Лань Чжань, будь серьезен! Что, если твой дядя узнает, что ты смотрел на это, потому что я притащил тебя сюда? Или подумает, что я заставил тебя это сделать? Он тогда точно убьет меня!       — Он не убьет тебя.       — Лань Чжань, не шути сейчас, я правда больше не могу рисковать благосклонностью твоего дяди! Есть очень ценные вещи, которые я могу потерять! Что, если ему, наконец, надоест и он запретит мне когда-либо снова тебя видеть?       Лань Ванцзи сделал паузу.       — Наши встречи это ценная вещь? — спросил он, и Вэй Усянь только тогда понял, что его точный выбор слов, возможно, раскрыл немного больше, чем он намеревался.       — Ох... — начал было он, но все, что он собирался сказать, сразу же забылось, когда над ними раскинулись серые тучи.       Вэй Усянь вскрикнул, когда холодный дождь обрушился им на головы, и они поспешили спрятаться под карнизом, нависающим над узким переулком, который отделялся от улицы рядом с аукционным домом.       Единственные прохожие, которые были на улице, должно быть, спрятались в другом месте, поскольку никого рядом не было. Внезапно они оказались совершенно одни, и компанию им составляли только рёв ветра и громкий стук дождя над головой. В отдалении уже слышались раскаты все ещё далекого грома, обещая, что в ближайшее время погода станет ещё более неблагоприятной.       — Черт возьми, я надеялся, что мы доберемся до ресторана до того, как пойдёт дождь. Хм, Лань Чжань, нам действительно не повезло. Может быть, нам стоит просто быстро убежать? Место, которое вам с братом нравится, далеко отсюда? — спросил Вэй Усянь, дрожа и потирая руки, чтобы согреться.       Несмотря на то, что в Юньмэне выпадало много дождей, климат был намного мягче, и даже зимы никогда не были такими холодными, как здесь.       Вэй Усянь был летним ребенком. Он любил купаться перед пирсом и, когда жара по-настоящему обрушивалась на землю, валяться на солнышке так долго, как только мог, пока мадам Юй не находила его.       Сейчас в Гусу была поздняя осень, и как только солнце скрылось за облаками, ветер усилился, а дождь стал беспощадным. Вэй Усянь слышал, что зима в этом уголке мира принесла столько снега, что все Облачные Глубины превратились в бесконечные равнины белого цвета, такие же нетронутые, как одежды их жителей, и что высоко в горах местным жителям нужны меховые накидки высочайшей плотности, чтобы защититься от морозного воздуха даже с их золотым ядром.       Очевидно, их адепты всегда любили участвовать в ночных охотах, где добычей были толстые шкуры и мех.       Внезапное тепло охватило его. Лань Ванцзи достал меховую накидку из своего мешочка цянькунь и аккуратно накинул его на дрожащие плечи Вэй Усяня. Он встал перед ним, опустив глаза на свои руки, которыми завязывал верёвки накидки на груди Вэй Усяня.       Вэй Усянь был очарован таким редким видом Лань Ванцзи. Его молчаливая стоическая сосредоточенность и красивые глаза, слегка прикрытые длинными черными ресницами. Его бледные руки, работающие спокойно и уверенно. Медленный, почти незаметный подъем и опадение груди Лань Ванцзи при дыхании.       Затем он внезапно оказался вплотную близко к Вэй Усяню, протянул руку ему за спину и натянул капюшон там, где он свисал с верхней части спины Вэй Усяня, его руки дразняще дотронулись до его плеч, а теплое дыхание коснулось лица.       Он был так невероятно близко. Вэй Усянь не мог дышать. Это было совсем не похоже на их предыдущее объятие, наполненное чем-то более напряженным. Лань Ванцзи активно решил подойти ближе, проявив инициативу. Белый мех, обрамлявший капюшон, слегка щекотал виски Вэй Усяня. Лань Ванцзи немного помедлил, поправляя шерсть на лице Вэй Усяня, и слегка коснулся костяшками пальцев его щеки.       Собственные руки Вэй Усяня взметнулись вверх и крепко обхватили руки юноши, останавливая их отступление. Он пристально посмотрел в глаза Лань Ванцзи. Не слишком ли он много сделал? Не была ли эта ситуация слишком романтичной, чтобы ее нельзя было объяснить просто врожденной добротой Лань Ванцзи?       Лань Ванцзи отвел свои глаза в сторону, и Вэй Усянь был уверен, что в их золотистой глубине мерцает тревога. Если эта ситуация действительно была такой, какой казалась, то...       — Лань Чжань, — прошептал он, чувствуя, как сердцебиение поднимается к горлу. Шум проливного дождя почти заглушал его голос.       Лань Ванцзи по-прежнему не смотрел на него. Так не пойдет.       — Лань Чжань, ну посмотри на меня, — ошеломленно взмолился он.             Он действительно правильно всё понял?       И затем внезапно вся сила внимания Лань Ванцзи была направлена на него, обнажая всю душу, когда чужие глаза поднялись, чтобы встретиться с его глазами.       Позже Вэй Усянь наверное вообще не сможет вспомнить, что произошло в тот момент, чем именно выражение глаз Лань Ванцзи отличалось от их обычной неотразимости, что заставило его выпалить это. Но он чувствовал, что в этот момент Лань Ванцзи может приказать ему сделать что угодно, и он сделает это без вопросов, сделает абсолютно все, чтобы он продолжал так на него смотреть.       — Ты мне нравишься, Лань Чжань.       Рука Лань Ванцзи дернулась.       — Да, очень нравишься.       Тишина. Дождь почему-то усилился, и сверкнула молния, за которой немедленно последовал раскат грома.       Глаза Лань Ванцзи расширились, как блюдца. Лицо Вэй Усяня приобрело ярко-красный оттенок. Это должно было произойти не так, как он изначально задумывал! На самом деле, он пока не планировал ничего конкретного, кроме как доказать Лань Ванцзи, что он может быть кем-то, на кого стоит тратить свое время, что Лань Ванцзи больше не нужно избегать его.       Лань Ванцзи был устрашающе молчалив. Он просто уставился на него. На этот раз на нём был отчетливо виден шок, и его глаза метались взад-вперед между глазами Вэй Усяня, как будто пытаясь выяснить, не пропустил ли он какую-то шутку.       Затем внезапно он освободил руки, за которые Вэй Усянь не осознавал, что он все еще держался, как за спасательный круг, чтобы по очереди схватить Вэй Усяня за запястья.       — Тебе не следует шутить на такие темы, — серьезно заявил он, но его голос, казалось, слегка дрожал.       Вэй Усянь попытался спрятать лицо, закрыв его своими руками.       — Кто сказал, что я шучу? — он пробормотал, наполовину надеясь, наполовину боясь, что Лань Ванцзи не сможет понять его сквозь шум дождя.       Конечно, Лань Ванцзи мог его понять. Его руки сжали его ещё крепче, пока Вэй Усянь не стал уверен, что явно не сможет освободиться, даже если попытается. Дрожь возбуждения пробежала по его спине.       — Вэй Ин несерьёзен, когда флиртует с кем-то, — с горечью обвинил его Лань Ванцзи.       Вэй Усянь снова вскинул голову. Внезапно он больше не мог молчать.       — Это правда! Лань Чжань, ты слишком прекрасен, как ты можешь мне не нравиться? И я вовсе не дразню тебя сейчас!       Брови Лань Ванцзи лишь нахмурились в сомнении.       — Есть большая разница между обычным восхищением и подобными чувствами, — он начал отпускать руки Вэй Усяня и сделал шаг назад.       Рука Вэй Усяня невольно потянулась к нему. Во всех своих фантазиях он никогда не предполагал, что Лань Ванцзи просто не поверит ему, если он когда-нибудь ему признается.       — Лань Чжань, я серьезно! Ты думаешь, я настолько невнимателен, что не могу отличить влюблённость от восхищения?       Лань Ванцзи сжал руки в кулаки и нахмурился. Он просто был недоволен этим признанием? Или он тщательно откразывался верить в серьёзные слова Вэй Усяня, чтобы мягко его отшить? А может он просто не хотел признавать возможность такого исхода событий?       — Ты не можешь быть в этом уверен, — настаивал он.       — А откуда тебе вообще знать в чём я уверен, а в чём нет? — Вэй Усянь внезапно разозлился.       Это же было просто глупым отрицанием. Он боялся, что никогда не сможет высказать свои недавно осознанные чувства вслух, но теперь, когда он это сделал, Лань Ванцзи просто проигнорировал его слова?       Спина Вэй Усяня резко ударилась о стену позади него, и его запястья прижались к грубой текстуре дерева, схваченные большими сильными руками, затылок отчетливо ударился даже через толстый капюшон.       Во рту появился чужой язык, с особой силой раздвигающий его губы, старающийся проникнуть внутрь с поразительно влажным звуком. Он дразняще выводил произвольные линии по верхнему нёбу, а когда вышел наружу, его владелец начал жадно кусать и тянуть его нижнюю губу.       Высокий звук вырвался из горла Вэй Усяня, опасно перетекая в сторону хныканья, отчего его голос звучал смущающе распутно, и он почувствовал, как румянец приливает к щекам. Гнев мгновенно испарился, превратившись в туман смущения.       Лань Ванцзи резко отвернул лицо, тяжело дыша, как будто пробежал тысячу ли, его глаза лихорадочно шарили по чертам лица Вэй Усяня, как будто что-то искали.       — Ты... — начал он, но не продолжил, его взгляд остановился на губах Вэй Усяня, которые были слегка покусаны и, несомненно, розовее обычного.       Он казался удивленным, шокированным и как будто действительно не знал, что теперь делать. В своём потаенном уголке сознания Вэй Усянь понял, что Лань Ванцзи, должно быть, ожидал, что он будет сопротивляться, поймет, что был прав, и Вэй Усянь просто перепутал восхищение с влюблённостью. Казалось, он не ожидал, что зайдет так далеко.       Но другие части разума Вэй Усяня были необычно упорядочены, полностью объединены в своем намерении заставить Лань Ванцзи повторить это.       Поскольку его руки все еще были скованы чужими напряженными руками, у него не было выбора, кроме как наклониться вперед, насколько это позволяла хватка Лань Ванцзи, сосредоточив взгляд на дрожащих губах юноши, таких мягких и манящих, слегка блестящих от слюны. Он совсем не смог полностью дотянуться до него.       — Лань Чжань, — выдохнул он.       — Лань Чжань, пожалуйста... — он попытался сделать свой голос настолько ранимым, насколько это возможно, чтобы сделать вид, что был подавлен собственной нуждой, но голова приятно кружилась, заглушая все мысли, кроме того, что ему снова нужно почувствовать этого человека рядом с собой.       — Лань Чжань, повтори это, пожалуйста, — попросил он, поскольку Лань Ванцзи, казалось, нуждался в дальнейших инструкциях. Тут же, после этой просьбы Лань Ванцзи снова набросился на него, пожирая, как будто умирающий с голоду человек, и Вэй Усянь едва поспевал за ним, не уверенный, как шевелить губами в ответ, когда Лань Ванцзи с жадной силой атаковал его рот.       Их зубы клацнули друг о друга, и Лань Ванцзи издал нетерпеливый звук, который почему-то ужасно возбуждал, сменил хватку и, о небеса небесные, одной большой рукой сжал оба запястья Вэй Усяня, другой слегка наклонил его лицо влево и снова соединил их рты.       — Ммм, — издал смущающий звук Вэй Усянь, их губы внезапно невероятно хорошо соприкоснулись.       Таким образом, небольшая разница в росте между ними стала очевидной, поскольку ему пришлось немного приподнять подбородок, чтобы должным образом отвечать на поцелуи Лань Ванцзи.       Вэй Усяню захотелось прикоснуться к нему, провести рукой по шелковистым черным прядям, почувствовать твердость его груди и ширину плеч. Он изо всех сил пытался высвободить хотя бы одну руку, в то время как Лань Ванцзи продолжал атаковать его губы, каким-то образом умело проявляя свое рвение, хотя, должно быть, он тоже впервые кого-то целует.       Рука Лань Ванцзи даже не шелохнулась. Жар ударил в живот Вэй Усяня, угрожая спуститься еще ниже, и ему пришлось отвернуть голову, чтобы перевести дыхание, внезапно уткнувшись лицом в руку Лань Ванцзи.       Лань Ванцзи же примкнул к уязвимой коже шеи, которая таким образом стала открыта ему, посасывая и покусывая, как будто хотел проглотить Вэй Усяня целиком и полностью. Его рука скользнула ниже от щеки Вэй Усяня, пальцы погрузились в его конский хвост снизу, внезапно резко сжав и потянув копну волос вниз.       Вэй Усянь тяжело вздохнул, чувствуя, как Лань Ванцзи покусывает чувствительное место по его подбородком, прежде чем скользнуть зубами к его кадыку, позволив своим мягким губам коснуться его, а затем поцелуями спуститься к тому месту, где его шея соединяется с плечом, отчего у Вэй Усяня вырвался жалобный стон.       — Ммм, Лань Чжань...       Лань Ванцзи укусил его за плечо, прежде чем уткнуться в него лицом. Вэй Усянь рассеянно отметил, что некоторое время назад жар в его животе определенно начал опускаться еще ниже, но остановился, когда Лань Ванцзи прекратил все эти страсти, тяжело дыша в его плечо и, наконец, отпустив руки Вэй Усяня, скользнул вниз, позволив своим рукам мягко опуститься на затылок собеседника.       Сам Лань Ванцзи вцепился в одежду Вэй Усяня, крепко прижимая его себе в объятия.       — Лань Чжань, — прошептал Вэй Усянь, нежно поглаживая голову юноши в своих руках.       Лань Ванцзи дрожал, его дыхание все еще было быстрым и горячим там, где оно касалось кожи Вэй Усяня. Его собственное сердце пыталось выскочить из груди, мысли запаздывали, разум не мог полностью переварить то, что только что произошло.       — Лань Чжань, — повторил он, его красноречие полностью иссякло.       Внезапно Лань Ванцзи снова отделился от него. Он опустил голову, дабы не смотреть в глаза Вэй Усяню. Вэй Усяню удалось постепенно стряхнуть оцепенение, в котором он находился, и он понял, что Лань Ванцзи выглядит немного неуверенно, что сильно контрастирует с его поведением всего несколько минут назад.       В конце концов Лань Ванцзи посмотрел на него, хотя как казалось, немного испугался, его взгляд был устремлен куда-то за шею Вэй Усяня.       — Это было, было... — начал он слегка охрипшим голосом, но замолчал и снова встретился с ним взглядом, все еще выглядя неуверенно.       Лань Ванцзи был человеком непоколебимым в убеждениях, который обычно тщательно обдумывал свои слова и всегда заканчивал предложения придирчиво и скрупулезно. То, что он заикался и замолкал, ясно показывало, насколько он на самом деле был не в своей тарелке.       — Я причинил тебе боль? — решил спросить он, и Вэй Усяню показалось, что он выглядел почти умоляющим, хотя выражение его лица вообще почти не изменилось. Как будто он боялся того, что Вэй Усянь может ответить.       Однако Вэй Усяня отвлекло то, что рот Лань Ванцзи заметно дрожал, что явно выдавало его безмятежное лицо и то, чем он только что занимался. Лань Ванцзи был похож на хищника, когда набросился на чужой рот, но сейчас с покрасневшими губами и умоляющими глазами он выглядел так чувственно, словно милый невинный щеночек. Вэй Усянь подумал, что никогда прежде не видел Лань Ванцзи таким живым.       — Вэй Ин? — спросил Лань Ванцзи, теперь даже в его голосе звучала тревога.       — А! Хм... Что ты сказал?       Брови Лань Ванцзи нахмурились.       — Вэй Ин, я только что причинил тебе боль? — повторил он напряженным голосом.       — Что? Нет! Лань Чжань, конечно, нет! — Вэй Усянь яростно замотал головой. На самом деле, кожу, на которую напал Лань Ванцзи вдоль его горла, приятно покалывало, и он подсознательно поднял руку, чтобы попробовать понять, отличается ли она от прежней.       Лань Ванцзи проследил за его движением, всё еще не совсем убеждённый, и Вэй Усянь почувствовал непреодолимое желание успокоить его.       — Лань Чжань, если я скажу тебе, что мне нравится, когда ты так груб со мной, тебе станет легче? — он осмелился признаться, отчего голова Лань Ванцзи вскинулась.       — Бесстыдник! — прошипел он, хотя, к облегчению Вэй Усяня, его беспокойство, казалось, сменилось смущением.       Волна поразительной нежности захлестнула Вэй Усяня, и он не смог удержаться от идиотской улыбки, игнорируя боль в нижней губе, куда его ранее укусил Лань Ванцзи.       — Лань Чжань, я так счастлив, — выпалил он, и лицо Лань Ванцзи слегка смягчилось. — Лань Чжань, я думал, что ты отвергнешь меня.       — Нет, — ответил Лань Ванцзи почти сразу же после того, как Вэй Усянь закончил говорить.       Вэй Усянь не смог удержаться и бросился вперед, наконец-то сумев обнять Лань Ванцзи так, как изначально хотел, когда ему мешали это сделать. Почти сразу же Лань Ванцзи вскинул руки, в ответ прижимая его к себе.       Они некоторое время стояли в тишине, просто слушая вой бури и тихое дыхание друг друга. Вэй Усянь наслаждался возможностью еще раз вдохнуть аромат этого прекрасного юноши, к холодному сандалу теперь добавился мускусный привкус чистого пота и чего-то настолько присущего Лань Ванцзи, что ему захотелось в нем утонуть.       Руки Лань Ванцзи крепко обхватили его за талию, надежно удерживая. Вэй Усянь никогда не чувствовал себя в такой безопасности.       Хихиканье вырвалось у него после того, как они простояли так довольно долго, и в ответ на вопросительное хмыканье Лань Ванцзи он повернул лицо и осмелился потереться носом о его бледную шею.       — Лань Чжань. Лань-гэгэ, подумать только, я беспокоился, что твой дядя может узнать, что ты рассматриваешь картинки непристойного содержания. Просто представь его лицо, если бы он застал своего горячо любимого племянника целующимся с проклятием своего существования в общественном переулке.       Ему пришлось снова хихикнуть, эта картина показалась ему слишком веселой, даже когда Лань Ванцзи тяжело вздохнул.       — Ты не проклятие, — спокойно возразил Лань Ванцзи, и Вэй Усянь поразился откровенному удовлетворению на его лице, когда он больше не боялся переступить черту.       — Разве я не такой? Ох, Лань Чжань, Лань Чжань, ты такой противоречивый... — пел он, счастливо раскачиваясь взад-вперед в объятиях, вне себя от радости, когда Лань Ванцзи позволял себя двигать. — Лань-гэгэ, напомни мне, кто выкрикивал "бесстыдник" и "убожество" при каждом удобном случае и наверняка проклинал мое имя ещё на прошлой неделе?       В глазах Лань Ванцзи мелькнула искорка.       — Всё, что я тогда говорил — неправда, — невозмутимо произнес он, а Вэй Усянь в ответ фыркнул.       — Лань Чжань! Как ты можешь быть таким подлым, когда только что жестоко украл мой первый поцелуй в минуту слабости? Кто женится на мне теперь, когда моя добродетель унесена ветром? — он наигранно заскулил, максимально неестественно надув губы.       Руки Лань Ванцзи напряглись.       — Первый поцелуй? — спросил он, и Вэй Усянь вздрогнул от собственнического блеска в его глазах.       — Хах? А с кем, по-твоему, я мог до этого целоваться? Может, у меня и репутация великого соблазнителя, но я пожалуй дам тебе знать, что я невинен, как новорожденный!       Рука Лань Ванцзи двинулась вверх, пока не достигла его шеи, слегка нажимая на один из синяков, которые он оставил.       — Теперь нет, — заявил он своим глубоким голосом, и Вэй Усянь мгновенно покраснел.       — Лань Чжань! — он был сбит с толку.       Что это было? Неужели Лань Ванцзи теперь учится поддразнивать его в ответ? Это совсем не предвещало для него ничего хорошего.       Лань Ванцзи, казалось, был доволен возмущением на лице Вэй Усяня. Он отступил назад, взял Вэй Усяня за руку и нежно провел большим пальцем по костяшкам.       — Нам нужно пойти поесть. Уже довольно поздно, — заявил он, и хотя его лицо снова стало непроницаемым, его ладонь была очень мягкой и теплой.

***

      Как оказалось, Лань Ванцзи всё-таки принес с собой зонтик в своём мешочке цянькунь. Они могли бы спрятаться за ним от дождя двоём, если бы тесно прижались друг к другу, что вполне устраивало их обоих. Вэй Усянь смеялся над Лань Ванцзи, поддразнивая его, почему он не достал его сразу после начала дождя, но поскольку они оба были очень заняты друг другом, он пропустил это мимо ушей.       Лань Ванцзи все ещё казался взволнованным и немного нервным, следя за тем, чтобы Вэй Усянь вдруг случайно не покинул пространство под зонтиком и не простудился от холодного дождя, его рука в конце концов собственнически легла ему на талию и удерживала его рядом.       Вэй Усянь был непротив таких действий от него, так как ему все равно хотелось прильнуть к Лань Ванцзи и прижаться к нему, наслаждаясь ощущением близости.       Меховая накидка Лань Ванцзи была тёплой и пахла сандаловым деревом, а из-за уверенной тяжести руки Лань Ванцзи, обнимавшей его, и непрекращающегося шума дождя, барабанящего по промасленной бумажной поверхности зонта, атмосфера вокруг была убийственно интимной. Не было необходимости нарушать эту приятную тишину болтовней, Вэй Усянь чувствовал себя довольным, просто молча прижимаясь к Лань Ванцзи, пока последний вел их по улице в сторону квартала с ресторанами и забегаловками.       Небо стало тёмным, а температура воздуха холодной. На улицах не было послеполуденной толпы, поскольку большинство искало укрытия от дождя где-нибудь внутри зданий. Климат Гусу, после его безвкусной еды и жестких правил, был одной из первых вещей, на которые жаловался Вэй Усянь после прибытия на лекции приглашенных учеников, но теперь он подумал, что у холодной, неуютной погоды определенно были и свои плюсы.       Они шли, пока Лань Ванцзи не остановил их перед ярко освещенным рестораном, из входной двери которого на тёмную улицу распространялся восхитительный запах. Казалось, это было одно из самых изысканных заведений в Цайи, но не слишком показное. Определенно, это было тем местом, которое, по мнению Вэй Усяня, понравилось бы братьям Нефритам из клана Лань.       После того, как Лань Ванцзи неохотно убрал руку с тела Вэй Усяня и закрыл зонт, он вошел в заведение и подошел к мужчине за прилавком, Вэй Усянь последовал за ним. Мужчина просиял, узнав Лань Ванцзи, и поклонился.       — Второй молодой господин Лань, как удачно видеть вас сегодня вечером. Вы собираетесь поужинать со своим приятелем? — весело поинтересовался он, бросив быстрый взгляд на Вэй Усяня.       — Да, — коротко ответил Лань Ванцзи, и мужчина с энтузиазмом кивнул.       — Без проблем, для нас всегда удовольствие видеть вас здесь. — мужчина поспешно подозвал к себе одного из официантов.       — А-Шан, проводи этих молодых господ к нашему лучшему столику, — проинструктировал он его.       Официант почтительно поклонился и жестом пригласил их следовать за ним наверх. Пока они поднимались, Вэй Усянь наклонился к уху Лань Ванцзи.       — Лань Чжань, здесь конечно красиво, уютно и всё такое, но мои карманы сейчас не слишком-то и наполнены, чтобы позволись себе такую роскошь. Я не уверен, хватит ли у меня денег заплатить за их лучший столик, — прошептал он.       Лань Ванцзи мельком взглянул на него, прежде чем снова повернуться вперёд.       — Тебе не нужно платить, — просто ответил он.       — Ааа? — воскликнул Вэй Усянь, но прекратил протестовать, поскольку они подошли к прекрасному столу, который был чувственно освещён свечами и отделен от остальных на этом этаже тонко раскрашенными ширмами.       — Вот, пожалуйста, — официант жестом пригласил их сесть и, извинившись, удалился.       Как только он ушел, Вэй Усянь устремил на Лань Ванцзи, который теперь сидел напротив него, растерянным взглядом.       — Что значит, мне не нужно платить? Я хотел отплатить тебе за твою поддержку сегодня, в таком случае я буду должен тебе больше, — легкомысленно пожаловался он.       Лань Ванцзи покачал головой.       — Ты мне ничего не должен, — не согласился он.       — Конечно должен, я не стану просто игнорировать то, что ты для меня сделал.       Лань Ванцзи слегка нахмурился.       — Вэй Ин приравнивает то, что я сделал к обычной услуге?       — Эээ, да нет же, это не услуга. Смотри, ты делал для меня что-то приятное, а я должен ответить тебе тем же! Ты должен хотя бы позволить мне заплатить столько, сколько мне позволит мой сегодняшний бюджет, — после этого он, конечно, был бы по-настоящему разорен, но Лань Ванцзи определенно стоил небольшой денежной борьбы.       Он хотел продолжить поддразнивания, добавив в спор правила клана Лань, касающиеся благодарности и урегулирования долгов, но Лань Ванцзи вдруг внезапно потянулся через стол и взял руку Вэй Усяня в свою, фактически заставив его забыть о том, что он собирался сказать.       — Вэй Ин... Я не хочу, чтобы ты был мне должен. Твоя компания — достаточная награда за то немногое, что я сделал, — он казался немного смущенным. — У меня есть много денег, которые я никуда не трачу. Потратить их на Вэй Ина — более чем достойная цель.       Вэй Усянь почувствовал, как у него свело желудок.       — Нет, Лань Чжань, перестань, не будь таким, я этого не вынесу! — возмущенно воскликнул он.       Лань Ванцзи выглядел слегка встревоженным его вспышкой, но продолжал удерживать его руку в своей.       — Как ты можешь быть таким серьезным и одновременно милым? Ты хочешь, чтобы мое сердце не выдержало? Кто ж знал, что ты будешь так наставивать на том, чтобы заплатить за меня? Если ты внезапно начнешь флиртовать со мной, я просто помру. Ты обязательно должен предупредить меня перед этим. Серьёзно, без предупреждения я не буду знать, что делать!       Лань Ванцзи фыркнул, и, что невероятно, уголки его рта чуть приподнялись.       — Аааа, не улыбайся, не улыбайся прямо сейчас, меня это окончательно прикончит! — Он закрыл лицо руками. — Лань Чжань, ты слишком опасен для моего сердца.       — Смешно, — пробормотал Лань Ванцзи, но на этот раз в его ровном голосе отчетливо слышалась нежность.       Как раз в этот момент вернулся официант, чтобы подать им меню, поэтому Лань Ванцзи отдернул руку, и Вэй Усянь сразу же соскучился по её теплу.       — Итак, что бы вы хотели, молодой господин Лань? — спросил он, обводя взглядом варианты блюд.       Лань Ванцзи казался задумчивым.       — Я сомневаюсь, что то, что мы с братом обычно заказываем, придётся по вкусу Вэй Ину, — признался он.       Вэй Усянь вспомнил времена, когда он довольно громко жаловался где-нибудь поблизости от Лань Ванцзи или прямо ему в лицо на то, какой пресной и невкусной была еда в Гусу.       — Я вполне мог бы время от времени пробовать что-нибудь новенькое, — задумчиво произнес он. — Эй, Лань Чжань, давай каждый закажет то, что нам точно понравится, а потом попробуем еду у друг друга!       Лань Ванцзи внимательно посмотрел на него, прежде чем согласиться:       — Хорошо.       Они оба сказали официанту, который терпеливо стоял в стороне, свой заказ, и после того, как он засуетился, Вэй Усянь взволнованно повернулся к Лань Ванцзи.       — Лань Чжань, Лань Чжань, я надеюсь, ты не возражаешь против небольшого количества острых специй? Я думаю, ты, вероятно, к этому не привык.       — Мгм, — согласился Лань Ванцзи.       — Слушай, а как часто вы с братом приходите сюда? Хозяин, кажется, знаком с вами? — захотел узнать он.       — Это стало происходить реже с тех пор, как брат в последнее время стал больше заниматься делами будущего лидера клана.       Вэй Усянь понимающе хмыкнул.       — Он, должно быть, очень занят, да? Цзян Чэн всегда жалуется на то, как тяжело выполнять обязанности наследника клана в дополнение к обычным тренировкам. Но Цзэу-Цзюню, должно быть, приходится еще тяжелее. Полагаю, пройдет совсем немного времени, и ему придется официально стать лидером клана.       Только сказав это, Вэй Усянь понял, насколько это могло быть немного оскорбительно.       — Ах, прости, Лань Чжань. Надеюсь, это не звучало как-то грубо.       Лань Ванцзи молча рассматривал его. Но потом он просто покачал головой.       — Все именно так, как ты и сказал, — согласился он.       Его голос звучал как-то отстраненно от темы, и Вэй Усянь задался вопросом, не были ли Лань Ванцзи и его брат близки со своим отцом. Или могли ли они быть такими когда-то.       Он хотел вернуть руку Лань Ванцзи, но почувствовал, что сейчас для этого неподходящий момент. Тем не менее, ему нужно было выразить какую-то поддержку. В конце концов, Лань Ванцзи и сегодня выслушал его горести.       — Вероятно, вам двоим всегда было нелегко, да? — предположил он, внимательно пытаясь понять, не хочет ли Лань Ванцзи, чтобы он закрыл эту тему.       — Мгм, — однако Лань Ванцзи не казался грустным.       — Ты когда-нибудь с кем-нибудь говорил об этом? — мягко спросил он.       Лань Ванцзи с самого начала был неразговорчив, и Вэй Усянь знал, как трудно бывает не держать такие вещи глубоко внутри, там, где даже он сам не смог бы их найти.       — Нет, — подтвердил его подозрения Лань Ванцзи.       — В таком случае, если ты когда-нибудь захочешь, я с удовольствием выслушаю всё, что тебе захочется высказать.       Ему, вероятно, можно было бы посочувствовать больше, чем кому-либо другому.       Лань Ванцзи наблюдал за ним и, к радости Вэй Усяня, протянул свою руку через стол, чтобы снова взять его за руку. Он серьезно посмотрел на его ладонь, прежде чем нежно погладить её большим пальцем. Он был уверен, что Вэй Усянь умрет от переизбытка таких нежностей еще до конца этого дня.       — Я никогда близко не общался со своим отцом, — наконец сказал он.       Вэй Усянь слегка улыбнулся и погладил длинные изящные пальцы Лань Ванцзи, все ещё несколько удивленный, что ему это вообще позволяют.       — За что же судьба так жестока с нами? — он усмехнулся. — У обоих какая-то муть, связанная с родителями. Мы, должно быть, родственные души!       Глаза Лань Ванцзи были полны любви, когда он смотрел на него.       — Я немного помню свою мать, — тихо признался он, из-за чего теперь казался немного опечаленным. — Но это было давно.       Сердце Вэй Усяня сжалось.       — В наших жизнях и так было слишком много печали! Так дело не пойдет! Я этого не допущу, Лань-гэгэ, — решил он. — Лань Чжань, отныне у тебя есть я, понял? Я обещаю, что со мной ты больше никогда не будешь одинок!       Лань Ванцзи выглядел немного озадаченным, но затем просто опустил голову и кивнул.       — Хорошо, — согласился он, и Вэй Усянь подумал, что если бы он утонул в нежности, излучаемой этими золотыми глазами прямо в этот момент, он был бы только этому рад.       Выражение лица Лань Ванцзи заставило что-то маленькое и уязвимое внутри него вскинуть голову, испуганная надежда зажглась в животе.       Кто-то кашлянул рядом с ними, и они немедленно отлипли друг от друга. Официант вернулся, неся два подноса с едой, покраснев до корней волос и упорно избегая смотреть им в глаза.       — Ах, извините, извините, мы вас не заметили, — Вэй Усянь неловко хихикнул.       И все же было немного волнующе видеть себя таким с Лань Ванцзи.       — Я искренне извиняюсь, что прерываю вас, — официант поспешил поставить заказ на стол.       Лань Ванцзи полностью проигнорировал его. Если уж на то пошло, он казался слегка раздраженным. Серьезно, как получилось, что все вокруг Вэй Усяня оказались ещё более бесстыдными, чем тот, у кого такая репутация?       — Пожалуйста, приятного вам аппетита, — продолжил официант дрожащим голосом, заметив недовольство Лань Ванцзи. Он поклонился и поспешно исчез.       Вэй Усянь ухмыльнулся и почувствовал, как краснеют его щёки.       — Вот посмотри, что мы наделали, этот бедняга даже побоялся посмотреть нам в глаза! Какой абсурд. После такого по-любому пойдут слухи.       Лань Ванцзи беззаботно начал накладывать несколько огненно-красных блюд в миску Вэй Усяня.       — Это его проблема, что он испугался. На тебе моя накидка. Это уже повод для слухов, — констатировал он как ни в чем не бывало, не прерывая своей работы.       Пораженный сам собой, Вэй Усянь посмотрел вниз и действительно, на нем все ещё была меховая накидка Лань Ванцзи с явно заметной вышивкой в виде облаков. Он не задумывался, что об этом подумают другие. От этой мысли ему стало жарко, но в хорошем смысле.       Он надулся, когда Лань Ванцзи принялся накладывать себе еду, которая по сравнению с его блюдами была зелёной и пресной.       — Лань-гэгэ, а ты на самом деле такой же бесстыдник, как и я, — игриво обвинил он, подперев подбородок одной рукой и взглянув на него безмятежными глазами.       Лань Ванцзи бросил на него недоверчивый взгляд, заставивший Вэй Усяня ухмыльнуться.       — Зачем ты корчишь такое лицо? Если бы я не знал тебя так хорошо, я бы подумал, что тебе это не нравится, — он игриво слегка оттянул свою чёрную одежду, обнажив при этом кусочек ключицы.       Хватка Лань Ванцзи на палочках для еды стала напряженной, его взгляд на мгновение опустился на полоску обнаженной кожи, прежде чем он, казалось, снова взял себя в руки.       — Ешь, — приказал он.

***

      Обедать в ресторане с Лань Ванцзи было восхитительно. Они вдвоем проводили время, наслаждаясь хорошей едой и разговаривая, вернее, Вэй Усянь говорил, а Лань Ванцзи слушал. Всё это время как будто совершенно новое чувство было невысказанным между ними. То, как кардинально изменились их отношения за такой короткий промежуток времени, заставило всё казаться новым и захватывающим.       Лань Ванцзи не выказал абсолютно никакой внешней реакции, попробовав блюдо Вэй Усяня с перцем чили, но решительно отказался от второй попытки и выпил несколько чашек чая, отчего Вэй Усянь ехидно захихикал.       Для сравнения, еда, которую заказал Лань Ванцзи, была точно такой же, какой их кормили в Облачных Глубинах, поэтому Вэй Усянь пришел к выводу, что Лань Ванцзи и его брату это заведение понравилось больше из-за атмосферы, поскольку они могли бы с таким же успехом остаться дома, если бы нужно было просто поесть       После того, как они закончили, Лань Ванцзи ненадолго ушёл, не сказав Вэй Усяню, куда направляется. Однако он быстро вернулся, и оказалось, что он пошел платить за их столик, и Вэй Усянь без особого энтузиазма отругал его за то, что он такой хитрый.       Они вышли из ресторана и, обнаружив, что шторм немного утих, решили улететь на мечах обратно в Облачные Глубины, поскольку быстро приближался комендантский час. При других обстоятельствах Вэй Усянь, возможно, попытался бы продлить их поездку еще немного, но поскольку Лань Ванцзи решительно отказался забирать свою накидку обратно, он не хотел рисковать тем, что позже дождь мог снова усилиться.       К разочарованию Вэй Усяня, ветер громко завывал над их головами, пока они летели, делая разговор невозможным. Тем не менее, всякий раз, когда он бросал взгляд в сторону Лань Ванцзи, он обнаруживал, что тот уже смотрит в ответ. При таких обстоятельствах могло быть чистой удачей, что они оба добрались до Облачных Глубин, не врезавшись в дерево.       Когда они вошли в ворота, стало ясно, что все ученики где-то попрятались, предоставив им двоим еще некоторое время неторопливо бродить, не беспокоясь о любопытных взглядах.       Когда они достигли тропинки, ведущей к спальням для гостей, оба одновременно остановились. Вэй Усянь вздохнул.       — Я не хочу расставаться, Лань Чжань. Я уже скучаю по тебе! — заныл он, и это прозвучало более серьезно, чем он намеревался.       Лань Ванцзи повернулся к нему и вручил зонтик, прежде чем плотнее закутать его в меховую накидку.       — Оставь это пока себе, — тихо сказал он. Его руки по-прежнему мягко лежали на плечах Вэй Усяня.       — А что насчет тебя? — Вэй Усянь нахмурился.       — Я больше привык к холоду. Будет лучше, если она останется у тебя, — ответил он.       — Эй, Лань Чжань, я не настолько мерзлявый, — рассмеялся Вэй Усянь.       Лань Ванцзи покачал головой, нежно поправляя его капюшон. Вэй Усянь начал думать, что ему просто слишком нравится видеть его на нём, чтобы захотеть забрать обратно.       — Причина не в этом, — объяснил он. — Я просто не хочу, чтобы тебе было холодно.       — Лань Чжань! — Вэй Усянь запротестовал.       Он шагнул вперед, снова прижимаясь к Лань Ванцзи.       — Разве я уже не просил тебя предупреждать меня? Почему так опытен в романтике? Ты как будто тренировался.       Лань Ванцзи нежно погладил его по спине, отчего по позвоночнику Вэй Усяня пробежала приятная дрожь, и он прижался ближе.       — Я просто честен, — не согласился он.       Они постояли там некоторое время. Наконец, Вэй Усянь удрученно вздохнул и снова отошёл назад, но все еще оставался довольно близко.       — Итак, мы увидимся завтра во время теста? — спросил он.       Лань Ванцзи кивнул и, прежде чем Вэй Усянь успел отреагировать, наклонился и поцеловал его прямо в губы. Это произошло слишком быстро, поэтому Вэй Усянь издал недовольный звук, когда Лань Ванцзи отошёл назад, из-за чего тому пришлось вновь приблизиться, чтобы воссоединить их губы, углубляя этот второй поцелуй уже на не такой маленький срок времени.       Перед тем, как они расстались, Лань Ванцзи слегка погладил его по талии и прошептал:       — До встречи, — повторив слова Вэй Усяня, сказанные им ранее в тот же день, а затем, к восторгу Вэй Усяня, он заметно улыбнулся.       — Спокойной ночи, Вэй Ин, — сказал он, все еще улыбаясь, и Вэй Усянь был настолько потрясен красотой этого зрелища, что даже не успел ответить, как Лань Ванцзи уже повернулся и вышел под дождь, оставив меховую накидку на плечах Вэй Усяня и зонтик в его руке.       Вэй Усянь стоял неподвижно и, казалось, долго смотрел ему вслед. Он рассеянно поднес свободную руку к все еще покалывающим губам, и у него вырвался непрошеный смешок.       Наконец, он повернулся, чтобы направиться в свою комнату, совсем не в состоянии или желании сдержать ухмылку на лице.

***

      Как и ожидалось, Не Хуайсан все еще слонялся без дела в их комнате. Вэй Усянь был бы удивлен больше, обнаружив его отсутствие, но когда он открыл дверь, голова его друга резко повернулась в его сторону. Глаза Не Хуайсана недоверчиво расширились, прежде чем он сел, и на его лице расплылась всё та же дерьмовая ухмылка.       — Ну неужели! — воскликнул он, восхищенно разглядывая белую меховую накидку и зонтик в его руке.       Вэй Усянь не мог перестать улыбаться, как идиот. Он осторожно поставил зонт рядом со своей кроватью, не желая его пачкать, прежде чем стащил с плеч накидку и бережно повесил её сушиться на перегородку.       — Это ещё что такое? — спросил Цзян Чэн с того места, где он сидел и изучал принесённые вещи.       — Вэй-сюн, ну неужели! Давай выкладывай, как всё прошло? — настойчиво потребовал Не Хуайсан.       Вэй Усянь разразился хихиканьем и сел на своей кровати, прежде чем позволил себе завалиться набок и спрятать улыбку в подушке.       — Что это за хуйня? — Цзян Чэн повторил.       — Вэй-сюн, давай, выкладывай что случилось! — в голосе Не Хуайсана звучала пытка.       Вэй Усянь мечтательно перевернулся на спину и, выскользнув из сапог, лег, скрестив руки на груди.       — Идея с пропавшей накидкой была великолепна, Не-сюн, — сказал он беззаботно и снова захихикал, услышав, как уморительно это прозвучало. — Как будто и вправду блестящая идея. Вероятно, это лучшее, о чем ты когда-либо думал в своей жизни.       — Да о чём вы двое, блять, говорите? — пожаловался Цзян Чэн, откладывая щетку и с опаской глядя на него. — Откуда у тебя эта накидка?       Вэй Усянь хотел ответить, но был прерван, когда Не Хуайсан внезапно подпрыгнул от восторга.       — Так! — закричал он и бросился к Вэй Усяню, подворачивая его воротник.       Вэй Усянь пронзительно закричал, но был бесцеремонно проигнорирован, когда Не Хуайсан ткнул его в то место на плече, куда ранее укусил Лань Ванцзи.       — Вэй-сюн, только посмотри на свою шею! — он захихикал, и его глаза прошлись от подбородка Вэй Усяня к ключицам и обратно.       — Ааа?! — Вэй Усянь вздрогнул и на носках побежал в ванную, где стояло большое бронзовое зеркало.       Что встретило его в отражении, так это кожа на шее, которую невозможно было спасти. Лань Ванцзи оставил следы повсюду, самый большой укус был у него под подбородком, отчетливо видимый всему миру, который невозможно скрыть даже за самым высоким воротником.       — Вот дерьмо, Лань Чжань! — пожаловался он, тыкая в отметины.       Он удивлялся, как Лань Ванцзи и люди в ресторане могли сохранять невозмутимое выражение лица рядом с ним. Возможно, накидка скрывала это зрелище. Он поспешил обратно в главную комнату, прикрывая рукой шею.       — Не-сюн, что мне делать? Это слишком бросается в глаза! — закричал он, но Не Хуайсан, очевидно, больше не чувствовал себя полезным, потому что упал от смеха.       — О нет, чёрт, Лань Цижэнь определенно это заметит! — Вэй Усянь застонал, плюхнулся на кровать и снова уткнулся лицом в подушку, на этот раз от унижения.       — Что, блять, происходит? — Цзян Чэн нетерпеливо хотел знать в чём дело, явно раздраженный тем, что его игнорируют.       Вэй Усянь остался на месте, надеясь, что остальные решат, что он помер, если он не будет двигаться.       Не Хуайсан с трудом пришел в себя, все еще хрипя, когда начал говорить.       — Цзян-сюн, похоже, что на Лань Ванцзи все-таки произвел впечатление размер талии Вэй-сюна! — воскликнул он и снова разразился смехом.       Вэй Усянь почувствовал, что краснеет, вспомнив, как настойчиво рука Лань Ванцзи снова и снова обхватывала его талию.       — Хм?! И что это вообще значит? Что произошло в городе? — Цзян Чэн пожаловался.       Не Хуайсан поспешил добавить к этому:       — Да, Вэй-сюн, почему бы тебе не рассказать нам, что произошло в городе? И желательно всё в подробностях.       Вэй Усянь заскулил в подушку, но почувствовал, что головокружение возвращается, когда он ещё раз прокрутил в голове все события этого дня. Кто бы мог подумать, что всё так выйдет!       — Посмотри на него, Цзян-сюн! Он даже не хочет смотреть на нас. Так вот что происходит, когда кто-то крадет сердце бесстыдника Вэй Усяня. — Не Хуайсан хихикнул.       Вэй Усянь вскочил на четвереньки.       — Не-сюн, это отчасти твоя вина! — возмущенно воскликнул он.       — Я буду считать это своим достижением! — Не Хуайсан ухмыльнулся. — Итак, рассказывай, Лань Ванцзи был хорош в этом?       — Так, стоп! — вмешался Цзян Чэн. Казалось, на его лице отразился ужас.       — Лань Ванцзи?! Какого хуя?! Лань Ванцзи что-то сделал с твоей шеей?! — он вскочил на ноги, и Вэй Усянь подумал, не спрятать ли ему лицо снова.       Но если подумать, в какой-то степени эта ситуация была довольно забавной. У него вырвался испуганный смешок, прежде чем он разразился громким смехом, падая обратно на кровать.       — Вэй Усянь! — взволнованно крикнул Цзян Чэн. — Прекрати дурачиться! Что ты опять натворил?       Вэй Усянь попытался восстановить самообладание, но это было трудно.       — Скорее, что с ним натворили, — прохрипел Не Хуайсан и снова вывел этим Вэй Усяня из себя.       Цзян Чэн издал возмущенный звук, но вскоре заметил шею Вэй Усяня и побледнел.       — Ты что, разыгрываешь нас или как? — обвинил он, указывая на него пальцем.       Вэй Усянь наконец сумел успокоиться и улыбнулся Цзян Чэну.       — Кхм, на этот раз никаких розыгрышей, — ошеломленно ответил он.       Цзян Чэн выглядел разъяренным.       — Это чушь собачья, ты серьезно ожидаешь, что я тебе поверю, что ли? Соблазнил Лань Ванцзи, выставив его каким-то обрезанным рукавом? Ты серьёзно?!       — Эй, Лань Чжань был полон энтузиазма! Я никого не соблазнял! — Вэй Усянь надулся.       Не Хуайсан издал какой-то сомнительный звук, но Цзян Чэн был быстрее.       — Ты на полном серьёзе думаешь, что я куплюсь на это? Как будто Лань Ванцзи мог совершить что-то настолько возмутительное!       — Хах? А что возмутительного то? Если тебя что-то беспокоит в этом, скажи прямо! — Вэй Усянь вызывающе ухмыльнулся.       — Что возмутительного? Весь этот твой розыгрыш — полная бессмыслица! Лань Ванцзи не обрезанный рукав, Вэй Усянь! И ты тоже!       Вэй Усянь почувствовал себя сбитым с толку.       — Почему ты так уверен в этом, а? Ты даже не знаешь Лань Чжаня! — выпалил он в ответ.       — Как будто клан Лань допустил бы такое! Лань Цижэнь со своими жёсткими правилами ни за что бы не позволил своему племяннику быть обрезанным рукавом. И судя по тому, как ты флиртуешь с девушками, как будто тебе за это платят, ты не можешь думать, что я куплюсь на это дерьмо, — выпалил Цзян Чэн.       — Уверен, что все не так просто, — нервно вставил Не Хуайсан.       — Тебе-то какое дело, обрезанный рукав Лань Чжань или нет? Я и не знал, что ты можешь решать кто им является, а кто нет! Если ты имеешь что-то против обрезанных рукавов, просто скажи об этом, — парировал Вэй Усянь, начиная чувствовать себя немного обиженным.       Цзян Чэн выглядел еще злее.       — Какое мне дело до обрезанных рукавов? Пока они не там, где я могу их видеть, мне плевать! Ты всегда был идиотом, но это заходит уже слишком далеко! Ты хочешь окончательно испортить себе репутацию? Тебе следует держаться подальше от таких людей ради всех нас!       Вэй Усянь нахмурился, глядя на него. Затем он поднялся.       — Цзян Чэн, будь осторожен с такими словами, — предупредил он, гнев внезапно сделал его очень спокойным. — Можешь говорить обо мне всё, что хочешь, но не смей оскорблять при мне Лань Чжаня. Ты меня понял?       Цзян Чэн, казалось, вздрогнул, как и всегда, когда Вэй Усянь внезапно начинал злиться по-настоящему. Это случалось так редко, что даже Вэй Усянь удивлялся, когда его настроение внезапно делало его жестким и холодным.       Цзян Чэн занял оборонительную позицию, скрестив руки на груди и фыркнув.       — Какого черта, ты, блять, влюблён в него что-ли или как? — недоверчиво спросил он.       — Поздравляю, до тебя дошло, — спокойно ответил Вэй Усянь.       Не Хуайсан резко втянул воздух на заднем плане.       Возмущенное выражение лица Цзян Чэна сменилось шоком.       — И у нас, к слову, всё взаимно, — он вздернул подбородок, призывая Цзян Чэна сказать что-нибудь.       В комнате стало тихо. Цзян Чэн уставился на него так, словно у Вэй Усяня выросла вторая голова.       — Что за... — наконец тихо пробормотал он себе под нос, поворачиваясь к кровати и хватая халат для сна, прежде чем исчезнуть в ванной.       Вэй Усянь выдохнул. Он не мог сказать, что представлял, что все пойдет лучше, но ему все равно было больно, что Цзян Чэн так прямо противостоял ему.       Не Хуайсан встал и неловко похлопал его по плечу.       — Может быть, он ещё одумается, — предположил он, но его самого это не убедило.       — Спасибо, Не-сюн, — ответил Вэй Усянь, чувствуя тепло от простой поддержки своего друга.       — Как бы то ни было, я думаю, ты должен гордиться собой. Наверное никому ещё не удавалось выполнить девиз своей секты так точно, как тебе это удалось сегодня.       Вэй Усянь улыбнулся с легким весельем.       — Ах, пока я не забыл, — он достал посылку, которую прихватил для Не Хуайсана, из сумки, что защищала её от дождя. — Вот, я все-таки обещал принести её тебе.       Не Хуайсан с восторгом принял посылку.       — Однако мы вдвоём будем наказаны, и тебе не разрешается открывать её, пока ты не вернёшься домой. Приказ самого Ханьгуан-Цзюня! — добавил он.       Не Хуайсан вздохнул, но не выглядел по-настоящему сожалеющим.       — Что ж, наверное оно того стоит, — задумчиво произнес он. — Я пойду, пока Цзян-сюн не прибил тебя, а я не стал единственным свидетелем твоего убийства. Спокойной ночи, надеюсь, тебе приснятся ещё подобного рода сны... — он дразняще похлопал Вэй Усяня по плечу.       — Не-сюн, как бесстыдно! — Вэй Усянь отбросил руку друга. — Прости, что я не смог помочь тебе подготовиться к завтрашнему экзамену, — извинился он, когда Не Хуайсан собрал свои книги и повернулся, чтобы уйти.       — Я выживу. Наверное... — он пожал плечами и повернулся, снова ухмыляясь.       — Ну или если я умру, то по крайней мере с честью, пытаясь помочь своему хорошему другу произвести впечатление на главного, но холодного красавчика по учёбе, — он многозначительно покачал бровями.       — Да всё, отвали, — игриво ответил Вэй Усянь и вытолкал своего друга в коридор.       Не Хуайсан хихикнул.       — Просто чтобы ты знал, я в любом случае вытяну из тебя подробности сегодняшнего дня, просто в другой раз! — бросил он через плечо.       — Да-да, конечно, — Вэй Усянь забавно фыркнул.

***

      Вэй Усянь плохо спал этой ночью. В тот вечер они с Цзян Чэном больше не разговаривали, он принял ванну и сразу же лёг спать, не удостоив его даже взглядом, и это на самом деле вполне устраивало Вэй Усяня.       Технически, он знал, что сказанное Цзян Чэном не обязательно было тем, что он думал в глубине души. Он часто говорил многое на эмоциях, и на него всегда сильно влияло мнение его матери. У мадам Юй были точные представления почти обо всем в этом мире, и она без колебаний выражала свое отвращение к вещам, которые считала ненормальными.       Но она также была и заботливой матерью, и постаралась объяснить своим детям мир в недвусмысленных выражениях, чего не следует делать, что неуместно или постыдно, как должен вести себя мужчина и как женщина, какие приоритеты важны и прочее.       Для сравнения, единственное, что она привила Вэй Усяню, это то, что он должен быть полезным, послушным и ненавязчивым. В общем всё то, что к нему никогда не относилось. Его оставили одного объяснять мир самому себе, руководствуясь только воспоминаниями о своих родителях, в которых они казались свободолюбивыми и радостными, похожими на случайных тётю и дядю в городе.       В общем и целом, он не был удивлен, что они с Цзян Чэном поссорились из-за этого. Вэй Усянь признавал, что то, что он чувствовал к Лань Ванцзи, явно относилось к категории вещей, которые мадам Юй назвала бы возмутительными, но это было так приятно, что внутреннее чутье Вэй Усяня подсказывало ему, что это не может быть ошибкой. Любить Лань Ванцзи не могло быть ошибкой.       Утро наступило быстро и не принесло с собой улучшения отношений между ними. Когда Вэй Усянь заставил себя подняться с постели, Цзян Чэн уже ушел.       Обычно, когда они ссорились, Вэй Усянь, естественно, брал на себя роль миротворца, пытаясь выровнять то, из-за чего у них возникали разногласия, шутками и поддразниваниями. Однако на этот раз он действительно был не в настроении.       По пути в большой обеденный зал его настроение быстро улучшилось. Лань Ванцзи был бы там. Лань Ванцзи тоже должен был сдавать сегодняшний экзамен, и Вэй Усянь был уверен, что у них будет возможность встретиться после этого.       Он вприпрыжку направился в столовую, и даже вид Цзинь Цзысюаня и его лакеев не смог омрачить его радости. Павлин задрал нос, увидев его, но быстро переменился в лице, уставившись на его шею.       Вэй Усянь захихикал при виде этого. Он совершенно забыл о засосах, которыми вчера наградил его Лань Ванцзи. Без сомнения, павлин не смог бы догадаться, кто именно оставил их, даже во сне!       Неосознанно вздернув подбородок, Вэй Усянь важно прошествовал мимо них и вошел в зал.       Несмотря на то, что он прибыл довольно поздно, он все еще был удивлен, что Цзян Чэна здесь не было. Должно быть, он и правда хотел избежать встречи с ним этим утром, если так торопился с завтраком.       Однако Не Хуайсан был там, выглядя усталым, он вяло ковырялся в своих овощах. Когда Вэй Усянь сел рядом с ним, он немного оживился и помахал рукой, указывая на свою еду и имитируя рвоту. Вэй Усянь разделил момент сочувствия со своим другом, уставившись в свою тарелку с простой тушеной капустой.       Внезапно позади них кто-то появился. Когда Вэй Усянь повернулся, он обнаружил, что смотрит на Лань Ванцзи, который каким-то образом умудрился приблизиться к ним почти беззвучно.       Не Хуайсан пискнул и схватился за грудь, пораженный внезапным появлением Второго Нефрита Гусу Лань, но Вэй Усянь был только рад.       — Лань Чжань! — шепотом поприветствовал он собеседника, физически сдерживаясь, чтобы не наброситься на него.       Лань Ванцзи кивнул в знак приветствия и что-то протянул ему. Заинтригованный, Вэй Усянь получил то, что оказалось небольшим глиняным сосудом. Он хотел спросить, что это, но Лань Ванцзи уже начал пробираться обратно на свое место.       Вэй Усянь проигнорировал других учеников вокруг него, которые пытались не показывать, что пялятся на него, после того, как увидел, что Лань Ванцзи добровольно взаимодействует с ним, и осторожно открыл крышку сосуда. Внутри было что-то красное, текучее и, как он почувствовал, пряное.       На самом деле, запах был настолько знакомым, что Вэй Усянь сразу же уловил связь. Еда, которую он заказал вчера в городе, была полита именно этим соусом! Лань Ванцзи, должно быть, получил его, когда вчера вышел из-за столика, чтобы всё оплатить.       В приподнятом настроении он послал Лань Ванцзи свою самую широкую улыбку и положил изрядное количество помидоров поверх своего блюда. Не Хуайсан вытаращился на это зрелище, а затем бросил на Вэй Усяня недоверчивый, но изумленный взгляд.       Некоторые из учеников, которые сидели рядом и сумели все разглядеть, начали перешептываться, бросая на него смущенные взгляды, на которые Вэй Усянь радостно отвечал ухмылкой, пока жадно поглощал свою, теперь уже более чем сносную, пищу.       Лань Ванцзи и его семья покинули зал задолго до того, как он закончил есть, но чувство бодрости не покидало его все утро.       — Это лучшее, что могло произойти на этих гостевых лекциях! — провозгласил Не Хуайсан, когда некоторое время спустя они направлялись на экзамен. — Вэй-сюн, ты действительно кое-что здесь сделал. Это потрясающе! Кто бы мог подумать, что лицо Лань Ванцзи будет таким невозмутимым после всего этого? Сначала засосы, а теперь он кормит тебя лично отобранными подарками на глазах у всех? Признаюсь, я этого не ожидал.       Вэй Усянь рассмеялся.       — Я тоже. Я сначала даже на какое-то время подумал, что все, что произошло вчера, мне просто приснилось!       Это действительно казалось слишком идеальным исходом событий, чтобы быть правдой. Однако накидка Лань Ванцзи, до сих пор висевшая в его комнате, была неоспоримым доказательством.       Вскоре они вдвоем добрались до классной комнаты и зашли внутрь. До всего произошедшего Лань Ванцзи полностью игнорировал его перед занятиями. Сегодня же он кивнул ему, когда Вэй Усянь занял место рядом с ним, все время улыбаясь объекту своей симпатии. На мгновение у него даже был такой вид, как будто он хотел что-то сказать, но быстро отвернулся, когда появился его дядя.       Не Хуайсан принял страдальческое выражение лица, как только Лань Цижэнь влетел в помещение, быстро начав раздавать им тестовые листы.       Вэй Усянь мельком взглянул на Цзян Чэна, который выглядел всё таким же серьезным и сосредоточенным, как и всегда, когда их готовили к экзамену, и был рад, что их ссора, по крайней мере, не отвлекла внимание его шиди.       Генеалогия безусловно не была любимым предметом Вэй Усяня. Кого волновало, какие семейные отношения существовали между предком какого-то клана и пятиюродным братом лидера какого-то другого клана? Он бы скорее предпочел узнать, внёс ли этот предок какой-то вклад в развитие теории заклинательства или какое оружие и техники он использовал.       Хотя этот тест его по-прежнему не беспокоил, поскольку он однажды прочитал все книги по генеалогии в библиотеке клана Цзян в приступе разочарования. В трактате о проклятиях, который он читал в то время, упоминалось так много, казалось бы, известных имен, о которых он никогда раньше не слышал, без объяснения причин, что он проглотил их в течение трех дней.       Как он и предполагал, вопросы, которые Лань Цижэнь решил вписать в этот тест для приглашенных учеников, не были такими, на которые он не смог бы легко ответить, и вскоре он закончил, пока остальные все еще были заняты выполнением.       Ему стало скучно, он отложил тест и придвинул к себе другой лист бумаги, чтобы нарисовать какие-то каракули. На самом деле сейчас было идеальное время, чтобы начать работать над талисманом, который он намеревался подарить Лань Цижэню.       Прямо сейчас старик медленно проходил между рядами учеников, убеждаясь, что ни у кого нет возможности списать. Проходя мимо стола Вэй Усяня, он на мгновение остановился, взглянув на готовый тестовый лист, прежде чем нагнуться, чтобы забрать его, и продолжить свой путь.       Вэй Усянь всё ещё немного не привык к нейтральному поведению учителя по отношению к нему, до сих пор ожидая, что он будет ругать его за всё, что он делает. Но Лань Цижэнь, похоже, уже привык к нему.       Решимость Вэй Усяня окрепла. В целом, Лань Цижэнь казался вполне способным справляться со своей работой и обязанностями, поэтому было довольно сложно придумать что-то, что было бы ему полезно. Он приложил руку к подбородку, пытаясь представить себе жизнь Лань Цижэня и то, что он делал напротяжении всего дня.       Было бы неплохо придумать что-нибудь, что старик Лань должен регулярно делать, что не обязательно было бы очень требовательным или интересным, но все равно отнимало бы много времени. Таким образом, потенциальный талисман не будет оскорблять его, подразумевая, что Лань Цижэнь нуждается в чём-то, чего у него нет, и просто освободит его график для более важных дел. Что вообще могло напрямую относиться к надоедливой необходимости преподавания?       Оглядываясь вокруг себя на всех пишущих учеников, Вэй Усяню пришло в голову, что проверка всех этих тестов, которые касались тем, что Лань Цижэнь знал как свои пять пальцев, как раз могло быть такой задачей. Сам он, по крайней мере, предполагал, что исправлять одни и те же вопросы снова и снова, должно быть, очень быстро надоедает.       Но Лань Цижэнь был не просто учителем, он также временно был исполняющим обязанности лидера клана Гусу Лань. Таким образом, он должен был не только заниматься учением приглашенных учеников, но и временно управлять кланом. Ему приходилось давать советы, аудиенции, отвечать на опасения членов клана и переписываться со многими посторонними, чтобы поддерживать социальные и экономические отношения Гусу Лань в рабочем состоянии.       Итак, он, вероятно, проводил большую часть своего дня за чтением и письмом, сидя за своим столом. Полный решимости, Вэй Усянь начал набрасывать первые идеи, которые пришли ему в голову. Таким образом, остаток экзамена пролетел быстро, и вскоре всем пришлось положить кисти на парты и выйти из класса.       Вэй Усянь собрал свои записи и пошёл на выход, следуя за остальными, некоторые из которых уже более или менее отчаянными голосами обсуждали, как они ответили на тот или иной вопрос.       Он планировал поискать уединенное место, где он мог бы продолжить изобретать талисман, возможно, где-нибудь рядом с библиотекой на случай, если ему понадобятся справочные материалы, но Лань Цижэнь окликнул его, чтобы он остановился.       — Вэй Усянь, минутку, пожалуйста.       Вэй Усянь обернулся и оказался лицом к лицу с Лань Ванцзи, который тоже остался позади. Он склонился над столом, поднимая лежащий на нем тест, в то время как другие листы были им уже собраны.       Вэй Усянь подмигнул ему так незаметно, как только мог, и подошел к учительскому столу, за которым сидел Лань Цижэнь.       — Зачем учителю нужен этот ученик? — спросил он.       Лань Цижэнь оглянулся.       — Ванцзи, ты можешь идти, — приказал он, и Вэй Усянь, оглянувшись, увидел, что Лань Ванцзи уже сдал все тесты, но, вероятно, пытался уловить часть их разговора.       Он не смог удержаться от ухмылки, заставив Лань Ванцзи пригнуть голову, может быть, из-за смущения от того, что его поймали?       Лань Ванцзи быстро подошел к своему дяде, положил стопку на его стол, а затем еще раз посмотрел на Вэй Усяня, моргнул и вышел из помещения. Вэй Усянь с тоской смотрел ему вслед, возвращенный к реальности только голосом Лань Цижэня.       — Вэй Усянь, я обещал тебе поговорить о твоих родителях. Не согласишься ли ты поговорить завтра в конце уси? У тебя должно быть немного свободного времени, прежде чем ты начнёшь изучать материалы, которые Цинчжао предоставит своим ученикам завтра.       Было немного страшно от того, насколько точно Лань Цижэнь запомнил его расписание. Однако то, что он спросил, наполнило Вэй Усяня волнением.       — Проблем быть не должно, — немедленно ответил он, не удержавшись от лучезарной улыбки старику.       Лань Цижэнь прочистил горло.       — Приходи в приемный зал в это время. Мы воспользуемся тамошними комнатами.       — Хорошо! Еще раз спасибо, учитель, — добавил Вэй Усянь, и в груди у него защекотало от предвкушения.       Он не ожидал, что появится когда-нибудь такая возможность.       Лань Цижэнь поглаживал бороду, привлекая внимание к тому факту, что, по мнению Вэй Усяня, без неё он выглядел бы намного лучше.       — И ещё кое-что, — сказал он, серьезно глядя на него. — Я отменяю вынесенный мной вердикт, который привел к твоему нынешнему наказанию в библиотеке. Хотя наказать тебя было правильно, масштабы твоей карательной задачи превышают необходимость.       — Да? Ах, о, спасибо, наверное... — ответил Вэй Усянь, удивленный охватившим его приступом разочарования.       — Я уже уведомил Ванцзи. С этого момента тебе следует использовать вторую половину дня, чтобы сосредоточиться на учёбе, — продолжил Лань Цижэнь.       Вэй Усянь кивнул, стараясь делать вид, что испытывает облегчение. Никто не понимал, что его наказание на самом деле было тем, чего он с недавнего времени начал с нетерпением ждать.       Он утешал себя мыслью, что с таким же успехом мог бы пойти и найти Лань Ванцзи, если бы захотел увидеть его прямо сейчас. Ему больше не нужно было оправдание в виде наказания. Может быть, это действительно было хорошо.

***

      Вэй Усянь нашел уединенное место под большим деревом с раскидистыми ветвями прямо рядом с библиотечным павильоном, чтобы продолжить создание своего талисмана.       На самом деле у него было две идеи, которые имели потенциал, и он планировал идеально доработать их до завтра, чтобы он мог представить их Лань Цижэню сразу после завершения их разговора. До этого оставалось не так уж много времени, но он был уверен, что справится, если будет работать всю ночь.       Завтра он попросит Лань Цинчжао оценить его работу. Если она одобрит то, что он сделал, он сможет без забот подарить их старику Лань. Приступ вдохновения снизошел на него как раз к обеду, и он решил отказаться от еды в пользу продолжения. Он не мог рисковать, делая перерыв прямо сейчас.       Вскоре его окружали груды исписанной бумаги. В то время как одна идея оказалась довольно простой, и он вскоре набросал несколько ее деталей, над второй явно нужно было потрудиться. Его охватил восторг от этой задачи, и он погрузился в неё еще глубже, полностью сосредоточившись на работе.       Неудивительно, что он не услышал приближения Лань Ванцзи, когда тот уже стоял рядом с ним.       — Вэй Ин, — позвал он.       — Аааа! — Вэй Усянь вздрогнул, схватившись за грудь. — Лань Чжань! Не смей так тихо подкрадываться!       — Я не крался. Вэй Ин просто меня не заметил, — поправил он, с трепетом разглядывая беспорядок вокруг Вэй Усяня, по-видимому, не зная, как подойти поближе.       В руках он держал поднос с дымящейся миской.       — Это еда для меня? — восхищенно спросил Вэй Усянь, быстро вскакивая на ноги, беспорядочно собирая свои записи в две, три или более стопок и подбегая к нему.       — Mгм. Ты пропустил обед, — согласился Лань Ванцзи.       Еще раз взглянув на хаос позади Вэй Усяня, он спросил:       — Что ты делал?       — Подарок для твоего дяди! — ответил Вэй Усянь, осторожно принимая поднос из рук Лань Ванцзи и взволнованно усаживаясь на землю. — Я должен закончить к утру, так как он сказал, что мы поговорим завтра перед обедом. Лань-гэгэ, посиди со мной немного! У тебя же есть немного свободного времени?       Лань Ванцзи кивнул и подошел, чтобы сесть рядом с ним, старательно избегая наступать на разбросанные страницы. Сердце Вэй Усяня потеплело при виде этого зрелища, и как только Лань Ванцзи опустился рядом с ним, он придвинулся ближе, пока они не оказались прижатыми друг к другу сбоку.       Лань Ванцзи на короткое мгновение напрягся, прежде чем расслабиться и в итоге посмотрел на него, отчего их лица оказались всего в трех цунях друг от друга. Несмотря на то, что Вэй Усянь целовал это лицо только вчера, его пульс немедленно участился, а на губах появилась улыбка. Взгляд Лань Ванцзи опустился на его рот.       — Лань-гэгэ, — Вэй Усянь мягко улыбнулся. — Я скучал по тебе.       Лань Ванцзи снова поднял взгляд на его глаза.       — Лань Чжань, твой дядя сказал, что моё наказание закончилось. Я больше не буду видеться с тобой каждый день в библиотеке.       Он наклонил голову вперед, нежно прижался лбом ко лбу Лань Ванцзи, проведя рукой по его повязке на лбу. У Лань Ванцзи перехватило дыхание, и он взметнул руки, чтобы ухватиться за плечи Вэй Усяня. Единственной целью, которой это послужило, было заставить Вэй Усяня еще больше углубиться в свое пространство.       Он осторожно заглянул в глаза Лань Ванцзи, пытаясь угадать, что его взволновало. Глаза Лань Ванцзи были широко раскрыты, и почти полностью состояли из больших зрачков, но поскольку он не казался смущенным, Вэй Усянь осмелился повторить движение, уткнувшись носом в нос Лань Ванцзи, в то время как его лоб касался шелковистой текстуры ленты.       — Если я больше не смогу тебя видеть, я в буквальном смысле помру, Лань Чжань. Что нам делать? — прошептал он.       Он тут же обнаружил, что стал резко прижат к стволу дерева позади него, тёплые губы жадно приникли к его собственным. Тарелки на подносе опасно громоздились, когда Лань Ванцзи натыкался на них, пытаясь загнать его в угол получше, но ни один из них не обратил на это внимания, поскольку были слишком заняты друг другом.       Вэй Усянь был убежден, что в этом мире нет ничего приятнее поцелуя с Лань Ванцзи. Их рты разъединились с влажным звуком, и Лань Ванцзи провел большими пальцами по боку Вэй Усяня, там, где его руки до этого обхватили его талию.       — Ах, Лань Чжань, это слишком приятно — счастливо вздохнул Вэй Усянь.       Лань Ванцзи снова наклонился вперед и одарил его ещё одним сладким, но целомудренным поцелуем в уголок рта, при этом погладив его по затылку.       — Ты сказал, что спешишь. Тебе нужно поесть, — напомнил Лань Ванцзи.       — Да, точно, — согласился Вэй Усянь, и улыбка расплылась по его лицу. — Лань-гэгэ, если ты хочешь, чтобы я поел, тебе все же придется меня отпустить.       На один невероятный момент Лань Ванцзи выглядел так, словно надулся, и это было так забавно, что Вэй Усянь просто бросился вперед, еще раз осыпая лицо Лань Ванцзи поцелуями.       — Лань Чжань, ты слишком милый. Почему бы тебе не посидеть со мной, пока я ем? — предложил он, нежно убирая прядь волос, обрамляющую лицо Лань Ванцзи, за покрасневшее ухо.       — Хорошо, — наконец согласился Лань Ванцзи, но лишь неохотно отпустил Вэй Усяня и снова сел рядом с ним.       Вэй Усянь нетерпеливо придвинул к себе поднос и снял крышку с миски, обнажив что-то, что выглядело очень красным и, по всей видимости, острым.       — Лань Чжань, опять острая еда! Ты слишком добр ко мне. Если ты не будешь осторожен, я ведь и привыкнуть к такому могу! — воскликнул он, поднимая миску и вдыхая восхитительный запах перца чили.       — Тогда Вэй Ин должен привыкнуть к этому, — спокойно заявил Лань Ванцзи, вытаскивая книгу из рукава и открывая ее.       — Ай, ты перегибаешь палку! Я не могу не воспринимать тебя всерьез, когда ты так говоришь, — посетовал Вэй Усянь.       На этот раз Лань Ванцзи не ответил, просто демонстративно перевернул страницу. Вэй Усянь фыркнул, но уголки его рта приподнялись, и он начал копаться в еде.       Хотя в основном еда по-прежнему состояла только из овощей и риса, острый соус превратил её в то, чем Вэй Усянь мог наслаждаться, и вскоре его тарелка была выскоблена дочиста.       Лань Ванцзи оставался с ним, даже когда Вэй Усянь вернулся к своей работе, продолжая читать книгу, а когда полдень перешел к полудню, он начал тихо медитировать рядом с ним.       Вэй Усянь обнаружил, что ему лучше удается делиться своими мыслями с кем-то, кто не утруждает себя ответом. Его мозг, казалось, работал намного ровнее, когда он мог объяснить кому-то, что он делает.       В какой-то момент он был почти полностью уверен, что первый талисман настолько безупречен, насколько он мог его создать. У второго был большой потенциал, но оказалось непросто достичь достаточного баланса между главными духовными жилами и их ответвлениями. Хотя это не было бы проблемой с талисманом для заклинания, вызывающего широкий выброс энергии, или движений, не требующих особой утонченности, таких как воздействие на большой объект или область, он намеревался сдвинуть небольшой объект и произвести очень точные, небольшие движения.       Хотя это само по себе уже было сложно, по-настоящему сложной частью было добиться того, чтобы движения объекта одновременно обеспечивали чувствительную передачу давления на плоскую поверхность. Он просмотрел свои записи, впервые достигнув точки в своей работе, когда он был немного неуверен, как действовать дальше.       Он задумчиво повернулся к юноше рядом с ним, который сидел в безупречной позе, выглядя как совершенная нефритовая статуя или, может быть, как какой-то небесный дух красоты.       — Лань Чжань, не мог бы ты на минутку взглянуть на мою работу? — спросил он.       Лань Ванцзи открыл глаза и посмотрел на бумагу, которую протянул ему Вэй Усянь. Он серьезно прочитал всё это, прежде чем немного нахмуриться.       — Что ты пытаешься сделать? — спросил он.       — Что ж, прямо сейчас я могу идеально направить духовную энергию, чтобы вызвать правильное движение и правильное давление по отдельности. Моя проблема заключается в соединении этих двух эффектов. Вот, посмотри на эту точку поворота. — он показал ему то, о чём говорил, и Лань Ванцзи снова опустил глаза к записям. — Движение и приложение давления — это, две совершенно разные концепции. Первое происходит, когда объект перемещается из одной точки пространства в другую в трех двумерных направлениях одновременно, создавая таким образом смещение в трехмерной комнате. Но давление всегда может быть только двумерным. Сочетание этих двух концепций создает нарушение точности, поскольку энергия направляет двумерную перпендикулярную силу вниз, а также перетекает во вращения и наклоны. Это просто создаст беспорядок.       Лань Ванцзи посмотрел на него и осторожно опустил записи.       — Я могу посмотреть в библиотечном инвентаре, нет ли там работ на эту тему. — он выглядел сожалеющим. — Боюсь, мои собственные знания в этой области слишком поверхностны, чтобы я мог тебе помочь.       — Ах, не волнуйся, Лань Чжань, мне не следовало беспокоить тебя, — заверил его Вэй Усянь.       Однако Лань Ванцзи покачал головой.       — Мне нравится тебя слушать. Вэй Ин великолепен, — сказал он и встал, разглаживая помявшуюся одежду, как будто его слова только что не превратили всё сердце Вэй Усяня в кашу.       — Я посмотрю. Жди здесь, — проинструктировал он и исчез в направлении библиотечного павильона.       Вэй Усянь с улыбкой посмотрел ему вслед, прежде чем снова погрузиться в свои труды.       Лань Ванцзи отсутствовал довольно долго, но когда он вернулся, в его руках было несколько книг и свитков, сложенных стопкой.       — Так много! — воскликнул Вэй Усянь, радостно вставая на ноги.       — Mгм. Прошу прощения за ожидание, — ответил Лань Ванцзи. — Ты уже решил свою проблему?       — Нет. Ну, мне, возможно, удалось немного сгладить беспорядок, но это все равно не то, что я могу небрежно представить твоему дяде. Что ты нашел?       — В библиотеке было несколько трактатов по манипулированию движениями и взаимосвязи эффектов в теории талисманов. Однако там не было ничего в точности такого, что тебе нужно.       — Но в них все еще может быть смысл. Большое спасибо! — заверил его Вэй Усянь, которому не терпелось начать исследование.       — Тебе следует пересесть за стол, — строго заметил Лань Ванцзи.       Что ж, вряд ли он хотел, чтобы Вэй Усянь сидел на земле с древними свитками клана Лань.       — Да, а то я думаю, что это уже превращается в настоящее поле битвы, — согласился Вэй Усянь, оглядывая беспорядок, который он сотворил за последние несколько часов.       — Я перейду в свою комнату. Могу я взять с собой то, что ты принес? — спросил он, начиная собирать разбросанные страницы и свои письменные принадлежности.       — Mгм. Но тебе придётся вернуть всё в библиотеку завтра, — подтвердил Лань Ванцзи.       Эти двое направились к спальням для гостей. Только когда они прибыли, ему пришло в голову, что Цзян Чэн, вероятно, находится в их комнате.       — Ах, Лань Чжань. Давай пока не будем заходить в мою комнату вместе, — несколько неуверенно предложил он.       Лань Ванцзи вопросительно наклонил голову. Вэй Усянь должен был знать, что он определённо потребует объяснений.       — Цзян Чэн злится на меня, — признался он с кривой улыбкой.       — Почему? — спросил Лань Ванцзи, очевидно, все еще находя этот ответ недостаточным.       — Да он просто ведет себя как обиженный ребёнок. Мы поссорились, и теперь он дуется. Давай не будем углубляться в эту ситуацию.       Брови Лань Ванцзи нахмурились.       — Как ваша ссора связана с тем, что мне не разрешено зайти к тебе? — захотел он узнать.       — Ну... В самом деле, Лань Чжань, как я могу что-то скрывать от тебя, когда ты настаиваешь на этой жестокой правде? — поддразнивая, спросил Вэй Усянь.       — Нечестность недопустима, — продекламировал Лань Ванцзи, еще больше нахмурившись, и Вэй Усянь захихикал над тем, насколько оскорбленным он выглядел из-за того, что с ним обращались с обычными любезностями.       — Верно, верно, Лань Чжань говорит правильные вещи, — усмехнулся он.       — Вэй Ин, — упрекнул его Лань Ванцзи.       — Хорошо, хорошо, не дуйся, милашка, — уступил Вэй Усянь с притворным вздохом и втайне обрадовался, когда уши Лань Ванцзи покраснели от этого ласкового обращения.       — Мы говорили о произошедшем вчера. О тебе и обо мне и, ну... В общем, о нас с тобой, — объяснил он.       Было ясно, что Лань Ванцзи понял, что он имел в виду, поскольку его глаза сузились.       — В чем проблема господина Цзяна в том, что мы вместе? — поинтересовался он, и Вэй Усянь подумал, что он выглядит уже готовым прорваться мимо него в эту комнату, чтобы встретиться с Цзян Чэном лицом к лицу.       Когда он услышал, как Лань Ванцзи называет своего шиди таким вежливым, но отстраненным термином, он также понял, насколько странно, что он сам сблизился с Лань Ванцзи, в то время как Цзян Чэн и он с ним едва знакомы.       Он не мог вспомнить, чтобы когда-либо видел, как они разговаривали, и единственными словами, которые Цзян Чэн когда-либо говорил о Втором Нефрите Гусу Лань, было то, что он был еще холоднее и с более каменным лицом, чем предполагали слухи, и что он не мог понять, как родители и их сверстники могли считать такого человека вершиной младшего поколения.       Лань Ванцзи, естественно, вообще никогда не говорил о Цзян Чэне. Никогда в прошлом у Вэй Усяня не было близкого человека, которого Цзян Чэн, по крайней мере, хорошо не знал. У них всегда были одни и те же друзья, и они делали одни и те же вещи.       — Цзян Чэн просто упрямится. Через некоторое время он успокоится, уже не раз так было. Ему просто трудно принять то, что я чувствую к тебе... — он почувствовал, как его лицо заливается краской, но Лань Ванцзи уже знал об этом, поэтому он продолжил. — Вот и всё, всё что я имею в виду. Просто мы оба парни и все такое, думаю, ему трудно это принять, — объяснил он.       Лань Ванцзи не выглядел успокоенным.       — Эй, Лань Чжань, ты никогда что-ли не спорил со своим братом? Лучше сначала дать ему остыть, а то я думаю, что прямо сейчас говорить ему об этом прямо в лицо — далеко не лучшая идея.       — Мой брат не стал бы пытаться обесценивать мои чувства, — не согласился Лань Ванцзи.       Вэй Усянь тяжело вздохнул.       — Ааа, было бы куда проще, если бы я жил в комнате один. Мне, конечно, нравится делить комнату с Цзян Чэном, но в таких ситуациях, как эта, это действительно немного сложно.       Лань Ванцзи выглядел задумчивым.       — В следующий раз Вэй Ин должен прийти в Цзинши для исследований, — решительно сказал он.       Вэй Усянь наклонил голову.       — Цзинши? Где это? — удивился он.       — Так называются мои личные покои, — объяснил Лань Ванцзи, и сердце Вэй Усяня пропустило удар.       — Правда? Лань Чжань, я смогу приходить в твои покои? — он хотел убедиться в том, что не ослышался.       — Мгм, — Лань Ванцзи кивнул, и Вэй Усянь предложил бы отправиться туда прямо сейчас, если бы не некоторая спешка.       Лучше всего было бы навестить Лань Ванцзи в его покоях, когда ему не нужно было сосредотачиваться ни на чем другом.       — Я буду ждать этого момента, Лань Чжань. В ближайшее время, хорошо? Теперь, когда ты пообещал мне, я обязательно приду к тебе в личные покои, — сказал он. — Хотя прямо сейчас мне нужно продолжать работать. Лань Чжань, просто оставайся снаружи, действительно лучше дать Цзян Чэну успокоиться, когда он в таком состоянии.       — Ты не должен соглашаться с ним только потому, что он так считает, — возразил Лань Ванцзи. — Вэй Ин, мы не сделали ничего плохого. Нет необходимости подстраиваться под мнение Цзян Ваньиня.       С этими словами Лань Ванцзи просто обошел его и быстро двинулся по коридору. Вэй Усянь поспешил за ним.       — Лань Чжань, подожди! — нервно прокричал он.       Но втайне он восхищался уверенностью Лань Ванцзи. Хотя однополые отношения не были запрещены, многие люди все еще смеялись над этим, находили это отвратительным или, по крайней мере, очень неуместным.       Для Лань Ванцзи неосознанно заявить, что то, что их чувства друг к другу были нормальным явлением, было довольно смело. Его уверенность расслабила что-то внутри Вэй Усяня, о чем он даже не подозревал, что оно было полностью выбито из колеи.       Они дошли до комнаты, и он немного поколебался, желая заверить Лань Ванцзи, что он не станет подстраиваться под мнение Цзян Чэна, но Лань Ванцзи, похоже, не разделял его нежелания, просто открыл дверь и внаглую вошёл в комнату, заставив Вэй Усяня таращиться ему вслед.       Следуя за Лань Ванцзи, он увидел Цзян Чэна, сидящего перед своим столом и теперь хмуро изучающего страницу, на которой он, казалось, писал что-то до того, как сюда бесцеремонно ворвался Лань Ванцзи.       — А, привет, Цзян Чэн, — Вэй Усянь попытался нормально поприветствовать своего шиди, поскольку они не виделись весь день.       Цзян Чэн не поднял на него глаз и просто фыркнул. Вэй Усянь положил свои заметки на свой письменный стол рядом с литературой, которую принес Лань Ванцзи, и почувствовал неприятное ощущение в животе.       Он инстинктивно хотел разрядить тяжелую атмосферу вокруг них, но не знал как. Планируя попрощаться с Лань Ванцзи, он выпрямился и с улыбкой повернулся к нему, но Лань Ванцзи даже не смотрел на него.       Вместо этого он прищурился на то, что Цзян Чэн демонстративно игнорировал их, и у Вэй Усяня была лишь доля мгновения, когда он подумал, что Лань Ванцзи может как-то отреагировать, прежде чем он внезапно почувствовал, как его поцеловали в щеку.       — Увидимся завтра на занятиях по фехтованию, — пробормотал ему Лань Ванцзи, поглаживая мягкими костяшками пальцев щеку Вэй Усяня, прежде чем выйти из комнаты, бросив последний враждебный взгляд в сторону Цзян Чэна.       Вэй Усянь остался там, где был, в оцепенении, прежде чем взял себя в руки и начал сортировать свои записи, освобождая место для своих исследований и успокаивая свое трепещущее сердце.       Он начал просматривать текст о древних следящих талисманах в поисках полезной информации, когда Цзян Чэн все-таки решил прокомментировать произошедшую ситуацию.       — Похоже, что ты действительно не шутил, — заявил он с горечью в голосе.       Вэй Усянь поднял голову в сторону собеседника, но Цзян Чэн по-прежнему избегал его взгляда, крепко сжимая кисть. На самом деле он мог иметь в виду только одно.       — Верно, я не шутил, — ответил Вэй Усянь.       Цзян Чэн снова фыркнул.       — У тебя всегда всё не так, как у нормальных людей? — спросил Цзян Чэн, хотя это прозвучало скорее как утверждение.       Прежде чем Вэй Усянь успел возразить, он, казалось, бросил что-то писать и встал, исчезая за дверью.       Вэй Усянь ненадолго задумался о том, чтобы пойти за ним и попытаться все обсудить, но вспомнил недавний разговор Лань Ванцзи. Он был уверен, что они с Цзян Чэном смогут нормально поговорить только после того, как у последнего будет время разобраться со своими эмоциями.       Итак, он вернулся к разгадке своей проблемы с талисманом.