Хроники Ханаби

      «Ханекаге» — эхом отражалось знакомое слово в голове девушки. Ханзо глядел своими горящими синими глазами в самую душу куноити, зрачки его расширились, точно у совы, которая выследила добычу и теперь готовилась схватить. Демон ожидал, что его собеседница скажет или сделает хоть что-то, но она упорно молчала. Глядела на проклятый меч, который теперь находился перед самым её носом, и пыталась припомнить где и при каких обстоятельствах ранее слышала странное слово: «Ханекаге».       Демон не стал долго ждать. Он убрал оружие от Ханаби и откинулся обратно на ствол дерева. Сквозь неплотную крону пробивались редкие лучи едва взошедшего утреннего солнца. Они попадали на красные волосы Ханзо, от чего казалось, будто они окроплены яркими каплями алой крови. Ниндзя продолжил ровным голосом, точно это и не он только что завёлся на ровном месте.       — Я убил пятерых. Шестому оторвал руки, чтобы он больше никогда не смог применить ниндзюцу, и отправил его в Тень с посланием. Не помню уже, что сказал ему, впрочем, это и не важно: настоящим посланием был он сам. Младший брат знал, что я за ним иду. Он даже не пытался бороться — только прятался за стражей и боялся нос высунуть из покоев. Мы с Ханекаге прорубили к нему дорогу. Мальчишка даже ничего не отрицал, только плакал и просил простить.       — Если тебе тогда только исполнилось шестнадцать, то, получается, что ты убил совсем ещё ребёнка. — Почему-то Ханаби даже не допустила мысли о том, что Ханзо мог пощадить своего нерадивого родственника.       — Он был младше всего на год. Я знал его всю жизнь, понимал как он думает и чего хочет. Он жаждал власти, не хотел её ни с кем делить и готов был на всё. За один год, за два, да хоть за пять — ровным счётом не изменилось бы ничего.       В руках у себя девушка с удивлением обнаружила клочки выдернутой травы. Она и не заметила, как вновь потеряла контроль над собой, а всё потому что Ханзо сказал то, что когда-то обсуждала и сама девушка, сидя с Хаябусой на крыше. Одна лишь мысль, возникшая на задворках сознания всего на секунду, заставила кровь закипать в жилах: Хаябуса и Ханзо чем-то похожи.       — Раз законы не поменялись, то должна сама понимать: наказание за предательство — смерть. Как я ещё мог поступить с тем, кто не только предал меня, но ещё и убил моего брата, Курука? И всё ради чего, ради власти. — Демон продолжил говорить, но слова его невозможно стало различить. Кровь шумела в ушах, в висках пульсировала тупая боль.       Громом среди ясного неба прозвучала ещё одна фраза, которая просто не могла быть произнесена устами предателя. Ханаби словно получила удар под дых, будто вновь упала с крыши старого храма, и из груди у неё вышибло весь воздух. Она уже не скрывала своих чувств. Куноити резво поднялась на ноги и повернулась к предателю. На лице её, как в открытой книге, было написано ярко-красным цветом её презрительное возмущение и настоящее исступление. Она вновь пришла в ярость из-за Ханзо. Он не мог — не имел права! — пачкать собой светлые воспоминания о её возлюбленном. Она начала ругаться, а глаза её невольно забегали в поисках оружия:       — Ты ведь сам сказал, что это, скорее всего, даже не его план был, но ты всё равно это сделал. Всё равно убил младшего брата и продолжил убивать людей после этого! И что с заданием? Я так и не поняла, зачем тебя куда-то посылали, для чего приставляли убийц и при чём тут какой-то Ха-не-ка-ге, — протянула она, издевательски подражая самому демону, и заключила, — это всё одна какая-то большая несуразица! Тебе просто нравится меня мучить и голову мне морочить! Вот погоди, демон, я одолею тебя сама или помогу это сделать другим.       — Тебе не говорили наставники, что терпение горько, но плод его сладок?       — Ты меня ещё и поучать будешь?!       Сама не своя, девушка потянулась за Хиганбаной, но остановила руку на полпути — поняла, что ничего у себя за спиной не найдёт. От этого на душе стало ещё гаже. Ей нестерпимо сильно, до скрежета зубов и дрожи в коленях, захотелось сделать что-нибудь с мерзким предателем, который хоть и сидел сейчас на земле, но всё равно смотрел на куноити так, словно именно он сейчас возвышался над ней.       Прежде чем успела задуматься о последствиях, девушка замахнулась — пусть даже из-за маски ей будет больнее, чем самому Ханзо — она уже собиралась влепить звонкую пощёчину, но рука встретила препятствие, а перед распахнутыми глазами возникло лицо предателя. Всего секунду назад демон сидел расслабленный и скучающий, но в мгновение ока выпрямился в полный рост, а руку девушки ещё на подлёте перехватил за запястье. Он сжимал конечность не больно, но крепко. Куноити не могла освободиться из железной хватки Ханзо, поэтому просто отпрянула насколько это было возможно.       — Ты начала этот разговор, не я. Если действительно хочешь всё узнать, то сиди и молча слушай. — В глазах Ханзо отражалось самое страшное, что вообще можно было увидеть в глазах своего врага — разочарование.       Позор для всех Алых. Если Ханаби — лучшая из клана — позволяла себе такое импульсивное безрассудство, то на что тогда годились другие? Она поняла, что поступила глупо, когда поддалась непонятно откуда возникшим бестолковым эмоциям. Она пыталась успокоиться, и одновременно с этим, злословно проклинала себя именами всех известных богов. Едрёная, как саке, смесь чувств заставляла мозги закипать только сильнее. Девушка старалась дышать глубже, и понимала, что от слишком частого дыхания у неё вот-вот закружится голова. Шум бешеного стука её собственного сердца сводил с ума. Ханаби положила свободную руку на грудь: сердце билось так, будто стремилось переломать ей все рёбра.       Куноити не заметила как её запястье стало свободным. Ханзо теперь вновь непринуждённо сидел под деревом. Он смотрел на Ханаби и ждал, когда и она тоже вернётся на место. С минуту девушка приходила в себя, пытаясь устроиться поудобнее на жёстких, крючковатых корнях. Она провела рукой по колючей, неровной коре, убедилась, что удобнее не будет и только потом попросила продолжить рассказ. Раз уж она так близко к врагу, то нельзя упускать возможности побольше о нём разузнать… Даже если для этого придётся ему в чём-то немного подыграть.       — Что ты почувствовала, когда дотронулась до моего меча?       Жгучая неловкость и злость встала Ханаби поперёк горла. Сердце, которое, казалось, только начало успокаиваться, с новой силой заколотилось в груди. Значит, Ханзо действительно не спал и видел, как девушка разглядывала меч, а до этого — и его самого. Почему же он тогда не одёрнул её, не прогнал? А ведь он уже упоминал о том, что всё знает. И как девушка умудрилась пропустить это мимо ушей? Думала о сестре, а не о дразнящем её демоне. Сложный комок из очень противоречивых чувств сжимался тугим узлом где-то в животе. Ханаби предстояло ответить себе на множество вопросов, которые уже некоторое время назойливой мошкарой мелькали на периферии сознания, но не сейчас. У неё будет ещё много потом времени, чтобы подумать.       — Я почувствовала злость. — Как можно более спокойно попыталась ответить совсем неспокойная Ханаби. — Твоё оружие может свести с ума и я чуть не стала его жертвой. Чёрт… Я знаю, как это бывает. Хиганбана тоже лишила рассудка немало людей до того, как попала в мои руки.       — Амэ-но Хабакири не сводит с ума и не подчиняет себе хозяина, — поправил Ханзо. — Это делает Ханекаге — демон, который в мече заключён. Неужто никогда не слышала о причине раскола Алой Тени?       — Ну конечно слышала! Алые и Тени не смогли ужиться из-за постоянного соперничества и сражений. Они проводили всё время в битвах, чтобы выяснить, кто сильнее, и в итоге это привело к междоусобицам и разделению клана.       — Нет, всё не так. Настоящая причина — это мой меч. — Ханзо подумал, что новое поколение растёт слишком несамостоятельным и несообразительным. Только что Ханаби отчеканила свой ответ, как по учебнику, и даже не задумалась при чём тут Ханекаге. — Ещё до раскола члены клан Алой Тени долгие десятилетия постигали искусство ниндзя. Они были лучшими из лучших не только физически, но и духовно. Долгие тренировки позволяли достичь высот в освоении любых дзюцу, а специальные медитации позволяли очистить сознание.       — Что ещё за специальные медитации?       — Они очищали своё сознание, скармливая демону, который заточён в Амэ-но Хабакири, свои страхи, зависть и ненависть, но они и не подозревали, что вместе с тем отдавали мечу часть своей силы. А когда узнали, то устроили бойню, равной которой не видывал свет. Всё хотели завладеть Ханекаге, и поголовно все сходили с ума, но… — он выжидающе посмотрел на куноити и обладательница Легендарного Оружия всё поняла.       — Но, в отличие от прочих, твой рассудок выстоял под натиском демона, и вы стали единым целым.       — Гхм-н, нет, до единого целого нам далеко, но в целом, всё так.       Легендарное Оружие могло изменять и дополнять своего хозяина, но доселе никто не знал, что произойдёт, если в одном из орудий окажется заточён демон. Наглядный пример сидел около куноити. Девушке стало неуютно при мысли, что когда-то давно и при других обстоятельствах проклятый Амэ-но Хабакири мог бы выбрать её.       — Но почему ты продолжил убивать? Ты отомстил всем, кому хотел. Мог бы избавиться от меча и уйти в далёкие земли, начать там новую жизнь. Только не говори, что это Ханекаге тебя заставляет, ты не очень похож на одержимого.       — Ты пока не знаешь всего, но если коротко: у нас с Ханекаге остались здесь незавершённые дела.       — Так расскажи мне об этих делах.       — Ещё рано, Ханаби. Ты всё узнаешь, нужно только подождать.       Больше ничего конструктивного сказано не было, и разговор как-то сам собой затих. Ханаби почему-то вспомнила ту ночь, когда Хиганбана выбрала её. Та сила, что прошла через тело совсем ещё маленькой куноити, была похожа на наводнение из злобы. Оно чуть не утопило девочку, захлёстывая волнами ледяного безумия. Её ещё долго изводили изнурительные кошмары связанные с Хиганбаной. Всё оказалось настолько плохо, что одно время малышка даже боялась собственного оружия, но поддержка и любовь близких помогли преодолеть всё. Остались лишь кошмары, которые в минуты душевного беспокойства изводили её до бессонного беспамятства — и все они были связаны с водой.       Странно, но Ханаби никогда не задумывалась, как оказалась в беспощадном течении Хрустальной реки, что скрывала в себе Семь Легендарных Оружий. Не могли же её бросить туда собственные родители, как не могла бы туда прийти и случайно упасть она сама. Что-то очень страшное произошло у Алых много лет назад, от чего в родной деревне у девушки даже не было друзей-сверстников, как не было и простых знакомых Алых ниндзя её возраста… Но как не задумывалась об этом куноити раньше, так и не предала этому значения сейчас.       Привычное спокойствие давно оставило Ханаби, от чего она сама была не своя. Хиганбана всегда находилась рядом со своей хозяйкой, и теперь, оставшись без оружия, без брони и даже без собственной чести, Ханаби чувствовала себя голой. Это было унизительно — беспомощно подчиняться во всём заклятому врагу клана. Ей хотелось скорее отмыться от этого позора.       А был ли у неё шанс вообще когда-либо отмыться от всего произошедшего? Если Ханзо убьют, а Ханаби освободят, то будет ли в её жизни всё, как раньше?       Девушка не могла себе представить, что после всего случившегося она когда-нибудь вновь сможет спокойно общаться с Хаей и Кагурой. Сможет ли парень вообще смотреть ей в глаза? А сможет ли она сама смотреть на него как прежде? Ханаби очень хотелось бы знать ответы на эти вопросы, и одновременно она хотела, чтобы подобных вопросов и вовсе в её голове не появлялось. До боли в стиснутых зубах, Ханаби силилась перестать волноваться о ребятах. Почему-то сейчас, когда она думала о том, чем эти двое без неё могут заниматься, и как они могут проводить время, утешая друг друга, становилось по-настоящему горько, противно и тошно. И ещё почему-то невероятно грустно.       — «Интересно, что делала бы Кагура, если бы она оказалась здесь? Очевидно, что она махала бы зонтиком и, по крайней мере, оставалась сухой под дождём. Но что эта малявка вообще могла бы сделать, раз даже я оказалась бессильна?» — куноити осеклась. Она, безусловно, считала себя более способной, чем младшая девушка в коротеньком кимоно. Легкомысленный и в чём-то даже простодушный образ, который выбрала себе волшебница, не создавал о ней впечатление, как о великом воине, но ведь и Ханаби с ней ни разу не состязалась. А учитывая готовность Ханзо забрать в плен Кагуру вместо неё самой, становилось совсем не до шуток.       — Какие мысли заставляют тебя так сильно хмуриться?       — Мысли об упущенных возможностях.       — Это, например, о тех, в которых ты пытаешься меня убить?       Куноити имела в виду спарринг с Кагурой, но предположение демона ей понравилось больше. Её глаза лукаво сверкнули, она вмиг позабыла обо всём на свете:       — Наш договор связывает мне руки. Ты уверен, что я в любом случае не смогу тебя прикончить, так почему бы тогда не вернуть мне Хиганбану? Мы ведь теперь почти союзники, а так, в случае чего, я могла бы и спину тебе прикрыть.       — Ты так улыбаешься, что, кажется, сейчас рассмеёшься от абсурдности собственных слов. Уже забыла свои угрозы? Я вот хорошо их помню и спину свою тебе не доверю. Уж точно не после того, как ты на меня набросилась несколько часов назад.       — Я напала до договора, это другое. Сейчас мне есть за кого переживать и из-за кого не пытаться бороться.       — Неужели есть дураки, которые ведутся на такое? Речи твои сладки, но смысла в них нет. Ты ненавидишь меня и сделаешь всё, чтобы я сгинул. А сестричка твоя этому поспособствует. Наверняка она уже очнулась и побежала в деревню, чтобы доложить кому надо о произошедшем. Я знаю, что за нами скоро придут и не хочу, чтобы когда это случилось, ты была вооружена.       Риторика и красноречие не слишком занимали голову куноити. Она предпочитала развиваться физически, хотя и про точные науки не забывала. В любом случае, раньше умение навешать врагу лапшу на уши не подводило. Там где не хватало логики или навыка складно говорить, ей помогала природная красота. Кто ж знал, что однажды она окажется в цепких лапах намного превосходящего её по силе противника, который при этом умеет думать и знает про все уловки ниндзя.       Она спросила прямо:       — Где моя Хиганбана?       — Утопил в реке из которой она однажды выплыла. Вернись и искупайся, может она выберет тебя ещё раз.       Губы девушки дрогнули, как это бывает у людей, которые почти готовы расплакаться. Она сжала кулаки, на мягкой коже остались красные полумесяцы — следы от ногтей, которыми она с силой впилась в себя, чтобы не затрястись от злости. Быть того не могло, чтобы Хиганбана оставила её и вернулась в беспокойные воды. Только не когда девушка больше всего нуждалась в силе.       — Нет, — произнесла она твёрдо. — Ты врёшь мне.       Может, сознание обманывало её, но девушка явно ощущала энергию своего Легендарного Оружия. Ей казалось, что оно совсем рядом. И не от того ли её рука раз за разом тянулась к затылку, где Хиганбана обычно покоилась?       — Может и вру. — Улыбнулся он и развел руками. — Думай, как хочешь. Возвращаться и проверять мы всё равно не будем.       — Ты, хитрый демон, только что ведь сказал, что можем вернуться!       — Нет, я предложил тебе попробовать вернуться и самой всё проверить.       — То есть, мне можно просто от тебя уйти?       — Что за чушь? Конечно нет. Но ты можешь попробовать сбежать или придумать что-нибудь хитрое, что не противоречило бы условиям нашего договора, ведь так?       — Не ходи вокруг да около, я этого терпеть не могу. В следующий раз, если захочешь на что-то намекнуть, то забудь об этом и скажи всё прямо.       — Нет, Ханаби, это совсем не интересно. Это так же скучно, как если бы я сразу рассказал тебе про все мои уязвимые места.       — То есть они есть? — оживилась и загорелась куноити.       Демон фыркнул — пожалел, что вообще упомянул об этом.       — Уязвимые места есть всегда, просто их можно сделать менее заметными и более сложными для обнаружения, но не быть совсем их не может. Если очень постараешься, то найдёшь и мои.       — А как же демоническая пасть? Её уязвимое место было в основании и если ударить по нему, то…       — Думай, Ханаби, думай. Если там теперь всё надёжно защищено, значит где-то в другом месте открыто для атаки. Смотри.       Ханзо сложил руки в печать и вызвал чёрную, ненасытную тварь. Он подошёл прямо к отродью и своим мечом перерубил сразу обе «шёки» существа. Пасть не могла больше закрыться и довольно скоро растворилась в тени, из которой и возникла.       Действие, которое казалось самым логичным в этой ситуации, но не соответствовало написанному в книге, в итоге оказалось верным. Ханзо вскрыл демоническую пасть, словно устрицу. Всё было настолько просто, а Ханаби не смогла сообразить, и теперь из-за этого фактически оказалась в рабстве у демона. Боль и злость ударили неожиданно, сильные эмоции отразились хмурым отпечатком на лице девушки. Куноити не хотела признавать, что могла спасти сестру сама и без всяких жертв.       Досада преобразовалась в бурлящий поток агрессии. Ханаби обещала не убивать Ханзо, но не завязывать драк она не зарекалась. Разъярённая бестия с кулаками налетела на вновь сидящего под деревом Ханзо. Он ловко перехватил сначала одну руку, затем другую, собрался что-то сказать и пропустил удар головой. Куноити с размаху заехала ему по маске, от чего та слетела. Рана на лбу вновь закровоточила, но Ханаби ни о чем не жалела, ведь параллельно рассекла демону губу.       Предатель никак не мог встать, Ханаби в моменте стала сидеть прямо на нём, и, не замечая никакого неприличия, девушка продолжила брыкаться и вырываться. Она хотела извернуться, чтобы ещё хоть раз причинить боль своему мучителю.       — Ты что творишь? — такой наглости ниндзя-отступник точно не ожидал. Разбитая губа оказалась окутана синим огнём. Рана затягивались на глазах. — Ты должна быть мне благодарна за то, что я рассказал тебе, но ты, видимо, совсем не любишь пользоваться своей головой.       — Ты демон, который не знает в своей жизни ничего хорошего! Как я могу быть тебе благодарна?       Девушка заглядывала в ярко-синие глаза демона, пытаясь отыскать там доказательства своей правоты, но вместо привычного взгляда хищника и убийцы, которого интересуют лишь битвы, она увидела что-то новое, но совсем человеческое. Ханзо смотрел на Ханаби снизу вверх и без своей маски едва мог скрыть досаду и неожиданное смущение. Грудь девушки была почти перед самым лицом ниндзя.       Словно ошпаренная, Ханаби резко вскочила на ноги, когда поняла, что была к Ханзо слишком близко. Ей не хотелось думать о интимности момента. Куноити жаждала ещё несколько раз ударить его, но вместо этого раскраснелась, отвернулась и перевела тему в попытке быстрее забыть о случившейся неуместной, неприличной непристойности.       — Теперь… Теперь я знаю как победить демоническую пасть. Не боишься вот так вот раскрывать мне все свои карты?       — Поверь, в моих рукавах ещё столько козырей, что ты и представить не можешь, — отвечал демон, спеша скрыть свои эмоции за маской. — Пойдём. Раз у тебя есть силы на то, чтобы завязывать драки, то и на дорогу найдутся.