Хроники Ханаби

      Ранее…       Израненный, Хаябуса был бледным, словно покойник, будто с задания не вернулся он сам. Юноша не ощущал течения времени, не слышал и не слушал никого, кто пытался с ним заговорить. Раз за разом, он повторял стыдливую ложь:       — Ханаби героически пала в бою с Ханзо. Своей смертью она дала нам с Кагурой возможность отступить и вернуться. — С каждым разом ему становилось всё тяжелее скрывать свои истинные чувства и эмоции. С каждой новой ложью совесть всё сильнее и беспощаднее вгрызалась в его душу. — Это была моя ошибка. Моя вина. И я никогда не смогу себе этого простить.       Хаябуса долго собирался с силами, чтобы прийти к теперь уже совсем осиротевшей Токе. Он не мог заставить свои ноги привести его к дому, в который он захаживал много лет, чтобы повидаться со своей дорогой подругой. А теперь ему предстояло вновь пойти туда, чтобы навсегда разбить сердце младшей куноити.       Несколько часов счастливого неведенья обошлись Токе очень дорого. Она ходила по деревне, занималась привычными делами и совершенно не понимала, почему все смотрят на неё с плохо скрываемым сочувствием. Благо, никто посторонний так и не решился с ней заговорить.       Девочка навсегда запомнила вечер, когда узнала о случившемся. Хаябуса пришёл к ней, не поздоровался и не поднял головы, лишь принёс свои соболезнования и развернулся, чтобы поскорее уйти. Едва сдерживая слёзы и крики, Тока накинулась на него с вопросами.       — Хаябуса, ответь мне ты видел… Видел своими глазами… Её смерть?       Среди сумбурного, невнятного перебирания отрывочных фактов и нечленораздельных слов, Токинибара разобрала лишь то, что смерти Ханаби он не видел.       — «Значит, он может ошибаться. Значит, Ханаби всё ещё может быть жива!»       Покой исчез из дома, в котором когда-то мирно жили две сестры. Новость, ставшая ударом, навсегда привнесла разлад в душевное равновесие Токи. Девочка стала нервной и дёрганной. Она замкнулась в себе, а всё свободное время тратила на тренировки и составление планов спасения.

***

      Руки маленькой куноити тряслись, когда она в очередной раз с особой трепетной любовью затачивала кунаи из запасной сумки своей пропавшей сестры. Она сбивчиво и неразборчиво бормотала что-то себе под нос, но прекратила, стоило ей заметить тонкую струйку дыма, возвышающуюся над тем самым местом, где её сестра долгие годы устраивала дуэли с Хаей.       Много кто из деревенских заметил дым, но проверить источник рвалась только она одна. Конечно, она уведомила о увиденном старших, сказала о своих догадках наставнику и старейшинам, но в ответ услышала лишь стандартную фразу: «только холодной головой можно понять истину». Иными словами ей просто затыкали рот: «не выдумывай, смирись и живи дальше».       Ну почему никто не понимал, что дым у реки, у того самого места, о котором никто, кроме их компании, не вспоминал много лет — не видение, вызванное скорбным помешательством, а реальность!       — Послушай, Тока, — устало отвечал один из старших, — если это Ханаби, то она скоро придёт в деревню сама, чужак же просто пройдёт дальше. Не стоит тебе забивать этим голову.       — А если ей нужна помощь? Что, если она в опасности или ранена и именно поэтому не может прийти? Сидит сейчас где-нибудь и ждёт, когда ей помогут, и даже не догадывается, что помогать ей никто не собирается!       — Успокойся, Тока. Постовые делают обход каждую пятницу. Если там действительно окажется твоя сестра, то они непременно ей помогут. Так или иначе, завтра после смены они доложат мне обо всём увиденном. — Мужчина в годах понизил голос. — Если окажется, что у тех развалин действительно случилось что-то серьёзное, то разбираться с этим пойдём мы, более опытные ниндзя. Тебе, дитя, в любом случае там делать нечего. Ступай домой. И вообще, ребята твоего возраста разве не должны уже спать?       Никто не хотел слушать. Никто не мог допустить и мысли, что Тока, даже будучи ещё совсем юной — уже не ребёнок. Может быть, она и действовала импульсивно, когда пыталась убедить всех в реальности своей догадки, но кто из взрослых на её месте поступил бы иначе? Ежегодно много хороших ниндзя не возвращались с заданий, а их семьи оставались безутешны, но если бы они знали, что у них есть шанс вновь увидеться с близкими, то разве не цеплялись бы за него, как утопающий — за соломинку? Тока была непреклонна в своём намерении идти до конца.       Чуть ранее, когда отчаявшейся девочке отказал в помощи последний, на кого можно было рассчитывать, она сделала то, что у неё получалось лучше всего — при помощи навыка скрытность, она пробралась в хранилище и выкрала оттуда оружие прошлого акакаге — ятаган её отца.       Древнее орудие убийств не давало сверхъестественных сил и не наделяло владельца особыми навыками, подобно Легендарному Оружию, но оно, по крайней мере даровало уверенность. Токинибара чувствовала, что теперь идёт к реке не одна и верила, что дух отца непременно поможет, что бы там не случилось. Девочка бежала сквозь лес в обход всех тропинок — чтобы быстрее оказаться у храма, и чтобы никто не смог её заметить и отговорить. Одной рукой она крепко стискивала ткань напоясной сумки с кунаями — теми самыми, которые натачивала чуть раньше, а другой — держала ножны ятагана.       На отшибе, среди ветвистых деревьев, там, где долгие годы вытаптывалась небольшая поляна, под самодельным навесом сидели два краснощёких сторожа с мясистыми лицами. Когда-то травмированные в бою и неспособные более выполнять сложные задания, они просиживали свои штаны на самом тихом и скучном посту наблюдения, где не бывало ни людей, ни даже диких животных. Постовые ниндзя были оскорбительно неосмотрительны и совершенно не пытались скрытничать: громко разговаривали, играли в карты и смеялись. Пролетевшую мимо Токинибару они даже не заметили, но оно и не удивительно — гораздо интереснее им казалась стоящая рядом полупустая бутылочка саке.       — «Тоже мне, доблестные защитники» — мысленно выругалась запыхавшаяся Тока.       Дыхание у неё сбилось, на коже от долгого бега проступил горячий пот. Токинибара перешла на шаг и усилием воли удерживала себя от того, чтобы снова рвануть с места. Если Ханаби у реки не одна, то очень навряд ли враг окажется столь же неосмотрительным, что и сторожи.       — «Сестричка, если ты правда там, то пусть окажется, что с тобой всё хорошо».       До старого храма оставалось рукой подать, но выходить на поле будущего боя без подготовки и сбора информации о ситуации — распоследняя глупость. Преодолевая жгучее желание плюнуть на правила, Токинибара выбрала дерево повыше, забралась на него и осмотрелась. Громким шорохом она чуть не выдала себя, когда от потрясения едва не свалилась вниз.       Ханаби лежала без чувств на крыше. Казалось, что тело её было заковано в непонятный, чёрный капкан, который, казалось, прямо сейчас пожирал её заживо, но самым страшным оказалось не это. Рядом с беззащитной старшей сестрой сидел самый настоящий демон во плоти — Ханзо. Большим камнем он неспешно проходился вдоль лезвия своего меча, а глаза его были устремлены на деревню Алых.

***

      Утром следующего дня Тока очнулась в грязи среди поломанных веток, оборванных листьев и капель засохшей крови. Всё тело зудело от сильной и навязчивой в своём постоянстве боли. На первый взгляд серьёзные травмы отсутствовали, только рука как-то слишком сильно для простого ушиба распухла и потемнела. Голова слишком раскалывалась, а ещё нестерпимо сильно тошнило. Если бы она съела что-то накануне, то наверняка её стошнило бы.       В глазах всё плыло, а звон в ушах был таким сильным, что Токе показалось, будто она минувшим вечером залезла в железную бочку по которой несколько часов с особым пристрастием били тяжёлым молотом. На мелкие травмы она даже внимания не обратила, ведь порезы, ссадины и синяки — постоянные спутники куноити. Ноги и руки она чувствовала — это было главным.       Токинибара попыталась встать, но пошатнулась и едва не упала назад. Её поймали руки человека, присутствия которого она почему-то раньше не заметила. Мир вокруг кружился, точно она была на стремительно раскручивающейся карусели.       Немного отдышавшись и успокоившись, девочка огляделась и с удивлением обнаружила, что вокруг неё стоит практически толпа из соклановцев, в их числе вчерашние пьяницы-сторожи. Видимо, когда чужое присутствие стало нельзя игнорировать, они всё же пришли проверить обстановку. Вот только почему младшая куноити до сих пор лежала на земле? Почему никто не отнёс её в лазарет, не привёл в чувства или, по крайней мере, не оказал первую помощь?       — Ханаби. — Начала Тока и закашлялась. Её горло пересохло, и каждое произнесённое слово казалось сущей пыткой. — Она была здесь, она жива!       На очнувшуюся девочку обратил внимание только поджарый мужчина, который в своих руках держал пергамент с зарисованным хаосом.       — Это всё замечательно и очень интересно. — Отмахнулся он. — А теперь расскажи нам о Ханзо.       Вышестоящих людей совершенно не волновала судьба старшей дочери покойного акакаге Алых. С тех пор, как власть сменилась, а две фракции решили объединиться, казалось, что человеческая жизнь стала менее ценной. Рэйден, акакаге Тени, отец Хаябусы, фактически сосредоточил всю власть у себя и держал оба клана в своих ежовых рукавицах. Старейшины Алых во всём ему подчинялись. И вместе с новыми реалиями что-то изменилось в сознании простых людей. Теперь, если кто-то попадал в беду на задании, то на выручку не всегда отправляли других ниндзя. С каждым годом всё чаще происходил размен жизней на информацию или, что тоже происходило повсеместно — на ничто.

***

      Робча на собственную бестолковость, беспомощность и нерасторопность, Токинибара с загибсованной рукой бежала через деревню. Девочка слишком много времени потратила на сегодняшнюю тренировку, и поэтому наставник отпустил её только после обеда. Тока не была на него зла или обижена — она с младенчества понимала, что перелом или сотрясение — не веская причина для праздной лени. На задании ведь может случиться что угодно, и врагу будет всё равно, что с тобой — он просто добьёт.       Девочка лишь переживала, что не успеет найти того, кто ей нужен, что разминётся с ним и он вновь уйдёт на задание. Пробираясь через безумную давку на шумном воскресном базаре, Тока случайно столкнулась с тем, кого искала.              — Хаябуса, постой!              Взволнованный юноша без труда нашёл в толпе позвавшую его куноити. Он пробрался к ней, спросил разрешения и поднял девочку на руки. Через тени они в один миг переместились к тихому переулку, где как раз остановилась уставшая Кагура.       Парень из Тени и волшебница с зонтиком как раз вернулись в деревню, чтобы пополнить припасы. В другой день они бы не стали делать крюк и возвращаться домой, но до них дошли слухи о том, что Ханзо видели как раз около деревни.       — Я не понимаю, что стряслось, — Кагура крепко обняла взволнованную девочку, чтобы хоть немного унять её тревогу. — Успокойся и повтори всё ещё раз. Не волнуйся, мы здесь, мы рядом, и не уйдём пока не выслушаем всё, что ты хочешь нам сказать.       В мельчайших подробностях Токинибара рассказала обо всём произошедшем ребятам. Они задавали вопрос за вопросом, иногда даже одни и те же по несколько раз. Оба были счастливы узнать, что их дорогая подруга жива. Тем же днём они отправились в путь, а Тока, которую из-за юного возраста и недавно полученных травм хотели оставить в деревне Алых, тайком увязалась следом.