Из Тьмы

— Моу, и что за невероятно важная информация, которую ты хочешь открыть только лишь всем сразу? — спросила меня развалившаяся в кресле, легкомысленно закинувшая ногу на ногу Сена, которая (очевидно, чтобы меня поддразнить) надела ободок с ушками. Позаимствованный из купленных ею эро-наборов, ага. — Может, всё-таки расскажешь, раз уже почти все собрались? Если стесняешься, то ты мне просто на ушко шепни, — забавно изогнув пальцами длинное белое кроличье ухо, крепящееся к украшающему пурпурные волосы ободку, прошептала девушка. — Если это предложение для одной умной, красивой и весёлой девушки, покорившей сердце нашей колючки, то я согласна! — По заднице бы тебе дать за все выходки разом, — проворчала я. — Но… — Оу! Если хочешь, то на это я тоже согласна, — проявила энтузиазм Сена. — …Но ты только тому и рада. О чём и речь. — На что это ты там согласна, прилипала? — спросила распахнувшая дверь фигура с косой за спиной. — Стать верной собачкой и носить тапочки Куроме-чи в зубах? — Гав? — сжав кулаки в имитации лапок, совершенно по-собачьи наклонив голову и высунув язык, Сена с видом «будто в этом есть что-то плохое» посмотрела на своего извечного соперника по взаимным подколкам. Учитывая никуда не девшиеся кроличьи ушки, смотрелось это мозгораздирающе. Судя по взгляду Кей Ли, в разуме гаера уже сформировалось несколько острот, которыми он жаждал одарить новоявленную девушку-собачку (или всё-таки зайку?) и её хозяйку. Как же они порой утомляют! — Успокойтесь, — прозвучал мой холодный и абсолютно серьёзный голос, отчего замолкли и шутники, сообразившие, что сейчас не время для пикировок, и уже собравшаяся их отчитать Акира. — Выглядишь особенно злой сегодня, сестрёнка, — осторожно заметил Кей, что, наконец, вытянул свой тейгу из креплений и поставил его у стены. — Опять на нас какая-то жирная задница падает? — Не прямо на нас, но задница действительно из особо жирных, — потираю пальцами лоб. — Может и нас забрызгать. Особенно если не подготовиться. — Это касается отставки главы разведки северного региона? — уточнил Хан. — Тот, кто пришёл на его место, всё-таки решил пересмотреть ваш договор? — Нет, с этим всё в порядке. Пока в порядке, — чуть помедлив, добавила я, вспомнив о движущейся от центра Империи волне, которая может заставить поколебаться и наши взаимоотношения с новым главой разведки региона, и вообще скинуть удобного человека с занятого им кресла, на котором он пока ещё не успел утвердиться. Было бы неприятно. Возиться ещё с этим, возвращая на место уже вроде бы отлаженное... не люблю. — Наместник? — оторвавшись от очередной своей попытки «правильно» высечь в дереве наш с Эсдес поединок, неожиданно для всех подал голос Бэйб. — Хочет расформировать Красную дивизию? А, понятно. Молчаливый здоровяк успел привязаться к солдатам и некоторым офицерам ныне погибшего Мастера Джона. Вот и беспокоится. — Нет. Старый Иозеф вообще собрался в отставку. И, кстати, нас приглашают на церемонию принятия полномочий новым наместником. Правда, пока неизвестно, когда точно эта церемония состоится. А сменщик Иозефа из тех, кто более-менее благосклонно смотрит на нашу деятельность. Хотя всё равно его окончательно утвердят только личным указом Императора. Или не утвердят, — хмыкнула я. — Но это редкость. Если в регионе нет протестных настроений, а кандидат не мешает планам Столицы, то во Дворце обычно прислушиваются к желаниям местных элит. Поэтому и церемонию объявления преемника планируют заранее. О том, сколько сил пришлось потратить, дабы оттеснить от заветного кресла всяких бесполезных и даже вредных для региона и страны, но зато подкованных в интригах, властолюбивых, обладающих деньгами и связями деятелей… об этом даже вспоминать не хотелось! Достаточно сказать, что для достижения поставленной цели пришлось разменять множество активных и спящих агентов — в большинстве не моих, а принадлежащих местному отделению разведки и лично её ныне усопшему главе, но всё равно жалко — и более двух третей скопленных (читай, наворованных) Нейманом средств. А сумма там, я скажу, была более чем внушительная. У меня даже зашевелились мысли к неприкосновенному запасу золота СТК притронуться. Но в итоге обошлось без крайностей. И всё это даже не ради того, чтобы пропихнуть свою марионетку, а просто для обеспечения поддержки большинством местных «выборщиков» достаточно грамотного управленца, который без особой неприязни смотрит на деятельность нашей группы и на которого есть некоторые — пусть не такие серьёзные, как хотелось бы — рычаги влияния. Зато теперь хотя бы имеется кое-какая уверенность, что после завершения миссии все наши с командой труды не превратятся в тыкву. …Если все построения не сдует штормом, надвигающимся из Столицы. Да. Будет очень обидно, если из-за перестановок дворцовая верхушка решит посадить руководить регионом выбранного ими человечка из Центра, а моего выдвиженца продинамят. Размышления не слишком отвлекали моё разогнанное сознание от общения с ребятами, поэтому я параллельно продолжала их просвещать: — В любом случае, новый глава разведки и наместник, а также наше присутствие на местных мероприятиях — это по большей части рутина. Учитывая текущую расстановку сил в регионе, они не смогут разрушить наши достижения. Но вот в Столице произошло кое-что неожиданное и неприятное. Как раз последствия этого события в большей или меньшей степени затронут всю Империю, включая её север. И обязательно затронут нас. — И-и-и? — поторопил меня изнывающий от любопытства Кей. — Не тяни кошку за хвост, — поддержала его Сена. — Этим мы можем заняться и вечером, мяу. Вздыхаю. Просили же её не болтать лишнего! А теперь, после таких намёков, вон, Акира косится неодобрительно. Тоже мне, поборница морали и субординации! А ещё Кей довольно щурится. Явно придумывает очередную подколку в адрес девочко-собако-зайко-кошечки и её хозяйки — некрохимеролога. Впрочем, «чудесная новость», которую я сейчас вывалю на команду, быстро отвлечёт всех от глупостей. — Сайкю мёртв, — не став дальше затягивать, произношу глухо. — Какой такой Сайкю? — задав откровенно глупый вопрос, светловолосая Анна широко распахнула свои карие глаза. Вспомнила, сообразила. Прониклась. — Как это мёртв? — вторил своей девушке не менее ошеломлённый Хан. — Что за дурацкие шутки?! — мотнула головой Акира. Ямато удивлённо хмыкнул, но как бывший капитан команды энергичных раздолбаев не спешил реагировать до выяснения подробностей. Его ещё более молчаливый друг Бэйб оторвался от резьбы по дереву, чтобы одарить меня нахмуренным взглядом стоика. Наш немногословный фаталист явно сразу и полностью поверил в мои слова. И на возможные последствия смотрел без оптимизма. На некоторое время гостиная, в которой собралась команда, стала напоминать базар — настолько почти все торопились выразить своё недоумение, неверие и даже недовольство «тупыми шуточками». Я не спешила вмешиваться и ничуть не обижалась на обвинения в глупом и неуместном розыгрыше. Для рядовых убийц, которые лишь недавно обрели какие-то права, даже нынешний командир Базы являлся громадной фигурой. Министр разведки же и вовсе воспринимался, словно живой бог — недосягаемый, непознаваемый и бессмертный повелитель, которого даже в лицо мало кто видел. А тут их более осведомлённая соратница говорит, что его шлёпнули, как простого смертного. Шок. — Ты ж не шутишь, подруга? — всклокоченный Кей встретился со мной взглядом, карие глаза слабо горели надеждой на признание в злом розыгрыше, над которым потом можно даже вместе посмеяться. — Нет, не шутишь, — вздохнул он, поняв всё без слов. — Вот ведь жопа! Уточнять «уверена ли я?», заместитель тоже не стал. Знает, что, не будь я уверена, не стала бы говорить столь категорично, без всяких «возможно» и «по непроверенным данным». Он просто схватился за голову, зарывшись пальцами в шевелюру. — Недолго музыка играла, — с невесёлым смешком пробормотал Кей. — Теперь — хрен мне, а не тейгу, да? Хрен нам, а не права и звания. И хрен Отряду, а не все эти крутые полномочия и штуки, которые нам выдал министр. Тц-тц, опять перед каждым прыщом на заднице в струнку тянуться… — не отрывая от неё рук, опечаленно склонил голову заместитель. — А кто его убил, знаешь? — внезапно вскинулся он. — Кого нам благодарить до полного разрыва задницы? Не твою ли блудную сестрицу? — пытливо прищурился брюнет, оторвав ладони от взлохмаченных волос. Что интересно, все остальные — когда услышали, о чём говорит Кей — замолкли. Кто-то перестал тихо ругаться, кто-то прервал обмен мнениями, как Бен с Гектором, кто-то и так погрузился в свои мысли, как Акира (хотя и от неё я почувствовала усилившийся поток внимания). А некоторые, вроде Сены, Бэйба, Ямато и Хана, и без того внимательно смотрели на меня, ожидая подтверждения или опровержения тех выводов касаемо их личной судьбы и участи всего Отряда. Пусть Кей озвучил их первым, но крутились в головах они у всех ребят. Хотя и узнать про нелюбимую в Отряде Акаме товарищам тоже было интересно. К счастью, причин, по которым неприязни моих друзей и соратников к моей же старшей сестре не суждено было превратиться в ненависть, имелось явно больше одной. — Нет, Сайкю убила не Акаме. И даже не Ночной Рейд, — произнесла я, покачав головой и погладив запрыгнувшего на колени Люца. — Сработал кто-то из специалистов по тихим убийствам. Причём из лучших. Чем люди Надженды, замечу отдельно, никогда не славились. Но да: вероятно, всё провернул кто-то из тех специалистов, которые работают на революционеров. Хотя также есть высокие шансы, что в подготовке покушения активно участвовали агенты Запада. Делаю небольшой перерыв, дабы оценить реакцию присутствующих. Всё в пределах ожидаемого. — Касаемо Адаусу: она — мой трофей, — жёстко заявляю, глядя в глаза заместителя. — Без поддержки Сайкю это, конечно, могут попробовать оспорить: всё же тейгу — достояние Империи. Но я очень злая и жадная. В чём, как вы помните, мог замечательно убедиться некий генерал Авернус, который пытался отобрать у меня подаренный наместником Хиро домик рядом с Дворцом. А тейгу куда ценнее в общем-то и не особо нужного мне особняка. Так что, если попытка будет исходить не напрямую от Императора или премьер-министра — облезут! И неровно обрастут, хех. В мыслях эхом с полузабытой, но узнаваемой интонацией раздалось: "Такая корова нужна самому". Но озвучивать это я, конечно, не стала. Незачем усугублять странность своей персоны в глазах соратников. Хотя после трупной многоножки и других подобных эпизодов моему реноме уже ничего не страшно. Но... нет, всё равно незачем. Кей благодарно кивнул. Хотя этот паяц не являлся бы собой, не попытайся проявить своё сомнительное остроумие даже сейчас: — Ни на секунду не сомневался в вашей жадности, о злейшевеличайшая из сладкоежек и сладкоеднейшая из злодеек! — пафосно заявил он. — Торжественно клянусь: моя верность вам столь же безгранична, как ваша тяга к вкусняшкам! Мысленно хмыкнув, решаю никак не комментировать эту эскападу, а просто продолжить свой монолог: — Но если хочется сохранить артефакт без лишней нервотрёпки, то до возвращения в Столицу тебе бы не помешало достичь ранга Мастера, — на этих словах расплывшаяся в усмешке физиономия шутника скисла, но взгляд отражал задумчивость. Парень верил, что цель достижима. — Если сможешь, всем недовольным только и останется, что облизываться и злобствовать, — постаралась я дополнительно его мотивировать. — По прибытии я смогу устроить тебе аттестацию на ранг, и когда ты её пройдёшь — будешь с чистой совестью поплёвывать на любые требования кого бы то ни было. У Службы разведки просто нет других Мастеров Боя, кроме выходцев из Отряда. А передать артефакт какой-то иной структуре — это всё равно, что подорвать престиж всего ведомства. И нарисовать на своей спине большую светящуюся мишень для всех остальных претендентов на министерский пост. Да и после попытки внешних сил присвоить нечто принадлежащее одному из Службы разведки, буде такая случится… все фракции выступят единым фронтом. Просто не смогут не выступить. Прерываюсь, дабы неспешно наполнить себе стакан воды и позволить ребятам уложить в головах свалившиеся новости. — По поводу «хрен нам, а не крутые штуки» — думаю, тема исчерпана, — продолжаю я, сделав несколько глотков и поставив стакан на столик. — Что касается наших прав и полномочий… — усмехаюсь криво, недобро, предвкушающе. — Права силы в любом случае никто не отменял. Пусть попробуют прогнуть и втоптать в грязь почти три десятка Воинов с двумя тейгуюзерами во главе! С удовольствием отмечаю, что такое крайне крамольное заявление — даже сказала бы: конфронтационное по отношению к представителям власти — не вызвало особого отторжения ни у кого из присутствующих. Разве что страх и неуверенность. Всё-таки убийцам с промытыми гипнограммами мозгами, воспитанным в ужасе перед командованием, достаточно сложно перестроиться на новый лад. Даже когда закладки, внедрённые через гипноиндукторы, ныне не поддерживаемые новыми «процедурами», в большей части рассеялись, некоторые их — закладок — фрагменты остались в разуме членов Отряда, как часть личности. Вот и приходится мне бороться с выученным бессилием подчинённых, боязнью проявить инициативу и прочими «прелестями». Да и сама я не так чтобы полностью свободна от всего вбитого на Базе. Скорее, не стала корчевать некоторые умеренно полезные установки, вроде верности Империи. — Но прямой и открытый конфликт — это, конечно, крайняя мера, — заявляю, дабы успокоить страхи. — Формально, пока освободившиеся кресло не займёт новый министр, который отменит выданные Сайкю полномочия, текущие документы сохранят легитимность. А по ним я, пусть и всего лишь майор, но в полномочиях могу поспорить с иным генералом. Да и приказы мне могут отдавать только трое: глава Базы, премьер-министр и Император. Отпиваю воды. — В крайнем случае, если схлестнёмся с нашими непосредственными командирами, можно опереться на авторитет генералиссимуса и Императора. С ними у меня, как вы знаете, достаточно неплохие отношения. Есть хороший шанс при конфликте перейти под эгиду армии. Причём сама такая возможность делает серьёзный конфликт с командованием маловероятным. Кей с сомнением поморщился. Да и не только он усомнился в целесообразности нашего перехода в армию и того, что вчерашних карателей разведки там примут. — Но это худший расклад, если совсем уж туго станет. И даже при его реализации нам не грозит ничего фатального: думаю, нас выделят в отдельное формирование, без кучи тупых командиров из армеутов*. Но повторюсь: вряд ли до этого дойдёт. Всё-таки мы уже не те, что раньше, а у разведки не так много сильных воителей, чтобы ими разбрасываться. /* — не ошибка./ Пока я говорила, пальцы бессознательно выстукивали незатейливый ритм на спине некропушистика. В определённый момент Люцу надоело это проявление нервозности хозяйки, так что он, фыркнув, развернулся у меня на коленях, чтобы начать «бодаться», требуя нормальных поглаживаний. Да, пожалуй, он прав: не стоит поддаваться общему настроению и начинать нервничать. А тем более это демонстрировать, пусть и невербально. Чем хуже обстановка, тем увереннее должен выглядеть лидер. Правило без исключений. — Однако это всё дело будущего, — продолжаю, намеренно расслабив плечи и начав неторопливо гладить кролика за ушком. — Здесь и сейчас особо расхолаживаться тоже не стоит. Наши противники внутри региона, а также наши местные «друзья», когда до них дойдут новости, непременно попытаются взбрыкнуть. Да и северяне не упустят возможности, если им её дать. Это не говоря о том, что нас могут отозвать в Столицу. И если не довести основные задачи до конца, то без присмотра дружными усилиями вышеупомянутых «друзей» всё развалится до того, как Эсдес раздавит основную армию Сейки. Догадайтесь, кого тогда выставят виноватыми? — Ха-ха ха-хийх! — прервал мой монолог лихорадочный, на грани истерики смешок Акиры. — Куроме… Ты сама себя слышишь? Погиб господин Сайкю! Министр разведки! А ты, узнав об этом, просто… да просто правишь планы!!! — в меня обвинительно ткнули пальцем. — Именно, — киваю, сделав вид, что не уловила эмоциональной составляющей. — Так же, как после смерти Мастера Джона, так же, как если бы во время нападения северян погиб кто-то из вас, так же, как любой из командиров групп делал после смерти своих подчинённых и друзей. Такова наша доля. Или ты хочешь сказать, что Сайкю чем-то лучше Мастера Джона — или любого из наших погибших товарищей? — вворачиваю очередную крамольную для современной Империи (и тем более Отряда Убийц) мысль о равенстве людей перед долгом по защите Империи. — Д-д… н-нет… не знаю… — утратив первоначальный запал, потерянно пробормотала рыжая. — Но ведь министр Сайкю был главой разведки, что теперь мы будем без него делать? — То же, что и раньше: защищать родину, — деланно безразлично пожимаю плечами. — Когда утвердят нового министра разведки, будем исполнять уже его приказы. А конкретно сейчас необходимо довести до конца текущую миссию... которую нам выдал, считай, лично Сайкю. Мне кажется, это не самый плохой способ почтить память покойного — не пустословием, не заламыванием рук и скорбными кличами, а делом. Надеюсь, с этим спорить никто не станет? Тут мнение команды оказалось единодушным: — Нет. — Конечно, нет! — Зачем такое спрашивать? — говорили, восклицали или, наоборот, негромко бурчали парни и девушки. — Надерём задницы врагам и предателям! — воскликнул не способный не выделиться хоть в чём-то Кей. — Во имя Империи и нашей любимой Королевы Сладкоежек! — вторила ему Сена. Ну, вот и чудно. Теперь, когда вместо шока и уныния в умах соратников воцарился боевой настрой, можно обсудить детали наших дальнейших действий. * * * Просторный грот, в котором спал Дестагуль, встретил меня уже привычной прохладой, балансирующей рядом с точкой замерзания воды, а также загадочным полумраком, разгоняемым тусклым голубоватым свечением микроскопических водорослей, что обитали в небольшом озерце и на поверхности находящегося рядом с ним ледника. Красивое место. Хотя кому-то оно показалось бы мрачным и жутким, особенно учитывая возвышающийся неподалёку огромный одушевлённый костяк. Про не менее привычное, мощное и даже по-своему комфортное давление своеобразной для этой аномалии природной силы, от которого я столь же привычно защитилась, упоминать, думаю, и вовсе излишне. — На самом краю необжитого мира, Где сходятся вечность и мрак. Где солнце не светит, луна не всходила Жил старый отверженный маг, — начала я напевать песенку, как показалось, вполне подходящую для места и ситуации. Неторопливо шагаю вперёд по холодному камню, пропитанному природной силой, дышавшей не жизнью, а скорее, энергией прямо противоположной направленности, что и впрямь не видел ни света солнца, ни бледного сияния луны. Хотя если говорить именно о субъективном восприятии окружающей силы, то, повторюсь, здесь она имела самый приятный лично для меня оттенок. И уже, пожалуй, прошло достаточно времени, дабы попробовать сесть в медитацию и поглотить ещё немного силы одного из источников без опасений получить энергетическую травму или неконтролируемую мутацию. Как раз уравновешу (хотя бы частично) демоническую силу узника Яцуфусы, которой в моей ауре стало заметно больше. Но это после, когда оценю состояние своего самого ленивого миньона. — Седой и горбатый с невидящим взором, В проклятии тысячу лет. Он был осужден, он был изгнан с позором, И мести дал страшный обет. «А вот такого развития хотелось бы избежать», — продолжая напевать песенку из иного мира, мысленно хмыкнула я. Свернувшийся в клубок бескрылый костяной дракон напоминал ископаемые останки доисторического чудовища: ни единого намёка на мышцы, какие-либо внутренние органы, глаза и даже мозг, плюс полная неподвижность. Если бы не чувство присутствия, этакая аура силы, которое у настолько могущественного существа оставалось довольно заметным даже в состоянии глубокой летаргии, то и вовсе можно было подумать, что хозяин данного источника мёртв. — Во мрачных покоях своей цитадели, Средь сотен мистических книг Он медленно двигался к призрачной цели, Озлобленный гневом старик. Мёртвым дракон казался не в том смысле, что Дестагуль являлся нежитью ещё до того, как его ядро познакомилось с Яцу, а в том, который что ни на есть традиционный: когда останки — это просто истлевшая плоть и неподвижные бездушные кости. Впрочем, эти конкретные кости тоже не особо спешили становиться активными. Ленивый некродракон на мой мысленный вопрос: «А не пора бы спящему красавцу проснуться?» — аллегорически выражаясь, лишь повернулся с бока на бок и накрыл лапой морду. — Всю силу свою, свои мудрость и знанья Направить решил на одно: Творя заклинанья морщинистой дланью, Он стал опускаться на дно. Тоже мне, Белоснежка! Ну, хотя бы уже не так агрессивно реагирует. Сон с некоторыми внедрёнными мной закладками явно сделал ленивого дракона терпимее к таким вот попыткам общения. Будет за что зацепиться, когда решу его пробудить и подчинить. А пока клыкастую костлявую «принцессу» следует хотя бы просто разбудить. Насчёт «сначала разбудить» я, признаться, немного приврала. Так как на самом деле в первую очередь требовалось проверить, насколько завершился процесс безопасного сворачивания внутренних изменений, ради которых дракон и впал в свою долгую спячку. — Презрев все традиции магии света, Набросив на время аркан, Решил положить он в основу скелета Безвестный доселе титан. С переходным процессом, инициированным новообретённой хозяйкой этого отчасти отталкивающего, но по-своему красивого существа всё оказалось, конечно, хуже, чем хотелось бы... но лучше, чем могло быть. Дракоша явно окажется пошустрее того увальня, что имела Куроме из альтернативной ветки развития событий. А кроме того, у него есть потенциал с моей помощью закончить изменения и выйти на пик силы текущей формы. Было бы надёжнее, дойди он до кондиции сам и прямо здесь. Но ждать от нескольких месяцев до нескольких лет, да в такой турбулентной обстановке, как сейчас… понятно. Во Внеранги данный набор сахарных косточек чисто эволюционным способом, конечно, не прорвётся. Ибо, как мне удалось понять из обрывков, выловленных из сна Дестагуля, ныне перешедшего в быструю фазу — смена формы существования на альтернативно-живую была обусловлена отнюдь не переходом на уровень полудуховной сущности. Превращение в одушевлённый скелет объяснялось банальной попыткой выжить после смертельного ранения. Как он получил его, где, почему? Кому дракон дал свой финальный бой? Что стало с его врагом (или врагами)? Неведомо. Первопричины преобразующей летаргии скрывал плотный полог спутанных воспоминаний, полных боли, ярости и крови. И я не особенно стремилась вскрыть эту сеть, раскрыв загадку давно минувших дней. Что было, то было — прошло. — В припадке безумья, на грани маразма Тропа вдохновенья плыла. Титан обвивала бессмертная плазма, И плотью отныне была! Однако вместе с шагом в сторону по древу развития мой новый миньон собирался подняться и немного вверх. Отсюда столь долгий, столь крепкий и специфичный сон. И, как я надеюсь, этот путь для него всё ещё не отрезан. Главное — пробудить и подчинить новое приобретение, а также не забывать устраивать ему сеансы, хех, парной культивации с другими моими S-ками. Тем более что это пойдёт на пользу им всем, ибо обмен энергии полезен и для энергетики живых (хотя у них техника имеет большее количество оговорок и ограничений), и для немёртвых. Да и про модификации организма забывать не стоит. Могу ошибаться, тут нужны дополнительные эксперименты, но скелетная форма кажется более подходящей для интеграции новых частей. Ведь дракон уже привык к изменениям тела, которое раньше вполне себе обладало плотью, а теперь сохранило лишь движимый духовной силой костяк. По идее, энергетика не должна так уж сопротивляться, если тело снова обзаведётся каким-то количеством плоти. Или даже металла, вроде энерговодов, а то так вообще деталей из духовной стали. Конечный результат может приятно удивить. Это если догадки сработают в мою... нашу пользу. — И ночь испугалась, и тьма отступила, Но не было более дня. Дана существу небывалая сила И кровь из живого огня. Да, стоит потом попробовать даровать новому приобретению кое-какие органы — помимо костей и духовного ядра. Отсутствие уязвимой плоти, конечно, хорошо; но вот то количество энергии, что из-за этого улетает наружу — уже не очень. Да и броня, прикрывающая прочные кости, опять же — далеко не пятое колесо в телеге. Костяк и так морфировал для большей защиты, прикрыв толстой пластиной духовное ядро и костяными щитками относительно хрупкий позвоночник шейного отдела, но так… серединка на половинку. Нужно дорабатывать. Преступная глупость — полагаться на слепую эволюцию в вопросе, имеющем первостепенную, жизненную важность. Вон, Печенька при жизни имела уязвимый нервный узел, Эйпману от природы не досталось ни толковой брони, ни достойного оружия... а мне удалось это исправить. Причём довольно быстро и просто. Так неужели я пожалею сил и средств для своей третьей эски? И раз уж речь зашла о других немёртвых, то стоит упомянуть и самого тупого из сильных миньонов и самого сильного из тупых. Правильно, это я о Хрустике. Поджаренный до хрустящей корочки обладатель цельнохитиновой башки окреп и отъелся — все потенциальные источники ценных ингредиентов окрест сожрал либо распугал, скотина! — в санаторных условиях источника, оставленного каменным трёхрогом. Так что я загнала его обратно в пространственный карман. Причём своевольный членистоног, который своим куцым ганглием решил, будто он теперь местный хозяин, не обрадовался таким переменам. Он останется здесь, видите ли! Он даже «великодушно разрешил» мне обитать неподалёку от «его» логова и есть неинтересных ему монстров. Иногда. Редко. Может быть. Это, конечно, было даже в чём-то забавно, но кто всерьёз станет слушать данную монстроверсию Прапора, что за короткий срок умудрилась забыть — кто из нас кому присягал и кто является главным? Правильно. Никто. Да и методики объяснения истинного положения дел, а заодно и мудрых решений начальства особо тупым подчинённым уже отработаны на Мастере стиля Каменной Башк… пардон, Алмазного Тела. Да-да, короткие и понятные ментальные импульсы, подкреплённые хорошей толикой животворящей боли. Банальное «делай — или получай болевой стимул... а потом всё равно делай!» Я бы ещё и пнула идиота, но об этого вредителя скорее ногу отобьёшь, чем ему больно сделаешь таким способом. И ладно б он хотя бы съел всех потенциально полезных чудищ, так нет: большую часть распугал, заставив спрятаться. Ни малейшего понятия о скрытности или аккуратности. Моя сильный, моя прийти открыто и сделать, что захотеть, трипищите, нищасные. А что умные "нищасные" с лёгкостью скроются от такого, извиняюсь, охотничка — это дело десятое. У-у, тупоголовый таракан! Правильно Печенька говорила, что нечего такую неблагодарную скотину баловать. Гидра-то умная, в отличие от. Ободрать с Хрустика хитин и приделать к новому миньону! В конце концов, без защиты многоножка надолго всё равно не останется: нарастит новую броню, как миленькая. Будет знать, как наглеть! Даже напеваемая мною песенка вторила крутящимся в голове мыслям. — И разные массы собрав воедино, Колдун огранил монолит. Шарманщик покрыл своего Буратино Слоями стальных бронеплит. Да, было бы неплохо, если из этой идеи и впрямь выйдет что-то стоящее. Но, к сожалению, начать реализацию данного проекта получится нескоро. Слишком велики размерами что потенциальный донор, что акцептор. Да и предварительные расчёты с экспериментами нужно провести (а потом скорректировать модель в зависимости от полученных результатов и вновь проверить, и так энное количество раз, ага). Эх! Придётся теперь искать «промысловых» монстров A и B рангов на территориях иных аномалий! Ведь Дикоземье, прилегающее к обители Дестагуля, заселено слабо — то ли место неудобное, то ли специфичный оттенок энергии сказывается. Но раз уж Службу разведки, а вместе с ней и весь Отряд ждёт шторм, то усиление сначала команды, а потом, когда мы вернёмся в Столицу, и всех членов Отряда Убийц становится из желательного — жизненно важным. Ибо что ещё, как не сила, является залогом успешного выживания в нашем несправедливом и беспокойном мире? Так, тихонько напевая и параллельно размышляя на отстранённые темы, я постепенно выводила дракона из спячки. И надо сказать, что процесс вышел не столь простым, как могло бы показаться. Ведь, с одной стороны — просыпаться самостоятельно он не хотел, так что приходилось прилагать заметные усилия, дабы монстр таки начал это делать. А с другой — требовалось сделать так, чтобы даже в непробуждённом состоянии Дестагуль не страдал сильной заторможенностью. — Алмазные когти, алмазные зубы, Дыханье — горящий напалм. Творец рассмеялся сквозь старые губы — Он понял, кого создавал! Сложная задача, и с кем-то вроде Хрустика я бы вообще не стала за неё браться; но, судя по результатам предварительной обработки сознания, дракон — более разумное существо (ну да, ну да: рядом с многоножкой почти любой титаном мысли покажется!). К тому же, как говорилось выше, он подвергался длительному — пусть и недостаточному пока что для полноценного подчинения — «мозгомойству». Если можно так выражаться по отношению к существу, у которого процессы мышления завязаны на энергетические структуры, а мозг отсутствует. Но это неважно. Главное — я хотела добиться пусть не полупробуждения (что с таким могущественным существом опасно) — но меньшего ментального сопротивления и лучшей реакции на приказы. Увы, успех оказался, хм, частичным. Но хоть не полный провал, уже хорошо... Наконец, огромная куча костей зашевелилась, глазницы черепа тускло засветились голубоватым светом, похожим на люминесценцию местных водорослей — чего, кажется, не было у каноничного Дестагуля — а я ощутила разом скакнувшую нагрузку от поддержания существования в реальности такого сильного монстра. Не энергетическую (всё же наличия источника природной силы никто не отменял), но ментальную. И пусть в сравнении с тем, что было с непробуждённым Хрустиком, усилий приходилось прилагать меньше — на пятую часть или даже на четверть — о призыве сразу трёх S-ранговых чудовищ придётся забыть. По крайней мере, о долговременных призывах с участием в активных действиях — и до тех пор, пока костяной дракон не перейдёт в разряд пробуждённых и подчинённых миньонов. Ну, тоже неплохо. Особенно учитывая, что костяшка станет выступать преимущественно как боец дальнего боя. Шустрый и живучий специалист по уничтожению относительно многочисленных подразделений простых солдат, а также групп достаточно сильных противников, у меня уже есть: это, конечно, Печенька. Она может неплохо показать себя и в иных ролях, благо прожора у меня ещё и умненькая, не устаю радоваться. Но травить и рвать на части многочисленное неодарённое «мясо», а также всяких Адептов, Воинов и недостаточно проворных Мастеров гидра умеет лучше всего. Хрустик — типичный танк, он же многоразовая боеголовка для уничтожения городов, крепостей, крупных воинских соединений и особо прочных монстров. Минусов у него, конечно, вагон — но вот в роли бойца первой линии он хорош. Можно сказать, самой природой заточен под эту роль. Крепкий, большой, мощный и живучий, как всякое членистоногое. Если бы ещё не его упрямство, возведённое в степень тупости... А Дестагуль будет той дальней поддержкой, которой мне так не хватало во время тренировочного боя с Эсдес. — А хаос он сделал душою созданья — Вот так появился дракон. И те, кто писал на земле предсказанья, Зовут его Армагедд… то есть Сахарок! Помедлив, оцениваю полуспонтанное решение. — Да. Я так хочу и пусть так будет. Нарекаю тебя — Сахарок! — проговорила я, взглянув в тускло светящиеся глазницы огромного черепа (в неслучившейся линии будущего мы с сестрой на нём настоящую схватку устроили!) — Носи новое имя с честью и гордостью! И почему, несмотря на отсутствие мимики на цельнокостяной физиономии дракона, находящегося в состоянии безмозглого болвана, я ощутила, будто на меня посмотрели, как на дуру? Наверное, подсознание шалит. Впрочем, и впрямь нечего устраивать представления перед безмолвной и безмозглой нежитью. Лучше займусь более полезным делом, а именно — попытаюсь впитать немного энергии здешнего источника. Только подальше от эпицентра отойду — туда, где плотность ближе к комфортной. Заодно можно Печеньку с Раух вызвать. Пусть тоже причастятся. С этой мыслью отзываю новопоименованного Сахарка и призываю на его место гидру с птичкой. — Сши? — Печенька с интересом изучила новую обстановку. — С-с-силах-хс! Вкус-с-снос-с-с! — обрадовалась она. — С-с-с-колькхс-с? — Вслух спросила моя уже почти полноценно говорящая гидра, уточнив, впрочем, устный посыл более развёрнутым мыслеобразом. — Примерно четверть суток у вас с птичкой есть, — ответила я одновременно обрадованной и опечаленной (ведь можно бы и подольше задержаться! Сила, вкусно!) прожоре. — А потом у нас запланированы испытания способностей нового члена немёртвой команды... и охота. — Сши!!! С-с-с! — радостное шипение замахавшей хвостом бронированной гидры, звуки громкого шарканья и вызванное ими грохочущее эхо заполнили грот. Ну разве не милота? Так и хочется почесать чешуйчатую мордаху и поиграть с этим комком позитива. Ладно, скорее небольшой горушкой позитива: всё же моё тело крайне мелкое в сравнении с питомицей, и потискать её, как порою хочется, я (пока?) не могу. Сейчас даже странно вспоминать те времена, когда Печенька всерьёз меня боялась и думала, что я держу её в «стае», как запас пищи на голодное время. Глупая трусишка! Умная, но глупая. Если бы не я, то до сих пор сидела бы в своём болотце, не достигнув даже средней ступени ранга A. Со мной же она и мир посмотрела, и себя показала, и сильнее стала, и поумнела. Через эволюцию прошла, метаморфом стала... И кто теперь меня попрекнёт в жестоком обращении с домашними, кхем, монстрами? Уж точно не Люц! Улыбнувшись своим мыслям, я нашла неплохое место для медитации и, призвав Эйпмана, забрала у него подстилку для сидения на холодных и влажноватых камнях, а также неизменный мешочек печенья и термос с какао. Обезьяну пусть и понравилась окружающая плотная энергия, но проситься остаться этот недавно восстановившийся от ран лентяй не стал (это же медитировать надо, чтобы достаточно много сил ухватить, напрягаться, а не просто валяться и есть бананы!), так что, любопытно повертев головой и не найдя ничего интересного, он отправился обратно. М-да, похоже, придётся этого увальня в будущем менять на кого-то более энергичного и целеустремлённого. Да, удобный, да, привычный, к тому же исполнительный и покорный... но чем дальше, тем сильнее проявляется несходство наших характеров. Не настолько, чтобы мне захотелось Эйпмана ломать. Но и тащить за собой, как этакий полупассивный балласт... нет. Да и пространственные ячейки в Яцуфусе ограничены. К медитациям (и перерывам на отдых между ними) всё готово, можно приступать! Надеюсь, получится если не усилиться, то хотя бы уравновесить влияние иных сил, пронизывающих моё тело и душу. * * * — Глянь, — сказал скучающему товарищу Бен и показал вниз, на тянущееся от горизонта до горизонта снежное поле, расчерченное тёмными, с металлическим отблеском нитями. — Что за странные тропинки? — Сам ты тропинка! — с превосходством взглянул на сокомандника Гектор и, приподняв шапку, почесал синие волосы. — Лучше бы слушал, что Куроме и Хан говорят, а не смотрел, как наша Сена с Кей Ли переругивается! У них всё равно вечно один спектакль на прежний лад, ничего нового. А это дороги специальные такие. Чтобы телеги в снег и грязь не проваливались, — с энтузиазмом, выдающим увлекающегося человека, начал рассказывать парень. — И ездили быстрее. Вон, видишь, упряжка с двумя лошадьми сразу пять телег тащит? А там аж сразу две пушки тянут, и не мелкие. И вон, ещё с людьми какая-то. Слегка прищурясь, Гектор добавил: — Полезная придумка. И новая. Таких даже рядом с дворцом наместника нет. А может, даже и в Столице. Если бы не летучий монстр Куроме, то и мы бы на таких ехали. — Или бегом бежали. Так быстрее, — пожал плечами Бен, которому что старые дороги, что новые были до одного места. Не он же их строит? Вот приём у наместника был интересным: много людей, много конфликтов, много завуалированных или не очень перепалок. Даже парочка дуэлей случилась. И чего остальные ворчат, что скукота и они только зря потратили время? — Или бегом, — согласился Гектор. — Но если с грузом или кого-то сопровождать, то железные дороги куда лучше саней. Хотя, слышал, дорогие они и телеги к ним нужны специальные. Но зато можно разобрать и в новом месте проложить. Их целыми секциями укладывают. И если монстр или враги кусок разломают, можно быстро приехать и заменить сломанное. Интереснейшие штуки! И у нас в провинции, в смысле, в Скаре, теперь производятся. Я даже на заводе был, охранял проверяющих, которых Куроме посылала! — похвастал увлёкшийся техникой убийца. — Понятно, — глядя вдаль, ответил ему Бен. — А как думаешь, что нас в Столице ждёт? — Нашёл, кого спрашивать! — криво усмехнулся синеволосый, что так же, как и его друг, страшился неизвестности, что их ждала после смерти такой фигуры, как министр разведки. — Иди к Кей Ли с такими вопросами. Он заместитель Куроме. А та много знает и с ним тоже делится. — Ну его, — отмахнулся Бен. — Опять со своими шутейками и хвастовством приставать начнёт. «Будущий Мастер, основатель собственного рода и просто красавчик», чтоб его, — раздражённо сплюнул парень за борт их летающего транспорта. — Что я слышу? — раздался позади насмешливый голос вышеупомянутого шутника, который, следуя указаниям и мотивирующим пинкам от Куроме, постоянно тренировался с Адаусу, научившись подслушивать чужие разговоры и глушить звук собственных шагов. Не полноценный контроль воздуха, но уже немало. — В ком-то говорит зависть к моему великолепию? — В ком-то говорит то, что ты достал уже хвастаться, — буркнул Бен. — Поскорее бы Сена поправилась, будете с ней друг друга цеплять, — вторил ему Гектор. — Никакого уважения к старшим! — с притворной печалью покачал головой «старший», которого выгнала из вагончика собственная девушка. Даже у привычной ко многому рыжей имелся свой предел терпения. — Может, в карты тогда? — брюнет вытащил из кармана и продемонстрировал парням свеженькие, недавно из печати картонные прямоугольники со значками мастей... и искусно выполненными картинками голых женщин. Пиковые брюнетки, золотой блонд червей, рыжий жар бубен и крестовые шатенки. Плюс экзотических — синего, зелёного, фиолетового и алого — оттенков джокеры, а также тощая платиновая Смерть, чёрно-белая Власть, того же оттенка Слава с закрытым глазом, прикрывающая раскрытым веером свою неулыбчивую и зрячую сторону лица. И, конечно, радужное, для ценителей суперпышности, бесстыдно распластанное навстречу зрителю Изобилие. Шестьдесят четыре карты, полная — она же имперская — колода. Дамы на любой вкус, выбирай не хочу! — А давай! — махнул рукой Бен. — Только за кузовом спрячемся, а то ветер твои хентайные карты утащит, — дополнил Гектор. — Ветер? Ха-ха, да ветер нынче — послушная сучка Кей Ли Великолепного! — рассмеялся парень и, подхваченный покорным воздухом, приподнялся над поверхностью. — Это, конечно, если всяких критиканш и мелких перфекционисток не слушать, — добавил он, покосившись на пассажирскую коробку на спине небесного ската. И машинально потирая затылок. — Чьё-то великолепие — подкаблучник, — усмехнулся Бен. Двое друзей засмеялись над третьим товарищем, после чего они вместе отправились обкатывать новые карты «поражённого в самое сердце и оскорблённого в лучших чувствах» аэроманта. Тот, в свою очередь, судя по лукаво поблескивающим глазам, явно собирался расквитаться за «смертельную обиду» через щелбаны, которые планировал раздавать проигравшим в игре. * * * — Кто это к нам спешит? — с интересом спросила Анна у своего парня, вставшего за штурвал небесного монстра. — Не знаю, — с прищуром глянув на далёкую пока фигуру, ответил Хан. — На тревогу или попытку о чём-то предупредить не похоже. — Может, тот воздыхатель Куроме, о котором рассказывал Кей? — с любопытством поглядывая на целеустремлённо двигающегося военного, предположила блондинка, надеясь на что-то интересное. — Увидим, — без всякого видимого интереса отозвался капитан группы B. Поняв, что из вечно серьёзного здоровяка собеседника для обсуждения чужих сердечных дел не выйдет, Анна неслышно вздохнула. Ох уж этот Хан! Конечно, и надёжный, и заботливый — но такой чурбан! Впрочем, увидев Акиру, появившуюся в распахнувшемся дверном проходе пассажирского вагончика, желающая поболтать лучница сразу взбодрилась. Собеседник найден! — Акира, беги скорей сюда. Смотри, там жених нашей Куроме сюда спешит! — Да ты что?! — воскликнула рыжая. — Разве он ещё не отказался от своих попыток? — зелёные глаза медика команды вспыхнули искренним интересом. — Настойчивый, — улыбнулась Анна. — Прямо настоящий романтик! — с ноткой мечтательности заключила лучница. Также в её голосе и невербальных знаках совершенно явно — по мнению самой девушки — проглядывала капелька укора в сторону своего парня, от которого ей хотелось побольше открытой демонстрации чувств… и которую этот дурень не заметил. Как всегда, эх. Но не говорить же такое «в лоб»? Это... смущает. И чем-то на попрошайничество смахивает. И вообще: не дурак ведь — сам понимать должен! Тем интереснее наблюдать (и обсуждать) настоящую историю романтических отношений. И всё равно, что Куроме изо всех сил от них отбрыкивается, строя любовь с этой ветреной извращенкой Сеной! Анна искренне болела за этого — как его там? — да, Гекко! Хотя, конечно, то, как Куроме спасла пурпуровласую язву, потом её лечила и до сих пор продолжает трогательно о ней заботиться, помогая восстанавливать форму — это тоже очень мило. Очень. Да и вообще хорошо, что Сена жива и цела. Ну, почти цела. Но то, что она смогла охмурить лидера их команды (и, наверное, даже всего Отряда) — это вызывает противоречивые чувства. Интересно: что на подобную связь скажет Эдгар, коего Сена не так давно бросила (снова, ага), но с которым она никогда не расстаётся до конца и всегда воссоединяется вновь? А как отреагирует на их воссоединение Куроме? За развитием сформировавшегося любовного треугольника (или если, вопреки отношению сладкоежки, посчитать ещё и Гекко, всё же квадрата?) следить было очень интересно. Но как бы из этого чего не вышло. Девушки щебетали о своих малопонятных для Хана делах, в которые он, во избежание головной боли, не вслушивался. Капитан группы B, которому выпала очередь стоять у штурвала, плавно и уже даже привычно вёл небесного ската к земле. Правда, не все собирались ждать общего приземления. Некоторые любители покрасоваться решили, что они и сами могут. — Яху-у-у! — с невнятным воплем Кей Ли взял разгон с левого плавника монстра, чтобы закрутится в сальто, а потом распрямиться в воздухе и, нырнув рыбкой, дальше полететь уже своим ходом, используя находящуюся за спиной тейгу-косу. — Мальчишка! — с непонятной интонацией фыркнула Акира. — Зато всем видно, кто к ним прибыл на помощь, — Хан попытался рационализировать поступок временно исполняющего обязанности руководителя их команды. Неудачно. Ведь небесный скат Куроме давно стал хорошо узнаваем по обе стороны восточной части фронта. Тем временем новоявленный повелитель воздуха, ещё не до конца успевший наиграться со своим артефактом, приземлился рядом с фигурой, спешившей к месту будущей посадки летающего монстра, что-то ей сказал, похлопал по плечу (и скрытно передал некий предмет), после чего понурившийся воитель, развернувшись, зашагал обратно. Разве что теперь он бережно прижимал к груди что-то, спрятанное за отворотом куртки. Но на такую мелочь никто не обратил внимания. — Это и в самом деле тот Гекко? — уточнила Анна. — Симпатичный. — Что ты ему сказал? — дружно полюбопытствовали девушки, когда товарищ вернулся на борт. — Да, он, ухажёр нашей офицерской злобности. От которого наша мисс «я будущий Внеранг» трусливо прячется, ха-ха! А вы что так на меня смотрите? Подозреваете, что я опять пошутил? Ай-ай, как нехорошо подозревать собственного командира! — парень укоризненно помахал пальцем. — Особенно тебе, Огонёк, — переведя взгляд на Акиру, Кей в притворном огорчении покачал головой. Впрочем, видя нетерпение и разгорающееся недовольство, он не стал слишком долго мучить чужое любопытство. — Ничего такого. Просто рассказал, что наша Куроме-чи уже нашла свою вечную любовь, которая героически предупредила её о нападении северных убийц, прикрыла своим, облачённым только в халатик и кружевные трусики телом, чуть не погибла, но была спасена самой Куроме. Он же не хочет разбивать чужое нежно-розовое счастье, верно? Ха-ха-ха! О чём Мастер шуток — и не только шуток: он и в бою хорош собой! что обязательно покажет в аттестационном поединке — не сказал, это о том, что он незаметно передал пареньку. А в качестве небольшой компенсации за неудачу в погоне за миниатюрными прелестями одной печенькозависимой повелительницы мёртвых, так развлёкшей почти всю команду, хозяин Адаусу подарил неудачливому воздыхателю юной некроманси довольно интересную штуку. Если уж потрогать и попробовать у Гекко не получится, то преисполненный добросердечия и мужской солидарности Кей Ли-сама поможет хотя бы посмотреть! Ну и не только, но там уже всё от адресата зависит. Не то чтобы у него была возможность запечатлеть голую Куроме, но в купальнике или нижнем белье он её неоднократно видел, как и других девушек Отряда. Так что примерные пропорции тела знал. Портрет её тоже имелся. Дальше дело за малым: найти нормального художника, а также подходящую по фигуре малолетку, согласную подработать обнажённой натурщицей — и… в итоге получить на выходе позирующую в стиле «ню» Куроме-чи! А? Каково? Гениально же! В смысле не только проходящая по самой грани шутка над Куроме, которая, может и скрылась от пылкого взгляда влюблённого юнца, но на которую этот юнец всё равно будет активно рукоблудить (хотя очень смешно получилось: жаль, поделиться ни с кем нельзя). Гениальна идея в целом! Набрать натурщиц и наделать приближённых к оригиналам картинок крутых и симпатичных девчонок, которые сами на такое не пойдут. Ух! Карты с голой Эсдес, Куроме, Акаме и той рыженькой полицейской! Прям на четыре масти! Разве не отличная бизнес-идея? …Нет, с разочарованием признал он, когда приступ воодушевления от хорошей шутки схлынул. Идея-то отличная, спору нет. Но за такое его точно будут бить. Возможно, даже ногами. И до смерти. Потому что шуточка определённо из тех, что уже за гранью. Вдобавок мысль, что кто-то аналогичным образом подделал и распространил картинки с его личным милым Огоньком, заставляет кулаки сжиматься как бы без причин, а в воздухе порождает лёгкое напряжение, стимулируя связь с Адаусу. Да, что-то есть в том совете Куроме насчёт правильного морального компаса и "поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой". С Гекко — вернее, с милой печенькоядной начальницей — он, выходит, палку перегнул. Слегка. Но не лететь же теперь и не отбирать картинку обратно! Пусть паренёк порадуется. С его-то стороны всё правильно, на его месте Кей Ли за такой шикарный подарок был бы сугубо благодарен! — Вечная любовь! — фыркнула Акира, не ведающая об образовавшихся и тут же рухнувших в голове её парня коварных планах. — С этой вертихвосткой Сеной? — Вечная любовь на два месяца, — хихикнула Анна. — Ах, эта прекрасная женская дружба! Такая милая и такая ядовитая! — ехидно оскалился Кей. За что немедленно был словесно (и, если говорить об Акире, то не только словесно) атакован. К вящему своему удовольствию, конечно же. Долго пикировка не продлилась. Вскоре транспорт команды приземлился, и ребят встретили сопровождающие, дабы препроводить их в штаб. Не то чтобы Кей не знал о его месторасположении: не в первый раз уже тут появляется. Но порядок есть порядок — это понимал даже такой внешне расхлябанный человек, как он. Впрочем, даже внешняя безалаберность Кей Ли отошла на второй план, когда дошло до дела. Устраивать клоунаду перед прибывшими к месту посадки солдатами Кей не стал. Для командира, пусть и временного, сие не солидно. Но окончательно его лёгкость характера не исчезла. Молодой, но уже опытный государственный убийца умел изображать формализм. Причём убедительно. Однако когда его провели к штабному зданию, где он встретился с местным старшим офицером для разговора тет-а-тет, для этого оказалось не то время и не та ситуация. Хватало и того, что он просто оставался достаточно собранным. Не к незнакомцу ведь или к враждебно настроенному человеку пришёл, верно? Верно! Тем более, учитывая смерть министра Сайкю, в Отряде всё может резко поменяться. В том числе в худшую сторону. Следовательно, пока есть возможность, то и нефиг излишне напрягаться. Надо радоваться, пока можно! — Значит, вам, вероятно, придётся уехать раньше? — выслушав свежие новости, задумчиво сжав и разжав кулак, заключил Исмаил — уже достаточно хорошо знакомый брюнету некогда майор, а ныне полноценный полковник. — Плохо. Мужчина поднёс ко рту чашку с чаем, подул, сделал маленький глоток, поставил обратно и лишь тогда продолжил: — Но уже не критично. Мы взяли под контроль большинство ключевых точек и успели закрепиться. Если не поступит приказа о наступлении, не возникнет проблем со снабжением, а тыл и штаб не станут вставлять палки в колёса и бить в спину, как они любят. Тогда мы, пожалуй, и впятеро большее количество противника сдержим. Кей, что с удобством развалился в походном кресле с наброшенной поверх него мягкой шкурой какого-то монстра, оценивающе посмотрел на собеседника. Всё такой же лысый, но уже никак не похожий на доходягу, офицер теперь действительно напоминал матёрого Воина. Багрово-синюшная полоса превратилась в тонкую полоску шрама, а твёрдый, утративший лихорадочный блеск взгляд, излучал уверенность в своих силах и завтрашнем дне. По виду заметно, что говорит армеец серьёзно, не просто впустую бахвалится. Да и личной силы у Исмаила, как показалось гостю, с прошлой их встречи вполне прибавилось. А уж если сравнивать с тем, что было, когда они с Куроме-чи прилетели в осаждённую северянами крепость… Земля и небо! Способность к ощущению чужой силы, что в той или иной мере развили все ученики Куроме, подсказывала, что эликсиры и вытяжки, которые поставляются специально для воителей Красной дивизии, отнюдь не пропадают даром. Краем сознания нынешний владелец Адаусу отметил, что было бы интересно сразиться с собеседником в тренировочном поединке, а также покривился на то, что для своей команды Куроме почти ничего не оставила. Дескать, вот достанет ингредиенты получше, отдаст проверенному, опытному алхимику — и уж тогда чудо-эликсиры, подобранные чуть ли не индивидуально, окажутся на порядок полезнее, чем доступный прямо сейчас среднеуровневый ширпотреб. — Ха, с этим вот «впятеро больше» — ты, дружище, загнул! — сказал брюнет, что всё же решил проверить своего ранее не замеченного в шапкозакидательстве визави. — Ещё скажи, что и перемолоть такую ораву смогли бы. С чего представитель Службы разведки позволяет себе, находясь на чужой территории, в таком тоне разговаривать с вышестоящим армейским офицером, пусть и из добровольческой дивизии? То есть «с чего?», если убрать фактор знакомства ещё со времён осады их крепости северянами, от которых представители Отряда спасли Мастера Джона и его подчинённых, а также забыть те приятельские отношения, которые Кей (и не только он) за прошедшее время завязал со многими офицерами? Ведь в обычной ситуации этого действительно могло не хватить. Просто Красная Дивизия, пусть формально и подчинялась штабу восточного фронта, реально больше смотрела на мнение одной хитрой сладкоежки, которая так-то даже являлась её шеф-генералом. Так что Кей, будучи заместителем командира команды, оказался плюс-минус равен в табели о рангах одному из заместителей командира данного воинского образования (которым, кстати, предсказуемо стал один из знакомцев с северо-востока). Вот и выходит, что не зазорно представителям практически одной силы вести неформальные беседы за чашкой чая. — С «перемолоть» и впрямь слегка загнул: где бы мы всю эту падаль хоронили? — улыбнулся Исмаил. — Но если без шуток, то я тебе говорил в разрезе твоей же информации об успешном наступлении генерала Эсдес и скором разгроме главного ударного кулака Сейки. Если всё пойдёт так, как идёт, и если не вылезет проблем в тылу, то мощный накат мы отбросим. И должны суметь простоять, пока новости о разгроме основной группировки не разойдутся по оставшимся воинским соединениям. Дальше мораль упадёт и солдаты врага превратятся в сброд. Они же там все едва ли не молятся на своего вождя, — снова усмехнулся мужчина. — Тут как с живучим монстром: пока бьёшь тело, он только злее становится, а снесёшь башку — и вся туша тут же падает. — Ручная гидра Куроме с тобой бы не согласилась, — отзеркалил усмешку Кей. — Но посыл я уловил. — К счастью, — слегка поёжился офицер, — мы сражаемся не против госпожи Куроме. И, как я уже сказал, так будет, только если на наш участок не перебросят ударную группу северных Мастеров или кого-то с такой же игрушкой, — обладатель лысой, словно бильярдный шар головы, кивнул на прислонённую к стенке Адаусу. — Слышал, вы где-то в тылах королевства схлестнулись с такими. В битве тейгу чуть ли не весь город разгромили. Ещё сожгли и затопили до кучи. Врут, нет? — Город не разгромили, — пожал плечами брюнет. — Так, потрепали чуть-чуть: где-то водная S-ка порезвилась, в порту, например, где-то огнедышащая, где-то эти туши и воители просто дрались. Плюс монстры меньших рангов, м-да. Тоже не всегда лёгкие и удобные мишени, особенно если доросли до ашек. Мы били врагов сильно, но сколь возможно аккуратно. Союзники ведь. Наша Куроме в этом плане очень щепетильная. Даже тот погром, что враги устроили, близко к сердцу приняла, завалы разбирать помогала потом. Добрая она у нас, — под недоверчивым взглядом собеседника, важно заявил шутник. — Но заварушка получилась та ещё! Северян намолотили тысяч пятьдесят! Чудищ Ультимейт-класса — штук десять! И мелких монстров без счёта накрошили… — несколько преувеличивая масштабы и приукрашивая события (особенно касающиеся его личного вклада), начал рассказывать Кей. Впрочем, его собеседник, который и сам являлся выходцем из среды военных, что традиционно раздували грандиозность своих побед, дабы получить больше наград или просто впечатлить слушателей, сразу мысленно делил сказанное приятелем на пять или даже на десять. Но даже так было чему впечатляться! Уже одно лишь чудище ранга S в населённом городе — чистейший кошмар, сам Исмаил при мысли о битве с таким ощущал бегающие по спине мурашки и обессиливающее отчаяние. А тут речь минимум о ДВУХ таких. Причём оба — из особо неудобных. К летающему огнемётному дракону толком даже не подберёшься, тогда как он сверху может безнаказанно тебя жечь. Но и до водяного монстра, в его-то стихии, тоже добраться непросто. Точнее, добраться можно: в воду прыгнуть — это не в пламя сигануть. Но что толку? Всё едино смерть... Через некоторое время, закончив делиться новостями и байками, пара собеседников перешла к делу. — Так. Где, ты говоришь, пригодятся наши таланты? — поинтересовался Кей, рассматривая пестрящую пометками карту линии фронта. — Хватает мест, — ответил один из немногих полноценных Воинов, который поддерживал ныне покойного генерала Джона до конца, в связи с чем он даже просидел некоторое время в подземном каменном мешке для воителей, а не остался под домашним арестом (собственно, поэтому его и пропихнули на текущую должность, когда справедливость восторжествовала). — Есть укреплённая горская деревня — почти мелкий городок — которую занял противник. И штурмовать которую обычным способом — мы просто кровью умоемся без особого толка. Пушки по козьим тропам хер дотянешь, даже если воителей запрягать. Есть, правда, у нас ещё пара летунов. Но там монстры хлипкие, только худого разведчика тянут. Зато делать вылазки из этого сраного аула и нападать на наших снабженцев и мирных жителей, для этих сук — милое дело! Исмаил сделал перерыв, чтобы глотнуть ещё чая. — Ещё есть крепость, которую мы, прямо скажем, профукали, — продолжил обладатель лысины и шрама на лице, промочив глотку. И недовольно поморщившись. Кому нравится признавать ошибки? — Северяне её первыми заняли, но там чуть ли не три калеки в роте. Вот и оставили, пока с другими проблемами не разберёмся, — мужчина снова поморщился. — А потом туда усиление незаметно протащили. Оп, и нате! Разведка ушами прохлопала. И теперь укрепление стало удобной точкой для концентрации сил для возможной атаки. — Да, неприятненько. А ещё проблемные точки есть? — Есть, как не быть. Ещё в сети пещер — вот в этом районе — какая-то сволота из разбойных племён засела. Но с этих вони больше, чем реального вреда. То, что до них только тащиться по горам замаешься, не говоря про выковыривание паразитов, оно ведь в обе стороны работает: им тоже до чего-то значимого долго топать. А пока будут волочиться, их можно перехватить — если не до атаки, так после. — Ха! А говорил: всё отлично, впятеро больше врагов нам давай! — подколол собеседника Кей. — Ай-ай, нехорошо обманывать друзей, — покачал он головой. — Будто у вас была хоть одна крупная и удачная операция, где не возникало вообще никаких заметных проблем, — усмехнулся Исмаил, что совершенно не обиделся на словесный выпад. Он уже успел изучить манеру речи заместителя командира особой группы разведки и считал, что в приватной беседе подобное вполне простительно. Такой уж человек, его не переделаешь — проще смириться, чем трепать себе нервы несбыточным. — Хотел бы похвастать, что у моего гения всё идеально. Но это уже будет не хвастовство, а наглое враньё, — отзеркалил кривую усмешку более молодой, но вместе с тем изрядно нахлебавшийся своей и чужой крови (а также менее приятных субстанций) воитель. — О чём и говорю, — криво улыбнулся Исмаил. — Ладно, выкладывай: какое направление самое важное? А то мои, кроме Бэйба с Ямато, наверное, в вашем офицерском клубе уже успели заскучать. — Крепость и горное поселение, — решительно заявил офицер. — Обе точки для успешного штурма потребуют сосредоточения сил и серьёзных затрат времени. Со всеми вытекающими из этого последствиями для остальных участков. И обе, если их не ликвидировать, потенциально могут стать источником проблем. Но... крепость, пожалуй, я бы поставил немного повыше. Приоритетней. — Ясно-ясно, — покивал Кей. — Тогда наш транспортный монстр поможет закинуть в горы пушки, а мои ребятки окажут вам поддержку. А вот крыс из крепости я вытравлю лично. Давно хотел попробовать что-нибудь такое со своим тейгу. — Вытравить? — насторожился военный. — Неужели собираешься использовать боевые яды? — Разве что если армия со мной поделится, — хмыкнул Кей. — Отравляющая (и крушащая) «самая миленькая гидра Печенька» у нас в команде есть только у Куроме. А я хотел объёмные взрывы попробовать. Надуть северянам облако пороха или даже чего позабористей, с алхимическими присадками, и поджечь сверху. При необходимости — повторить. Потом зайти внутрь и добить выживших. Это уже задачка для ваших, понятно, но я останусь рядом, подстрахую, если что пойдёт не так. — А если не получится с объёмными взрывами? — потёр шрам Исмаил. — Тогда и в задницу их! — легкомысленно отмахнулся Кей. — Получится задумка — отлично. Нет? Значит, напрягусь и воспользуюсь опытом братца, к счастью, покойного: нахрен раздолбаю укрепления уродцев булыганами. Или оно вам не в масть? Может, вы туда, на свободное местечко, уже своих бойцов хотели загнать? — Только если укрепления останутся годными для выполнения боевых задач. — Ясно-ясно, — потёр ладонями Кей. — Если получится, тогда постараюсь максимально сохранить крепость для наших. А если нет — то заруинить уж совсем, до полной непригодности, чтобы там опять всяких кусачих паразитов не развелось. На том и порешили. * * * — Попался, мелкий изврат! — радостно скалясь удлинившимися клыками и сверкая золотом глаз с вертикально вытянутыми зрачками, воскликнула Леоне. — Я же говорила, что бесполезно бегать от хищника в лесу! — азартно добавила девушка. — Не мелкий, а, уф-ф, очень даже ого-го! — с видом педантичного зануды поправил её зеленоволосый парень — правда, запыхавшийся вид несколько портил образ. — И не изврат, х-ха, а ценитель женской красоты. — Тут на лицо хозяина тейгу Кросс Тейл вылезла самодовольная ухмылка. — И не попался, — закончил он, — а, уф, заманил глупого зверя в ловушку. Почуявшая неладное Леоне попыталась отскочить в сторону ещё до того, как самодовольный Лаббак закончит свою речь. Но не смогла. Вынырнувшие из снега нити, натянувшись, поймали девушку прямо в воздухе. — Фу-у-уф, устал! — опершись руками о колени, выдохнул Лаббак. — Но признаю: если бы не чёртов старый монстр… И Акаме с Булатом у него на побегушках, которые, уф, гоняют меня здесь… то так долго удирать и, в конце концов, заманить «хищницу» в ловушку я бы, хах, не смог, — произнёс парень постепенно восстанавливая дыхание. — У нас ведь сейчас не чистый поединок был. А имитация столкновения двух владельцев тейгу на неограниченной территории. Как видишь, здесь, в отличие от спарринга, отточенный разум оказался сильнее бездумной силы. Лаббак торжествовал. Сколько раз он проигрывал в спаррингах или просто оказывался битым поймавшей его за подглядыванием блондинкой? Да постоянно так было! Может, он, как бывший армейский офицер, и обладал лучшей техникой боя, однако звериная сила и ловкость (а также боевые инстинкты, что даровал Леоне её артефакт) с лихвой перевешивали недостатки пышногрудой сокомандницы. А уж после того, как она начала учиться у старого монстра… Но и Лаббак не прохлаждался. Что и доказывает его нынешняя победа! Теперь он не третий с конца по силам! Теперь он уделал Леоне, и впереди лишь Булат с Акаме! — Р-р-р! — зло рычала девушка, продолжающая вырываться и совсем не желающая признавать своё поражение. — Ну-ну, Лео, не всегда же тебе доминировать и унижать? Раз уж проиграла, то смирись. И прими все последствия, — на этих словах лицо зеленоволосого вуаериста стало особенно пошлым. Чуть дёрнув пальцами и мысленно передав своему тейгу команду, он заставил нити сместиться так, чтобы они сверху и снизу стянули полную грудь, рельефно очерчивая формы даже сквозь плотную зимнюю одежду — а там было что очерчивать, хе-хе! Одобрительно похмыкав, оценивший виды повелитель нитей, словно настоящий паук, набросил на свою добычу ещё несколько. Правда, в отличие от представителей одного из видов арахнидов, получился у него не кокон, а жертва любителя шибари. Не то чтобы он реально поддался низменным желаниям и действительно хотел что-то сделать с соратницей. Просто желал зафиксировать свою долгожданную победу — и немного отыграться на той, кто пребольно его колотила (о причинах тех неоднократных колотушек Лаббак предпочитал не вспоминать). От удивления Леоне даже успокоилась. Девушка перестала вырываться, оглядела себя, а потом совершенно спокойным голосом произнесла: — Тебе кранты, парнишка. Закрыв глаза, революционерка погрузилась в подобие лёгкого транса и, дав себе задачу — освободиться, — всем своим естеством потянулась к сущности тейгу. Суть заключённого в артефакте монстра с готовностью отозвалась на желание вырваться из ловушки и показать её создателю, кто тут главный. Не то чтобы легкомысленная особа, что в своё время оказывала массажные — и не только — услуги за не такие уж и великие деньги, разозлилась из-за шутки, несколько перешагнувшей рамки пристойности (она и сама уважает такие приколы). Но вот сама форма её, шутки, исполнения... она всколыхнула не самые приятные воспоминания из прошлого. Вновь ощутить себя беспомощной жертвой... это оказалось весьма неприятным и откровенно бесящим опытом. И эта злость хорошо резонировала с инстинктами зверя. С соответствующим результатом. Поэтому вскоре Лаббак смог увидеть, как Леоне, чьи черты лица заострились, став более хищными, и силы которой, казалось, удвоились, таки натянула сковывающие её нити достаточно, дабы подцепить одну из них своими когтями. Бах! — разнесся по лесу громкий звук лопнувшей струны. Похожий скорее на выстрел, завершённый коротким свистом распоротого воздуха. Пленница же, получив чуть больше свободы, тут же нацелилась на другую нить. «Ой-ой-ой! — обеспокоенно подумал парень. — Кажется, шутка не удалась! Кажется, меня сейчас будут бить! …Возможно, даже по драгоценным шарикам!» — последнюю мысль он, впрочем, додумывал, уже ускорившись и сорвавшись в бег. — Гр-р-р! А ну стой! — громогласно понеслось ему вслед, но даже если бы разогнавшийся воитель и услышал, то останавливаться точно не стал бы — лишь прибавил скорости. Однако у Лаббака сегодня был определённо хороший день, так как он смог не получить свою заслуженную порцию тумаков. Коллегу-революционера спасла Акаме, силуэт которой он заметил в отдалении и навстречу которому бросился со всех ног. — Я рада, что вы с Леоне тренируетесь с таким усердием, — сказала брюнетка, когда парень вышел перед ней из ускорения, и согнулся, тяжело дыша. — Да, очень усер-рдно, — с рычащими нотками поддержала её так же остановившаяся Леоне. — Я бы хотела продолжить и хорошенько потр-р-ренировать этого извр-р-ращенца! Акаме, подержишь парнишку для старшей сестр-рицы? — Не стоит, — покачала головой алоглазая убийца. — Вижу, ты пытаешься получить больше силы от своего тейгу. Лучше не делать так, когда занимаешься вместе с тем, кому можешь причинить вред. — Ну что ты, подружка! — клыкасто усмехнулась блондинка. — Я изобью поганца сильно, но аккур-ратно. Чер-рез неделю будет как новенький! Тем не менее, хозяйка Лионеля (вопреки собственным словам) поумерила свою кровожадность. Несмотря на то, что она, дурачась, могла командовать своей темноволосой и алоглазой подругой, даже таскать её чуть ли не за шиворот, а та ей это позволяла — серьёзная Акаме оставалась безусловным авторитетом и для разума Леоне, и для её инстинктов. Бывшая имперская убийца не имела склонности впустую сотрясать воздух. А ещё она ощущалась звериным чутьём, как некто опасный. И бесспорно более сильный. — Если хотите, можете продолжить позже, — произнесла Акаме, никак не прокомментировав слова подруги и сценку, что разыграл усердно прячущийся за её спиной Лаббак, разве что губы чуточку дрогнули в намёке на улыбку. — А пока нас хочет видеть Командир. Я поэтому вас искала. — Ого! Что-то намечается? — загорелся энтузиазмом (несколько нарочитым) неудачливый мастер шибари. — Разве мы не легли на дно после той тухлой подставы? Когда нас чуть не сцапали после того, как какие-то мудаки — то есть товарищи, чтоб их, по освободительной борьбе — внезапно грохнули Сайкю? — окончательно расхотела драться Леоне, о чём свидетельствовали когтистые лапы, вновь превратившиеся в женские ладошки. — Или босс уже разобралась, кто из Штаба так круто подставил нас и ещё кучу отличных девчонок и парней? И теперь мы отправимся надирать жопы? — Не знаю, — в своём привычно лаконичном стиле отозвалась Акаме. — Идёмте. * * * — Босс, скажи, что у нас появилось задание! — потребовала Леоне, войдя в зал, где Ночной Рейд принимал пищу и периодически проводил совещания. — Руки чешутся набить чью-нибудь рожу! Лучше всего — тех, из-за кого мы тут кукуем взаперти! — Да, Командир! Леоне очень хочет отправиться на задание, — поддакнул прошмыгнувший мимо и усевшийся за стол Лаббак. «Пошли её хоть куда-нибудь подальше от меня!» — мысленно взмолился он. — А ты пойдёшь со мной, парнишка, — блондинка ласково улыбнулась своему партнёру по тренировкам и демонстративно размяла кулаки. — Не-не, я на такое не подписывался! — ценитель женской красоты активно замотал головой. — Мне и на базе хорошо. Я ещё, вон, новый томик «Героя копья» не прочитал, между прочим. Только вчера доставили, с пылу с жару! А ведь уже и не надеялся на продолжение. Думал, его цензоры зарубили с концами. — Да-да, Булатика мы с собой тоже возьмём, — нехорошо усмехнулась Леоне. — Он тебе покажет… героя копья. Лаббак затравленно оглянулся, наткнулся взглядом на вышеозначенного персонажа (который, поддерживая шутку Леоне, белозубо улыбнулся товарищу и поиграл мускулами — мол, обязательно покажу!), после чего зеленоволосый съёжился и попытался сползти под стол. — А ну тихо! — своей механической рукой схватив неудавшегося «дезертира» за шиворот, прикрикнула на подчинённых Надженда. Под суровым взглядом командирского ока желание дурачиться быстро потухло и все сделали вид, будто готовы внимать вышней мудрости. Даже Майн, что с ехидным выражением на лице уже открыла свой ротик, дабы с удовольствием потоптаться по достоинству одного трусливого вуайериста — который, очевидно, нарвался и теперь должен принять заслуженное наказание, а не юлить и переводить тему! — тут же его закрыла. Более того: девочка сделала вид, будто ни о чём таком даже не помышляла. И вообще, она — образец выдержки и дисциплины! Да-да! — Теперь, когда все не просто собрались, но и готовы слушать, я могу рассказать вам о новом задании, — произнесла Надженда и, запалив сигариллу, кивком попросила Булата передать опоздавшим бумаги. — Я угадала? — вскинула брови Леоне. — Класс! За это надо выпить! — сказав это, блондинка, чья маска дисциплинированной подчинённой продержалась не дольше, чем полная рюмка в руках пьяницы, вытащила откуда-то из-под стола пару тёмных бутылок. — Но разве мы не легли на дно после того, как кто-то прикончил Сайкю и едва не свалил эту дерьмовую «честь» на нас? — под взглядом неодобрительно пыхнувшей дымом Надженды, Леоне передала одну бутылку Булату. — Кстати, что за говнюки это вообще были? Из Штаба не написали ещё? — спросила самоназванная старшая сестра всея Ночного Рейда, поддевая пробку ненадолго трансформированным из пальца кривым когтем. — Алкаши, — негромко буркнула Майн. Глава же этого цирка, что известен под грозным названием Ночной Рейд, после длинной затяжки всё-таки решила не обращать внимания на столь наглое попрание дисциплины. Леоне уже не переделаешь. Пьёт во время совета? Да и пусть её. Главное, чтобы говорила по делу и не шатала командирский авторитет. — Да, нам пришлось затаиться из-за той истерии, которая накрыла Столицу, — сказала Надженда. — Но в самом начале нам всё же удалось избежать худшего. Сейчас же, если не пытаться проникнуть в центральные районы, — взгляд на Лаббака, который скучал по своему книжному магазинчику, — и не оставлять наглядных указаний на то, что действуем именно мы, то хуже не станет. — А, схема, как в прошлый раз, значит, — покивала Леоне и с довольным видом приложилась к бутылке. — Понятно. А чего из Штаба пишут? Это ведь от них заказ к нам пришёл? Хотя бы компенсацию за свой косяк выкатили? Или зажали? После озвучивания вопроса о вестях из Штаба заинтересовались уже все: до появления Леоне и Лаббака этой темы Надженда не поднимала. — Из Штаба прислали сообщение о том, что устранение министра Сайкю — инициатива одной из фракций, которая решила действовать, узнав об угрозе для всего нашего движения, исходящей от Службы разведки, — выдохнув табачный дым, сказала глава небольшой организации элитных убийц. — Из соображений секретности они действовали самостоятельно и никому не сообщали о своих намерениях. Поэтому нашу группу никто не предупредил. И не только нашу. Много кто в итоге пострадал. Исполнителем, насколько я знаю, стала вторая группа элитных убийц Революционной Армии — та, где состоит владелица тейгу Основание Геи. Денежная компенсация для нас… маловероятна. Нам повезло уже с тем, что удалось найти осведомлённых союзников в Столице, которые помогли избежать худших раскладов. — Мудаки! — залпом выдув всё оставшееся содержимое бутылки, категорично заявила Леоне. — Могли бы, уф, предупредить. Тоже мне, называется, сор-ратнички! — Да уж, — поставив на стол свою опустевшую тару, выдохнул повторивший за подругой Булат. — Полиции, разведке и военным хорошо накрутили хвосты. Продолжи мы миссию, нас могли и обнаружить. Скверно бы вышло. — Я слышала, что к патрулям присоединились воители из боевых школ, — сказала Акаме, которая во время покушения как раз находилась на задании в Столице, работая в паре с хозяином Инкурсио. — В том числе Мастера из Храма Коукен. Прорваться из города с боем стало бы трудной задачей, — заключила она. — И кровавой, — поморщился её друг, перед внутренним взором которого вновь встали так и не изжитые из памяти картины Сингстримской бойни. — Онест точно приказал не останавливаться перед жертвами среди мирного населения. Ещё и заявил бы, что это мы виноваты! Снова. Да он так и сделал! Только под удар попали другие люди. Даже не из Освободительного Движения, вообще ни в чём не замешанные! Жирный ублюдок! — стукнул по столу раскрасневшийся здоровяк. Акаме молча, с привычным спокойствием на лице погладила мужчину по плечу. — Гм, — сбился Булат. — Прости, Акаме, — погасив вспыхнувший в груди гнев, сказал он. — Что-то меня в голову ударило, Сингстрим и Онестова выродка некстати вспомнил, — приложив усилие, мужчина заставил себя широко улыбнуться. — Но теперь всё отлично, спасибо, — показал он большой палец. Брюнетка молча кивнула и отвернулась. Бывшая генерал в очередной раз внутренне подивилась такой необычной дружбе юной убийцы и матёрого офицера, который даже девушками не интересуется. Впрочем, в жизни встречаются и не такие странности. Например — «банда», заказ на обезглавливание которой получил Ночной Рейд, что в ходе его провала обернулась чем-то много большим, нежели кучка преступников, а в итоге стала союзником небольшой организации Надженды. Причём союзником, который показал себя более надёжным, чем даже её покровители в высших эшелонах Революционной Армии, в рядах которой кто-то, вероятно, решил чужими руками прижать — а то и вовсе выбить часть — слишком своевольных исполнителей. Последнее, впрочем, маловероятно, но и отмахиваться от такой возможности не стоит. Может, революция и задумана как борьба за правое дело, но вот руководство РА — та ещё банка с пауками. Вслух женщина сказала иное: — И раз благодаря своевременному предупреждению союзников, а также той информационной поддержке, которую они продолжают оказывать сейчас, мы избежали серьёзных проблем, то будет некрасиво отказывать им в просьбе. Тем более эти негодяи, от существования которых нас просят избавить Столицу, уже давно заслужили смерть. — А нам заплатят или что? — подозрительно прищурившись, поинтересовалась Майн. — Раз уж компенсации за подставу не будет? Ночной Рейд — не кучка странных святош, пристающих ко всем с бесплатной помощью. А мне нужно новое платье. Два. И туфельки. — Старшая сестра тоже найдёт, куда потратить золотишко, — поддержала её Леоне. Менее заинтересованные в деньгах члены группы промолчали, но смотрели на главу с интересом. Хотя Лаббак, как выходец из семьи магнатов, тоже поддержал бы идею с оплатой, но пока что он опасался привлекать к себе внимание. — Можете не переживать, — обнадёжила Надженда. — Плата даже больше обычной. Но зато придётся постараться. Цели будут находиться под серьёзной охраной. А ещё нам требуется устранить их, не оставляя очевидных следов, указывающих на Ночной Рейд. Поэтому ты, Майн, будешь наблюдать с отдалённой позиции и вмешаешься лишь в экстренном случае, Шелли при тебе в прикрытии, как обычно. Действовать в основном будет пара Акаме-Булат. Лаббак — оцепление и контроль территории. Леоне — устранение вырвавшихся из сети Лаббака беглецов. Изучите план основной и вспомогательных построек, их расположение и рельеф прилегающих территорий. Там отмечены несколько возможных путей тайного отхода или прорыва, а также удобные позиции для наблюдения и атаки. Акаме, Лаббак, Булат — помогите остальным разобраться. — Конечно, мисс Надженда, — с готовностью согласился Лаббак. — Чур, я помогаю Шелли. — Мне? — недоумённо моргнула та. — Ладно. Я и правда не всё поняла, — девушка покосилась на Майн. Но хозяйка Калландора на молчаливое предложение своей лучшей подруги — разбираться с непонятным вместе — лишь отрицательно мотнула головой. — Не-а, я с тупым извратом заниматься не буду. И вообще, раньше и без этих глупостей справлялись, — протянула розоволосая снайпер, которая отчаянно не желала погружаться в эту скукоту. — Пришли, всех убили и ушли. Зачем с нашей выдающейся силой городить сложности? Правильно я говорю? — распалилась юная снайпер, однако наткнувшись на суровый взгляд Надженды сбилась, а потом выдавила из себя: — Я с Акаме посижу. — Брат-Булат, вот мы с тобой вдвоём и остались, — улыбнулась мужчине Леоне. — Начнём под винишко? — Или пивко! — Булат отзеркалил улыбку подруги, после чего ударил в её протянутый кулак своим. — Отлично, — кивнула Надженда. — Тогда завтра в это же время вы расскажете мне свои мысли по этой операции. Те, кто станет слишком отвлекаться и не сделает «домашнего задания», — глава Ночного Рейда посмотрела на Леоне, — будут наказаны дополнительной работой по поддержанию базы в надлежащем виде. А потом всё равно выучат всё положенное, — взгляд светло-фиолетового ока упёрся в Майн, любившую филонить на тренировках и увиливать от «скукоты». — Да, Командир, — под кивки временной подопечной отозвалась Акаме. — Я прослежу. — Сделаем в лучшем виде, — сверкнул улыбкой Булат. — Слово мужика! — Конечно, босс, — помахала рукой Леоне, которая абсолютно точно поняла, в чей адрес в большей степени была направлена угроза, но себе не изменила. — Но за обсуждением можно и немного выпить. Исключительно для оживления ума! — в конце концов, она отлично поработала, потренировалась тоже неплохо, так что может себе позволить отлично отдохнуть! То есть отлично отдохнуть потом. А для начала — просто размяться винишком или пивком. Заодно и одного любителя связывать беззащитных девушек можно подпоить, а потом всласть над ним посмеяться. — Угу, — покосившись на (вроде как) переставшую злиться Леоне и бросив взгляд на Булата, согласился Лаббак. — Только, чур, без «перепей другого». — Конечно-конечно, — стараясь не выдать коварные планы голосом и мимикой, улыбнулась ему блондинка. — У-у-у, — жалобно скулила Майн, в чьём голосе смешались печаль и недовольство: перспектива учёбы её угнетала явно сильнее, чем воодушевляла выпивка. — Опять читать и учить эти дурацкие бумажки. Я становилась революционеркой не для этого! Что касается одноглазой и сероволосой руководительницы данной (иногда неотличимо напоминающей балаган) группы могущественнейших революционных убийц, то она молча докуривала свою сигариллу, задумчиво поглядывая на подчинённых. Пусть Ночной Рейд чуть не влип в проблемы — причём, как подозревала Надженда, с подачи их «защитника и покровителя» в Штабе, которому, несмотря на «дружбу» с Ночным Рейдом, не слишком нравилась растущая независимость бывшей военачальницы — она не спешила возмущаться, продолжая делать вид, будто ничего не случилось. Бывшая генерал сомневалась в предположении господина Сая, что кто-то решил руками имперцев подчистить конкурентов. Как простых столичных революционеров — не зависящих от Штаба РА и зачастую имеющих своё особое мнение насчёт будущего страны, а также методов, которыми к нему нужно идти — так и как бы подчиняющиеся Штабу, но слишком самостоятельные и сильные ячейки вроде Ночного Рейда, на которые новая фракция могла бы опереться. Нет, и такое может случиться. Но позже. После того, как победоносные войска Революции войдут в Столицу. Или хотя бы окажутся под её стенами. Делить власть и бороться с инакомыслящими сегодня… нет, вожакам Революции сейчас подобное совсем не выгодно. …Как, в общем-то, и смерть министра Сайкю. Но категорически отрицать правоту (скорее частичную) руководителя Синдиката женщина тоже не спешила. Ведь Сайкю, несмотря на отсутствие возможности полноценно воспользоваться таким событием и очевидные негативные последствия, всё же устранили. Да и вялотекущая борьба революционеров с Юго-востока, где находится Штаб, и тех, что действуют в центральной области страны, со временем становится всё заметнее. Поэтому, пусть и не став подготавливать подопечных к возможной размолвке со Штабом — слишком много в Ночном Рейде категоричных личностей, которых, один раз толкнув в одном направлении, потом очень трудно остановить — одноглазая предприняла некоторые меры на случай, если придётся перейти в стан одной из фракций «столичной группы», что всё сильнее выделялась из общих рядов РА. Тем более что новые союзники показали себя, как достаточно устойчивая и успешная структура, со своими источниками ресурсов, информации и силовой поддержкой. Другие вряд ли оказались бы способны продолжать работать и продвигать свои интересы даже после убийства главы Службы разведки... и начавшегося с той поры неутихающего шторма почти на всех уровнях официальной и теневой власти. А что касается гипотетической верности единому и неделимому — три раза ха-ха! — Движению Освобождения, а также прочих глупостей, на которые так падки идеалисты… пусть они остаются тем самым недалёким идеалистам. Пока это не Онест (и пока ей обещают заслуживающие внимания перспективы под достаточно убедительные гарантии), Надженда готова сотрудничать практически с кем угодно. Разве что с западниками связываться остережётся, да и то не из моральных соображений, а из-за сугубо предательской сущности таких, брр, союзничков. Конечный победитель ещё не определён, мудро будет поддерживать хорошие отношения и сохранять мосты с как можно большим числом фракций, дабы ближе к финалу иметь хороший выбор. В её положении беззаветная преданность, как и идеализм, является одним из тягчайших грехов, который свинцовой гирей тащит грешника в глубины ада. А подчинённые… им так тоже будет лучше. Шероховатости же, если они появятся, бывшая военачальница сможет сгладить правильной подачей. В интересах Революции. И самой Надженды, разумеется.