Бумажный человечек

– Прямо так? Организатором и исполнителем? Вы ведь тогда учились в средней школе? Не слишком ли сложная задача для подростка? – Вы, может быть, удивитесь, но убить человека очень просто. Убить человека, который тебе доверял как родному брату – еще проще. Наши же отношения… В общем, мы были даже более близки. – Господин Хунь, – поднял руку Вэй Ин в останавливающем жесте. – Могли бы вы рассказать историю убийства Фань Е полностью, без загадок? – Хм, конечно… Мы подружились в младшей школе: я, Фань Е и Го Ми. Мы были из очень разных социальных слоев, и в обычной жизни наши семьи никак бы не могли пересечься. Родители Фань Е были зажиточными, если не сказать богатыми. Го Ми был из семьи простого работяги, они не бедствовали, его отец неплохо зарабатывал, и, хотя его мать не работала, они особо не нуждались. Моя же семья… Отец пил, а потом и вовсе умер, меня пыталась вытянуть мать, одна. Мама не могла платить обязательные сборы школе, поэтому учителя не очень хорошо ко мне относились, особенно в средней школе, когда умер отец. В младшей школе мы не обращали так много внимания на эти различия, наши семьи тоже не препятствовали дружбе, так что к средней школе мы оказались очень близки. Мы делили вместе все переживания, все самое важное, что происходило у нас в жизни, и всегда старались помочь, поддержать друг друга. Особенно Фань Е. Он был очень добрым, я бы даже сказал мягкосердечным. Он всегда пытался помочь не только морально, но и деньгами, хотя мы и стеснялись принимать его помощь… – И за это Го Ми его убил? – немного резковато спросил Вэй Ин, прерывая затянувшееся молчание мужчины. – Ну почти. Го Ми был совсем другим, он был простоват, мог нечаянно обидеть кого-то из нас, сказать что-то грубое или разболтать секреты. Мы несколько раз ссорились с ним, но каждый раз мирились. В средней школе у него начались проблемы со старшеклассниками – он часто приходил в школу побитый, но отказывался что-то рассказывать долгое время, пока мы с Фань Е не поставили ему ультиматум: либо он объясняет в чем дело, либо мы прекращаем с ним общаться. Тогда Го Ми рассказал, что хотел подзаработать и связался с компанией старших ребят, которые предлагали «легкую подработку». Я тогда не понял, что это было, но сейчас думаю, что они занимались чем-то незаконным, не то кражами, не то грабежом. Го Ми говорил, что не сразу понял, чего они хотят, но сейчас я в этом не уверен. – Сейчас? То есть тогда вы поверили ему? – Конечно, я же говорил, что он был мне как брат, я до последнего не хотел видеть в нем плохое. Го Ми тогда очень убедительно говорил, плакал и рассказывал, что ему предложили легкую подработку, а потом потребовали с него деньги за молчание о совершенном преступлении – вроде бы он совершил что-то действительно серьезное. Он умолял нас не рассказывать взрослым о случившемся. Мы поверили ему. Фань Е поверил ему, что главное. Он предложил ему денег, и на этот раз Го Ми согласился. Фань Е втайне от своих родителей отдавал Го Ми все карманные и даже просил добавить еще, придумывая разные школьные мероприятия. Так продолжалось довольно долго, и через какое-то время те старшие парни поняли, что Го Ми теперь при деньгах, и начали требовать с него больше. Однажды они даже пришли в наш класс на перемене. – Вы слышали, о чем они говорили с Го Ми? – Не совсем, только отдельные слова. Они угрожали ему, не знаю, чем, но Го Ми испугался до смерти. Он вернулся к нам бледный, как привидение, а потом прямо при всех чуть не бухнулся на колени. Мы кое-как подняли его, нам удалось не привлечь особого внимания. Го Ми сказал, что ему нужно до завтра передать деньги тем парням, что ему конец, если он не успеет. Сумма была действительно значительная. По тем временам, мне показалось, что астрономическая. Фань Е поспешил его успокоить, предложил рассказать учителю или своим родителям, чтобы взрослые помогли в этой ситуации, но Го Ми принялся биться головой об пол и умолять не говорить об этом. Он попросил Фань Е одолжить эту сумму, пообещав, что найдет ее, заработает, самое большое, за месяц. Фань Е сомневался, но в итоге согласился. Я не знаю, что он сказал родителям, но на следующий день у него эта сумма была. Фань Е сказал, что очень важно вернуть ее до конца месяца, иначе его родители начнут разбираться в ситуации. Го Ми заверил, что через месяц точно вернет полученное. – Не вернул? – невесело усмехнулся Усянь. – Нет. Хотя те парни правда от него отстали. Фань Е был очень скромным и за весь месяц только один раз напомнил Го Ми о долге. Тот пообещал, что все вернет в срок, но в последний день просто не появился в школе. Теперь уже Фань Е был в отчаянии, он не знал, как объяснить ситуацию родителям, не подставив друга. Тогда я вызвался сходить к Го Ми домой. Не сразу, но я нашел его. Я описал ситуацию и пригрозил, что Фань Е уже готов все рассказать родителям. За тот вечер я до сих пор виню себя… – Вы помогли Го Ми в его планах? – Боже, нет! Я просто думаю, что, если бы не пригрозил раскрытием ситуации, сам Фань Е никогда бы этого не сделал, а Го Ми не решился бы на такое… На следующий день после того разговора он пришел в школу и клятвенно пообещал, что через неделю все вернет. У Фань Е не было выбора, и он согласился. – Но Го Ми ничего не вернул? – Ну, по факту да, не вернул. За эту неделю он спланировал убийство, и к концу недели Фань Е уже был мертв, так что взыскать долг было некому. – Однако же… Расскажите, все-таки, как он его убил? – Я до сих пор не знаю некоторых деталей, но большую часть картины я воссоздал по собственным воспоминаниям и тому, что потом писали в газетах. Го Ми пригласил Фань Е встретиться, чтобы отдать долг. Меня он не звал, но Фань Е все равно рассказал мне об ожидаемой встрече, мы ведь все тогда делали втроем, почему бы мне тоже было не присутствовать там? Я пришел ко времени, и увидел, что Го Ми стоит у колодезного люка с перепачканными руками. Я тогда не предал значения случившемуся – ну мало ли почему он мог испачкаться? Тогда для нас это было в порядке вещей – куда-то залезть, что-то порвать или замарать. Я спросил, где Фань Е, на что Го Ми сказал, что он еще не приходил и предложил подождать. Мы тогда весь вечер прогуляли в том дворе, но Фань Е так и не пришел, я думал, что у него все-таки возникли проблемы с родителями. – Он уже был в колодце… – Вы и об этом знаете? Да, все так. Думаю, они с Го Ми встретились раньше, он под каким-то предлогом предложил Фань Е спустится в колодец, может быть, сказал, что деньги там. Мы вообще часто лазили по незапертым колодцам, представляли, что мы диггеры. Скорее всего, Го Ми столкнул его вниз, потому что Фань Е нормально лазил по таким лестницам, а тут он сломал одну ногу и вывихнул вторую. У тех колодцев были крышки на шарнирах, может быть помните, квадратные такие люки, поднимать их было тяжело, поэтому иногда мы только немного их приподнимали, чтобы залезть внутрь, снаружи невозможно было понять, есть ли кто-то внутри. Однажды на люке, через который мы залазили, припарковалась машина, вот мы там страху натерпелись… На следующий день начались выходные, поэтому мы не встречались с Го Ми и Фань Е. Когда в понедельник мы пришли в школу, выяснилось, что уже три дня, как Фань Е никто не видел. Нас с Го Ми опрашивали, когда мы с ним виделись в последний раз, но мы оба сказали, что он не пришел на последнюю назначенную встречу. Поиски продолжались до утра среды, когда тело Фань Е нашли в колодце… – Вы сразу подумали, что это был Го Ми? – Нет, конечно, в этом-то и проблема. Нас тогда много опрашивала полиция, но никакой информации о причине смерти Фань Е не сообщали, может быть, боялись повредить нежную детскую психику. Я тогда даже не знал, что его нашли в колодце и не подумал упомянуть, что видел около него Го Ми с испачканными руками. – Когда вы поняли? – Только через пару недель, когда вышла статья в местной газете. Тогда закончили расследование, и написали об «ужасном несчастном случае», многие родители после этого строго запретили даже играть в дворах рядом с канализационными колодцами, моя мама в том числе. Буквально за день или два до этого Го Ми внезапно перестал ходить в школу и от классной руководительницы я узнал, что он перевелся в другой город. – Почему вы не сообщили в полицию тогда? – Я не верил? Не хотел верить, что это мог сделать Го Ми, практически мой брат, и из-за денег!.. На самом деле, думаю, что я просто испугался тогда. Я уже говорил, что учителя не очень-то любили меня, поэтому к ним я побоялся идти. Идти самому в полицию мне, честно, было очень страшно. Мама после случившего с моим другом очень переживала и часто ругалась на меня, так что и ей говорить я не решался. И, чем больше проходило времени, тем меньше решимости во мне оставалось. – И вы решили отомстить самостоятельно? – Не сразу. Долгое время я просто пытался связаться с Го Ми, не мог поверить в то, что это он сделал, хотел получить объяснения, но он не отвечал на мои письма – учительница знала их новый адрес, а телефона у них тогда не было. Я почти год прожил со своими мыслями, пока не накопил на проезд туда и обратно, чтобы встретиться с Го Ми. Когда он увидел меня возле своего дома, он быстро ушел, почти убежал обратно по дороге, откуда пришел. Тогда я убедился в своих подозрениях и понял, что говорить со мной он не будет. Тогда же я и написал первое письмо «от призрака Фань Е». – Значит, Го Ми понимал, что письма от вас? – Я не уверен точно, но это вполне возможно. Хотя, с годами я стал более изобретателен и уверен, что не оставлял следов того, что это делал я. – Письма и все? Если Го Ми знал, что это вы, то вряд ли был сильно испуган. – О, нет, письма сначала были потому, что я не мог придумать ничего лучше, но со временем я их оставлял только для напоминания о совершенном. Когда я устроился на работу, у меня появилось больше ресурсов. Я утраивал разные… мелкие неприятности. Например, практически благодаря мне Го Ми не смог закончить университет. Здесь он сам, конечно постарался, я только посодействовал. Как именно, вам тоже рассказать, или этого достаточно? – Да мне, в общем-то не так важно, как именно, но я хочу знать, что еще вы сделали? – Я хорошо работал, отдавал компании всего себя, оставался внеурочно, – мужчина ухмыльнулся, – как сейчас, например. И меня быстро повышали. Больше денег – больше возможностей, думаю вы понимаете. Я почти всю зарплату трачу на детективов и на оплату… мелких услуг. Может быть, вы знаете, что Го Ми было тяжело устроиться на нормальную работу – это дело моих рук. Я незримо всегда был рядом с ним, направляя его жизнь и подталкивая к нужным решениям. С нынешним местом работы пока проблемы – владелица того клуба – какая-то большая шишка, так просто взять и подкупить ее не получится. – Господин Хань… Я не понимаю, к чему такие сложности? Почему бы просто не… решить проблему радикально. Я понимаю, что убийство это уже другой состав преступления, но почему вы не наняли каких-то… парней, чтобы они физически донесли Го Ми, в чем он был не прав. Не подумайте, что я подаю идеи, – Вэй Ин немного посмеялся. – Меня волнует не возможное наказание за свой поступок. В конце концов, методы, которыми я пользовался... Тоже тянут на приличный срок. Но я не такой, как он. Я не хочу уподобляться ему. Он ведь и после Фань Е не успокоился – попадался на мелких преступлениях, но его отпускали по малолетству. Сейчас я думаю, что видел в нем что-то такое, ненормальное, еще когда мы вместе учились. Господин Мо, это не человек, это худший вид отбросов. Из страха за собственную шкуру, он готов на любой поступок. И я не собираюсь становиться таким же. Я не собираюсь калечить или убивать его, но я поклялся, что не дам ему спокойно и счастливо жить, чего бы мне это ни стоило. – Я понимаю вас. Но я попросил бы вас в будущем не втягивать в свои разборки других людей. – Я сожалею, что по моей вине вы пострадали, я не думал, что такое случится, приношу свои извинения, и я все еще готов компенсировать ваши неудобства в полной мере. – Я говорю не про себя. Мать Го Ми все время была уверена, что ее сына преследует призрак погибшего мальчика. Она умерла от инфаркта, когда увидела одно из ваших писем – испугалась, что призрак вернулся. После этих слов Хань Сю некоторое время помолчал, смотря в стол, но потом, наконец, ответил: – Я… я не жалею о совершенном. Я не знаю, каким человеком нужно быть, чтобы вырастить такого сына. Господин Мо, есть ли еще вопросы, которые вы хотите мне задать? – Нет, думаю, я услышал достаточно.