Бумажный человечек

Вэй Ин не знал, почему задал этот вопрос именно женщине, скорее это было интуитивное решение. Но он явно попал в цель – побледневшая госпожа Мао крепко сжала челюсть и замолчала, хотя на предыдущие вопросы старалась первой вставить слово. Такое резкое изменение в поведении не осталось незамеченным и ее мужем. – Дорогая, что-то случилось? – Женщина отрицательно покачала головой. – Ты… ты что-то знаешь? – Нет. Да и какое значение это имеет сейчас? – женщина говорила, едва разжимая челюсть, всем своим видом выражая недовольство. – Госпожа, знаете ли вы, что случилось с вашей дочерью? – внезапно заговорил Цзинъи. Вэй Ин удивленно поднял брови – он не ожидал, что кто-то из парней решит вступить в диалог – оба сидели тише воды, ниже травы, с тех пор как зашли в дом. – Она умерла, – женщина ответила холодным четким голосом и подняла прямой взгляд на юношу. – Это понятно, – чуть ли не махнул рукой Цзинъи. – А знаете ли вы, что с ней случилось после смерти?! Она обратилась! Стала призраком и сейчас постоянно находится в доме своего жениха. Она даже поранила его, – парень поднял свою руку, показывая, куда призрак ранил Дун Сю. – А-Хуа? Почему? Ведь призраками становятся только озлобленные люди, – голос госпожи Мао еще звучал прохладно, но на лице у нее что-то дрогнуло. – Госпожа, – слово взял Сычжуй, жестом намекая Цзинъи замолчать, – мертвые не могут обрести покоя и перерождаются, когда переполнены каким-то сильным чувством. Такое происходит не только с озлобленными людьми, но и с теми, кому при жизни нанесли серьезную обиду. Мы предполагаем, что перерождение души вашей дочери в призрака, могло произойти по этой причине. – Но при чем тут то, что случилось в далеком детстве? Я не уверена, что она даже поняла тогда, что произошло, – На словах женщины господин Мао уставился на нее в крайнем удивлении. – Госпожа Мао, – мягко подхватил Вэй Ин, – расскажите нам, о том, что произошло тогда, возможно, это поможет нам понять, чего хочет призрак вашей дочери, и упокоить ее, позволив душе вернуться в цикл перерождений. – Это произошло, когда А-Хуа было меньше трех лет. Мой муж, – женщина виновато посмотрела на супруга, – тогда только уехал в командировку на границу с Монголией. Я понимаю, задание партии, не мне оспаривать решения руководства, но… Оставлять одну, без помощи мужа, молодую мать с маленьким ребенком, первенцем… Мои родители давно умерли, со свекровью у нас отношения не складывались, так что мне просто не у кого было спросить совета. Муж уговорил меня нанять няню, чтобы появилось время на себя… В тот день был Праздник середины осени, стоял теплый сентябрьский день. А-Хуа очень любила фейерверки. Соседки, все как одна утверждали, что их дети очень боялись фейерверков, но моя дочь была не такой. Она с самого детства была очень смелой, активной: если где-то было шумно и людно – она всегда оказывалась там. Я решила взять ее на праздник, ненадолго, чтобы она повеселилась. Няню я тоже попросила прийти, на всякий случай, – женщина тяжело вздохнула. – Я правда не думала, что так случится! Я тогда встретила подруг, мы с ними давно не виделись – после того, как я родила, времени на это почти не было. Я решила провести немного времени с ними, просто вспомнить, каково это – быть свободной и вольной пойти, куда хочу. Няню я оставила следить за дочерью, наказав никуда не уходить с центральной улицы. Мы успели погулять совсем немного, не больше двадцати минут, как появилась няня с А-Хуа. У дочери на шее был страшный красный след, будто ее чем-то душили, она была очень испугана и цеплялась за няню так, что я не сразу смогла ее отцепить и взять на руки. Няня тоже была перепугана, она мямлила и повторяла раз за разом только одну фразу: «я отвернулась только на минутку». Тогда я была в таком шоке, что сразу же прогнала ее, не подумав даже расспросить подробнее. Больше она и сама не возвращалась, даже чтобы получить оплату за последний день, видимо, побоявшись, что я на нее заявлю. Женщина говорила собрано, уверенно, но, когда замолчала – на глазах у нее стояли слезы. Она смотрела в пол и не смела поднять взгляд на своего мужа, который, наоборот, неотрывно следил за ней. – Почему ты ничего не сказала? – спросил господин Мао. Он выглядел ошарашенным и с тревогой всматривался в лицо супруги. – Как я могла?! Эта новость только отвлекла бы тебя! Если бы ты приехал после этого, то наверняка потерял работу, и где бы мы были сейчас? Если бы ты остался в командировке, то только изводил бы себя волнением и невозможностью что-то сделать. – Не нужно было думать за меня заранее. Я помог бы найти преступника, даже находясь в командировке. Мы бы наняли охрану. Я чувствовал бы себя спокойнее, точно зная, что вы под защитой, – мужчина крепко взял жену за руку, – но теперь уже все позади, успокойся. – Госпожа Мао, что случилось после? Как пострадала ваша дочь? – мягко спросил Вэй Ин. – Я сразу отвезла ее в больницу. Мне сказали, что повреждения не очень серьезные, но А-Хуа была в шоке, поэтому мне предложили не класть ее в больницу, а лечиться дома. У нее пострадала гортань, так что долго ей было больно извлекать звуки. Поэтому она полноценно заговорила куда позже своих сверстников, – женщина снова виновато посмотрела на мужа, а Сычжуй и Цинъи переглянулись, – а голос ее всегда был хрипловатым. Также она начала бояться темноты, но и это скоро прошло. К возвращению мужа домой, она уже полностью поправилась, и по ней уже нельзя было понять, что что-то произошло. Сама она тоже не помнила эту ситуацию, кажется, она забыла об этом уже через пару месяцев, а во взрослом возрасте и вовсе никогда не вспоминала о подобном. – Госпожа, пытались ли вы найти нападавшего? – спросил Сычжуй. – Не сразу. Сначала я была занята заботами о дочери. Потом я не стала обращаться в полицию, так как боялась, что дело затянется и муж узнает о случившемся. Только через два месяца через знакомую я нашла частного детектива, который был известен своим умением хранить тайны. Но куда там, – женщина сделала неопределенный жест рукой, – никаких следов не осталось, свидетелей не было, а сама дочь ничего не помнила. Тот человек даже отказался браться за это дело, сказав, что там без шансов. Вэй Ин на словах женщины внутренне хмыкнул. Он был полностью солидарен с неизвестным коллегой. Плохо было только то, что теперь это дело нужно было раскрыть самому Усяню, и не через два месяца, а через двадцать лет после случившегося. – Госпожа, не осталось ли у вас контактов няни, которая тогда у вас работала? Может быть, вы помните ее имя? – Да какие контакты, что вы, столько лет прошло, – всплеснула руками женщина. – Я едва помню, как вообще ее нашла. Скорее всего, ее порекомендовал кто-то из знакомых. Что касается ее имени… Я помню только фамилию: Хуа, – женщина слабо улыбнулась, – цветок, тот же иероглиф, что в имени моей дочери. Я тогда сочла это хорошим знаком, жаль, что ошиблась. Она была самой заурядной внешности, выглядела доброй и, самое главное, сразу понравилась дочери. После того случая, я никогда ее больше не видела. Я вообще потом больше не нанимала никого, чтобы присматривать за дочерью… Больше я ничего не помню про ту женщину. – Госпожа Мао, господин Мао, – Вэй Ин встал и церемонно поклонился, – мы узнали все, что хотели. Спасибо за содействие! Если вы вспомните что-то еще, пожалуйста, свяжитесь с господином Дун Сю. Младшие адепты тоже подскочили со своих мест и принялись кланяться, как их перебил голос главы семейства. – Господа, присядьте, я хотел бы обсудить еще один вопрос, – Вэй Ин удивился, когда мужчина проговорил это, но не подал вида и послушно сел обратно. – Я знаю, что услуги заклинателей стоят недешево. Я хотел бы, чтобы счет за свои услуги вы прислали непосредственно нам. Дун Сю, наш зять… Почти наш зять… Я не уверен, что у него достаточно денег для оплаты вашей работы. После смерти дочери он в одиночку платит ипотеку за их дом и, к тому же, сам выплатил компенсацию за аварию – нашу дочь признали виновной в столкновении, второй водитель также тяжело пострадал, и его машина оказалась полностью разбитой. Дун Сю выплатил компенсацию пострадавшему и страховой в досудебном порядке – я даже не могу представить, какая это сумма. Он не может продать дом, пока не пройдет время вступления в наследство. Да и в наследство он не хочет вступать, настаивает, чтобы ее долю в доме наследовали мы... А к чему она нам? В общем, я уверен, что он сейчас остался совсем без средств и, видимо, совсем отчаялся, раз пригласил вас… Также я прошу ничего не говорить ему. – Господин Мао, орден Гусу Лань прибыл к господину Дуну по заявке, это значит, что от него не требуется платы, поскольку в деле помогают младшие адепты, – Вэй Ин показал рукой на Сычжуя и Цзинъи. – Вам не о чем беспокоиться. – Мы готовы доплатить только, пожалуйста, упокойте душу нашей дочери, чтобы она сильно не страдала, – госпожа Мао вдруг заговорила быстро, горячо, но на последних словах как-то затихла и расплакалась. Вэй Ин потратил какое-то время на то, чтобы успокоить женщину и убедить мужчину, что никакая дополнительная оплата им не нужна. Было так странно нахваливать орден Гусу Лань, рассказывая про столетия благочестивой истории и уверения, что адепты ордена сделают все, что в их силах. Хотя за дело взялся Ванцзи, и в ком-ком, а в этом заклинателе Усянь был уверен. Когда, наконец, хозяева дома были успокоены, руки многократно пожаты, а слезы госпожи остановлены, заклинатели смогли отправиться обратно. – Ну что, задавайте вопросы, – проговорил Вэй Ин, постукивая пальцем по рулю, выезжая с парковки. – Получается, Мао Хуа затаила обиду на напавшего на нее, хотя сама не помнила о нападении? Как такое может быть? – спросил Цзинъи. – Бывает и не такое. Но я уже не уверен, что дело именно в обиде. – Не в обиде? Но почему, ведь все складывается? – Ты сам только что сказал, что девушка не помнила о нападении. – Ну да, но я все равно ничего не понимаю! – возмутился Цзинъи. – Думай, – усмехнулся Усянь. – Еще вопросы? – Как мы найдем няню – госпожу Хуа? – на этот раз вопрос задал Сычжуй. – А вот это хороший вопрос. Возможно, нам поможет интернет. А может быть, ее искать и не придется. – Теперь я тоже ничего не понимаю, – признался Сычжуй. – Ха-ха, скоро поймете! – Вэй Ин добродушно усмехнулся. – Что вы можете сказать о личности девушки по рассказам? – Похоже, молодая госпожа Мао была благочестивым и добрым человеком, не склонным к затаиванию обид и злости, – ответил Сычжуй. – Верно, мне она тоже показалась такой. Что и натолкнуло меня на новую догадку: такие люди не становятся озлобленными призраками, – Вэй Ин вырулил на магистральную дорогу. – А что вы можете сказать о ее чувствах незадолго до смерти? – Похоже, она по уши втрескалась в своего жениха, – скривился Цзинъи. – Тоже верно, – Вэй Ин посмотрел на парня в зеркало заднего вида, – Ну же, перед вами все карты выложены, все же выглядит очевидным. Однако, для младших адептов происходящее не казалось таким уж очевидным. Они еще какое-то время пытались делать предположения, но ни одно из них и близко не устроило Вэй Ина. – Господин Мо, откуда вы столько знаете о происхождении и поведении обратившихся духов? Такого даже старший учитель Лань нам не рассказывал, – через какое-то время спросил Сычжуй. Вэй Ин тихонько цокнул и еле слышно проговорил «Что вообще может знать старик?», но затем, все же, ответил: – У меня просто больше практики, вот и все. – Вы ведь практикуете и Темные техники? – осторожно спросил Сычжуй и, поймав взгляд мужчины в зеркале заднего вида, добавил. – Я просто предположил – ваша техника расспроса духов не похожа ни на что, известное мне. – Сычжуй, если что-то тебе неизвестно, это еще не значит, что это обязательно Тьма. В других странах, да будет тебе известно, заклинают совсем по-другому. Например, ацтекские заклинатели – пока не вымерли – натурально запугивали духа, чтобы он сам рассеялся подобру-поздорову. А некоторые европейские ордена специально сердят духа и повышают его уровень, потому что их техники работают только с большим количеством энергии обиды и злости. И все это – заметь – Светлые, совершенно приемлемые и одобряемые, техники. Однако, – Вэй Ин снова посмотрел на Сычжуя, который совсем уж сжался на заднем сидении и выглядел в крайней степени виноватым, чем невольно напомнил Ванцзи, – я, действительно, временами практикую Тьму. – Ха! Сычжуй, ты оказался прав! Никогда бы не подумал! – Лань Цзинъи чуть не подскочил на месте после слов Усяня. – Тогда я не понимаю только одного, почему Хангуан-цзюнь вас так оберегает? – Ванцзи что?! – Вэй Ин вытаращился на Цзинъи, немного рискуя не уследить за дорогой. – Тебе что-то кажется. Цзинъи открыл было рот, чтобы возразить, но был перебит звонком телефона у Сычжуя. Парень взял трубку и какое-то время слушал собеседника, только изредка вставляя свои комментарии. Наконец, он закончил разговор и обратился к Усяню: – Господин Мо, в доме господина Дуна случилось какое-то происшествие. Я не очень понял, но, кажется, кто-то пострадал.